Текст книги "Окликни мертвеца"

Автор книги: Энн Грэнджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

– Я бы в любом случае не согласилась, – сухо ответила она.

Он вспыхнул.

– Да я и не думал… не стал бы… Слушайте, кафе неплохое. С пирожными и прочим.

– Хорошо, – неожиданно согласилась Кейт.

Усевшись в маленьком зале, она поставила сумку на пол, а локти на стол. Столик стоял в самом дальнем краю, где было довольно людно. Клиентура состояла главным образом из респектабельных дам средних лет, последних участниц чаепития «с четырех до пяти». Скоро они разойдутся, сменившись потребителями «большого чая» с легким ранним ужином. Больше кафе ничего не предлагает и закрывается в половине седьмого. Здесь не особенно много места для людей размерами с Прескотта, который неудобно вжался в каменную степу, рискуя при безрассудном движении свалить вазу с искусственными цветами. Кейт Драго наблюдала за ним с легкой усмешкой.

– Часто тут бываете?

– Да нет, – признался он. – Сам по себе не хожу. Не самое подходящее для меня заведение.

– Тогда зачем меня сюда привели?

– Не знаю. – Он попытался обосновать свой поступок. – Думал, вы совсем одна, пойти некуда, кроме «Короны»… Наверно, ваш поверенный в Лондон уехал?

– Уехал. – Она пробежалась языком по верхней губе, рассматривая собеседника. – Вы ведь не затем меня пригласили, чтобы что-нибудь выведать в нерабочее время? Заработать пару очков у суперинтендента?

Обозленный сержант преодолел смущение и растерянность.

– Слушайте, воинственно заявил он, – я весь день просидел за рулем, разъезжая от столба к столбу и проверяя, как вы сюда приехали.

Глаза девушки, смотревшие на него более или менее снисходительно после прихода в кафе, снова яростно вспыхнули.

– Проверили? Довольны?

– Более или менее. Шофера, который довез вас до Бамфорда, нет в стране.

– Что он вам расскажет, кроме того, как довез меня до поворота? Я с ним не болтала. Это не в моем стиле. Он немного рассказывал о своей дочери, давал отеческие советы насчет опасности голосования на дорогах.

– Правильно, – одобрил Прескотт, чувствуя себя занудным ханжой. – Весьма рискованно для такой девушки, как вы.

– Для какой?

– Для красивой, – пояснил он, краснея.

– А… – Кейт откинулась на спинку стула. – Почему вы пошли в полицию, сержант?

– Меня Стив зовут, – сообщил он.

Подошла официантка с открытым блокнотом.

– Простите, что заставила ждать. Чего желаете?

– Э-э-э… Два чая. – Прескотт нервно взглянул на Кейт. – Или предпочитаете кофе?

– Лучше чаю, – кивнула та.

– А еще? – допытывалась официантка. – Лепешки, поджаренные булочки, морковный пирог… по-моему, остался лимонный бисквит. Остальное, к сожалению, разобрали. У нас сегодня много народу.

Согласились на пирог с морковью. Его выбрала Кейт, а Стив последовал ее примеру, хотя в душе считал морковь не совсем подходящей начинкой для сладкого пирога. Ничего не понимая в пирогах, он представлял себе, что они состоят из сахара, яиц и сухофруктов. Морковка идет к мясу с картошкой.

– Ну? – подтолкнула его к разговору Кейт, когда официантка удалилась.

– Почему пошел в полицию? Думал, интересно, есть возможность сделать карьеру. – Прескотт сдвинул брови, придумывая причину, которая для нее имела бы смысл. – Служба позволила мне заняться спортом…

– Ну и как, интересно?

– Иногда. Слишком много нудной рутины. Но ведь гак на любой работе, правда? Встречаешься с необычными людьми…

Щеки его запылали.

Кейт снова развеселилась.

– Вроде меня?

– Вроде вас, – честно ответил он.

Она плохо отреагировала на комплимент. Бледное заостренное лицо вспыхнуло, приняло агрессивное выражение.

– Полицейские стремятся доказать, что я убила своего отца.

– Нет! – выпалил Прескотт с чистосердечным возмущением. – Они… мы хотим выяснить, что было на самом деле, и все.

