Текст книги "Бруно + Глория и пять золотых колец (ЛП)"

Автор книги: Элли Холл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Словно мы можем встречаться в интернете, но не в реальной жизни. Однако то, как он остается рядом со мной во время празднования и трапезы на открытии, как я вытираю крошки с его губ, а он убирает волосы от моего лица, и как мы смотрим друг другу в глаза достаточно долго, что Нико прочищает горло, говорит о том, что что-то происходит.

Жаль, что я не могу применить свои знания цифр, чтобы оценить результат.

Вечер проходит в кругу семьи Коста, за исключением Пауло, которого я начинаю считать «воображаемым братом», как воображаемый друг, потому что он такой загадочный. Я дарю каждому из них связанный вручную мини-чулок, набитый конфетами. Несколько друзей миссис Крингл, пекаря печенья, и мистер Марли, владелец здания, тоже приходят.

Мы наедаемся пиццей, включая те, которые Томми придумал и назвал в честь каждого из своих братьев и сестры, а также «Мерри», на которой есть яблоки и бекон.

– Иди к мамочке, – говорю я, когда Бруно передает мне кусочек.

– Не дай моей маме услышать, как ты это говоришь, – бормочет он.

– Она обидится? – спрашиваю я.

– Нет, она просто начнет давить, призывая нас остепениться и требуя, чтобы ты стала мамой.

– Я? Мы с ней встречались всего несколько раз. Конечно же, она не думает, что я гожусь тебе в жены.

Бруно смотрит на меня, склонив голову и приподняв брови. Затем, загибая пальцы, перечисляет:

– Давай посмотрим. Ты близка к моему возрасту, имеешь хорошую работу, умеешь вязать, говоришь по-итальянски и умеешь постоять за себя с членами семейства Коста. Если бы она была алгоритмом «Ока Свиданий», то выдала бы стопроцентную уверенность, что мы идеально подходим друг другу.

С каждым произнесенным словом я жую, жую и жую пиццу с беконом, с трудом веря своим ушам. Наконец, открываю рот, чтобы ответить, но Джио перехватывает Бруно с вопросом о маркетинговой кампании.

Когда все заканчивается, я все еще зациклена на комментарии Бруно. Вопрос в том, думает ли он, что мы подходим друг другу? После уборки наступает время пирога. У Мерили есть ассортимент вкусов, которые она преподносит с меньшим рвением, чем обычно.

– Я почти объелась, но съем еще кусочек ради блага нашего предприятия, – говорю, хватаясь за живот.

– И семьи, – добавляет Бруно.

– Кстати говоря, когда будет семейная рождественская вечеринка? – спрашивает Томми своего брата.

Бруно открывает и закрывает рот, а затем долго жует. Похоже, он избегает обсуждать это. Типа как я, о том, что мы идеальная пара. Мерили бросает на Бруно взгляд, спрашивающий, действительно ли он организовал семейный ужин.

Я чувствую, что нет.

Вмешиваясь, я машу рукой.

– О, не беспокойтесь об этом. Мы, эльфы, усердно работали наверху, планируя все.

– Мы? – шепчет Бруно.

– Да. Помнишь, мы обсуждали поднятие боевого духа? – Я незаметно подталкиваю его локтем.

– Не знал, что он низкий.

– Брайан, я пытаюсь помочь. Просто доверься мне, – шиплю я, чтобы вывести его из транса отрицания, в котором он находится. Именно в этот момент ему нужно согласиться со всем, что я скажу. Что случилось с игрой в повторение?

Его брови взлетают, и, возможно, впервые, Бруно уступает контроль и передает вожжи.

Прочистив горло, я снова обращаюсь к группе:

– Мы подумали, что могли бы объединиться в пары и украсить венки, чтобы пожертвовать их нуждающимся семьям. Потом могли бы сделать что-то вместе, а также отдать долг.

