Текст книги "Вне поля зрения"

Автор книги: Элмор Джон Леонард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Морис улыбнулся.

Мозель наблюдала за ними из окна спальни: вот они сели в большой грузовой фургон с названием компании на боку, тронулись с места, красные огни машины скрылись за поворотом улицы. Тогда она подошла к телефону, держа перед собой карточку, которую дала ей Карен Сиско. На карточке было напечатано: «Карен Сиско. Заместитель федерального судебного исполнителя». Звучало солидно, и карточка выглядела красиво, с серебряной звездой в кружочке. Часы рядом с кроватью показывали: «02:20». Почти два часа они сидели внизу, пили и трепались, а Мозель никак не могла дождаться, когда они уедут. Она знала, о чем хочет спросить Карен Сиско, но не понимала, что следует сказать потом, как ответить на вопросы, которых, как она понимала, будет немало. Положила руку на трубку, потом отдернула, решив еще немного подумать. Сложить слова в голове, покурить травки.

24

Фоули проигрывал в голове последние часы своей жизни и воспринимал происходящее сценами: полугаллонная бутылка водки на столе в гостиной Мориса; сам хозяин, пританцовывающий и жалящий ударами невидимого противника, постоянно разглагольствующий, как хитер и коварен он был на ринге; тупые реплики Белого Боя и его раздражающий смех; голос Кеннета, похожий на звуки хип-хопа, ритмичный, но произносящий слова, не имеющие смысла, – все эти социопаты, пытающиеся выставить себя с лучшей стороны и не выглядеть неудачниками. «Черт, – подумал Фоули, – вот в таком дерьме прошла большая часть моей жизни». Он слышал остроумные замечания Бадди, реплики, заслуживающие смеха, но здесь остающиеся неуслышанными – все тот же старый-престарый базар, что обычно ведется на тюремном дворе, только здесь никто и не пытался выслушать говорящего, а думал лишь о том, что сказать в следующую секунду. Какие мы все крутые.

В гостиной – на столе бутылка водки – Морис раздал всем лыжные маски. После чего они забрались в кузов фургона, набитый пластмассовыми трубами и всяческим оборудованием. За руль сел Кеннет и полетел по свободной в это время Вудворд-авеню вдоль снежного сугроба, мимо темных витрин и освещенных стоянок подержанных автомобилей. Бадди дважды говорил Кеннету сбавить скорость, но тот только улыбался в зеркало. Тогда Бадди достал тридцать восьмой и приставил короткий ствол к его затылку.

– Приготовься перехватить руль, – сказал он Морису, – когда я вышибу этому говнюку мозги.

Кеннет снова посмотрел в зеркало, но на этот раз услышал голос Мориса:

– Делай, как говорят. Сбавь газ.

Они выехали на Лонг-Лейк-роуд и оттуда выскочили на Вогэн. Проехали мимо дома дважды, чтобы посмотреть, нет ли машин службы безопасности, не наблюдает ли кто за зданием, и только после этого свернули на подъездную дорогу, плавно заворачивающую к особняку Рипли.

Какое-то время все пятеро молча сидели в тесноте фургона, пока Морис не выпустил наружу Белого Боя. Задние двери остались чуть приоткрытыми, чтобы спрятавшиеся в кузове могли следить за происходящим.

– Он позвонит, – пояснил Морис. – Если дверь откроют, мы врываемся. Если не откроют, а спросят, что нужно, Белый Бой пояснит, что работает в службе отопления и приехал чинить сломавшийся котел. Если ответят, что никого не вызывали, Белый Бой попросит позвонить боссу и выяснить, не ошибся ли он адресом. Они выглянут в окно, увидят фургон – о’кей, он действительно из службы отопления, к тому же белый.

Белый Бой еще раз нажал на кнопку звонка. Не прошло и полминуты, как зажглись каретные фонари по обеим сторонам двери.

– Приготовились встать на лыжи, – усмехнулся Морис, натягивая маску.

Дверь начала открываться.

– Пошли!

Прежде чем Белый Бой ворвался в дом, Фоули успел заметить силуэт молодого парня в рубашке навыпуск и джинсах. Морис выскочил из фургона, за ним было собирался последовать Кеннет с ружьем, но Бадди схватил его за воротник куртки и придержал, пока не вылез Фоули. Так что, едва ноги Кеннета коснулись земли, он направил ружье двенадцатого калибра прямо в лицо Бадди, который еще не успел выкарабкаться из фургона. Однако Фоули схватил ствол одной рукой и резко задрал его вверх, прямо к глазам Кеннета, сверкающим от наркотиков.

