Текст книги "Новые приключения Эллери Квина"

Автор книги: Эллери Куин (Квин)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Эллери Квин
«Новые приключения Эллери Квина»

ПРИКЛЮЧЕНИЕ С ОХОТОЙ ЗА СОКРОВИЩАМИ

– Спешиться! – весело рявкнул генерал-майор Бэрретт, слезая с лошади. – Ну, как вам нравится такая разминка перед завтраком, мистер Квин?

– Она просто великолепна, – ответил Эллери, становясь на terra firma.[1]1
  Твердая земля (лат.). (Здесь и далее примеч. пер.)


[Закрыть] Гнедая лошадь с облегчением тряхнула головой. – Правда, боюсь, мышцы, предназначенные для кавалерийских аллюров, у меня не в форме, генерал. К тому же мы ездим верхом с половины седьмого. – Он подошел к краю скалы и осторожно прислонился измученным телом к низкому каменному парапету.

– Вы переживаете свои приключения, сидя в кресле, верно, Квин? – заметил Харкнесс, спешиваясь с чалой кобылы. – Должно быть, вам приходится нелегко, когда вы высовываете нос в реальный мир. – Он расхохотался.

Эллери смотрел на его желтую шевелюру и маленькие нервные глазки с необъяснимой неприязнью хронического затворника. Широкая грудь Харкнесса бурно вздымалась после скачки галопом.

– Нелегко приходится лошади, – промолвил Эллери. – Красивый вид, генерал. Едва ли вы выбрали это место наугад. Несомненно, в вашем характере имеется поэтическая жилка.

– Какая там поэзия, мистер Квин! Я человек военный. – Старый джентльмен вразвалку подошел к Эллери и бросил взгляд вниз, на голубые воды Гудзона, сверкающие на утреннем солнце. Скала отвесно спускалась к берегу, где находился лодочный сарай генерала Бэрретта. Крутые каменные ступеньки, идущие зигзагом, служили единственным средством спуска.

На краю маленького причала сидел старик с удочкой. Посмотрев вверх, он, к удивлению Эллери, вскочил, энергично отдал честь свободной рукой, после чего снова сел и возобновил свое занятие.

– Это Браун, – объяснил сияющий генерал. – Он давно у меня на пансионе. Служил под моим командованием в Мексике вместе со стариком Магрудером, который живет в сторожке. Видели? Вот это, я понимаю, дисциплина. А поэзия… – Он презрительно фыркнул. – Она не для меня, мистер Квин. Я выбирал этот участок, сообразуясь с военной точкой зрения. Он как бы господствует над рекой. Уэст-Пойнт[2]2
  Уэст-Пойнт – американская военная академия на берегу Гудзона.


[Закрыть] в миниатюре, клянусь богом!

Эллери повернулся и посмотрел вверх. Выступ скалы, на котором генерал построил свой дом, окружали с трех сторон три крутых утеса, поднимавшиеся так высоко, что их вершины плавали в облаках. Самый дальний утес опоясывала высеченная в камне дорога, крутой спиралью спускавшаяся с вершины. Эллери с дрожью припомнил головокружение при спуске на автомобиле вчера вечером.

– Вы господствуете над рекой, – сухо сказал он, – но враг легко может выбить вас оттуда, захватив верхний участок дороги. Моя тактика, наверное, кажется вам детской?

– Тьфу! – фыркнул старый джентльмен. – Да я мог бы удерживать ворота, выходящие на дорогу, против целой армии, приятель!

– У вас имеется даже артиллерия, – пробормотал Эллери. – Черт возьми, генерал, вы солидно подготовились! – Он весело глянул на маленькую, начищенную до блеска пушку возле ближайшего флагштока, чье дуло возвышалось над парапетом.

– Генерал готовится к революции, – лениво усмехнулся Харкнесс. – Мы живем в опасное время.

– Вы, спортсмены, не питаете никакого уважения к традициям, – огрызнулся генерал. – Вам отлично известно, что эта пушка – сигнальное орудие для салюта на закате солнца. Вы ведь не смеетесь над такими вещами в Уэст-Пойнте, верно? Единственный способ ощутить у себя дома отголоски славных традиций, Харкнесс, – закончил он тоном более уместным на учебном плацу, – это услышать гул орудийного салюта.

