Текст книги "Небо в огне (ЛП)"

Автор книги: Эмми Лейбурн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Перегородки делали его похожим на продолжение стен магазина. Вроде бы. По крайней мере, в темноте, это выглядело именно так.

– Видишь, пустые полки? – указала Хлоя. – Если мы заполним их, Дом будет выглядеть более правильным.

– Хорошо, – пожал я плечами.

– А потом нам нужно придумать, как построить стену там, наверху, – Генри показал вверх.

Над перегородками, сверху, от Дома шел свет. Мальчик хотел соорудить стену, чтоб свет не проходил.

– Это, пожалуй, совершенно невозможно, – сказал я ему.

– Мы можем использовать кубики! Мы могли бы построить стену из «Лего»! – пропищал он.

– Нам понадобиться очень много «Лего», – уступил я. – Ладно.

Для малышей будет хорошо, если они чем-нибудь займутся. Но я крайне удивился, увидев Генри таким счастливым.

– Эй, Генри, ты не волнуешься за Каролину? – спросил я.

Он пожал плечами, его конопатое лицо было совершенно спокойно.

– Ей уже лучше, – сказал он мне.

– Правда, и откуда ты знаешь?

– Я просто чувствую, – простодушно ответил он.

– Ну же, Генри, давай заполнять полки продуктами, – упрашивала Хлоя.

Двое малышей включили свои налобные фонарики и, подскакивая, отправились в темноту.

***

Я вернулся через брешь в стене.

– Эй, – сказал я Астрид, улыбаясь, – Генри говорит, что Каролина поправляется.

Я положил руку на лоб спящей девчушки. Кажется, он стал немного прохладнее.

– Правда? – спросила Астрид. Она наклонилась и попробовала лоб Каролины. – Да, я думаю, Генри прав. Ух ты, эти таблетки так быстро действуют! – И она улыбнулась сияющей улыбкой, которая всегда уничтожала меня. В теплом свете наших светодиодных светильников, она казалась еще красивее.

– Это огромное облегчение, – сказал я, стараясь сохранять хладнокровие.

– Я все еще беспокоюсь о Луне.

– Я думал о Луне, – признался я. – У меня есть идея.

Я подошел к одному из холодильников, которые мы установили.

В нем было несколько размороженных котлет.

Я достал упаковку и сел на пол возле кушетки.

– Собаки едят сырые котлеты? – спросила Астрид.

– Еще как, – ответил я. – Они их любят. У моего дяди Дейва были четыре черных лабрадора. Самые красивые собаки, которые я когда-либо видел. Он держал их на всевозможной сырой диете. Для них он делал эту сборную солянку из котлет, тертых овощей и льняного масла.

– Черт, это звучит... ужасно.

– Тогда тебе никогда не быть собакой, – сказал я ей.

– Принято к сведению, – рассмеялась она.

Как я любил ее смех.

Хорошо, я смог бы быть ей другом, и мог бы веселить ее. Может быть, этого будет достаточно.

– Эй, Луна, девочка, – тихо позвал я и протянул руку, предлагая мясо, дрожащей Луне. – Мммм... котлетка. Ммммм... это такая вкуснятина.

Я услышал тихое скуление.

– Иди сюда, девочка, – позвал я.

И Луна медленно приблизилась к мясу.

Учитывая мое везение, было бы не удивительно, если бы она заразилась бешенством от крысы и напала бы на меня.

Но, нет, она оказалась только раненой и усталой.

Она взяла мясо из моих пальцев и облизала их. Я увидел, в ее глазах и хвостике, вильнувшем два раза, своего рода благодарность.

Я скормил ей остальные котлеты, а затем она попила немного воды.

Она попыталась снова удрать под кушетку, но я нежно сгреб ее руками.

– Можешь мне подать "Бактин" и "Неоспорин"? – спросил я Астрид.

Она молча вручила их мне.

– Вот так, девочка, – сказал я собаке.

– Сейчас мы полечим эти раны. Хорошая девочка.

Я наложил побольше мази на наихудшие царапины. Они были красными – намного краснее, чем раны от укуса у Каролины, но я, и правда, не знал, что еще сделать.

Я сидел на полу так долго, что мои колени, когда я встал, не хотели распрямляться.

Я повернулся к Астрид.

Она просто смотрела на меня этим странным взглядом.

– Ты хороший парень, – сказала она. Ее голос звучал глухо.

– Ага, – ответил я.

