Текст книги "Упоенные страстью"
Автор книги: Энн Келли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
– А ты так любишь совать нос в чужие дела, что даже сделал себе карьеру на этом! Я вовсе не хочу, чтобы ты проверял подноготную моих друзей! И не желаю, чтобы ты мне указывал, что следует или не следует делать. Мне уже двадцать один год, и если мне чертовски хочется ехать за границу, я поеду!
– А чем ты будешь зарабатывать? Вести танцклассы? Или прислужить официанткой?
– А почему бы и нет? Я не откажусь и от худших способов заработать себе на жизнь.
Этого неожиданного, хотя и неумышленного напоминания о своем происхождении оказалось достаточно, чтобы заставить Джейса сделать паузу. Когда же он заговорил вновь, то уже в более спокойном, хотя и покровительственном тоне.
– Я просто хотел сказать, что у тебя есть все данные, чтобы стать умной, хорошо образованной девушкой. Если бы ты их хоть немного развивала, то у тебя появились бы отличные шансы на работу за границей. Почему бы не отложить поездку, скажем, на год, и за это время не пройти компьютерные курсы или что-нибудь подобное, что даст тебе возможность получить приличную работу за границей? Я встречал массу молодых людей, скитающихся без ясно осознанной цели по свету, и большинство из них бедствовали, потому что не могли найти работу. Им всем не хватало квалификации и хорошего владения английским. Я не хотел бы, чтобы ты оказалась в чужой стране в подобном положении.
– И не окажусь. Я двадцать лет говорю по-английски и думаю, что научилась понимать его.
– Я серьезно, Тейт…
– Нет, ты говоришь со мной свысока и вмешиваешься не в свое дело. Ты забыл, что я квалифицированный инструктор по аэробике и дипломированная массажистка. Конечно, это, быть может, и не самая престижная работа, но яблоко от яблони недалеко падает, и в моей семье зарабатывать себе на жизнь чьим бы то ни было телом – своего рода традиция!
Это был их последний разговор на тему о профессии, а через три недели она улетела. Он звонил ей вечером перед отъездом, чтобы попрощаться, но, в отличие от остальных членов семьи, не приехал в аэропорт проводить ее, сказав, что занят на работе. Хотя Таг был там, чтобы проститься с сестрой, – ведь Кейли улетала в Европу тем же рейсом.
И вот теперь, спустя три года, казалось, ничего не изменилось, хотя теперь, когда не было уже возбуждения от первой в жизни заграничной поездки, которое в тот раз отвлекало ее, отсутствие Джейса вызывало чувство грусти и пустоты. Несмотря на всю теплоту и слезы радости, с которыми встретила ее Джуди, на неподдельное ликование Брайена, говорившего с ней по телефону, Тейт не чувствовала себя вполне дома, пока не услышала голос Джейса. Его глубокий, невозмутимо спокойный голос был особенно дорог ей, но без взаимности, увы, и от этого делалось больно. Ее возвращение для Джейса не более чем просто житейский эпизод, несколько несвоевременный даже, мешающий профессиональной работе.
– Мисс Милано, если не ошибаюсь.
Тейт обернулась и увидела Брайена Бентона, улыбающегося ей стоя в дверях. А когда его огромные руки раскрылись, она с радостью бросилась в них, чувствуя, как нужны ей сейчас эти дружеские объятия.
На следующей неделе Джейс четырежды звонил Тейт в надежде увидеться с ней, но всякий раз ее не оказывалось дома.
– Она только что ушла, Джейсон, – сказала ему мать на следующее утро после ее неожиданного приезда. – Она ушла, чтобы зарегистрироваться для работы.
Тогда он перезвонил вечером.
– Извини, парень, – сказал отец. – Она ушла повидаться с какими-то друзьями.
И так продолжалось день за днем. Между поисками работы, встречами с друзьями, занятиями в гимнастическом зале и еще чем-то подобным у нее, кажется, не оставалось ни минуты времени, чтобы дождаться его звонка и встретиться с ним! После того как целую неделю он не мог за нею угнаться, Джейс стал склоняться к последнему.
