Текст книги "Изумрудная роза (СИ)"

Автор книги: Эмма Хамм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Ее королевство всегда процветало. Люди могли пожаловаться. Никто не терпел бы страдания.

Но она мало знала о своем королевстве. Даниэлла испытала их мучения, потому что теперь стояла в мире, о котором никто не знал.

Сколько людей в Холлоу-хилле знало о существах под их ногами? Никто? Или были те, кто боялся существ из земли?

Она отклонилась на ладони и смотрела на древнее существо.

– Ты говоришь, что все, что я знаю о своем королевстве, – ложь.

Он глядел на нее.

– Не все, принцесса. Но тебе рассказывали не полную правду, а порой скрывали правду, – Жуть попытался встать, но замер, и Даниэлла помогла ему. – Еще несколько шагов. Эти старые кости выдержат.

Они шли в тишине, хотя она пыталась говорить с Жутью. Но он молчал.

Наконец, он остановил ее в конце туннеля. Кто-то собрал камешки друг на друге, создав стену, напоминающую обвал.

– Тут безопасно? – спросила она, глядя на камни, словно они могли вот-вот упасть.

– Да. Это место для поклонения.

Она не думала, что Жути верили в богов или мифических существ.

Она должна была понимать. Они были благородными, талантливыми. Конечно, у них были боги.

Но каменная стена?

Даниэлла склонила голову, пытаясь понять, что видел Жуть. На стене был узор? Она подняла мох выше, но видела только силуэты.

Может, они поклонялись просто стене. Она понимала значение. Может, это была угроза обвала, и они должны были ценить каждый прожитый миг.

Или она пыталась сделать гору из холма.

Даниэлла повернулась к Жути.

– Не понимаю. Это божество? Это место поклонения? Почему здесь?

Жуть поднял ладонь и указал на стену когтем.

– Убери средний камень.

– Тут много камней, – Даниэлла стала считать. – Какой средний?

Жуть шагнул вперед и постучал по камню когтем. Тихий скрежет по камню разнесся эхом.

– Он отмечен, принцесса.

Она была благодарна за тусклый свет. Ее щеки пылали так сильно, что и уши покраснели.

Даниэлла прошла вперед и подняла мох еще раз. В центре камней на одном был нарисован завиток. Круги напоминали волны. Жути разве видели океан?

– Что это значит? – спросила она.

– Вытащи из стены и увидишь, принцесса.

Ей стало страшно. Или это было волнение. Даниэлле хотелось убежать, но она подняла руку, сжала пальцами ледяной камень и вытащила его.

Тени за стеной были густыми. Она разобрала силуэт чего-то за стеной. Чего-то…

Она подняла мох и закричала, свет озарил лицо, глядящее на нее.

Даниэлла отпрянула, упала на пол и выронила мох. Она отползала от стены, отталкиваясь ногами, унося себя от мёртвого тела в камнях.

Смех Жути гнал ее, пока она убегала от пугающего зрелища.

– Принцесса! – позвал он. – Вернись.

– Нет! – закричала она. – Ты знал, что там тело. Знал.

Она дрожала всем телом. Волоски стояли дыбом, сердце колотилось. Она успела лишь на миг разглядеть мужчину, но перед глазами осталось его лицо, словно она видела его сотни раз.

Длинный нос. Широкий у кончика, но узкий и плоский между глаз. Сильные брови с тенью морщин, показывающих, что он часто хмурился. Полные губы подходили его лицу. И тень темной кожи, красивой, как обсидиан, гладкой как стекло.

Там был не человек. В стене было божество, которое было мертвым веками.

Тяжело дыша, она остановилась, когда спина врезалась в стену.

Жуть не двигался. Он стоял у брошенного мха и смотрел на мертвеца.

– Принцесса, я хочу рассказать больше. Вернись.

– Я не подойду к этому существу.

– Существу? – Жуть раскрыл здоровое крыло от эмоций. – Это наш бог, принцесса. И вы ему раньше поклонялись.

– Мы не поклоняемся богам, только людям, – повторила она слова, которые часто кричал ей отец.

– Всем нужны боги, принцесса. Чтобы не бояться смерти, – Жуть поманил ее подойти. – Бог не пошевелится, если ты этого боишься.

