Текст книги "Мы покорим бурю"
Автор книги: Эмили Лоринг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
Никогда до этого Майкл не мог себе представить, каким выразительным может быть, человеческое лицо, как ярко могут гореть возмущенные глаза, как. Быстро и мягко может двигаться человек, пока не увидел Джейн, берущую огромный мяч Дики. Она схватила его и бросила, крикнув: "Лови!"
Мяч ударил по головам заговорившейся парочки с непередаваемо сочным звуком. Качнувшись, они потеряли равновесие. И, размахивая руками, как сошедшие с ума ветряные мельницы, друг за другом повалились в бассейн.
Майкла душил смех, но смеяться было рискованно. Ему было стыдно за такую реакцию, но, во-первых, никому не грозила опасность, а во-вторых, он никогда не видел ничего более смешного даже в кино. Он не оглянулся на Соню, которая спешила к бассейну рядом с ним, тоже издавая странные булькающие звуки.
Когда Майкл подоспел к бассейну, Филлис Д'Арци уже держалась за поручень, идущий на уровне воды вдоль всего бассейна. Насквозь мокрый Нэш невозмутимо вылезал на парапет. Взгляд, который он бросил на свою жену, когда они с Майклом вытаскивали Филлис, мог бы показаться веселым, если бы так не походил на убитый.
Джейн Нэш, в безупречно сшитом белом креповом платье, с модной прической, ни одна прядь волос на которой не растрепалась, в мягко отсвечивающем ожерелье из крупного жемчуга, наградила уничтожающим, презрительным взглядом женщину, выползшую из бассейна в промокшем платье и в шляпе, поля которой отвисли.
– Пожалуйста, извините! Вот до чего доводит чрезмерная игривость.
Ее голос был подозрительно неровным. Майклу показалось, что это смех, а вовсе не угрызения совести, заставил задрожать ее голос, как легкий ветерок заставляет подрагивать листья деревьев.
– Томми, ты разиня. Ты разве не слышал, что я крикнула тебе "Лови!"
– А… да? – он приосанился и, повернувшись к жене спиной, сказал. – Скажите, миссис Д'Арци…
– Не разговаривайте со мной! – голос Филлис Д'Арци стал хриплым от злости. – Я не понимаю, зачем тратила время на вас, вас и вашу буржуазную жену. Мне следовало знать, что родственники Сони Карсон…
– Хватит, Фил! – ситуация начинала терять остатки юмора для Майкла, – Не надо делать трагедии из неприятного недоразумения. Лучше идите в дом и переоденьтесь. Вот тетя Серена, она найдет вам что-нибудь подходящее.
– И ты полагаешь, что я покажусь перед этой толпой на террасе в таком виде? Мой автомобиль припаркован за спортивным залом. Ты должен отвезти меня в Кедры, Майкл!
– Майкл не может, Филлис. Майкл должен остаться со своими гостями, – деликатно вмешалась Серена Фарр. – Я видела, как ты упала в бассейн, и сказала Элкинсу, чтобы он позвонил в гараж и заказал для тебя закрытую машину. Тебя отвезут домой и привезут обратно, когда ты переоденешься.
– Вы быстро соображаете, мисс Серена. Можно предположить, что вы вместе с той, кто кинула этот "игривый" мяч, подготовили и разыграли столь дешевую комедию.
Общее впечатление от гневного взгляда голубых глаз Филлис Д'Арци и ее язвительного голоса немного портили струйки воды, стекавшие с того, что раньше было ее шляпой.
– Этот звонок означает, что пора к столу, не так ли? Не заставляйте ваших почетных гостей оставаться здесь, Майкл. Я доеду сама.
– Миссис Д'Арци, позвольте мне… – голос и лицо Джима Нэша выражали жалость и сочувствие.
– Я ничего не позволю вам!
Филлис повернулась и зашагала прочь. Вместо стука каблучков ее туфли разбрызгивали струйки воды при каждом шаге. Том Нэш с несчастным видом смотрел ей вслед. Выражение лица его жены было совсем иным – оно напоминало кошку перед блюдцем с первосортными сливками. Майкл пошел было за Филлис.
– Майкл! Не ходи! Позволь ей быть мученицей, если она так хочет.
