Текст книги "Окликни мертвеца"

Автор книги: Энн Грэнджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Она в бешенстве вскочила.

– Мы еще не закончили, мисс Драго! – объявил Пирс.

Кейт снова села, скрестила на груди руки и послала ему ледяную улыбку.

– Тогда давайте. Заточите в крепость. Фредди Грин вытащит меня оттуда за пять секунд, как только услышит!

– Мы ценим вашу откровенность и искренность, – вставил Маркби, покосившись на Пирса. – Хотя инспектор прав – в данных обстоятельствах закон позволяет задержать вас на сутки. Впрочем, я понимаю, как вам тяжело, учитывая ваши отношения с покойным, поэтому повторяю вопрос: обещаете оставаться в отеле «Корона» до прибытия адвоката?

– Ладно, – сдалась она. – Останусь в проклятой дыре. Денег в обрез хватит.

– Одежда на смену найдется? – мягко спросил Маркби.

Что-то же должно лежать в рюкзаке.

– Какой вы заботливый, – саркастически заметила Кейт, неправильно истолковав вопрос. – Обойдусь.

– Вы не так поняли. – Придется разъяснить. – Нам понадобится то, что на вас сейчас надето. – Наша сотрудница, – он кивнул на женщину в углу, – проводит вас в отель, заберет верхнюю одежду, обувь и желтый шарф.

Кейт схватилась за шарф.

– Зачем? Какого черта?.. – Она вдруг умолкла, красные пятна на щеках сменились сероватым оттенком. – Кровь будете искать? – прохрипела она, и ужас положения обрушился на нее с физической силой, перехватив дыхание.

Суперинтендент всеми силами постарался ее успокоить:

– Неизбежная формальность. Не беспокойтесь, через пару дней вернем. Так есть во что переодеться?

Сидевшая напротив него Кейт жалобно съежилась.

– Н-не совсем. Я захватила шелковые черные брюки и кофточку в полоску. Обувь… легкие туфли к этому костюму. Занимает мало места и не мнется. Думала… для чего-нибудь пригодится.

Лицо ее пылало, и Алан догадывался о причине. Она чувствует себя униженной. Безусловно, надеялась, что отец ее представит своей семье, ее тепло примут, возможно, пригласят к обеду. Для этого надо принарядиться. С надеждой или с воинственным презрением захватила вечерний костюм.

Кейт преодолела смущение и вновь ринулась в бой:

– Надеюсь, долго не продержите, черт побери! Не могу же я целыми днями расхаживать в шелковых брюках и топе, как шлюха! – Она злобно взглянула на Пирса. – Ладно, Фредди, старый друг, что-нибудь привезет. До тех пор больше не скажу ни слова, понятно?

– Сильно рискуем, – проворчал Пирс после ухода Кейт. – Вот так вот просто взяли и выпустили…

Обычно спокойный и миролюбивый Дэйв нетипично зол и мрачен. Видно, из-за девушки, предположил Алан. Сначала Прескотт, потом Пирс. Это не имеет отношения к полицейской работе – чистая биология. Прескотт раздавлен, а Пирс, несмотря на счастливый брак, потрясен.

– Возможно, но я так не думаю, – твердо заявил суперинтендент. – Перед нами в высшей степени сообразительная девушка с чувством собственного достоинства. Если посадить ее в камеру, она отомстит и начнет проявлять максимальную несговорчивость. Вдобавок она потребовала солиситора, стало быть, до его появления ее нельзя допрашивать.

– Она и так несговорчивая! – вскипел Пирс, – С приездом умника-адвоката их будет двое!

– Успокойтесь. Она пошла нам навстречу, что в данных обстоятельствах с ее стороны очень любезно. Вряд ли она скроется. Вспомните, она приехала сюда с конкретной целью. Хотела заставить отца признать ее перед семьей. Пока нет никаких признаков, что она отказалась от этой задачи.

– Отец умер, – парировал Пирс. – Если у нее был такой план, то он провалился. Вдобавок еще не установлено, действительно ли она его дочь. Теперь, когда отец и мать мертвы, можно спокойно заявить что угодно. Кто докажет или опровергнет?

– Пенхоллоу умер, – подтвердил Маркби, – но Карла и мальчик Люк живы и невредимы. Поэтому, с точки зрения Кейт Драго, план еще осуществим.

