Текст книги "Духовная магия (ЛП)"

Автор книги: Элла Саммерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

– И ты нашёл способ? – спросила Наоми у Райли.

– О, да. Это на самом деле просто, – его зелёные глаза засияли как фейерверки – так всегда случалось, когда он говорил о своей работе. – Нужно просто сложить магию слоями, где каждый слой содержит одно заклинание, и каждый слой отделен от другого. То есть, ты ломаешь верхний слой, и высвобождается только верхнее заклинание. Затем ты ломаешь второй слой, и высвобождается второе заклинание.

Наоми покосилась на амулет, лежавший на столе.

– Сколько заклинаний ты засунул туда?

– Пять, – сказал Райли.

Она разинула рот.

– Пять?

– Полагаю, что со временем я смогу вместить в камень ещё больше заклинаний. Мне просто нужно провести кое-какие эксперименты по складыванию магии, чтобы оптимизировать процесс, – он посмотрел на Макани. – Расскажи потом, как всё пройдёт. Ничего не утаивай. Я хочу сделать всё правильно.

В глазах Макани сияло восхищение.

– Ты истинный учёный.

Райли ответил скромным пожатием плеч.

– Конечно, приходится немного планировать наперёд, когда загружаешь заклинания, решать, в каком порядке ты будешь их использовать. Но возможно, я смогу выяснить, как сохранить их таким образом, чтобы потом ты мог получить к ним доступ в любом порядке.

– Изумительно, – Наоми протянула ладонь и прикоснулась к его руке. – Спасибо.

Райли склонился над амулетом, сплетая искрящиеся магические нити между пальцами как для игры в верёвочку. Он завязал на рубине петлю чёрной магии, затем искры померкли.

– Готово, – он протянул амулет Макани. – Я настроил магию на тебя. Только ты можешь открыть амулет и использовать заклинания, которые ты сохранил внутри.

Он идеально смешал свою магию теней и навыки зельевара, чтобы создать нечто новое, совершенно уникальное.

– Я как раз говорил Макани, что его друзья находятся в полной безопасности в главном офисе, отсыпаются в камерах магической регенерации, – сказал Райли, обращаясь к Наоми. – Они должны проснуться полностью восстановившимися через несколько дней.

– Я даже не знала, что существует такая штука, как камера магической регенерации.

– Я недавно разработал их с Каллумом, – сказал Райли. – Мы протестировали их на молодых магах, которые готовились к Магическим Играм и хотели усиленно тренироваться. Те, кто пользовался камерами, смогли удвоить количество сессий по тренировке магии в день.

– Вот это техническое изобретение одобришь даже ты: технология, которая позволяет тренироваться ещё больше, – Наоми поиграла бровями, глядя на Макани. – Может, мне тоже поспать в камере Райли?

– Я верю в твою способность справиться с любым небольшим дискомфортом без помощи камеры магической регенерации.

– Небольшим дискомфортом? – её мышцы всё ещё ныли после сражения с тиграми. И её магия тоже. Земная магия, в смысле. Её духовная магия всё ещё не вернулась. – Я едва могу вытянуть руки. И каждый раз, когда я пытаюсь сотворить заклинание, у меня возникает ощущение, будто я сунула палец в розетку.

– У меня есть кое-какие физические и магические упражнения, которые позволят тебе повысить переносимость боли.

Она застонала.

– Ну конечно.

Макани дал ей небольшие повязки с грузом, которые нужно повязывать на лодыжки и запястья. Эти повязки работали в двух направлениях, чтобы удвоить пытки. Они работали и как дополнительный груз для её тела, и как дополнительный груз для её магии; они повышали вокруг неё магическое сопротивление, чтобы ей было сложнее творить заклинания.

Эти повязки с грузом были изобретением Макани – он создал их, адаптируя анти-магический артефакт, который Логан украл от Конвикционитов. Он сказал ей, что если она сможет драться и творить заклинания в этих повязках с грузом, то сняв их, она будет ещё быстрее и сильнее. В этом он определённо оказался прав, но всё-таки она ненавидела эти повязки лютой ненавистью.

– Мы увидим тебя на выходных на игровом вечере у Серы и Кая? – спросила Наоми у Райли.