– Полагаю, – усмехнулся Харкнесс, – мое ружье для охоты на слонов не подходит для этой цели? На сафари я…

– Не обращайте внимания на этого парня, мистер Квин, – сердито прервал говорившего генерал. – Мы терпим его на уик-энде только потому, что он друг лейтенанта Фиска… Жаль, что вчера вы прибыли слишком поздно и не смогли наблюдать церемонию. Она очень впечатляет! Сегодня на закате вы сможете ее увидеть. Я должен поддерживать старые традиции, ведь это часть моей жизни, мистер Квин… Очевидно, я просто старый дурень.

– Вовсе нет, – поспешно возразил Эллери. – Всем известно, что традиции – костяк нации.

Харкнесс усмехнулся, но генерал выглядел довольным. Эллери хорошо знал этот тип отставного военного, слишком старого для службы, но тоскующего по армейской жизни. Судя по тому, что вчера рассказывал ему по пути сюда Дик Фиск – будущий зять генерала, – Бэрретт, уходя в отставку, прихватил с собой столько сувениров в память о воинском прошлом, сколько смог. Даже слугами у него были старые солдаты, а в доме, полном реликвий трех войн, царили казарменные порядки.

Конюх увел лошадей, и они зашагали по лужайке к дому. По-видимому, генерал-майор Бэрретт купался в деньгах – Эллери уже наблюдал немало доказательств тому. Выложенный плитками плавательный бассейн, великолепный солярий, тир, оружейная комната…

– Генерал! – послышался взволнованный голос, и Эллери увидел бегущего им навстречу лейтенанта Фиска, чей мундир пребывал в необычном беспорядке. – Могу я переговорить с вами несколько минут наедине, сэр?

– Конечно, Ричард. Прошу прощения, джентльмены.

Харкнесс и Эллери отошли в сторону. Лейтенант что-то произнес, нервно жестикулируя, и старый джентльмен побледнел. Затем оба без единого слова бросились к дому – генерал переваливался с боку на бок, как испуганный старый гусак.

– Интересно, что так встревожило Дика, – заметил Харкнесс, когда он и Эллери двинулись следом походкой, позволяющей сохранить достоинство.

– Леони, – предположил Эллери. – Я ведь давно знаю Фиска. Его может выбить из колеи только эта восхитительная дочь полка. Надеюсь, ничего плохого не случилось.

– Жаль, если что-нибудь не так. – Рослый охотник пожал плечами. – Уик-энд обещал быть спокойным. В последней экспедиции я получил достаточную порцию возбуждения.

– Попали в передрягу?

– Мои ребята дезертировали, а наводнение на Нигере довершило остальное. В итоге я все потерял. Хорошо еще, что сохранил жизнь… А вот и миссис Никсон. Что-то произошло с мисс Бэрретт?

Высокая женщина с бледным лицом, рыжими волосами и янтарными глазами оторвала взгляд от журнала:

– С Леони? Этим утром я ее не видела. А в чем дело? – Она не казалась заинтересованной. – О, мистер Квин! Из-за этой ужасной игры вчера вечером я не спала всю ночь. Как вы можете спать, когда вам должны постоянно мерещиться убитые?

– Моя проблема, миссис Никсон, – усмехнулся Эллери, – заключается в том, что я сплю не слишком мало, а чересчур крепко. Я законченный лентяй, и воображения у меня не больше, чем у амебы. Если вас мучают кошмары, значит, у вас нечиста совесть.

– Но разве было необходимо брать у нас отпечатки пальцев, мистер Квин? Ведь это всего лишь игра…

Эллери снова усмехнулся:

– Обещаю вам уничтожить мое маленькое импровизированное бюро идентификации при первой же возможности… Нет, спасибо, Харкнесс, я так рано не пью.

– Квин, – окликнул из дверного проема лейтенант Фиск. Его загорелое лицо помрачнело, он выглядел озабоченным. – Если вы не возражаете…

– Что случилось, лейтенант? – осведомился Харкнесс.

– Что-то не так с Леони? – спросила миссис Никсон.

– Не так? Вовсе нет.

Улыбнувшись, молодой офицер взял Эллери за руку и подвел к лестнице, сразу перестав улыбаться.

– Произошло кое-что скверное, Квин. Мы… мы не знаем, что делать. Хорошо, что вы здесь. Может, вам удастся…

– Ну, ну, – успокаивающе произнес Эллери. – В чем дело?

– Помните жемчужное ожерелье, которое было на Леони вчера вечером?

– Да.

