355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Эмма Хамм » Изумрудная роза (СИ) » Текст книги (страница 6)
Изумрудная роза (СИ)
  • Текст добавлен: 26 января 2022, 05:31

Текст книги "Изумрудная роза (СИ)"


Автор книги: Эмма Хамм



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Жуть опустил ее на землю. Она выскользнула из его рук, как всегда, но смотрела на камень.

– Что это за место? – спросила она.

– Мой дом.

Он прошел мимо нее и открыл дверь. Даниэлла, проходя мимо рисунков, провела пальцем по зеленой траве и синему небу. Она замерла на миг и коснулась нежно существа с крыльями и в броне.

Она взглянула на него.

– Это ты? – спросила она.

– Нет, – но он долго смотрел на картину. – Идем. Нужно о многом поговорить.

Точно. Она не знала, как теперь говорить. Там был его дом. Там он спал.

Они еще не были наедине в таком важном месте. Даже на лугу на них могли смотреть другие существа.

Она сглотнула, прошла мимо него в покои ее Жути.

Комната была проще, чем она думала. Кузнец и Ткачиха украсили свои стены. Хотя у них украшения были от их работы.

Ее Жуть предпочитал простые стены. Там были только лишайник и мох, зеленые и мягкие. Плющ тянулся с потолка, хотя она не знала, как он рос без солнца.

Она затаила дыхание, увидев кровать в дальнем углу пещеры. Длинные полоски прозрачной ткани всяких цветов свисали с потолка. Он спал среди нежной радуги, сделанной будто из тумана, а не нитей. Огонь трещал в центре комнаты, дым улетал в дыру в потолке.

– Садись, – буркнул он. Ее Жуть указал на подушки у огня. – Я не ждал гостей.

Даниэлла устроилась, подняла кубок у огня. Металл был надбит сбоку, и было проще его держать.

Она поднесла кубок к носу и вдохнула.

– Медовуха?

– Не совсем.

Горечь алкоголя ударила по ее ноздрям. Глаза слезились, она закашлялась и опустила кубок на землю.

– Что это за гадкий запах?

Ее Жуть опустился на подушки рядом с ней, смеясь.

– Мы зовем это кусачка живота. Хочешь попробовать?

– Нет, – резко ответила она. – Мне еще нужен желудок, а эта штука его сожжет.

– Скорее всего. Вряд ли люди это пробовали, – он поднял кубок в ее сторону и сделал большой глоток. – Расскажешь, кто пытался разбить тебе голову как орех?

Кровь отлила от ее лица. Как ей рассказать ему, что ее ударил отец? Как признаться, что она просто стояла, пока он ругал ее, а потом ударил, а она все равно ничего не сделала?

Стыд сдавил ее шею, мешая дышать.

Даниэлла облизнула губы. Она пыталась шевелить языком, во рту пересохло. А потом она опустила плечи в поражении и протянула руку.

– Дай сюда.

Он приподнял бровь.

– Что, прости?

– Отдай, Жуть.

Ее Жуть не мешкал. Он отдал ей кубок.

Даниэлла зажала нос и сделала глоток. На вкус было как моча и мертвечина на полу пещеры. Она закашлялась, но жжение в желудке было многообещающим.

Она проглотила напиток, не выплюнув ее.

Он смотрел на нее с тревогой, и она не знала, что делать. Алкоголь растекался теплом по телу. Это и его взгляд рассекли ее швы.

Жуть указал ей рукой продолжать.

– Говори, принцесса. Ты прибыла сюда не просто ради встречи со мной.

Может, для встречи. Может, она думала, что только тут могла спрятаться, когда жизнь трещала по швам.

Даниэлла сжала кулаки и вонзила их в бедра.

– Мой отец.

– Что твой отец?

– Он меня ударил. Я не сказала ему, где была днем. Когда он нашел меня, то ударил так, что голова столкнулась с дверью, – она коснулась с дрожью раны на лбу. – Вряд ли он думал, что останется след. Раньше он не оставлял следов.

Жуть не двигался. Он застыл, словно стал каменным. А потом он помрачнел. Он прищурился, клыки выпирали изо рта, когти впились в камень.

Раздался тихий скрежет, его ладони оставляли следы на полу.

– Тебя ударил твой отец?

Она попыталась держать спину прямой.

– Да.

Он медленно вдохнул, а потом выдохнул. Снова и снова, пока она не поняла, что он медитировал, как учил ее.