– Хотите сказать, она не уедет, пока не найдет возможности столкнуться с ними? – с ужасом переспросил Пирс. – И мы ее отпустили? Разве это справедливо по отношению к ним?

– С убийством ничего не ясно, Дэйв. По-моему, Кейт останется здесь, пока есть хоть малейший шанс встретиться с женой и сыном Пенхоллоу. Она приехала для того, чтоб ее им представили. Даже захватила на случай вечерний костюм. Такая девушка не откажется от давно задуманного плана, наткнувшись на первое серьезное препятствие. Она не норовистая лошадка, а стойкий борец. После встречи с ними события начнут развиваться. Сейчас ее рассказ прозвучал убедительно, но, возможно, она хорошая актриса. Мне хочется узнать о ней как можно больше, и на данной стадии мы больше узнаем, когда она на свободе, а не в камере предварительного заключения.

Пирс упрямо закусил нижнюю губу.

– Сплела довольно хилую байку. Вернулась, увидела в окне старика Пенхоллоу…

Маркби прокашлялся и забормотал, напомнив, что он почти ровесник покойного Эндрю.

– Я говорю «старик», не имея в виду развалину, – попытался Дэйв загладить промах. – То есть, понимаете, просто такое выражение. Я говорю, увидела старика… покойного мистера Пенхоллоу через окно. Он был один. Пока верю. Дальше начинается сказка. Возникла таинственная тень, то ли женская, то ли мужская, девица сразу же развернулась на каблуках и умчалась. Припомните: после того, как дотопала пешком от «Короны» до Тюдор-Лодж, чтобы еще раз с ним встретиться! По-моему, тут что-то не так.

Суперинтендент подумал.

– Согласен, рассказ о некоей тени в саду не совсем убедителен. Но вот могла ли она испугаться и убежать?.. Время позднее, нервы натянуты до предела. Рассчитывала застать отца одного, как в первый раз, и, видя еще кого-то рядом с домом, вполне могла импульсивно удрать. Не забудьте, если она имела возможность подглядывать за отцом в кухонное окно, то и кто-то другой имел такой же шанс. Возможно, крутился возле дома, рассчитывал влезть, потом Эндрю Пенхоллоу очень кстати открыл дверь. Помните, в Тюдор-Лодж, по преданию, есть привидение?

– Привидения не лупят людей по башке! – объявил Пирс.

Маркби нашел Прескотта в столовой, уныло сгорбившегося над остывавшим кофе и недоеденным пончиком. К счастью, кроме него там была лишь служащая полиции из штатских, сидевшая спиной к залу.

Алан взялся за спинку стула напротив сержанта и спросил:

– Не возражаете, если присяду?

– Валяй… – пробормотал Прескотт не глядя. Когда суперинтендент уселся, он поднял голову и с опозданием понял, с кем говорит. – Прошу прощения, сэр! Не узнал…

Маркби усадил его взмахом руки.

– Не хотел беспокоить вас и задерживать. Вы ведь уже сменились?

– Полчаса назад, – подтвердил сержант.

– Домой не торопитесь? Работники столовой должны быть польщены.

Прескотт смущенно заерзал на стуле.

– А может быть, – мягко продолжал Маркби, – ждете, хотите услышать, чем закончилась беседа с мисс Драго?

Несчастному не пришлось отвечать. Он покраснел, как кирпич, и сбил со стола пончик.

Маркби дождался, когда он его поднимет и отодвинет в сторону вместе с чашкой.

– Мы отпустили девушку, – сообщил он. – К сожалению, вы напрасно надеетесь, она уже ушла. Ее препроводили обратно в «Корону», где она останется по крайней мере до приезда солиситора из Лондона, то есть до завтрашнего утра. Говорила с ним по телефону. Вместе с ним снова явится отвечать на дальнейшие вопросы.

Сержант внимательно слушал.

– Как прошла беседа?

– Отвечала охотно и довольно честно. Призналась, что вчера поздно вечером вернулась к Тюдор-Лодж и кого-то испугалась в саду.

Прескотт просветлел.

– Там еще кто-то был?