Принесли морковный пирог. Детектив изумленно увидел, что он выглядит как нормальный пирог. Кейт взяла вилку, ткнула в свой кусок.

– По-вашему, я его убила?

– Нет, – ответил Прескотт, зная, что этого говорить не следует, равно как и неофициально обсуждать с ней дело. Впрочем, он ни о чем не жалел. Сегодня роскошные волосы забраны в узел, но лучше бы были распущены по плечам, как в тот раз, когда он ее впервые увидел.

Перед ними поставили звякнувшие чашки.

– Все в порядке? – спросила официантка и скрылась, не дожидаясь ответа.

– Может, вам интересно услышать, – сказала Кейт, разливая чай из металлического чайничка, – что жена моего отца и мой сводный брат верят в мою невиновность.

– Правда? Я хочу сказать, очень хорошо.

Рука сержанта, потянувшись к молочнику, остановилась. Странно, что она сначала не налила молока, но он забыл об этом, пораженный неожиданным заявлением. Весь день отсутствуя на базе, он не слышал о ее предполагаемом переезде в Тюдор-Лодж.

– Еще бы. – Кейт устремила на него насмешливый взгляд. – Вы правильно угадали, что я возвращалась в «Корону», сержант… Стив. Но только за вещами. С удовольствием сообщаю, что переезжаю из грязной дыры. Меня в Тюдор-Лодж пригласили. – Она ткнула пальцем на пластиковую сумку, стоявшую под ногами. – Кое-что прикупила по мелочам. – Их глаза встретились, и она с триумфом заключила: – Буду в своей семье жить.

От неожиданного известия вкупе с ее почти ощутимым победным чувством Прескотт на целую минуту лишился дара речи. Потом взял чашку и грубовато пробормотал:

– Будь я проклят…

Женщины средних лет вопросительно оглянулись на девичий смех, прокатившийся по залу.

Карла задержалась на кухонном пороге. В руках у нее был раздутый пластиковый мешок. Миссис Флак мыла раковину, стоя к ней спиной. Даже не оглянулась, хоть наверняка знала о присутствии хозяйки. Помощница всем своим существом источала неодобрение.

Карла неловко проговорила:

– Спасибо, Айрин, что приготовили постель для гостьи и пожертвовали субботой. Очень мне помогли.

Миссис Флак не спеша отжала полотенце, накинула на краны и, наконец, повернулась.

– Не стоит благодарности, миссис Пенхоллоу.

Тон подозрительно равнодушный, бесстрастный.

– Послушайте! – Карла поставила на пол мешок. – Знаю, многим кажется странным…

– Не мое дело высказывать замечания, – перебила ее миссис Флак.

Карла вздохнула, не получив поддержки, и указала на мешок:

– Я тут кое-что разбирала и вспомнила о вашем вязальном кружке.

– Да? – оживилась миссис Флак, но тут же вспомнила о своем недовольстве, едва не побежденном подкупом, и вернулась к бесцветному тону: – Очень любезно с вашей стороны.

– Знаю, вы берете хорошие вещи, распускаете и перевязываете, поэтому здесь свитеры Эндрю и немного вещей из овчины, из которых можно выкроить башмачки или курточки для малышей. Кажется, вы говорили, что члены кружка хотят заняться детской одеждой?

Хозяйка откровенно подлизывалась, но, похоже, действительно думала, что уборщице не положено высказывать замечания.

Миссис Флак как бы нехотя подошла к мешку, подняла.

– Большое спасибо. Я сегодня без машины, поставлю до завтра в чулан.

Тон слегка смягчился.

Карла потопталась на месте, дожидаясь ее возвращения.

– Айрин, насчет дочери моего мужа… Вижу, вы не одобряете, а я уверена, что поступаю правильно.

– Вам решать, – буркнула миссис Флак. – Нечего извиняться.

Карла вспыхнула и упрямо добавила:

– Этого хотел бы Эндрю.

Хотя миссис Флак признала за хозяйкой исключительное право принимать решения, она все-таки не удержалась и сообщила свое мнение:

– Кто теперь скажет? У дорогих усопших не спросишь. Никому не известно, как бы они поступили, правда?