– Иди в дом, иначе будет очень больно.

Кеннет придвинулся к Фоули и долго-долго смотрел на него.

– И что мы здесь делаем? – спросил Бадди.

В прихожей, больше напоминающей своими размерами гостиную, Белый Бой прижал парня к столу. Приятный парень лет восемнадцати, волосы до плеч, штаны и рубашку успел натянуть, когда зазвонил звонок, но ноги остались босыми, и ему явно было холодно стоять на мраморном полу. Выглядел испуганным, правильно, так и должно быть – в дом ворвались какие-то люди в лыжных масках и с оружием в руках. Фоули заметил, что парень изо всех сил пытается не нервничать.

– Клянусь Богом, его здесь нет…

– Вышел погулять? – осведомился Морис.

Удивление парня было естественным:

– Он во Флориде, в Палм-Бич.

– А когда вернется? – чуть смутившись, спросил Морис.

– Черт тебя возьми, – не вытерпел Фоули. – Какая разница? Хочешь его здесь подождать?

– Мистер Рипли уехал на весь сезон, – объяснил парень. – С Рождества до Пасхи.

– Ну а ты кто такой? – продолжал расспрашивать Морис.

– Александр.

– Мальчик, я не спрашиваю, как тебя зовут. Кем ты приходишься хозяину, что здесь делаешь?

– Слежу за домом.

– Один?

Парень замялся, и это не ускользнуло от Фоули. Он быстро взглянул на Бадди.

– Да, один.

– Кем ты приходишься хозяину?

– Не понимаю, о чем вы…

– Почему он именно тебя нанял?

– А, он – друг нашей семьи. Старый приятель отца.

– Твой папа тоже проходимец?

– Нет. О чем вы говорите?

– Где сейф Рипли? Где он хранит ценности?

– Его сейф? Понятия не имею.

– Пошли наверх, – Морис кивком приказал парню идти впереди.

– Знаете что, – заговорил Александр, – кажется, сейф, который вы ищете, на первом этаже, в библиотеке.

Морис подтолкнул его к широкой лестнице, которая вела на открытую площадку второго этажа, огороженную перилами.

– Ты ж сказал, что не знаешь, где он.

– Мне просто кажется, что он должен быть там.

– А мне кажется, ты не хочешь, чтобы мы поднялись наверх. Давай, веди нас в спальню хозяина…

– Александр? – вдруг позвал его Морис уже на лестнице.

Тот обернулся.

– Если включишь сигнализацию или свет на улице, будешь следить за домом и дальше, но уже мертвый. Понимаешь меня?

– Да, сэр.

– В доме есть оружие?

– По-моему, нет.

Они поднялись в просторный холл: картины с лошадьми и сценами охоты на лис, роскошные кресла, лампы на пузатых комодах.

– Отлично, – промолвил Морис и повернулся к Фоули: – Иди с мистером Бадди, проверьте другие комнаты. Осмотрите стены за картинами, задние стенки шкафов за одеждой.

– Стены? – переспросил Фоули.

– У мужика есть сейф, и он где-то здесь.

– А может, во Флориде? Позвонил бы, мы бы и там осмотрели стены, прежде чем ехать сюда. Просто сначала надо было проверить, где сейчас хозяин, вот и все. Улавливаешь, на что я намекаю?

Морис с ответом не торопился.

– Не крути со мной, Джек, – наконец сказал он. – Понял? У меня нет на это времени.

Он повернулся к Александру:

– Где спальня хозяина?

– Здесь, – он указал на дверь. – И сейф, наверное, здесь, – добавил он несколько торопливо.

Прежде чем Морис подтолкнул его к двери, Александр как-то странно посмотрел на Фоули. Встревоженно. Хотел что-нибудь сказать? Фоули подождал, пока все войдут в спальню. Загорелся свет, раздался голос Кеннета:

– Ни хрена себе, вы только посмотрите.

Когда рядом остался только Бадди, Фоули поднял маску на лоб:

– Когда-нибудь носил такую?

– Я не катаюсь на лыжах.

– Как ты думаешь, здесь есть еще кто-нибудь?

Они открыли дверь в следующую комнату, нащупали кнопку и включили свет. Огромная кровать, белое атласное покрывало на ней. Фоули двинулся дальше.