– По ее утверждению. Даже если был, это не означает, что она не могла совершить преступление, – жестоко развеял Маркби юношеские надежды. – Если вы думаете иначе, все равно постарайтесь смотреть непредвзято. За время службы я не раз сталкивался с очаровательными убийцами.

Жалко парня, но это правда. Можно вспомнить многих злодеев с ангельским видом.

– В данный момент палец указывает прямиком на нее. – И он отдал приказ: – Для начала проверьте, как она попала в Бамфорд. Известно, что была у ворот Тюдор-Лодж примерно в восемнадцать пятьдесят. Есть свидетельница, которая, кстати, отметила странное поведение девушки задолго до того, как у нас возникли причины заподозрить в усадьбе что-то неладное.

Прескотт, судя по виду, готовый рискнуть карьерой, пробормотал:

– Я должен снова опросить упомянутую свидетельницу, сэр?

– Вам известно не хуже, чем мне, что эта свидетельница – мисс Митчелл. Она отличается наблюдательностью и заслуживает доверия. В любой момент подтвердит показания. Кстати, она видела автопоезд у поворота на Бамфорд, и это подтверждает заявление мисс Драго, что она ехала в грузовике. Предлагаю вам начать сначала, то есть найти водителя. Попросите девушку указать конкретное место, где он ее подсадил. По возможности выясните, кто довез ее туда из Лондона. Хорошо бы проследить ее путь от самого порога, хотя, может быть, не удастся. Но определенно удастся найти грузовик, в котором она проделала последний отрезок пути.

– Слушаюсь, сэр! – с энтузиазмом воскликнул сержант.

Маркби пресек восклицания, как бы задвинув на двери засов.

– Когда все это сделаете, отыщите ночного портье из «Короны». Он, скорей всего, дома. Видел, как она выходила, значит, должен был видеть, когда вернулась после второго визита в усадьбу. Расспросите, в котором часу явилась, как выглядела.

– Он уже наверняка слышал об убийстве, – недовольно проворчал Прескотт. – И все знает про Кейт… про мисс Драго. Скажет, что она вернулась в крови, выпучив глаза и размахивая ножом.

Хорошо зная, что свидетели крепки задним умом, Маркби спрятал усмешку.

– Значит, приготовьтесь вернуть его к реальности. Кстати, криминалисты осматривают ее пиджак, джинсы, ботинки. Если обнаружат кровь…

– Я знаю ее группу крови, – неожиданно заявил Прескотт. – Видел донорскую карточку. Необычная: первая отрицательная.

– Сама девушка необычная. – Маркби поднялся. – Просто помните, что вы полицейский, ладно? Это не лишает вас права на чувства, но, когда они мешают делу, надо так и сказать. Никто вас не осудит. Я направлю другого.

Молодой человек побагровел, как свекла.

– Я свой долг знаю, сэр.

– Очень хорошо. Теперь идите домой, отдохните. Скорей всего, завтра у всех у нас будет тяжелый день.

В том числе у него самого. Разумеется, он не обязан жертвовать субботой, но не сможет сейчас бросить дело, тем более перед приездом поверенного Кейт. На этой беседе необходимо присутствовать.

Будем надеяться, Мередит поймет этот довод, хотя есть опасение, что не поймет.

Глава 9

Миссис Крауч поставила на стол чайник, ласково похлопала по вязаной грелке в веселенькую полоску.

– Бисквит не желаете?

Мередит протянула тарелку. От бисквитов миссис Крауч не отказываются. Это было традиционное «чаепитие в одиннадцать», хотя фактически всего десять тридцать субботнего утра. Если по утрам повсеместно пьют кофе, то у Краучей подают чай. Дело в том, что миссис Крауч не доверяет кофейным фильтрам, а Барни Крауч отказывается пить растворимый.

Собственно, Мередит собиралась предупредить пожилых соседей о шмыгающем поблизости воришке, зная, что они ленятся запирать на замок двери в дневное время. Миссис Крауч придерживается деревенских обычаев, усвоенных в юности в более надежные времена. Барни вообще не думает об опасности. После вчерашнего позднего звонка Алана с сообщением, что он будет занят как минимум до середины субботы, возникла возможность разнести весть по округе.