Она не хотела даже думать, чтобы мужчина за стеной открыл глаза. Он мог вырваться из камней и сжать ее горло.

Она сглотнула, но встала на ноги. Она осторожно прошла по мрачному туннелю к Жути, стоящему в сиянии мха. Она подняла источник света и озарила им мужчину.

Теперь он пугал меньше. Она знала, что он не пошевелится. Хотя бы надеялась.

Он был красивым. Идеальным и с изъянами одновременно. Свет упал на золото, мерцающее в его бровях.

– Кем он был? – прошептала она.

– Он был всем. Небесный, направленный защищать людей, служить им и направлять их, – Жуть прижал костлявое крыло к телу. – Но люди пошли против Небесных. Уничтожили их, убили, прокляли… Многое случилось в истории до этого момента.

– Откуда ты все это знаешь?

– Я был там, – ответил Жуть. – Я помню, когда все было потеряно. Когда добро поддалось злу, и мир, каким мы его знали, кончился. Я был там, и это все еще обжигает мою душу.

Даниэлла шагнула ближе к телу.

– Как давно это было?

– Много-много лет назад. Больше, чем я могу описать.

– Тогда сколько вам лет? – она повернулась, озарив лицо Жути.

Существо пожало плечами.

– Нет времени на рассказ, но многим из нас века. Мы долго тут жили, сложно различать дни и годы.

Века.

Века гнили под землей как трупы.

Даниэлла поежилась и спросила снова:

– Зачем ты привел меня сюда?

Жуть указал на тело в стене.

– Во Впадину идут существа. Они убили его и создали настоящих монстров над землей. Им нельзя доверять. Я помню, потому что я – хранитель историй. Но другие не помнят. Император не помнит.

– Что я могу? – Даниэлла дрожала от гнева. – Я принцесса, человек, который ничего не знал об этом. Я даже не знаю настоящую историю своего королевства, Сказочник.

– Теперь ты знаешь хоть часть, – он сжал ее ладони и притянул к своей груди. – Я хочу, чтобы ты взяла эти знания и спасла нас.

– Я не могу.

– Можешь, – заявил он. – Коснись лица нашего бога, принцесса. Влей свои чудесные воспоминания в него. Может, ты пробудишь того, кто нам поможет.

Она сомневалась в этом.

Но Даниэлла повернулась к мужчине в стене и задумалась. Если она сможет ему помочь, поможет и Жутям, и ее народу. Она хотела быть героиней, и если нужно было коснуться лица мертвеца…

Она поежилась, плечи дрожали от мысли о прикосновении. Но пальцы покалывало от предвкушения.

Ее ноги двигались раньше, чем решил разум. Она пошла по туннелю. Коснуться лба? Это было бы жестоко. Губ? Это нагло.

Даниэлла коснулась пальцем его щеки, погладила от скулы к челюсти.

– Он теплый, – прошептала она. – Почему он теплый?

Туннель загудел в ответ, и Жуть рядом с ней закричал:

– Землетрясение! Беги, принцесса!

ГЛАВА 22

Он должен был знать, что ее присутствие повлияет на него. Его мысли бушевали, кипели от слабости.

Даниэлла была принцессой. Красивой, сильной, чудесной. Он не имел права касаться ее. Тем более, забирать ее у народа, словно она могла быть его невестой.

Он совершил немыслимое. Он заставил ее сделать то, чего она не хотела. Как ее отец.

Он долго смотрел в бездну и говорил себе вернуться. Он мог отыскать ее без проблем.

Он знал, где она была, даже с закрытыми глазами. Она горела в его груди маяком во тьме его сознания.

Но он не мог забрать ее. Ей нужно было найти свой путь. И она попросила пару минут для себя. Он не мог лишить ее этого.

– Император? – послышалось над ним. Кузнец сидел на выступе, ноги болтались, крылья были у боков. Запах его страха был сильным.

– Что такое?

– Они тут.

Он не сразу понял, что за они. Гости редко прибывали во Впадину.

А потом лед пробежал по его спине. Он поднял голову и посмотрел на высший выступ.

Кровь капала с камня рекой. Одна капля полетела к нему, скользнула глубоко в землю.

Конечно, они пришли. Может, услышали про его план. Может, решили прийти, когда он был слабее всего.

