Текст книги "Реквием Земли (ЛП)"
Автор книги: Энн Гимпел
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)
Эйслин окружила себя магией для нового прыжка, закрыла глаза и представила место, в котором хотела оказаться. В это время духи уже начали проникать сквозь стены, все ближе подбираясь к девушке. Когда она потянулась к магии, то наткнулась на барьер, удерживающий ее силы и стоящий между ней и водохранилищем.
«Какого черта? Они не способны на такое».
Запах давно разложившейся плоти ударил в нос, и она подавилась рвотным спазмом. Пальцы скелета с остатками свисающего мяса потянулись к Эйслин. Воздух наполнил пронзительный душераздирающий вой. Озноб пробежал по ее спине. Судя по звукам, духи были очень оголодавшими. Эйслин заставила себя посмотреть на полуразложившихся людей, столпившихся вокруг.
– Это хижина принадлежат одному из вас? – выдохнула она, окинув взглядом толпу.
– Да. Тебе-то какое дело? – Один из мужчин шагнул вперед. Даже мертвый, со свисающими клочьями плоти и трещинной в черепе, словно причиной его смерти являлся топор, пробивший голову, он все равно оставался огромным и крепко сбитым мужчиной.
Эйслин посмотрела в его мертвые карие глаза.
– Я прочла твой дневник. И сожалею о погибшей жене, – Эйслин замялась. – Я слишком хорошо знаю, что значит терять того, кого любишь.
– Ты тоже кого-то лишилась недавно? – прорычал он. Наполовину разложившиеся губы приподнялись над зубами, обнажая их корни.
– Да, – просто ответила Эйслин. – Моих родителей убили, также как и всех друзей.
Человек шагнул к ней еще ближе. И пробежался одной ладонью по руке Эйслин, а второй, более по-хозяйски, прошелся вдоль округлости груди.
– Теплая, – выдохнул он, обдав ее тухлым дыханием. – Очень теплая. – Его пальцы крепко обхватили Эйслин, притягивая ближе.
Проглотив отвращение, Эйслин вырвала свою руку.
– Разве ты не хочешь снова увидеть жену?
Мужчина затряс лохматой головой. Из длинных испещренных сединой темных волос на тело девушки полетели опарыши.
– Глупая девчонка, – взревел он. – Если ты собралась нести этот треп о небесах, то не трать свое время. Я перестал во все это верить, когда умерла Бетти.
– Не важно, во что ты веришь. – Эйслин встретила его взгляд. – Для того чтобы узнать правду, духи мертвых должны идти к свету, а не оставаться среди живых.
Теперь он касался ее груди, потирая оголенными костями пальцев ее соски.
– А ты откуда знаешь, юная мисс?
Эйслин показалось, что она заметила в мертвых глазах мужчины промелькнувшую надежду.
– Потому что я верю, что в один прекрасный день вновь увижу родителей. Все равно меня либо убьют в бою, либо за то, что сейчас я сражаюсь за лемарианцев.
Мужчина резко отпрянул от ее груди, как будто она обожгла его руку. Свистящее шипение слетело с его губ, брызгая на Эйслин слюной.
– Ты одна из них. Перебежчик на другую сторону.
Вокруг нее все разразились возмущенными криками. Мертвые еще теснее обступили Эйслин.
– Схватить ее! – крикнул один из них.
– Мы нуждаемся в ней.
– Она теплая.
– Лемарианская магия может нас вернуть.
– Ох, нет, не может, – возразила Эйслин, подавляя в себе жалость и страх. – Они те, кто убили большинство из вас. Помните? – быстро проговорила она. – Если вы продолжите лишать жизни тех немногих, кто выжил, то тогда кто отомстит за вашу смерть?
Останки некогда пухленькой женщины приблизились к Эйслин. Она погладила волосы Эйслин, посылая холодок по ее телу.
– Теплая, – пробормотала она. – Я еще помню, каково это быть теплой.
Шахтер закрыл Эйслин от женщины своим телом.
– Уходи, – прошипел он Эйслин. – Ты выполняешь дьявольскую работу. Мы позволим тебе исчезнуть, но сначала пообещай мне кое-что.
– Что? – удивилась Эйслин, приготовившись солгать.
