Текст книги "Чёрная Мальва"
Автор книги: Эльвира Бражник
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)
Вернули в мир, где сына нет и все воспоминания пепел, меня сильные руки Урэша, обнимающие со спины. Он ничего не говорил. А что тут скажешь? Я ведь догадываюсь, что ребенка можно куда-то деть, но он оставил его мне, дабы отвлечь его жизнью мою смерть. Смерть, о которой я так отчаянно желала.
Как переменчива бывает жизнь, как непостоянна и непослушна наша суть…
Сегодня я хочу умереть, завтра хочу жить, сегодня хочу не чувствовать боли, завтра испытать оттенки всех существующих эмоций…
Словно детская игра с палками. Ударят по ноге – хочется играть усерднее или прекратить игру, крикнув водящему. А не ударят – буду прыгать дальше, избегая удара палки по ляжкам и смотря, как другие выбывают из игры, косясь на тебя неприязненным или восхищенным взглядом.
* * *
Я не знаю что с моим телом, не приставляю, как это могло случиться, но молоко у меня не пропало. Когда мы остановились на лесной полянке, усыпанной синьками и серёмами[5]5
Синьки и серёмы – обычные лесные цветы.
[Закрыть] я, первым делом, не спеша, напилась чистой воды из ручья и подогрев ее в котелке обмыла в ней младенца, и обмыв грудь приложила к ней дитя нечестии. Ребенок был демонски голоден, а я застонала от облегчения и легкой боли. Оказывается, грудь болела, переполненная молоком, но я не замечала этого.
Мужчины на меня не смотрели, занимаясь делами лагеря и ночлега. У горгуль кормящая женщина может давать своему ребенку пить ее молоко, даже на площади у фонтана на виду у всех. Мы считаем, что это естественно и даже красиво, но обычно на эту «красоту» смотрят только мужчины кормящих женщин, другие по негласным традициям могут только скользнуть взглядом. Помню, в школе я очень удивилась, когда узнала, что если светлая женщина решит покормить своего ребенка грудью в обществе, ее сочтут больной на голову и начнут от нее пятиться.
– Разные культуры порождают хаос в чужих мирах, – сказал мне тогда преподаватель. – Но тем они и прекрасны, они у каждого народа свои. Таким образом «каждый народ» может быть отличен от других. Но в то же время общение этих народов это польза для всех. Иностранные учащиеся меня поймут, и я надеюсь, что светоши тоже.
И тогда я ее поняла. Если бы не слияние культур, во многих местах до сих пор бы не знали письменности.
У яркого, трескающегося костра сидели все кроме меня. В лесу было уже довольно темно. Я была немного дальше яркого круга, находясь под старым дубом в уютном гнезде из его корней. Утолившее голод дитя уже закрывало свои умные, яркие глаза, что светились в темноте, как и мои. Хорошо то, что мы нашли его, оно будет сыто, и я не буду ходить с тяжелой грудью. На меня падали алые блики зовущего к себе пламя, но я нежилась в уютной тьме, при этом застряв взглядом в искрящихся поленьях.
Роша вылезла из тени и устроилась у меня под боком. Так я и заснула.
Глава 9
Ночью меня разбудили, тормоша за плечо. Проснувшись, я встретилась с березовым взглядом, чьих то светящихся глаз.
– Тише, тише. Идем скорей. Только тихо… и быстро, – заскрежетал над ухом голос, и женская рука поторопила, схватив мою. Сон пропал. Присмотревшись к тому, что меня разбудило, я поняла, кто проник в наш лагерь. Дикость. Опасны, вспыльчивы и умны. Я могу с ней справиться, тем более вижу, как она себя ведет: глаза лихорадочно блестят, руки трусятся, кожа шелушится. Умирает.
Но, присмотревшись к тому, как она смотрит на ребенка возле моей лежанки, передумала. Послушать можно, добить всегда успею. Она потащила меня от лагеря в темные кусты. Солнце только начало выходить, и лес был пропитан непроглядной тьмой. Догорающий костер почти не давал света.
– Что ты хочешь, дикость? – спросила я женщину, которая остановилась возле большого камня оплетенного колючим растением.