Но Император не хотел видеть монстров, давших ему этот облик. Он не хотел спорить с существами, желающими его поражения.

Алхимики всегда любили его братьев, а не его.

Он вздохнул, взлетел к высшему выступу.

Они смотрели на него, как одно. Их красные плащи истекали кровью и жижей, оставляли след. Капюшоны скрывали их лица, но Император раньше видел одного без мантии.

Их тела были в шрамах. Боль питала их магию, обычно, причиненная ими же себе. Хотя он слышал и другие слухи.

Около двадцати пяти существ ждали на выступе, стоя плечом к плечу. Но лидер всегда стоял впереди. Он оставался всегда на шаг впереди остальных.

Император парил перед ними. Он должен был ступить на выступ, чтобы не бить по ним ветром, но не мог заставить себя опуститься на ту жижу.

– Император, – сказал лидер алхимиков. Он кивнул.

Они никому не кланялись.

Император склонил голову, подражая им.

– Я не с тобой раньше говорил.

Если бы капюшона не было, может, Император увидел бы удивление алхимика. Но он мог догадываться об удивлении по напрягшимся плечам.

– Мы – одно, – ответил алхимик.

– Точно. Но всегда есть лидер, да? Ты – не он.

Ему не показалось, алхимик напрягся. Если бы он был из камня, то разбился бы.

– Мы пришли поговорить с тобой, зверь. Никак иначе.

– И вы многое хотите сказать, – Император указал на скрытую тропу справа.

Ее использовали только алхимики. Если бы это был тот лидер, он знал бы, куда идти. Но эта перемена питала любопытство Императора.

Алхимики желали власти. Они использовали его братьев и сестер, но он не помнил, как. Но он всегда знал, что нельзя доверять истекающим кровью существам, которые пытались указывать ему, как править его королевством.

Слабое воспоминание всплыло в голове. Что это было?

Он вдохнул. Запах Даниэллы остался на его волосах и перед его лицом. Лилии и вино…

Воспоминание расцвело. Близнецы из золота кружились в воздухе на белых крыльях. Они звали его, широко раскрыв руки, чтобы он погнался за ними.

Брат и сестра, чьи лица он вспомнил.

Он был кем-то до всего этого. Он всегда знал это, но теперь получил доказательство.

Император смотрел с серьезным видом, как алхимики шли к тайной комнате. Он опасался их. Он был умнее в этот раз.

Но он не знал, как справиться. Он жалел, что Даниэллы с ним не было. Она знала бы, как провести эту встречу. Принцесса не знала о войнах, но в политике могла пригодиться. Он не сомневался, что она могла вывернуть этих мужчин наизнанку словами.

Она уже сделала так с ним.

Качая головой, он опустился на выступ, чтобы последовать за алхимиками. Кровь была густой между его когтей.

Он скривился. Оттирать от камней это долго, но он не даст этому впитаться в землю. Он не хотел знать, что алхимики увидят, если он оставит их след.

Он прошел в комнату, расправив плечи, сжав кулаки и стиснув зубы. Они не одолеют его сегодня.

Алхимики стояли бок о бок. Они создали большой круг красных мантий в пещере. Ткань двигалась сама, может, от магии, или их пальцы трепетали, желая больше боли.

Он прошел в центр их круга. Так было каждый раз. Каждый критиковал его и его работу.

Этот день не будет отличаться.

Начал лидер алхимиков, его голос был юным, но хриплым.

– Император. Мы пришли, потому что твое королевство не только разочаровывает нас, но и разваливается.

– Королевство? Холлоу-хилл? – он пожал плечами. – Я слышал, там все хорошо.

Алхимик за ним зашипел.

– Люди хорошо справляются, но твои существа это позволять не должны.

Он развернулся.

– А какая у нас цель?

– Не твое дело, – алхимик скрылся в мантии, но тень впавших скул осталась видна.

– Это мое дело, – он оскалился. Как они смели говорить, что его жизнь, его будущее не было его делом? – Вы говорите, что создали меня, но я не вижу доказательств.

Вмешался лидер алхимиков. Он шагнул ближе к Императору, который мог легко сломать ему шею. И Император хотел. О, жажда смерти сжимала его.

Лишь мелкое движение. Бросок вперед, чтобы он схватил мантию алхимика и повернул. Он мог повесить мужчину на ткани, задушить его или подтянуть к себе, чтобы ударить кулаком.