– Стены осмотреть не хочешь? – окликнул Бадди.

– Еще как хочу, – ответил Фоули. – Осмотр стен – мое самое любимое занятие. Еще вернемся. Хочу посмотреть, где спит Александр.

– Он мог воспользоваться спальней Рипли.

– Не уверен. Хороший парень, как мне показалось. Изо всех сил старается вести себя естественно.

В следующих двух комнатах кровати были заправлены.

– Этот мужик один живет, – задумчиво произнес Бадди. – И на хрена ему такой дом?

В первой спальне на другой стороне коридора постель была разобрана.

– Здесь никто не спал, – заметил Фоули.

Дверь в следующую комнату была приоткрыта, но свет не горел. Фоули щелкнул выключателем, и их взглядам предстали чучела животных на комоде и туалетном столике: птицы, змеи, какие-то мелкие зверушки. На кровати точно спали – одеяло сползло на пол, подушки измяты, одна валяется на полу, пара тапок… две пары тапок, джинсы и футболка на подлокотнике кресла. Фоули взял футболку – темно-синяя с желтой надписью: «МИЧИГАНСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ». Он подошел к постели, наклонился к подушкам и почувствовал сладковатый запах пудры.

– Из тебя получился бы неплохой легавый, – прокомментировал стоящий рядом Бадди.

Фоули подошел к двери ванной, закрытой огромным зеркалом, и попытался повернуть ручку. Дверь была заперта изнутри. Фоули прижался щекой к холодной стеклянной поверхности:

– Милая, открой. Все в порядке. Мы тебе ничего не сделаем. Даю слово.

Тишина.

Фоули выпрямился и увидел свое отражение: пальто, белая рубашка, галстук и идиотский вязаный колпак на голове. Он снял маску и сунул ее в карман.

– Мисс, вы меня слышите?

Совсем рядом, из-за двери, прозвучал достаточно спокойный женский голос:

– Где Александр?

– С ним все в порядке.

– Пусть что-нибудь скажет.

– Его здесь нет, но с ним все в порядке.

– Что вы хотите?

– Откройте дверь, тогда отвечу.

Он подождал.

– Мисс, я ведь могу выбить дверь. Не хочу вас пугать, но вы сами знаете, что у меня это получится.

Он подождал еще чуточку, посмотрел на Бадди, который вдруг выпрямился, услышав, как щелкнул замок. Фоули повернул ручку и толкнул дверь.

Рядом с душевой кабинкой стояла женщина. Не смазливенькая девчонка из колледжа, как ожидал увидеть Фоули, а взрослая женщина лет сорока, с густыми рыжими волосами. Крупная, с полной грудью, которую было хорошо видно, как и пупок в центре круглого животика, поскольку на женщине были только прозрачный бюстгальтер и крошечные трусики. Судя по ее виду, она готова была к решительному отпору, если Фоули вдруг попытается приблизиться к ней.

– Вы – подружка Александра? – с сомнением в голосе уточнил он.

Его сомнения оправдались.

– Я работаю здесь служанкой.

К ним подошел Бадди:

– Это ваша комната?

– А что, больше походит на комнату мистера Рипли?

Бадди взглянул на Фоули.

– Давно у него работаете? – спросил Фоули.

– А вам зачем знать?

– Скажите, где находится сейф, и мы оставим вас в покое.

– И вы с Александром вернетесь к тому моменту, на котором вас прервали, – добавил Фоули. – Как тебя зовут, милая?

– Я тебе не милая.

Вряд ли она отличалась особенной нежностью, но, с другой стороны, могла дать все, о чем только мог мечтать такой молодой парень, как Александр.

– Наверное, вам лучше остаться здесь, – сказал Фоули. – Залезайте в кабинку и сидите тихо.

Она уперла руки в бока, словно говоря всем своим видом: да кто ты такой, чтобы мне приказывать?

– Да кто вы такие?

Видимо, рассердилась на них.

– Когда увидите других, поймете, что мы – хорошие. Ради собственного блага, делайте, что вам говорят, спрячьтесь в душе.

– Что с Александром? Где он?

И тут они услышали голос Кеннета:

– А это у нас кто?

Не успели они опомниться, как он уже ворвался в комнату. Ружье в руках, блестящие от наркотиков глаза, которые засверкали еще ярче, когда он увидел рыженькую женщину в одном белье.

– Ни хрена себе, – сказал Кеннет. – Начинается веселуха.