Как и ожидалось, другие новости опередили ее. Весь Бамфорд толкует о насильственной смерти Эндрю Пенхоллоу. Поэтому Мередит попала в неловкое положение. Обсуждать убийство не особенно хочется. Безусловно, не хочется признаваться в знакомстве с Карлой Пенхоллоу. Это приведет к назойливым расспросам, на которые она ответить не может, а если бы и могла, не ответила бы.

Выслушав версию Краучей об убийстве (в высшей степени красочную, с многочисленными личными отступлениями от сути дела), она попыталась привлечь их внимание к своему сообщению о юном жулике. Тоже поздно. Новости в городе распространяются быстро, и Мередит безнадежно плелась в самом хвосте. В данный момент Бамфорд без труда переваривает сногсшибательные известия. С легкостью перескочив с одной темы на другую, супруги проинформировали, что одна пожилая соседка уже обнаружила вора.

– Миссис Этеридж, – уточнила миссис Крауч и задумалась. – Вроде она, кто еще? Вы ж ее знаете. Насколько помню, всегда была нервной девчонкой. Когда мы еще в школе учились, мальчишки совали ей слизней за воротник, чтобы послушать, как она вопит. Дженет орать умела. Барабанные перепонки лопались.

У Мередит не хватило воображения, чтобы представить нервной девчонкой миссис Этеридж, как две капли похожую на мегеру. Но миссис Крауч, не обращая внимания на ее замешательство, поехала дальше:

– Чертенок! Если я его поймаю, вложу ума в задницу.

– Только дашь старушке Дженет новый повод для болтовни, – неуважительно проворчал Барни Крауч из кресла перед камином. – Как только оправится от первого потрясения, будет месяцами мне сказки рассказывать.

Жена погрозила ему чайной ложечкой.

– Не забывай, мы с Дженет ровесницы. Между нашими днями рождения всего неделя. Так что не говори о «старушках». И брось легкомысленный тон. Если с тобой что случится, найдешь много слов! – Она вновь повернулась к гостье. – По правде сказать, Мередит, не понимаю, куда идет молодежь. В мое время ничего подобного не было.

– Нет, было! – указал Барни. – Среди детей всегда были воры. Причем очень хорошие. Маленькие, проворные. Протискивались в любую щель, выворачивались из рук и выглядели так, будто у них масло во рту не тает. Взрослые мошенники пользовались их услугами. Еще Чарльз Диккенс писал. Ловкий Плут и прочие.

– Ах, в Лондоне! – Миссис Крауч отмела неподобающее замечание. – В Лондоне или в другом большом городе, но не в Бамфорде.

Барни взглянул на Мередит, закатил глаза и подмигнул. Заметив подозрение на пухлом лице жены, он поспешно уткнулся в чашку носом.

– Так вот, – продолжала рассказ миссис Крауч, не сводя твердого взгляда с неверного еретика, – пошла она по магазинам, Дженет Этеридж, отоварилась, нагрузила тележку и еще пакет. Подходит к дверям, видит – на дороге мальчишка гоняет консервную банку. Ничего особенного, они везде нынче шляются от нечего делать. Не пойму, что с ними творится. Не найдут другого занятия, кроме какого-нибудь хулиганства. Все из-за этих компьютеров, скажу я вам.

– Я вечно лазал в чужие сады через стены, рвал яблоки и сливы, – доложил Барни.

– Что с тебя взять! – отрезала миссис Крауч. – Итак, Дженет открыла дверь, занесла пакет в прихожую. Вернулась за тележкой, и что вы думаете? – Она сделала драматическую паузу.

– Понятия не имею, – ответила Мередит, оправдав ожидания.

– Конечно, не имеет, – вставил Барни, – пока ты не скажешь.

– Знаю, что ты стараешься мне досадить, и не обращаю внимания, можешь не трудиться, – высокомерно предупредила мужа миссис Крауч и снова переключилась на Мередит, завершая историю. – Отвернулась на десять секунд, он перепрыгнул через ограду и схватил ее сумочку, лежавшую сверху на тележке. Только-только успела увидеть, как парень снова прыгнул на дорогу и помчался сломя голову. Естественно, его не догонишь.

– Ох, боже, – посочувствовала Мередит. – Весьма неразумно с ее стороны оставлять сумочку без присмотра.

– Кто бы подумал, что ее утащат, когда находишься в двух шагах? – возразила миссис Крауч. – Она отвернулась всего на секунду, потом видит – ее уже нет!