– Это мой подарок по случаю помолвки. Оно принадлежало моей матери. – Фиск закусил губу. – Лейтенант армии Соединенных Штатов не может покупать жемчуг на свое жалованье. Я хотел подарить Леони что-нибудь… дорогое. Очевидно, это глупо с моей стороны. Как бы то ни было, я хранил ожерелье матери из сентиментальных соображений и…

– Вы пытаетесь сообщить мне, – сказал Эллери, когда они поднялись по лестнице, – что жемчуг исчез?

– Да, черт возьми!

– Сколько же он стоил?

– Двадцать пять тысяч долларов. Мой отец был состоятельным человеком… когда-то.

Эллери вздохнул. Где-то в космосе было предначертано, что ему придется бродить, глядя в оба, среди слепых и глухих. Закурив сигарету, он последовал за офицером в спальню Леони Бэрретт.

В облике генерал-майора не осталось ничего воинственного – теперь он был просто толстым стариком с поникшими плечами. Леони плакала, и Эллери некстати подумал, что она напрасно использует кружевную кайму пеньюара для вытирания слез. Однако ее глаза упрямо блестели, и девушка бросилась к Эллери так стремительно, что он еле удержался, чтобы не поднять руки для защиты.

– Кто-то украл мое ожерелье! – Голос Леони звенел от переполнявших ее эмоций. – Мистер Квин, вы должны вернуть его! Должны, слышите?

– Леони, дорогая… – неуверенно начал генерал.

– Нет, папа! Меня не заботит, кто из-за этого пострадает! Этот жемчуг был дорог Дику и много значит для меня, поэтому я не допущу, чтобы какой-то вор увел его у меня из-под носа!

– Но, дорогая, – жалобно заговорил лейтенант. – В конце концов, твои гости…

– Черт с ними, с моими гостями, и с твоими тоже! – прервала его девушка, вскинув голову. – Едва ли в книгах миссис Пост[3]3
  Пост, Эмили (1872–1960) – американская писательница, автор книг об этикете.


[Закрыть] сказано, будто вор обладает неприкосновенностью только потому, что присутствует в доме по приглашению.

– Но более разумно подозревать кого-то из слуг…

Генерал резко выпрямился:

– Выбрось это из головы, мой дорогой Ричард! Среди моих служащих нет никого, кто не пробыл бы со мной по меньшей мере двадцать лет. Любому из них я бы доверил все, что у меня есть. Они сотни раз доказывали свою честность и преданность.

– Коль скоро я один из гостей, – весело заявил Эллери, – то, полагаю, имею право высказать свое мнение. Тот факт, что убийство получает огласку, никогда не препятствовал тщательному его расследованию, лейтенант. Ваша невеста абсолютно права. Когда вы обнаружили пропажу, мисс Бэрретт?

– Полчаса назад, как только проснулась. – Леони указала на туалетный столик возле кровати с пологом на четырех столбах. – Я еще толком не протерла глаза, когда увидела, что жемчуг исчез. Крышка шкатулки с драгоценностями была поднята, как и сейчас.

– А когда вы вчера ложились спать, шкатулка была закрыта?

– Даже гораздо позже того. Я проснулась в шесть утра от жажды, встала налить воды и точно помню, что шкатулка была закрыта. Потом я снова заснула.

Эллери подошел к столику и посмотрел на шкатулку.

– К счастью, сейчас только самое начало девятого, – заметил он, пуская дым. – Вы обнаружили кражу около без четверти восемь. Следовательно, жемчуг похитили между шестью и семью сорока пятью. Вы слышали что-нибудь в этот промежуток времени, мисс Бэрретт?

Леони печально улыбнулась:

– Я сплю очень крепко, мистер Квин. Это тебе еще предстоит узнать, Дик. К тому же я уже много лет подозреваю, что храплю, но никто никогда…

Лейтенант покраснел.

– Леони… – нерешительно начал генерал, но девушка сморщила лицо и снова заплакала, на сей раз на плече у лейтенанта.

– Что же нам делать, черт возьми? – буркнул генерал. – Мы ведь не можем никого обыскивать! Скверная история. Если бы жемчуг не был таким ценным, я бы предпочел забыть об этой побрякушке.

– Личный обыск едва ли необходим, генерал, – сказал Эллери. – Ни один вор не может быть настолько глуп, чтобы носить добычу при себе. Он должен ожидать, что вызовут полицию, а полиция известна своим пренебрежением к общественным условностям.

– Полиция! – Леони подняла голову; в ее голосе послышались слезы. – О боже! Не могли бы мы…

– Думаю, – промолвил Эллери, – в данном случае мы можем попробовать обойтись без нее. С другой стороны, обыск всей территории… Есть возражения против того, чтобы я здесь пошарил?