Для человека, который жаждал, казалось, увидеться с ним побыстрей сразу после приезда, Тейт вела себя достаточно странно. В то время как он никак не мог застать ее своим звонком, сама она ни разу не попыталась дозвониться к нему в офис. Вместо этого она оставляла ему раздражающе ясные и бодрые послания на его домашнем автоответчике.
«Получила твое сообщение, Джейс, но ты, наверное, страшно занят. Проводя столько времени за работой, ты, должно быть, стал богат как Крез».
«Привет, это снова я. Джуди сказала, что ты хотел меня видеть. Дай мне знать, когда ты свободен, и мы увидимся. Пока!»
«Получила от тебя сообщение, где ты говоришь о том, что хочешь увидеться со мной в клубе вечером в четверг. Извини, но у меня свидание в этот вечер. Может, перенесем на другой раз?»
«Ах, Бентон! У тебя какое-то сумасшедшее расписание. Ты вообще-то бываешь дома?»
И сейчас, глядя на горящую шестерку на автоответчике, Джейс гадал, что же она сегодня ему наговорит. Он дважды звонил на квартиру родителям, оставляя им сообщения, чтобы они побудили Тейт позвонить ему вечером. На этот раз он будет сидеть рядом с телефоном не двигаясь, до тех пор пока не услышит ее!
Поскольку Таг вернулся из Новой Зеландии вчера, Джейс мог позволить себе совершенно свободный уик-энд. Два оперативника занимались единственным делом, которым агентство «Бентаг» должно было заниматься в течение ближайших двух дней, и если случилось бы что-то неотложное, Таг вполне мог справиться и без него. А сам он был сыт по горло, и единственной его задачей в ближайшие сорок восемь часов сделалось во что бы то ни стало встретиться с Тейт, даже если для этого придется устроить на нее облаву.
Он нажал кнопку на автоответчике и пошел выпить пива, пока лента перекручивалась назад. Если не принимать во внимание историю с Тейт, неделя выдалась для него очень удачной. Он выявил двух страховых жуликов, и «Оллкамп Инщуэренс» – новая, но быстро расширявшаяся компания – обещала под впечатлением этого успеха дальнейшее сотрудничество с «Бентаг». Кроме того, он выяснил местонахождение одного подростка, бежавшего из дому, вернул его родителям и получил достоверные данные о еще двух. Вдохновляла и информация Тага о том, что офис в Новой Зеландии может оказаться более многообещающим делом, чем они предполагали вначале.
Он был еще на кухне, когда автоответчик начал автоматически воспроизводить звонки. Как обычно, были два ошибочных звонка, затем просьба от женщины, с которой он недавно встречался, позвонить ей вечером. Джейс улыбнулся. Хотя Соня была хороша и оставила приятные воспоминания, он не торопился продолжать эти встречи. У нее было тело порнозвезды, но она слишком жаждала замужества и материнства. Ему следовало встретить ее на своем жизненном пути лет этак на десять попозже. А сейчас брак его интересовал не больше чем…
«Знаешь, Джейс…»
Он замер, когда голос Тейт неожиданно заполнил пустую квартиру.
«Я знаю, что должна была позвонить тебе вечером, но не могу. Прости. У меня обед с Тагом. До встречи. Счастливо».
Джейс уже не слушал записи остальных звонков. Взволнованный, он пытался привести в порядок свои мысли.
Обедает с Тагом?.. Какого черта она обедает с Тагом?.. И как сумел Таг, который прибыл в страну только вчера, договориться с ней так скоро? В то время как самому Джейсу это не удавалось всю неделю?
Можно подумать, что Тейт умышленно его избегает. Что она…
– Какой же ты придурок, Бентон! – пробормотал он вдруг громко и рассмеялся над собственной глупостью.
Именно так и поступала эта маленькая ведьма всегда! Скрываться из-за того, что он не явился к ней в первый же день, – это и был ее способ мести! За три мирных года он и в самом деле порядком подзабыл, что Тейт всегда стремилась любым способом досадить ему, если он делал что-то, что ее раздражало. Иногда это было всего-навсего демонстративное молчание в ответ на его попытки заговорить, а бывали и более крайние способы. Как-то раз она изготовила сотню бизнес-карточек с его домашним телефоном и надписью: «Частные ищейки Бентона. Тактично выслеживает и разнюхивает все, что угодно. Разумные ставки».