– Жуть? – спросила она. – Что случилось?

Он процедил сквозь зубы:

– Что ты знаешь о своем отце?

– Он – король Холлоу-хилла. Может, не лучший, но его никто не забудет. Королевство процветает при его правлении, а народ… любит его, – но что еще она знала об отце? Очень мало. Он был скрытным, его история была загадкой и для нее, и для народа.

Жуть кивнул. Его челюсти сжались, а потом он сказал:

– И что ты думаешь о нем?

– Думаю, люди не зря его любят, – честно ответила она. – Он сделал много полезного для королевства.

Повисла долгая пауза. Ее Жуть смотрел на нее с вопросами во взгляде, и она их знала. Он хотел, чтобы она сказала больше. Чтобы высказала правду, что давила на горло, обжигая.

Даниэлла отвела взгляд.

– Думаю, семья боится его. Нет, не думаю. Моя семья в ужасе. Я должна была смочь защитить их, но не смогла. Теперь я не могу защитить даже себя.

– И поэтому ты пришла ко мне, – прорычал он. – Принцесса Холлоу-хилла ищет совета у Жути.

Когда он так говорил, звучало неправильно. Словно она предавала народ, доверяя ему.

– Ты был добрым, – прошептала она. Даниэлла смотрела на свои ладони, впервые с прибытия заметила грязь под ногтями.

Грязь и следы травы испортили красивое голубое платье. Она порвала рукав, пока ползла в туннеле, и земля оставила следы на ее коже. Она выглядела не как принцесса. Она будто выбралась из могилы.

Ее Жуть плавно встал. Он прошел по комнате, оставил ее одну в миг паники.

Что подумала бы о ней сестра? Просила помощи у Жути, когда могла пойти к Диане. Они могли бы придумать то, что помешало бы ее отцу…

Нет.

Они пытались так сделать раньше, но провалились, и не раз. Король знал слабости и силу своих детей. Если Даниэлла хотела вырваться из его хватки, нужно было удивить его.

Миска воды опустилась на землю рядом с ней. От стука она вздрогнула, но от его ладоней на ее лице она заскулила. Он сжал ее щеки, словно она ему принадлежала.

Жуть удержал ее на месте, когда она попыталась отпрянуть.

– Тише, принцесса, – пробормотал он, голос был низким гулом.

– Что ты делаешь?

Он опустил обрывок ткани в воду, а потом поднес к ее лицу. Его ладони с когтями нежно смыли грязь с ее лица. Он все протер тканью. Прохладная ткань остужала ее горящие щеки.

Его большой палец задел край ее челюсти, грубый от тяжелого труда. Он прижал другую ладонь к ее шее сзади. Он удерживал ее нежно, но крепко.

Даниэлла закрыла глаза. Она позволила ему заботиться о ней, ослабить боль от признания.

Он ничего не спрашивал. Даже когда отпустил ее, забрал миску и вернулся к ручейку.

Она смотрела, как он вылил грязную воду и наполнил миску. Он вернулся к ней, тихий, но не пугающий.

Слова вырвались раньше, чем она поняла, что говорит.

– Я думала, Жути должны пугать.

– По большей части, мы такие и есть.

Журчание воды успокаивало. Капли падали на ее колени. Он поднял ее руку, опустил ладонь себе на плечо. Он водил тканью по ее грязной коже.

Даниэлла следила за движениями. Он впился пальцами в ее мышцы, чтобы расслабить их.

– Ты не пугаешь меня.

Он фыркнул, и звук был странным.

– Твои люди всегда знали о Жутях. Я удивился, встретив тебя на лугу одну. Мы сражались годами. Пытались порвать друг друга за власть над королевством.

– Мне никто не говорил, что под Холлоу-хилл живет народ.

– Нет, твой отец решил уберечь тебя в той башне, – он бросил ткань в воду, что стала красно-коричневой. – Но твой отец всегда любил боль и кровь.

Сердце Даниэллы замерло. Она дышала с шумом, пытаясь поймать его взгляд. Он не смотрел на нее, и она поймала ладонью его подбородок. Она повернула его голову к себе.

– Ты знаешь моего отца?

Он прикусил губу клыками.

– Я знаю крик твоего отца и боль от его меча.

Слезы выступили на ее глазах, грозя пролиться.

– Расскажи.