– Как можно видеть то, чего нет? – педантично уточнил Барни. – Тебе следует поточней выбирать выражения.

Супруги не так давно женаты. Миссис Крауч, бывшая миссис Прайд – вдова, местная жительница. Барни «чужак», уроженец Лондона, бывший сценарист. Поселился в одиноком доме под Бамфордом, сообщив всем о своем намерении мирно пропить оставшееся время жизни.

«А потом встретил добрую женщину! Не успел опомниться, как она меня уже женила и одомашнила». – «Причем очень удобно устроился, – добавляла жена. – Весь скособочился бы от ревматизма в старой сырой развалюхе, не говоря уж о печени, сгнившей от виски».

Краучи пререкаются целыми днями, получая, по мнению Мередит, немалое удовольствие от словесной конфронтации.

– По-моему, дело в деньгах, – заключила миссис Крауч. – Они высматривают, где деньги лежат. Я имею в виду, вещей не берут. Если у такого мальчишки появится, скажем, новый приемник, дорогое серебро, ему будут задавать вопросы.

– Такой мальчишка знает, где найти барыгу, – пробормотал Барни.

– Только не в Бамфорде, – повторила жена. – В Лондоне – да, а у нас нет никаких барыг, по твоему вульгарному выражению.

Барни обратился к Мередит:

– Вы считаете этот город образцом невинности?

Решительно неподходящее определение в свете последних событий. Помрачнев, миссис Крауч сообщила, что во времена ее молодости людей не забивали до смерти в их собственном доме – только не в Бамфорде. Барни умудрился удержаться от уточнения, что Пенхоллоу забили не в доме, а рядом. Мередит согласилась, что это ужасно, и снова свернула беседу на малолетнего вора:

– Думаете, миссис Этеридж сумеет описать парнишку? Стоит проверить, тот ли это самый, что шмыгал у меня под окнами.

– Шайка?.. – вскричала миссис Крауч.

– Пойдите и спросите, – посоветовал Барни. – Она будет рада вас видеть. – Он сдавленно фыркнул. – Я бы даже сказал, на седьмом небе будет от счастья.

– Я уверена, – объявила миссис Этеридж, – что мир движется к гибели.

Это не ответ. Визит к миссис Этеридж не обещал удобного кресла, чая и домашних лакомств. Мередит неудобно сидела на стуле с прямой спинкой и с такими пружинами в сиденье, что оно вполне могло служить примитивной катапультой. Ей с явной неохотой была предложена чашка жидкого растворимого кофе и готовое шоколадное печенье с кремом. Тем не менее миссис Этеридж охотно рассуждала о недавнем пугающем происшествии. Подтверждая предположение Барни, она пространно излагала историю со своей собственной точки зрения.

– Повсюду видны признаки конца света. Даже в Бамфорде. Кругом упадок и разложение. Только взгляните, что стряслось в Тюдор-Лодж с несчастным мистером Пенхоллоу. Цыпленок вернулся в курятник, не так ли?

Это было настолько non sequitur, [14]14
  Здесь: нелогично (лат.).


[Закрыть]что Мередит отказалась от заранее принятого решения не обсуждать убийство и поинтересовалась:

– Что это значит?

Миссис Этеридж подалась вперед.

– Не слышали? Говорят, мистера Пенхоллоу настигло прошлое. Знаете, у него было две семьи, причем никто не знал о второй! Не скажу, был ли он официально женат на обеих женщинах. Если был, то он двоеженец, правильно? Если нет, то не знаю, чем это лучше. Больше того, объявился кто-то из его незаконных детей. Можно было догадаться, что последуют неприятности.

Мередит, чуть не выплеснув кофе из чашки, спасла положение в последнюю долю секунды. Сообразила, что челюсть отвисла, и поспешно закрыла рот.

Сказать, что дело приобрело другой оборот, – ничего не сказать. Если правда, то новость действительно потрясающая. Во время последнего разговора с Аланом неизвестная девушка была просто подхваченной по дороге попутчицей, пускай даже загадочной, но ничто не намекало на такое открытие. Дочь? Эндрю в самом деле жил двойной жизнью?