– Я умираю, – опять заскрипел ее голос. Больно представить, что творится с ее телом. – Защита наших тел рушится, как кто-то в воздух насыпал отравленных ягод. Дети не так болеют до двенадцати лун. Потом они беззащитны перед этим. Ты сильная, я слабая, знаю. Умираю. Ребенка взяла, теперь не бросай! Теперь помоги. Меня уже не спасти и многих моих сестер, но наших детей еще можно. Разберись с плохим, спаси. Раз владычица.
Вот как. Значит, умирают… Странно. Очень странно. И откуда здесь знают, что я Императрица?..
– Что думаешь? – спросила я Урэша, который невидимой тенью стоял в пяти шагах от нас за широким деревом. Я его ощущала, а дикость нет.
– Вот и проблема. Без магии или колдовства тут не обошлось, – ответил он.
Дикость, стоящая рядом со мной застонала, испугавшись его, но стон ее со временем перерос в визг, всполошив спящий лес.
– Добей. Мучается только, – позволил себе слегка скривится Урэш. Не из-за брезгливости, а из-за мучений перед своими глазами.
В лагере нас встретили настороженные, хмурые лица.
– Все в порядке. Собирайтесь, – спокойно сказал Урэш и пошел собирать свои вещи.
Я же пройдя к ручью, обмыла клинок, смывая с него алую кровь с зеленоватым отливом. Умирающая дикость схватила меня за руку, когда этот клинок был в ее сердце, и только дождавшись кивка, закрыла глаза и упала в траву, соединяясь с лесом. Я пообещала заботиться о ее сыне, и не дать неведомой болезни поглотить его.
* * *
– Что ты думаешь?
– Что планы меняются. Мы должны спешить в Звериный Коготь. Идти туда неспешно не получится. Все серьезней, чем я предполагал.
– Твои предположения ошибочны? Не верю.
– Я ранит Мальва, а не Богиня. Конечно я ошибаюсь.
– Ты думаешь, Богиня не ошибается?
– Жрицы говорят, что не ошибается.
Я подошла ближе к Урэшу и тихо шепнула ему, прижимая к себе сильней теплый сверток, время от времени пищащий.
– Врут.
Как только показалась огромная стена Ригуса, что строилась уже пятнадцать лет, и до сих пор на ней камни ложатся друг на друга, все остальные сопровождающие нас покинули. В город мы вошли вдвоем с Урэшом, не считая ребенка на моих руках.
За широким окном местной столовой нет-нет виднелись силуэты спешащих и просто прогуливающихся горгуль, а иногда гномов, оборотней. Совсем редко демонов. В золотистое дерево нашего столика впивалась зубцами маленькая печь, для прожарки мяса за личным столом. Покормив ребенка, я сама принялась за еду. Урэш на полчаса ушел куда-то, а я сидела и неспешно пила молоко после сытного ужина. Капля неизвестно как потекла по подбородку и я, убрав ее, зацепилась взглядом за мальчика лежащего у меня на коленях.
Лицо ребенка было таким счастливым, глаза яркими, а улыбка такой светлой, что я сама невольно улыбнулась, залюбовавшись чужим счастьем.
– Это он благодарит. Энергией светлой делится, – раздалось сзади.
Я подскочила, из-за чего чуть не уронила с колен скривившегося мальчика. Повернувшись, увидела сгорбленную фигуру, закутанную в шерстяную коричневую ткань. За моим правым плечом стоял старый горгуль. На вид лет ему было пятьсот и не меньше. Стар, колдовству не обучен, хотя во времена его юности не было такого шанса…
– Вы подкрались ко мне и напугали.
– Это стало хорошим уроком, Императрица. Учитесь держать щит постоянно, вы же один год в светлой школе пропустили, а не все пять.
– Потрясающая осведомленность. Мне стоит начинать вас опасаться?
– Не стоит, – отмахнулся старик и сел напротив, широко улыбнувшись.
– Зачем вы ко мне подошли, и как узнали во мне Императрицу?
– Я наслышан о ее судьбе. Слухи уже ходят, что вы мертвы. Вы и вся ваша семья. Но, заглянув в глаза красивейшей горгульи, которую мне приходилось видеть в своей долгой жизни, я понял, кого встретил. Выходит, слухи на половину правдивы.
– Лучше бы они были правдивы полностью, – ответила я, присматриваясь к старику, правду он сказал или нет, я не знаю.