Это была ее месть за то, что он выяснил подноготную того культуриста, с которым она одно время встречалась. Хотя Джейсу и не удалось добыть что-либо существенное против самого этого молодца, он узнал достаточно много криминального об одном из его приятелей и посоветовал Тейт бросить его. Его совет буквально взбесил ее. Этими карточками она и давала ему понять, что, если он собирается мешать ее личной жизни, она найдет способ и ему досадить.
Другой случай подобного рода произошел, когда он вмешался в слишком уж интимную беседу между ней и еще одним парнем на вечеринке у Кейли. Джеймс уже и позабыл об этом эпизоде, когда однажды вечером в комнату, где он уединился с миловидной блондинкой, Тейт явилась с шумом, какой не произвел бы и целый отряд полиции нравов. Она предстала в виде натурально рыдающей истеричной девчонки и, засунув для полноты сходства подушку себе под футболку, раскричалась, что, если он не хочет посещать с ней предродовые курсы, она ни за что не будет больше с ним жить!
В конце концов он сумел объяснить своей изумленной гостье, в чем дело и что это за спектакль, но вечер был безнадежно испорчен.
Спустя годы он уже видел и смешную сторону происшедшего, мог оценить и выдумку, и смелость, которые Тейт вложила в свою месть, но тогда он разозлился на не шутку, а ей только того и надо было. Но если она думает, что это умышленное ее уклонение от встречи с ним станет для него своего рода медленной пыткой, то ее ждет жестокое разочарование. Раз так, то они увидятся лишь тогда, когда она сама возьмет на себя инициативу.
И он снова засмеялся. Было что-то приятное в сознании, что она не изменилась.
Шутя, Джейс всегда говорил, что в работе по выходным есть одна хорошая сторона – утро понедельника кажется тогда ничем не хуже любого другого. Но, когда, явившись на работу после на редкость полного отдыха в выходные, он счел, что готов к любым неожиданностям, то выяснилось, что он очень сильно ошибался. Он просто лишился дара речи, когда Таг с порога сказал ему, что нанял Татум взамен Дон!
Поначалу Джейс надеялся, что ослышался, но его партнер продолжал говорить невозможные вещи.
– Поскольку Дон не будет сегодня утром, я сказал Тейт, чтобы она не приходила в офис до ланча. Но в остальные дни они обе будут начинать в восемь, так что Дон успеет ввести ее в курс дела. Тейт довольно много работала временной секретаршей за рубежом, так что кое-какой опыт у нее имеется. А когда она привыкнет к нашей специфике, у нее и вовсе пойдет прекрасно. Конечно…
– Ты что, с ума сошел! Заткнись, Таг! Или хотя бы скажи, что ты наглотался наркотиков!
Тот удивленно поднял брови в ответ.
– А я-то думал, ты скажешь спасибо, будешь рад, узнав, как быстро я решил эту нашу проблему. Странно, честное слово. Не ожидал…
– Еще чего! Если ты думаешь, что я соглашусь на это… на это сумасшествие, то ты полный дурак! Я ни за что ее допущу, чтобы Тейт работала здесь! Ни в коем случае!
– А почему?
– Ты еще спрашиваешь? Черт побери, Таг! Ты знаешь, каким опасным может быть наше дело…
– Ее нанимают в качестве секретаря, а не тайного агента! Дон подвергалась куда большей опасности, когда сидела дома, чем за все время службы у нас в офисе.
– Татум – это тебе не Дон. И к тому же она очень далека от того, чтобы быть хорошей секретаршей. Ей далеко даже до любого из тех пятисот соискателей, с которыми я беседовал и которых отверг на прошлой неделе!
– Да, кстати, – сказал Таг, кивая, как если бы Джейс напомнил ему что-то важное. – Кстати, обо всех этих собеседованиях… Если ты помнишь, в пятницу ты оставил хлопоты по подбору нового секретаря исключительно на мое усмотрение. Вот твои собственные слова: «Ну, с меня хватит. Отныне все собеседования проводи ты. И если найдешь человека, хотя бы наполовину отвечающего нашим требованиям, я закажу обед на двоих в «Хилтоне».