– Сразись с теми, кто убил нас. Я хочу отомстить.
«Мы все этого хотим».
Сделав глубокий вдох и выдох, Эйслин решила рискнуть, надеясь, что лемарианцы не находились сейчас у нее в голове, чтобы подслушать.
– После того, как темные боги потерпят поражение, если это вообще случится, я даю вам свое слово, что сделаю все от меня зависящее и прослежу, чтобы старейшины вернулись в Талтос, оставшись там навечно.
Мужчина повернулся к войску призраков. Сначала Эйслин не обратила внимания, но сейчас заметила, что в шахтерской лачуге собралась внушительная толпа. Тела слились в однородную вонючую студенистую массу.
– Ваше мнение? – потребовал мужчина.
– Она говорит правду, – отважился ответить кто-то.
– Ага, а я считаю, что она солжет о чем угодно, лишь бы спасти свою жалкую шкуру, – выплюнул другой.
Осознав, что она стиснула челюсть настолько сильно, что заныли скулы, Эйслин открыла рот. Несколько духов были полны решимости оставить ее при себе, в то же время другие утверждали, что еще одна жизнь уже ничем им не поможет. Эйслин вновь потянулась к своей магии и резко выдохнула, когда больше не ощутила барьер.
«Нужно быть готовой ко всему», – рассудила она и начала произносить про себя заклинание, которое должно было унести ее с этого места.
Шахтер схватил Эйслин за запястье.
– Мы еще тебя не отпускали.
На ее лице появилась кривая улыбка.
– Ты предоставил мне доступ к магии. А это значит обратное. – Эйслин затаила дыхание.
Мужчина улыбнулся ей, омерзительными практически несуществующими губами и гнилыми зубами.
– Может и так. Ступай, человек. И никогда не забывай данное обещание, – указал мужчина на дверь.
Эйслин не стала ждать очередного приглашения. Подавляя подступающую к горлу желчь, она выскочила на улицу и с жадностью глотнула воздух, не вонявший мертвечиной.
«Какого черта?»
Она резко затормозила, чуть не упав. Сидя на задних лапах и склонив голову на бок, на нее уставился самыми смышлеными, которые она когда-либо видела, янтарными глазами волк. Его серый мех с вкраплением серебряных и черных прядок сверкал на солнце.
«Я не Охотник. Зачем он пришел ко мне?»
Только те люди, кто обладал способностями Охотника, могли иметь связанных животных, как, к примеру, виверра Тревиса. Повинуясь инстинктам, подпитываемым ее магией, она подошла к волку и мысленно к нему обратилась:
«Тебе что-то от меня нужно, что именно?»
Чувствуя себя глупо, – в конце концов, ее догадки не всегда оказывались правильными – Эйслин искоса взглянула на волка и стала готовиться к прыжку. Нельзя было оставаться здесь, ведь духи могли изменить свое решение.
«Я иду с тобой», – заявил волк.
«Я не Охотник. Ты ошибся».
Волк лениво поднялся и замахал пушистым хвостом.
«Я никогда не ошибаюсь. Занеси меня в свое заклинание. Если ты этого не сделаешь, то по пакту Охотников я имею право тебя убить».
Волк медленно к ней подкрался. И Эйслин заметила, что это был кобель. Эйслин покопалась в памяти, пытаясь вспомнить все, что знала об Охотниках и их животных. Люди с навыками Охотника были более искусными в поиске врага, а также в их убийстве. Так или иначе, взаимодействие с животными увеличивало магию, поэтому людям приходилось с этим считаться. У Эйслин не получилось вспомнить, что произошло с теми, кто отказался от связи с животным. И кто вообще хоть что-то знал о том, может ли ее отказ предоставить волку право ее убить.
Соглашение или нет, но у них ничего не выйдет, если сразу все не заладится. Эйслин никогда не терпела издевательств и не собиралась начинать сейчас.
«А теперь послушай меня. – Она села на корточки, чтобы их глаза оказались на одном уровне. – Больше никаких угроз».
Волк лишь скользнул по ней взглядом и вывалил язык.
– Отлично, – пробормотала она и расширила заклинание, чтобы перенести этого кобеля с собой.
«Армия призраков, – заговорил волк. – С чем еще, черт возьми, я столкнусь на пути в Талтос?»