Ее Жуть накрыл ее ладонь своей, прижал к своей щеке. Он глубоко вдохнул. Очень медленно он отодвинул ее ладонь и прижал губы к трепещущему пульсу на ее запястье.

Он поднял ее ладонь мимо шрамов на его лбу к сломанному рогу на голове. Он прижал ее пальцы к неровному краю. Она ощущала все неровности, впивающиеся в ее чувствительные пальцы.

– Нет, – прошептала она с дрожью в голосе. – Скажи, что это не правда.

– Твой отец мечтает о тьме без света. Он уничтожает, а в конце всегда побеждает.

Жуть отпустил ее руку, но Даниэлла не убрала ладонь со сломанного рога.

Она касалась каждого выступа, а потом склонилась и поцеловала обломанный край.

Даниэлла опустилась перед ним.

– Я не могу исправить решения отца. Я не могу вернуться во времени и спасти тебя от его гнева. Но я могу сделать будущее лучше. Я могу вырваться из-под пятки отца. И тогда обещаю, я все исправлю.

Глаза Жути становились все шире с каждым словом. Когда она закончилась, он погладил большим пальцем ее щеку. Слеза осталась на его пальце.

– Ты уже пыталась, принцесса.

– И провалилась. Но я не сдамся.

– Я не сомневался в этом.

– Жуть… – она многое хотела ему рассказать. О многом хотела попросить. Помочь ей с отцом. Дать армию. Хоть чем-то помочь.

Но ее отец заставил его страдать. Уже оставил на нем след, так что просить было бы неправильно. Это был не его бой, а ее.

Даниэлла бросилась на Жуть. Она обвила руками его шею, прижалась щекой к его плечу. Она впитывала его тепло, пока он робко обвивал ее руками.

Она прошептала в его голую кожу:

– Я пришла сюда, чтобы попросить о помощи. Но вряд ли ты можешь в этом помочь.

– Я помогу, если смогу, принцесса. Я научу тебя всему, чему могу, но не знаю, можешь ли ты победить в своем бою мечом.

Он был прав. Он всегда был прав.

С ее отцом нужно было разобраться как с политикой и людьми, а не в стиле Жути.

Она сжала губы и кивнула.

– Ты прав. Я ненавижу это, но ты прав.

– Я верю, что ты поймешь, что делать. Когда время наступит.

– Я просто хочу помочь тебе, – еще слеза покатилась по ее щеке на его плечо, пропала на его груди.

– Помочь мне? – он рассмеялся. – Принцесса, ты пришла из замка сюда, попала в сердце Впадины, где слышно биение ядра королевства. И ты переживаешь за меня? Переживай за себя.

– Я в этом плоха.

Он сжал ее крепче, притянул ближе. Она слышала биение сердца королевства, ведущее ее к неопределенному будущему.

Может, если она послушает внимательно, она поймет, что делать.

Жуть сказал:

– Я знал раньше женщину как ты. Я вспомнил то, о чем и не подозревал. Но я знал женщину, которая не сдалась бы, как бы жизнь ни мучила ее.

– Если сдамся, он победит.

– А ты не любишь проигрывать, да, принцесса?

Она отодвинулась. Оставшимся рукавом она вытерла влагу с глаз и носа.

– Нет. Я не люблю проигрывать.

– Тогда я помогу тебе всем, чем смогу, – Жуть встал и протянул ей руку. – Но хватит риска из-за встреч со мной. Я не позволю снова сломать тебя из-за меня.

– Я не сломалась, – возразила она. – Это просто порез.

Он кивнул.

– Нужно куда больше, чтобы сломать тебя. Идем, принцесса. Я отведу тебя домой.

Она не хотела домой. Замок был для нее местом кошмаров. Но она не могла оставаться и здесь.

Даниэлла взяла его за руку.

– Хорошо. Веди меня домой.













































ГЛАВА 17

Даниэлла вернулась в замок и в свою комнату без проблем. Она принесла поднос в свою комнату, и стражи впустили ее, даже не взглянув на ее лицо.

Мило сел на ее кровати. Его длинные светлые волосы растрепались ото сна.

– Ну? – спросил он. – Ты получила нужные ответы?

– Нет, – Даниэлла опустила поднос на трюмо и села на стульчик.

Она сбросила плащ на пол. Ее платье было грязным и испорченным, но хотя бы лицо и руки были чистыми, благодаря ее Жути.

– Даниэлла, – охнул Мило. Он бросился к ней и взял за руки. – Что случилось?