– Да, – прищурившись, сказал старик, уколов взглядом мои руки. – Но раз вы остались в живых, значит, этому миру вы еще нужны.
Роша из тени посмотрела на старика и медленно перевела взгляд на меня. Не из-за того она меня спасла, чтобы самой остаться в живых, точно не из-за того. Но какая причина?..
– Зачем? – шепнула я тени в тени, но так как всегда поспешила скрыться с моих глаз, ничего не объяснив.
* * *
Желтые, сухие травы качались под напором ветра, а волны танцевали в его объятьях, пугая птиц у берега. По широкой прибрежной дороге несся вороной уставший конь, на котором сидел не менее уставший, но как всегда невозмутимый Урэш, и я прижавшаяся к нему спиной, держа в руках ребенка. Перед глазами виднелась столица оборотней у скалистого берега океана, в высоком лесу, а сзади слышались звуки погони. Рассекречивать себя нельзя, вот и пытаемся уйти безрезультатно от отряда оборотней. Можно остановиться и просто «разобраться» с ними не убивая, но мы слишком устали, чтобы совершать подобные операции, сил хватит, но можно и обойтись.
– Что возле ворот делать будем? – прокричала я, перекрикивая ветер.
– Так проскочим. Следящих у входа беру на себя.
Приставив эту картину, я мысленно усмехнулась. Мы выглядели как враги, которые открыто пробираемся в город дабы навредить его жителям, чуть ли не посланцы драконов. Я на месте оборотней давно бы нас пришибла с расстояния, а эти все догнать пытаются.
Шумно ворвавшись в город, мы не останавливаясь, двинулись прямиком в сторону дома правителя, оставив за собой валяющихся следящих у ворот. Оборотни не строили замки и тому подобные строения. У каждого оборотня мог быть дом, одноэтажный или трехэтажный, но идею замков этот народ высмеивал, что не удивительно, ведь они звери больше чем кто-либо другой на этом материке, а звери не живут в каменных коробках. Погоня продолжалась, но как только мы приблизилась к дому правителя, все застыли не зная, что от нас ожидать. В этой настороженной тишине дверь отворилась, и на улицу, усыпанную зеленеющими кустами и деревьями, выбежал оборотень, лицо которого я давно забыла, но вынуждена вспоминать.
– Мальва… – не веря, прошептал он.
– Эрэд, – кивнула слегка головой. Урэш уже слез с коня и помог мне. – У нас для тебя важные новости. Отзови своих людей и пригласи нас в дом.
Оборотень все так же зачаровано с грустью в глазах смотрел на меня. Удивление его было не необычным, эти пять лет я общалась только с нашими советниками и с братом. Больше меня не видел никто. Выслушав мою просьбу-приказ, он медленно кивнул головой и, послав оборотней назад, открыл нам дверь, свиснув выбежавшему неизвестно откуда мальчишке, чтобы тот позаботился о коне.
Я была усталая. Не замечала практически нечего.
– Мне нужен ужин и ванна, как и моему сопровождающему.
Эрэд чему-то немного грустно улыбался, но послал таки женщину подготовить все, что я просила.
* * *
Мой усталый взгляд ловил блики гладких перил. Чистая и сытая, позаботившаяся о мальчике, которого оставила в своей комнате спать, я шла на первый этаж, туда, откуда слышались мужские голоса. Урэш уже был там. Не удивительно, что он справился быстрее – ему ребенка грудью не кормить…
Одетая в легкую сиреневую ткань я ступила за узкий порог большой комнаты, привалившись плечом к деревянной дверной раме.
– Мальва! Ну и пришлось же вам повидать! – сказал Эрэд.
Мой взгляд зацепился за фигуру сидящую в кресле, возле стеклянной двери, выходящей в сосновый лес. Здесь все дома строились так, будто бы они тоже разновидность деревьев в лесу.
– Императрица, – еле слышно проговорил демон сидящий в кресле.
– Король демонов, – безразлично повторила я приветствие и отвернулась, устремив взгляд сначала на искусно вырезанную из дерева пиалу, а потом на Эрэда.
– Ты имеешь в виду болезнь, которая массово убивает мои народы? Да. И я не сомневаюсь, что виноваты в этом драконы.