Она затрясла головой, прочищая мозги. Слухи распространяются в маленьком городе, как лесные пожары. Хотя семейство Пенхоллоу давно живет в Бамфорде, нельзя сказать, чтобы их хорошо знали в городе, и, возможно, их замкнутость подогревает сплетни. Частые отлучки Эндрю, тем более долгое пребывание на континенте, успешная карьера Карлы, выступления по телевидению… Естественно, горожане готовы поверить любым россказням.

В подтверждение своих слов миссис Этеридж заметила:

– Слишком много денег. Искушение. Деньги приходят и уходят. Вот вам современный образ жизни.

Мередит буквально онемела, охваченная лихорадочными мыслями. Это невозможно. Но и невозможно забыть странную девушку с ее высокомерием и уклончивой лживостью. Отправилась в Тюдор-Лодж нежданная и, возможно, незваная, однако с такой уверенностью, будто имела на то полное право. Если она дочь Эндрю, все объясняется, вместе с нежеланием отвечать на расспросы подвезшей ее женщины. Хотя зачем вообще изливать душу перед незнакомкой, пусть даже сыгравшей роль доброй самаритянки?

Мередит заерзала на стуле, гадая, как бы поскорей отсюда убраться, обуреваемая стремлением немедленно увидеться с Аланом, который снабдит ее фактами. Возможно, сообщение миссис Этеридж окажется ошибочным. Должно оказаться!

– Вы немножко рассеянны, – заметила хозяйка. – И кофе не пьете.

– Ох, простите… – Мередит хлебнула бледную жидкость, вспомнила, зачем пришла, и заставила себя вернуться к изначальной цели. – Э-э-э… наверно, вы хорошо рассмотрели мальчишку, укравшего сумку?

Миссис Этеридж задумалась, поправляя обшлага бежевого кардигана ручной вязки.

– Когда я возвращалась, он болтался на улице, пинал какую-то банку. Я велела ему не шуметь, выбросить жестянку в мусорный ящик или домой забрать. Он, разумеется, проигнорировал. Никакого воспитания у нынешней молодежи. Так и гонял ее взад-вперед с жутким грохотом. У меня в тот день было много покупок. Колени подгибались, сил уже не было. Я открыла дверь, занесла пакет с продуктами. Просто занесла в прихожую, в двух шагах от двери поставила. Тележка была совсем рядом, за дверью, у первой ступеньки.

Она приняла воинственный вид. Сама виновата, что недосмотрела, но признаваться не собиралась.

– Услышала шорох, пыхтение, мигом оглянулась и не успела. Он уже влез на стену и помчался по улице с моей сумочкой! – Она сама запыхтела от негодования. – Я позвонила в полицию.

– И что? – спросила Мередит, но перед ответом последовала ощутимая пауза.

– Никто не поторопился на помощь, – сухо сообщила миссис Этеридж и поджала губы.

– Сочувствую. Гм… в сумке были деньги? Или что-нибудь ценное?

– Не так много денег после похода по магазинам, – признала женщина. – Я за покупки всегда плачу наличными, как полагается. У меня нет пластиковых карточек. Там был еще читательский билет, но в библиотеке уже выдали дубликат. Надеюсь, чертенок не стащит казенные книги, воспользовавшись старым. Библиотекарша проследит. То есть, если утащит, мне платить придется, правда?

Мередит заверила, что своевременное предупреждение библиотеки существенно снижает риск.

– Вы можете его описать? Поскольку какой-то воришка влез ко мне на кухню и я его спугнула, хотелось бы выяснить, не тот ли самый.

– На кухню? – встревожилась миссис Этеридж. – Извините меня, дорогая. – И поспешно удалилась, оставив гостью в невеселой гостиной. Рядом в горшке стояла недружелюбная сансевиерия с зелеными колючками, и Мередит быстро выплеснула кофе в компост.

Хозяйка вернулась, слегка запыхавшись и разрумянившись.

– Просто проверила, заперт ли черный ход. Ужасно не чувствовать себя в безопасности в собственном доме! Говорите, вы его спугнули, ничего украсть не успел? – Она была несколько разочарована, что Мередит не пострадала. – Не знаю, смогу ли точно его описать. Для меня вся эта ребятня на одно лицо. И одеты одинаково – джинсы, куртки на «молниях», большие безобразные белые бутсы. Крепкий парень лет четырнадцати. Может, чуть младше, не знаю. Стрижка очень короткая, хоть не настолько, чтоб я не заметила морковную макушку. То есть он рыжий. Еще кофе?