Глава 3
Эйслин перенесла их на руины Солт-Лейк-Сити – сплошной бетонный кошмар. Как и планировалось, она оказалась в старом районе возле бомбоубежища своего отца и некоторых его друзей, которые обустроили помещение под их домом еще в 90-х. Эйслин очень устала и понимала, что до очередного прыжка ей нужно поесть и поспать. Пока Вульфи не доставлял особых проблем, но чтобы перенести их обоих пришлось затратить в два раза больше магии. От виверры Тревиса она чувствовала силу. А вот у Вульфи даже если и было хоть что-то, то он очень хорошо это скрывал. Эйслин сделала несколько быстрых расчетов. Раньше четыре дня казались большой щедростью со стороны старейшин, но теперь Эйслин понимала, что их недостаточно.
Волк появился рядом с ней и засопел, этот звук был похож на что-то среднее между скулежом и рыком.
«Куда ты нас перенесла? Здесь не на кого охотиться кроме как на трупы». – Он сморщил нос с волчьей брезгливостью.
Проигнорировав его вопрос, Эйслин спросила:
«Как тебя зовут?»
Волк с интересом скользнул по ней взглядом.
«Зачем тебе?»
«А как мне тебя называть, кроме как Вульфи?»
«Называй меня Рун».
Эйслин прокрутила его имя в своем разуме. Оно отдавало чем-то кислым. Подняв брови, она посмотрела на волка.
«Это не настоящее имя».
«Имена имеют власть. Даже ты должна это знать, человек».
Проглотив саркастическое возражение, Эйслин указала:
«Просто убедитесь, что за нами никто не следует».
Чувствуя, что у нее отлично получилось осадить волка, Эйслин побрела в сторону дома, в котором жила раньше, пересекла заполненную щебнем дорожку, перепрыгнула через трубу и, наконец, скользнула в пролом земли, приземлившись на сгнившие ступени. Многие из них отсутствовали. Эйслин пару раз споткнулась и удержалась на ногах только благодаря перилам, от которых тоже практически ничего не осталось. Дверь с кодовым замком находилась по-прежнему на старом месте. Эйслин вставила ключ и набрала код: семь-семь-четыре-три. Дверь распахнулась.
Эйслин зашла в помещение, а вслед за ней забежал Рун. Как только все его тело, включая хвост, оказалось внутри, Эйслин захлопнула дверь и рухнула в пыльное кресло. Все погрузилось во тьму, а ей и не нужно было ничего видеть. Один только аромат в маленькой комнате напоминал об отце, слезы навернулись на ее глаза, угрожая пролиться неиссякаемым потоком.
«Твоя стая жила здесь».
Интересно, откуда волк узнал это, но Эйслин слишком устала, чтобы разгадывать очередную загадку, поэтому ее глаза медленно закрылись.
Когда она вновь очнулась, то сразу поняла, что спала недолго. Эйслин проголодалась и хотела пить, но чувствовала себя достаточно отдохнувшей. Рун свернулся возле кресла. Она ощущала мягкую шерсть, прижимающуюся к ее лодыжкам, и жар от его тела. По какой-то необъяснимой причине от его близости на ее лице растянулась улыбка. Теперь, когда ее глаза приспособились к темноте, Эйслин могла рассмотреть лучики света, пробивающиеся по контуру двери, так как та ссохлась и уже неплотно прилегала к раме.
«Пора охотиться?» – поинтересовался волк, затем поднялся и потянулся, выставив вперед передние лапы.
Эйслин кивнула и тоже встала.
«Вообще-то, здесь должно было остаться немного еды. Давай посмотрим». – Она призвала свет – пылающий растущий шар, возникший в помещение. Который следовал за ней, подобно послушному щенку.
Из-за действующего кодового замка большая часть консервов должна была остаться нетронутой. Скорее всего, даже все без исключения. Подтянув шар из света ближе, она окинула взглядом рагу производства «Hormel corned», а затем рассмеялась.
«Срок годности до сентября тысяча девятьсот девяносто девятого года, да ну?» – Эйслин взяла одну банку. Она оказалась целой. Крышка не вздулась, а значит, им не грозило подцепить ботулизм. Еще раз осмотрев консервы, Эйслин достала персики, зеленые бобы, сосиски и рагу. Консервный нож по-прежнему висел на крючке, вбитом с боку шкафчика. Эйслин прихватила с собой и его.