– Драконы… странно это, Мальва… странно. Они же знают, что с ними может произойти, начни они убивать «детей Богини», стали бы они так подставляться?
– Думаешь, мы об этом не думали? – слегка усмехнулся Урэш.
– Только если страх к Эль прошел, – сказала я, разглядывая тонкие узоры на той же пиале.
Оборотень задумчиво покачал головой. Урэш внимательно смотрел куда-то в сторону демонова короля. У меня вспотели ладони. Странная реакция на пиалы… Вверху запищал ребенок, громко, почти надрывно.
– Он не должен был просыпаться, – сказала я и, сощурив глаза, посмотрела на второй этаж.
– Он так пищать не должен, только если рядом опасность, – сказал Урэш, подойдя ко мне.
В мгновение ока мы оказались на втором этаже, в моей комнате был лишь орущий ребенок на кровати. Больше не было никого, но ребенок истощенно кричал.
– Что-то не так, – сказал подошедший оборотень.
– Опасность, – вдохнув ноздрями воздух, прошептал демон, стоящий за моей спиной, от чего она покрылась гусиной кожей. В комнате и не холодно…
Все на мгновенье погрузилось в липкую тишину, но ребенок снова еще громче заверещал, и это началось.
Дом сотрясся, хотя был под защитой. На улице громко затрещали падающие сосны и неприятный скрип, сопровождал их падение, потому что те задели купол дома.
Быстро выглянув на улицу, Урэш показал десять пальцев.
– Драконы. Маги, – тихо сказал он. Сильные или нет, он не уточнил. Конечно. Если драконы узнали, что здесь собралось три правителя, слабых бы не послали.
Я на мгновение закрыла глаза, но так же быстро открыв, взяла ребенка, из-за чего тот перестал верещать, но все равно был встревожен, насколько это возможно с его необычным характером.
– Деремся или уходим?
– Невозможно Мальва. Они заблокировали эту зону. Телепорты не работают.
– Но как они узнали что я…
– Скорее всего и не знают. Они за нами, – слегка скривив губы, сказал демон, на которого смотреть мне совершенно не хотелось. Он был моей легкой симпатией, мужчиной, которого выбрала я, но который не выбрал меня. И сейчас после стольких лет счастья, горя, и жизни с другим он мне противен, потому что смотреть на него насколько грустно, что хочется жить… Все совсем не логично, не понятно, запутано!
Я зарычала. Глупейших мыслей мне никогда слышать не приходилось внутри себя.
– Мальва? – сказал Урэш.
– Если так – они не рассчитали, что тут буду и я с тобой – это и станет их ошибкой.
– Ты хочешь драться? – спросил меня демон. – Это драконы, Мальва.
– Спасибо! Я их до этого не видела! – немного резко и зло сказала я, смотря в окно. На тот кошмар, творящийся на улице. Да, я намекала на то, в чем виноваты мы оба. Можно ли назвать это ошибкой? Мою жизнь сейчас развеянную пеплом…
Не знаю. Не хочу об этом думать.
Гул на улице внезапно стих. Опять все накрыла тишина, которую так же быстро поглотил ужасный шум сильного ветра, хруста и звона разбитого стекала.
– Защита! – крикнул оборотень.
Мы выпрыгнули на улицу, чтобы краем глаза заметить, как дом разлетается на куски и нас окружают драконы. Неравная битва началась. Мы дрались, извлекая из себя все силы. Императрица с тенью, вожак оборотней и король демонов. Два, три, пять драконов захлебываясь в крови ложилось наземь, пока мы дрались с другими, не замечая убитых врагов. Спина к спине, не оставляя и щели в защите, в силе которую объединили. Вод Урэш послал на впередистоящих магов шквал сильного холодного ветра, те, отражая его, сделали шаг назад и я, воспользовавшись этим, послала к ним Арахну, сестру по силе. Пробив ловкой паучьей лапкой грудь одного из драконов, та снова растаяла в его тени, будто впитываясь в кровь, что полилась на землю из раны.
Как бы не были сильны драконьи маги, мы, правители этих земель все равно сильнее, хотя бы потому, что именно наши ноги стоят на родной земле, что дает силу, а не ноги чужих.