25

Телефон зазвонил, когда Карен, лежа в темноте, смотрела на светящиеся цифры: «3:45». Она была уверена, что звонит Фоули. Никто другой просто не приходил ей в голову, пока она переворачивалась на бок, приподнималась и брала трубку. Сказав «алло» и услышав женский голос, она испытала некоторое разочарование.

– Извините, если я вас разбудила…

– Все в порядке, не разбудили.

– Я звоню потому, что мне нужно задать один вопрос.

Это была Мозель.

– Задавайте.

– Если я знала, что что-то должно произойти, ну, что ребята собираются провернуть некое дельце, и ничего не сообщила полиции… Меня могут за это посадить?

– И когда должно произойти то, о чем вы знаете?

– Понимаете, тогда, ну, когда человек был убит, я тоже кое-что знала и тоже ничего не сказала.

– Да, да, я помню… Вашего парня разорвало на куски.

– Точно. Меня тогда предупредили, мол, если кому-нибудь хоть словом обмолвлюсь, тоже умру. Я и молчала. Вот и сейчас мне сказали то же самое. Правда, на этот раз я могу оказаться замешанной, а этого мне не хочется.

– Мозель, кто вам угрожал?

Молчание.

– Да, если вы не предоставляете властям информацию о преступлении, то становитесь соучастницей противоправных действий. Присутствие на месте преступления не обязательно. Когда все должно произойти? Завтра?

– Раньше. О’кей, я вам сказала, и вы теперь знаете, что я в этом не замешана.

– Но когда все произойдет?

Карен подождала:

– Морис дома?

– Уехал.

– Вы одна?

– Мне не хочется говорить больше, чем нужно.

– Мозель, я сейчас к вам приеду. Вы меня дождетесь? Никуда не уйдете?

Она повесила трубку.

Карен позвонила Реймонду Крузу домой, разбудила его, и ту минуту с лишним, что они беседовали, не сводила глаз с часов. Он сказал, что машина с человеком из отдела по борьбе с ограблением домов будет у отеля раньше, чем она оденется.

Кеннет подскочил к рыжеволосой служанке, все еще стоящей в ванной:

– Мама, а тебя как зовут?

Она не ответила, не произнесла ни слова, тогда он оттянул пальцем резинку ее трусиков и заглянул в них:

– Ни хрена себе.

– Проваливай отсюда, урод, – служанка шлепнула его по руке.

– Нужно показать Морису.

Кеннет гнусно ухмыльнулся и выволок ее за руку из ванной, как будто Фоули и Бадди вовсе не было в комнате.

– Он ее трахнет, – заметил Бадди.

Фоули промолчал. Они прошли вслед за Кеннетом и служанкой в господскую спальню. Кеннет один раз обернулся, но с таким видом, будто их присутствие его совершенно не волнует. Он привел служанку в спальню, передняя часть которой скорее напоминала гостиную, заставленную пухлыми, роскошными креслами. Посреди красовался огромный диван чисто-белого цвета. Здесь все было белым или черным: бар со спиртным, огромный телевизор, проигрыватель компакт-дисков, мужская широченная кровать, рядом с которой стоял скинувший свой комбинезон Морис. Он доставал из шкафа костюмы и спортивные куртки, внимательно осматривал их, некоторые швырял на пол, а другие аккуратно складывал на кресло.

Александр сидел в «гостиной» части спальни вместе с Белым Боем. Увидев служанку, он закричал «Мидж!» и бросился к Кеннету, умоляя отпустить ее. Фоули вошел как раз в тот момент, когда Белый Бой схватил парня за шею и изо всех сил сжал пальцы, заставив того заорать от боли, а потом бросил его на диван.

Кеннет снова сунул палец за резинку трусов служанки – правда, на этот раз Мидж схватила его за запястья, пытаясь помешать ему, – и объявил:

– У этой суки там рыжие волосы. Когда-нибудь видели такое?

Служанка внезапно отпустила руки Кеннета и закатила ему сильную пощечину. Кеннет чуть отпрянул от нее всем корпусом, после чего резко повернулся и провел боковой удар в челюсть. Служанка приземлилась на диван, ее голова ударилась о спинку. К ней тут же подскочил Александр, убрал с ее лица волосы и взял потрясенную ударом женщину за руку. Мидж не сводила удивленных глаз с Кеннета.