– Ни за что не пропущу, – его лицо осветилось свирепой улыбкой.

Он месяцами пытался обыграть Кая в «Магическое Королевство», стратегическую игру, но в играх Кая был ещё брутальнее, чем в жизни. Как и Райли, чего никак не скажешь по его внешности.

– Не сдавайся, – сказала ему Наоми.

– И не собирался. В этот раз я его уделаю, – в глазах Райли светилась жестокая, безжалостная расчётливость.

Когда дело касалось игр, Наоми предпочитала менее агрессивный подход. Зачем нападать, когда она могла просто убедить других игроков сосредоточить свои усилия – и растратить их энергию и ресурсы – на сражениях друг с другом? Она научилась этому трюку у бабули.

– Игра обещает быть интересной, – сказала она. – До скорой встречи, Райли.

Наоми и Макани ушли из лаборатории Райли.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Макани, пока они шагали по коридору. – Как твоя магия? – теперь, когда они остались одни, его тон сделался мягче, нежнее.

– Моя слабая земная магия работает нормально. Моя упрямая духовная магия всё ещё и носа не показывает, – Наоми вздохнула. Она так привыкла к своей духовной магии, так привязалась к ней. Без неё она чувствовала себя голой.

– Она вернётся, – сказал он ей.

Она натянула ослепительную улыбку.

– Конечно, вернётся.

– Ты опять это делаешь.

– Делаю что?

– Натягиваешь беспечный фасад аля все-в-полном-порядке.

– Некоторые люди назвали бы это оптимизмом, – заметила она.

– Со мной тебе не нужно притворяться, Наоми. И тебе не нужно тащить это на себе в одиночку. Сбрось маску.

– Для меня это сложно.

– Я знаю, – Макани взял её за руку и переплёл их пальцы. – Так легко завернуться в иллюзию личности, которой ты должна быть перед всеми. Если тебе больно, позволь мне быть твоей опорой.

– А когда тебе больно, ты опирайся на меня. В конце концов, давай по справедливости, – сказала она с усмешкой.

В его глазах полыхнула магия.

Она вернулась мыслями к сегодняшнему утру, когда он сказал ей те же самые слова перед тем, как бабуля им помешала. Она гадала, вспоминает ли он тот же самый момент.

Но Макани сказал лишь:

– Ты – моя опора, а я – твоя опора. В этом и есть весь смысл.

Неа, его мысли были далеко не такими грязными. Жалко.

– Хорошо, – сказала Наоми, кивнув. – Рада, что мы это прояснили.

Остаток пути по лестницам они преодолели в тишине.

– Итак, как прошёл твой день? – спросил Макани, когда они вышли с лестниц в лобби.

– Утомительно. Этим утром из лабораторий Кая сбежали тигры. Мы с Алекс весь день выслеживали зверей и ловили их обратно. Они разрушили мою машину. И мою одежду.

Его взгляд пробежался по её телу.

– Это объясняет твой наряд.

– Я позаимствовала кое-какую одежду у Серы.

– Интересный выбор – надеть такой открытый наряд на ужин с семьёй, – сказал он, сухо усмехнувшись.

– У моей семьи нет проблем с открытыми нарядами. Это кучка одурманенных озабоченных фейри и магов, помнишь? В некоторые дни они вообще одежду не носят.

– Если бы я знал, что на это мероприятие одежду надевают по желанию, то оставил бы рубашку дома.

– Леди на Острове Фейри это очень оценили бы.

– Мне есть дело только до одной леди с острова, – он посмотрел ей в глаза интенсивным взглядом, который так и пульсировал золотым светом.

Наоми усмехнулась.

– К сожалению, бабули сегодня не будет.

Макани остановился, поймал её за руки и развернул лицом к себе. Затем он наклонился поближе.

– Ты знаешь, что я имел в виду тебя, – произнёс он, касаясь её губ.

Наоми скользнула ладонями по его груди, погладив гладкую шелковистую ткань. В эту рубашку вплетены настоящие нити золота? Он одевался как принц, что совершенно логично, ведь он и был принцем.

– Выглядишь отлично, – сказала она ему.