Мы смогли убить почти всех из десяти, осталось лишь два самых сильных, выносливых. Но и мы устали и исчерпали силы. Когда мне казалось, что сейчас демонов король пробьет голову последнего врага, я неожиданно поняла, что падаю с дикой болью в голове и смотрю, как мой теневой соратник, без сознания ударяется о землю, и его белые волосы рассыпается по ней, пачкаясь в крови.
Это последнее, что я увидела.
* * *
– Есть серьезные повреждения?
– А если бы и были?
Агроз промолчал. Мы сидели в темном сыром подвале, облокотившись друг на друга спинами. Руки были связаны крепкой зачарованной веревкой, а одежда была грязна – кровью и землею пропах как наряд, так и кожа. Десять магов боролись с нами и погибали, пока остальные ждали, когда мы ослабнем. Вроде бы и не очень хитро, но мы попались. Я бы не смогла сидеть, и тихо ждать, пока мои товарищи погибают, каким бы важным задание не было. Драконы опасные враги.
– Мальва, ничего не тревожит? Раны затянулись? – спросил меня Урэш, сидевший в паре с оборотнем как я с демоном.
– Тревожит! Меня тревожит, что я не знаю, где доверенный мне ребенок и жив ли он вообще!
Опять все замолкли. Темнота сырого подвала будто съела наши слова. Оборотень, судя по всему, отключил сознание и отдыхал. Урэш думал о чем-то – в сумерках виделся блеск в его полуоткрытых, задумчивых глазах. Здесь было темно, но один источник света имелся: магическая звезда на потолке была настолько крошечна и тускла, что если бы я не могла видеть в не абсолютной темноте, никого бы не видела, даже собственные ноги. Демон, чью спину я явно ощущала своей, молчал. Его лица, конечно, не видела, но была уверенна, что он сидит с закрытыми глазами, так же о чем-то думая. Первыми к двери сидел ранит с оборотнем, их и забрали спустя час после нашего общего пробуждения в сыром и холодном месте заточения.
– Куда их могли повести? – шепнула я сама себе недоуменно, нахмурив лоб и закрыв усталые глаза.
– Думаю, скоро мы это узнаем.
Он ответил на вопрос не для него. Я не стала продолжать разговор между нами. Но он не промолчал.
– О твоей жизни ходит много слухов… Что случилось с императрицей?
– Я должна тебе рассказывать это?
В правом углу запищала мышь и капнула на сколотый, грязный, заросший сыростью пол холодная капля воды с потолка.
– Не должна, но я хочу знать.
– Когда-то, очень-очень давно я хотела тебя. И что? Я получила то, что хотела?
– Мальва…
– Да, Агроз Рэшэльский, я Мальва, отвергнутая когда-то тобой женщина. И не важно, что Императрица – женщина, которую ты однажды оскорбил и отвернулся от нее.
От ничего не сказал. Опять стало тихо, опять послышался писк демонской мыши. Опять он молчит… как тогда. Тогда он тоже промолчал.
– Я хотела, что бы ты показал хотя бы каплю раскаяния в своем взгляде. Хотя бы во взгляде! Мне не нужно было глупых, бессмысленных извинений. Только твое понимание ошибки. Потом я хотела, чтобы ты догнал меня, ждала до последней секунды твоего появления возле себя, когда направлялась прочь из замка. Ждала, что остановишь, не дашь уйти. Но ты дал, и я ушла.
– Хотела… – протянул демон.
– Хотела, Агроз. Очень. Но это было тогда. Это было, а сейчас все иначе. Ты ничего не сделал, хотя знал, что совершил ошибку, ты не остановил, хотя возможно догадывался, что уйду? Не важно. А я… я отдала жизнь другому, родила сына, которого любила больше этого мира, ждала дочь, которая бы стала моим счастьем. Все это происходило со мной без тебя. Все это к тебе никак не относится. Теперь я не хочу тебя видеть, слышать, чувствовать, знать. Не хочу.
– Что с ними случилось? – ровным, холодным голосом спросил демон, так же как и я, понимая, что исполнить мои желания нельзя, сейчас мы привязаны друг к другу, а вокруг лишь враги.