Майкл остановился и протестующе посмотрел на Серену Фарр. Впервые в жизни он был так сердит на свою тетю.
– Мученицей, Серена! Имеет женщина право обидеться, если ее столкнули в бассейн?
– Если она столкнулась…
Несмотря на все свое негодование, Майкл рассмеялся остроумному экспромту Серены. Она посмотрела на мокрого Тома Нэша, вместе с женой и Соней проходящего через ворота к дому, и, немного помолчав, добавила:
– Поверь мне, если бы больше домов имели бассейны, обольстительниц сильно бы поубавилось.
ГЛАВА 11
Лунный свет, свежий воздух, напоенный летним ароматами, фиолетовые тени на террасе, звезды, далекие золотые миры на бархатном небе, тихий шелест волн о берег озера, эхом разносящийся по саду. И глубокое спокойствие разлито вокруг: ни один лист не колышется на дереве, и даже легкая рябь не пробегает по глади бассейна.
Майкл Фарр сделал глубокий вдох. Что за ночь! Что за ночь для тех, кто любит друг друга. Если бы его сильное, страстное желание могло привести сюда Соню! Если бы он мог рассказать ей, как любит ее, не дожидаясь, пока сможет завоевать ее, даже не дожидаясь завтрашнего дня, а рассказать именно сейчас, здесь. Если бы он мог донести до нее свою уверенность в общности их судеб; муж и жена против всего мира, сказала она. Он бы хранил ее в своем сердце так надежно и крепко, что мир просто не смог бы коснуться ее. Он…
– Скажите, Фарр, я хотел спросить вас… Я надеюсь, что миссис Д'Арци не слишком сердится на меня и Джейн.
Как тонкий хрустальный шар разбивается от грубого прикосновения, так мечты Майкла Фарра разлетелись вдребезги от унылого шепота Тома Нэша. Ему казалось, что в одиночестве, когда с ним было лишь ощущение того, что Соня где-то рядом, недалеко, он мог ощущать всю красоту окружающего мира, скрытую от обычного взора.
И вдруг все изменилось, вещи опять стали обычными, приобрели реальные очертания. Загадочные фиолетовые тени вновь превратились в деревья, бассейн превратился в обычный бассейн и больше не был волшебным зеркалом, созданным для того, чтобы отражать и рождать мириады далеких планет. Легкий ветерок пронесся в высоте и заставил зашуршать листья на деревьях. Майкл вспомнил, как была сердита Филлис Д'Арци, как она упрекала его в безразличии, пока он отвозил ее домой, и ответил:
– Это зависит от того, что вы называете "слишком сердиться". Она просто вне себя от ярости.
– Джейн действительно не хотела попасть в нас. Она теперь очень переживает из-за всего этого.
Майкл вспомнил, каким было выражение лица миссис Нэш, когда мяч достиг своей цели, и сильно засомневался в словах Тома. Том Нэш, опершись на парапет, закурил сигарету и продолжил:
– Когда мы вернемся в Нью-Йорк, Джейн выберет самое изумительное платье и шляпу и мы отошлем это миссис Д'Арци с нашими извинениями по поводу случившегося.
– Не стрит. Она не примет этого.
– Да? – Глаза Нэша были сильными, проницательными глазами человека, который привык добиваться успеха. В этих глазах не осталось и капли того мальчишеского, несерьезного выражения, которое Майкл видел при знакомстве с ним сегодня у бассейна.
– Я бы не заговорил с ней за десять минут до этой неприятности, если бы не был уверен, что встретил родственную душу. Вообще-то, здесь великолепно! Это то, о чем я всегда мечтал. Просто, как в сказке. Вы никогда не думали, чтобы продать это место? Майкл окинул взглядом сад, бассейн и озеро.
– Никогда. Я не продам… – он засмеялся. – Мне не стоит так говорить. Если бы год назад кто-нибудь сказал мне, что я продам, хоть пядь земли, я бы назвал его сумасшедшим. Но несколько недель назад я сам продал пятьдесят акров под развитие.
– Пятьдесят акров! Это та полоска вдоль озера, для которой Соня проектирует дома?
– Да. Дональд Брандт купил ее.