Она засмеялась. Это было сдержанное, самоуничижительное хихиканье.

– Моя мама рассказывала, что когда они познакомились с моим папой, она в буквальном смысле услышала что-то похожее на звон колокольчика, и она подумала: "Это хороший парень". Видимо, ее внезапно осенило.

Я кивнул.

– Но это не остановило ее от знакомств с вереницей засранцев, скажу я тебе.

– Твои родители развелись?

– Мои родители никогда даже не были женаты. Мама не могла принять это, каким бы хорошим не был отец.

– О-о, – произнес я. Разговор, казалось, не как не шел в мою сторону.

– Как ты думаешь, почему Джейк ушел? – спросила она, внезапно меняя тему.

– Э-э. Я думаю, что он хотел помочь Брейдену. Джейк плохо себя чувствовал от того, что, когда Брейдена подстрелили, он не мог сделать больше...

– Ага, я знаю, почему он с самого начала вышел из магазина. Он был большим героем. Пошедшим на разведку. Отправившимся на большую, идиотскую миссию.

В ее голосе была горечь. Она говорила о Джейке с присущей ей твердостью, но я почти услышал за ее сарказмом боль.

– Но после того как он показал нам на видео-портативном передатчике закрытую больницу, почему он не вернулся?

– Я не знаю, – ответил я ей.

– Я скажу тебе, почему, – проговорила она. – Потому что он всегда думает только о себе. Вот какого парня я выбрала.

По ее щекам потекли слезы.

– Он даже не знает, – выплюнула она. – О ребенке. Тьфу! Что со мной не так? Я просто полностью разваливаюсь!

Она грубо вытерла слезы тыльной стороной руки.

– А где остальные ребята? У них получилось? Разве они не должны уже быть в Денвере? Почему никто не возвращается за нами?

Она села на футон-диван. Теперь она по-настоящему плакала. Я не знал, что делать, поэтому тоже сел и обнял ее. Казалось, что я все делаю правильно. Казалось, что ей нужен кто-то для поддержки.

Я не считал, что пользуюсь ситуацией.

От ее нежного тела в моих руках ощущалось такое тепло.

Я надеялся, что не пользуюсь ситуацией.

– Астрид, я знаю. Это ужасно. Это все ужасно.

Отстой.

Она зарыдала, и я сильнее прижал ее к себе.

– Я чувствую, как схожу с ума, – плакала она в мою рубашку.

– Послушай, Астрид, если бы я был тобой, я бы чувствовать то же самое, – подбодрил я ее. – Мы все потеряли, и мы не знаем, что с нами случится. А если этого не достаточно – ты беременна. Ты беременна, Астрид. Ты должна делать на это скидку. Действительно должна.

Она посмотрела на меня. Мокрые ресницы, покрасневший нос. Ее красивое лицо всего в нескольких дюймах от моего.

Астрид подняла руку и кончиками пальцев поправила мои очки.

Я почувствовал ее дыхание на своих губах.

Она смотрела в мои глаза.

А затем пришли Хлоя и Генри, держа в руках по три коробки «Лего».

– Что случилось, Астрид? – спросил Генри. – Ты расстроилась? Не плачь.

Он подошел к нам, оттолкнул меня в сторону и забрался к ней на колени, оборачивая свои худые, покрытый веснушками руки вокруг ее шеи.

– Ага, – добавила Хлоя. – Перестань плакать.

Она бросила коробки «Лего» на пол. – Мы же собирались делать стену из «Лего», и она сама не построится.

ГЛАВА ШЕСТАЯ. АЛЕКС

42–27 МИЛИ

Утро выглядело так: вокруг вас темно, как ночью. Скажем, очень темной ночью, без луны. Но какая-то часть вашего мозга включает счетчик времени, ожидая того, что небо на горизонте посветлеет. Станет таким грязно-сером, как перед рассветом. А вы просто ждете, и ждете, а это никак не происходит.

Мои часы показывали 6:07.

Но было темно, темно, темно.

Казалось, что утро никогда не наступит.

Слава Богу, Нико чувствовал себя лучше.

Он поднял всех, кроме Джози. Она все еще находилась в "отключке".

Брейден казался таким же, как прежде. Еще не совсем в сознании, но уже не безжизненный. Сахалия продолжала время от времени заливать ему в рот небольшое количество "Гаторейда".

Сахалии, Батисту и мне пришлось выйти наружу и вытолкать автобус из оврага.