– Ты тоже, – рука Макани выписывала медленные круги на её запястье.

И вновь её разум метнулся к утру того дня. Какая жалость, что их прервали. Им так и не удалось завершить свою шалость. Судя по пламени в его глазах, в этот раз Макани думал о том же самом.

– Наоми, – её имя соскользнуло с его губ как горячий мёд.

– Я знаю. Я тоже, – она вздохнула. – Но мы уже опаздываем на ужин. И мне очень не хочется, чтобы мы пришли поздно в тот вечер, когда ты впервые встретишься с моей семьёй.

– Тебе важно, что они подумают.

– Да, важно. Я люблю их, с безумием и всем остальным. И я хочу, чтобы ты им понравился, – с великой неохотой она отстранилась от Макани. – Если поспешим, то доберёмся до Острова Фейри к началу ужина. Если больше ничто не попытается убить меня.

Глава 15
Дом

Они полетели на Остров Фейри на золотом драконе Макани, Ээро. Макани никогда не утруждал себя вождением машины. Он предпочитал летать – собственно, Наоми тоже. Полет – это самый будоражащий способ путешествия, и нет лучшего места для полёта, чем небо над головокружительным, искрящим, магическим городом Сан-Франциско.

На небе не было ни облачка. Даже ветер этим вечером ощущался тёплым, на удивление нежным, как дыхание лета на лице, тёплый шёпот царства духов. Наоми нравилась жара. Более того, всякий раз, когда она возвращалась из ада, на Земле ей всегда было так холодно.

Внизу Алькатрас светился как горящая звезда. Некогда он был главной тюрьмой Магического Совета, но они забросили остров после того, как десять лет назад построили тюрьму Атлантис. Камеры Алькатраса годами пустовали, но его башни и дороги были как никогда оживлёнными. В любой день толпы туристов наводняли остров, чтобы посмотреть на знаменитую тюрьму для сверхъестественных существ.

Но теперь уже нет. Несколько месяцев назад Магический Совет отстроил разрушенные части Алькатраса, чтобы вновь заточать там сверхъестественных негодяев. Одновременно с этим перестали ходить паромы, и остров закрыли для туристов. За скоропостижную смерть туристического сектора Алькатраса нужно винить отряд правоохранителей Кая. Правоохранители рекордными темпами ловили преступников, и Магическому Совету нужно их куда-то девать.

– Расскажи мне про Остров Фейри, – сказал Макани, и его тёплое дыхание пощекотало шею Наоми сзади.

Он сидел позади неё на огромном золотом драконе, держа её руками за талию. Ээро был прекрасным существом и превосходил по размерам любого дракона, которого Наоми встречала в своей жизни – такой величественный, такой могущественный. Его золотая чешуя мерцала как солнечный свет, освещая ночное небо. Его золотой сияющий силуэт можно увидеть с любой части города. Нужно лишь поднять взгляд.

– Остров Фейри привлекает туристов со всего мира – людей, которые хотят погрузиться в магию острова и идеалы его жителей относительно жизни в естественной среде, – сказала Наоми, крепко вцепившись в шип на шее дракона, когда они немного нырнули вниз. – Этот стиль жизни «в естественной среде» естественно подразумевает всевозможные магические травы, причём кое-какие из них растут только здесь, и больше нигде на Земле. Фейри и маги Острова Фейри используют деньги, заработанные на наркотиках и лекарствах, чтобы купить себе уединение, отдаление от мира.

– Это убежище умиротворения в море враждебности, – тихо сказал Макани. – Магическое место.

– Да.

– Почему ты уехала?

– Я уехала ещё подростком. Тогда умиротворённость и спокойствие Острова Фейри навевали на меня скуку. Я и не понимала, насколько мой дом особенный, пока не оставила его позади.

– И всё же ты не вернулась.

– Я покинула Остров Фейри, потому что мне не сиделось на месте, но я не возвращалась, потому что нашла то, за что стоит сражаться, – сказала она. – Я встретила изумительный мир, полный противоречий и борьбы. Я хотела дать остальному миру шанс на умиротворение, безмятежность. Сделать его безопасным местом для всех. Чтобы однажды, возможно, все смогли жить в спокойствии, которое я в детстве принимала как данность.

