Текст книги "Чары телекинетика (ЛП)"

Автор книги: Элла Саммерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

Глава 12
Магия и контр-магия

– Ронан, – удивлённо произнесла я.

Его тёмные обсидиановые глаза пристально наблюдали за мной. Когда я в последний раз его видела, они были зелёными. Боги, казалось, меняли свои черты лица, как украшения. Чёрный цвет лучше подходил под его тёмное боевое снаряжение.

– Спасибо за совет по стилю.

Упс. Я не следила за своими мыслями. Это первое правило при разговоре с богами.

– Зачем вы здесь? – спросила я.

– Любопытство. Телекинез тяжело тебе даётся.

– Откуда вы знаете?

Он пожал плечами.

– Боги хорошенько присматривают за тобой.

Супер. Я чувствовала себя так, будто нахожусь под микроскопом. Что бы там ни внушали нам Пилигримы, я знала, что боги не всезнающие и не всевидящие, но у них действительно всюду есть глаза и уши. Вопрос в том, как часто они смотрят. Я надеялась, что у них есть вещи поважнее, чем держать меня под постоянным наблюдением, но чтобы понимать, что у меня проблемы с Чарами Телекинетика, не потребовалось бы наблюдения 24/7. В конце концов, я работала над этим месяцами и не чувствовала, что хоть капельку приблизилась к успеху.

– И ещё Никс мне рассказывала, – добавил Ронан.

Первый Ангел наблюдала за мной с тех пор, как я присоединилась к Легиону. Она думала, что может сделать из меня ангела, а моя неспособность продвинуться дальше ставила палки в колеса её хорошо продуманным планам.

– Давай посмотрим, что у тебя есть, – сказал Ронан.

Прежде чем я успела отреагировать, он ударил по мне телекинетическим ударом, который отбросил меня прямо на другой конец зала. Ещё пока я падала, он добавил вслед сокрушительный вес телекинеза, который врезался в меня сверху, впечатывая в пол. Я почувствовала, как в грудной клетке ломаются две кости, и перед глазами закружились черные звёздочки.

Следующее, что я помнила – как очнулась на полу. Ронан присел рядом со мной, залечивая мои раны.

– Ты продержалась недолго, – прокомментировал он, помогая мне подняться на ноги.

Все ещё созерцая звезды, я рявкнула в ответ:

– Вы бог. Это сражение было неравным.

– Ты за свою жизнь ввязывалась в более чем достаточное количество неравных сражений. Кажется, тебя это не останавливало.

– Это другое. Вы не дали мне времени разработать стратегию.

Его тёмные брови выгнулись.

– И какую такую стратегию ты могла придумать, чтобы она сработала против бога?

– Я бы что-нибудь придумала. Например, бросила бы в вас песком. Даже богам надо видеть, чтобы сражаться. Более того, чем лучше органы чувств, тем они более чувствительны.

Ронан рассмеялся. Затем он шагнул назад, плавно опускаясь в боевую позу.

– Достаточное предупреждение для тебя?

Я окинула взглядом спортзал, ища что угодно, что могло помочь мне против бога. Результаты оказались неутешительными. Мои варианты ограничены. И я серьёзно уступала в силе.

Так что когда он атаковал, я просто изо всех сил постаралась в этот раз не приземлиться на задницу. Вместо того чтобы противостоять его телекинетическим ударам, я изворачивалась, избегая их.

– Убегание – не жизнеспособная стратегия. Я ожидал от тебя большего, – отчитал он меня.

Он двигался быстро, кулаки аж размылись. Слишком быстро, чтобы уследить. Слишком быстро, чтобы увернуться. Он проскользнул через мои защиты и врезал по голове телекинетическим ударом, его кулак предоставил дополнительную дозу магии. Я отключилась.

Когда я пришла в себя, Ронан смотрел на меня сверху вниз.

– Я же говорил тебе, что убегание – нежизнеспособная стратегия. Я быстрее тебя. Моя магия быстрее твоей магии. Будь я враждебным неприятелем, ты бы уже была мертва.

– Тогда хорошо, что вы добрый и милый Бог Войны.

Он снова рассмеялся.

– Тебе нужно включиться в сражение, – сказал он, когда я встала. – Ты отвлекаешься.

– У меня много всего крутится в голове.

Я рассказала ему о своём сегодняшнем опыте допроса двух наёмников – и кайфе, который я испытывала от своей власти над ними. И пока я трепала языком, сознаваясь в своих грехах, я гадала, зачем открываюсь Ронану. Он в принципе не мог понять.