– Вроде того, как Глория дарит людям по паре тапочек Санты за каждую проданную пару, – говорит Бруно, подхватывая то, что я начала.

Я замираю на месте, удивленная тем, что он поддерживает мое начинание и делает вывод о силе отдачи.

– Именно так. Мы составим бюджет и подберем материалы.

Лука поднимает руку.

– Я обеспечу ветками ели.

– Я испеку несколько особенных пирогов, – добавляет Мерили.

Коста хором говорят о том, что это отличная идея.

– После этого, с теми из вас, кому интересно, мы сыграем в викторину «Офис» и съедим пирог.

– Я в команде Глории, – говорит Бруно.

Все смеются, пока разбиваются на пары.

Миссис Коста улыбается мне по-матерински. Это заставляет меня скучать по своей маме.

Когда мы, наконец, готовимся пожелать друг другу спокойной ночи, мистер Коста похлопывает меня по плечу.

– Ты делаешь нашего сына очень счастливым. Мы рады, что ты есть в нашей семье. – Конечно, он говорит это по-итальянски.

Я собираюсь протестовать, но тут появляется Бруно и говорит:

– Она особенный эльф.

Затем переплетает свои пальцы с моими и уводит меня в ночь. Мой желудок подскакивает, и не потому, что я поскользнулась на обледенелом тротуаре. Кто этот парень и что он сделал с Брайаном? Или это Бруно?

Я не уверена. Но он мне нравится. Даже больше, чем нравится.

ГЛАВА 10

БРУНО

Вернувшись на Акорн-лейн, Глория просит меня пойти с ней в ее квартиру, чтобы забрать несколько вещей. Потолок все еще разрушен, повсюду штукатурка и осколки дерева. Нужно проследить, чтобы Крампус починил его к Рождеству, потому что именно тогда я перееду в свой новый дом.

Не то чтобы я хотел покидать… ее.

На следующий день в офисе и в течение всего утра я чувствую, что что-то забыл. Проверяю электронную почту, расписание и бесконечный список дел, но мои задачи находятся в процессе выполнения или завершены.

Моя нога не перестает подпрыгивать. Встаю со стула, делаю круг по комнате, спускаюсь вниз, иду к машине и возвращаюсь.

Перепроверяю электронную почту и списки. Пальцами барабаню по столу. Хоть убей, не могу избавиться от ощущения, что я что-то упускаю. Забыл какой-то важный пункт.

– Бруно, я только что спрашивала себя, почему испытываю тревожность, а потом поняла, что это потому, что ты не перестаешь двигаться. Переборщил с кофеином? – спрашивает Глория.

Я наклоняюсь вперед над своим столом, балансируя на локтях.

– Нет, только три чашки, как обычно.

– Возможно, тебе стоит успокоиться, ковбой.

Мои губы подергиваются в ухмылке.

– Томми и Мерили еще не знают об этом, но я подтвердил доставку эспрессо-машины.

– Счастливого им Рождества. – Улыбка Глории сияет, как рождественская елка в углу. Оказывается, я не могу насытится ее видом. Сегодня, в платье-свитере, обшитом серебряной нитью, девушка словно тоже сверкает. Мой пульс учащается, усиливая ощущение, что я что-то забыл.

Я щелкаю пальцами.

– Спасибо, что спасла… ужин. Семейный праздник. – То, для чего я изначально искал пару в приложении «Око Свиданий».

– Не за что, но я, наверное, должна получить рождественскую премию за свои усилия.

Я хихикаю.

– Несомненно. Можно было бы подумать, что для них достаточно торжественного открытия, но есть одна вещь, которую ты должна знать о Коста: мы любим праздновать. С едой. Много-много еды. Музыкой. Иногда с танцами. У Нико есть пара отличных движений.

– А у тебя? – Она наклоняет голову в бок, словно ожидая удивления от моего ответа.

– Возможно.