– Никаких! – воскликнула Леони. – Шарьте сколько хотите, мистер Квин!

– Надеюсь, мне это удастся. Кстати, кто, кроме нас четверых и вора, знает о происшедшем?

– Ни одна душа.

– Очень хорошо. Сегодня наш девиз – осторожность. Пожалуйста, делайте вид, будто ничего не случилось. Конечно, вор поймет, что мы притворяемся, но ведь ему тоже придется играть роль, и, возможно… – Эллери задумчиво попыхивал сигаретой. – Что, если вам одеться, мисс Бэрретт, и присоединиться к вашим гостям внизу? Ну-ка, сотрите с лица выражение, напоминающее об Уимпол-стрит.[4]4
  Уимпол-стрит – улица в Лондоне, где жила английская поэтесса Элизабет Бэрретт (1806–1861) до брака с английским поэтом Робертом Браунингом (1812–1889) в доме своего отца – тирана и деспота.


[Закрыть]

– Да, сэр. – Леони попыталась улыбнуться.

– Вы, джентльмены, в состоянии мне помочь. Держите всех подальше от этого этажа, а я тем временем начну поиски. Мне бы не хотелось, чтобы, например, миссис Никсон застукала меня, когда я буду рыться в ее бюстгальтерах.

– О!.. – внезапно воскликнула Леони и тут же умолкла.

– В чем дело? – с беспокойством спросил лейтенант.

– Ну, Дороти Никсон очень стеснена в средствах, так что… Нет, я сказала гнусность. – Леони покраснела. – Господи, я же полуодета! Пожалуйста, выйдите отсюда!

* * *

– Ничего, – вполголоса сообщил Эллери после завтрака лейтенанту Фиску. – Ожерелья в доме нет.

– Проклятье! – выругался офицер. – Вы уверены?

– Абсолютно. Я обыскал все комнаты, кухню, солярий, буфетную, оружейную и даже наведался в винный погреб генерала.

Фиск закусил нижнюю губу.

– Дороти, мистер Харкнесс и я собирались поплавать в бассейне, – весело сказала Леони. – Ты пойдешь, Дик?

– Пожалуйста, идите, лейтенант, – тихо произнес Эллери. – А когда будете нырять, обыщите бассейн.

Фиск, мрачно кивнув, последовал за купальщиками.

– Ничего, а? – угрюмо осведомился генерал. – Я видел, как вы говорили с Ричардом.

– Пока ничего. – Эллери перевел взгляд с дома, куда вошли остальные, чтобы переодеться, на реку.

– Что, если нам пройтись туда, генерал? Я хочу задать несколько вопросов старику Брауну.

Они осторожно спустились по высеченным в скале ступенькам к серебристому пляжу, где упомянутый ветеран мирно драил медные детали генеральской моторки.

– Доброе утро, сэр! – Браун вытянулся по стойке «смирно».

– Вольно, – мрачно сказал генерал. – Браун, этот джентльмен хочет задать вам несколько вопросов.

– Самых простых, – улыбнулся Эллери. – Я видел, Браун, как вы рыбачили около восьми утра. Сколько времени вы просидели на причале?

– Ну, сэр, – отозвался старик, почесывая левую руку, – начиная примерно с половины шестого. Рано утром здесь хороший клев, так что я наловил порядочно.

– И все это время лестница находилась в вашем поле зрения?

– Конечно, сэр.

– Кто-нибудь спускался по ней этим утром?

Браун покачал седой головой.

– А с реки кто-нибудь приходил?

– Никто, сэр.

– И никто не бросал и не ронял ничего сюда или в воду со скалы?

– Нет, сэр. Я бы услышал всплеск.

– Благодарю вас. Кстати, Браун, вы находитесь тут весь день?

– Только первую половину дня, сэр, если никто не пользуется моторкой.

– Тогда смотрите в оба. Генерала Бэрретта особенно интересует, спустится ли кто-нибудь сегодня со скалы. Если да, то наблюдайте и докладывайте.

– Приказ генерала, сэр? – осведомился Браун, косясь на Бэрретта.

– Да, Браун. – Генерал вздохнул. – Вы свободны.

– А теперь, – сказал Эллери, когда они карабкались на вершину скалы, – посмотрим, что нам скажет дружище Магрудер.

Магрудер оказался огромным старым ирландцем с морщинистыми щеками. Он занимал ветхую и древнюю сторожку у единственных ворот усадьбы.