Карла так крепко стиснула губы, что они побелели.

– Думаю, мне известны мысли и намерения моего мужа. И я сама хорошо понимаю, что делаю. Простите, что доставляю вам лишние хлопоты.

Пришла ее очередь с неудовольствием удалиться.

– Не волнуйтесь, я глаз не спущу с этой девушки, – пробормотала миссис Флак. – Слишком уж вы добры на свою беду, миссис Пенхоллоу, а она этим пользуется! Не хотел этого бедный мистер Пенхоллоу, что б вы ни говорили. Не мог он этого хотеть, иначе сам бы давным-давно сделал. А ведь не сделал, правда? Вот как.

И она энергично кивнула, полностью с собой согласившись.

Глава 12

Воскресное утро, едва начинает светать. Туман клубится над фермерскими полями вокруг города, заполняет плотными облаками долины между волнистыми холмами. Олень-мунтжак вышел из хвойных деревьев, принялся щипать жесткую траву на противопожарной просеке. Косули умчались в безопасное место. В полной тишине слабо слышится гул далекого шоссе.

Дэйв Пирс, родившийся и выросший в сельской местности, очень любит это раннее время. Хорошо бы сейчас выйти с ружьем, поохотиться на кроликов. Однако в последние дни он занят другой охотой. Он свернул на площадку перед гаражом Сойера. За ним следовали две патрульные машины.

Гараж еще закрыт. Если правильно помнится, по воскресеньям Гарри утром открывает, к ланчу закрывается. Видно, днем в воскресенье не так много работы, чтоб платить персоналу.

– Здесь ждите, – велел инспектор сотрудникам, вылезшим из машин сопровождения.

Быстро обошел вокруг главного здания по тянувшейся вдоль него дорожке и через пустой клочок земли направился к полуразвалившемуся бунгало хозяина.

Когда оно целиком предстало перед глазами, помедлил, оглядываясь. Жилище резко контрастирует с остальными постройками. Гараж, бензоколонка, двор, рабочая площадка сверкают чистотой, свежей краской и полировкой, свидетельствуя о трудолюбии и целеустремленности владельца.

Чего не скажешь про бунгало. Заниматься домом Гарри либо некогда, либо неинтересно. Здесь он спит, держит личные вещи, готовит еду. Дэйв с женой долго отделывали свой дом, и вид заброшенной лачуги вызвал у него не только критическое неодобрение, но и какое-то глубокое чувство, которое он распознать не решился. Известно, что жена давно бросила Сойера. Об этом все знают. В окрестных деревушках рассеяно множество Сойеров – связанных сложным родством потомков далекого общего предка. Дэйв никогда не пользовался гаражом, но знал Гарри по репутации. Теперь он понял, что убогое жилье – не просто неуютное логово занятого человека. Это символ несчастного брака, погибшей мечты. Возможно, дело вовсе не в том, что у этого человека нет времени привести в порядок бунгало. Возможно, он его по-настоящему ненавидит, вкладывая все силы в бизнес.

Гарри Сойер уже на ногах – на кухне горит свет. Пирс сосредоточился, преодолел последний неровный участок, заросший сорняками, и громко стукнул в дверь.

Залаяла собака, видно, глухая от старости, раз шагов не слышала. Через секунду дверь распахнулась, в проеме стоял хозяин, щурясь, вытирая руки ветхим полотенцем. Еще небритый, он вглядывался в посетителя воспаленными глазами. За ним виднелась немецкая овчарка, нерешительно вилявшая хвостом.

– Какого хрена надо? – спросил Сойер без особой враждебности.

Пирс, привыкший к подобным приветствиям, предъявил удостоверение.

– Знаю, что ты за ком с горы, – сказал Сойер, почти не взглянув на корочку. – Я спрашиваю, чего надо? Заправиться? Еще закрыто. В восемь открою.

– Я не за бензином, – объявил инспектор. – Мы приехали обыскать дом и гараж. Вот ордер.

Он протянул бумагу.

Сойер уделил ордеру чуть больше внимания, однако не слишком заинтересовался. Пирса раздражило его равнодушие. Маркби сообщил вчера вечером по телефону, что у Сойера были с убитым споры из-за клочка земли. Орудие убийства еще не найдено, даже тип его не установлен, а в автомастерской куча всяких инструментов.