Но он этого не делал. Он застыл как камень.

Лидер приблизился, чего не осмеливался делать его предшественник. Он не остановился, пока они не оказались носок к носку.

Вблизи тени не скрывали существо под капюшоном. Император видел шрамы символов на лице существа. Впавшие глаза без жидкости. Кто-то выцарапал символы на его лбу, но шрамы были такими толстыми, что Император подозревал, что их постоянно вырезали снова.

Новый лидер практиковал магию усиленно. Но его лицо еще было круглым, юным. Это делало его опасным.

Или безумным.

Лидер склонился ближе.

– Мы создали тебя, Жуть. Это все, что тебе нужно знать. Почему или как – знания творцов. Если хочешь знать, стоит сделать больше Жутей.

– Я делал, – ответил он, цедя слова. – Я делал их много раз, заботился о них. Чтобы их жизни во Впадине не были полны голода и смерти.

– Мы этого не просили.

Император отклонил голову и рассмеялся.

– Не просили? Алхимик. Вы просили только уничтожить королевство, которое вас не трогало. Я превращал мужчин и женщин в монстров, как вы и желали. Я выполнил работу.

Может, он ошеломил нового лидера словами. Мужчина не говорил какое-то время.

Но грудь лидера гневно вздымалась. Он глотал воздух, а потом прохрипел:

– Мы скажем тебе, когда твоя работа будет выполнена, Жуть.

Слова звенели в комнате. Они отразились от потолка в него.

Сколько раз ему это говорили? Сколько раз Император терпел их гнев и ненависть?

Он не мог сосчитать. Но и не помнил, как много раз их видел.

Столько воспоминаний пропало. Их забрали из его разума, будто игрушки, которые можно было заменить другими. Алхимики создали из него идеальное оружие, пока он не понял, что это оружие можно было направлять другой рукой.

Император покачал головой.

– Нет, алхимик. Ты не будешь указывать мне, когда работа закончена.

Его слова гудели эмоциями, и в этот раз другие отреагировали. Голоса поднялись в гневе и возмущении:

– Как ты смеешь?

– Мы дали тебе жизнь, зверь!

– Щелчок наших пальцев лишит тебя жизни.

– Сомневаешься в нас? Зверь сомневается в руке, что его кормит?

Он повернулся к тому, кто сказал последнее, скаля зубы, расправив крылья.

– Ты давал моему народу еду? Как ты облегчил им жизни? Чем наполнил сердца?

– Мы не просили строить королевство, – прохрипел лидер за ним. – Мы просили уничтожить.

Тут была правда. Император повернулся к лидеру.

– Вы просили разрушить дом. Там жили люди, хорошие люди. Когда я пробудился, я слушался вас, потому что вы говорили, что они жестоки. Я верил, когда вы сказали, что этой земле нужен спаситель. Что нужно пробудить людей так, как меня.

Но он не верил им больше. Он видел, как жили люди сверху. Они были счастливы. Верили в их короля, даже если их посевы продавали, когда они могли кормить семьи. Слепая вера грела их ночью. И хоть он их не понимал, у них был выбор.

Не Император должен был лишить их выбора.

Принцесса могла это сделать.

Он открыл рот, но лидер алхимиков толкнул его в плечо.

Он посмотрел на кровавый отпечаток на голой коже. Мужчина был безумен? Он был в четыре раза меньше Императора, но считал, что такое поведение было… приемлемо?

Лидер алхимиков прорычал:

– Ты послушаешься, зверь. Или мы лишим тебя сил и отдадим их другому.

Он навис над лидером и оскалился. Жар рос за его глазами, давил на мозг, и голова заболела. Красный свет заполнил комнату, алхимики засияли.

– Я скажу лишь раз, – заявил император. – Это мое королевство. Я построил Впадину. Если бы вы могли забрать мои силы, вы сделали бы это, когда я в первый раз стал перечить вам. Значит, вы создали монстра, которым не можете управлять, – лидер открыл рот, но Император остановил его, не дав пролить больше яда. – Хватит болтать. Если можете забрать магию, так и сделаете. Если нет, покиньте мое королевство.