– Нет, спасибо, мне надо идти. Определенно похоже, что это тот же самый парнишка. – Мередит вскочила.

– Одно могу сказать, – заключила миссис Этеридж, провожая ее до двери, – кем бы ни был этот чертенок, он стоит на гибельном пути.

Она удовлетворенно кивнула и захлопнула дверь.

– Доброе утро, доброе утро! – весело пропел доктор Фуллер, взмахнув сверкающим хирургическим инструментом. – Пришли посмотреть, что я вам приготовил?

Алан Маркби не считал утро добрым. Ему предстояло выполнить самую неприятную должностную обязанность. Если уж надо частично пожертвовать выходными, положенными ему по рангу, то во всяком случае не на присутствие при вскрытии Эндрю Пенхоллоу. Поэтому он послал Пирса, объяснив: «Мы были знакомы. Не совсем приятно смотреть, как его режут». Пирс слушал с мрачным видом. Никто не хочет наблюдать за вскрытием, хотя по правилам при этом должен находиться как минимум один из следователей. Впрочем, инспектор покорно стоял на месте во время этого грязного дела и уже отчасти сменил упавший дух на какой-то другой. Маркби явился по окончании процедуры осведомиться о результатах.

– Редко вас видим в последнее время, – приветствовал его патологоанатом. – Слишком высокий чин для подобных вещей?

Маркби пробормотал извинение и снова напомнил, что лично знал жертву.

– У вашего приятеля, – продолжал жизнерадостный от природы Фуллер, – примечательно тонкий череп. – Он положил скальпель, к огромному облегчению суперинтендента, и принялся стаскивать латексные перчатки. – Очень интересно. Я раньше пару раз видел подобное, но все равно это редкость. – Он поманил к себе Алана. – Сюда смотрите.

– Не надо, – отказался тот, понимая, что выглядит малодушным трусом. В то же время доктор собирался показать ему то, чего он, не будучи медиком, наверняка все равно не поймет. – Верю вам на слово. Значит, причина смерти – удары по голове?

– Да. – Фуллер взглянул на него поверх очков. – Остались любопытные следы. Особенно четкий на левом виске. Отпечаток весьма необычный, поэтому могу только сказать, что удар нанесен тяжелым предметом. Следы могли исчезнуть, поэтому я сразу попросил фотографа отснять, прежде чем переходить к прочим деталям. Снимки у меня. Пойдемте.

На фотографии можно смотреть объективно. Маркби с облегчением проследовал за доктором в тесный загроможденный кабинет. На письменном столе разложены крупные снимки ран на голове Пенхоллоу. Он склонился над ними.

– Еще не просохли, не трогайте! – предупредил Фуллер. – Здесь… и здесь, – указал он кончиком шариковой ручки, – довольно четко видны отпечатки.

– Вижу…

Профессиональный интерес преодолел, наконец, тошнотворную слабость. Этот разбитый череп не принадлежит человеку, которого он знал мальчишкой. Просто вещественное доказательство.

Любопытная отметина, о которой шла речь, представляла собой круглую вмятину с красными пробоинами внутри. По крайней мере, так показалось суперинтенденту, который сказал:

– Если уж вы не можете определить, чем именно нанесены удары, то я тем более. Есть хоть какая-нибудь идея?

Фуллер пожал плечами:

– Как я уже сказал, только одна – тяжелый предмет, способный оставить правильный рисунок, глубоко запечатлевшийся на коже. Садовый инструмент?.. Вы садовник, ничего на ум не приходит?

– Пока ничего. – Маркби прищурился на фото. – Можно предположить, что именно этот удар оказался смертельным? – уточнил он.

Патологоанатом замялся:

– М-м-м… В обычном случае я бы назвал смертельным удар в затылок или в висок, но, учитывая крайнюю хрупкость черепных костей, к смерти мог привести любой другой. Все причинили обширные внутренние повреждения и вызвали обильное кровотечение.

– А руки? – спросил Маркби, выпрямившись. – Никаких следов не видно.