«Поезжайте к нему!» – приказал суперинтендент тоном человека, который не собирается в воскресенье вылезать чуть свет из постели и заниматься делом. Фактически, похоже, у него другие планы на выходной, иначе зачем он уведомил, что с вечера субботы до вечера воскресенья его не будет в городе. Он будет в отеле «Спрингвуд-Холл», и горе тому, кто его потревожит.

Дэйв понял, что это значит, и обрадовался за шефа. Никаких шансов, что им с Тессой удастся куда-нибудь выбраться в выходные в ближайшее время. Если шеф с его подругой выкроили время для небольшого романтического путешествия, пожелаем удачи.

Ордер на обыск выдал в субботу вечером безрадостный мировой судья. Вынужденный прервать борьбу с галстуком-бабочкой перед ужином в гольф-клубе, его честь выразил надежду, что это не очередная охота на диких гусей, которую в последнее время частенько затевает полиция.

В результате Пирс почувствовал себя обязанным лично присутствовать утром при обыске. Он не так давно ходит в чине инспектора, чтобы испытывать уверенность в себе, и ему меньше всего нужен конфликт с местным магистратом. У сержанта Прескотта, которому он доверяет, сегодня выходной, а поручив дело кому-то другому, без конца будешь дергаться. Тессу не обрадовало, что он выехал на задание, ибо к ланчу явится ее сестра специально полюбоваться новым встроенным кухонным гарнитуром. «Что мне делать с жарким?» – звенело у Дэйва в ушах на выходе из дома.

Собака заковыляла вперед на ревматических лапах, вытянула поседевшую морду, обнюхала незнакомца, глядя на него тусклыми глазами, видя, возможно, лишь смутные очертания. Хозяин положил руку ей на голову, и она сразу утратила интерес. Если он считает, что все в порядке, значит, так и есть. Овчарка отошла, неуклюже плюхнулась на пыльный пол, раздвинув бедра с торчащими костями, как крылья.

– Что искать будете? – Взгляд Гарри Сойера обострился, выдав, что он вовсе не так равнодушен к визиту полиции. – У меня все в порядке. Левых заказов за наличные не беру, и ничего такого.

– Я не налоговый инспектор, – устало ответил Пирс.

– Тогда какого черта надо? Я открываюсь ровно в восемь. К восьми придет кассирша, газеты привезут с минуты на минуту… У меня бизнес!

Сойер с запозданием догадался, что, возможно, весь день пропадет.

– Пожалуйста, продавайте газеты и прочее, – неожиданно для себя предложил Пирс, – только не заходите в ремонтную мастерскую.

– Не хочу, чтоб ваша шайка перевернула там все вверх дном!

Собака подняла голову, встревоженная изменившимся тоном хозяина, и тихо заскулила.

– Все останется в том же виде, как было, – заверил Дэйв владельца гаража.

– Не останется, будь я проклят! – вскричал Сойер.

Инспектор был склонен признать, что он прав, но не желал тратить время на споры. Повернулся и быстро пошел к заднему входу в мастерскую, обращенному к бунгало.

Сойер последовал за ним, выкрикивая на ходу:

– Как же мне работать? Знаешь, я должен на хлеб зарабатывать! Долго провозитесь? Что значит «сколько понадобится»? Я хочу знать, когда это кончится. Не имеете права не пускать меня в собственные помещения! Если это законно, то закон ни к черту не годится!..

Давая минимальные ответы, Пирс велел своей команде приступать к обыску.

Когда полицейские рассыпались по мастерской, послышался глухой голос Сойера:

– Знаете, я этого не потерплю! Не собираюсь сидеть и ждать. У меня дело, в понедельник люди явятся за своими машинами. Что я им скажу? Заверну без всякого предупреждения, и на меня все навалятся скопом? У меня есть права, я их знаю, поэтому еще посмотрим! Никому не позволено причинять мне столько неприятностей. Вы так просто не отделаетесь, ни ты, ни кто другой!

Пирс резко повернулся к нему и сказал:

– Ну, если вы такой разговорчивый, не откажетесь ответить на пару вопросов?