Завывающий порыв ветра заполнил молчание Макани.

– Ты оттягивала моё знакомство с твоей семьёй, – сказал он наконец.

– Да, – призналась она.

– Я понимаю.

– Вот как?

– Да. Я воин. Боец. Я воплощаю всё, от чего отгородилась твоя семья.

– Вовсе нет, – она улыбнулась ему через плечо. – Тебе кое-что нужно знать о моей семье. Я их люблю, но они могут быть прямолинейными до неприличия. Ну, то есть, ты же знаешь бабулю, так что понимаешь, о чём я говорю.

– Я ценю откровенность.

– Это не просто откровенность. В моей семье ни у кого нет секретов. Всё лежит на поверхности. Всякий раз, посещая Остров Фейри, я чувствую себя как на допросе у дознавателя. Я здесь больше не живу, так что как только я оказываюсь здесь, они нацеливаются на меня как ракеты, которым задали цель. Они пытаются впитать всё, что пропустили со времени моего последнего визита. И как только мы туда доберёмся, они полностью сосредоточатся на мне, – она бросила на него виноватый взгляд. – И на тебе.

– И ты беспокоишься за меня или за себя?

– За нас обоих.

– Семья – это сокровище, – сказал он будничным тоном. – Это самая важная вещь на свете. Держись за них, ибо никогда не знаешь, когда потеряешь их навсегда. Мои родители умерли на войне, когда мне было двенадцать. Мне пришлось занять их место, стать принцем и правителем, в котором нуждались мои люди. Но мне хотелось лишь забиться в угол и оплакивать смерть своих родителей.

– Должно быть, это было ужасно.

– Мне пришлось повзрослеть. Мне пришлось научиться быть храбрым, перестать быть таким трусом.

– Ты не трус, – сказала Наоми. – И я не могу представить, чтобы ты когда-либо был трусом.

– Тогда я им и был. Я прятался за своими армиями. И я прятался за личной охраной, – его голос дрожал от ярости, от явного отвращения к молодому себе. – Но в итоге я осознал, что должен посмотреть в лицо своим страхам. Другого пути не было, если я не хотел потерять всё, что построили мои родители. С тех пор я скакал впереди своей армии, ведя её в бой, а не прятался позади. Я должен был показать своим воинам, что я силён, что я не стану просить их ни о чём, чего не сделал бы сам, – его губы изогнулись в весёлой улыбке. – Мои советники это не одобряли.

– Понятное дело, – сказала Наоми. – Ты был принцем, их лидером. Им нужно было, чтобы ты оставался в живых.

– Они говорили мне это много раз. От нашей семьи остались только Лейлани и я. А моя сестра была вольной натурой, не лидером… – он покачал головой, отбрасывая воспоминания о своей сестре-близнеце, которая позднее предала его. – Я должен был показать свою силу. Другого пути не было. Мое королевство разваливалось на куски, между полководцами назревали разногласия. Первые несколько месяцев моего правления я оставался в безопасной крепости, пока другие сражались за меня. В то время мы потеряли не только территории; мы потеряли веру людей. Они готовы были сдаться нападавшим. Готовы капитулировать, – он произнёс это слово как самое гадкое ругательство. – Я должен был доказать, что я сильнее нападавших. Я должен был доказать, что могу защитить остров и его людей. Поэтому я повёл воинов в сражение. Вместе мы восстановили их боевой дух. Мы сражались на земле, море и в воздухе, летели на наших драконах к победе. И мы победили. Мы прогнали наших врагов и вернули мир на наши острова.

– Это вовсе не кажется мне действиями труса, – заметила она.

– Я победил свой страх, но он всё ещё живёт во мне, Наоми, наводняя мои кошмары.

– Тебе всё ещё снится та война?

– Нет, теперь меня преследуют другие кошмары. Всё это случилось столетия назад. И с тех пор я пережил немало ужасных вещей.

Вещей вроде ада.

– И всё же…

Наоми ждала, когда он закончит. Когда он промолчал, она подтолкнула его:

– Да?

– Есть вещи куда ужаснее кошмаров ада.

Она обернулась к нему.