Почва была очень илистой, с липкой слизью из гниющих листьев и трав.

Нико сходил с ума из-за того, что Сахалия, Батист и я сняли маски. Но, на самом деле, было невозможно, что-либо услышать, когда кто-нибудь что-нибудь говорил в них.

По крайней мере, когда мы говорили что-то ему или малышам, одна сторона диалога была понятной.

И, конечно, мы были не самым удачным выбором, чтобы толкать автобус, но даже Нико пришлось смириться с тем, что мы правы, потому что у нас троих – третья группа крови.

Мы шатали автобус из стороны в сторону. На колесах был тонкий слой какой-то ворсистой белой плесени, но это, кажется, не имело значения. В итоге автобус накренился вперед и продвинулся на каком-то кустарнике.

Мы вернулись в автобус.

– Фу, – произнесла Сахалия, вытирая какую-то гадостью со своего верхнего слоя – мужской ветровки, вероятно, слишком большого размера. – Оно воняет.

– Я думаю, что это разложившаяся растительность, – сказал я ей.

– Мне все равно, заучка, – сказала она и плюхнулась на колени рядом с Брейденом.

Если бы мы с Сахалией оказались бы двумя последними людьми на земле (кстати, согласно недостоверной статистике так, как прошел месяц), то она все равно хамила бы мне, а я по-прежнему бы делать вид, что мне все равно.

Нико сел за руль. Мы ехали параллельно шоссе по дну кювета. Холм, с которого мы скатилась вниз, был не слишком высокий. Я прикинул: футов 15-20.

Я думал о Дине. Я знал, что он волнуется. Мы уже должны были бы добраться до МАД. Мы уже должны были бы отправить команду спасателей.

Вскоре Нико указал на большой дорожный знак.

Нам пришлось выбрать одно из двух: съехать с трассы I-25 на I-225 или поехать направо и выехать на платную дорогу.

– Платная дорога – это самый короткий путь, – сказал я. – Но она, скорее всего, будет и самой востребованной, потому что другие люди тоже выберут наиболее прямой маршрут. С другой стороны, трасса I-225 проходит через густонаселенные районы. Я считаю, это потому, что она близлежащая к Денверу.

Нико думал минуту, а затем, ничего не говоря, свернул к платной дороге.

Ох, Дин.

Это так плохо.

Так плохо то, что произошло.

Мы выехали на платную дорогу и проехали за короткое время очень приличное расстояние. Мы достигли Паркера, а это означало, что мы преодолели примерно полпути к МАД.

Я что-то заметил на дороге.

Свет фар отразился от этого, и оно замерцало. Как призрак.

– Там! – произнес я. – Что-то белое.

Я протер ветровое оргстекло и прищурился. И увидел девушку.

Она была одета в белое пальто, которое каким-то образом не слишком испачкалось, а ее лицо было неприкрыто.

– Стой! Это девчонка, – закричал я.

У нее были длинные светлые волосы. Такие блондинисто-белые, как и у Макса.

Она подняла руки, останавливая нас. Ее руки тоже были не защищены.

Нико сбавил скорость, но не остановился.

Он посигналил.

– Нико, ты должен остановиться!

– Нет! – закричал он. – Слишком рискованно.

Хоть я и не слышал ее, но увидел, как девушка открыла рот и что-то прокричала, останавливая нас.

– Стой! – закричала Сахалия.

Малыши тоже подхватили.

Нико ударил по тормозам. Я услышал, как он произнес:

– Мне это не нравится.

Я открыл дверь.

– Садись! – закричал я девушке.

Затем я увидел, что они идут.

Это выглядело так, словно двигалась темнота. И затем из нее вышли фигуры, и я увидел, что это мальчишки. Подростки в камуфляже.

С разукрашенными лицами, хотя, скорей всего, они использовали грязь.

Трое из них кинулись ко мне, и я, потянув на себя дверь, закрыл её. Парни забарабанили по двери.

Нико попытался дать задний ход, но они чем-то заслонили автобус.

Я не знал, чем. А Нико все пытался и пытался отъехать, но снова и снова врезался во что-то. (Это были 2 мотоцикла.)

Двое из них выкатили поломанный мотоцикл перед автобусом.

Мы оказались в ловушке.

Один из парней, я полагаю, лидер, встал перед автобусом и постучал прикладом винтовки по оргстеклу.

Вокруг его рта был повязан шарф, а на голове – черный берет. Его глаза были окаймлены красным ободком и выглядели дикими.