– Я только сегодня с ним познакомился, но много слышал о нем раньше. Он удивительный парень. Постоянно говорит: "Я сделал то", "Я сделал это", не правда ли? Бьюсь об заклад, что любой психоаналитик найдет у него наполеоновский комплекс. Когда он встал надо мной в бассейне и прогрохотал: "Здравствуйте, Нэш", мне захотелось столкнуть его в воду, настолько откровенно-покровительственно он это сказал. Но сейчас у него и Джейн есть общие интересы, и я поздоровался с ним. Невооруженным взглядом видно, что он положил глаз на Соню.
– Действительно? Меня так долго не было в Кингскорте, что я вообще не в курсе здешних дел.
– Надеюсь, вы получили деньги за землю.
– Да, а почему вы так говорите?
– В городе поговаривают, что из Брандта тяжело выбивать деньги. Но в наше трудное время это, конечно, можно сказать о многих. Я надеюсь, что Соня получит заработанные деньги. Вы даже не представляете, насколько она независима. У нее очень крепкий характер, но она не превратилась в одну из этих дамочек-всезнаек, которые сводят мужчин с ума. Все эти годы ее волновала только работа. Она даже не позволяла мне помогать ей. Я думаю, что она работает из-за карьеры. Она хочет расти дальше и не замечает, что те крохи, которые ей достались в наследство, превратились в ничто после недавней инфляции; что она живет только на то, что зарабатывает. Еще она взяла на себя ответственность за воспитание сына Руби. Мы с Джейн хотели усыновить его, но ничего не вышло.
– О нем есть кому позаботиться. Это ребенок моего брата. Мы не хотим, чтобы об этом кто-нибудь знал пока не получим ответа от него, так что не рассказывайте никому, Нэш. Я думаю, вы имеете право знать это как ближайший родственник Сони.
– Господи, я чувствую себя просто старейшиной племени, – его глаза мигнули. – А больше вы ничего не хотите мне сказать как ближайшему родственнику
Сони? Майкл рассмеялся.
– Пока еще нет… пока я не поговорил с ней самой…
– Разговариваем об ангелах… – продолжил он громким голосом, когда на террасе появилась женская фигура.
Серебряные блестки на белой сетке ее платья, отделанного розовым на одном плече, мерцали в темноте сказочным звездным светом. Рассмеявшись, она весело спросила:
– Значит, вы разговариваете обо мне? Том Нэш бросил сигарету.
– Ты себя не переоцениваешь? Ты ангел! Ты забыла, какой была дикой, когда мы были молодыми, и как ты драла меня за волосы?
– Наверное, ты был тогда виноват, – сказала Соня, положив руку ему на плечо. – Я всегда становилась просто сумасшедшей, когда ты дразнил меня. Я взрывалась, как сто тонн тротила. Но, увы, жизнь укротила этот когда-то буйный характер.
Ее голос стал грустным.
– Иногда я вижу в Дики черты, которые заставляют меня не сомневаться в том, что он унаследует темперамент своей тети. Серена послала меня, чтобы я напомнила тебе, Том, что ты обещал быть четвертым в игре.
– Совсем запамятовал. Я иду, – на мгновение задержавшись на пороге, Том добавил, обращаясь к Майклу. – Если вы когда-нибудь решите продать или сдать в аренду Кингскорт, имейте в виду, что я первый. Хорошо, Фарр?
И он зашагал в дом, не дожидаясь ответа. Соня подошла к Майклу. Ее глаза казались неестественно большими при таком освещении.
– А вы это сделаете? – спросила она низким голосом.
– Что? Садитесь в кресло.
Она оперлась на парапет. Блестки на ее платье сверкнули на фоне серого камня парапета.
– Давайте пойдем отсюда. Мне больше нравится наверху, оттуда можно видеть озеро. Вы собираетесь продавать или сдавать Кингскорт?
– Я такого не говорил. Но как я могу сейчас сказать, что буду делать, если мне понадобятся деньги? Кстати, о деньгах – когда вы получите плату за проектирование этих домов?
– Когда они будут проданы.
– Может пройти несколько месяцев.
– Да, я знаю, но поскольку это было неожиданное предложение и очень важное для меня, я сказала, что могу подождать.