Лидер хмуро смотрел на него, хоть глаза и не видели. Они стояли вместе, Император мог лишь надеяться, что это кончится смертью. Один из них мог пролить кровь, и он был бы рад.

К сожалению, алхимик не стал участвовать в бою.

Он пожал плечами.

– Ты пожалеешь.

– А ты пожалеешь, что ослабил путы на мне, – ответил Император. – Уходите.

– Нет, – алхимик отпрянул и покачал головой. – Мы останемся на время. У нас есть комнаты для такого случая.

Он мог спорить. Он мог биться словами, но не мог приказать. Алхимики могли остаться во Впадине, но он не будет дышать, пока эти гадкие тела не покинуть его дом.

Он застыл и ждал, пока они пройдут мимо него в комнаты дальше, глубже в земле. Только когда он перестал слышать шаги, Император выдохнул.

Даниэлле повезло, что она не видела этих существ, которые думали, что управляли им. Хоть она помогла бы в бою словами, она испугалась бы их.

А он не хотел, чтобы она боялась.

От мысли о ней он будто увидел ее перед собой. Она шагнула к нему, туманная и красивая, будто призрак из паутины.

Она коснулась пальцем его скулы, провела им до челюсти, и это потрясало. Жар расцветал там, где был ее палец. Он не знал, что мог такое испытывать.

– Он теплый, – прошептала она. – Почему он теплый?

Император нахмурился от странных слов, а потом ощутил, как камни под ногами дрожат, грохот раздался в основании Впадины.

– Землетрясение! – закричал кто-то, голос, звеня, разнесся по пещерам.

ГЛАВА 23

Даниэлла сунула древнего под руку и прижала себя и его к стене. Только так она могла защитить их от падающих камней.

Сказочник бился с ней.

– Пусти! Мои крылья, дитя, мои крылья!

У него было плохое крыло. Камень ударил ее по плечу, вспыхнула боль. Она отодвинулась от стены, чтобы он освободил крыло.

– Вот! – крикнула она поверх шума. – Лучше?

– Намного!

Сказочник вытянул крыло над ними. Она смотрела на скелет, закричала, когда камень ударил по нему и отскочил.

– Нет, – прошептала она. – Ты навредишь себе, Сказочник.

– Мы оба пострадаем, – ответил он. – Землетрясения во Впадине опасны. Позволь старику тебя защитить, принцесса.

Она кивнула, хотя слезы лились по лицу. Это была не сказка. Он не был рыцарем, спасающим принцессу. Он был мужчиной. И он мог умереть от ран, которые уже истекали кровью на останках его крыла.

Земля снова задрожала. Грохот эхом разносился по туннелю, ветер и куски камня летели с пылью, и она не могла дышать. Она не видела, хотя пыталась. Еще удар, оглушивший ее, и она отпрянула к стене. Или ее оттолкнуло порывом воздуха?

– Юбка! – кричал ей на ухо Сказочник.

Она могла закрыть тканью лицо. Почему она не подумала раньше?

Даниэлла без колебаний дернула за край. Она сорвала ткань, разделила ее на две равные части. Она могла пока побыть и в панталонах.

Сначала она обвязала лицо Сказочника, хоть он и спорил. А потом завязала себе нижнюю половину лица и робко вдохнула.

Это было не идеально, но она могла вдохнуть, не ощущая камешки в легких.

– Что случилось? – спросила она, в ушах звенело.

Сказочник смотрел, как пыль летала вокруг них.

– Обвал, полагаю.

– Другой выход отсюда есть?

Он кивнул.

– Есть.

– Хорошо, как нам идти?

– Постой, дитя. Может, тряхнет еще раз, и наши движения только ускорят обвал. Терпение – лучшее решение в такое время.

У нее не было терпения. Адреналин держал ее на ногах, и она не знала, как долго продержится. Колени уже дрожали, ладони покалывало, ноги грозили рухнуть.

Обвал?

Землетрясение?

Она не понимала, что жить во Впадине так опасно, но в этом был смысл. Этот народ и не жил в роскоши.

Хуже того, она могла умереть. Сказочник мог умереть. И под землей не было защищенного места.

Туннели. Выступы. Даже коридоры, ведущие к Впадине, могли рухнуть.

Даниэлла перестала управлять ногами и рухнула на землю.

