Текст книги "Деньги для Мишель"
Автор книги: Энн Хэмпсон (Хампсон)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)
Кроме того, он не подозревает о встрече Кэрри и Авриль. Им следует вести себя с чрезвычайной осторожностью, размышляла Кэрри, не без дрожи подумав: если только Уэйн Харви узнает, что она не покинула остров, он тут же снова будет настороже.
– Расскажи мне о моих… о наших настоящих родителях, – проговорила Авриль с трудом и в то же время с едва скрываемым нетерпением, и Кэрри несколько минут рассказывала, наблюдая за тем, как меняется выражение лица девушки, пока она говорила о счастливых временах, проведенных ими в деревне, в коттедже в Камберленде, где они все жили.
– Тебе было особенно тяжело, – снова пробормотала Авриль, в ее глазах засветилось сочувствие. – Я ничего не помню, и, разумеется, Мишель тоже – но ты…
– Да, это было ужасно, – согласилась Кэрри, ее голос звучал глухо. – И было ужасно потерять двух моих сестер… – Она замолчала, но воспоминания вызвали улыбку на ее губах. – Я так любила играть в дочки-матери, а вы с Мишель были моими детьми. Мишель была такая очаровательная малышка, и ты – ты выросла совершенно такой, какой я представляла себе.
Авриль покраснела от удовольствия, услышав этот комплимент, но ничего не сказала, и Кэрри задумчиво продолжила:
– Когда я стала старше, я часто задумывалась, где вы обе теперь, и я дала себе слово отыскать вас и воссоединить семью. – Она печально опустила голову. – Но все пошло не так, как я рассчитывала. Теперь я вижу, что слишком поздно. Я должна была написать твоему дяде, а не тебе.
– Если бы ты так сделала, то думаю, он согласился бы встретиться и поговорить с тобой. Я просила его пригласить тебя к нам в дом – спустя несколько дней после твоего визита, когда я примирилась с фактом своего удочерения и с тем, что ты действительно моя сестра. Но дядя Уэйн даже и слышать не захотел об этом – он был так зол на тебя. И сейчас – тоже, – сокрушенно добавила Авриль.
– Он явно не догадывается, что я все еще на острове, не так ли?
– Нет, я слышала, как его секретарша спрашивала о тебе – она узнала о той ужасной сцене от Сесилии. И дядя Уэйн сказал, что полагает, ты уехала, и уверен, что больше ноги твоей не будет на Барбадосе. – Авриль покраснела, передавая это, и закончила, словно извиняясь за дядю: – Он всего лишь пытается защитить меня, Кэрри. Я надеюсь, ты это понимаешь?
Кэрри кивнула и улыбнулась, успокаивая сестру, хотя чувствовала, что никогда не сможет простить Уэйна Харви за то, что тот подверг ее такому унижению.
– Значит, он все еще не верит, что я твоя сестра?
– Этого я не знаю. Несколько дней спустя после того, как ты ушла, он был тих и задумчив, и я размышляла, не думает ли он о том, насколько все это правда. Тогда я и предложила ему пригласить тебя, но, как я уже говорила, он так рассердился, что я тут же отбросила эту идею.
– И решила увидеться со мной без его ведома. Я рада, что ты это сделала, Авриль, хотя и отдаю себе отчет в том, что в каком-то смысле это неправильно.
Мгновение Авриль выглядела расстроенной и виноватой.
– Я должна была увидеть тебя, Кэрри. И сейчас не испытываю никаких угрызений совести. Я была счастлива узнать, что у меня есть две сестры, и, может, через некоторое время я смогу поговорить с дядей и переубедить его.
– Ты думаешь, это получится?
Улыбка озарила тонкие черты Авриль.
– Он ужасно милый, Кэрри, – хотя, может, сейчас ты думаешь, что он далек от того, чтобы называться милым.
Очень далек, раздраженно добавила про себя Кэрри, но, естественно, промолчала.
– Тебе повезло, что он есть у тебя. – Это было все, что она сказала, и Авриль согласно кивнула:
– Я знаю, что повезло, и еще знаю, что смогу заставить его изменить свое мнение. Но сейчас я не осмелюсь этого сделать, пока он так сердит на тебя.