– Мне с вами, гадами, не о чем разговаривать.

– Как я понимаю, вы хотели купить землю у мистера Пенхоллоу из Тюдор-Лодж?

– Ну и что? – рассердился Сойер. – Ни для кого не секрет.

– Однако и не широко известный факт, правда? Айрин Флак, ближайшая ваша соседка и домработница Пенхоллоу, ничего не знала.

– Я о своих делах не болтаю, – парировал Сойер. – То есть мне скрывать нечего. Если бы Айрин раньше спросила, то ответил бы. В любом случае я думал, она знает и именно поэтому ставит там свою машину. Думал, мистер Пенхоллоу ей разрешил. Если она считала, что земля моя, это ее проблема.

Пирс не отступал:

– Мистер Пенхоллоу отказался продать вам участок, не так ли?

Сойер помедлил, вытер губы тыльной стороной руки, внимательно на него глядя.

– Может, отказался. Ничего решено не было. Мы еще обсуждали вопрос.

– А его сын считает, что вопрос решен. Отец отказался, и все.

– Значит, парень неправильно понял. По-моему, – саркастически добавил Гарри, – многие смотрят вокруг через задницу, в том числе вы, иначе не донимали бы меня дурацкими вопросами и не безобразничали на моей территории!

Пирс оглянулся на своих ребят, шнырявших по мастерской. Если ничего не выйдет, полиция будет выглядеть крайне глупо.

Кейт Драго открыла глаза, впервые видя спальню в Тюдор-Лодж при дневном свете. Пока прошлым вечером она выписывалась из «Короны» и добиралась сюда, стемнело, и в доме зажгли лампы.

Она села в кровати, взволнованно оглядывая окружающее. В комнате преобладают кремовые оттенки и цвет незабудки. Кремовые стены, голубой ковер, кремовые полотняные шторы с крошечными голубенькими цветочками и такое же покрывало. В этом доме гостей снабжают подходящим чтением. На тумбочке у кровати стопка книг в бумажных обложках, среди них два детектива. Стащить никто не подумает.

Кейт спустила ноги на пол, прошлепала к окну, располагавшемуся в боковой стене. Виден газон, кусты, каменная стена, деревья, сквозь которые чуть просвечивают крыши коттеджей. Гараж Сойера и полицейские автомобили в поле зрения не попали.

– Есть! – шепнула Кейт. – Я на месте.

Пустая победа – с исчезновением человека, который должен быть тут и видеть, образовалась бездна. Обманул в последнюю минуту. Обманул, найдя убежище в смерти. Однако он все еще здесь. Она чуяла его присутствие, поднимаясь вчера вечером по скрипучей лестнице. Хотя это вовсе не одно и то же. Он должен был ввести ее в дом и представить, не заставляя являться беженкой, спасающейся от преследований. Господи помилуй, даже не в той одежде, которая тщательно выбрана специально для поездки в Бамфорд! Вещи забрала полиция. Пришлось срочно покупать другие, записывать на кредитку, даже не зная, удастся ли оплатить счета. Зато это дом богатого человека.

Кейт метнулась к рюкзаку, валявшемуся в углу, покопалась и вытащила кожаное паспарту на две фотографии, старое, потускневшее, потрескавшееся. Нашла в ящике стола в корнуоллском коттедже, когда наводила порядок.

Раскрыв, посмотрела на два портрета. Молодой Эндрю Пенхоллоу, стройный, симпатичный. И женщина с хорошеньким, хоть и болезненным лицом, с длинными светлыми волосами, висячими серьгами. На снимке ей лет тридцать. Она не улыбается, смотрит очень серьезно, даже тоскливо, словно догадываясь о подтачивающем ее недуге.

Кейт погладила фотографию пальцем.

– Все будет в порядке, мама. Увидишь. Пока все правильно. Я получу то, что нам с тобой задолжали. Фредди говорит, я вполне могу претендовать на усадьбу. – Она закрыла корочку. – Они от меня так легко не отделаются! Я пришла взять свое.