– Вы же ведете все строительные работы. У вас должен быть контракт, где указаны сроки платежей. Где указаны все расходы, процент, причитающийся держателю контракта, и так далее,
– Нет. Обычно действительно все так и делается, но я доверяю Дональду Брандту и уверена в его порядочности,
– Как и он сам?
– Безусловно.
– А как вы зарабатываете наличные деньги, пока ждете, что Брандт переведет на ваш счет гонорар?
– Но я же работаю.
– Может быть, я смогу вам предложить что-нибудь?
– Это в высшей степени бескорыстное и очень благородное предложение с вашей стороны, но не в данный момент. Если мне понадобятся деньги, я могу попросить их у мистера Брандта.
– Мне бы не хотелось, чтобы вы выпрашивали у него деньги.
– Не просить заработанных мною денег! Диктатор! Теперь я не удивляюсь, что вас называют королем Кингскорта. Сейчас, поскольку вы напомнили об этом, я решила поговорить с ним сегодня же вечером. Он получил один выгодный контракт и должен быть так рад этому, что, думаю, легко выпишет мне чек.
Майкл наклонился к самому лицу Сони. Она слегка улыбалась и дружески смотрела на него. Она была такой пылкой, такой чистой. Майкл смотрел на нее, не мигая, пока глаза не начали слезиться.
– Знаете, Соня, иногда я испытываю непреодолимое желание, как древний человек, схватить вас за волосы и оттащить в свою пещеру, так что будьте осторожны.
– "Нам не страшен серый волк!"
– Вам тоже нравятся диснеевские мультфильмы? – улыбнувшись, спросил Майкл.
– Очень!
– По-моему, это самое смешное, что только может быть, на экране. А как получилось, что Брандта пригласили сюда поужинать и сыграть в карты? – быстро переменил он тему. – Мне казалось, что Серене он не нравится.
– Он тоже собирает монеты. Это, во-первых. А во-вторых, любовь к картам сближает людей. Она обнаружила, что он отлично играет, и стала часто его приглашать.
– Неужели? Вы тоже играете с ними?
– Я! Сразу видно, что вы никогда не играли со мной в карты. Я несколько дней пыталась по книге разучить правила этой игры, чтобы сделать Серене приятное. Я ею восхищаюсь. Все выучила, но при первой же игре все перепутала. Я играла, как на странице 17, а мой партнер играл, как на странице 24. В результате – проигрыш. Я уверена, что немного практики, и я стала бы хорошим игроком – у меня неплохо работает голова, но больше меня не приглашали.
– Вам обязательно нужно восхищаться человеком, чтобы сделать ему приятное?
– Вы все поставили с ног на голову. Я говорила о Серене. Ведь Джейн досадила ей. А она была так мила, что пригласила Тома с женой сюда, и мне хотелось, чтобы они понравились ей. Они действительно чудесные люди.
– Миссис Нэш досадила ей? Что вы имеете в виду?
– Не притворяйтесь идиотом. Это вам не идет, вы прекрасно понимаете, что я имею в виду – что Джейн бросила этот мяч в миссис Д'Арци и Тома.
Майкл улыбнулся, вспомнив краткий комментарий своей тети, когда она увидела, как Филлис вылезает из бассейна.
– Нет. Я бы не сказал, что она рассердилась на миссис Нэш. Она, конечно же, считает, что это была случайность.
– Ведь вы отвезли миссис Д'Арци домой?
– Да.
– Она была очень сердита?
– Представьте себя на ее месте и сами ответите на свой вопрос.
– Я не могу представить себя на ее месте, потому что не могу представить, чтобы я держала за руку женатого мужчину на краю бассейна. Но вы будете защищать ее.
Ее тон вызвал у Майкла желание противоречить.
– Конечно, буду, она бедная маленькая девочка!
– Бедная девочка! Как вы можете так говорить о ней? Как будто в плохом фильме про любовь.
– Неужели если мужчина жалеет женщину, упавшую в бассейн и испортившую себе наряд, это обязательно означает, что он любит ее?
– Не передергивайте.
Майкл со смехом взглянул Соне в глаза и театрально продолжил:
– Вы меня неправильно поняли. У меня и в мыслях не было обижать вас. Просто я замечтался о том, чтобы поцеловать вас и поцеловать крепко…
Соня отстранилась от парапета. Сердитые огоньки вспыхнули в ее глазах.