Сказочник опустил окровавленное крыло и опустился на корточки рядом с ней.

– Принцесса?

– Я буду в порядке, – прошептала она, глядя вдаль, пытаясь отдышаться. – Я в порядке.

Нет. Она не была в порядке, она переживала, что все рухнет ей на голову. Что она окажется в гробнице из камня, как мертвец, которого она коснулась.

Слезы лились по ее лицу бесконтрольно. Она дрожала телом, замерзла. Ее ладони были ледяными. На руках выступили мурашки, и она не знала, почему.

Даниэлла была в опасности раньше. Даже Жуть пытался убить ее, но она выжила. Она была сильнее обвала.

Она подняла голову и посмотрела на разрушения в когда-то чистом туннеле. Пыль покрывала землю. Куски камня разных размеров усеивали пол. Воздух все еще был с белым туманом. Она едва видела другой конец туннеля.

Сказочник опустил ладонь на ее плечо.

– Страх смерти не делает тебя слабой, принцесса. Это значит, что ты уважаешь жизнь.

– Я не хочу умереть, – прошептала она. – Я не хочу умереть под землей. Я не хочу быть тут.

– Никто из нас не хочет быть тут, – Сказочник поднялся, кривясь от боли. – Но мы тут, значит, нужно извлекать из этого максимум. Жизнь дана лишь одна.

Она медленно выдохнула и попыталась совладать с колотящимся сердцем. Оно хотело вырваться из ее груди, и она хотела снова дышать.

Хоть и не сразу, она занялась медитацией, как Император ее учил.

Вдох.

Выдох.

«Помни, как ты сильна, – шептал Император в ее голове. – Ты пережила короля. Теперь ты переживешь многое».

Даниэлла могла идти дальше, потому что должна была. У нее был выбор. Остаться и умереть среди обломков или подняться за Сказочником к безопасности.

Она встала.

– Умница, – сказал Сказочник. – Теперь нужно проползти сквозь камень, и мы снова пойдем. Никто не должен знать об этом туннеле, но я помню, когда его сделали.

Она посмотрела, куда он указывал. Разве не… Да. Там был мужчина в камне.

– Мы поползем по месту его упокоения? – спросила она.

– Как-то так. Божество там не навсегда. Он не будет против.

– Он знает, что мы тут? – вопрос звучал странно. – Если он божество, странно, что он просто…

Она запнулась, и Сказочник подсказал:

– Мертв?

– Да. Может, не так жестоко, но о другом я думать сейчас не могу.

– Он мертв. Так мы это зовем, но он не мертв навеки. Может, есть другое слово для этого. Ты принцесса, не я, – Сказочник сжал ее руку и подвинулся вперед. – Идем. Я ничего не вижу.

– Я почти ничего не вижу, – но Даниэлла видела камни, об которые они могли споткнуться. Она могла вести их лучше, чем Сказочник.

Они вместе шли по туннелю к стене, где было божество. Она тоже пострадала от землетрясения. Почти все камни отлетели, большая часть потолка рухнула вокруг места, где поклонялись божеству Жути.

– Где он? – спросила она, помогая Сказочнику пролезть в брешь.

Жуть прижал крылья к бокам и пролез во тьму за дырой.

– Не знаю. Сейчас не важно. Сначала нужно найти убежище.

Даниэлла протянула руку, чтобы удержаться, но отпрянула, упершись ладонью во что-то гладкое и теплое.

Божество лежало на камнях, тело обмякло. Она думала, что он будет ранен из-за упавших камней, но на его гладкой спине не было ни следа.

Мышцы выпирали там, где он склонился, тепло от его тела было приятным. Она хотела сжаться рядом с ним, чтобы согреться. Ей было очень холодно.

Даниэлла погладила ладонью его спину. Она добралась до поясницы, следя, не станет ли он шевелиться. Подаст ли знак, что он жив.

Он не двигался. Не дышал.

Но она задела пальцами его лопатки. Там были старые шрамы, словно кто-то взял нож и вырезал куски плоти.

– Мне жаль, – прошептала она.

Было неправильно бросать божество на земле. Она могла прислонить его к стене. Но они со Сказочником не смогли бы его подвинуть. Старик и испуганная женщина не могли помочь такой большой фигуре.

И она оставила его там, где он был.