– Например?

– Например, беспокойство, что мой самый дорогой человек в этом мире вынужден столкнуться с кошмарами ада, – серьёзно сказал он, посмотрев ей в глаза.

– Макани, – в горле Наоми пересохло, дыхание перехватило.

– Мы на месте, – сказал он, показывая вниз.

Магия осветила Остров Фейри, разгоняя тьму. Факелы магического пламени стояли вдоль лесных троп, а в воздухе висели маленькие магические шарики, покачиваясь вверх-вниз как буйки на океане. Кристаллическая магическая роса покрывала гладкие листья и кряжистые ветки лесных деревьев.

Ээро опустился рядом с большим домом на вершине острова, затем присел, чтобы они могли соскользнуть с него. Когда они зашагали в сторону здания, дракон растворился золотыми завитками мерцающих частичек. Золотистые глаза Макани один раз сверкнули, когда дождь драконьей магии слился с его телом.

Дом перед ними имел всего один этаж, но занимал огромную площадь. Лес обнимал его со всех сторон. Лианы с магическими бутонами свисали с веток деревьев, опуская на дом и покрывая крышу решёткой света. Протяжные лирические ноты струились из дома – прекрасная и печальная песня, исполняемая арфой. Когда весь остров ел вместе, здание сотрясал грохот басов, но сегодня было уединённое семейное мероприятие.

Наоми сделала глубокий вдох и приготовилась перед тем, как войти. Макани положил руку ей на плечо. Она улыбнулась ему, затем толкнула главные двери.

Они вошли в огромный холл. Лёгкий сладкий аромат магических трав и цветов изящно танцевал в воздухе. На стенах висели цветочные венки, а с потолка лились лучи сияющего магического света.

В центре комнаты стоял один длинный деревянный стол, сервированный на девять персон. Серебряные кувшины с нектаром, хрустальные блюда со сладостями, тарелки фруктов, сыра и хлеба – всё это было искусно расставлено поверх шёлковой дорожки, застилавшей центр стола. Семья Наоми действительно выложилась по полной. Они достали самые красивые столовые принадлежности. Тарелки были красно-золотыми, а столовые приборы – из настоящего серебра. Каждый комплект дополнялся кубком тонкой работы, инкрустированным драгоценными камнями.

По обе стороны от двери стояли сестры Наоми. Семнадцатилетняя Руби обладала изумительной шевелюрой из блестящих рыжих волос, которых большинство людей могли добиться лишь магией или окрашиванием, но это был её естественный цвет. Шестнадцатилетняя Айви убрала свои длинные тёмные волосы в замысловатую каскадную причёску из косичек и локонов. Обе девушки надели яркие бикини, маскировавшиеся под платья – сине-серебристое у Айви, красно-золотое у Руби. Здесь, на Острове Фейри, люди сами изготавливали свою одежду.

Айви и Руби обе стояли позади гигантских золотых арф, их пальцы танцевали на струнах, играя душещипательную мелодию, которая казалась слишком прекрасной, чтобы быть творением пальцев смертных. На лицах девушек играли усмешки, а их головы венчали цветочные венки. Магический прожектор лил свет на них обоих, купая их в мягком эфемерном свете. Руби и Айви окинули Макани долгими оценивающими взглядами, затем подмигнули Наоми. Каждое движение, каждое трепетание ресниц девочек было идеально слаженным.

Эш, брат Наоми, и его жена Нерида, поднялись с двух шезлонгов в углу коридора. Они напоминали те шезлонги, которые можно встретить на вечеринке у бассейна.

Эш был одет в пару капри цвета загара и хлопковую тунику, украшенную декоративными узорами, которые напоминали татуировки. С загорелой кожей и длинными светлыми волосами он сегодня выглядел как квинтэссенция сёрфера. В другой день он мог напоминать хиппи или фермера – или, если же ему хотелось подурачиться, он надевал костюм и превращался в точную копию корпоративного банкира. Он унаследовал самую сильную магию гламура фейри из всех них.