Она пожала плечами.

– Он не смог нам помочь. Отец оставил след и на моем тайном помощнике.

– Он оставил след на всех нас. Тем, кто не ощутил его гнев, повезло, но это редкие, – Мило провел пальцем по порезу на ее лбу. – Тебе нужно быть осторожнее, сестра.

– Разве не я должна тебе это говорить? – ответила она, криво улыбаясь. – Голова болит.

– Не удивлен. Ты словно билась об камни, – Мило выпрямился. – Ты же не билась головой об камни?

Она подавила смех.

– Нет.

– Хорошо.

Мило развернул ее.

– Давай снимем с тебя это платье.

– Мне помогут служанки.

– Я знаю, – его пальцы быстро расстегнул пуговицы на ее спине. – Но я не против помочь, и ты не хотела бы, чтобы служанки тебя такой видели.

Она не хотела. Хотя ее брат не должен был помогать ей раздеться. Он был принцем, а не служанкой.

Но он знал, как ее раздеть удивительно быстро. Он помог ей выбраться из испорченного платья, поискал в ее шкафу подходящий наряд для сна.

Он передал ей шелковое нижнее платье и шерстяную накидку с печальной улыбкой.

– На случай, если отец вызовет тебя ночью.

– Думаешь, вызовет? – она взяла одежду и натянула через голову. – Я думала, что не знал, что я ушла.

Солнце проникло в окно и озарило красивое лицо его брата. Печаль и надежда воевали на его лице.

– Не знаю, сестра. Надеюсь, он не заметил, но, думаю, время его молчания прошло.

Ее желудок сжался, страх пропитал ее плоть. Она видела перед глазами отца. Гнев на его лице, когда он отбросил ее к двери. Ослепительная боль за глазами.

– Думаю, ты прав, Мило, – она погладила шерсть и села у трюмо. – Может, тебе стоит уйти сейчас. Через коридоры слуг, как ты выпустил меня.

– Я подожду с тобой.

– Не стоит. Он увидит, что ты на моей стороне, дорогой брат. Ты уже принял достаточно боли.

Мило молчал. Он прошел к шкафу и пропал, не оглянувшись.

Хоть она хотела, чтобы он защитил ее сильнее, она знала, как Мило боялся их отца. Он был единственным сыном, а их отец говорил, что у него не было сына.

Король Холлоу-хилла не видел решимость в плечах сына. Он не видел красоту и творческую натуру принца, который мог изменить то, как мир видел мужчин.

Она будет бороться, чтобы сохранить ту красоту, даже если получит шрамы.

Ее отражение смотрело на нее из зеркала трюмо. Отражение видело больше, чем должна женщина. Отражение шептало о новой силе и решимости.

Жуть дал ей часть себя в той пещере. Он дал ей способность быть больше, чем принцессой. Он сказал, что не мог научить ее сражаться за такой короткий срок. Но он дал ей больше, чем память мышц и меч.

Он дал ей уверенность.

Стражи вошли в ее комнату в полдень. Они ворвались в покои принцессы с мрачными улыбками. Они знали, чего хотел король. Цвета ее отца были на их плащах. Если кто и знал мысли короля, то это они.

Один всегда стоял в тени ее отца. И ее отец послал троих за ней.

Она потянулась к гребню на трюмо и провела им по распущенным волосам.

– Отец подумал, что нужны трое?

– Прошу, не усложняйте, принцесса, – прорычал ближайший страх. Но она видела по его глазам, что он хотел боя. Он желал, чтобы она попыталась сбежать, чтобы они охотились и одолели ее.

Она приподняла бровь.

– Я встречала и ужаснее тебя.

– Принцесса Холлоу-хилла не познала страх, – он оскалил зубы.

Даниэлла рассмеялась и тоже оскалилась.

– Ты меня не знаешь.

Два стража подняли ее за руки. Она не боролась. Этого хотел ее отец. Хотел, чтобы она устроила сцену, чтобы был повод оставить еще след на ней.

Она держала голову высоко, подняла лицо ко всем, кто смотрел на нее в коридорах. Пусть слуги сплетничают. Они сообщат о раненой принцессе всем, как и о том, что стражи тащили ее в кабинет короля.

Отца любили, и он убедился, чтобы народ любил и ее. Даниэлла была его творением. Его идеальной принцессой. Но это скоро обратится против него.

Идеальная принцесса собиралась свергнуть короля.