– Некоторые сестры красят их в светлый цвет, – заметил Морис из другого конца комнаты, – но натуральную рыжую я, наверное, еще не видел.

– Этот мальчик неплохо устроился, – ухмыльнулся Кеннет. – Не просто дом охраняет, но еще и служанку шпарит.

– Как она? – спросил Морис у Александра. – Ничего?

– Думаю, ей хочется повозиться с настоящим мужчиной. Для разнообразия, – встрял Кеннет. – Чтобы запомнить на всю жизнь, как ей засадили.

– Только после того, как сделаем дело, – отрезал Морис. – В конце-то концов кто-нибудь найдет этот долбаный сейф?

В коридоре Бадди обратился к Фоули:

– Они ее трахнут хором. А нам что? Смотреть?

Мозель сидела на диване, в одной руке держала сигарету, а другой придерживала халат на груди. Она смотрела то на стоящего в прихожей детектива с телефоном в руке, то на Карен, нависшую над ней. В доме было больше белых, чем когда он принадлежал белым.

– Я ему сказала, меня это не касается. Но он так любит хвастаться. Знает ведь, что я его не заложу. На этот раз он захотел, чтобы я кое-что сделала. А если я так поступлю, то сразу буду замешана. С ним еще двое белых…

– Сегодня?

Мозель кивнула и затянулась, она пыталась вести разговор правильно, не говоря ничего лишнего.

– Прямо сейчас. Они уехали с Морисом. – Мозель замолчала, ее взгляд скользнул в прихожую, потом поднялся на Карен Сиско. – Но они с ним не вернутся.

Карен присела на краешек дивана.

– Он оставит их там.

Она поняла.

– Это уже решено.

– Вам известны их имена?

Мозель покачала головой:

– Нас не представили.

– Ты со мной что, играешь? – раздраженно рявкнула Карен, резко забыв о вежливости. – Что еще за игры? Что за чушь ты несешь?

Ее взгляд стал злым.

Мозель отшатнулась:

– Я не знала, как зовут человека, пока Морис не назвал мне его. Я должна была сообщить в полицию, что это за человек и где его найти, то есть в доме этого богача. Но если я так сделаю, то испорчу себе всю жизнь, может, даже в тюрьму попаду. А если не сделаю, то покину этот мир. Вот что я несу, милая.

Карен немного успокоилась:

– Почему надо сдать именно этого парня?

– Потому что Морис хочет получить обещанную за него награду. Если, конечно, за мертвого дадут бабки.

Мозель погасила сигарету в пепельнице и схватилась за подлокотник, чувствуя на себе взгляд Карен.

– Понимаете, этот мужчина – беглый преступник из Флориды…

Она чувствовала ее взгляд, потом почувствовала, что она встала, а когда Мозель подняла глаза, Карен в своем длинном пальто уже стремительно шагала через гостиную к выходу.

Они сняли маски и к чертям разнесли спальню Рипли: покидали на пол содержимое ящиков, сорвали картины со стен, содрали покрывало с кровати, распороли матрас.

Фоули и Бадди, закончив проверку комнат, стояли в коридоре.

– Ты бы спрятал деньги на мелкие расходы в матрасе? – спросил Фоули.

– Я оставляю свои в туалетном столике, – ответил Бадди. – Дерьмовое дело. Все закончится тем, что эти мудаки заберут телевизоры и свалят.

– Хочешь уйти?

– Готов в любое время, но что будет со служанкой и мальчиком?

– Не знаю.

Фоули чуть повернул голову. Александр и Мидж сидели на диване в «гостиной» части спальни. Он знал, что с ними будет, но не хотел говорить. Сейчас они больше напоминали каменные изваяния – замерев, схватили друг друга за руки и боялись даже вздохнуть. Кеннет доставал бутылки из бара и расставлял их сверху.

– Как я вижу, тебе это все тоже не по нутру, – промолвил Бадди.

– С самого начала мне это не понравилось.

– Наверное, стоит разобраться с этими говнюками, прежде чем уходить отсюда.

Фоули кивнул:

– Верно.

Он оглянулся на Бадди:

– Слушай, может, ты свалишь, а я здесь все подчищу?

– В каком смысле? – Бадди нахмурился.