Рун с торчащими ушами ожидал ее возле кресла. Эйслин потрясла перед ним банкой с рагу.
«Будешь?»
«Не уверен. – Он поморщил нос. – Что бы там ни было, оно давным-давно испортилось».
«Ну, хоть попробуй. Это сэкономит нам время». – Эйслин вскрыла банку с помощью ножа и, перевернув ее, вывалила содержимое на утрамбованный земляной пол. Волк ткнулся носом в эту массу, затем пожал мохнатыми плечами и начал есть. Первые пару кусочков он съел с осторожностью, но затем принялся за еду уже с большим аппетитом.
Сама же Эйслин запустила свои пальцы в бобы и сосиски. Все, что она пробовала, было очень вкусным. Персики с липкой патокой Эйслин оставила на десерт.
– Капитализм возвращается, – пробормотала она, закидывая последний ломтик персика в рот. Производители этих отличных консервов, вероятно, нарочно недооценили срок годности своей продукции с целью заставить людей покупать больше. Эйслин окинула взглядом подземное пространство двенадцать на двенадцать метров. Этот бункер находился прямо под их кухней. Помимо выцветшего вельветового кресла в помещении стоял еще игорный стол с четырьмя стульями, полки, встроенные в каждую стену, и крючки для керосиновых фонарей. Ее отец был не уверен, справится ли вентиляция, если очень долго пользоваться лампами, но, тем не менее, припрятал две пятигаллонные канистры с керосином в одном из углов вместе с помятыми фонарями коулман и запасной теплостойкой одеждой, которая, как была уверена Эйслин, уже давно превратилась в пыль.
Ее семья. От их дома и от них самих осталось только это. Не очень-то, черт возьми, и много. Борясь с желанием покопаться в обломках и посмотреть, сможет ли она найти хоть что-то из старой жизни, Эйслин поставила консервы из персиков на пол. Бомбоубежище построили еще до ее рождения. Она вспомнила, как играла в жаркие летние дни 90-х здесь, когда в Солт-Лейк неожиданно сильно подскочила температура.
Голос Руна вырвал ее из воспоминаний:
«Мне показалось, что мы куда-то спешили, человек».
«Да. – Эйслин вскочила с кресла, как если бы волк укусил ее, чувствуя отвращение к самой себе за непозволительные воспоминания о прошлом. – Спешили».
«Куда мы направляемся?»
Распахнув дверь, Эйслин собрала силы, которые поддерживали свет, и склонила голову.
«Ты можешь посодействовать своей магией в прыжках?»
«Конечно. Просто ты раньше не спрашивала».
«Конечно, – передразнил ее внутренний голос. – Как будто я знала, что об этом нужно просить».
«Ну, – решилась Эйслин, стремясь сохранить нейтральный тон, – я бы очень это оценила. Нам нужно проделать длинный путь».
«Мне нужно знать конечную цель».
«Я не могу обсуждать это с тобой».
Рун поднялся по лестнице и резко развернулся. Золотые глаза волка, отливавшие янтарем из-за приглушенного света, уставились на Эйслин.
«Я твое связанное животное. Между нами не может быть секретов».
«Но у меня не должно быть связанного животного, – заявила девушка, проталкиваясь мимо волка по лестнице. – И я об этом уже говорила. Я не обладаю навыками Охотника».
«Нет, – настаивал Рун, – обладаешь».
Они продолжали спорить даже тогда, когда вышли на солнечный свет. Слишком поздно осознав, что нужно оставаться настороже, Эйслин окружила себя магией в поисках угрозы.
«Я уже все проверил, – надменно сообщил ей Рун. – Если бы здесь была опасность, то я бы не позволил тебе выйти».
Эйслин закатила глаза. У нее оказался не просто говорящий волк, который уверовал, что был ее связанным, так теперь он еще решил, что является ее ангелом-хранителем. Проигнорировав Руна, Эйслин стала настраивать магию для очередного прыжка. Произнеся большую часть заклинания, она свистнула Руну. Но он не повернулся к ней, хотя стоял в пятидесяти футах и принюхивался к чему-то на земле.