Жена Эша, Нерида, стояла возле него. Всего несколько месяцев назад она была беременна, но теперь опять уже сделалась худенькой как модель-манекенщица. Её синий укороченный топ открывал идеально подтянутый животик и мерцающие петли магических татуировок. Её длинная струящаяся юбка состояла из полос красочной ткани, каждый слой которой был разного оттенка радуги.

Эш и Нерида каждый держали на руках по одному из их малышей-близнецов: мальчика Ариона и девочку Ариэль. Малышам было всего несколько месяцев, но у обоих уже появилась полноценная шевелюра волос. Ариэль была пепельной блондинкой, её волосы были почти полностью белыми, тогда как у Ариона они были черными. Костюмчик Ариэль повторял наряд её матери, а наряд Ариона вторил одежде отца.

Наоми развела руки.

– Как поживают мои милашки?

Эш широко улыбнулся.

– У меня всё прекрасно.

– Я имела в виду моих маленьких племяша и племяшку, а не тебя, дурачок, – она закатила глаза.

Нерида протянула Наоми малышку Ариэль, а Эш протянул ей малыша Ариона.

Наоми обняла обоих малышей, нежно улыбаясь им.

– Держа их вот так, я ловлю себя на том, что мне совершенно не хочется уходить.

– Они оказывают такой эффект на людей, – сказала Нерида. – Это у них от отца.

– О, они в разы хуже меня, – сказал Эш. – Весь остров Фейри уже носится с ними как с писаной торбой.

Нерида обняла Наоми.

– Мы так рады, что ты здесь, – её взгляд скользнул к Макани. – Вы оба.

– О, точно, – Наоми с царственной грацией махнула рукой в его сторону. – Позвольте представить вам Макани, принца Тихоокеании.

– Фантастика, – Эш пожал руку Макани, и его зелёные глаза сверкали.

– Всем не терпится с тобой познакомиться, – сказала Нерида.

– Так, значит, принцесса… – Эш игриво взъерошил волосы Наоми.

– Очень смешно.

Он посмотрел поверх её плеча.

Наоми тоже обернулась, но там ничего не было.

– На что ты смотришь?

– Просто убеждаюсь, что беда не заявилась за тобой следом в этот раз.

– Я никогда не приношу бед.

Дети на руках Наоми загулили, затем их волосы поменяли цвет. Волосы Ариэль сделались чёрными, а волосы Ариона – белыми.

– Похоже, у вас тут имеются свои бедокуры, – прокомментировала Наоми.

Фейри говорили, что когда ребёнок может изменять свою внешность в столь юном возрасте, он обречён на жизнь, полную бед и шалостей.

– Они явно пошли в семью Эша, – сказала Нерида.

Наоми рассмеялась.

Задняя дверь открылась, и в зал вошли мама и тётя Наоми. Тетя Кора была всего на десять лет старше Наоми, так что она была для неё скорее сестрой, нежели тётей. Для семейного ужина Кора выбрала ярко-оранжевое бандажное платье. Большинство людей выглядели бы глупо в таком цвете, но Кора – не большинство людей.

Мама Наоми, Селеста, выглядела как Кора, только постарше. Несколько декоративных нитей бусин с крошечными пульсирующими огоньками магии вплетались в её тёмные волосы спереди, обрамляя лицо. Её бледно-голубое шёлковое платье было куда длиннее и приличнее, чем у Коры. В конце концов, она возглавляла Остров Фейри.

Давным-давно две сестры охотились на монстров, совсем как Наоми сейчас – иногда только вдвоём, иногда с папой Наоми. Но папа пропал после драки с демонами, и посчитав его погибшим, мама отказалась от такого стиля жизни. Она создала Остров Фейри, место покоя, где никому не нужно было сражаться.

Когда мама зашагала вперёд, казалось, будто сами стены преклоняются перед ней. Будучи мощным стихийным магом, она представляла собой силу, с которой приходилось считаться. Сколько бы времени ни прошло, Наоми всегда будет чувствовать себя маленькой девочкой перед ней.

– Мама, – сказала Наоми, протягивая детей обратно Эшу и Нериде.

Мама сжала ладони Наоми.

– Сколько же времени прошло.

Возможно, в её тоне прозвучал укор.

Мама повернулась к Макани и теперь сжала его руки.