– Кто они? – закричала Сахалия.

– Курсанты! – ответил Нико. – Курсанты ВВС!

– У него первая группа. У него первая! – закричал я.

Нико нажал на гудок.

– Убирайтесь с дороги! – крикнул Нико и сразу закашлялся.

– Прочь с дороги! – заорал я.

– Пошел ты! – крикнул лидер. – Нам нужен автобус!

– Скажи им, что они могут поехать с нами, – сказал мне Нико. Он не мог кричать достаточно громко, чтобы они услышали его через маску.

– Ребята, можете поехать с нами! – крикнул я. – Мы едем в аэропорт.

– Если они бросят свое оружие, – добавил Нико.

– Если вы бросите свое оружие!

Лидер приложился прикладом винтовки по стеклу.

– Они убивают людей в МАД! Разве вы, идиоты, не знаете этого? – крикнул он.

– Они сортируют людей по группам и убивают всех, кто это видел. Им не нужны никакие свидетели!

Я уставился на Нико.

Сахалия находилась позади нас.

– Он сумасшедший, – произнесла она. – Параноик.

Трое других курсантов обступили своего лидера.

– Он может быть и сумасшедший, – указал я. – Но что насчет остальных?

Они все были одеты в военный камуфляж. Никто из них не носил противогазов.

Я предполагаю, что у всех остальных была либо четвертая группа крови, либо третья.

– Где девушка? – громко поинтересовался я.

Потом раздался громкий стук, и малыши закричали.

Я обернулся на звук и обнаружил, что курсант пролазит в одно из задних окон. Он проломил его каким-то топором.

Один из парней принялся дубасить дверь.

Нико поднялся и схватил свой рюкзак, в котором, я знаю, был пистолет.

Но прежде чем он успел достать оружие, курсант открыл дверь, и посторонние оказались внутри автобуса.

– О, господи! – крикнул лидер. – Это автобус наполнен припасами!

Он издал безумно-счастливый вопль и, подхватив Сахалию, поцеловал ее в губы. Та увернулась, когда Нико выкрикнул:

– Убери от нее руки!

Лидер ударил Нико по лицу.

Маска Нико немного слезла, и лидер, вцепившись в нее, сильно прижал ее к лицу Нико.

– Прекрати! – закричал я. – Он умрет!

Я пнул лидера, и он, отпустив маску, повернулся ко мне.

Парень схватил меня за куртку.

– Я скажу тебе вот что: ты расскажешь мне все, что я захочу узнать, а я позволю вашему водителю остаться в противогазе. Ну, так что?

Нико задыхался под маской. Сахалия – на полу в проходе – пыталась оттащить подальше от нас Джози.

Остальные курсанты в этот момент поднимались по ступенькам. Они давали друг другу "пять", обрадовавшись своему завоеванию.

– Для начала, что с ним? – спросил лидер, кивнув на Джози.

– С ним? – застопорился я. Мой разум запнулся – парень считал Джози – мальчишкой – ладно, я пойду на это. – У него первая группа крови, и мы должны были...

– А тот парень? – он перебил меня, кивнув в сторону Брейдена.

– Брейден? Он ранен, – ответил я.

– Мы везем его в аэропорт, чтобы найти доктора.

– Боже! – крикнул он, и я увидел, что его курсанты подпрыгнули. – Ты не слышал, что я сказал? Они убивают людей в аэропорту. Они доберутся до нас всех. Брейден не жилец. Он практически мертв.

Это правда? Я так не думал. Этот парень был явно сумасшедший.

Сахалия начала всхлипывать. Я не знаю, зачем она это сделала. Ведь это привлекло внимание лидера.

– Ой, у тебя есть кое-что для Брейдена? Не плачь, крошка. Пейтон присмотрит за тобой.

Он опустил руку и коснулся ее лица.

– Я буду хорошо заботиться о тебе, дорогая. Ты можешь быть моей особенной девушкой.

Нико продвинулся насколько мог вперед, (я не уверен) чтобы прыгнуть на парня, но курсанты возле двери остановили его.

– Почему ваш автобус не взлохматился? – спросил Пейтон.

– Взлохматился?

Он закатил глаза.

– Белый пух. Он растет на резине. Ест шины. А откуда у вас автобус?

– Мы были заперты с ним внутри торгового центра, – произнес я. – Мы изолировали воздух, поэтому автобус не подвергся...