Джейс хмуро глядел в потолок, пока друг приводил его слова ему на память.
– Так вот, в соответствии с твоими словами, Джейс, я и решил, что Тейт подходит нам больше, чем наполовину. Но раз ты сомневаешься, я готов отложить обед до тех пор, пока ты в этом не убедишься.
– В таком случае нас никогда больше не увидят в «Хилтоне».
– Дай ей шанс. Ей нужна работа. И в конце концов, что может случиться в худшем случае?
Джейс злыми глазами посмотрел на него.
– Что случиться? Один из нас кончит тем, что убьет другого. Сделай одолжение… Если найдешь меня на столе с размозженным затылком с предсмертной запиской в руке, не принимай автоматически версию, что это самоубийство.
Таг весело засмеялся.
– Не беспокойся, Джейс. Наша страховка оплачена надолго вперед.
– Большое спасибо, – пробормотал Джейс и вдруг спросил в упор почти обвиняющим тоном: Откуда она узнала, что мы ищем секретаря?
Таг слегка скривил губы.
– Я мимоходом упомянул об этом, когда мы обедали с ней позавчера.
– Так ты успел уже и отобедать с ней?
– Спросил, есть ли у нее планы на вечер, и, когда она сказала, что нет, пригласил ее к обеду. Совершенно неправдоподобно, верно?..
ГЛАВА 14
Все утро Джейс не мог сосредоточиться на работе.
В офисе, где всегда слышался ставший уже привычным гул голосов, без конца трезвонили телефоны, стучала машинка, а Дон поминутно отвечала на звонки, воцарилась необычная тишина, напоминавшая ему затишье перед бурей.
Он встал и прошел от своего кресла к кофеварке, но по дороге кофе пить расхотел. Снял со стены часы, потому что не мог не замечать их, и положил на стол циферблатом вниз. Потом вынул из них еще и батарейку, обнаружив, что считает каждый «тик» и каждый «так».
Дверь его кабинета была открыта, что позволяло следить за входной дверью в офис. Со стесненным от волнения дыханием и со стуком крови в висках, он смотрел туда и ждал, когда эта невозможная, эта неистовая Тейт снова ворвется в его спокойную размеренную жизнь.
Абсолютно пустая крышка стола ясно показала Тейт, что секретарши в офисе еще нет, хотя она и так знала, что та появится только часа через полтора. Тейт пришла рано. Очень рано. Но она не могла больше терпеть. Все выходные она ждала этого момента, а ночью, лежа в постели до самого утра, так и не сомкнула глаз. Все, о чем она мечтала, это чтобы побыстрее настало утро. Она чувствовала себя маленькой девочкой накануне Рождества, отчаянно желающей уснуть, чтобы утро наступило поскорее, но лежащей с открытыми глазами в радостном предвкушении и одновременно с гложущим тревожным сомнением, а вдруг Санта-Клаус не придет или утро вообще не настанет.
Теперь же, когда долгожданный момент наступил, она ощутила вдруг неожиданное стремление сбежать, отдалить его и уже повернулась к выходу, когда увидела Джейса. Он стоял у открытой двери в кабинет, справа от стола секретарши, и каким-то странным взглядом внимательно смотрел на нее.
Ни время, ни расстояние не ослабили обаяния этих ярко-синих глаз; они все так же неотразимо действовали на нее. А лихорадочное биение пульса и ощутимая слабость в коленях еще больше подтверждали ей это. Джейс выглядел старше, солиднее, но при этом еще красивее, чем раньше. Он казался таким же самоуверенным, сильным, надежным, как и прежде, и в то же время каким-то другим.
Только несколько метров ковра разделяли их, но подошвы ее словно бы приросли к полу, и преодолеть эти метры у нее недоставало сил. Если бы на его месте были Джуди, Брайен или даже Таг, она без колебаний бросилась бы в их объятия, но сейчас, когда перед ней был именно тот, кого ей больше всего хотелось обнять, она почему-то не могла этого сделать. Следовало бы поприветствовать его, но спазм в горле и сильное биение сердца не давали возможности произнести что-либо, даже если бы она и смогла подыскать нужные слова. «Привет» или что-нибудь в этом роде прозвучало бы слишком банально, учитывая волнение, снедавшее ее.