Увидев из окна своей спальни полицейские машины во дворе гаража, озадаченная и встревоженная Айрин Флак спустилась в халате на кухню и взялась готовить завтрак. Она вскипятила чайник, поджарила хлеб, отмерила овсянку и, отвлекшись от мыслей о гараже, принялась размышлять о том, что происходит в данный момент в Тюдор-Лодж. Кто сегодня будет выполнять элементарные домашние обязанности? Не надо ли сейчас же одеться, побежать, приготовить еду на всех, хоть обычно она не работает по выходным и уже сверхурочно являлась в субботу? Впрочем, в экстренных случаях нечего соблюдать расписание, а нельзя отрицать, что в Тюдор-Лодж сложилась чрезвычайная ситуация. Это точно. Она взглянула на часы. Еще нет восьми, никто пока не приступил к готовке.

Приняв решение, Айрин выключила газ, взбежала наверх, схватила попавшуюся под руку одежду и, выскочив из коттеджа, оглянулась на гараж. На площадке Гарри с кассиршей вели дискуссию. Потом девушка пошла к своей машине, вывела ее задом с площадки и уехала. Похоже, Гарри нынче утром не откроется.

Догадываясь, что следствие затронет всех здешних жителей, которые не будут теперь знать покоя, Айрин быстро зашагала по дороге к Тюдор-Лодж. Дверь последнего в ряду коттеджа приоткрылась, и оттуда высунулась миссис Джосс.

– Доброе утро! – крикнула Айрин, торопясь прошмыгнуть, пока старая курица ее не задержала.

Однако та схватила ее за рукав и жадно спросила, потряхивая золотыми кольцами в ушах:

– Что происходит? Что творится у Гарри? Целая куча копов приехала!

– Не знаю, – ответила миссис Флак и решительно вырвалась.

– Значит, туда идете? – невозмутимо уточнила миссис Джосс, несомненно имея в виду Тюдор-Лодж. – Я думала, вы не обязаны по воскресеньям работать.

– Сейчас любая помощь требуется, – вынуждена была ответить миссис Флак.

Миссис Джосс кивнула:

– И девчонка там? Маленькая мадам? Не к добру.

Айрин вытаращила глаза.

– Откуда вам известно, скажите на милость?

– От моего внука Лемюэля. – Миссис Джосс довольно ухмыльнулась, видя изумление собеседницы. – Он работает в баре в «Короне». Девчонка там останавливалась, нахальная, по словам Лемюэля, язычок как бритва. Вчера вечером съехала, новый адрес оставила, если кто спросит – Тюдор-Лодж. Больше того, миссис Пенхоллоу послала своего парнишку счет оплатить. Я бы не сказала, что это правильно, – объявила она. – Я сказала бы, дело нечисто.

Миссис Флак со вздохом согласилась:

– Не скажу, что это хорошо, но так хочет миссис Пенхоллоу.

Старушка тихо фыркнула, и у Айрин по спине побежали мурашки. Миссис Джосс способна почти на все. Говорят, много лет назад, до принятия нынешнего законодательства, молоденькие девушки, попавшие в «щекотливое положение», являлись на порог миссис Джосс, которая до сих пор отлично разбирается в травах. Бамфордские старики по-прежнему время от времени обращаются к ней за сиропом от кашля или за средством для «очищения крови».

– Лемюэль говорит, парень был мрачней тучи. По-моему, не особенно рад, что она у них будет жить, – ухмыльнулась миссис Джосс.

Ну, это уж слишком.

– Осмелюсь заметить, – проговорила миссис Флак ледяным тоном, – юный Люк имел полное право быть мрачней тучи, когда на него пялился весь штат «Короны». Видно, им больше нечего делать.

Бабушка Лемюэля ощетинилась.

– Мой внук трудится не покладая рук. «Корона» хорошо зарабатывает благодаря моему Лемми.

– Неужели? – бросилась в атаку миссис Флак. – Видно, и платят ему соответственно, раз у него вечно новые куртки, ревущий мопед и приемник, с которым он везде расхаживает, оглушая людей! У вашего Лемюэля денег хватает. А я всегда думала, что служащие отеля мало получают. Это кое о чем говорит.

И она удалилась, слыша за спиной глухие проклятия.

На кухне Тюдор-Лодж Люк старательно укладывал на решетку гриля ломтики бекона.