– Так вы бросили большой изолированный магазин, наполненный едой и водой, чтобы попытаться доставить Брейдена в Денвер?

– Ага, – пожал я плечами.

– И как долго вы на дороге?

– Что ты имеешь в виду?

– Сколько часов вы были на дороге? После двадцати четырех часов, шины начинают «мохнатиться».

– Мы выехали из магазина вчера около 10 часов утра...

– Классно! Они все еще собираются немного поиграют с нами в отъезд. Последний вопрос... – сказал он, поворачиваясь ко мне спиной. – Где магазин?

Я поймал взгляд Нико, и он чуть качнул головой.

– Кинг Суперс, – солгал я.

– Конкретнее?

– В Касл-Роке.

– Какой. Чертов. Магазин?

– Какой... какой...

– Ты лжец! – крикнул он.

Затем он врезал мне по лицу. Не думаю, что это поранило бы меня, если бы он не носил кольцо.

Казалось, мое лицо, словно горит, а затем – кровь на моих перчатках, которая потекла мне на шею.

Это выкрикнул Батист:

– Мы приехали из "Гринвея" в Монументе, – закричал он. – "Гринвея" в Монументе, в Колорадо.

Пейтон рассмеялся.

– Теперь, я верю! – Он улыбнулся Батисту. – Отлично, ребята, мы собираемся в Монумент.

– Брейден умрет! – закричала Сахалия. – Он умрет, если мы не доберемся до Денвера!

Пейтон притянул ее к себе.

– Если ты поцелуешь меня, то я доставлю его туда, сладкая.

Ее глаза стали очень большими и перепуганными. Она приподнялась на цыпочках и поцеловала парня в грязную щеку.

Я боялся, что тот захочет схватить ее и насильно поцеловать. Или и того хуже.

Вместо этого он положил руку на свою щеку.

– Мммммм, сладость, – произнес Пэйтон. – Ты ничего, но ты крошка, да? – Он сунул палец под ее подбородок и заставил посмотреть на него.

Я думаю, что Сахалия – своего рода магнит для мудаков.

– Ради тебя, малышка, я собираюсь спасти Брейдена! Шестерки! – крикнул Пейтон. – Мы должны спасти этого пацана.

– Сэр, да, сэр! – прокричали курсанты.

– Мы повезем его в Денвер.

Затем он схватил меня за куртку и толкнул в проход.

– Теперь убирайся. Вы все выходите. Сейчас мы повезем Брейдена в Денвер.

– Что? – заплакали малыши.

– Выметайтесь! – крикнул Пейтон. Он толкнул Сахалию к двери. – Даже ты, моя маленькая конфетка. Ты тоже должна выйти, чтобы Папа Пейтон смог довести дело до конца.

Это произошло так быстро. Он пинками выгнал нас из автобуса, и мы не успели ни о чем подумать.

– Эй, мы должны отвести Брейдена в Денвер, а мы не сможем выполнить нашу миссию с кучей отвратительных, плачущих нытиков, грузящих нас!

У меня не оказалось даже моего рюкзака, но я оглянулся и увидел, что Макс схватил все рюкзаки, которые нашел. Улисс тоже начал хватать вещи.

Пейтон протянул руку и оттащил рюкзаки подальше от Макса.

Макс завопил, и лидер, приподняв его, бросил на пол в проходе, по направлению к двери.

– Это все теперь наше! Вы поняли меня? Этот автобус и все в нем – наше! Так что вам лучше выйти, если вы не хотите тоже стать нашим!

Короткий, грязный курсант выхватил у Уиллиса бутылки с водой и пнул малыша вниз по лестнице.

Сахалия попыталась вернуться к Брейдену, а один из курсантов удержал ее. Он с трудом протолкнул ее к двери и столкнул вниз по ступенькам.

– Брейден! Брейден! – всхлипывала она.

Нико все еще находился на месте водителя. Казалось, он не знал, куда идти или что делать.

– Эй, мальчик-водитель, – Пейтон окликнул Нико, тыча носком ботинка в бедро Джози.

– Лучше иди и забери этого коматозного малыша, если он тебе нужен!

Интересно, Пейтон дал бы Нико забрать Джози, если бы узнал, что она девушка. Но кто мог додуматься со всеми этими слоями?

Нико поднялся и пошел по проходу в сторону Джози.

Пейтон наклонился и понюхал Брейдена.