– Нет, сэр, – уверенно ответил Магрудер. – Все утро здесь не было ни души – никто не входил и не выходил.

– Как вы можете быть в этом уверены, Магрудер?

Ирландец выпрямился.

– С без четверти шесть до половины седьмого я чистил здесь оружие генерала и все время видел ворота, сэр. А потом я подстригал бирючину.

– Можете положиться на его слова, – проворчал генерал.

– Разумеется, – успокаивающе произнес Эллери. – Это как будто единственный выезд из усадьбы, сэр?

– Как видите.

– Да-да. А по склону скалы может спуститься только ящерица. Весьма любопытно… Спасибо, Магрудер.

– Ну, что теперь? – осведомился генерал, когда они шли назад к дому.

Эллери нахмурился:

– В основе любого расследования, генерал, лежит вопрос о том, сколько возможностей развития событий можно исключить. Это придает особое очарование нашей маленькой охоте. Вы говорите, что полностью доверяете вашим слугам?

– Абсолютно.

– Тогда соберите всех, кого сможете, и поручите им прочесать каждый дюйм усадьбы частым гребешком. К счастью, ваше поместье не так уж велико, и работа не займет много времени.

– Хм!.. – Ноздри генерала дрогнули. – Клянусь богом, это идея! Великолепно, мистер Квин! Можете положиться на моих ребят. Они старые солдаты, и это им должно прийтись по вкусу. А как быть с деревьями?

– Прошу прощения?

– Их кроны представляют собой отличные тайники.

– Разумеется, – кивнул Эллери. – Обыщите и деревья.

– Предоставьте это мне, – грозно произнес генерал и зашагал прочь, всем своим видом демонстрируя серьезность намерений.

Эллери подошел к бассейну, в котором плескались купальщики, и сел на скамейку понаблюдать. Миссис Никсон махнула рукой и нырнула, преследуемая бронзовым гигантом, который, когда его мокрые кудри вновь появились над водой, оказался Харкнессом. Стройная девичья фигурка вынырнула почти у ног Эллери и выскочила на парапет бассейна.

– Я сделала это, – шепнула Леони, улыбаясь и словно взывая к восхищению собеседника.

– Что сделали? – спросил Эллери, улыбаясь в ответ.

– Обыскала их.

– Обыскали? Не понимаю.

– О, почему все мужчины так непроходимо глупы? – Леони тряхнула волосами. – По-вашему, для чего я предложила поплавать в бассейне? Чтобы всем пришлось снять одежду! Мне оставалось только проскользнуть в пару спален, прежде чем самой пойти к бассейну. Я обыскала всю одежду. Возможно, вор сунул жемчуг кому-нибудь в карман, а тот ничего не заметил. Но, увы, никаких результатов.

Эллери посмотрел на нее:

– А как же их купальные костюмы?

Леони покраснела, затем твердо сказала:

– Ожерелье состояло из шести длинных нитей. Если вам кажется, что Дороти Никсон могла спрятать его в купальный костюм, который на ней сейчас…

Эллери бросил взгляд на миссис Никсон и ухмыльнулся:

– Не представляю, чтобы кто-то мог спрятать в купальный костюм что-либо, превышающее по размерам крылышко мухи. А, лейтенант! Ну, как вода?

– Паршиво, – ответил Фиск, придерживаясь рукой за парапет.

– Дик! – воскликнула Леони. – А я думала, тебе понравилось…

– Ваш жених, – пробормотал Эллери, – только что информировал меня, что жемчуга в бассейне нет, мисс Бэрретт.

Миссис Никсон шлепнула Харкнесса по щеке, подняла ногу и толкнула охотника розовой пяткой в широкий подбородок. Харкнесс засмеялся и нырнул.

– Свинья, – любезно промолвила миссис Никсон, вылезая из воды.

– Вы сами виноваты, – заметила Леони. – Я же говорила вам, чтобы вы не надевали этот купальник.

– Чья бы корова мычала, – мрачно произнес лейтенант.

– Если вы приглашаете на уик-энд Тарзана… – Миссис Никсон не окончила фразу. – Что там делают эти люди? Они же ползают на четвереньках!

Все посмотрели в указанном направлении, а Эллери вздохнул:

– Очевидно, генерал устал от нашей компании и решил поиграть со своими ветеранами в войну. Он часто этим занимается, мисс Бэрретт?

– Пехотные маневры, – быстро сказал лейтенант.

– Глупая игра, – с чувством заявила миссис Никсон, снимая шапочку. – Что у нас в дневной программе, Леони? Давайте займемся чем-нибудь увлекательным!