– Ну-ка, пусти меня, – твердо приказала миссис Флак, протиснувшись мимо него.

– Что вы здесь делаете, Айрин? – удивился он. – Вчера лишний раз приходили, и просто нечестно с вашей стороны жертвовать еще одним выходным. Я сам справлюсь.

– Я не говорю, что не справишься. У тебя есть другие заботы. В твоем доме гостья. И твоей маме в нынешнем положении не стоит хлопотать насчет завтрака и остального. Ты должен думать о себе и о матери. Предоставь мне остальное.

Во время этой речи она ловко расстегивала комбинезон.

– Спасибо.

Люк обнял ее за плечи.

– Не за что, – отмахнулась довольная миссис Флак. – Это будет хорошо и прилично. Девушка наверняка ждет достойного завтрака. Надеюсь, не сидит на какой-нибудь ненормальной диете?

– По-моему, нет, – кисло ответил Люк. – Вчера вечером за обе щеки уплетала.

– В здоровом аппетите нет ничего плохого, – объявила Айрин, считая, что даже Кейт Драго имеет право от души поесть. – И тебе, такому здоровенному парню, надо лучше питаться. А того, что клюет твоя мама, воробью не хватит. Теперь, если хочешь помочь, пойди накрой в столовой к завтраку. И тебе там будет удобнее, чем толкаться со мной на кухне. Если маму увидишь, спроси, что к ланчу приготовить.

Люк направился выполнять распоряжения. Расставляя тарелки, он услышал позади шаги и оглянулся на Кейт, стоявшую на пороге.

– Доброе утро, – бросила она.

Откровенная небрежность ее поведения разожгла возмущение. Видно, толстокожая, как бегемот. Неужели ее вообще ничего не смущает?

Если что-то кого-то смущает, то только его. Люк разозлился на несправедливость, но сделать ничего невозможно. Она следила за его руками, раскладывавшими ножи и ложки, и он вспомнил один вчерашний эпизод, когда забрал девушку из отеля, заплатил по счету и в каменном молчании привез ее в Тюдор-Лодж.

Мать встретила ее радушно, но переиграла, замешкалась, все поняла и замкнулась в молчании. Он уговорил ее подняться наверх, отдохнуть, заверив, что сам подаст ужин. Она благодарно на него взглянула и поспешно взбежала по лестнице.

Девушка (имя, конечно, известно, но он упорно мысленно называет ее «девушкой», чтобы не допустить никакой фамильярности) пошла за ним на кухню. Там он объявил, что сделает омлет, и отверг предложенную помощь. Пока работал, она слонялась по кухне (несомненно, стараясь привлечь к себе внимание), а потом он без всякой любезности приказал ей накрыть стол. Не объяснил, где что находится, и девушка беспомощно мыкалась на незнакомой кухне, наугад распахивая дверцы и выдвигая ящики в поисках приборов, соли, перца, тарелок и чашек. Он видел ее растерянность, но упрямо воздерживался от подсказок. Это была ребяческая месть, и поэтому ему стало стыдно. А она с таким же упрямством не спрашивала. Люк задумался, не семейная ли это особенность, и сразу рассерженно отказал ей в родстве.

Так и не сдавшись, она все со временем нашла. В определенном смысле выиграла безмолвную битву, отчего он еще сильней разозлился.

Потом пришла мать. Ели молча после того, как Карла предложила вина, а желающих не оказалось. Люк отказался, потому что не хотел устраивать ничего похожего на торжественный прием, хотя на самом деле ему было физически плохо. Боже мой, ведь эта самая девушка сидела с его отцом на этой самой кухне! По крайней мере, так говорит полиция. Возможно, за этим самым столом… А теперь уминает яичницу с грибами и помидорами, в то время как мать лишь ковыряет вилкой в тарелке, а сам он буквально давится едой. Наверное, плохо питалась в «Короне», общеизвестной грязной дыре, но будь у нее хоть капелька чуткости…

– Скоро завтрак, – сказал он, заставив себя посмотреть на нее. Ее губы с трудом шевельнулись, как бы не желая издавать звуки. – Айрин Флак готовит.

Кейт подошла к столу и схватилась за спинку стула.