Кэрри молчала. Если, как предположила Авриль, Уэйн в конце концов примирится с фактом, что она не самозванка, то его гнев на Кэрри, которая так расстроила его племянницу, выпалив сгоряча всю правду, наверное, утихнет. Но хотя это несколько и сдвинет дело с мертвой точки, все же Кэрри была совершенно убеждена: Уэйн Харви не так легко прощает тех, кто причинил боль и разочарование его любимой племяннице.
* * *
Прежде чем покинуть кафе – на разных такси, по предложению Кэрри, – они договорились снова встретиться в следующую среду. Когда Кэрри вернулась в отель «Бич Мэнор», Чарльз Мэсон пригласил ее пообедать с ним в «Сэм Лорд Касл», самом популярном месте на острове. Когда-то этот плантаторский дом принадлежал знаменитому буканьеру времен Регентства, тому самому морскому разбойнику Сэму, который развешивал на рифах фонари, и корабли, пытаясь причалить, разбивались.
Кэрри, не раздумывая, приняла приглашение, так как ей нравился Чарльз, и, несмотря на короткое время их знакомства, между ними завязалась дружба.
Как приятно нарядиться, подумала она, вытаскивая из шкафа очаровательное коктейльное платье из зеленых кружев. Ее волосы, вымытые сегодня утром, блестели; глаза счастливо сияли, ведь они с Авриль теперь подружатся… В общем, сегодняшний день был одним из самых лучших в жизни Кэрри.
– Ты выглядишь очаровательно. – Чарльз оглядел ее с головы до ног перед тем, как сделать это лестное замечание. – И краснеешь ты тоже очень привлекательно, – добавил он с шутливым выражением, заметив краску, залившую лицо Кэрри.
Кэрри засмеялась. Чарльз взял ее под руку и повел к ожидавшей их машине.
По дороге что-то случилось с мотором, и, так как Чарльзу пришлось повозиться с ним несколько минут, когда им показали их столик, он первым делом отправился мыть руки. Вернувшись, Чарльз сообщил Кэрри, что его друзья занимают соседний столик и приглашают их присоединиться к ним.
– Они приглашают и меня? – удивилась она, ведь, кроме Чарльза и Авриль, Кэрри никого не знала на острове.
– Они пригласили меня, но я сказал, что я вместе с подругой. – Он уже подзывал официанта и сообщал ему, что они переходят за другой столик.
Пока они шли по ресторану, Кэрри заметила, что многие посетители провожают ее взглядами. Но ей это было приятно – ее изящную фигуру выгодно подчеркивал простой крой платья, а сверкающая копна бронзовых волос отливала золотом, щеки очаровательно раскраснелись, глаза так и светились счастьем после сегодняшней встречи с Авриль. Кэрри прекрасно себя чувствовала и предвкушала отличный вечер.
В зале было полно гостей, которых официанты провожали к их столикам; Кэрри оставалось пройти несколько ярдов, когда она увидела Уэйна в обществе нескольких друзей. Его спутницей оказалась Ровена Блейкли, как позже объяснил Кэрри Чарльз, их сопровождала еще одна пара – седеющий мужчина и женщина средних лет, в безукоризненных нарядах. Кэрри напряглась и в отчаянии оглядывалась, ища пути к отступлению. Но разумеется, бежать было некуда. Ее хозяин направлялся прямо к столику Уэйна, о чем в ужасе догадалась Кэрри.
Уэйн улыбался, поглощенный разговором с собеседником. Поэтому Кэрри увидела, как он бросил взгляд вверх, на нее и Чарльза, и улыбка мгновенно исчезла с его лица, но Харви быстро взял себя в руки и поднялся вместе с седым джентльменом ей навстречу. Кэрри и Уэйн стояли, не двигаясь и вглядываясь друг в друга. Лицо Уэйна было каменным и высокомерным, а Кэрри не могла справиться со смятением от этой неожиданной встречи. Немыслимое унижение, которому так недавно подверг ее Уэйн, тут же вспомнилось ей.
Но казалось, никто из окружающих не заметил натянутости между ними. Это просто чудо, думала она, стараясь совладать с собой, ведь, каковы бы ни были чувства Уэйна по поводу ее пребывания на Барбадосе, сейчас он выглядел совершенно бесстрастным.