Фоули промолчал, потому что не знал, как объяснить, что сейчас проигрываются последние сцены его жизни, что скоро все закончится и он уже смирился с этим. Все закончится прямо здесь, а не у ограды какой-нибудь там тюрьмы. Как будто Клайд Барроу, выезжая в тридцать четвертом году на ту проселочную дорогу, понимал, что наткнется на техасских рейнджеров, но уже ничего не мог сделать. Как объяснить такое предчувствие другому человеку? Пусть даже этот человек – Бадди. Бадди и так уже нервничал, поскольку чувствовал себя не в своей тарелке.

– Бери грузовик и уезжай, – велел Фоули.

– Не знаю, о чем это ты, – хмуро процедил Бадди, – но уедем мы вместе. Как только я заберу у Кеннета ключи.

Они услышали, как Морис, все еще крутившийся перед зеркалом и примеряющий обновки, сказал Кеннету:

– Поставь музыку.

Кеннет оторвался от бутылок и принялся перебирать компакт-диски на стойке.

– У него только Фрэнк Синатра, – крикнул он. – Правда, есть еще кое-кто, типа маленький Сэмми Дэвис, фигня одна…

– Поставь Фрэнка Синатру, – приказал Морис, рассматривая себя в зеркало. – Фрэнка я терплю.

– Ни хрена себе, у мужика-то Эстер Филлипс имеется.

– Вот это разговор. Поставь Эстер.

– «Исповедь в блюзе».

– А там есть «Блюз Длинного Джона»?

Фоули и Бадди смотрели то на Мориса, то на Кеннета.

– Да, номер десять.

– Поставь, друг. Женщина приходит к Длинному Джону, семифутовому дантисту… – Морис оценивал себя то с одной стороны, то с другой, прикидывая, впору ли ему пиджак. Как будто, если в нем подольше покрутиться, он от этого перестанет висеть как мешок, так, что только кончики пальцев из рукавов видны. – Да, вот эту. И Длинный Джон говорит ей, надо, мол, запломбировать дупло.

Морис изучал себя, едва заметно покачивая головой в такт песне. А потом увидел в зеркале отражения наблюдавших за ним из коридора Фоули и Бадди:

– Как дела? Нашли что-нибудь?

Фоули показал пустые руки, потом посторонился, чтобы в комнату смог войти Белый Бой с пачкой банкнот, перетянутой резинкой.

– Шестьсот, нашел на кухне.

– Отличное начало! – воскликнул Морис.

Александр вскочил с дивана:

– Это мои. Мистер Рипли дал их мне.

Он попытался схватить деньги, но Белый Бой поднял их вверх на вытянутой руке.

– Отдайте, они нужны мне, чтобы заплатить за учебу.

– О’кей, бери. – Белый Бой опустил руку, но тут же резко поднял ее, удерживая паренька другой рукой, когда Александр попытался схватить деньги.

– Грабишь детей? – усмехнулся Бадди. – А как насчет старушек?

– Грабим всех, кого можем, – сказал Кеннет, кивая в такт музыке Филлипс. – Если ты грабитель, то грабишь людей.

Бадди двинулся в комнату, но Фоули схватил его за рукав. Они молча наблюдали, как Белый Бой играет с Александром, то опуская деньги, то поднимая, когда парень дергался за ними. Они молча наблюдали, как Мидж, намереваясь помочь ему, вскочила с дивана, однако к ней сразу же кинулся Кеннет, протягивая руки к ее груди. Они молча наблюдали, как Белый Бой за волосы затащил Александра в шкаф и запер его там.

Бадди попытался вырваться из хватки Фоули, но тот сказал:

– Не вмешивайся.

– Не могу.

– Пойдем, поговорим со Снупом.

Они подошли и встали перед зеркалом.

– Здесь нет сейфа, – промолвил Фоули. – Ни наличных, ни тайника с камнями.

Морис повернулся к зеркалу в профиль:

– Хорошо проверили?

– Глен просто грезил.

– Долбаный Глен. О’кей, берем, что можем. Нужен костюм? Спортивная куртка? Те, что валяются на полу, можете брать, мне они не годятся. Туфли нужны? У этого мужика их пар двадцать. Мне слишком велики. – Он отвел взгляд от их отражений и заорал: – Белый Бой! В грузовике есть картонные коробки. Вытряхни из них все дерьмо и тащи сюда. Заберем выпивку… Посмотри, на кухне в холодильнике нет ничего подходящего?

В зеркале они увидели, как Белый Бой двинулся из комнаты, но вдруг остановился:

– Может, кто-нибудь мне поможет?

– Помочь не желаете? – осведомился Морис.

– Мы уходим, – ответил Фоули.