– Фу, мужик, Брейден пахнет отвратительно. Нам лучше прямо сейчас отправится в Денвер, чтобы доставить его в больницу!

Нико приподнял Джози, и полу неся, полу таща, выволок ее из автобуса.

Я заметил, что с ним был его рюкзак.

Я заметил это, потому что шел позади него.

– Брейден! – закричала снаружи Сахалия. – Я люблю тебя!

Тут засмеялись курсанты.

– Я люблю тебя, Брейден, – передразнивали они.

– Давайте, шестерки! Нам нужно отвезти этого чувака в Денвер! – заорал Пейтон.

Курсант вытащил из-под автобуса раздавленный мотоцикл.

– В Денвере! – зааплодировали они. – В Денвер!

Но так, как они это произнесли – насмешливо и крайне возбужденно – вы решили бы, что на самом деле они не собираются в Денвер.

– Вы не можете просто забрать наш автобус!

– закричал Батист двум курсантам.

– Да ну? – произнес очень высокий, долговязый курсант. Он нацелил пистолет на Батиста. – Посмотрим!

Теперь они все были в автобусе, и мы все, кроме Брейдена, снаружи.

Девушка в белом пальто выскользнула из-за угла автобуса. Она выглядела испуганной. Девушка ступнула на первую ступеньку автобуса.

– Эй! – позвал ее я. Она посмотрела на меня, ее большие голубые глаза округлились.

– Ты не должна ехать с ними. Ты можешь пойти с нами, – сказал я. Я решил, что, может быть, она была у них пленницей. Или их рабыней, или чем-то таким.

Она одарила меня долгим взглядом, а затем показала мне средний палец.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ДИН

ДЕНЬ 13

Я спал крепко и, аллилуйя, я спал, до тех пор, пока не проснулся сам по себе. Да, я заставил себя уснуть.

То, что разбудило меня, было всего лишь ворчанием моего собственного желудка.

Я вышел в гостиную и обнаружил трех детей, строящих стену из «Лего», в то время как Астрид читала на кушетке. Завтрак был съеден (по-видимому, хлопья с соевым молоком). Каролина все еще была в пижаме, но выглядела лучше. Луна была уже на ногах.

Увидев меня, Луна поднялась и подошла, чтобы одарить мою руку обнадеживающим нюхом.

– Доброе утро, – сказала Астрид. – Я сделала тебе кофе.

– Дин, когда они будут здесь? – пожаловалась Хлоя. – Я уже устала от ожидания. Все, что мы делаем, – это ждем, и ждем, и ждем...

Ее прервал СТУК.

Я повернулся к Астрид.

– Какого черта? – безучастно произнесла она.

«Бах! Бах!»

Это шло от ворот.

– Хлоя, ты останешься здесь и позаботишься о Каролине и Генри, – приказал я. Она резко захлопнула свой рот.

Я схватил налобный фонарь, а Астрид взяла фонарик, и мы вместе побежали к воротам, прокладывая извилистый путь сквозь темный, холодный магазин.

Луна, лая, бежала рядом с нами.

«Бах! Бах!»

Кто-то стрелял в ворота.

– Не подходи, – сказал я Астрид, выставляя мою руку, чтобы задержать ее. Следом за мной, она остановилась. Ее тело прижалось к моему. И даже в этот момент напряжения и страха, я ощущал ее тело.

Мы отошли в сторону от ворот.

– Что вам нужно? – прокричал я в ближайшее отверстие от пули.

Луна хрипло тявкала.

«Бах!» Еще один выстрел проделал крошечное отверстие в воротах.

– Луна, заткнись! – Астрид схватила Луну за шкирку и потянула назад.

– Кто вы и что вам нужно? – прокричал я.

– Стой! Прекрати стрелять, – услышал я снаружи. Пришлось напрячься, чтобы услышать голос.

Потом раздался стук и грохот по воротам, как будто чем-то или кем-то изо всех сил ударил по ним.

– Эй, парень, – раздался голос. – Это я, Скотт Фишер.

– Зачем вы стреляете по нашему магазину? Мы уже дали вам еду! – заорал я.

– То-то и оно, дружище. Здесь этот парень...

И снова раздался глухой звук и грохот из-под фанеры.

– Здесь этот парень, который нашел меня. И он сказал, что я должен показать ему, где я взял припасы. А если вы не дадите нам еще, он убьет меня.

Я посмотрел на Астрид, освещенную снизу ее фонариком.

– Блин! – произнес я.