И Джейс ни слова не произнес. Он был поражен, насколько Татум стала красивей, насколько выглядела старше и взрослей. Хотя слово «красивая» едва ли могло исчерпывающе охарактеризовать женщину, стоявшую перед ним. Эта гладкая, смуглая кожа, эти классически правильные черты лица, эти густые блестящие волны волос, доходившие до плеч, придавали ей естественную земную красоту. Но глубокий взгляд бархатисто-темных глаз и та невинная чувственность, которая проявлялась, когда она опускала ресницы и неуверенно покусывала нижнюю губу, возвышали ее до чего-то большего. Божественная, неземная – вот что казалось ему подходящим сейчас.
Он окинул взглядом ее строгий коричневый жакет, надетый поверх темного платья, которое кончалось не выше колен, ее стройные загорелые ноги в туфлях на высоких каблуках, и этот элегантный, но подчеркнуто деловой наряд вместо прежних неизменных кроссовок и джинсов тоже о многом сказал ему.
Метаморфоза была столь полной, что даже привычный запах духов «Чарли» не пережил ее. Вместо них каким-то новым, более взрослым и чуть дразнящим мускусным ароматом пахнуло на нее. Но в то время, как его чувства не могли не откликнуться на это изобилие утонченной красоты и женственности, в груди что-то сжалось от легкого разочарования, что нет уже прежней милой и взбалмошной Тейт.
Приведенная в замешательство его медленным внимательным осмотром, Тейт испытала вдруг желание кинуться обратно за дверь и убежать, но вместо этого пробормотала лишь нечто невразумительное:
– Я… я подумала, что должна одеться… по-деловому. Но, может, я перестаралась? Скажи…
Он насмешливо вскинул бровь.
– Ничуть. Но ты изменилась. – Прежняя Тейт не потерпела бы никакой критики, она взрывалась при малейшем намеке на нее. – Проходи, – сказал он, делая шаг в сторону, чтобы освободить дорогу в свой кабинет. – С возвращением тебя!
Она сглотнула, потом кивнула, надеясь, что ноги оторвутся наконец от пола, чтобы пройти это расстояние.
– Я… я привезла тебе подарок, – сказала она, роясь в сумочке, висящей через плечо, и не глядя на него, когда проходила в комнату. От легкого соприкосновения с его рукой она вздрогнула и резко остановилась. Взволнованная, она повернулась и сунула ему в руки сверток раньше, чем он успел пройти следом за ней в дверь.
Слегка нахмурившись, он принял странных очертаний бирюзовый сверток и переложил его из руки в руку, словно пробуя на вес.
– Наверное, его одного хватило, чтобы превысить дозволенный вес багажа. – Это вроде бы шутливое замечание не сопровождалось обычной улыбкой.
Несколько секунд шорох разворачиваемой бумаги заглушал отчаянное биение ее сердца. Но только до тех пор, пока синие глаза не поднялись на нее вопросительно от стекловидного предмета, который он держал в руках.
Ей пришлось с трудом сглотнуть, прежде чем она смогла ответить на этот вопросительный взгляд.
– Горный хрусталь. Я купила его у одной цыганки в Венгрии.
– Наверное, у своей дальней родственницы, а?
– Что?
Одобрительно кивнув головой, Джейс с интересом изучал красивый, похожий на кусок льда, камень на своей ладони. Родителям она привезла в подарок бумажники из итальянской кожи, а Тагу изящную ручку. Он же получил от нее просто камень, но какой!
– Считается, что чистый кристалл хрусталя порождает чистые мысли. А ты как думаешь?
– Я… – Он замолчал и неопределенно покачал головой. – Я рад, что ты дома, Тейт, вот что я думаю.
Сияющая улыбка, вызванная этим признанием, восхитила его. Ему захотелось повторить это тысячу раз, чтобы Тейт не переставала так смотреть на него. И никогда не уезжала снова.