– Хочу с тобой поговорить, – четко и звонко вымолвила она.

– Давай.

Сердце упало. Меньше всего на свете хочется с ней разговаривать. Это невыносимо. Люк отвернулся, все равно видя ее руки на деревянной перекладине. Маленькие и хрупкие. Говорят, внешность обманчива. Интересно, насколько сильны эти тонкие пальцы. Волосы встали дыбом, когда он представил, как они стискивают высоко занесенное орудие. Люк повернулся спиной, чтобы она не видела его лица.

Кейт приняла это за чистое оскорбление, и броня беспечности треснула.

– Хотя бы посмотри на меня! – выпалила она.

Медленно оглянувшись, он увидел белое от ярости лицо под солнечными волосами и сорвался.

– Слушай, – прохрипел он, – я тебя сюда не звал. Решение приняла моя мать. Мне пришлось согласиться, ведь я ее должен поддерживать. Не знаю, чего тебе надо. Мне плевать, черт возьми. Но что бы это ни было, может и обождать. Маме плохо. Я тебе не позволю ее донимать и расстраивать, ясно? Не допущу, чтобы ты пользовалась ее добросердечием и сочувствием, хитро втираясь в доверие!

Кейт очень спокойно проговорила, подчеркивая каждое слово:

– Я… твоя… сестра. – И сухо добавила: – Если это тебе не по вкусу, тем хуже. Придется привыкать. И тебе, и полиции, и всем прочим. Если надеешься, что я снова исчезну, забудь. Не уйду. Я пришла, чтоб остаться.

Люк выронил вилку, наклонился за ней.

– Поэтому явилась на вечеринку после матча? Чтобы выложить мне бредовые домыслы насчет родственных связей? Кстати, кто тебя привел? Или через забор перелезла?

Кейт вспыхнула:

– Нет! Меня пригласили. Признаюсь, сама напросилась. Пришла матч посмотреть, разговорилась с парнем. Он сказал, что потом соберется компания, предложил с ним пойти. Разумеется, я согласилась! Тебя хотела увидеть. Думала, заведу разговор, проложу дорожку для настоящего будущего знакомства.

– В тот день мама была на матче! – гневно воскликнул Люк. – С ней ты тоже хотела завести разговор? Обронить пару красноречивых намеков? Посмотреть, как она распадается на куски на глазах у всех, не имея возможности спрятаться?

Воинственное лицо Кейт заледенело.

– Я не знала, что на стадионе была твоя мать! Даже если бы знала, не стала бы ее беспокоить. С тобой старалась встретиться. Пришла пора познакомиться.

Последние фразы вылетали так, словно эта девушка их сама себе много раз нараспев повторяла упорным речитативом, как мантру, оправдание, что угодно. Люк задумался, в своем ли она уме.

И спросил:

– И об этом папе объявила, когда сюда вломилась?

– Я не вламывалась! – сверкнула глазами Кейт. – Пыталась объяснить… Он согласился бы, если бы… если бы с ним ничего не случилось.

– Знаешь, нам нужны доказательства, – грубо отрезал Люк. – Докажи, что ты та, за кого себя выдаешь.

Ее окостеневшее тело расслабилось.

– Хорошо. Если требуется анализ ДНК и всякое такое, я готова. Вдобавок есть люди, знавшие моих родителей и осведомленные об их отношениях. Мой поверенный Фредди Грин говорит, что с установлением родства никаких проблем не возникнет.

– Устанавливайте что угодно! – вскричал Люк сиплым от злости голосом. – Отец никогда тебя не признавал, и я никогда не признаю. Ни ко мне, ни к нашей семье ты ни малейшего отношения не имеешь. Как только полиция позволит уехать из города, убирайся. И ты непременно уедешь. Иначе, что бы мама ни говорила, я вышвырну тебя из дома собственными руками!

Видя ее потрясение, он сам был потрясен своей злобой. Неужели это его слова? Не может быть! Грубо, мелодраматично и, главное, безрассудно. Контроль утрачен полностью. Хотя все это правда, ничего, кроме правды, как говорят в суде.

Люк взглянул в изумленные серые глаза и твердо добавил:

– Я серьезно.