– Итак, это знаменитый Принц Тихоокеании, о котором мы совершенно ничего не слышали.

В этот раз в её тоне определённо прозвучал укор.

– Принц Тихоокеании? – переспросила Айви.

– Думаю, это из календаря, – сказала Руби, когда они вышли из-за арф. – Там ещё был Лорд Атлантики, Император Индии и Король Арктики. Все скудно одетые качки. Некоторые с голыми попками, – Руби облизнула губы. – У бабули есть календарь. Думаю, Принц Тихоокеании был ноябрём.

– Я никогда не снимался для календаря, – сказал Макани.

Нижняя губа Руби дрогнула.

– Жаль.

– Принц Тихоокеании – это его титул, дурёхи, – сказала Наоми своим сёстрам. – А не какой-то развратный сценический псевдоним.

Руби и Айви захихикали.

Не обращая внимания на их комментарии, мама продолжала наблюдать за Макани, взглядом препарируя каждое его движение, анализируя каждый его слог.

– Садитесь же. Нам нужно наверстать упущенное время.

Мама заняла место во главе стола. Тётя Кора села справа от неё, Эш и Нерида присоединились к ней, держа детей на коленях. Айви и Руби заняли оставшиеся места за той стороной стола.

Как всегда, место на другой стороне оставалось пустым в память о папе. Наоми взяла Макани за руку и повела его к столу. Когда они проходили мимо места папы, Наоми безмолвно помолилась о том, чтобы он скоро сидел здесь с ними.

Сегодня у её родителей годовщина – эмоциональный день для её матери. Эмоциональный день для всех них. Наоми хотелось бы, чтобы она могла их всех приободрить, но пока что она не могла ничего рассказать – точно так же, как ей пришлось сдерживаться и не говорить бабуле о своих поисках папы. Она не хотела обнадёживать их. Если они с Макани добьются успеха, то это будет самый замечательный подарок родителям на годовщину.

– Итак, ты принц, – сказала мама, обращаясь к Макани, когда они с Наоми заняли места напротив её семьи. Это немного напоминало допрос.

– Некогда я был принцем, – сказал Макани. – Но моё королевство давным-давно сгинуло в песках времени под натиском современности.

– Как давно? – спросила мама.

– Семь сотен лет назад.

В глазах тёти Коры мелькнуло удивление, а губы изогнулись в одобрительной улыбке. Словно его возраст каким-то образом разрешал пялиться на него.

– Семь сотен лет, – повторила мама. – Ты хорошо сохранился.

– Большую часть этого времени я был заточен в аду.

Мама вскинула брови. Макани ничуть не помогал делу, упомянув ад.

– В царстве духов время течёт иначе, – сказала тётя Кора, поднимая с тарелки гроздь винограда.

– Земные создания в аду вообще не стареют, – сказал Макани. – Что хорошо, потому что время там может нестись так стремительно.

– Изумительно, – тётя Кора сорвала виноградинку с грозди. – Я бы с удовольствием послушала подробнее.

– Возможно, позднее, – мама встала и стала наливать нектар в кубки, обходя стол по кругу. Но её взгляд не отрывался от Макани. Она посвятила себя миссии – миссии выведать о нем всё. – Как ты очутился в царстве духов?

– Я Драконорожденный.

По её лицу пронеслось удивление. На Драконорожденных столетиями велась охота. Те, что пережили уничтожение, скрывались от мира, потому что быть Драконорожденным – это смертный приговор. По крайней мере, так было ещё несколько месяцев назад. Недавние события, особенно связанные с Мрачным Жнецом, изменили всё. Магический Совет больше не охотился на Драконорожденных и не убивал их, но столетия истребления никуда не делись. Единственные Драконорожденные маги на Земле, о существовании которых было известно Наоми – это Сера, Алекс и Макани.

Группа Драконорожденных, переживших резню семь столетий назад, теперь жила в другом мире, счастливом и изолированном. Они не желали возвращаться на Землю, которая отринула их много лет назад – или к людям, которые столетиями истребляли их вид.

– Драконорожденный? – мама вернулась на своё место, и её взгляд метнулся к Наоми. – Что ж, вот это определённо стоило упомянуть. Если бы ты позвонила.