Вынужденный в присутствии друзей скрывать свою враждебность, он холодно поприветствовал ее и протянул руку. Кэрри машинально пожала ее, подняв на него глаза и пытаясь понять, не забыл ли он свое оскорбительное поведение.
Где же сейчас Авриль, подумала она, в то же время благодаря Бога за то, что девушки здесь нет: иначе и без того гнетущая атмосфера стала бы совсем невыносимой.
Глава 4
Не стоило и говорить, что обед, которого Кэрри так ждала, был совершенно испорчен. Прежде всего она не могла не ощущать глубокую антипатию со стороны Уэйна Харви, к тому же она явно представляла интерес для его секретарши, та была настолько дурно воспитана, что демонстративно в упор разглядывала Кэрри и разговаривала с ней с подчеркнутой грубой снисходительностью, так как, услышав ее имя, тут же сообразила, с кем имеет дело.
– Как долго вы собираетесь пробыть на острове, мисс Фэрклоу? – небрежно поинтересовалась она, пока остальные были увлечены беседой о новом сахарном заводе, который строился на Барбадосе.
– Я понятия не имею, как долго здесь пробуду, мисс Блейкли.
Уловив холодную вежливость ее тона, Ровена блеснула темными глазами, и Кэрри поняла, что приобрела себе врага.
Кэрри с некоторым любопытством рассматривала лицо девушки. Красивая, с готовностью признала она, но одновременно решила, что эта красота не идет дальше внешности.
У Ровены был безупречный цвет кожи и очень темные глаза; волосы, соблазнительно падающие вдоль щек и шеи, были почти черными. Да, Ровена Блейкли обладала незаурядной красотой, но своим высокомерием могла бы посоперничать с Уэйном, подумала Кэрри, отмечая про себя надменные линии рта и подбородка Ровены.
Внезапно припомнив свой разговор с Миком, Кэрри призадумалась. Когда Мик намекнул ей, будто между Ровеной и Уэйном существуют более глубокие отношения, чем между секретаршей и боссом, Кэрри живо напомнила ему его же собственное утверждение, что Уэйну наскучили все женщины и что он не тот тип, которого легко женить на себе.
– Это правда, – согласился Мик, – женщины ему действительно надоели. Я даже могу поспорить, что он никогда не позволит поймать себя в капкан брака. И тем не менее, он всего лишь мужчина и, ты должна признать, выглядит как вполне созревший мужчина. Разве можно представить, что он живет, лишая себя нормальных мужских радостей?
Кэрри только покраснела, а Мик засмеялся и продолжал поддразнивать ее:
– Каким бы ни было его мнение о женщинах, он понимает, что они необходимы, а так как Ровене Блейкли не откажешь в сексуальности и к тому же она всегда под рукой – ведь она живет в доме Уэйна, – то не думаю, что Уэйн дал обет воздержания. Да и Ровена явно находит его привлекательным. Она не станет отвергать его притязания, это точно, и многие здесь уверены, что в конце концов она его заполучит. Хотя лично я полагаю, что у нее нет шансов.
Держа в уме этот разговор, Кэрри повернула голову к Уэйну. Увлеченный беседой с друзьями, он время от времени улыбался, и, очарованная этой переменой в нем, Кэрри неохотно призналась себе, что он самый красивый мужчина, которого она когда-либо встречала, – и самый яркий образец мужественности. Вне сомнения, глядя на Уэйна Харви, вы смотрели на исключение в мире мужчин. Она не могла оторвать взгляда от его точеного профиля; Харви сдержанно улыбался какой-то фразе – и внезапно странное ощущение охватило Кэрри, ощущение одновременно и властное, и беспокойное.
Взгляд Харви, искоса брошенный на нее, заставил ее покраснеть. Темная бровь Уэйна изогнулась в легком недоумении, что смутило ее еще больше, нежели проявления антипатии и презрения. Быстро отведя глаза, Кэрри подняла бокал с вином и стала сосредоточенно рассматривать его содержимое, чувствуя на себе насмешливый взгляд Ровены и понимая, что та наслаждается ее неловкостью.