– Мы должны помочь ему, – взмолилась Астрид.

– Я знаю, – сказал я.

Скотт Фишер завопил от боли.

– Хорошо, – закричал я. – Хорошо!

– Он сказал, чтобы ты открыл магазин!

– Мы сбросим еду, – крикнул я.

– Он убьёт меня, если вы не откроете магазин!

– Видите ли, мы не можем открыть магазин. Но мы сбросим много еды и воды, ладно?

Послышались звуки спора, но мы не разбирали слов. Однако я слышал оттенок разговора, и голос Скотта звучал все выше и выше. Воинственно? Умоляюще?

Еще один грохот по воротам, и теперь в его голосе чувствовалось отчаянье.

– Берегись, парень! Он собирается...

Еще один «Бах! Бах!» Потом стало тихо, и, судя по всему, Скотт Фишер оказался мертв.

– Что собирается? – спросила Астрид тихим, испуганным голосом.

– Я пойду искать оружие, – сказал я ей. – Ты останешься здесь и ударишь по гудку, если они что-нибудь предпримут.

Слава богу, что мы нашли эти дурацкие налобные фонари.

Я знаю, что выглядел по-идиотски, но, пока я бежал через магазин, в поисках оружия, то был рад, что фонарик у меня на голове, а мои руки – свободны.

Если бы только Джейк не взял с собой один из пистолетов, тогда у нас против посторонних было бы два пистолета.

А когда Джейк ушел, Нико взял себе второй. И это было хорошо. Я хотел, чтобы у Нико был пистолет.

Но Джейк забрал пистолет, а затем покинул нас. Я жалел, что у него тот пистолет.

Я подумал о картофельных пушках. Я не знал, как их сделать, но был почти уверен, что они изготовляются долго.

Еще существовал какой-то способ, где с помощью аэрозольных баллончиков можно было соорудить паяльные лампы. Но я не знал, как сделать и это.

Что я мог сделать? Думаю, я мог бы пойти и взять из кухонного отдела кучу ножей и бросить их в незваных гостей. Вот черт. Из-за того, что произошло, мне нужно свернуть себе шею. Вот черт.

– Дин?– раздался голос Хлои. Она, должно быть, услышала меня, движущегося по проходам. – Что там происходит?

– Ничего, – закричал я. – Ты отлично справляешься, Хлоя. Просто присматривай за близнецами. Просто ждите нас. Все в порядке.

– Нам скучно!

– Тогда немного поскучайте, – прокричал я. Она была такой противной.

Я мчался к отделу по обустройству дома.

Зачем я потратил время на обустройство жилища для нас? Я должен был сделать оружие.

Мне необходим мой брат, который умеет создавать что угодно из чего угодно. Или Нико, который, разумеется, размышлял с точки зрения выживания.

Я прошелся по магазину, ряд за рядом.

Отдел по обустройству дома казался самым лучшим вариантом.

Я направился к барбекюшницам.

И топливу для зажигалок.

Моей лучшей идеей было вылить это на них и поджечь.

Знаю, глупая идея, но я запаниковал.

Направился обратно к воротам. Астрид затолкнула мастику в одно из отверстий в воротах.

– Ты в порядке? – спросил я, пока побежал к ней.

Я нес упаковку горючего для зажигалок и пару тех длинношеих каминных зажигалок.

– Они ушли, – тихо сказала она. – По крайней мере, сейчас.

– Ты уверена?

– Я не слышала ни звука.

– Ладно, ладно, хорошо, – проговорил я.

– Ты собираешься приготовить их на барбекю? – спросила Астрид, уперев руки в бока.

На секунду я рассердился, но потом увидел, как сияют ее глаза в свету моего налобного фонаря.

И я начал смеяться.

Ее смех присоединился к моему, и мы смеялись до тех пор, пока слезы не покатились по моему лицу.

– Вот это да, – сказал я. – Ты смешная.

– Иногда, – ответила Астрид. – Я раздобыла немного древесной замазки. Хочешь помочь мне заткнуть эти отверстия от пуль?

– Конечно, – ответил я.

Пока мы работали, я рассказал ей об идее.

– Я видел несколько бензопил в отделе по обустройству дома. Они в основном на керосине, но есть парочка на аккумуляторных батареях.

Я немного знал о бензопилах, потому что помогал летом своему дяде расчистить небольшой участок земли возле Плейсервилля. У дяди Дейва были две бензопилы: газовая и аккумуляторная. Аккумуляторная была не такой мощной, как газовая, но отлично распиливала заостренный дуб. Я содрогнулся при мысли, что она сделает, если ее использовать в качестве оружия против человека.