Мои глаза, сейчас будто наполненные песком закрылись. Я только начала снова их открывать, только начала снова смотреть на мир, как мне напомнили, что все-таки глаза открывать не нужно. Рта я тоже не открою больше, не хочу говорить о прошлом. Только не о нем. В коридоре послышались грубые голоса и шаркающие по каменному полу шаги сапог с железными подошвами.
– Та не…
– Ну так и я не про то!
– А этих? Тут или тоже в другую?
– Как сказали? Разделить по паре, как связаны! Тут оставь…
– Дело это… мороки меньше! Риск лишний, они же это, правители! Хотя… я бы это, взглянул на Императрицу ту, красивая говорят!
Послышалось копошение, но снова все стихло, чтобы оставить лишь звук капающей с потолка капли. Вода… и откуда она здесь…
– Если есть в чем, вини меня.
– Ты знаешь, что есть.
– Знаю, – ответил мне демон и железная, старая дверь открылась с оглушающим криком боков, царапающихся о пол.
Глава 10
В подвал зашло два гарра с факелом в руке, от которого невыносимо воняло горелым маслом. Опасливо на нас косясь, два крупного вида и недалекого разума мужчины подошли ближе. Чем думали драконы, выбирая охрану? Темнота отпрянула в углы подвала, и свет неприятно резанул глаза, заставляя прищуриться.
Мужчины сосредоточенно разглядывали меня, силясь запомнить черты и удостовериться, что я именно Императрица.
– Не такая уж и красавица, – шепнул один.
– Я бы на тебя посмотрел на ее месте, – здраво рассудив, ответил его товарищ, держащий факел.
– Да на меня как не смотри, все одно, – хохотнул гарр.
– Ваше темнейшество, – натянув на потное, неприятное лицо слащавую улыбку, начал говорить стражник. – Не соблаговолите на нас взглянуть?
Не соблаговолю. Мужчины это видимо тоже поняли, и один из них, не придумав ничего умнее, решил ткнуть в меня палкой. Демон за мной зарычал, от чего дрожь от его рыка разбежалась по моей спине. Подействовало хорошо, стражники в миг ретировались, забрав свет и неприятные запахи, принесенные с собой. Я полностью облокотилась на мужчину и заснула, теряясь в беспокойном, холодном сне. Какие уж тут принципы, все стирается под весом более важных в данной ситуации вещей, а именно комфорта.
* * *
Тучи сгущались над тихим Хорттиром – одним из городов Драконьей Империи. Блеклые глаза стоящего у окна дракона отражали молнии нет-нет сверкающие в другом конце города. Грозовое, неспокойное и уверенное в своей власти небо ликовало как и он. Его долго строящийся план все прорастает и прорастает, врезаясь на пути в головы врагов, заставляя их черепа хрустеть под натиском расчетливой, чистой силы властного завоевателя. Прекрасная музыка.
– Дедушка? Вы меня слушаете? Представляете себе? Представляете? Даже Зэнхари боится Удьу, я же говорила! А ведь он мальчик! Представляете?! – радостно щебетала сидящая на черном, кожаном диване девочка, время от времени треплющая длинные уши серого игрушечного зайца.
Мужчина у окна обернулся к семилетней девочке с ровными, идеально уложенными в высокую прическу темно коричневыми волосами и слегка улыбнулся одним уголком губ. Взгляд его остановился на руке внучки, что, то и дело касалась серых ушей когда-то трусливого и живого существа, которое сейчас лежало в роли чучела, исполняя роль игрушки, не пугая никого своим мертвым, блестящим взглядом: ни детей, ни тем более взрослых.
– Да, Ошысса. Да… Тебе нравится у дедушки?
– Очень! На ужин мне дали столько сладкого, сколько матушка не разрешала есть за весь день! И ваши слуги столь добры!!
Мужчина мысленно усмехнулся – глупый ребенок путает доброту с фальшей.
– Тогда ты будешь рада своему переезду ко мне.
Девочка, смущенно улыбающаяся, вдруг непонимающе нахмурила брови, неосмотрительно отпуская улыбку.
– Переезду? Но мне сказали я гостю у вас…
– Да, ты гостила, пока мы с твоим отцом принимали решения, и, увы, – дракон сделал паузу, медленно закрывая шторой окно, – он меня разочаровал, не оправдал моего доверия. Очень разочаровал, – подчеркнул мужчина. – Желаю светлой ночи, Ошысса.