– Мы все скоро уйдем. – Морис оглянулся и крикнул Белому Бою: – Кеннета захвати.

– Его здесь нет.

– А куда подевался?

– Потащил рыжую по коридору.

«Началось», – подумал Фоули.

Патрульные машины городской полиции и службы шерифа стояли вдоль Вогэн-роуд: тусклые металлические силуэты в темноте, мрачные, как само небо, без всяких опознавательных знаков, – они замерли у занесенной снегом ограды и блокировали оба конца подъездной дороги.

– Пойду посмотрю, что происходит, – сказал детектив из отдела по расследованию ограблений.

Он вышел из машины. По пути он задал Карен пару вопросов насчет побега из тюрьмы во Флориде, и больше они ни о чем не говорили. А еще он заявил, что никогда не слышал о Джеке Фоули.

Когда он вернулся от группки людей, стоявших у одной из машин шерифа, Карен тоже вылезла на улицу. Детектив сообщил, что все ждут инспектора Круза, а тот еще не приехал. Тогда они двинулись к подъездной дороге, и детектив обратил ее внимание на стоящий у главного входа фургон. Похвастался, что они уже связались с компанией и узнали следующее: фургон этот еще вечером исчез со стоянки, видимо, был угнан.

– Дверь, похоже, открыта, – заметила Карен.

– Да. С минуту назад какой-то парень выходил, достал коробки из грузовика, вернулся в дом, лягнул дверь ногой, но она не закрылась.

Карен изучала дверь.

– Реймонд должен скоро подъехать, – успокоил ее детектив. – Хотите курить? Можно покурить здесь, у стены.

Карен покачала головой. Детектив чиркал зажигалкой и все никак не мог ее зажечь. Наконец он прикурил, поднял голову и удивился:

– Эй, вы куда?

Карен шла по дороге к парадному входу, сжимая в кармане «ЗИГ-Зауер» тридцать восьмого калибра.

Фоули видел все в зеркале, и происходящее чем-то напоминало ему кино.

– Кеннет – как бык, трахает все, что шевелится, – объяснил Морис, все еще вертясь перед зеркалом. Лицо его вдруг стало серьезным, он замер и обратился к Бадди: – Друг, ты что задумал?

Теперь и Фоули заметил направленный на Мориса короткоствольный револьвер тридцать восьмого калибра.

– Вы очень плохие ребята, Снуп, – покачал головой Бадди.

– Друг, в наше время плохое – это хорошее, сам знаешь.

Бадди сделал шаг вперед и врезал слева Морису по морде. Тот пошатнулся, ударился о зеркало, вскинул было руку к щеке, но замер со странным выражением, исказившим его черты.

– Последи за Снупом, – промолвил Бадди. – А я разыщу Кеннета.

Фоули достал из кармана пальто «беретту», заметил, что Морис посмотрел на Бадди, после чего уставился на пистолет в его руке. Стерев с губ струйку крови, Морис резво скинул пиджак:

– Джек, ты ведь оружием никогда не пользовался, верно?

– Почти никогда.

– Нервничаешь?

– Немного.

Морис бросил пиджак на пол и прошел мимо Фоули к кровати. Взял свой белый комбинезон:

– И сейчас не знаешь, что делать. Ну, скажи честно.

– Ты прав.

Фоули поднял «беретту» и выстрелил в него прямо через комбинезон:

– Поэтому подумал: зачем рисковать.

Глядя прямо на его окровавленные губы, на начинающие стекленеть глаза, Фоули выстрелил еще раз. Комбинезон выпал из рук Мориса, тяжело грохнулся на пол, видимо, было что-то в кармане, и Фоули увидел кровь на белой футболке Снупа. Тот тяжело опустился на кровать, потом лег на спину, да так и остался лежать с широко раскрытыми глазами. Фоули достал из кармана комбинезона еще одну «беретту» и выбежал из комнаты.

В конце коридора он заметил Бадди, приветственно помахавшего ему.

– Двухпистолетный Фоули… Снуп пытался тебя убить?

– Подумывал об этом. Послушай, Кеннет уже все понял, если, конечно, он не глухой.

– Я ворвусь в комнату и пристрелю его. В жизни ни в кого не стрелял.

– Ты же знаешь, у него ружье.

– Прижмись к стене у двери и поверни ручку… Понимаешь, о чем я?