– Я тоже. – Она не могла сдержать вздоха облегчения. – Я скучала по тебе, Джейс.
– Правда? – мягко спросил он. – И очень?
Ее первым побуждением было сказать что-то шутливое и закрывающее тему, но сейчас она не могла сделать этого.
– Да, очень, – сказала она, с саморазрушительным упорством продолжая смотреть ему прямо в глаза. – Больше, чем ожидала, больше, чем хотела сама. И в сто раз больше в эти дни, когда вернулась и услышала по телефону твой голос, чем там, за океаном.
– И при этом избегала меня. – Чуть нахмурясь, он положил кристалл на книжную полку и подошел ближе. Только несколько дюймов разделяло их.
– Так почему же ты избегала меня, Тейт?..
Несмотря на смятение, в которое его близость приводила все ее существо, Тейт все же уловила, что эти слова прозвучали почти как мольба. Она снова покачала головой в попытке привести в порядок свои чувства; она просто погибала от этой близости с ним.
– Я не избегала тебя…
Это было правдой. Кого она избегала, так это саму себя, отказываясь признаться себе, что ее неудержимо тянет к Джейсу Бентону. Тянет как к мужчине, а не просто как к старому другу. Она подозревала, что так было всегда, но в прошлом это заслонялось тем, что он принадлежал к семье, все члены которой приняли участие в ее судьбе и заботились о ней. Для шестнадцатилетней девочки, выросшей без заботы и внимания, это казалось более ценным, более чудесным и непостижимым, чем секс.
Но ей было уже не шестнадцать. И даже не двадцать или двадцать один. Она была женщиной, которая понимала желания и потребности своего тела. Достаточно ей было еще в первый день услышать его голос, чтобы осознать, чего именно она хочет и жаждет. Это сознание и пугало и волновало ее. Из того, что говорила ей Фэнтези, немногое запомнилось, застряло в мозгу, но одно осталось: «Найти мужчину, с которым хотелось бы переспать, нетрудно – гораздо труднее найти хороших друзей. А переспать с другом – это значит переспать с дружбой».
Ничего из этого она не могла объяснить Джейсу, который, очевидно, ждал ее объяснений. Она только улыбнулась ему извиняющейся улыбкой, а потом сказала:
– Я была занята. Хотела устроить свою жизнь. Найти работу, где-то устроиться… У меня был миллион дел, которые…
– Чепуха… – Он склонился чуть ближе. – Чушь! Ты избегала меня, Татум. Ты обиделась, что я не пришел повидаться с тобой сразу же, и мы оба знаем это! И ты скажешь неправду, если станешь это отрицать. Ну, попробуй, – поощрял он ее, – отрицай это.
– Хорошо! Все так, я обиделась! – возразила она. – Но на саму себя, что так много значения этому придавала. За три года разлуки я забыла, какой ты чертовски самовлюбленный болван и…
Он схватил запястье руки, которой она уперлась ему в грудь, и притянул ее к себе ухмыляясь.
– Здравствуй, Татум Милано. Теперь я тебя узнаю…
Если Джейс и думал о чем-то, склоняясь к ее губам, так это о том, как же часто ему хотелось сделать это прежде, но раньше он этого не осознавал. Возможно, помог кристалл. А как только ее губы коснулись его губ, он уже не думал ни о чем, кроме той потрясающей женщины, которая была в его объятиях.
Запустив пальцы в ее густые шелковистые волосы, он наклонял ее голову то в одну, то в другую сторону, уже не просто целуя, а отчаянно впитывая в себя. Весь его самоконтроль, все хладнокровие мгновенно полетело к черту. Он задохнулся, он потерялся, словно мальчишка в сладостных восторгах первой любви. Потерялся в пульсации своей собственной крови, которая с бешеной скоростью заструилась по жилам, в приглушенных стонах женщины, которую держал в руках, потерялся во всем, кроме того жгучего желания, которое вызывала она. Все эти годы у него не было недостатка в женщинах, но пи одна из них не воспламеняла его так быстро и так сильно, как Тейт. Это было как лавина, сметающая все на своем пути и внезапно обрушившаяся на него. Потеряв всякую способность логически думать, он впился в ее губы еще сильнее, и его руки лихорадочно стали стягивать с нее жакет.