– Думаю, – усмехнулся Харкнесс, выбираясь из бассейна, как большая обезьяна, – для меня любая игра будет увлекательной, если вы примете в ней участие, миссис Никсон. – Солнце поблескивало на его влажном торсе.

– Животное, – огрызнулась миссис Никсон. – Ну так чем же мы займемся? Предложите что-нибудь, мистер Квин.

– Право, не знаю, – ответил Эллери. – Может быть, займемся охотой за сокровищем? Эта игра немного passe,[5]5
  Устарела (фр.).


[Закрыть] но, по крайней мере, не придется особенно напрягать мозг.

– Отличная идея, – одобрила Леони. – Сможете все организовать, мистер Квин?

– Охота за сокровищем? – Миссис Никсон задумалась. – Мм… Только пусть сокровище будет настоящим, а то я полностью разорена.

Эллери зажег сигарету и отбросил спичку.

– Раз уж организатором назначили меня, то все должно быть как следует. Начнем после ленча. – Он усмехнулся. – Я размещу указатели, а вы все оставайтесь в доме. Мне не нужны соглядатаи. Договорились?

– Мы в вашем распоряжении, – весело откликнулась миссис Никсон.

– Вот счастливец, – вздохнул Харкнесс.

– Тогда увидимся позже. – Эллери направился к реке. Позади он услышал голос Леони, зовущей гостей в дом, чтобы переодеться к ленчу.

В полдень генерал-майор Бэрретт обнаружил Эллери стоящим у парапета и рассеянно разглядывающим противоположный берег, находящийся в полумиле. Лицо старого джентльмена, потное, багровое, сердитое, указывало на усталость.

– Черт бы побрал всех воров и прочих негодяев! – рявкнул генерал, вытирая лысину, после чего добавил ни к селу ни к городу: – Начинаю думать, что Леони просто потеряла ожерелье.

– Значит, вы его не нашли?

– Ни малейших признаков.

– Тогда где же она его потеряла?

– Проклятье! Вы снова правы. Меня тошнит от этой дурацкой истории! Только подумать, что гость под моим кровом…

– А кто говорил о госте, генерал? – вздохнул Эллери.

Старый джентльмен уставился на него:

– Что вы имеете в виду?

– Ничего особенного. Ведь ни вы, ни я, ни вообще кто-либо, кроме вора, ничего не знает. Поэтому не стоит делать поспешных выводов, сэр. Скажите, поиски были тщательными?

Генерал испустил стон.

– Вы обшарили сторожку Магрудера?

– Разумеется.

– А конюшни?

– Мой дорогой сэр…

– А деревья?

– И деревья! – рявкнул генерал. – До последнего листочка.

– Хорошо!

– Что в этом хорошего?

Эллери казался удивленным.

– Дорогой генерал, это же просто великолепно! Я был к этому готов. Фактически я это предвидел. Потому что мы имеем дело с очень умным противником.

– Вы знаете… – Генерал задохнулся от изумления.

– Почти ничего конкретного. Но я вижу проблески света. Почему бы вам не пойти в дом, сэр, и не передохнуть? Вы устали, а сегодня вам еще понадобятся силы. Мы собираемся заняться игрой.

– О боже! – вздохнул генерал и, покачав головой, потащился к дому.

Эллери наблюдал за ним, пока он не скрылся из вида, потом прислонился к парапету и задумался.

* * *

– Итак, леди и джентльмены, – начал Эллери, когда все собрались на веранде в два часа дня, – последнюю пару часов я провел в тяжких трудах, но эту жертву с радостью принесу на алтарь народного веселья и взамен попрошу только вашего сотрудничества.

– Еще чего, – мрачно буркнул генерал.

– Ну, ну, генерал, не будьте таким необщительным. Надеюсь, вам всем ясен смысл игры? – Эллери зажег сигарету. – Я где-то спрятал «сокровище» и проложил след к нему – запутанный след, по которому вам придется двигаться шаг за шагом. На каждом этапе я оставил указатель, который, будучи верно интерпретированным, должен привести к следующему этапу.

– Значит, у меня нет никаких шансов, – печально промолвила миссис Никсон. На ней были обтягивающий свитер и еще более обтягивающие брюки, волосы стягивала голубая лента.

– Бедный Дик, – простонала Леони. – Уверена, что мне придется играть с ним в паре. В одиночку ему не пройти даже первый этап.