Несколько служанок шептались, когда они шли мимо. Она уловила обрывки разговора как во сне.

– Видела лицо принцессы?

– Она ранена.

– Что с ней случилось? Почему король хочет ее видеть?

Даниэлла не давала плечам опуститься, сохраняла гордость. Она не была слабой, как думал ее отец. Она будет сильной до конца, когда не сможет видеть из-за его гнева.

Страж, который дразнил ее, постучал в дверь кабинета.

– Ваше величество, принцесса у нас.

– Входите, – буркнул ее отец за дверью.

Она позволила стражам втолкнуть ее в кабинет отца. Она не дала себе посмотреть туда, где ударилась ее голова. Король посчитает ее испуганной, потому что она помнила, что он сделал.

Он хоть когда-то выходил из-за стола? Он сидел так же, как в прошлый раз. Пальцы были сцеплены, глаза сверкали от гнева.

– Дочь, – сказал он.

– Отец, – ответила она.

Он отклонился на стуле и посмотрел на нее.

– Твоя голова хорошо зажила.

– Не стараниями твоего целителя. Он просто заставил меня выпить тоник и бросил одну.

– Это лучший целитель в королевстве.

Даниэлла приподняла бровь.

– И он так убегал, что вряд ли запомнил мое лицо. Он ужасно боялся.

– И должен был. Я убил бы его, если бы он навредил моей ценной дочери.

Ценной? Она хотела бросить слова ему в лицо. Даниэлла была для него не ценнее других детей. Они были фигурами на его доске. Не больше, не меньше.

Ее отец указал на стул перед своим столом.

– Садись.

Она не хотела позволять ему приказывать. Но она знала, что не везде должна была сражаться.

Даниэлла села перед отцом, опустила ладони на колени и склонила голову.

– Ты хотел поговорить со мной?

Пусть думает, что приказал ей тут, но она будет управлять встречей. Больше не будет кулаков и злых слов. Сегодня ее отец поймет, что создал дочь, чьи слова подобны мечу.

На его лице медленно расплылась улыбка.

– Да. Ты расскажешь мне, куда уходила.

– Нет.

– Правда? – он сжал подлокотники, костяшки побелели от гнева. – Вряд ли ты понимаешь, как мало у тебя контроля, принцесса.

Прозвище от него звучало более жестоко, чем от Жути.

– Тебе не нужно знать, где я была. Я была в безопасности, обо мне позаботились, и я не встречалась с тем, кто может навредить королевству. Это мои тайны.

– У тебя нет тайн от семьи.

– У всех есть тайны. Да, отец? – она склонила голову и смотрела на него, пока он разглядывал ее.

Он не двигался, будто и не дышал. Его волосы поседели сильнее, чем она помнила. Может, от стресса или болезни, о которой он не рассказал детям.

Хотя король вряд ли мог заболеть.

Но что-то другое было в ее отце. Может, атмосфера вокруг него шептала о тенях и тьме. Брешь в его броне.

Даниэлла расправила плечи, играя идеальную принцессу.

– Отец?

– Хм? – он встряхнулся и отпустил подлокотники.

– Я не расскажу.

Гнев стал румянцем на его высоких скулах. Она думала, что он бросится через стол и сожмет ее горло.

Король сдержался. Он снова сжал подлокотники. Мысли мелькали за его глазами, он двигал фигуры на доске, которую она не видела.

Он мрачно улыбнулся, и она знала, что вот-вот проиграет.

– Полагаю, ты убегала к возлюбленному, принцесса.

– Нет.

– Кто тебе поверит? Слуги уже пустили слухи, Даниэлла. Ты бегаешь к любовнику в лес, этим позоришь всю семью, портя то, что священно.

Даниэлла заставила ладони не шевелиться на ее коленях. Она хотела прикрыть от него тело.

– Я не священна.

– До для королевства ты священна. Ты родишь следующего короля Холлоу-хилла. Ты не женщина, Даниэлла. Ты часть истории, фигура, объект для веры народа этого королевства, – он приподнял бровь, повторяя за ней. – Ты принцесса. Или ты забыла?

Она не забыла. Как она могла? Цепи на ее горле порой были слишком тяжелыми.

Даниэлла открыла рот, надеясь, что скажет отцу что-то, что изменит ход разговора.

Он не дал ей шанса заговорить.

Он перебил ее, не дав издать ни звука.