– Если так, я бы хотела увидеть эти движения. – Глория набирает что-то на своем компьютере, и из жестяных колонок раздается песня «Rocking Around the Christmas Tree». Она обходит вокруг моего стола, берет меня за руку и приглашает встать.

– Хочешь потанцевать прямо сейчас?

– Прямо сейчас, мистер Коста. – Она двигается из стороны в сторону простым двухшаговым движением, хлопая в ладоши в такт.

Я присоединяюсь и развожу руки в стороны, энергично танцуя.

Улыбка Глории становится шире, когда мы хлопаем, скользим и покачиваемся, перемещаясь по комнате, пока мои руки не находят ее руки. Мы немного раскачиваемся, прежде чем я кружу ее. Глория приземляется в мои объятия. Меня пронзает желанием, и я откидываю ее назад.

Окружающее ускользает из фокуса. Положив голову на сгиб моей руки и плеча, Глория смотрит на меня снизу вверх, ее карие глаза сияют.

Мой пульс учащается.

Ее грудь вздымается и опадает.

Я наклоняюсь и притягиваю девушку ближе.

Ее веки тяжелеют, губы чуть разомкнуты.

Я так хочу поцеловать ее.

Когда момент затягивается, она говорит:

– Ты действительно умеешь танцевать.

– Почему такое удивление? – спрашиваю я хриплым голосом.

– Потому что обычно ты такой скованный. Такой деловой. Я ждала, что однажды приду на работу и обнаружу, что мои рождественские украшения исчезли.

Я поджимаю губы, готовый признаться.

– Они мне нравятся. – Я хочу добавить, что она мне тоже нравится. Очень. Но сдерживаюсь, потому что не могу не задаться вопросом, что я забыл. А может, дело не в этом. Возможно, она была права насчет тревожности. Возможно, я ничего не забыл, а есть что-то, что мне нужно осознать под поверхностью моего сознания.

Что-то, что я должен помнить? Что-то, что должен сделать? Это просто недосягаемо.

Когда песня заканчивается, медленно и неохотно, мы оба выпрямляемся и возвращаемся за свои столы.

Не говоря уже о том, чтобы придумать способ заставить себя остаться в этом маленьком городке, работать вместе с каждым днем становится все труднее. Как мне свести баланс в бухгалтерии, не отводя глаз (и рук) от главного эльфа Санты?

Спасти себя от меня самого. Но уже слишком поздно. Я больше не могу сопротивляться.

– Я съел твой шоколад из календаря, – выпаливаю я, нуждаясь в признании, прежде чем рассказать, а точнее, спросить ее о других вещах.

Глория задыхается и бросается ко мне.

– Так и знала. Ты воришка. Я…

Я хватаю ее за руки, желая поцеловать и никогда не останавливаться.

– Я заглажу свою вину. – Не надевая пальто, выскакиваю за дверь и мчусь по улице к кондитерской «Мама и леденец». Аромат сладостей и шоколада наполняет мой нос ностальгией по детству и чудесам, которые приносит Рождество. Глория, казалось, никогда не теряла того благоговения и признательности.

За витриной женщина с копной седых волос продает разноцветный марципан в форме фруктов.

– Здравствуйте. Чем я могу вам помочь?

– Я сделал кое-что плохое. У моей… эм, Глории был адвент-календарь, привезенный из Италии. Я украл одну из шоколадок. Она узнала, и мне хотелось бы загладить свою вину. Заменить ее, если смогу.

Женщина сдерживает улыбку.

– Не могу утверждать, что мой шоколад такой же, как в Италии. Однако, по моим сведениям, он лучше. – Она подмигивает. – Недавно сюда приходила молодая женщина, и она сделала такое заявление. Потом, буквально на прошлой неделе, она вернулась со своими родителями, и они с ней согласились. Кроме того, они скупили чуть ли не весь мой марципан.

– О, это должно быть моя сестра и мои родители.

– А, тогда ты Коста.