Но Ровене стало совсем невесело, когда Клив поднялся, чтобы потанцевать с женой, а Уэйн посмотрел на Кэрри и спросил:
– Не хотите ли потанцевать, мисс Фэрклоу?
Если и Ровена была сбита с толку, то что говорить о реакции Кэрри? Она, заметно напуганная, растерянно глядела на склонившегося над ней Уэйна, ожидавшего, когда она встанет из-за стола.
Кэрри безмолвно проделывала танцевальные па, ее сердце стучало так сильно, что она была почти уверена: он слышит его глухие удары – или скорее чувствует их, так как внезапно девушка оказалась тесно прижатой к его груди: молодожены, танцевавшие рядом и настолько поглощенные друг другом, что не замечали никого на танцплощадке, сильно толкнули их.
Кэрри недолго пришлось оставаться в неведении по поводу истинной причины этого приглашения на танец.
– Так, значит, вы все еще на Барбадосе. – Ярость, которую Харви так долго приходилось контролировать, сверкала во взгляде, который он бросил на Кэрри. – Чего вы теперь добиваетесь?
– Вы же видите сами, что я все еще на острове. Я не думала, что нужно спрашивать вашего особого разрешения на то, чтобы остаться здесь. – Она выпалила это, не успев подумать. Темная краска залила лицо ее партнера.
– Я спрашивал, какой это имеет для вас смысл, – повторил он, и, хотя очередная саркастическая реплика чуть не сорвалась с ее губ, на этот раз Кэрри была осмотрительнее. Ведь все возрастающий антагонизм между ними нужно было остановить, если, конечно, это вообще возможно.
– Я не понимаю, что вы хотите сказать, мистер Харви.
– Если вы лелеете надежду увидеться с моей племянницей, то можете сразу выбросить это из головы.
Она перевела дыхание, подумав, что бы он сказал, если бы узнал, что они с Авриль уже встречались и назначили встречу на следующую среду.
– Я думаю, я сама виновата в том, что у вас сложилось такое превратное мнение обо мне, – с печальным вздохом проговорила она. – Теперь я понимаю, что должна была написать вам, а не Авриль. И тем не менее, если вы сочли нужным не показывать ей мои письма, то должны были написать мне и объяснить, что Авриль ничего не знает о своем удочерении.
Кэрри подняла на него глаза, тщетно надеясь отыскать в его взгляде хотя бы намек на смягчение. Но, увы, при упоминании об удочерении Авриль глаза Уэйна вновь потемнели от гнева, и он даже не обратил внимания на упрек.
– К вашему сведению, моя племянница была чрезвычайно шокирована вашим вторжением! Фактически она была больна несколько дней.
– Мне жаль – на самом деле очень жаль, – ответила Кэрри печально. – Если бы я знала истинное положение вещей, я бы никогда даже не приехала на Барбадос…
– Я не верю вам. – Он резко оборвал ее. – Вы каким-то образом разузнали, что Авриль богатая наследница и приехали сюда с определенной целью – добыть у нее денег.
В его словах была определенная правда, поэтому Кэрри густо покраснела. Она попыталась что-то сказать, но была не в состоянии произнести ни звука и, расстроенная сверх всякой меры тем, что так глупо выдала себя, совсем потеряла над собой контроль. Теперь она была убеждена: никогда не наступит тот день, когда Харви поверит ей!
– Я так и знал! – торжествующе объявил тот, заметив ее вспыхнувшие щеки прежде, чем она успела отвернуться. Затем добавил гораздо мягче: – Я должен сразу сказать вам, что у вас ничего бы не вышло. Я полностью контролирую финансы Авриль, и она имеет столько, сколько я сочту нужным.
Последовало длительное молчание. Кэрри никак не могла сосредоточиться на танцевальных движениях и несколько раз наступила партнеру на носки.
– Может, вернемся за столик? – наконец взмолилась она. – Я… я хочу присоединиться к остальным.
– Вы не вернетесь к остальным, пока мы не закончим наш разговор! – И вместо того чтобы отвести ее за столик, о чем мечтала Кэрри, он повел ее к двери, и через несколько секунд девушка уже шла вслед за ним, рассеянно взглянув на усыпанное звездами небо, на котором ленивые редкие облачка сияли серебристым отраженным лунным светом.