Но он удивил меня, сказав:

– Никс испытывала такие же проблемы.

– Правда?

Никс, казалось, всегда точно знала, что она делает, как будто она целиком и полностью верна каждому решению. Она никогда не колебалась, и она никогда не утрачивала контроль.

– Никс не всегда была такой, – сказал мне Ронан, вновь улавливая мои мысли. – Её воспитывала семья её матери, люди. Только потом она пришла тренироваться с богами. Для неё это стало большой переменой.

Это определённо объясняло более человеческие качества Никс. Она обладала некой двойственностью – такая человечная в одну секунду, а в следующую такая же бесчеловечная, как и боги.

– Как Никс справилась с нерешительностью? – спросила я у Ронана.

– Ты должна верить в то, что делаешь, и в то, что это ради блага.

– Даже когда я знаю, что правильный поступок противоречит желаниям Легиона?

– Дело в твоих сёстрах, – сказал он.

– Да, но не только в них. Мой долг спасать жизни, особенно жизни моих сестёр, всегда будет перевешивать поимку плохого парня. Я могу поймать его потом. Однако я не могу вернуть кого-то к жизни, если они умерли.

Я знала, что должна была выразить эту мысль более аккуратно, особенно разговаривая с самим Лордом Легиона. Но Ронан, казалось, принадлежал к тем, кто ценит прямоту.

– Ты определённо умеешь перейти сразу к сути проблемы, – заявил он с бесстрастным лицом.

– Однако мои манеры – это не манеры Легиона, – сказала я. – Мы должны ожидать людских потерь, устранять угрозы любыми возможными средствами. Нам говорят, что сопутствующий ущерб неизбежен – и даже предпочтителен по сравнению с уроном, который злодей продолжит наносить, если останется на свободе.

– А как считаешь ты? – спросил у меня Ронан.

Впереди лежала опасная территория. Ронан мог казаться охотно идущим навстречу. Иногда он даже казался человечным. Но я не могла забывать, что он бог, а боги совсем не похожи на нас, людей. Они даже не были похожи на ангелов.

– Возможно, Легион прав в том, что спасение ценой поимки преступника допускает, что преступник будет ещё дольше наносить ущерб, – согласилась я. – Но я просто не могу жертвовать невинными. Потому что где пролегает грань? Когда холодность солдата Легиона, выполняющего свой долг, пересекает грань безразличия к человеческим жизням? Или хуже того, дьявольского удовольствия от обрывания их жизней?

– Ты беспокоишься из-за своей жажды власти.

– Как вы не оказываетесь захвачены магией момента? Как вы не отвечаете на её соблазнительный зов, когда она течёт по вам, полыхая как лесной пожар, крича, чтобы её спустили с цепи? – отчаянно спросила я. – И хочется все больше и больше. Все остальное отлетает в сторону, и сам становишься монстром.

Так я чувствовала себя, когда допрашивала наёмника. Я страстно желала ощутить эту силу, обжигающую меня, и в то же время больше никогда не хотела чувствовать себя так.

– Ответ таков: ты учишься контролировать свою силу, – сказал он. – Ты так быстро получила так много магии. Неудивительно, что она берет над тобой верх. Контроль. Все дело в удержании контроля.

– У вас все так просто звучит, – сухо сказала я.

– Это не так.

Что-то в том, как он это сказал, во взгляде его глаз, заставило меня задаться вопросом, не говорил ли он о самом себе. Неужели даже боги борются с тем, чтобы не оказаться захваченными всей этой силой? Неужели я уловила редкую возможность заглянуть в душу непроницаемого Бога Войны?

– Магия поглощает некоторых людей, – прямо сказала я. – Они меняются. Они начинают смотреть на людей как на ничтожество, как на тварей, существующих исключительно для их развлечения. Это и случилось с Балином Давенпортом, Дезертиром. Я читала его отчёт. У него явно имеется красочное портфолио достижений после ухода из Легиона. Он жестокий и извращённый мужчина. Это тренировки Легиона заставили его стать таким? Его время здесь превратило его в монстра?

Несколько тяжёлых моментов Ронан молчал.

– Ты не делаешь свою жизнь проще, задавая эти вопросы, – сказал он наконец.

– Меня обвиняли во многом, но в упрощении своей жизни – никогда, – ответила я. – Или чьей-то жизни, если на то пошло.