«Рун, – зашипела Эйслин, изо всех сил пытаясь сдержать действие заклинания. Оно натянулось в ней, готовое сработать в любой момент. – Мы готовы».
Волк повернул голову и оглянулся на нее через плечо.
«Оу, – съязвил Рун. – Неужели появилось слово «мы»?»
«Отлично. – Эйслин вскинула руки. Ее чары потеряли свою силу. Иисус, она ненавидела впустую тратить магию. – Ты решил, что не пойдешь со мной?»
– Я не уверен. – Волк полностью к ней развернулся.
Эйслин открыла рот, чтобы ответить, но так и замерла с отвисшей челюстью.
– Ты просто ответил мне, – зашипела она. – Я имею в виду не мысленно.
– Все связанные животные умеют говорить, – сообщил Рун. – Но только с нашим связанным и с теми, кто обладает даром Охотника. – Голос волка оказался низким и урчащим, чем-то схожим с рыком дружелюбного гризли.
Эйслин удобно уселась на бетон.
– Посмотри на меня. – Она протянула ладони. – Во мне нет ни капли магии Охотника. Ноль. Ничего. Полный пролет. Я Маг со слабыми способностями Искателя. По крайней мере, я так всегда считала. И помимо этого, я привыкла работать в одиночку. Мне это нравится. Все это не делает меня хорошим партнером для связи.
Рун подошел немного ближе и опустил голову.
– Наверное, тебе следует знать, что моего последнего человека убили во время набега бэльта, которых возглавлял Токхот. Я пытался ее защитить, но она совершенно меня не слушала. Я убил всех этих безбожных выродков за исключением Токхота, который лично прикончил мою связанную. Он исчез сразу, как только пали несколько первых бэльта. – Нижняя челюсть волка задрожала. Рун вскинул голову и из него вырвался длинный низкий страдальческий вой. – Ты первый Охотник, с которым я столкнулся после ее смерти. Пока ты заключала сделку с мертвыми, я стоял возле хижины и все слышал. Мне понравилось то, что я уловил, – волк колебался в течение длительного времени, но затем продолжил: – Если ты действительно не хочешь меня, то я начну поиск другого Охотника. Не желаю никого принуждать к связи. Несмотря на то, что закон дает мне право убить тебя за отказ, я так не поступлю.
«О, Боже. И что же мне теперь делать?»
Страдания волка были настолько ощутимыми, что обжигали ее сердце, но также в нем чувствовалась и гордость. Эйслин замечала это по выпеченной груди Руна. Тем более, она никогда не желала никого обижать. В этот момент Эйслин осознала, что на каком-то подсознательном уровне всегда отталкивала тех, кто оказывал ей поддержку, – и проявлял любовь – чтобы только защитить свои чувства. Эйслин стало стыдно. Как там говорил Тревис? «Мы все потеряли слишком многое…» вроде как-то так. Все свои потери Эйслин использовала как оправдания, чтобы оградиться от жизни. Существуя от задания к заданию, она не позволяла себе о чем-либо задумываться.
«Я всегда верила, что меня убьют при любом раскладе».
Эйслин подползла и села на корточки рядом с Руном, затем протянула к нему руку.
– Если ты понимаешь во что ввязываешься, то помоги мне, потому что я, черт возьми, вообще ничего не смыслю в том, что касается партнера и связи. В общем, я готова дать всему этому шанс.
– Ты не обязана, – сухо произнес волк, по-прежнему отводя от Эйслин взгляд. – Я не рассказывал изначально о гибели Марты, чтобы ты не испытывала ко мне жалости. И сделал это сейчас, чтобы ты меня поняла.
Эйслин подавила горький смешок.
– Я не испытываю к тебе жалость, – произнесла она. – Я чувствую ее по отношению к себе. Раньше я лгала тебе. Я не люблю работать одна. Просто таким образом я не чувствую себя ответственной за чью-то смерть. Если ты еще хочешь меня в качестве партнера для связи, то я буду рада.
Только после этого Рун посмотрел на Эйслин. На самом деле посмотрел на нее. Это ощущалось, как будто волк заглянул прямо в ее душу. Наконец, он закрыл глаза и тихо вздохнул.