Кэрри перевела глаза на Харви, увидела его жесткий, как кремень, взгляд, крепко сжатые губы и, не имея ни малейшего желания оставаться с ним наедине, остановилась, твердо решив вернуться за столик.
– Чарльз… – начала она, но ее тут же резко оборвали:
– Я полагаю, он обойдется без вашего общества несколько минут!
От гнева на щеках Кэрри выступили два ярких пятна. Она стояла не двигаясь. Уэйн сделал вперед несколько шагов, вернулся, схватил ее за руку и вновь бесцеремонно потащил за собой. На этот раз хватка его рук была хоть и тверда, но не так болезненна.
– Вон там есть скамейка. – Уэйн махнул рукой по направлению к каким-то деревьям. Подойдя к скамейке, он жестом показал на нее – властное движение, приказывающее Кэрри сесть.
– Я не хочу… – Больше Кэрри не смогла ничего промолвить. Ее подтолкнули к скамейке, дрожащую и почти готовую расплакаться,
– А теперь, – решительно проговорил Уэйн, усаживаясь от нее на небольшом расстоянии, так, чтобы видеть ее лицо, – мы поговорим!
– О чем? – Кэрри не хотела вновь испытать унижение.
– О вас и об Авриль, естественно…
– Вы теперь верите, что мы на самом деле сестры? – затаив дыхание, проговорила она. Харви проигнорировал вопрос, но Кэрри поняла, что он действительно принимает ее за ту, кто она есть.
– Прежде всего я хочу узнать, почему вы по-прежнему на острове?
– У меня не было денег на обратный билет до Англии, как я вам уже говорила, поэтому мне пришлось поступить на работу.
– Вы приехали сюда, не имея денег на обратный билет? – Он с негодованием покачал головой. – А вы вообще собирались возвращаться в Англию?
– Ну разумеется, – с некоторым удивлением ответила она. – У меня там… работа.
– А как же вы собирались вернуться домой?
Кэрри с отчаянием сжала руки.
– Я не могу винить вас в том, что вы так подозрительны на мой счет…
– Отвечайте на вопрос!
Кэрри низко опустила голову.
– Я надеялась, что Авриль заплатит за мой билет.
Последовала долгая пауза, затем новый вопрос:
– Что еще вы надеялись получить от Авриль?
Кэрри горестно покачала головой, стараясь не смотреть Уэйну в глаза.
– Вы не поймете, – прошептала она. – Но все это не так плохо, как вы себе представили.
– Что еще вы ожидали от Авриль? – повторил он твердым, презрительным тоном.
– Если бы я могла объяснить вам, – начала она. – Если бы вы захотели выслушать меня?
– Объясните как можете. Я чрезвычайно заинтересован.
Она подняла взгляд. Не показалось ли ей, что его тон стал чуть-чуть мягче? Так трудно что-то объяснять, когда с тобой говорят с таким холодным высокомерием, явно врожденным, ведь Харви разговаривал так даже с друзьями за столиком в ресторане. Нет, его черты не смягчились, отметила она, решив, что Уэйн – самый несносный мужчина, которого она когда-либо встречала.
– Прежде всего, я действительно сестра Авриль. – Тут Кэрри остановилась, ожидая комментариев с его стороны, но он молчал, и она продолжила: – Да, я собиралась просить у нее денег, но они предназначались для другой моей сестры, Мишель. Видите ли, ей повезло еще меньше, чем мне. Ее родители очень бедны – отец безработный. А так как матери приходится ходить на работу, то Мишель трудится, как поденщица. Ее отцу нужны деньги, чтобы открыть свое дело, а в обмен на них он позволит, чтобы Мишель жила вместе со мной…
Голос Кэрри смолк в полной тишине. Она с трепетом ожидала ответа Уэйна.
Тот не поверил ни единому ее слову.
– Ну, – ядовито подбодрил он, – продолжайте. Это самая захватывающая история из всех, какие я слышал.
Она вновь покраснела. Она чувствовала, что сейчас ненавидит его больше за это унижение, даже больше, чем за прошлое.