– Продолжай задавать эти непростые вопросы, Леда. Просто не слишком громко, – добавил Ронан. – Я потерял слишком много ангелов из-за жестокости, о которой ты говоришь, из-за этой жёсткости, которая делает их высокомерными, заставляет верить, будто они могут бросить вызов власти богов и вредить любому, кому им вздумается. Ангелы – защитники человечества, паладины. Им даны силы, которыми не обладают простые смертные, чтобы они могли защищать Землю и людей, живущих там. Не допускай ошибок, которые совершили эти падшие ангелы.

– Я не ангел, – заявила я.

– Возможно, пока нет, но Никс убеждена, что ты им станешь.

– А вы? Что вы думаете? – спросила я у него.

– Время покажет, – он вновь опустился в бойцовскую позу. Он давал мне предупреждение перед тем, как напасть.

Это не особо помогло. Мы перешли к очередному раунду тренировок. Или, скорее, надирания задницы.

Я держалась на расстоянии от него, давая себе время увернуться от его магических ударов и заряженных телекинезом кулаков. Я даже сумела нанести удар. Но когда мой кулак врезался в его твёрдый живот, это, казалось, лишь развеселило его, а не причинило боль. Я слишком поздно осознала, что он заманил меня в ловушку.

Быстрый как молния, он схватил моё запястье, заблокировав его под своей рукой. Затем он в упор ударил по мне телекинетической магией. От этого я полетела через всю комнату. В этот раз я сумела ухватиться за верёвки для тренировок, свешивающиеся с потолка. Он снова ударил по мне, и я упала с верёвок. Я грохнулась на землю с гулким ударом, эхом прокатившимся по комнате – и через моё тело.

– У тебя все ещё нулевая сопротивляемость телекинезу, – сказал он.

Я потёрла ноющую голову.

– Скажите мне что-нибудь, чего я не знаю.

– Ты всегда отключаешься так легко?

Я вздохнула.

– Практически всегда.

– Как долго Неро и Харкер тренировали тебя для Чар Телекинетика?

– Месяцы.

– И твоя сопротивляемость телекинезу не улучшается?

– Не особенно, – я попыталась подняться, но было слишком больно.

– Ты закончила дремать?

– Подойдите поближе и узнаете, – сказала я, сарказм сочился с моего языка.

– Ты очень наглая с богами, – прокомментировал он. Это было заявление, не осуждение.

– Неро здесь нет, так что он не заставит меня вести себя хорошо.

Он действительно выглядел развеселившимся.

– Просто не забывай бояться меня. Всех нас.

– О, я боюсь, – заверила я его. – До чёртиков перепугана, вообще-то. Но будь я проклята, если позволю страху парализовать меня. Это не принесёт никакой пользы.

– Ты очень мудра. Другие боги этого не осознают. Ну, может, Валора осознает. Остальные тебя недооценивают. Они думают, что ты хрупкий человек, – сказал Ронан. – Но человечность сильнее, чем они думают. И ты на самом деле не человек, ведь так? Ты никогда им не была.

Я ухватилась за его слова, зацепилась за них.

– Что по-вашему я такое?

– Я не знаю, – заявил он, пристально глядя на меня. – Магическая загадка. Головоломка.

– Вероятно, поэтому я никогда не смогу получить силу телекинеза.

– О, ты можешь её получить, я уверен. Тебе просто нужно пойти иным путём.

Я оживилась.

– То есть имеется способ получше, чем обычные пытки-магией-пока-ты-не-выработаешь-иммунитет?

Он рассмеялся.

– О, нет. Боюсь, от этого никуда не уйдёшь.

Я вздохнула. Ну конечно.

– Некто с высоким магическим потенциалом часто имеет определённые сильные или слабые стороны в зависимости от источника его или её магии. Это мы называем нашим магическим происхождением, – сказал он мне. – Возьмём твоего друга Дрейка, к примеру. В истории его семьи есть оборотни, так что он силен. И он предрасположен к лёгкому получению этого типа магии. Или посмотри на свою подругу Айви. Она хороша в успокаивании людей. Это потому что её мать была телепатом, призраком. И Айви очевидно обладает эмпатией. Это та же ветвь магии. Вот как наши солдаты могут иметь некоторые намёки на магию ещё до того, как они достигнут соответствующих уровней в Легионе.

Однако это не объясняло моей магии. Моей единственной магией до Легиона были очаровывавшие вампиров волосы, и я никогда не слышала о сверхъестественных существах с такой способностью.