– За ним кто-нибудь вернется? – спросила она, пролезая в брешь. – Неправильно бросать его тут. Одного.

– Он еще не жив, принцесса. Пока мы можем его оставить там, – Сказочник подмигнул. – Он будет знать, что ты была добра с ним, когда он был слабее всего.

Как? Как мертвец мог знать, что она касалась его спины?

Даниэлла покачала головой и взяла Сказочника за руку.

– Идем, старик. Мертвец не знает, что я трогала его спину.

– Ах, но не мертвый знает.

– Ты говоришь загадками. Ты знаешь это?

Сказочник после всей опасности смог рассмеяться над ее словами. Звук его веселья пронесся по туннелям, вызвав ее улыбку.

Не важно, что на ее коже был толстый слой грязи. Не важно, что волосы прилипли к голове.

Они выжили. Вместе.

Это означало больше, чем жизнь в замке, когда простолюдины занимались своей работой.

Даниэлла еще не ощущала себя такой живой. Она раньше не понимала, какое счастье – иметь воздух в легких.

Они шли по туннелю, пока камни на полу не пропали. Пыль осталась в воздухе, но они хотя бы могли шагать, не боясь, что споткнуться.

Впереди двигались тени. Жути, некоторые из них – древние, другие юные. Они искали друг друга, тепло обнимались. Проверяли, что любимые были еще живы.

Даниэлла поняла в тот миг, что они все были любимы. Жути заботились друг о друге сильнее, чем она могла представить.

Ее глаза снова заполнились слезами. Две Жути обнялись, рыдая из-за того, что были в порядке. Она еще не видела такой любви, которая прогоняла страх из души и исцеляла ее.

– Принцесса? – Сказочник нарушил их теплое молчание.

– Да?

– Что бы ни случилось, помни. Порой со страхом справляются странным образом. Гнев нормален, когда кто-то боится потерять тех, о ком заботится.

– О чем ты? – спросила она.

Даниэлла не успела услышать уточнение. Рев отразился от земли так сильно, что она боялась, что еще одно землетрясение сотрясло камни у ее ног.

– Что за…

Но нужно было спрашивать не это. Пыль опускалась, показала тень, толкающую других в стороны. Жути отступали от императора, несущегося к ней с сияющими красным глазами.

Гнев искажал воздух вокруг от жара. Император не просто злился.

Он был разгневанным демоном, готовым терзать камни над ее головой.

Что она в этот раз сделала? Не Даниэлла устроила землетрясение. Такое было невозможно, если она не была волшебницей. А она ею точно не была.

Сказочник отпустил ее руку и улизнул куда-то. Трус. Он не хотел спорить с Императором, но она не была против сделать это.

– Не кричи на меня, – зарычала она, когда Император приблизился. – Я ничего не делала, и ты не можешь заявлять, что я в этом виновата.

– Молчи, Даниэлла.

– Нет! Я не буду страдать от твоего гнева, потому что ты…

Император притянул ее к сердцу так быстро, что ее рот врезался в его голую грудь. Его сердце билось так громко, что она его слышала, и он тяжело дышал, живот вздымался рядом с ее.

Руки толщиной со стволы деревьев обвили ее плечи и талию. Он прижал ее так близко, что она не знала, где она заканчивалась, и начинался он.

Он обнимал ее? Не кричал? Почему тогда он так злился?

Тепло его тела проникало через ее тонкую одежду. Она была лишь в тонком корсете и панталонах, юбка была разорвана. Жар от него был приятным.

Она обвила его руками и прильнула к его груди. Она подняла голову, биение его сердца успокаивало ее сердце.

– Ты жива, – прошептал он ей на ухо. – Я думал, что потерял тебя.

– Я тут, – ответила она.

– Хвала небесам.

Даниэлла вдыхала его земной запах. Она сжимала его теплые мышцы и слушала биение его сердца. Ее гнев казался мелочью, ведь они все могли умереть.

Она могла потерять его, и эта мысль пугала ее больше того, что отец бросил ее.

Так не пойдет. Это был монстр, который пытался убить ее. Он пришел в ее королевство и украл принцессу.

Но она не хотела ему смерти. Вес его ладоней на ее плечах был как щиты от ее эмоций. Он помогал ей стоять.