– Я не думаю, что вы хотите услышать продолжение, – наконец с усилием проговорила она, но Харви покачал головой:
– Напротив, я хочу его услышать. Мы еще не коснулись самого интересного момента – суммы, ожидаемой вами от моей племянницы в обмен на эту душещипательную историю о какой-то девице, которую вы называете другой своей сестрой.
Пораженная несправедливостью его слов, Кэрри больше не могла этого выносить. В гневе она забыла, что Авриль любила этого мужчину и доверяла ему; забыла, что такая вспышка с ее стороны лишь неизбежно увеличит ненависть Уэйна к ней и как следствие – она никогда не станет желанным гостем в его доме.
– Вы самый высокомерный и бесчувственный человек, которого я имела несчастье встретить в своей жизни! – с дрожью произнесла она. – Вы считаете себя таким умным, что можете сразу, с первого взгляда оценить и человека, и ситуацию. Но вы ошибаетесь и во мне, и в моем деле! Я не мошенница, а моя история не выдуманная, как вы в самоуверенной напыщенности вообразили! Когда-нибудь вы поймете, в конце концов, что вы вовсе не такой проницательный психолог. Но тогда не стоит даже пытаться извиниться передо мной – я не желаю иметь с вами ничего общего!
Ужасающая тишина повисла после того, как затих звук ее голоса, и Кэрри поняла, какую глупость сказала. Чтобы Уэйн Харви извинился перед ней? Мужчина, который так носился со своей гордостью? Это было немыслимо! Спустя мгновение Кэрри наконец осмелилась из-под опущенных ресниц искоса взглянуть на него. Даже при свете луны было легко различить его темные от ярости глаза. Она облизала пересохшие губы, изо всех сил жалея о своей вспышке и о том, что нельзя повернуть время вспять.
Казалось, тишина тянулась бесконечно. Это и удивляло, и сбивало Кэрри с толку, проверяя на прочность нервы – наверное, этого и добивался Уэйн, устало решила она, откинувшись на спинку скамьи и пытаясь ни о чем не думать до тех пор, пока он не соберется прервать тягостное молчание. Ее немного отвлекла окружающая красота и умиротворяющий полумрак стоявших поодаль деревьев. С темного кораллового моря подул освежающий пассат, встревожив кокосовые пальмы и наполнив воздух экзотическими ароматами садов, полных цветов. Зашелестели ветви казаурин. На пурпурном небе выделялись очаровательные силуэты тамариндов, а ближе – в окружении трех манговых деревьев – маленькая беседка, сверкающая в лунном свете. По ее стенам спускались каскады бугенвиллей, смешиваясь со сладко пахнущими соцветиями олеандров. Сама ночь была невероятно светлой. Прозрачно-чистый и сильный лунный свет заливал тропинки, ведущие из укромных уголков сада к серебристым пескам окруженного пальмами побережья.
Голос – вкрадчивый и в то же время опасный – вывел Кэрри из этого тропического рая. И она опять очутилась в гораздо менее приятной реальности, рядом с грозным собеседником.
– Теперь, когда мы оба высказали свое мнение друг о друге, нам, кажется, больше не о чем разговаривать. – С этими словами Уэйн поднялся и наклонился к Кэрри.
Его высокая худощавая фигура была так близко, что она уловила легкий, едва слышный запах его одеколона, напоминающий о диком вереске и широких, открытых полях, продуваемых чистыми, свежими ветрами. Уэйн откинул голову. Их глаза встретились. Его взгляд был страшен – твердый как кремень, с холодным выражением надменности и презрения. Кэрри заметила, что его нижняя губа была полной и чувственной; она тут же вспомнила намек Мика на то, что между Уэйном и Ровеной существуют близкие отношения, и ей не потребовалось особых усилий, чтобы признать: эти отношения существуют на самом деле. Мужчина необычайной мужской притягательности, так сказал о нем Мик, и Кэрри теперь была согласна с этим заключением.
– Вы хоть приблизительно представляете, когда вы уедете с острова? – наконец поинтересовался Уэйн, и Кэрри вздернула подбородок.
– Я уеду тогда, когда мне будет нужно, мистер Харви, – и ни секундой раньше.