Дракон вышел из комнаты, оставляя застывшую внучку с пришедшей служанкой.
– Не беспокойтесь, маленькая госпожа, наш господин позаботится об осиротевшей внучке… не даст вам пропасть в лапах врагов нашей семьи, – тихо хихикнув, сказала одна служанка, покосившись на дверь. Вторая вторила ее смешку, заходя вслед.
– Да, госпожа. Не беспокойтесь, и мы будем о вас заботиться, – дружелюбно отозвалась вторая, преданно обнимая застывшую девочку со спины, стоя на коленях, и, усмехаясь, взглянула на подружку, что неслышно хихикала в кулачек.
– Пошли вон, сломленные, трусливые суки, – тихое шипенье расползлось по комнате, а стеклянные глаза, напоминающие те, что у чучела, валяющегося сейчас на полу, закрылись.
Девушки отпрянули от ребенка и выскочили за дверь, задавленно пискнув: то ли от возмущения, то ли от страха. Коридор сотряс детский крик полный боли, но виновник его уже не мог слышать, находясь в другом месте, не мог различить в нем нотки гнева и обещания мести.
Девочка, шатаясь, села на пол и обхватив руками колени, застряла взглядом в щели между шторой и стеной, через которую мигала молния. Мать не раз предупреждала, что нельзя навлекать гнев Арихана тэр Гардлоз, главы рода и деда, но, оказывается, он может отнять все, даже если не совершать оплошностей.
– Чтобы ты сдох, старый ублюдок, – прошипела девочка, медленно встав и улыбнувшись, как ни в чем не бывало, вышла из комнаты.
Мама учила быть готовой ко всему. Она знала, что будет убита задолго до того, как дед решил избавиться от сына и его семьи. И Ошысса чувствовала неладное. Как жаль, но то, что произошло, оказалось слишком сильным ударом. Очень жаль.
* * *
– Ты тоже это слышал?
– Да. Сильная эмоция, кажется детская… болезненная.
Я причмокнула, будто пробуя воздух на вкус, и дополнила хриплым голосом:
– Как будто утрата чего-то… Либо тут держат кого-то кроме нас, либо мы в подвалах замка.
– Дома. И скорей всего городского, – ответил демон.
– С чего ты взял?
– Такие подвалы обычно в городских домах, однако могут быть и исключения, я не был уверен.
– А сейчас?
– И сейчас не уверен.
– Мы пришли к тому же выводу, с которого начинали – нам ничего не известно, но нужно выбираться.
– Знаешь, чем смазана эта веревка?
– Я думала на ней заклинание, и не одно.
– На ней нет ни капли магии.
Ответ его меня поразил, но при том состоянии в котором я находилась, даже шок был роскошью. Хотя… шок? Шок в последний раз я чувствовала, когда лишилась семьи, вряд ли после этого я еще испытаю сильные эмоции. Даже сейчас мне все равно, что со мной будет. Роши нет рядом, будет отлично, если мое утомленное холодом и голодом тело кто-то добьет.
– Тогда почему я даже не могу восстановить силы?
– Вот это я не знаю.
* * *
В светлом коридоре дома мигнула на миг тень и так же растаяла, не попадаясь никому на глаза, хотя и не было никого уже. Слуги спали, а те которые еще не ушли, мыли посуду на первом этаже. Ошысса хорошо знала, что сплетни из кухни могут быть отличным источником информации. Прячась за дверью на кухне можно узнать много чего интересного: что хозяин изволил уйти на неделю, что у него в подвале кто-то есть, и что в гостевых комнатах Циш сидит с каким-то ребенком, вроде как хозяин где-то на стороне постарался.
Очень интересно.
Циш сидела спиной к двери, и тихо постукивая алюминиевыми спицами, вязала шарф из серых, жестких ниток, своих собственных. Внимательно рассмотрев комнату девочка наконец увидела, где находится ребенок. Он лежал на кровати, тихо, неподвижно. Со своего места Ошысса не могла рассмотреть его, потому подобралась еще ближе. Циш гарра, не обладающая чутким слухом, девушка беззаботно вязала, не замечая ничего за своей спиной.