– Когда боги пришли на Землю, мы дали человечеству дары магии, – продолжил Ронан. – Семь богов, семь даров. Моя специализация – телекинез, и он же стал моим даром человечеству. Я превратил трёх избранных людей в телекинетиков. Люди с силами телекинеза – мои дети, потомство моего магического дара человечеству.

– Я определённо не одна из ваших «детей».

– Нет, твоя магия находится в другой части спектра. Или, если более точно, я подозреваю, что она находится на противоположном его конце. И в этом твоя проблема.

– Что вы имеете в виду?

– Как у всех у нас есть сильных стороны, у нас также есть и слабости, – объяснил он. – Твой тип магии – твоё магическое происхождение – может отменять силу телекинеза, которую ты пытаешься обрести.

– И что я могу сделать?

– Есть зелье, блокирующее магию.

Я кивнула. Я принимала такое зелье во время испытаний Неро. Оно лишило нас обоих магии, на время сделав людьми.

– Тебе не нужно принимать полный магический блокиратор, – сказал он мне. – Есть зелья, созданные, чтобы выборочно блокировать только один тип магии, или несколько её типов, или даже всю магию за исключением одной способности. Блокирование твоих главных талантов оставляет место для развития более слабых.

Ронан вытащил из куртки сосуд зелья, протягивая его мне.

– Это заблокирует всю твою магию – за исключением силы телекинеза. Твой телекинетический потенциал погребён глубоко внутри тебя, задушен всей остальной твоей магией. Зелье позволит ему вырасти, чтобы ты сумела нарастить устойчивость к телекинезу. Это подготовит твою магию. И со временем, если ты будешь тренироваться достаточно упорно, Нектар сделает остальное.

Я подумала о сосуде с блестящей серебристо-синей жидкостью. Есть выпить зелье, это сделает меня практически вновь человеком. Это сделает меня слабой. Ронан не просто сокрушит меня в сражении; он меня уничтожит.

Его тёмные брови поднялись.

– Боишься?

Я схватила сосуд.

– Не рассчитывайте на это.

Я выдернула затычку и залпом проглотила зелье. Привкус шоколада оттенял вкус мяты на моем языке. Зелье скользнула по горлу как замёрзшая река, как дыхание зимы. Мой пульс замедлился, кровь застыла. Я задрожала. Такое чувство, будто смерть только что поцеловала моё плечо.

Знакомый страх пустил во мне корни, то же непрошеное чувство, которое возникло у меня перед испытаниями Неро. Вот только теперь все было намного хуже. В этот раз магия оставила меня разом, исчезнув между одним мгновением и следующим. Я инстинктивно потянулась к своей магии, хватаясь за неё и паникуя, но она исчезла. Просто исчезла. Я чувствовала лишь отпечаток оставленного ею тепла, гулкое эхо магии мучило меня, насмехаясь над её совершенным отсутствием.

Но в магической пустоте что-то пряталось, слабая пульсация мигала в отдалении. Эту крошечную искру магии я никогда прежде не ощущала. Я устремилась к ней, потянувшись со свирепым отчаянием обладать ею, удержать её. Она была слабой и неразвитой, но это была магия.

Ронан ударил по мне зарядом телекинеза. Я натянула слабое мерцание своей магии вокруг себя как одеяло, тонким слоем защиты против холода. Его заклинание ударило по одеялу и рассеялось. Я удивлённо моргнула. Крошечная искра магии запульсировала признательностью, становясь чуточку сильнее.

Это был шепоток, намёк, предшественник Чар Телекинетика. Спустя все эти месяцы я наконец-то его почувствовала. Он все же был там. Просто он был слишком слаб, чтобы я его нашла, погребён под всей этой другой магией. Ронан был прав. Он был спрятан, заблокирован от меня.

Но больше нет.

Ронан снова ударил по мне магией телекинеза, в этот раз его атака была мощнее. Моя маленькая искорка магии съела её и стала немного сильнее. Это была всего лишь слабая струйка магии, но хотя бы это была магия. И это все, что у меня сейчас имелось. Я схватила эту магию за рога, решительно настроенная сделать её своей.

Ронан замахнулся на меня кулаком. Я отразила его удар, магия подёргивалась на моей коже, прерывисто жужжа, как обрушенная линия электропередач Магитека. Задев Ронана, искра вспыхнула, ошеломив его на мгновение. Я воспользовалась краткосрочной передышкой в его атаках и пнула его под ноги. Он рухнул на пол.