Грудь Наоми сдавило уколом чувства вины.

– Я была занята.

Мама смерила Макани взглядом.

– Не сомневаюсь, – фыркнула она.

– Занята тренировками моей магии, – сказала Наоми. – Попытками разобраться с ней.

– Если ты Драконорожденный, то где твой близнец? – спросила Айви у Макани. – Он был с тобой в аду?

Руби переплела пальцы и изогнула губы в улыбке.

– И что более важно, он холост?

Подбородок напрягся.

– Прости. Я говорила тебе, что они прямолинейны, – прошептала Наоми.

Макани взял её ладонь и легонько сжал. Взгляд мамы скользнул от их соединённых рук на столе к лицу Макани.

– Мой близнец – это не он, – сказал он.

Сестры Наоми разочарованно скисли.

– Моя сестра-близнец предала меня. Она помогала своему хозяину выслеживать и убивать Драконорожденных. Меня она тоже убила бы.

Айви и Руби нахмурились, их подростковое чувство несправедливости так и вспыхнуло. Даже Кора выглядела встревоженной.

Но мама ничуть не смутилась.

– То есть, ты скрывался от охотников на Драконорожденных в царстве духов?

– Я хотел сражаться, но Духовный Воин открыла портал и послала меня в царство духов.

– Кое-кто мог бы посчитать такую судьбу хуже смерти, – сказала мама.

– Долгое время я так и думал. На моих людей велась охота, а я в аду ничего не мог поделать, чтобы им помочь.

– Что случилось с Духовным Воином? – спросила мама.

– Когда она вернулась на Землю, чтобы спасти больше Драконорожденных магов, охотники на Драконорожденных убили её за помощь нашему виду, – произнёс Макани с ровным выражением.

Тётя Кора прочла его сквозь эту маску.

– Ты её любил.

– Да, – твёрдо произнёс Макани.

– То есть, ты был заточен в аду, пока моя дочь на тебя не наткнулась, – сказала мама. – Новый Духовный Воин. Удобная замена предыдущей.

– Мама! – запротестовала Наоми.

– Брось, Селеста, это несправедливо, – вмешалась тётя Кора.

Все эмоции ушли с лица мамы, но Наоми видела по её глазам, что она готова расплакаться. Годовщина всегда была для неё непростым днём, эмоциональным временем. Так что Наоми сочувствовала ей, но в то же время ей хотелось накричать на неё за то, что она играет в дознавателя.

– Моя дочь – сильная и прекрасная личность, но она часто делает глупости во имя романтизма, – сказала мама, обращаясь к Макани, и в её голосе звенели эмоции.

– Дом, милый дом, – вздохнула Наоми.

– Когда ей было шестнадцать, она сбежала из дома в поисках приключений, вскружив себе голову великими геройскими идеями, – продолжила мама, игнорируя прошёптанное заявление Наоми. – Теперь она зарабатывает на жизнь, убивая монстров и выслеживая сверхъестественных социопатов с замашками на мировое владычество. Я примирилась с этим. Но потом она встретила тебя. И теперь она ныряет в тёмные глубины ада, где властвуют демоны и существа бездны.

– Макани не сделал меня Духовным Воином, – сказала ей Наоми. – Я всегда им была. И это изумительно. Находиться там, ощущать силу… ты не знаешь, каково это жить всю жизнь со слабой магией и не дотягивать до остальных.

– Я понимаю…

– Нет, мама, не понимаешь. Потому что ты всегда была могущественной. И теперь я наконец-то тоже имею силу. Становление Духовным Воином дало мне это силу. Я чувствую себя такой сильной, такой живой.

– Ты чувствуешь себя наиболее живой в царстве мёртвых, – сухо сказала мама.

– Это не просто мир мёртвых и демонов. Там есть люди и изумительные существа. И такая красота, такая жизнь. Когда я там, стою в царстве духов, я чувствую горящую во мне магию.

– Она – Духовный Воин, – сказал Макани её матери. – Погружение в царство духов у неё в крови. Игнорировать этот зов – значит отрицать саму её природу.

– Её отец говорил то же самое. Принятие своей природы и убило его, – резко ответила она.