Фиск усмехнулся, а Харкнесс заметил:

– Поскольку мы разбиваемся на пары, я выбираю миссис Н. Вы как будто хотите играть один, генерал?

– Возможно, вы, молодые люди, вообще обойдетесь без меня? – с надеждой предположил Бэрретт.

– Между прочим, – продолжал Эллери, – все указатели представлены в виде цитат.

– О боже! – вздохнула миссис Никсон. – Вы имеете в виду нечто вроде «первый на войне и первый в мире»?

– Примерно. Не беспокойтесь об источнике, вас должны интересовать только слова сами по себе. Готовы?

– Погодите, – остановил его Харкнесс. – Что собой представляет «сокровище»?

Эллери бросил окурок в пепельницу.

– Этого я вам не скажу. Ну, поехали! Позвольте привести вам первую цитату. Она вышла из-под пера нашего старого друга Свифта, но это не имеет значения. Цитата следующая. – Он сделал паузу, а слушатели напряженно склонились вперед. – «Во-первых, рыба должна плавать в море».

– Чертовски глупо, – проворчал генерал и откинулся на спинку стула. Но миссис Никсон вскочила, и ее янтарные глаза блеснули.

– И это все?! – воскликнула она. – Господи, да ведь это совсем нетрудно, мистер Квин. Пошли, Тарзан! – И она понеслась по лужайке к парапету, преследуемая усмехающимся Харкнессом.

– Бедная Дороти, – вздохнула Леони. – У нее добрые намерения, но она явно не страдает избытком ума. Конечно, она пошла по ложному следу.

– Полагаю, вы окончательно исключили ее из числа конкурентов? – осведомился Эллери.

– Надеюсь, мистер Квин, вы не имели в виду, что мы должны обыскать весь Гудзон? Вероятно, вы подразумевали более ограниченную акваторию. – Леони выбежала с веранды.

– Бассейн! – воскликнул лейтенант Фиск, устремляясь за ней.

– Ваша дочь замечательная девушка, сэр, – промолвил Эллери, наблюдая за парой. – Похоже, что Дику Фиску крупно повезло.

– У нее мозги матери, – отозвался генерал, внезапно улыбнувшись. – Черт возьми, меня это тоже заинтересовало. – Он быстро спустился с крыльца.

Они нашли Леони выпускающей воздух из большой резиновой рыбы, с которой все еще стекала вода после пребывания в бассейне.

– Вот! – воскликнула девушка. – Обрати же внимание, Дик. Да не на меня, глупый. Мистер Квин на нас смотрит! Что тут написано? «Потом она должна плавать в масле». Масло, масло… Буфетная, конечно! – И Леони, словно ветер, понеслась к дому. Лейтенант последовал за ней.

Эллери вернул записку в резиновую рыбу, надул ее, заткнул пробкой и бросил назад в бассейн.

– Остальные скоро будут здесь. А вот и они. Наверное, уже догадались. Пошли, генерал.

Леони стояла на коленях в буфетной перед большим холодильником, извлекая из кувшина с маслом клочок бумаги.

– Фу! – поморщилась она. – Неужели было обязательно использовать масло? Читай ты, Дик, а то я вся перепачкалась.

– «И наконец, господа, – продекламировал лейтенант Фиск, – она должна плавать в добром кларете».

– Мистер Квин, мне стыдно за вас! Это чересчур просто.

– Потом будет труднее, – сухо отозвался Эллери.

Когда пара скрылась в погребе, он вернул записку в кувшин. Закрывая за собой дверь погреба, они с генералом услышали топот ног миссис Никсон в буфетной.

– Будь я проклят, если Леони напрочь не позабыла о своем ожерелье, – пробормотал генерал, стоя на ступеньках. – Совсем по-женски!

– Очень сомневаюсь, что она о нем забыла, – заметил Эллери.

– Есть! – воскликнула Леони. – Что это, мистер Квин? Шекспир? – Она нахмурилась, глядя на записку, которая была спрятана между двумя бутылками вина.

– О чем там говорится, Леони? – спросил лейтенант Фиск.

– «Под деревом зеленым»…[6]6
  Песня из пьесы У. Шекспира «Как вам это понравится».


[Закрыть] Зеленое дерево. – Она медленно положила записку на место. – Это действительно труднее. У нас полным-полно зеленых деревьев. Что это может быть, папа?

– Черт меня побери, если знаю, – устало ответил генерал. – А ты что скажешь, Ричард?

Лейтенант выглядел озадаченным.