Его глаза угрожающе блеснули, и Кэрри подумала, осмеливался ли раньше кто-нибудь возражать этому мужчине… а если да, то как они за это расплачивались?
– Вы можете оставаться сколько хотите, – сказал он ледяным тоном. – Но только попробуйте встретиться с моей племянницей – вы поняли?
Кэрри молча проглотила нарастающую ярость. Как бы ей хотелось сказать ему правду – что они с Авриль уже встречались, и по просьбе самой Авриль. Но разумеется, она не решилась; не посмела она и спорить с ним, так как могла проговориться и пробудить в нем подозрения. А этого она должна была избежать во что бы то ни стало. Поэтому все, что ответила Кэрри, было:
– Я прекрасно поняла вас, мистер Харви, – надеясь, что своими покорными словами она введет его в заблуждение.
* * *
Так как лето являлось концом сезона на Барбадосе, то у Кэрри было не слишком много работы, и Чарльз предоставил ей дополнительный выходной. Это означало, что теперь они могли чаще видеться с Авриль. Но в их следующую встречу, когда Кэрри с облегчением выяснила, что Авриль ничего не знает о ее стычке с Уэйном в «Сэм Лорд Касл», обе девушки решили, что это будет слишком рискованно. И все же такая вынужденная осторожность вызвала негодование Кэрри. Какое право имеет Уэйн разлучать их? Он сразу невзлюбил Кэрри, и теперь, казалось, ничто не могло изменить его мнение о ней. И в подобной ситуации для Кэрри не оставалось никакой надежды быть принятой в их доме в качестве члена семьи.
Несколько дней после обеда в «Сэм Лорд Касл» Чарльз держался довольно холодно с Кэрри, и та стала бояться, что он собирается уволить ее. Было очевидно, что он одновременно и ревнует ее, и сгорает от любопытства. Если его любопытство Кэрри еще и могла понять, так как не предоставила ему никаких комментариев относительно странного поведения Уэйна, решившего прогуляться по лунному саду с незнакомой девушкой, то ревность не могла объяснить никак – ведь она никоим образом не давала Чарльзу повода думать, будто питает к нему какие-то чувства, кроме тех, которые испытывает подчиненная к своему работодателю. И тем не менее, она еще несколько раз выходила с ним в свет по разным случаям, как-то они снова натолкнулись на Уэйна, который был вдвоем с секретаршей.
На следующий день у Кэрри был свободный вечер, они с Чарльзом сидели на лужайке, загорая после купания в море, и тот попросил ее регулярно сопровождать его во время выходов в свет. Каковы были его истинные намерения, он не сказал, а Кэрри так и не смогла догадаться. Впрочем, ей это было безразлично, она не собиралась вступать ни в какие отношения здесь на острове, о чем честно предупредила Чарльза.
– Впрочем, – добавила она, – я не знаю, как долго мне придется здесь пробыть.
Чарльз нахмурился:
– Разве ты не прекрасно устроена?
– На какое-то время – да. Но Англия – это мой дом, и наступит день, когда я захочу вернуться.
Сейчас она не могла уехать. Частично из-за Авриль, но также из-за денег, которые она высылала миссис Джонсон. Позже, когда Мишель станет чуть старше, Кэрри собиралась вернуться в Англию и снять квартиру для них двоих, чтобы у Мишель была своя жизнь, в которой найдется место друзьям, а может, и симпатичному бойфренду.
– Ты захочешь вернуться? – Чарльз скептически посмотрел на нее. – После того как ты вкусила этот рай под солнцем? Я не думаю, что это случится, Кэрри. Я уверен, ты останешься здесь – абсолютно уверен.
– Я здесь только временно. – Кэрри упрямо покачала головой. – У меня дома сестра, и как только она станет постарше и сможет жить со мной, я устрою дом для нас двоих.
– Сестра… станет постарше? Что ты имеешь в виду?
Кэрри заколебалась, сожалея о своей оговорке, после которой требовалось обо всем рассказать. И тем не менее, она все объяснила, разумеется не упоминая о другой сестре, живущей здесь на острове. Что бы подумал Чарльз, гадала она, если б узнал, что Кэрри приходится родной сестрой прекрасной воспитаннице Уэйна Харви?