– А нельзя использовать топливо для зажигалок? – Астрид кивнула на мою жестянку «Кингсфорд».

Я схватил бутылку.

– Нет, это не керосин. Это... алифатические нефтяные растворители. Что бы это ни было.

– Ну, а как ты собираешься зарядить аккумуляторы? – спросила она.

– Может быть, от автомобильного аккумулятора? – предложил я.

– Да, это может сработать, – ответила Астрид.

Мы были хорошей командой. Я рад, что мы решили работать дружно. Она придерживалась своей части договоренности, а я изо всех сил старался не боготворить ее.

– Где вы были? Я должна делать здесь все сама? – упрекнула Хлоя, когда мы вернулись, подключив бензопилы. Они играли в больницу, и Каролина, вполне логично, была пациентом.

– Плохие парни пытались попасть внутрь, – сказала ей Астрид.

– Плохие парни? – повторил Генри.

Он с Каролиной посмотрели на нас с одинаковым выражением ужаса в глазами.

Временами, присматривая за близнецами, я чувствовал своего рода тяжесть в сердце. Они были такими... гм... прекрасными. Я знаю, что глупо использовать это слово, но они были именно такими. Такие маленькие и теплые. С широкими улыбками и обилием веснушек. Боль в моей груди заставляла думать о том, как миссис Маккинли (если она еще жива) должно быть скучает по ним. Было ли это из уважения к ней или в память о ней, но я должен был обеспечить малышам безопасность.

– Насколько плохие? – спросила Хлоя.

– Что? – сказал я.

– По шкале от одного до десяти, насколько плохие были парни?

– Я не знаю, – сказал я ей. – Достаточно плохие.

– Но они не смогли пройти сквозь ворота, – сказала Астрид. Она потрепала волосы Генри. – Какая жалость для них.

У Астрид был очень хороший подход к детям. Джози, наверное, сочинила бы какую-нибудь историю, утаив правду. Но они, казались, довольными, просто зная факты: плохие парни пытались, но не смогли.

– Каролина, настало время для глотка имбирной газировки, – приказала Хлоя.

Каролина послушно отхлебнула.

– Хорошо, теперь Генри померит твой пульс, – сказала Хлоя. Генри опустился на футон-диван и нажал пальцами где-то в районе локтя Каролины.

Генри и Каролина посмотрели друг на друга большими, серьезными глазами.

– Лучше! – объявил он. – Давление сто девять на восемьдесят четыре.

– Отлично, – кивнула Хлоя. – Сейчас пациент должен съесть несколько крекеров.

– Дин, у меня идея, – сказала Астрид. – Я увидела медную костровую чашу в отделе по обустройству дома. Подумала, может, перетащим ее на Кухню. Я не хочу зажигать ее здесь, на тот случай, если она будет сильно дымить. Но, кажется, можно устроить своего рода веселую ночь у костра.

– Да, звучит круто. – Выдохнул я, проведя рукой по своим волосам. Пока что, утро было довольно... напряженным. – Я собираюсь съесть что-нибудь на завтрак, – сказал я Астрид. – А потом я проверю безопасность магазина.

– Хорошая идея, – ответила она.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. АЛЕКС

26 МИЛЯ

Нико держал на руках Джози. Свесившись, ее голова свободно болталась. Сахалия рыдала, цепляясь за Улисса, который тоже плакал.

Я с остальными просто стоял и смотрел. И это было трудно понять. Наш автобус забрали, а мы оказались в темноте.

– Мы должны вернуть его! – завопила Сахалия. – Мы должны напасть на них, забрать Брейдена и вышвырнуть их!

– Ребята... – попытался вмешаться Макс.

– Как? – произнес Нико из-под воздушной маски. – У них есть оружие. Их пятеро!

– Ребята! – заорал Макс.

– Нам нужно найти какое-нибудь безопасное место до того, как проснется Джози. Потом мы придумаем, что делать.

– К тому времени они будут далеко, – запротестовала Сахалия.

– Ребята! – закричал Макс.

– Что? – гаркнул Нико.

– Я знаю, где мы можем остановиться, – сказал малыш. Затем он указал на кучку погибших деревьев. Рядом с ними находился военный прожектор, который освещал знак: "Община мобильных домов "Луговые цветы".