– Звучит как цитата из «Как вам это понравится» или романа Томаса Харди, – задумчиво промолвила Леони. – Но…

– Пошли, Тарзан! – взвизгнула над ними миссис Никсон. – Они все еще здесь. Отойдите, вы, двое! Нечестно стоять на дороге.

Леони продолжала хмуриться. Миссис Никсон сбежала по ступенькам в погреб, сопровождаемая все еще усмехающимся Харкнессом, и схватила с полки записку. Ее лицо вытянулось.

– Ничего не понимаю.

– Дайте-ка взглянуть. – Харкнесс посмотрел на записку и расхохотался. – Молодчина, Квин! Chlorosplenium aeruginosum. Когда проводишь много времени в джунглях, поневоле познакомишься с ботаникой. Я много раз видел в усадьбе это дерево. – Он взбежал по лестнице, ухмыльнулся Эллери и генералу и исчез.

– Проклятье! – воскликнула Леони и помчалась следом.

Выйдя из дома, они увидели охотника, который читал записку и почесывал подбородок, стоя у древнего тенистого дерева с ярко-зеленым стволом, покрытым древесной губкой.

– Зеленое дерево! – вскричала миссис Никсон. – Ловко придумано, мистер Квин!

Леони выглядела раздосадованной.

– Никогда бы не подумала, что вы способны об этом догадаться, мистер Харкнесс. Что в записке?

– «И… ищет то, что выбросил недавно», – прочел вслух Харкнесс.

– Кто и что недавно выбросил? – взмолился лейтенант. – Ничего не понимаю!

– Очевидно, – заметил Харкнесс, – местоимение не может относиться к нашедшему записку. Ведь Квин не мог знать, кто именно ее обнаружит. Следовательно… Ну конечно! – И он поспешил к дому, потирая нос большим пальцем.

– Не нравится мне этот человек, – сказала Леони. – Дики, неужели у тебя совсем нет мозгов? Теперь мы снова у него в хвосте. По-моему, вы поступаете нечестно, мистер Квин.

– Предоставляю судить вам, генерал, – промолвил Эллери. – Разве я хотел играть в игры?

Но все уже устремились за Харкнессом во главе с миссис Никсон, чьи рыжие волосы развевались, как вымпел.

Добравшись до веранды вместе с запыхавшимся генералом, они увидели Харкнесса, державшего какой-то предмет высоко, вне досягаемости алчных пальцев миссис Никсон.

– Нет, это не для вас, а для победителя…

– Но как вы догадались, гадкий тип? – спросила Леони.

Харкнесс опустил руку с окурком сигареты.

– С помощью здравого смысла. Цитата должна была относиться к самому Квину. А единственной вещью, которую, как я видел, он «недавно выбросил», был этот окурок, брошенный им перед самым началом игры. – Харкнесс разорвал сигарету. В табак был засунут крошечный клочок бумаги. Охотник развернул его и прочитал сообщение про себя.

– Не будьте свиньей, Тарзан! – сердито крикнула миссис Никсон. – Если не знаете ответ, то дайте другим попытать счастья. – Она выхватила у него бумажку и прочла: – «Искать хоть в пушечном жерле».[7]7
  Шекспир У. «Как вам это понравится».


[Закрыть]

– В пушечном жерле? – ахнул генерал. – Что за…

– Ну, это совсем просто! – усмехнулась рыжеволосая женщина и кинулась прочь.

Когда они догнали ее, она сидела верхом на сигнальной пушке, злобно уставясь на реку.

– Ничего себе! В жерле пушки! А как туда можно заглянуть, если дуло висит в воздухе в семидесяти пяти футах над Гудзоном? Оттащите эту нелепую штуковину немного назад, лейтенант!

Леони расхохоталась:

– Ну и глупая же вы, Дороти! Как, по-вашему, Магрудер заряжает пушку – через дуло? Позади есть камера.

Лейтенант Фиск что-то быстро проделал с орудийным механизмом, и дверца затвора открылась, обнаружив за собой круглое отверстие. Фиск сунул туда руку, и у него отвисла челюсть.

– Это же сокровище! Черт возьми, Дороти, вы выиграли!

– Дайте его мне! – соскользнув с орудия, закричала миссис Никсон, словно возбужденная gamine.[8]8
  Уличная девчонка (фр.).


[Закрыть] Грубо отпихнув лейтенанта, она извлекла из отверстия промасленный кусок ваты.

– Что там? – подбежав, спросила Леони.

– Я… Леони, дорогая… – Лицо миссис Никсон вытянулось. – Я так и знала. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Тут в самом деле сокровище.