И сама Тейт потерялась, когда губы Джейса приникли к ее жаждущим губам, когда от жара его страстных поцелуев все тело как будто расплавилось и голова пошла кругом. Сила ее желания не уступала тому, что испытывал он. Ее руки блуждали по его телу теми же судорожными неистовыми движениями: скользящими, поглаживающими, сжимающими. Их поцелуи были одинаково маниакальными, а вздохи страсти и желания сопровождались звуками отрываемых пуговиц, рвущихся швов и расстегиваемых молний. Всякая осторожность, всякое благоразумие были побеждены властью вожделения, страсти, вспыхнувшей подобно бурному пламени.
В исступлении ее пальцы и губы прошлись по его телу: по твердым, выпуклым мускулам его плеч и спины, по чувственной волосистой поверхности грудей и влажной, солоновато-гладкой коже. Мозолистая грубость его ладоней, нежно ласкающих ее налитые соски, заставила Тейт застонать от наслаждения, а ощущение его сильных рук, поглаживающих ее бедра, живот, уверенно сжимающих ягодицы, пронизывало каждую клеточку ее обнаженного тела.
Опутанная сетями чувственности, она даже не почувствовала, когда Джейс поднял ее на стол и, медленно раздвинув ей бедра, шагнул между ними. Точно сами по себе ее ноги поднялись и сомкнулись вокруг ее бедер…
– Ах… цыганка!.. Где ты бродяжила?.. – пробормотал задыхаясь он. – Я так ужасно скучал по тебе!..
Не было сил ответить ему. А потом, не было больше и слов. Не было мыслей. Ничего, кроме сладостного жара, который вызывал и вызывал он внутри нее этим неотвратимым и желанным вторжением…
Ее руки были расслабленно обвиты вокруг его предплечий, а подбородок покоился на его правом плече, когда сознание окружающего из сладостного тумана стало возвращаться к ней.
– Мы даже не закрыли дверь.
Джейс усмехнулся.
– Это лишь доказывает, что тут не было заранее обдуманного намерения.
– А наличие удобного дивана всего лишь в двух шагах тоже свидетельствует о непреднамеренности?
– Не говоря уже о том, что мы не пользовались контрацептивами.
Почувствовав напряжение в его голосе, Тейт попыталась высвободиться из объятий и потянулась к одежде.
– Со мной можешь не бояться неприятностей. Я практиковала очень безопасный секс. – В ее тоне прозвучала нотка обиды. – Когда я потеряла невинность с одним парнем… ну, в общем, неважно… На нем был кондом.
– Перестань, – быстро сказал он. – Я не хочу знать о твоих сексуальных похождениях.
– Слишком поздно. – Быстрым движением она выскочила из его объятий и соскочила со стола. – Ты об них уже узнал.
– Ты хочешь сказать, что это было у тебя всего лишь второй раз?
Беззаботно пожав плечами, она начала собирать свою одежду.
– Чепуха какая-то, – пробормотал он. – Почему же ты не сказала? Если бы я знал…
– То что? Закрыл бы дверь? Воспользовался диваном? – Она не сделала никакой попытки прикрыться, стоя перед ним на высоких каблуках, с одеждой, небрежно переброшенной через руку. Дразнящая улыбка скользнула по ее лицу. – Расслабься, Джейс, – сказала она мягко. – Все в порядке. Я не собираюсь выражать недовольство. У меня, как ты уже знаешь, еще небогатый сексуальный опыт, но, в общем-то, было совсем неплохо.
Неплохо? От изумления Джейс лишился дара речи. Нельзя ведь сказать, что она пресыщена сексом. Значит, либо она слишком бесчувственна, либо ее ожидания в отношении того, что называется великолепным сексом, превосходят все человеческие возможности.
– Тебе лучше одеться, – посоветовала она, взглянув на часы. – Вот-вот явится твоя секретарша.
– Тейт, – сказал он, – посмотри на меня.