– Ты так и не рассказала, куда мы направляемся. Мне нужно знать это для того, чтобы дополнить твою магию.
Эйслин выдохнула и поняла, что даже не заметила как задержала дыхание. Это был первый раз после смерти родителей, когда она позволила кому-то прикоснуться к своей сути. Да и то, это был просто волк.
«Нет, – запротестовал внутренний строгий голос. – Он намного крупнее обычного волка, да ты и сама это прекрасно понимаешь. Он – это любовь и риск. Уязвимость».
«Я иду в Талтос, – мысленно произнесла она, не в состоянии произнести этого вслух. – И я понятия не имею, позволят ли они взять тебя с собой».
Его последующий ответ потряс Эйслин:
«Они могут не очень-то мне обрадоваться, но я там уже был».
До Эйслин медленно дошло насколько хорошо, что они теперь продолжат поиски вместе, ведь если Руну довелось побывать там, значит, он должен знать куда идти.
– Конечно, – подтвердил он, явно прочитав ее мысли.
– Ты можешь читать мои мысли? – Второй раз за день ее заклинание развеялось по ветру.
Волк кивнул.
– Теперь ты тоже должна знать мои, я убрал ментальные щиты. Это одна из сил связи.
Эйслин улыбнулась волку, ей нравились эти новые способности, хотя и немного пугали. Возникало ощущение того, что она обрела близнеца, и каждый знал сокровенные мысли другого. Эйслин всегда хотела иметь брата или сестру…
Ее рассуждения прервал голос Руна, заполнивший разум.
«Спустись обратно в убежище, человек. Открывай дверь. Немедленно».
Прежняя Эйслин помедлила бы, желая увидеть, с чем именно они столкнулись. Но новая сразу ринулась к лестничному пролету, полностью доверяя гиперчувствам Руна. Она находилась всего в двадцати футах от пролома в земле, ведущего в подвал. А так как Эйслин уже выучила все сгнившие ступени, то за несколько секунд преодолела всю лестницу, ввела код и, чтобы не привлекать внимания, в этот раз не призвала магию света. Рун подтолкнул ее носом в открытую дверь.
Эйслин стоял в темноте, прислушиваясь к учащенному дыханию волка.
– Что было на улице? – прошептала она, ненавидя то, что не может воспользоваться никакой силой, ведь наверху мог быть тот, кто также обладает магией Искателя и Охотника.
– Темная магия.
– Ты можешь ее чувствовать? – Эйслин замялась. – Хотя важнее было бы спросить, ощутили ли они тебя в ответ?
– И да, и нет.
– Разве ты невидим для них? – полюбопытствовала она. Ведь Эйслин могла бы позаимствовать некоторые навыки волка. И невидимость была бы как никогда кстати.
– Потому что мне не нужна магия, чтобы чуять и слышать.
Эйслин почувствовала себя глупо. Конечно же, у волка не было особых сил. Просто волчье восприятие оказалось гораздо более тонким, чем ее собственное. Нащупав кресло, Эйслин рухнула в него и стала ждать. В итоге они проторчали в убежище как минимум полчаса.
– Я считаю, что мы должны столкнуться с тем, что обитает на улице, – прошептала она.
– Нет.
– Ну, мы же не можем вечность просидеть здесь.
– Почему нет? Здесь есть еда и вода.
– Потому что мне нужно предстать перед вратами не менее чем через три дня.
– Или?
– Или они могут меня не впустить.
В слабом свете, исходящем от рассохшейся двери, Эйслин рассмотрела, как Рун отошел от ее ног и сел возле выхода, помахивая хвостом.
– Я выйду. – Волк толкнулся носом в дверь. – Открой и выпусти меня.
– Ага, бегу, черт возьми, и спотыкаюсь! – Эйслин вскочила на ноги и ухватилась руками за густой мех шеи волка. – Мы должны были стать партнерами, и я не желаю, чтобы ты в одиночку сражался там.
Он обернулся и встретил ее взгляд.
– Я не могу позволить себе потерять еще одну связанную.
«Черт, а он похож на меня даже больше, чем я предполагала…»
Они оба застыли в одном положение, Эйслин крепко обнимала шею волка, вдыхая его животный запах. От него пахло лесом и чем-то диким. Очень приятный аромат. Чистый и бодрящий.