– Брай… Бруно. – Я почти говорю «Брайан», как приучил себя делать с новыми людьми.

– Я Кэрол. Приятно познакомиться. Это маленький город. Слухи здесь распространяются быстро, и очень редко личные новости остаются неуслышанными. – Она улыбается, как будто знает, что у меня есть возлюбленная. Да, это Глория. Моя Глория.

– Приятно слышать.

– Вернемся к делу, – говорит Кэрол. – Собираешься ограничиться одним шоколадом, чтобы заменить недостающий кусочек, или хочешь ассорти?

– Ассорти. – Я указываю на красно-зелено-белую коробку в форме сердца. – Как насчет того, чтобы заполнить эту.

– Ах, так это любовный интерес.

По моей шее ползет тепло.

Женщина сжимает большой и указательный пальцы вместе и делает застегивающее движение перед своим ртом.

– Не волнуйся, мои губы запечатаны. Я не любитель распространять сплетни. Давай посмотрим, ей определенно понравиться эта нуга из темного шоколада с морской солью покрытая молочным шоколадом. – Она продолжает, предлагая еще несколько.

Пока мы наполняем коробку, я замечаю праздничный декор, который соответствует песне «Двенадцать дней рождества». Над головой Кэрол висят пять золотых колец. Три французские курочки сидят на верхушке стеклянной витрины, а куропатка устроилась на искусственном грушевом дереве.

Мой пульс учащается, и чувство, которое я испытывал все утро, возвращается в полную силу.

Я смотрю на левую руку Кэрол, где на ее пальце тонкое золотое кольцо. Несомненно, она – мама в «Маме и леденцах». Идея вихрем проносится в моей голове.

Может быть, это потому, что меня окружает так много сладкого. Дружелюбная улыбка этой женщины. Или, возможно, я наконец-то понял то, что, как мне казалось, забыл. Хотя больше похоже на то, что вспомнил.

Любовь.

Я глубоко похоронил любовь после того, как Мэлони предала меня. Спрятал ее под грудами работы, горами денег и мыслью о том, что, достигнув всех своих целей, я почувствую себя полноценным.

Но чего-то не хватало.

Глории.

Конечно, я люблю свою семью, но к Глории отношусь по-другому. Она больше, ярче и прекраснее, чем все, что я мог себе представить. Понимание этого прорывается наружу, когда я стою здесь, в магазине шоколада.

Кэрол двигает полную коробку шоколадных конфет в мою сторону.

Довольный, я улыбаюсь.

– Идеально.

– Некоторые люди говорят, что все, что вам нужно, это шоколад. Так вот, я не возражаю, потому что тогда я бы осталась не у дел. И, наверное, по мне заметно, что я очень люблю шоколад. – Она поглаживает свой живот, прикрытый фартуком. – Однако я считаю, что все, что нам нужно, это любовь.

Вырывается долгий вздох, за которым следует улыбка.

– Не могу не согласиться. – Мой пульс снова учащается, а затем успокаивается.

Кэрол завязывает ленточку на коробке и спрашивает:

– Что-нибудь еще?

Кольца над ее головой покачиваются, когда дверь со звоном открывается, впуская толпу детей.

У меня в голове рождается идея. Я люблю Глорию, и хочу, чтобы она знала, насколько сильно.

– У вас есть круглые шоколадки? В форме колец?

Кэрол хихикает.

– Попытай счастье в пекарне. Они делают пончики по утрам.

Расплатившись, я спешу туда и покупаю последний пончик.

Когда возвращаюсь в магазин пиццы и пирогов, сверху доносится музыка, и, чувствуя себя наполненным тем, что мы называем «самоуверенностью Коста», я поднимаюсь по лестнице, готовясь сделать предложение. Знаю, что это экспромт, но это чувство не проходит. Я только сейчас понимаю, как старался держать его в тайне.

Поднявшись наверх, замираю в дверях.