– Теперь я понимаю, что ты убегала к любовнику, и я могу лишь поскорее выдать тебя замуж.

– В соседних королевствах нет подходящих женихов, – вмешалась она.

– Нет, но в такой ситуации не подойдет ни один королевич. Ты – испорченный товар, принцесса, – его глаза зло блестели, и она сглотнула от страха. – Ты будешь с любым, кого я выберу. В этом городе много отличных торговцев. Они жаждут власти, и я хочу дать ее им. За цену.

Он сделает простолюдина королем?

Она не думала, что услышит такое от отца, пока не поняла его план. Жажда сражения покинула тело Даниэллы, она обмякла на стелу.

Невозможно. Король не опустится так низко, но… Она посмотрела ему в глаза.

– Ты обменяешь королевство и дочь, чтобы создать послушного короля.

– Простолюдин будет меня слушать, это будет важно. Ведь я дал ему место под звездами. И я прослежу, чтобы это королевство существовало так, как я того желаю, даже после смерти, – ее отец склонился над столом так близко, что она ощущала запах мяты от его дыхания. – Я сделаю твою жизнь раем или адом, принцесса. Твое поведение решит твою судьбу.

– Отец, пожалуйста.

– Через неделю будет бал в твою честь. Я назову это церемонией выражения любви к нашему королевству. Следующее поколение королевичей примет всех к себе. Мы войдем в новую эпоху рука об руку с простолюдинами, – его улыбка заставила ее кровь похолодеть. – Я отдам твою руку, и я решу, кто ее получит, как только этот гадкий порез у тебя на лбу заживет.

– Я не согласна, – Даниэлла не знала, что сделают слова, но их было важно сказать.

Ее отец встал, обошел его с ленивой агрессией. Он сжал ее подбородок и заставил ее посмотреть на него.

Она еще не видела у него такой взгляд. Жуткий гнев, смешанный со счастьем.

– Повтори, – сказал он.

– Я не согласна на этот план. Это безумие.

Ее отец склонился и прижался губами к ее уху.

– Мне плевать.























ГЛАВА 18

Ее служанка убрала прядь волос за ухо Даниэллы, окинула ее взглядом и проверила, что все мелочи в принцессе были идеальны.

Даниэлла смотрела на женщину в зеркале. Там была не она. Не могла быть.

Ее волосы были собраны в простой шиньон. Каждая светлая прядь была на месте. Ее макияж был милым. Губы были красными, как роза, глаза – подведены, а румяна оживляли ее лицо.

Но ее взгляд был блеклым. Она еще не видела эти мертвые глаза. Взгляд женщины, которая знала, что ее жизнь вот-вот закончится, и она ничего не могла с этим поделать.

– Прошу, встаньте, ваше высочество, – сказала служанка. – Я хочу проверить платье.

Конечно, оно было в порядке. Лучшая ткачиха Холлоу-хилла его создала, по крайней мере, лучшая из людей.

Даниэлла встала. Ее отражение двигалось грациозно, как и должна принцесса. Каждый дюйм платья был как у ледяной принцессы.

Капли стекла свисали с ее рук и усеивали тело. Ткань была вырезана низко между ее грудями, ледяные кружева и стеклянные бусины тянулись как иней на коже.

Она была красивой. Любой мужчина захотел бы стать ее королем. Они желали бы разбить ее лед и погрузиться в огонь ее души.

Их разочаровало бы то, что лед вокруг ее сердца был таким плотным, что ни один мужчина не мог отыскать внутри жар.

– Вам повезло, – сказала служанка, подвинув бусину на место. – Старшая дочь короля сегодня выходит замуж!

– Замуж? – желудок Даниэллы сжался. – Я лишь ищу пару этой ночью.

– Нет, милая. Король вам не сказал? Вы сегодня выходите замуж.

Мрачный блеск взгляда служанки говорил, что ее отец все это задумал. Он хотел, чтобы она узнала от служанки. Он хотел, чтобы она знала, что ее свобода пропадет не скоро, а сейчас.

Ладно. Если он хотел ее свадьбу этой ночью, пускай. Но он не будет ее позволить мужчине, мужу или нет, приказывать ей. Ей нужно было продумать планы. Убедить Жутей, что их войну нужно было продолжить.

Ей нужно было спасти семью.

– Идемте, ваше высочество. Обуемся. Все ждут вас в главном зале.