– Никто из нас не может предсказать будущее. Я сделаю все возможное, чтобы остаться невредимой, но и ты должен выжить. Мы можем помочь друг другу независимо от тяжести сражения, в котором один из нас может умереть. – Эйслин сморгнула неожиданно навернувшиеся слезы. – Это не та жизнь, в которой я появилась на свет, и мне не очень нравится так существовать, но только при таком раскладе можно выжить. Мое последнее слово – мы идем туда вместе.
Тело волка напряглось из-за того, что Эйслин начала его гладить. Она пробегалась ладонью по его меху от плеч до бедер. Наконец, он пробормотал:
– Это не первый раз, когда я уступаю, но так мы сможем уйти.
– Ты понял, с какими существами нам предстоит столкнуться?
Когда волк ничего не ответил, Эйслин направила наверх мощный заряд магии Искателя. Информация вернулась к ней мгновенно. Девушка резко выдохнула.
– Лишь несколько врагов. Их не так-то много. У нас получится одолеть их и уйти.
– Они – моя кровь. И если возможно, то я бы предпочел обойтись без убийств.
Ответ волка поразил Эйслин. Она покопалась в памяти об идущей войне – темные приручили волков, и те переплелись с их коварной магией. Как и все существа темных, они потеряли волю.
– Тебе их жаль? – недоверчиво спросила она. Ей никогда не приходило в голову испытывать что-то иное, кроме злости на людей, достаточно глупых, чтобы продать свои души темным богам.
– Нет, но я все еще надеюсь, что они одумаются.
– О.
Сострадание Руна к своим собратьям пристыдило ее. С той ночи в Боливии все, что жаждала Эйслин, это причинить боль всем, кто был настолько безответственным, чтобы пригласить этот кошмар на Землю. Сила их песнопения в момент ослабления границы между мирами открыла врата для темных.
– Ладно, – выдохнула Эйслин. – Мы можем попробовать совершить прыжок отсюда. Всегда сложнее проворачивать такое под землей, но если ты поможешь…
Волк, находясь все еще в объятиях Эйслин, покачал головой.
– Нет, ты права, человек. В этом сражении не избежать смертей. Мы будем уничтожать врагов на каждом шагу и победим, тем более их немного. Пойдем. Давай сделаем то, что должны, и уйдем как можно дальше от этого места.
– Их десять, – выдохнула Эйслин. – И они пожирают трупы. Видимо, недавно здесь произошло сражение. На нашей стороне эффект неожиданности. Я прибегну к магии огня и земли. Старайся не становиться между мной и моей целью.
– Я начну с тех, что справа, – прорычал Рун. Ощетинив шерсть вдоль позвоночника.
– Договорились. Тогда я начну с тех, что слева. Встретимся посередине. Хочу попрактиковать магию Охотника, которая у меня есть по твоим словам.
Эйслин двумя руками бесшумно открыла механический замок. Рун пошел первым. Когда он немного присел и выскочил из дыры в земле, она сразу проследовала за ним с бурлящей силой, наполняющей ее ладони. Все, в кого она целилась, сразу замертво падали. Эйслин моргнула в изумлении. Неужели в ней всегда присутствовала магия Охотника?
«Иисус! Хотелось бы мне узнать об этом раньше».
Ее никто не мог одолеть, и у Эйслин всегда получалось попасть прямо в цель. Как только она отправляла очередной виток магии, уже никто не мог скрыться от смерти, которую несли ее руки.
«Твою мать, значит я на самом деле Охотник».
Среди визга и завывания еще три невероятно огромных серых волка пали перед Эйслин. Затем еще два. Она даже не успевала оглянуться на Руна. Рык и треск подсказали Эйслин, что ему есть чем заняться. Она призвала силу, чтобы отправить очередной виток в еще одного волка, но тот, почуяв неизбежную гибель, бросился наутек, поджав хвост. Эйслин могла убить его, но ощущала несправедливость в уничтожении отступающего врага.
«А теперь она еще и чувствует жалость, пронзающую сердце?»