Тем временем Ошысса напряженно думала, что делать с Циш, а сама Циш неизвестно как сбилась со счета. Что, теперь снова распускать?!
Проблему обеих решил ребенок, который, вдруг резко пискнув, начал плакать. Ошысса скривилась. До того ей был противен этот жалобный, скрипучий звук, который резал уши!
– Ох! Что такое, маленький? Уписался? Сейчас… Сей…
Циш осела на пол, прерванная ударом статуэтки по голове. Тело с глухим звуком упало на темно-зеленый, колючий ковер, воняющий пылью. Ошысса на миг закрыла глаза и дрожащими руками поставила статуэтку на место.
«Ты сильная. И не потому, что такой родилась или мы тебя такой воспитали, просто у тебя нет выбора, Ошысса. Ты должна быть сильной».
Мамины слова в голове немного взбодрили семилетнюю девочку, которая только что возможно впервые убила.
– Ты сильная, Ошысса, – сказала себе она и, затолкав подальше истерику, подошла к кровати, где ее моментально к полу прибил не детский взгляд странного цвета глаз. Те смотрели в ее расширенные зрачки и не отпускали, сверля дыру в сути.
Колени подогнулись, и девочка упала на них, положив руки на кровать и уткнувшись в них скривившимся от боли лицом. Тело сотрясалось от тихих рыданий. Ошысса просто хотела нарушить планы деда, отомстить как может. Но как убить то, что так на тебя смотрит?! Уйдя в себя, истерзанный обстоятельствами ребенок ни сразу понял, что на плечах чьи-то ладони. Это моментально привело в чувство и заставило запрыгнуть на кровать и развернуться лицом к неизвестному.
Сзади нее до этого стоял грязный, страшный мужчина, возвышающийся над ней как скала над мышью – так сперва показалось ей. Краем глаза Ошысса заметила и другого мужчину, что стоял, привалившись к двери. Из комнаты не выйти. Мужчины вид имели неопрятный и вообще выглядели странно. Ошысса видела светошей, но таких существ никогда! У одного была бледная кожа, а у дорогого, что стоял у двери, немного загорелая. И глаза у них были не золотые!
– Успокоилась? – спросил стоящий у кровати, скалясь девочке, от чего та непроизвольно зашипела и отползла дальше, даже не обращая внимания на то, что ребенок лежит рядом с ней и дергает за юбку маленькой рукой.
– Впервые кому-то не понравилась твоя благожелательная улыбочка. Я знал, что этот день настанет, – хмыкнул мужчина у двери.
– Кто ты? Это ведь ты сделала?
Ошысса ничего не ответила. Страх сковал горло. Если эти существа работают на деда, сегодня и Ошыссу заберет тьма, как она забрала ее родителей. Девочка нашла в себе силы помотать головой и сглотнуть ком в горле.
– Мы не работаем на хозяина этого дома, нам нет дела до того, какие твои мотивы по отношению к этой служанке, но ребенок, лежащий возле тебя наш. Ты ведь не просто так это сделала? – вкрадчиво спросил беловолосый мужчина, показав взглядом на лежащую на полу Циш, вокруг головы которой расползалась и впитывалась в ковер кровь. Вот что так будоражило рецепторы – это была кровь.
Ошысса зажмурилась и тихонько заскулила.
– Урэш, это бесполезно. У нее истерика. Забирай ребенка и уходим отсюда, дом мы проверили, осталось забрать наших.
Девочка спрыгнула с кровати и закатилась под нее, свернувшись чуть ли не в клубок (гибкое тело маленького дракона позволяло ей принять такую позу). Шаги отдалились, принося облегчение. Скоро тьма все равно заберет. Скоро все закончится.
* * *
Опять послышались шаги в коридоре, и я закрыла глаза, думая о том, что на этот раз потребовалось от нас нашей охране. Открыв дверь, мужчины не спешили заходить, видимо помня предыдущий опыт.
– Это наши, – шепнул демон и в тот же момент в камеру зашел Урэш. Подойдя к нам тот сделал что-то с веревкой, от чего та отпала как сдохшая змея. Только змеи не воняют сухой приторной травой и гнилью.
Я попыталась переложить освобожденные и затекшие руки на колени перед собой, но те будто плети упали вдоль тела. Я их совсем не чувствовала, как и ноги.