– Да, вам двоим чертовски не повезло, – проговорил Чарльз, хмурясь над тем, что услышал. – Потерять родителей в таком возрасте, а затем быть отданными в разные семьи… Для тебя это было, наверное, ужасно, ведь ты была уже большой, все понимала и знала, что такое жить одной семьей.
– Да, это было ужасно, – кивнула она и добавила: – Но со временем все проходит, и что касается меня – мои родители ни в чем мне не отказывали в рамках своих средств, разумеется. Я беспокоюсь о Мишель. Она, как я уже сказала, имеет право на собственную жизнь.
Чарльз помолчал.
– Я понимаю твое беспокойство и желание забрать Мишель. Но с другой стороны, мне кажется неправильным забирать ее у этих людей, ведь они так бедны. Я имею в виду, что она смогла бы работать и компенсировать им таким образом их затраты на нее.
– Я уже все обдумала. Я сама оплачу им все расходы.
Кэрри не стала говорить Чарльзу, что она уже высылает им деньги, но рассказала об этом Авриль в их следующую встречу, так как та сама начала расспрашивать о Мишель, причем, как всегда, с горестным выражением лица, говорившим лучше всех слов.
– Ты умираешь от желания увидеть Мишель, не так ли, Авриль? – спросила Кэрри, внимательно вглядываясь в сестру.
Девушка повернулась к ней, ее глаза были печальными.
– Я хочу слишком многого, – вздохнула она. – Ведь у меня есть ты – родная сестра, – и даже сейчас я не удовлетворена.
– Наверно, – ответила Кэрри, нахмурясь, – я не должна была рассказывать тебе о Мишель.
– Разумеется, должна! – Тоскливое выражение вновь появилось на лице Авриль. – Когда-нибудь мы встретимся и подружимся. Если бы только дядя Уэйн смягчился! О да, Кэрри, он мог бы, хотя ты и не веришь. Сейчас он настроен против тебя, но, в конце концов, он примирится с этим. Я уверена, что это произойдет.
Потянувшись за чайником, Кэрри налила им обеим чаю.
– Он настроен против меня, ты сказала? – Кэрри припомнила ощущение, которое овладело ею в тот вечер, когда она обедала с Уэйном и его друзьями. Она сидела там, смотрела на него, и вдруг на нее нахлынуло странное чувство, заставившее ее покраснеть. В это время Уэйн, заметив ее интерес к нему, бросил на Кэрри задумчивый взгляд.
– Кажется, он ненавидит тебя сверх всякой меры, – с сожалением произнесла Авриль. – Если бы только ты повела себя иначе – но откуда ты могла знать, что мои родители скрывали от меня факт удочерения?
– Да, получилось неудачно, – согласилась Кэрри с легким вздохом. – Знай я, что тебе ничего не известно об этом, нога бы моя не ступила на этот остров. Хотя тогда мы бы никогда не встретились.
Авриль нахмурилась:
– Это было бы ужасно. Нет, лучше пусть будет так, как сейчас. Ведь это все временно – эти тайные встречи, я хочу сказать. Когда гнев дяди Уэйна пройдет, я все улажу. Скажу ему, что знаю, что ты моя сестра, и хочу встречаться с тобой. Он позволит, чтобы все было по-моему, – заключила Авриль с улыбкой, увидев, как скептически изогнулась бровь Кэрри.
– Неужели кому-нибудь удавалось переубедить твоего дядю? – захотела узнать Кэрри, оживив в памяти высокую мужественную фигуру, властную и повелительную.
– Мне удавалось – и иногда Ровене. Она совсем не такая милая, знаешь ли, но, должно быть, дяде Уэйну она нравится. Он везде ходит с ней, и однажды я видела, как они целуются. Я иногда раздумываю, поженятся ли они, в конце концов. Я бы не хотела такую тетю, – добавила она, нахмурившись.
Кэрри помолчала, колеблясь, стоит ли рассказывать о встрече, или, точнее, стычке, с ее дядей несколько дней назад. Но так как Уэйн явно ничего не говорил Авриль, Кэрри решила, что лучше и ей помалкивать.
– Значит, они друзья, – сказала она, все еще думая о Ровене.