Глория громко поет:

– Пять золотых колец. – Заметив меня, она замирает, раскинув руки в сольном танце. – Прости, прости. Я возвращаюсь к работе, мистер Коста. – Ее кожа блестит от пота, когда она садится за свой стол.

Ставлю коробку конфет рядом с ней.

– Для тебя. Извини, что украл твой шоколад, и еще раз спасибо, что помогла мне с семейным праздником.

– Я поняла, что ты все равно спросишь меня, поэтому быстро придумала план. Хорошие помощники умеют предвидеть потребности своего босса. К тому же, мне нравится твоя семья.

Так не говорила ни одна из моих предыдущих подруг.

– Это замечательно, и мы победим всех в игре в «Офис».

Я кладу пончик поверх пакета на стол между нами.

Она вопросительно переводит взгляд с него на меня.

– Тусовался с Фрэнки? Резко захотелось? Мог бы просто взять шоколадный пончик. Два зайца. Одним выстрелом.

– Шоколад для тебя. И кольцо… эм, я имею в виду, пончик тоже.

– Ну, спасибо. Как насчет того, чтобы разделить его? – Она разламывает пончик пополам, прежде чем я успеваю попросить ее выйти за меня замуж.

Вкусно, но не так хорошо, как было бы услышать ее согласие.

На следующий день я отправляюсь за рождественскими покупками. Покупаю подарки для детей Фрэнки и Расти, а также подарок для «Тайного Санты», потому что это ежегодная традиция моих братьев и сестры с тех пор, как мы стали взрослыми. И, наконец, беру немного марципана для мамы и папы.

Прежде чем вернуться в офис, заглядываю в музыкальный магазин. Там я беру виниловую пластинку с рождественскими песнями для Глории. Конечно же, среди них есть «Двенадцать дней Рождества».

Вернувшись на второй этаж, кладу пластинку с бантом на ее стол.

– О, так здорово. Ты знал, что у меня есть проигрыватель пластинок? Он принадлежал моему отцу. Папа любил слушать музыку и, к большому удивлению, танцевать. Наверное, это как-то связано с тем, что он итальянец. – Глория улыбается, читая названия песен.

Затем ее улыбка тает.

– Здесь есть «Двенадцать дней Рождества». Ты дразнишь меня?

– Да, точно. Пять золотых колец. Пластинка круглая, как кольцо. – Нагромождение слов вытекает из моего рта, но вопрос, который на самом деле хочу задать, не выходит.

Брови Глории сходятся вместе.

– Ну, спасибо. Очень заботливо. Если бы я знала, что ты собираешься за покупками, то попросила бы тебя купить обруч для одной из игр, которые я запланировала для вечеринки. Наверняка в магазине миссис Крингл они есть.

– Я займусь этим. – Окрыленный вдохновением, я снова выбегаю за дверь, иду по улице и возвращаюсь с золотистым обручем. Он идеально подходит для моего предложения. Пульс бьется в ушах, когда я поднимаюсь по лестнице, перепрыгивая по двое ступени за раз, но Глории в офисе нет.

Ее смех доносится снизу. Я возвращаюсь тем же путем, что и пришел, и вижу ее, Томми, Мерили, Нико, Луку и Фрэнки, собравшихся вокруг кухонного стола и пробующих пиццу.

– Завтра большой день, – кричит Томми, жестом приглашая меня присоединиться.

– Обруч? – спрашивает Нико, беря его из моих рук и надевая через голову. – Всегда хотел такой, но Санта так и не принес. Спасибо.

Мои плечи опускаются.

– Не за что.

Даже если бы Нико не забрал у меня «кольцо» – мой брат так счастлив, что, если бы я забрал у него обруч, мама, вероятно, ущипнула бы меня – я понимаю, что сейчас не самое подходящее время делать предложение Глории. Не со всеми здесь. Не в этой бешеной, отчаянной мании сделать ее своей.