– Ты в порядке? – спросила она, поняв, что принимала его как должное. Он всегда казался большим, у власти, и она не думала, что он мог пострадать.

Его теплый смех задел ее волосы на макушке.

– Да, принцесса. Я в порядке.

– Хорошо, – шепнула она в его плечо. – Вряд ли другие справились бы без тебя, – это была скрытая попытка дать ему знать, что ее не обрадовала бы его смерть. Хотя она мгла говорить жестокие слова до землетрясения.

– Они справятся без меня, – ответил он. – Но мир будет меньше.

– Наглый, – фыркнула она. Но оценила юмор. Он был нужен в такое время.

Она отодвинулась от его рук. Даниэлла огляделась, пыль оседала, и сотни Жутей выходили из своих пещер. У некоторых шла кровь из ран на головах, другие держались за обмякшие крылья.

Столько раненых. Им нужна была помощь, а она обнимала их лидера.

Она встряхнулась.

– Нам нужно помочь им.

Император приподнял темную бровь.

– Ты пойдешь в мои покои, где будешь в безопасности. Я помогу остальным.

– Нет, – она покачала головой и отошла от него. – Я останусь и помогу. Мое место с ними.

– Твое место подальше от падающих обломков. Ты не знаешь туннели. Камни еще могут упасть.

Даниэлла не верила, что слышала это. Он хотел, чтобы она ушла? Бросила народ, когда он нуждался в лидере?

Весь гнев к нему вернулся, словно камни, рушащиеся на нее.

– Ты хотел принцессу, Император. Теперь терпи.

– Ты не их принцесса.

– Разве? Ты пришел ко двору моего отца, решив жениться на мне. Для людей я твоя. Это делает меня Императрицей Жути, да? – она скрестила руки на груди и выпятила бедро.

Он открыл и закрыл рот, слов не было.

Она превзошла его снова, но он не хотел признавать это. С чего бы? Он хотел забрать ее туда, где она всегда будет в безопасности. В темноте, подальше от его народа и опасности.

Щеки Даниэллы пылали от гнева, кончики ушей будто горели.

– Ты обещал научить меня сражаться, но не сделал этого. Теперь ты хочешь, чтобы я спряталась и не видела мир? Я этого не потерплю. Так ты не лучше моего отца.

Он широко раскрыл крылья, и на миг она думала, что он закричит на нее. Но их перебили, не дав ссоре разгореться.

Жуть, которого она узнала – Кузнец – опустился с разгона рядом с Императором. Одно его крыло было с прорехой, и он был в белой пыли.

– Император?

– Что такое? – рявкнул ее Жуть.

– Один из юных был снаружи, когда началось землетрясение. Он нашел это, – Кузнец вручил Императору маленький прибор.

Металлическую коробочку, похожую на шкатулку. Безобидную на вид.

Император покрутил ее. Даниэлла видела метки на боку, сверкнувшие в голубом свете. Метки ее семьи. Ее кровь похолодела.

– Что это? – спросил Император. – Я такое еще не видел.

– Я видела, – прошептала она. Тихие слова разнеслись по пещере как крик. – Мы расчищаем этим землю, чтобы построить дом там, где не было места. Внутри порох. Он взрывается и разрушает камень.

– Порох? – Император открыл коробку и понюхал. Он вдохнул и зарычал. – Землетрясение не было естественным?

Даниэлла не хотела думать, что ее семья напала бы. Диана все еще любила ее. Солдаты не пытались бы убить одну из своих.

Верно?

Она сглотнула.

– Не знаю.

– Даниэлла, – прорычал он.

– Я не знаю, – повторила она. – Они знают риск. Я тут.

– Видимо, им плевать на брошенную принцессу, – он захлопнул коробку с треском. – Отведите ее в мои покои.

Кузнец низко поклонился.

– Как пожелаете, Император.

– Убедись, что она их не покинет.

Даниэлла отпрянула от подходящего к ней Жути.

– Я сказала, что остаюсь, Император. Я серьезно. Я хочу помочь.

Он хмуро посмотрел на нее и отвернулся. Его крылья прижались к лопаткам, голубой свет озарял разбитый рог.

– Нам больше не нужна твоя помощь, принцесса.

Кузнец обвил рукой ее талию, и они взмыли в воздух. Но слова Императора еще звенели в ее голове.