– Не говорите больше ни слова. Я никогда не встречала мужчин, которые вели бы себя так, как вы. Второй раз, когда я встречаюсь с вами, вы… вы…
– Прошу вас выйти за меня замуж, – спокойно закончил ее фразу Майкл.
– Из-за того, что вы боитесь, что женщина, которая вас бросила, снова вернет вас себе.
Майкл почувствовал, что краснеет от смущения, но улыбнулся.
– Сейчас я понимаю, что это не единственная причина моего предложения.
– Этой причины достаточно для того, чтобы я поняла, что вы все еще сходите по ней с ума. Я поняла это еще сегодня утром, когда вы так разволновались при первой же возможности отвезти Филлис Д'Арци домой. Неужели ей недостаточно одного свободного мужчины, что она хватается еще и за Тома? Она просто ненавидела Джейн, когда назвала ее буржуазной. А Джейн не такая. Она из прекрасной семьи, но когда кто-нибудь начинает заигрывать с Томом, она становится совсем другой. Она любит его.
– Глядя на него, трудно предположить, что он способен вызвать у кого-то страстную любовь. Вы столько сказали о любви. А для вас что она значит?
Соня задумчиво посмотрела вдоль сада на озеро, по которому пролегла золотистая лунная дорожка. Мягкий ветер ласково шевелил пряди ее черных волос. Майкл с усилием сложил руки за спиной, чтобы не дотронуться до них. Не сейчас. С того момента, как он попросил ее руки, Майкл был вынужден двигаться на ощупь в отношениях с Соней. Кажется, она думала, что он все еще пытается противостоять обаянию Филлис. Он спросил:
– Так что такое любовь?
– Любовь? – она медлила с ответом. – Я думаю, что для всех это разное. Для кого-то биохимический процесс, для других – пламя, которое вздымается ввысь и захватывает все вокруг; для большинства – это неожиданно возникшая притягательность другого человека, перерастающая потом в страсть, которая затем выливается в долгую любовь, становится духовным и физическим единством двух людей. Его не смогут разрушить никакие ураганы, когда эти двое всегда будут идти в ногу.
Ее ясный голос неожиданно замолк. Майкл обнял ее за плечи.
– Неожиданная притягательность! Вы сказали так! Откуда вы знаете все это, дорогая? Вы любите…
– Соня! – окликнул ее с порога Том Нэш.
Успел ли он заметить, как Соня высвободилась из его объятий? Том подошел к ним.
– Соня, твой босс Брандт и Джейн полностью обчистили меня. Вы, наверное, больше не будете приглашать меня играть в карты, мисс Серена? – спросил он, когда на террасу вышли хозяйка с его женой и Дональд Брандт, казавшийся огромным в своем белом обеденном костюме.
– Во всяком случае, не сегодня, возможно, тогда, когда вы будете следить за игрой… А вы, мистер Брандт, играете так быстро и четко, что кажетесь человеком, который всегда добивается своего.
– Я преклоняюсь перед вами, мисс Серена. У вас сверхъестественное чутье. Я очень люблю играть, но… я хотел успеть показать Соне, как выглядят мои земли с воды, при лунном свете.
– Она не сможет. Все лодки заперты. Ветер изменился, и, наверное, появятся волны, – запротестовал Майкл Фарр.
– Кроме того, это не лучшее время для лодочных прогулок. Это опасно, Соня, – предупредила Джейн Нэш.
Ответная улыбка Брандта вызвала у Майкла горячее желание смазать ему по физиономии.
– Я сам буду грести. Моя лодка привязана к пирсу. Это совсем не опасно, миссис Нэш. Мне совсем невыгодно сталкивать мисс Карсон в воду.
– Что! – Том Нэш быстро шагнул вперед. Соня встала между ним и Брандтом.
– Конечно, я пойду, мистер Брандт. Если послушать протесты моих друзей и родственников, может показаться, что я еще несовершеннолетняя девочка, а вовсе не свободная женщина. Пойдемте.
Она остановилась на первой ступеньке лестницы, ведущей в сад.
– Я весь вечер ждала, что кто-нибудь захочет пригласить меня покататься по озеру при лунном свете. И вот, наконец, это произошло. Если бы надежда не была сильней отчаяния, мы, женщины, все бы превратились в писательниц душещипательных романов. Я принимаю это предложение от лица всех женщин. Спокойной ночи, кузен Майкл. Майкл закурил.
– Не "спокойной ночи", кузина. Я буду ждать вас на пирсе. Не припозднитесь, Брандт.
ГЛАВА 12
Весла погружались в воду и вздымались вновь, роняя струйки, казавшиеся под лунным светом расплавленным серебром. Круги расходились по спокойной поверхности озера. Звезды, отражавшиеся в озере, мерцали, как будто бы глубоко, под водой кто-то рассыпал груду золотых монет.
Издалека слышалась песня. Нежный голос певца заставил сердце Сони биться чаще, и предупреждение Майкла эхом отозвалось в ее сознании: "Иногда я испытываю непреодолимое желание, как древний человек, схватить вас за волосы и оттащить в свою пещеру, так что будьте осторожны". Она обернулась. На пирсе, где было светлее, мерцали белые жилеты Тома и Майкла. Она поудобнее уселась в розовых подушках на корме лодки. Надо постараться быть осторожнее, или Майкл Фарр будет нравиться ей все больше. Но никогда, никогда, никогда она не позволит себе полюбить брата Гая Фарра.
– Что случилось? Вам холодно? – спросил Дональд Брандт.
– Холодно? Да здесь тепло, как в раю.
– Вы дрожите. Накиньте лучше вот этот свитер на плечи. Конечно, жаль закрывать такое изумительное платье, но я не могу позволить, чтобы мой архитектор заболел.
Далекий певец запел новую песню, на этот раз бодрую и веселую. Весла стали грести ритмично. Брандт наклонился.
– Очень рад, что вы не поддались давлению таких авторитетов и поехали со мной.
– Не знаю, кого вы называете "авторитетами", но я тоже рада, что поехала.
Брандт бросил весла. Хотя было темно, Соня заметила подозрительный блеск его глаз.
– Я имею в виду Майкла Фарра, Нэш не считается. Мне пришло в голову, что ваш новоявленный кузен имеет слишком много власти над вами. Кто он вам – на самом деле? Почему вы живете в Кингскорте?
Проклятье! Зачем она согласилась покататься на лодке? И Соня сама же ответила себе – назло Майклу Фарру. Сейчас это казалось слабым оправданием. Но что она могла ответить Брандту? Вдруг, словно вспышка, в ее сознании пронеслись слова, как-то сказанные мисс Сереной. Соня рассмеялась.
– Вспомнили что-то смешное? – в голосе Брандта исчезла обычная нотка учтивости.
– Да нет, просто я вспомнила, как Серена сказала недавно, что рано или поздно все женщины семьи Фарров и те, что рядом с ними, взваливают свои проблемы на плечи Майкла. Именно по этой причине я сейчас в Кингскорте. Я приехала сюда в панике, а потом расслабилась и тоже взвалила все свои проблемы на его плечи.
– Я осмелюсь предположить, что миссис Д'Арци тоже имеет такую привычку. А почему вы не поехали к Нэшу?
– К Тому? – Соня на мгновение остановилась. – К Тому! Том, честно говоря, не совсем настоящий родственник.
– А Фарр?
Соня предпочла не расслышать настойчивого вопроса. Лодка вошла в бухту, заросшую тростником. Она медленно двигалась к берегу, раздвигая высокие стебли.
– Чудесно, не правда ли? – шепотом сказала Соня, как бы боясь нарушить окружавшую тишину. – Эти серебряные березы кажутся мне духами-хранителями этой земли.
– Мы причалим?
– Нет, не надо!
– Что вы так переживаете? Боитесь?
Соня, поставив локоть на колено, оперлась на руку подбородком и улыбнулась, глядя прямо в агрессивные глаза Брандта.
– Если бы я была абсолютно современной женщиной, после этой вашей колкости я должна была бы, конечно, возмущенно воскликнуть "Боюсь!" и потребовать, чтобы мы немедленно причалили. Должна признаться, что мне совсем не улыбается Перспектива продираться сквозь эту чащу в темноте, чем более в этом платье. Эта рощица все еще полна деревьев, хотя мы ее изрядно проредили. Давайте возвращаться, пожалуйста. Уже становится поздно. Мне надо завтра рано вставать. Я хочу быть в доме раньше, чем штукатуры начнут работать. Я надеюсь, что заработаю больше, поскольку слежу за всем строительством. Вы стали сейчас моим единственным источником заработка. Я занимаюсь сейчас только вашим проектом. Вы же этого и добивались, не правда ли? А сейчас, если уж мы заговорили о работе, как вы думаете, не могли бы вы выплатить мне часть денег сейчас? У меня некоторые финансовые затруднения.
Она сказала это! Она сказала это раньше, чем успела подумать. Правда, последняя фраза прозвучала несколько театрально. Но это не так плохо. Майклу не хотелось, чтобы она просила денег у Брандта. Но ей не хотелось этого еще больше.
– Вам они действительно необходимы?
Соня недоверчиво взглянула на него. Он перестал быть тем учтивым, приятным в общении человеком, каким всегда выглядел. Казалось, что человек, который сейчас, нахмурившись, смотрел на нее, как хамелеон принял защитную окраску.
Все ли мужчины вели себя так, когда женщины просили у них денег? Тогда неудивительно, что жены ищут себе Самостоятельную работу. Удивительно, что большинство этого не делают. Она чувствовала себя ужасно неловко, хотя просила деньги, которые заработала. Майкл был прав, ей следовало иметь подписанный контракт.
– Вам действительно необходимы деньги? Повторенный Брандтом вопрос отвлек Соню от негодования, охватившего ее.
– Необходимы? Конечно, нет! Я просто хотела поболтать. На самом деле, зачем девушке могут быть нужны деньги?
– Не надо иронизировать. Я ненавижу, когда женщины иронизируют. Именно по этой причине я живу отдельно от жены.
Смысл последней фразы не так удивил Соню, как раздражение, прозвучавшее в его голосе.
– Жена! Я не знала, что вы женаты.
– Ну, практически я не женат. Я женился, когда был молодым, и сильно продвинулся потом. А она осталась такой же. По мере того, как я преуспевал, у нас стали портиться отношения. Мы живем раздельно уже много лет.
Пока Соня с показным вниманием выслушивала его жалобы, ее мысли лихорадочно работали, обшаривая самые дальние уголки памяти. Те отдельные фразы, которые он говорил ей раньше, слепились сейчас в одну общую картину, как из фрагментов мозаики, по которым ничего нельзя понять, складывается целостное изображение. Ей следовало догадаться раньше. Она громко произнесла.
– Я поняла. Вы один из тех бесчувственных мужей, про которых я часто слышала. Гребите, пожалуйста. Мне действительно надо возвращаться.
– Но вы же не хотите сказать, что то, что я женат, как-то повлияло на нашу дружбу?
– Мне кажется, что точнее будет называть наши отношения деловыми.
– Извините, дорогая, если я обидел вас. Я начинаю бракоразводный процесс и потом…
Его колебания были выразительнее всяких слов. Неужели он полагал, что ее интересует его будущее? Соня недоуменно нахмурилась.
– Вы все еще говорите о жене? Извините. Я опять вспомнила о деньгах. Я бы хотела их получить.
При этих словах нежность исчезла из его глаз так стремительно, что Соня с трудом успела подавить невольную усмешку. Выплата наличных явно была ахиллесовой пятой этого человека. Он взялся за весла, сжав зубы.
– Если у вас сейчас проблемы с деньгами, я мог бы помочь, но у меня в данный момент стесненные обстоятельства. Вы не могли бы подождать окончания отделки дома? Я дам вам потом немного…
– Не говорите со мной так, будто вы дарите мне эти деньги! Я их заработала.
– Когда вы сердитесь, вы очаровательны, Соня, – в его голосе появилось спокойствие светского человека. – Конечно, вы их заработали. Беда в том, что их у меня нет. Из-за этих выборов в Конгресс я запустил свои дела в бизнесе. Я собираюсь обставить Фарра на выборах, и я сделаю это.
Соня тут же позабыла и про деньги и про все его многочисленные увертки. Она заинтересованно наклонилась вперед.
– А у вас получится? Я не слишком разбираюсь в настоящей политике, но Фарры живут в этом округе уже несколько поколений, а вы практически новичок, вас никто не знает здесь. Разве избиратели не проголосуют за человека, которого они давно знают? Я думаю, что даже в политике существует верность.
– Все это уже прошло. Мир изменился. Люди научились считать.
– У Майкла Фарра есть горячие сторонники здесь.
– Откуда вы знаете?
– Я говорила с некоторыми из них. Они понимают, что он очень ответственный человек, который умело и мужественно работал, особенно в последние нелегкие для всех годы. Если он вызывает восхищение и верность у некоторых людей здесь, почему бы другим избирателям за пределами местного общества не отнестись к нему так же?
– Потому что его предвыборная платформа – уменьшение преступности – это чушь собачья. Наверное, это было неплохо, когда он выдвигал свою кандидатуру, но сейчас, когда федеральные власти начали борьбу с организованной преступностью, это уже никого не заинтересует.
– Я не заметила, чтобы в этом округе было так мало преступников, чтобы еще один борец с преступностью здесь кому-то помешал! Вы не любите Майкла Фарра, правда?
– Да, не люблю. Он получал все на блюдечке с того самого момента, как появился на свет. А я потом и кровью добивался того, чего хотел. И чего я достиг? Я избираюсь в Конгресс! Мои будущие избиратели пока еще не решились, но бомба, спрятанная в моем кармане, взорвется в нужный момент, и тогда шансы Фарра на победу станут минимальными.
– Какая бомба?
– Он и его семья скрывают грандиозный блеф, вы знаете это. Как принято говорить: "Рано или поздно все тайное становится явным".
– Но спрятанная бомба может взорваться раньше, чем вы достанете ее.
– Не в этом случае. Почему вы так смотрите на меня?
– Почему так смотрю? Я думаю, что правду говорят, что в каждом человеке скрыто несколько личностей. Вы, который сейчас сидит напротив меня, совсем не тот человек, с которым я когда-то познакомилась! Кажется, будто фокусник взмахнул рукой и преврати вас в кого-то другого. Почему гостеприимство, с которым вас встречают в Кингскорте, заставляет вас так относится к Майклу Фарру?
– Но вы же здесь, со мной, не правда ли?
– Я здесь не останусь ни на минуту, если вы не возьметесь за эти весла, – отпарировала она. – Лодка кружится, как танцующий дервиш. Давайте побыстрее возвращаться.
Как стемнело! Майкл предупреждал, что ветер переменится. Луна и звезды скрылись в появившихся тучах, в воздухе появилась сырость. Кругом воцарилась кромешная тьма. Деревья и кустарники сгибались под усиливающимся ветром. По озеру пробежала зыбь. Где-то в вышине раздался зловещий крик совы.
Соня дрожала. Было что-то мрачное и жуткое в возникшем молчании, в злобном ликовании глаз человека, сидевшего перед ней. Что он имел в виду, когда сказал, что все тайное становится явным? Узнал ли он, что Дики – сын Гая? Ну и что? Как он собирался помешать Майклу? Если бы только Гай Фарр побыстрее ответил и признал своего сына! Почему он медлит? Иногда ей хотелось самой отправиться в Южную Америку и вытрясти из него правду.
Лодка плыла обратно. В темноте засветились окна Кингскорта. Маячок вспыхивал на пирсе, обозначая, место, где было безопасно, где ее ждали друзья и уют. Соня стала успокаиваться. Ощущение безопасности, возвращения в родной дом охватило ее. Две фигуры стояли на пирсе. Неужели Майкл и Том ждали ее? Брандт указал веслом в направлении пирса. – Ваши телохранители ждут вас, Соня. Когда они причалили, Нэш быстро прижал нос лодки к пирсу и сказал:
– Держитесь за борта! – Вы прямо, как на работе, Нэш, – усмехнулся Брандт. – Интересно, чего вы так боитесь, что не выпускаете мисс Карсон из поля зрения?
– Вы же не думаете, что я скажу вам? – Том улыбнулся широко и открыто. – Помогите женщине, Фарр, лодка сильно качается.
Майкл придержал качающуюся корму.