Заметив Нико с обручем, Глория улыбается мне, как бы благодаря за то, что Гринч ушел и что я готов к праздничным торжествам. Она не знает, что я пошел на свидание вслепую, чтобы не появляться на семейных мероприятиях в одиночестве. Чувство вины закрадывается в душу.

В этот момент звонит мой телефон, и я выхожу на лестничную площадку, чтобы ответить на звонок.

– Привет, Брайан, это Джордж Харвилл. Как дела? – Не дожидаясь моего ответа, он продолжает: – У меня есть для тебя возможность открыть новый рынок для фирмы. Я знаю, что ты ввязался в маленькое семейное дело, но это большое дело, Брайан. Огромное. – Мой босс с прежней работы – прирожденный продавец.

Я вздрагиваю от упоминания «семейного дела» и использования моего вымышленного имени. Того, которое я носил как маску, чтобы скрыть крикливого итальянца во мне, который любит танцевать, смеяться и весело проводить свободное время.

Джордж продолжает, на полном ходу, наполняя мое эго до краев:

– Ты – тот самый человек для этой работы. Сначала придется попотеть, но как только мы укрепим рынок, он будет наш. Или я должен сказать, твой. Это большое дело. Большая возможность для тебя заявить о себе. У тебя будет все, о чем ты когда-либо мечтал.

– Я… – Замолкаю, мои мысли разбегаются. Чего я хочу? Скорее, кого я хочу? – Спасибо, Джордж. Я ценю, что ты думаешь обо мне. Мне нужно подумать об этом.

– Подумать? Чувак, это оно. Золотое яйцо. Возможность, которая выпадает раз в жизни. Это выведет тебя на совершенно другой уровень. Ты тот самый парень. Ты не связан по рукам и ногам. Ты усердно работаешь. Я имею в виду, работаешь до изнеможения. Без тебя здесь все не так.

Я так понимаю, это означает, что в мое отсутствие не так много делается. Тяжело вздыхаю.

– Еще раз, я ценю это, но мне нужно все обдумать. Пришли мне письмо с подробностями.

– Я сделаю для тебя кое-что получше. Приходи на праздничный гала-вечер «Харвилл, Хаммерсмит и Ким» в следующие выходные. Тема: «Серебро и золото».

Когда я еще работал там совсем недавно, это были только «Харвилл и Хаммерсмит (Мэлони)». Ким – новое дополнение. Это было быстро.

– Джи-Ву стал партнером?

– Это был бы ты.

Откинув голову назад, я прислонился к стене, разглядывая паутину на лестничной клетке, в то время как мог бы смотреть на парк Уолл-стрит из своего углового офиса.

– Подумай об этом и дай ответ в субботу вечером. Увидимся там. О, и приведи с собой пару. Это заверит инвесторов, что ты командный игрок.

Снова вздыхаю, когда завершаю разговор. Мне не нужны подробности, потому что я возглавлял проект по выходу на новый рынок за рубежом. Мы собирались отправить Джи-Ву, а меня сделать партнером. И все это я отдал ради этого тусклого коридора в никчемном городке?

С той стороны двери доносится смех. Мои уши настраиваются на заливистое хихиканье Глории.

Да, я действительно отдал все ради этого.

Тем не менее, я заказываю два билета до Нью-Йорка, просто чтобы иметь возможность выбора. Магазин пиццы и пирогов может оказаться провалом, подняться как ракета из-за туристов в праздники и рухнуть в январе. Я пока останусь здесь, но ни в коем случае не потеряю из виду свою цель – добиться успеха в мире бизнеса.

Дверь распахивается, и там стоит Джио.

– О, вот ты где. Подумал, что ты будешь здесь с Глорией. Заметил, что вы двое сблизились. – Он игриво шевелит бровями.

Глория с тарелкой пирога и вилкой машет мне рукой, жестом приглашая подойти.

На данный момент я выбрасываю из головы предложение о работе и сосредотачиваюсь на красивой женщине передо мной.