Туфли, которые прислал ее отец, были из стекла, идеально сидели на ногах Даниэллы. Она могла потерпеть ночь, хотя ее пальцы будут в крови после танцев.

Может, этого хотел ее отец. Его дочь на коленях перед троном с ногами в крови.

Она сжала столбик кровати и удержалась на ногах. Служанка упала на колени, обула Даниэллу. От холодного стекла пальцы ног болели, и ощущение тянулось к ее душе. Все тело, казалось, не могло двигаться. Она была льдом. Она была снегом.

Даниэлла была фигурой на доске, как и говорил ее отец.

– Идемте, – сказала служанка. Она указала на дверь, где ждали три стража. – Вам пора шагнуть к будущему.

Зловещие слова для служанки. Даниэлла подняла выше голов и вышла из убежища. Она позволила стражей взять ее под руки и повести по пустым коридорам.

Музыка доносилась до нее, звук манил ее к концу. Звук обвил ее талию и руки не слабее стражей. Тянул. Вел ее к комнате, где все изменится.

Стражи замерли перед дверями. Они поправили неспешно бусины из стекла на ее платье. А потом кивнули глашатаю и толкнули ее в зал.

Люди заполнили весь зал. Они стояли плечом к плечу, все повернулись посмотреть на Даниэллу. Некоторые мужчины смотрели с надеждой. Они были из бедных королевств или были не королевичами. Другие смотрели на нее с голодом, и они были опасны.

Она застыла на вершине лестницы. Глашатай перечислял множество ее титулов, но она не слышала их. Она сосредоточилась на лицах, которые могли решить ее будущее.

Мужчина стоял у стены, обе руки были с напитками. Один он потягивал, глядя на нее, как на приз. Его лиловая одежда была ей незнакома. Это был не принц и не аристократ.

Другой взволнованно шептался с мужчиной рядом с ним, указывая на нее. Его живот висел над штанами. Но он казался добрым, хотя бы был рад ей, пока другие – нет.

Один мужчина стоял близко к трону ее отца. Его усы завивались по краям. Глаза-бусинки смотрели на нее внимательно, он шептался с королем.

Она не знала, с кем окажется в браке.

В этот миг ей важен был только взгляд ее отца. Он следил за ее движениями, решая, какой мужчина подойдет королевству и накажет его буйную дочь.

Игра началась. Она могла сыграть по-разному.

Может, она должна была сделать вид, что ненавидит того, кто подходил ей в мужья. Тогда отец оставит ее с ним.

Хотя король был умным. Он ожидал от нее такого, так что выбрал кого-то, независимо от ее реакции.

Разум кипел, перед глазами все плыло. Она пошатнулась, словно уже танцевала, но тянулась к перилам, чтобы не упасть.

– О, разве она не изящна? – донесся шепот в тишине.

– Разве не прекрасна? – ответил кто-то.

– Она – принцесса. Она и такая, и такая.

Шепот не прекращался. Какофония поднималась в воздух как стая птиц. Все умоляли ее быть такой, какой она не была.

Красивой.

Гибкой.

Сильной и податливой одновременно.

Принцессой, которую все могли любить, включая ее будущего мужа, кем бы он ни был.

Она хотела поднять руку и попросить их замолчать. Хоть минуту. Но она не могла сделать так, когда они с ожиданиями смотрели на нее.

Толпа мужчин, как один, шагнула ближе. Она видела блеск их глаз. Они видели в ней трофей. Женщину, которую хотели приручить. Предмет, которым хотели владеть и указывать друзьям, что их достоинства хватило для брака с принцессой Холлоу-хилла.

Она не хотела, чтобы они ее трогали. Грязь от их пальцев придется оттирать часами.

Даниэлла чуть не проглотила язык, когда они поднялись по лестнице к ней, но они не успели схватить ее, ладони обвили ее талию.

– Первый танец все-таки мой, – сообщил ее брат толпе. – Сначала семья, господа.

Толпа расступилась, как волна, и ее брат спустил ее по лестнице на пол. Группа в углу заиграла медленную мелодию, и брат с сестрой закружились по залу.

Она успела перевести дыхание и посмотрела на Мило. Он был в штанах, но ткань на поясе могла бы быть юбкой. Корсет на нем был туго затянут, и его талия могла превзойти женщин тут. Он был в голубом и восхищал видом, как она.

– Мило, – она заправила его длинные волосы за ухо. – Как мне отплатить тебе за спасение меня от волков?