– Согласен, он не особенно сопротивлялся. Впрочем, возможно, соскобы из-под ногтей дадут какую-то информацию. Пока я идентифицировал землю из сада, что еще проверят в лаборатории, и остатки голубого матерчатого волокна. Криминалисты тоже посмотрят.

– Землю… – нахмурился Маркби. – Может быть, он упал и старался подняться, отталкиваясь от земли?

– Возможно, немного прополз в полубессознательном состоянии, – предположил доктор. – Возле тела были следы, пятна крови?

Суперинтендент вздохнул.

– Для следов земля слишком твердая, а трава во многих местах примята. Во-первых, вокруг топталась жена, обнаружив его, потом поденщица, наконец, местный врач, которого вызвали к жене, находившейся в невменяемом состоянии. Кроме того, он тело осматривал, хотя заверяет, что соблюдал исключительную осторожность, глядя под ноги, и я ему верю. Впрочем, трава к тому времени уже была сильно притоптана, и доктор Прингл невольно добавил свой вклад. Пятен крови вдали от тела не обнаружено, но их могли стереть обувью. – Он помолчал, сделав мысленную пометку отдать на анализ шлепанцы Карлы, ботинки миссис Флак и туфли врача. А потом вдруг спросил: – Желтых волокон не обнаружили?

– Нет, только голубые. – Фуллер вздернул брови. – А что?

– Мы нашли желтые в другом месте. Что ж, спасибо. Буду ждать вашего заключения. В целом он был здоров, на ваш взгляд?

– Для своих лет – вполне, – кивнул доктор. – Есть кое-какие признаки малоподвижного образа жизни и весьма неумеренного питания. Но особенно не повезло ему с тонким черепом. То есть он даже не понимал, насколько уязвим.

Уязвим… Никто не знает своего слабого места, думал Маркби. И все же Пенхоллоу с его запутанными личными делами должен был чувствовать себя уязвимым. Или верил, что до бесконечности можно жить двойной жизнью? Умный человек с успешной карьерой. Может быть, слишком самонадеянный? По меньшей мере глупо недооценивать возможные действия дочери. Он должен был понимать, что Кейт неуправляема.

– Ахиллесова пята, – пробормотал Маркби.

– С ногами все в порядке, – педантично поправил Фуллер. – Дело в голове.

– Нет, я имею в виду… ну, не важно. Могла женщина нанести подобные удары? Скажем, крепкая, сильная женщина?

– Почему бы и нет? – пожал плечами доктор. – Женским орудием всегда считался яд, однако в наше время… – Он помолчал и твердо добавил: – С другой стороны, не представляю, чтобы одна из моих дочерей сделала нечто подобное.

Бедняга Пенхоллоу тоже не представлял. Неужели ошибся?

Маркби ехал в региональное управление по тихим окольным дорогам, игнорируя шоссе с его грохочущим трафиком. Нынче даже на проселочных дорогах немало машин, но ему посчастливилось встретить лишь несколько.

Весна запаздывает. Кусты в живой изгороди уже должны покрыться набухшими почками, а стоят пока голые и безжизненные. Пастбища не зеленеют, овцы, словно в отчаянии, что-то щиплют с остервенением. Краем глаза он заметил зависшую тень ястреба-перепелятника. Интересно, что хищник высматривает?

Проехал мимо поворота к какой-то мелкой ферме. На обочине стоит шест с рукописной табличкой, перечисляющей разнообразные овощи, предлагаемые проезжающим. Вся продукция натуральная, объявляет табличка, выращена на органических удобрениях. Это что-то новое. Несколько лет назад органический метод считался неэкономичным, а теперь преподносится как единственное спасение. Это навело Алана на мысль о своей сестре Лоре и ее семействе.

Лора, так же как он, посвятила себя охране закона, только в другой области. Стала солиситором и партнершей местной широко известной адвокатской фирмы. Ее муж Пол пишет кулинарные книги, читает лекции, ведет передачи по кулинарии. Именно поэтому промелькнувшая мимо табличка напомнила о родне. Пол давно пропагандирует домашние продукты, а в последнее время его «зеленые» симпатии распространились и на другие сферы жизни. В результате он перешел на педальную силу, и его часто видят упорно колесящим на велосипеде по Бамфорду. По личному мнению Алана, Пол сам представляет опасность на дорогах и для окружающей среды, хотя и вызывает симпатию.