– Что такое? – Она бросила на него только быстрый взгляд и тут же принялась яростно рыться в своей сумочке. Достав из нее щетку для волос и подойдя к зеркалу, вделанному в книжную полку, она принялась приводить в порядок прическу.
– Тейт! Черт побери, перестань же на минуту и давай поговорим об этом!
Она замедлила движения, но, встретив в зеркале его требовательный взгляд, отвела глаза.
– Джейс, ведь Дон…
– К черту эту Дон! Я хочу знать, что ты чувствуешь после того, что произошло между нами!
Шагнув к ней, он повернул ее лицом к себе. А увидев тень сконфуженности в ее глазах, успокоился немного и раздражение его улеглось. Она была не так спокойна, как пыталась прикинуться.
– А что касается работы…
– Я не собираюсь смешивать секс и работу.
– Я тоже не хочу этого. Вопрос в том… как нам быть сейчас?
Плечи ее напряглись, и подбородок вздернулся вверх.
– Если тебя волнует, что я стану за тебя цепляться, зависеть от тебя и вообще все усложнять, то можешь не беспокоиться – этого не будет.
– Я не о том. Я спрашиваю, что нам делать сейчас? Как мы… – Он улыбнулся. – Как объясним очень опытной секретарше сыскного бюро, почему твой жакет порван, а у меня рубашка без пуговиц? Знаешь что… – Он мягко обнял ее за плечи и медленно притянул к себе. – Пожалуй, лучше побыстрее убраться отсюда и провести остаток дня в моей постели, где нам никто уже не сможет помешать.
Он поцеловал ее нежно и чувственно. А когда отпрянул, сердце Тейт, казалось, готово было выскочить из груди. И, зная, что поступает вопреки здравому смыслу, что искушает судьбу, она все же ответила:
– Ну что же, мне всегда казалось, что это лучше делать в постели.
Поморгав несколько раз, чтобы привыкнуть к полумраку спальни Джейса, Тейт повернула голову и обнаружила, что он лежит, опираясь на локоть, и внимательно смотрит на нее. Волосы его были всклокочены и местами влажны от душа, который они принимали вместе, устав от жарких объятий. Его подбородок зарос однодневной щетиной, а глаза… Они были такие синие и обольстительные, что их следовало бы запретить законом. Ей казалось, что Джейс Бентон самый великолепный мужчина, когда-либо созданный природой.
– Все еще настаиваешь на своей оценке «неплохо»? – спросил он, мягко надавив пальцем ей на нос и заставив улыбнуться.
– А если я скажу «потрясающе»?
– Ты нисколько не преувеличишь. – Он быстро чмокнул ее в губы и сел. – Я собираюсь заказать пиццу. Что ты скажешь, если я угощу тебя супервеликолепной пиццей с экстрасыром и фантастическими специями?
– Что ножом и вилкой мы роем себе могилу. – Она улыбнулась. – Благодарю, но я пас. Кроме того, мне пора уходить. Джуди ждет меня к ужину.
Неизвестно почему, но когда она весело поднялась из постели и направилась в ванную, Джейс вдруг почувствовал, что настроение упало. Он не знал почему, но это было так. Оно немного улучшилось, когда Тейт явилась на кухню двадцать минут спустя, озабоченно спросив, что сказать Джуди, если та спросит, как прошел ее первый рабочий день в «Бентаг». Для секретарши Джейс оставил записку, в которой сообщал, что ему пришлось срочно уйти из офиса и, не желая оставлять Тейт одну в случае, если Дон запоздает, отпустил ее до завтра.
– Скажи Джуди правду, – предложил он.
– Что? Что я провела весь день с тобой в постели?
Он укоризненно взглянул на нее.
– Что мы провели весь день вместе и я вводил тебя в курс дела. Так и она предположит, когда я привезу тебя домой.
– Я не хочу, чтобы ты отвозил меня домой. Я возьму такси.
– Я сказал, что отвезу, и так и сделаю. Не беспокойся, я не подумаю, что ты «цепляешься», если ты согласишься на это.
– Дело не в этом. Просто… ну, твоя мать очень проницательная. Как бы я ни старалась вести себя по-прежнему, она почувствует, что между нами что-то произошло.