Фоули положил один пистолет в карман, приник к стене и посмотрел на стоявшего напротив двери Бадди. Левой рукой дотянулся до ручки. Повернул ее. Бадди пнул ногой дверь и ворвался в комнату, но заряд дроби тут же отбросил его назад в коридор. Тогда в комнату влетел Фоули, увидел кровать… Кеннет уже передергивал ружье, но Мидж отвернулась, схватила покрывало и внезапно набросила его на Кеннета, словно сетку. Раздался выстрел, ткань загорелась, и Фоули выстрелил один, два, три раза в извивающиеся очертания Кеннета. Абсолютно голая Мидж вскочила с кровати, дернула за край покрывала. В груди Кеннета зияли пулевые отверстия.

Выскочив в коридор, Фоули встал рядом с Бадди на колени, попытался нащупать пульс на его горле.

– Вот дерьмо… – выругался он и посмотрел на Мидж. Женщину совершенно не волновала нагота, она, видимо, даже не осознавала, что стоит абсолютно голая. – Он мертв.

Она помолчала немного и спросила:

– А где Александр?

– В шкафу. – Фоули поднялся. – Никуда не ходи отсюда. Один еще где-то здесь бродит.

Карен замерла у открытой входной двери. Картонные коробки на полу прихожей, огромный мужчина с пистолетом в руке на лестнице… Услышав выстрелы наверху, он насторожился – явно не знал, что делать. Карен не сводила с него глаз, оба ждали, прислушивались. Она почувствовала движение на улице, до нее донеслись тихие шаги по утоптанному снегу, потом тишина и чей-то голос:

– Карен?

Парень на лестнице обернулся на звук, и тут на открытой площадке второго этажа она заметила Фоули. Он стоял у перил и смотрел на нее. Она быстро подскочила к лестнице и навела на громилу «ЗИГ-Зауер»:

– Полиция! Бросай оружие или умрешь. Бросай, быстро!

Парень как-то неловко наклонился и положил пистолет на ступеньку. Судя по всему, перепугался до смерти.

– Спускайся.

Она все время чувствовала на себе взгляд Фоули.

– Это Белый Бой Боб, – сказал Фоули. – Честно. Так его зовут. Двое других мертвы. – Он замолчал, после чего добавил: – И Бадди тоже мертв.

– Не двигайся, – приказала Карен.

Она провела Белого Боя через прихожую к открытой двери и сдала его полицейским, копошившимся на подъездной дороге. В свете каретных ламп мелькнул Реймонд Круз.

– Там еще один. Дай я его выведу.

– Зачем? – неуверенно спросил Реймонд.

– Знакомый.

– Друг? – несколько удивленно.

– Знакомый, – повторила Карен.

Фоули уже спустился до поворота лестницы. Карен вернулась, и он опустил на лицо лыжную маску.

– Джек, перестань, не надо.

– Притворись, что я – кто-то другой.

– Думаешь, я буду стрелять в тебя?

Фоули достал из карманов оба пистолета.

– Если не ты, то другие. Я же тебе говорил, в тюрьму я не вернусь.

За ее спиной выстроились Реймонд Круз и еще с полдюжины детективов.

– Решил вдруг стать отчаянным? Опусти пистолеты.

Он поднял их на уровень бедра. Карен услышала за спиной какие-то звуки и быстро подняла руку, но поворачиваться, даже мельком оглядываться не стала. Теперь главное – не торопиться.

– О’кей, Джек.

Глубоко вздохнув, она тщательно прицелилась и выстрелила. Выронив пистолеты, Фоули упал на площадку и схватился за правое бедро. Карен сказала Реймонду:

– Подожди здесь, ладно?

Она поднялась по лестнице на площадку, где лежал Фоули. Присела на ступеньку и осторожно стянула с его лица лыжную маску.

– Извини, Джек, но я не могла пристрелить тебя.

– А что ты только что сделала, черт возьми!

– Ты понимаешь, что я имею в виду. И хочу, чтобы ты знал: я считаю тебя очень хладнокровным парнем. Ни на минуту ты не казался мне слишком старым. Хотя через тридцать лет мое мнение может измениться. Мне очень жаль, Джек, действительно очень жаль.

Бедняга, ему, наверное, было больно.

В восемь утра она разговаривала с отцом:

– Еще не известно, будут ли ему предъявлены обвинения в убийстве. В принципе я сомневаюсь. Бюро выписало ордер на содержание под стражей, так что, когда с формальностями будет покончено, его переведут во Флориду.