– Волков? Сестра, по сравнению с нами, это просто зайцы, – он закружил ее перед собой, маня мужчин схватить ее, но увел ее в последний миг. – Они не знают, на что охотятся.

– На женщину без выбора?

– На принцессу, которая сама умеет управлять королевством, и которой не нужен распутный король, – Мило склонился и прижался губами к ее уху. – Прошу, скажи, что среди этих мужчин есть твой лесной любовник.

– Я не могу сказать, где была.

– Почему? – он отклонился и улыбнулся мужчине с подведенными глазами. – Я же твой брат.

– Ты разозлишься на меня.

– С чего бы? Я хорошо тебя знаю, Даниэлла. Ты не сделала бы ничего, что подвергло бы опасности семью или королевство, значит, ты нашла того, кто ненавидит нашего отца так же, как мы, – песня быстро закончилась. Мило отпустил ее талию и поклонился. – Я только надеюсь, что твой друг решил помочь нам.

– Откуда ты узнал, что я поэтому уходила? – она не говорила ему, была она с любовником или другом. Она вообще могла встречаться с кем-то из соседнего королевства.

Он подмигнул.

– Ты бы нас иначе не бросила. Так что? Он тут?

Даниэлла открыла рот, но их отец перебил ее, голос зазвенел над толпой.

– Ты повеселилась, принцесса. Выбирай следующего партнера, – его голос был скучающим, но она знала, что это была часть игры. Он хотел показать ей, какими голодными были эти мужчины.

– Я… – она пыталась говорить, но слова застряли в горле.

Толпа приближалась.

Мило повернулся к ней, встал спиной к мужчинам.

– Даниэлла, просто скажи мне.

– Я просто…

Мужчина дотянулся до края ее юбок, теребил ткань у ее бедра. Другой осмелел и погладил пальцем ее волосы.

– Даниэлла, – настаивал Мило. Он отбил обе руки. – У нас мало времени. Скажи мне.

Толпа сгущалась. Она не могла дышать.

Высокий крик пронзил толпу и ударил по потолку. Он обрушился на них эхом, как стрелами.

Она сломалась? Закричала и обрадовала этим отца?

Нет. Ее рот был закрыт, легкие не двигались. Кто кричал?

Толпа вокруг повернулась к единственной двери зала. Крики были за ней. Все больше и больше, пока не показалось, что все королевство звало на помощь.

Даниэлла поежилась и попятилась в руки брата, он притянул ее к своему сердцу.

– Даниэлла? – прошептал он в ее ухо, вопрос оставался.

– Думаю, это он, – ответила она.

Кто еще мог заставить все королевство кричать?

Двери зала распахнулись. Сорвались с петель и с грохотом рухнули на пол. Тяжелое дерево поехало по лестнице, оставляя трещины на мраморе.

В зал проник дым, будто туман. Густые волны дыма ползли по полу и лестнице из тьмы.

Кто-то охнул. Кто-то еще упал в обморок.

Из тьмы вышли демоны. Они прошли в зал из дыма, будто он им принадлежал. Темные крылья были широко раскрыты, ногти стучали по мрамору, эхо разносилось в тишине в зале.

Каждая Жуть пугала больше предыдущей. Их раскрашенные для боя лица сияли в свете свечей. Разноцветные крылья подрагивали, на концах были серебряные кинжалы. Все держали оружие. Свет сверкал на клинках и слепил тех, кто смотрел на них долго.

Даниэлла искала знакомое лицо. Но Жутей было все больше, некоторые взлетали и парили над толпой. Знакомых видно не было. Пока что. Она знала, что он будет там.

А потом, как по волшебству, последняя Жуть прошла в комнату.

У него был серебряный нагрудник. Рога были больше, чем у других, как и все его тело. Мускулистые руки решительно двигались, он держал в ладонях широкие мечи, словно они были ножами для писем.

Шрамы на его лице были выделены белым, а остальное лицо было выкрашено красным.

Он яростно посмотрел на толпу, а потом опасно улыбнулся. Улыбка была жестокой, кривой и с клыками. Он зло щурился, окинул взглядом толпу и нашел ее у груди Мило.

Только тогда он отреагировал. Он поклонился принцессе Холлоу-хилла.

Мило выдавил:

– С ним ты встречалась?

Она хотела объясниться. Он спас ее, он стал не просто монстром.

Но голос ее отца снова зазвенел:


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю