Текст книги "Используемая единорогом (ЛП)"

Автор книги: Эми Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

ПЯТЬ

Джейд

Я просыпаюсь от жужжания с тумбочки, глаза затуманены, а во рту неприятный привкус. Я хватаю подушку и накрываю ею голову, пытаясь игнорировать того, кто ведет себя как последний придурок, звоня мне в любое гребаное время.

Однако звонок не прекращается. Просто продолжается и продолжается, и тогда я понимаю: это не телефонный звонок, это сигнал будильника.

Будильника, который я, должно быть, завела.

Застонав, я сажусь и беру телефон, уставившись на экран: ультразвуковое исследование сегодня, 14:15.

Блядь!

Как, черт возьми, я могла забыть об этом? Встреча, которой я боялась всю неделю. Я могу винить только интенсивность работы прошлой ночью, закончившейся двумя потрясающими оргазмами от монстра, которого я не буду вспоминать. Это приведет только к неприятностям, если я признаюсь, что помню его имя.

Черт.

Я помню куда больше. Большие, сильные руки, касавшиеся моего тела с умелой уверенностью – будто знали каждый его изгиб, но всё равно заставляли трепетать. Мощное тело, которое подавляло мое, но каким-то образом заставляло меня чувствовать себя в безопасности. Огромный член, который заполнял меня так, как я могла только мечтать.

Я плюхаюсь обратно на кровать с очередным стоном, чувствуя пульсацию в киске, которая мне совершенно не нужна прямо сейчас.

Решив не думать о нем, я заставляю себя вернуться к сегодняшней проблеме. Я не могу этого сделать.

Я не могу пройти через это сегодня. Я имею в виду, я сделала тест. Я даже была у врача, но каким-то образом мысль увидеть это своими глазами делает все реальным. Странно мысленно называть своего ребенка «это», но как еще я могу думать о нем? Я даже еще не знаю, мальчик это или девочка. Еще слишком рано.

И я не знаю, смогу ли справиться с этой беременностью.

Но какой у меня есть выбор?

Я рассматривала другие варианты, но и с ними я не могу смириться.

Обычно я не проявляю нерешительности. В большинстве случаев я первая высказываю свое мнение, легко выбирая между вариантами, но почему-то, когда дело доходит до этого ребенка, я просто не могу.

Я вздыхаю и перекидываю ноги через край кровати, вставая, чтобы потянуться. У меня болят те места, где я не ожидала. Очевидно, мои руки трудились больше, чем я предполагала прошлой ночью. И мой живот. И моя киска.

На мгновение я возвращаюсь в ту комнату, полную любопытных или возбужденных лиц, людей и монстров, наблюдающих за мной, пока Стирлинг заставляет меня кончать сильнее, чем я кончала за долгое время.

Сильнее, чем я когда-либо кончала с кем-либо другим.

Я тащу свою задницу в ванную, чтобы пописать и плеснуть немного воды на лицо. Хотя лучше мне от этого не становится. Я смотрю на свое отражение в ржавом зеркале и вздыхаю. Короткие зеленые волосы растрепаны на макушке. На лице странный красный след, оставленный подушкой, и я не очень хорошо смыла макияж прошлой ночью. Следы черной туши размазались под глазами, из-за чего я выгляжу такой же уставшей, какой себя чувствую.

Кто, черт возьми, хочет видеть меня своей мамой?

Я даже не уверена, что умею вести себя по-взрослому, не говоря уже о том, чтобы быть родителем. У меня нет для этого квалификации. Об этом свидетельствует мой дерьмовый послужной список в принятии жизненно важных решений и мой статус абсолютной одиночки.

Ладно, разведенки. Давайте называть вещи своими именами.

Мне двадцать семь, я разведена, и у меня долг почти в сорок тысяч долларов.

С урчащим животом я отступаю назад и падаю на кровать, нащупывая телефон.

Я поднимаю его и ищу текстовое сообщение с подтверждением, которое получила из клиники на прошлой неделе и которое я поспешно отклонила.

У вас назначена встреча на 14:15 в субботу, 5 апреля. Для подтверждения, пожалуйста, ответьте ДА. Для отмены, пожалуйста, ответьте НЕТ. Мы постараемся перенести встречу с вами на ближайшее доступное время.

Набрав эти три буквы, я не чувствую себя лучше.

Я также не чувствую себя лучше, когда нажимаю отправить, но, по крайней мере, дело сделано. Ну, то есть, успешно отложено.

Думаю, в конце концов, мне придется что-то с этим делать. Не то чтобы я могла остановить появление ребенка, игнорируя это. Или его. Или ее.

Мне просто нужно немного больше времени, чтобы собраться с мыслями, прежде чем я пойду и посмотрю на его маленькое личико в первый раз. Достаточно времени, чтобы попытаться забыть мое полное отвращение к их отцу и ту хреновую ситуацию, в которой он нас бросил. Потому что я никогда, ни за что не свяжусь с ним снова, кроме как через адвоката. Ни за что. Ему нечего нам дать, кроме новых долгов и гребаной мигрени.

Мудак.

Я переворачиваюсь на другой бок, чтобы попытаться снова заснуть, когда телефон снова жужжит. Я чертыхаюсь, думая, что, должно быть, каким-то образом включила будильник, но, когда я беру телефон, понимаю, это звонок.

Чудовищные Сделки.

О, эскорт-агентство. Должно быть, хотят получить мои банковские реквизиты, чтобы заплатить за прошлую ночь или что-то в этом роде. Забавно. Я думала, что отправила их Софии на днях, но мне нужны деньги, поэтому я отвечаю.

– Алло?

– Привет, Джейд. Это София, из Чудовищных сделок. Надеюсь, ты хорошо провела вчерашний вечер.

– Конечно. Все было в порядке, – мило с ее стороны проведать меня.

– Итак, я собираюсь перевести деньги на счет, который ты мне дала, и я надеялась, что у тебя найдется минутка для разговора.

Мне интересно, безопасно ли говорить ей «нет», поскольку звучит так, будто она уже переводит деньги. Она все равно продолжает, что раздражает:

– У меня была к тебе еще одна просьба, и я хотела спросить, не думала ли ты о более регулярной работе у нас? Я знаю, ты сказала, что тебя не интересует что-либо долгосрочное, но мы можем сделать твои заказы достаточно редкими и не предлагать долгосрочных контрактов, если хочешь. Я была бы очень рада поработать с тобой, чтобы найти то, что тебя устроит. Я думаю, это очень многообещающе, что ты так быстро начала пользоваться таким высоким спросом.

– О, – я не уверена, что сказать. Я не хотела брать на себя обязательства создавать профиль в их приложении или что-то еще до того, как выполню эту работу. Я не была уверена, как я к ней отнесусь, но, честно говоря, мне понравилось.

Я имею в виду, то, что я делала прошлой ночью, не было полноценной секс-работой. Мне кажется, это ощущалось по-другому. Хотя я сомневаюсь. Мне всегда нравился секс, и лишь недавно я перестала пытаться отрицать это.

Я в своей шлюшьей эре, окей? Не осуждайте меня. Это должно быть быстро и приятно, поскольку я почти уверена, что через девять месяцев у меня будет самая большая засуха в жизни.

– Ну, что там за новый заказ?

София отвечает не сразу.

Почему я с подозрением отношусь к этой паузе?

– Клиенты, с которыми ты работала прошлой ночью, особенно один, были тобой очень довольны.

– Я остановлю тебя на этом, – быстро говорю я. – С моей стороны – это «нет». Я не буду встречаться с одним и тем же клиентом больше одного раза.

– Ммм, – она издает сочувственный звук. – Я полностью понимаю, и это твой выбор. Однако я должна сообщить тебе, что постоянные клиенты с гораздо большей вероятностью заплатят более высокую цену, и такого рода договоренности часто сопровождаются льготами.

– Нет. Э-э-э. Нет, спасибо, – я помню Стирлинга, его проникновенные голубые глаза и слишком уверенные прикосновения. Этот парень опасен для моего самоконтроля.

Однако есть и плюсы. Плюсы звучат неплохо.

– Что за льготы? – спрашиваю я, прежде чем успеваю себя остановить. Черт возьми. Но мне нужны наличные. Мне нужно накопить как можно больше, прежде чем я буду вынуждена взять неоплачиваемый отпуск, который потребуется, чтобы оправиться от выталкивания ребенка из моей ваджаджи и поддерживать его в живых достаточно долго, чтобы записаться в какое-нибудь учреждение по уходу за детьми.

Я должна знать больше о том, как это все работает.

– Ну, клиенты, которые довольны своим сопровождением, часто дарят подарки, оставляют чаевые или щедрые надбавки, и давай просто скажем, что многие из наших сопровождающих обнаружили, что их договоренности привели к чему-то гораздо более… постоянному.

Она имеет в виду…?

– О, черт возьми, нет. Никто не будет играть в счастливую семью с девушкой, которой раньше платил за секс.

Только именно это и случилось с Калли, не так ли?

Я кашляю.

– Кроме того, меня это не интересует. Мне просто нужны наличные. Но не стесняйся, дай мне знать, если у тебя появится для меня новый клиент.

Я вешаю трубку, прежде чем она успевает сказать что-то еще, что подорвет остатки моей решимости.

И этой решимости хватает примерно три часа.

Примерно три часа, чтобы вытащить себя из постели, позавтракать или пообедать, или как там это можно назвать, в два часа дня и сделать расчеты, что если я каким-то образом не буду работать еще по сорок часов каждую неделю, я никогда не расплачусь с долгами своего дерьмового бывшего мужа, не говоря уже о том, чтобы накопить денег и позволить себе родить от него ребенка, которого я даже не уверена, что хочу.

Блядь!

София отвечает после двух гудков, и я благодарна.

– Привет, это Джейд, с работы с единорогами… Послушай, прости, что я была немного поспешна раньше. Я хотела спросить, не могла бы ты сказать мне точно, сколько он предлагает заплатить?

ШЕСТЬ

Джейд

– Это не свидание, – наверное, мне не следовало этого говорить. Однако эти слова слетают с моих губ, когда взгляд Стирлинга встречается с моим в уютном интерьере бара «Монстр». Его глаза широко раскрыты и полны надежды, а широкая улыбка растягивается на вытянутом лице, обнажая крупные белые зубы.

К счастью, я не думаю, что сказала это достаточно громко, чтобы он услышал. Он пересекает комнату и наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку, но в последний момент останавливается.

– Могу я?

Напоминая себе, что я должна быть милой, раз он платящий клиент, я поворачиваю голову и подставляю щеку.

Каким-то образом ему удается заставить целомудренное прикосновение губ к моей коже ощущаться как нечто гораздо более чувственное. Вероятно, это связано с его горячим дыханием, щекочущим мое ухо, и воспоминаниями, наводняющими мой разум о том, как его толстый член пронзал меня сзади, заполняя мой разум.

Я дрожу.

– Не-а. Не свидание, – бормочу я себе под нос.

Стирлинг садится напротив меня.

– Так могу я угостить тебя выпивкой в это свидание, которое определенно нельзя назвать свиданием?

Я выдыхаю. Черт возьми.

– Так вот как это будет, да? Ты просто будешь игнорировать все, что я скажу.

Он бросает на меня лукавый взгляд, и я клянусь, свет отражается от золотого колпачка на его роге.

– Нет. Я намерен слушать очень, очень внимательно, пока не узнаю, как расположить тебя к себе.

Я качаю головой.

– Послушай, очень мило, но этого не произойдет. Могу я быть с тобой честна? – наверное, мне не стоит этого делать.

– Конечно.

– Мне нужны деньги. Вот и все. Вот почему я здесь. Вот почему я согласилась работать на вечеринке. Но если ты ищешь чего-то большего, то я не твоя девушка.

– Итак, позволь мне прояснить ситуацию. Если я хочу тратить свои деньги на бронирование тебя каждый вечер на этой неделе только для того, чтобы слушать, как ты говоришь мне нет, это мое дело, верно?

Я смотрю на него.

– Каждый вечер? – что я должна на это сказать? Почему это так очаровательно? – Я имею в виду, наверное.

Он улыбается мне через стол, и, в конце концов, я могу только рассмеяться. Абсурдность его надежды и безудержный оптимизм прогоняют мое плохое настроение. Думаю, если я была с ним откровенна, и он все еще хочет заказывать меня, мне не нужно чувствовать себя виноватой, что я создаю неправильное впечатление.

– Итак, могу я предложить тебе выпить?

Я вздыхаю. Что ж, стоит согласиться. Должна признать, что каждый день на этой неделе – довольно выгодное предложение, даже несмотря на то, что к концу я буду уставшей.

– Только содовую, спасибо.

Он кивает и уходит к бару, возвращаясь с двумя порциями содовой.

– Ты не пьешь?

Он пожимает плечами.

– Ты тоже. Я подумал, что это может поставить тебя в неловкое положение.

– Ты не обязан этого делать, – я беру соломинку и кручу ее в напитке, избегая его взгляда, признавая, что это был приятный жест с его стороны. Никто из тех, с кем я встречалась последние пару месяцев, не делали этого. Конечно, никто не знал, что я беременна. Я никому не сказала.

– Итак, расскажи мне о себе.

– Да ладно тебе. На самом деле это не то, чем ты хочешь заниматься в час, за который заплатил.

– Почему нет? Я хочу знать о тебе все.

Это должно быть жутковато. Но я борюсь с инстинктами, чтобы не находить это милым.

– Ну, некоторые вещи запрещены.

– Тогда скажи мне что-нибудь, что не является запретным, – он делает большой глоток, осушая большую часть стакана одним глотком. Это заставляет меня вспомнить другие вещи, в которых он был действительно хорош этим ртом.

Я сжимаю под столом бедра вместе. Итак, он хорошо трахался. Ну и что? Это ничего не значит.

Моя киска не согласна.

– Ну, днем я работаю в дизайнерском доме моды под названием «Оньеро». И я люблю пина-коладу и долгие прогулки под дождем.

– О, ты модельер? – он игнорирует мои шутливые дополнения. В очередной раз я ругаю себя за то, что вела себя как стерва по отношению к этому милому парню.

– Нет. Я всего лишь IT-специалист и продавец-консультант. Но моя подруга Калли потрясающая. Ты должен увидеть некоторые из созданных ею дизайнов.

– Покажи мне.

Я усмехаюсь.

– Ну, ты сам напросился, – достав телефон, я открываю веб-сайт, над которым работала. – Он еще не запущен, но вот ее работы. – Листаю фотографии ее моделей на манекене. Нужно отдать Стирлингу должное – он внимательно все просматривает и явно вникает в детали.

– Мне нравится синее с пуговицами, – говорит он, просмотрев их все.

Ладно, он определенно обращает внимание. Это не значит, что он какой-то особенный.

– А как насчет твоей семьи? Они из Хартстоуна?

– Следующий вопрос, – я ни за что не стану рассказывать клиенту о своей облажавшейся семье. Каким бы милым он ни был.

Стирлинг меняет тему разговора и начинает рассказывать о своем стаде. Он рассказывает мне о Боазе, Сапфи и Найте и о жеребенке, которого они ждут.

– Так вы все живете вместе? – спрашиваю я его. – И все в том большом доме?

Он ухмыляется.

– Ага. Все вместе.

Для меня это безумие. И всё же я чувствую, как во мне просыпается любопытство.

– Разве это не раздражает? Словно делить дом с людьми, от которых не сбежишь!

Он смеется.

– Они семья. Конечно, иногда они раздражают. Со всеми так бывает. Но без них было бы одиноко.

Я думаю о том, что он сказал. Должна признать, бывают дни, когда я ненавижу возвращаться домой в пустую квартиру. Хотя это все равно лучше, чем жить с моим бывшим, Карстоном. Мне действительно интересно, каково это – жить с людьми, которые мне нравятся. Людьми, с которыми я хотела бы быть рядом все время.

– Люди тоже живут со своими семьями, не так ли?

– Ну, да, я думаю. Итак, это безумно сложно? То есть, у тебя пять жен или что-то в этом роде?

Стирлинг смеется.

– Это совсем не сложно. Для меня это нормально. И, отвечая на твой вопрос: нет, у меня нет ни жен, ни связанной пары. Пока.

Он бросает на меня такой серьезный взгляд, что я съеживаюсь.

Вот кем он меня считает? От этой мысли становится тепло и покалывает.

Я опускаю взгляд на свой телефон.

– О, смотри-ка. Твой час почти закончился. Не хочешь сделать еще одно бронирование?

– Несомненно. Завтра вечером?

Я не должна испытывать восторга от того, что снова увижу его. Я не должна испытывать ничего, кроме удовлетворения от того, что деньги за еще один вечер обеспечены.

– Конечно. Куда бы ты хотел пойти? Но за визит к тебе домой придется доплатить. Особенно если ты планируешь мною делиться, – я смутно припоминаю других членов его стада. Одним из них был коренастый, мускулистый самец с колючей коричневой гривой. И могу признаться себе, что не возражала бы, если бы меня разделили между ними двумя.

– Я подумал, что мог бы пригласить тебя куда-нибудь поужинать. Если это не запрещено?

– О, – я пытаюсь сдержать разочарование.

Стирлинг наклоняется ближе.

– Что? Надеешься на что-то еще?

– Нет, – я пытаюсь сохранить твердое выражение лица, но уверена, что на моих губах появляется намек на улыбку.

– Хорошо. Потому что я не хочу оставить тебя разочарованной.

Я сдерживаю желание сказать, что очень разочарована, и попросить его отвезти меня домой и убедиться, что он и его стадо хорошенько меня трахнут. Это просто гормоны. Безумие, гормоны беременности и осознание того, что через семь месяцев у меня ничего не будет.

– Не волнуйся. Я могу позаботиться о себе.

СЕМЬ

Стирлинг

– Зеленую рубашку? Или это слишком? Бледно-голубая лучше? – я поднимаю обе, когда Сапфи выходит из спальни. Она подпрыгивает.

– Стирлинг! Я тебя не заметила. Ты можешь… – она подносит руку ко рту и обегает меня. Я в отчаянии смотрю, как она исчезает в ванной.

Мне здесь никто не поможет? Найт сказал, что оба варианта хороши. Боаз сказал, что я должен идти без рубашки. Теперь это.

Звук рвоты из ванной вытряхивает меня из моей глупой головы.

Я высовываю нос из-за двери и вижу Сапфи, склонившуюся над раковиной.

– Эй, ты в порядке?

Она кивает. Затем ее снова тошнит, отчасти разрушая ее притворство, что все хорошо.

Я кидаю рубашки на вешалку для полотенец и иду искать тряпку. Затем смачиваю и прикладываю к ее лицу.

Она стонет и забирает ее у меня, вытирая лоб под рогом, а затем рот.

– Это не самая веселая сторона беременности.

Я чувствую себя ужасно.

– Тебе нужно больше аликорна, – я был так занят, бегая за Джейд, что недавно забыл приготовить немного зелья для Сапфи. Она должна принимать дозу раз в неделю от каждого из своих товарищей по стаду.

Она качает головой.

– Нет, это нормально. Не нужно беспокоиться. Это просто отстой.

– Сейчас я пойду приготовлю тебе…

Она прерывает меня, положив руку мне на плечо.

– Стирлинг, я в порядке. Боаз и Найт оба приготовили его для меня на этой неделе. Вы же не хотите израсходовать слишком много. Это обычная беременность. Наяды сказали, что все идет очень хорошо. И я надеюсь, что у нас будет много жеребят для нашего стада. Так что давай позаботимся о том, чтобы у вас у всех был хороший запас магии на случай, если что-то действительно пойдет не так, хорошо?

Я киваю. Хотя все равно чувствую себя плохо. В следующий раз, когда буду готовить ее зелье, я измельчу немного больше, чем обычно, чтобы компенсировать свой провал на этой неделе. Это меньшее, что я могу сделать.

– Покажи мне эти рубашки еще раз, – она садится на край ванны, крутя в пальцах кончик хвоста. – Ты сегодня снова встречаешься с Джейд, не так ли?

Я нервно смеюсь.

– Это очевидно, да?

Она улыбается.

– Не думаю, что когда-либо раньше видела тебя настолько увлеченным кем-то. Она твоя?

– Надеюсь, что так. Иначе я окончательно спятил.

Она молчит, обдумывая варианты моей рубашки.

– Я думаю, зеленую, – наконец говорит она. – И Стирлинг? Не сдерживайся. У меня не складывается впечатления, что она из тех женщин, с которыми нужно сдерживаться.

Я должен снова напомнить себе, почему я играю в долгую игру, когда Джейд приходит на наше свидание. Она выглядит как гребаный динамит. Очевидно, она делает это намеренно. Джейд довольно ясно дала понять после нашего последнего свидания, что готова потрахаться.

Но поскольку она не готова признать, что здесь может происходить что-то большее, мистер Умник решил подождать.

Только я действительно сожалею об этом решении, когда она выходит из такси. Все, что я, кажется, вижу в первую минуту, – это голую бронзовую ногу и маленькие красные каблучки.

Ебать.

Юбка ее платья крошечная и облегает попку так, что мои руки до смерти хотят к ней прикоснуться. Я втягиваю горячий воздух через ноздри и пытаюсь соскрести свои мозги с асфальта, когда она приближается. Джейд приподнимается на цыпочки и дарит мне долгий поцелуй. В щеку, конечно. Это только заставляет меня гореть еще жарче.

– Ты, э-э… ты, наверное, немного чересчур одета для аквариума, – я судорожно сглатываю. Черт возьми. Почему я не сказал ей встретиться со мной дома? Или забронировать отель?

– Это ты выбрал этот дерьмовый аквариум, Стирлинг, – она уже идет ко входу, покачивание ее бедер и попки заставляет меня вспотеть. – И ты – клиент, который платит, так что получаешь то, что заказал.

О, и она действительно заставит меня заплатить сегодня вечером. Это мое воображение, или она посылает мне сообщение о том, почему я до сих пор не трахнул ее снова. Каким бы идиотом я ни был, я достаточно упрям, чтобы игнорировать это. С таким же успехом я мог родиться минотавром.

Я догоняю ее как раз вовремя, чтобы купить билеты, и провожу через безвкусную лепную арку внутри здания. Я подумал, что это будет мило и романтично. Что это настроило бы ее на то, чтобы немного открыться мне, но Джейд, похоже, придерживается противоположного мнения.

Внутри аквариума темно, в нем множество маленьких комнат, похожих на пещеры, заполненных яркими рыбками в округлых резервуарах, отчего кажется, что их можно схватить. В субботу в семь вечера здесь немного народу, чего я и добивался. Как только мы заходим в небольшую нишу, я понимаю, что, возможно, это было ошибкой.

Пока мы стоим и смотрим, как маленькие оранжево-белые рыбки-клоуны ныряют в ярко раскрашенный анемон и обратно, я открываю рот, чтобы задать Джейд вопрос. То, что вырывается, – это стон. Она отступает назад, выпячивает задницу и практически трется о мою промежность.

– Что-то не так? – она бросает на меня застенчивый взгляд через плечо, который говорит, что она точно знает, что делает.

Я отступаю назад, прочищая горло. Мой член уже тверд, выпуклость очевидна любому, кто захочет посмотреть.

– Нет. Ничего. Разве это не прекрасно? – боже, какой я осел.

Так продолжается дальше. Она мечется из комнаты в комнату, не глядя на рыбок. Вместо этого, как только мы остаемся одни, ее руки скользят по собственному телу. Или, что хуже, по моему. Все, что я хочу сделать, это прижать ее к стене большого аквариума в центре здания и показать всем другим посетителям, какой она гребаный ангел, когда кончает на мой член. Конечно, я этого не делаю. Человеческие обычаи не допускают публичных демонстраций. Кроме того, я жду.

Думаю, я жду.

Я с облегчением вздыхаю, когда Джед немного отстает. В соседней комнате – аквариумы с кораллами, водорослями и морскими коньками всех цветов. Даже когда семья, находившаяся там, выходит, Джед все равно идет позади меня.

Я оборачиваюсь и вижу, что она выглядит странно. Выражение ее лица отстраненное, вместо игривого и сосредоточенного. Кажется, она даже вспотела.

– С тобой все в порядке?

– Конечно. Я в порядке, – она слегка встряхивается и подходит ближе, но тут же хватается за живот.

Второй раз за день женщина выбегает от меня и направляется прямиком в туалет. Стоя у дамской комнаты, я начинаю задаваться вопросом.

Конечно, нет.

Должно быть, это совпадение.

И все же… она не пила на нашем первом свидании.

Джейд появляется снова немного позже, выглядя бледной.

– Джейд, ты беременна?

Глупый вопрос. И ответ закономерен. Даже не знаю, зачем это спросил.

Ее глаза расширяются, а рот приоткрывается.

– Что? Почему ты спрашиваешь об этом? Нет, я не беременна! Я больна. Пожалуйста, отвези меня домой.

Она вздергивает подбородок и направляется к выходу. Я бегу за ней, чувствуя себя полным идиотом.

– Эй, прости. Я тупица. Не злись.

– Я не сержусь. Я же сказала тебе, я больна. Я хочу домой.

Ей приходится остановиться возле аквариума, чтобы прислониться к стене. К счастью, ее больше не тошнит. У меня болит в груди, когда я смотрю, как она потеет. Я не хочу смотреть, как ее вырвет. Больше всего на свете я хочу дать ей какое-нибудь зелье. Желание немедленно вылечить все ее недомогания возникает автоматически.

Я вызываю такси и помогаю ей сесть в машину. Затем сажусь с другой стороны.

– Что ты делаешь? – она сердито смотрит на меня.

– Хочу убедиться, что ты нормально доберешься домой.

Она вздыхает, но не сопротивляется. Слава богу. Иначе мне пришлось бы по-настоящему разозлить ее.

Когда машина трогается с места, она закрывает глаза и откидывается на спинку сиденья.

Мы приближаемся к адресу, который она дала водителю, когда на сиденье рядом с нами завибрировал ее телефон, и она подняла его.

– Блядь. Блядь, блядь, блядь.

Я ожидаю еще больше ругательств. Я ожидаю, что она отправит сердитое сообщение или позвонит по телефону и врежет кому-нибудь.

Чего я совсем не ожидал, так это того, что она разрыдается.