Эйслин стала искать взглядом Руна. Рядом с ним валялись два мертвых волка. А еще с тремя он сражался на данный момент, один из них вцепился мощными челюстями в шею Руна. Эйслин заметил боль в его глазах. Еще два волка кинулись прочь с поджатыми хвостами, когда она начала наступать.
Эйслин показалось, что ее воображение насмехалось над ней, но вроде она уловила мысли Руна. Он разговаривал с зажатым под ним волком. Рун согласился не наносить смертельный удар, если волк просто уйдет. Отступил назад, не спуская глаз с соперника. На мгновение показалось, что волк – с угольно-черным мехом и блестящими зелеными глазами – сдержит свое обещание. Он даже наполовину развернулся к двум дезертирующим соратникам.
Но неожиданно волк высоко подпрыгнул, перевернулся в воздухе и приземлился на спину Руна, вцепившись зубами в его шею. Эйслин издала боевой клич и нанесла удар магией прямо в голову волка, и тот замертво рухнул в грязь.
Эйслин бросилась к Руну и обхватила руками его шею, уловив резкий выдох. Теплая жидкость хлестала под ее ладонями. Она поняла, что подлый лживый кусок дерьма воспользовался добротой Руна и прокусил ему артерию. Игнорируя внутренний голос, который бормотал об отсутствии способностей Целителя, Эйслин прижала руки к ране волка. Пение, которое она никогда прежде не слышала, сорвалось с ее губ. Эйслин представила себе поврежденные края раны и то, как они срастаются воедино, чтобы Рун больше не терял кровь.
– Помогите мне, – умоляла она, не понимая, к кому обращается.
Слезы бежали по ее лицу. Она не могла потерять своего волка. Не сейчас. Они только нашли друг друга. Даже если она не обладает магией Целителя. Волк пожелал стать ее другом. Если бы только у нее получилось спасти ему жизнь.
Глава 4
Прошло слишком много времени с тех пор, как у нее был друг, поэтому Эйслин не могла найти нужных слов, чтобы выразить свои эмоции. Но, тем не менее, она готова была пойти на все, лишь бы сохранить Руну жизнь. Даже умереть за него, ведь то, что волк ее защищал, разбило тот ледяной панцирь, в который Эйслин заключила свое сердце. Эти щиты она установила со смерти родителей, а магия их только подпитывала, ограждая от любых эмоций. Но, несмотря на все эти ухищрения, Эйслин знала правду. Ее до чертиков пугало заглянуть под этот панцирь. Ведь под маской жестокой девушки, которую она носила последние три года, скрывалась тонкая натура.
Эйслин зажимала рану волка, из которой хлестала темно-красная кровь, пропитывающая землю, а сердце с каждой секундой билось все быстрее.
«Пожалуйста, – взмолилась она, в надежде, что ее хоть кто-то услышит. – Не дайте ему умереть».
А затем принялась себя ругать:
– Не стоит тратить впустую время. Рун нуждается в полном твоем внимании.
Ее пальцы покрывала горячая и липкая кровь. А нос забивал насыщенный запах меди. Эйслин пожелала, чтобы кровотечение остановилось, и отправила сквозь кончики пальцев клетки своего собственного тела, приказывая им залатать поврежденный кровеносный сосуд. Когда поток не прекратился, ее охватила паника, но Эйслин быстро взяла себя в руки и оттолкнула ее прочь.
«Я верю, что у меня все получится, – убеждала она себя. – Только так работает магия».
Эйслин потерялась во времени и не понимала как долго, стоя на коленях, плела из магии воды и огня, а также собственной плоти, кровеносные сосуды в шее Руна. И, наконец, когда надежда практически умерла, кровотечение начало замедляться, а затем и вовсе остановилось.
Рун, который все это время, пока Эйслин лечила его, каким-то невообразимым образом стоял, опустился на корточки и тяжело вздохнул, а затем прижался к девушке.
– Связанная пара, – выдохнул волк. – Спасибо.
Эйслин пропустила силу Мага через тело Руна. С ним было все в порядке, и он даже мог продолжить путешествие. Магия Мага могла точно это определять. А также то, что Эйслин всегда считала фокусами. К примеру, видеть сквозь стены и находить воду. Магия Провидца, которой лично она не обладала, могла предсказывать будущее – по крайней мере, некоторые эпизоды – и изменять ход времени.