Он тут же вскочил на ноги, нотка шока смазала его совершенную собранность.

– Ты никогда не перестаёшь удивлять, Пандора. Ты использовала магию телекинеза прежде, чем выпила Нектар Чар Телекинетика.

– Что это означает?

– Это означает то, что я прав. Твоя другая магия блокировала твои силы телекинеза. Твои сильнейшие способности лежат на противоположном краю спектра от телекинеза, – сказал он. – Но это также означает кое-что другое. Ты обладаешь врождённой магией, магией от своего происхождения – не только магией, которую ты обрела от даров богов. Твоя магия телекинеза – не единственное, что подавлялось внутри тебя. Там есть ещё больше магии, и чем бы она ни была, она только и ждёт, чтобы её выпустили на свободу. Вопрос в том, кем ты станешь, когда она наконец освободится. В твоей магии есть цепкость, рвение, взрывчатость. Она не согласна тихо меркнуть в толпе. Удачи, Леда Пирс. Она тебе понадобится.

Затем он ушёл, вот так просто, будто его и вовсе здесь не было.

Глава 13
Бог Небесной Армии

Моя тренировочная сессия с Богом Войны была продуктивной. Впервые я ощутила намёк на силу телекинеза. Хотя само сражение ощущалось как бег сквозь воду с гирями, которые на цепях свешивались с каждой конечности. Я больше никогда не сумею вновь быть человеком.

Я потянулась всем телом. Теперь, когда зелье выветрилось, я вновь была быстрой, проворной, подвижной. Мои мышцы ощущались тёплыми, гудя от признательности за хорошую тренировку, которую они получили. Мои магические мышцы чувствовали себя также. Я заморозила бога своей магией телекинеза, пусть даже всего на секунду. Одно мгновение я постояла там, впитывая эту мысль. Возможно, я все же не безнадёжный случай с Чарами Телекинетика.

Надежда ожесточилась, превращаясь в решительность. У меня получится. Плевать, сколько тренировочных сессий с телекинезом придётся вытерпеть.

Я покинула спортзал и прошла по тёмным коридорам обратно в комнату, которую мне выделили на ночь. Быстрая проверка телефона сообщила мне, что метель все ещё бушует на Полях Слез. От Джейса тоже ничего не было слышно. Вероятно, он спал, как и любой разумный человек в это время.

Я не жалела о том, что осталась на ногах. Тренировочная сессия стала настоящим прорывом. Благодаря зелью Ронана, я наконец преодолела блокирующую меня стену. Я бы никогда не додумалась, что моя собственная магия стоит на пути, блокируя развитие моих сил телекинеза.

Но тренировочная сессия также вызвала у меня ещё больше вопросов, чем раньше. Что я такое? Теперь этот вопрос ещё острее стоял в моем сознании. Знал ли Ронан что-то обо мне? И что там с моим магическим происхождением? Он утаивал информацию?

У богов было столько секретов. Они существовали на уровне, отличном от нашего. Они не думали как мы; они считали себя превыше нас. И они наслаждались играми, даже бог вроде Ронана. Он мог быть нашим союзником, но он все равно бог. Бог ничего не делал случайно, или ради чистого любопытства. Все имело свои причины. Все просчитывалось.

То же касалось любовницы Ронана, Никс. Первый Ангел мне нравилась, но она была полубогом, урождённым ангелом, дочерью бога. У меня были смутные подозрения, что Ронан рассказал мне о прошлом Никс – об её былых муках проблем с теми же моральными дилеммами, которые разрывали меня на части – чтобы я увидела её и его более человечными. Чтобы я увидела в них людей, которым я могла доверять, которым могла довериться.

Но я не могла. Не безгранично. Мне нужно было ступать осторожно. Боги, я ненавидела то, что мне необходимо быть таким параноиком, что я больше не могла доверять людям. Когда жизнь стала такой сложной?

«Она всегда была сложной», сказала моя рациональная часть.

Мне нужно было вчитываться между строк ещё до того, как я вступила в Легион, до того, как стала играть в войну с ангелами и богами. Как охотница за головами, я пыталась забраться в головы других людей, увидеть ситуацию их глазами. Мне нужно было понять, как они действовали, как они думали, чтобы предсказать их движения. Если я могла определить, где и когда они будут, я могла их поймать.

Неужели сейчас все обстояло настолько иначе? Была ли я более циничной, чем тогда?

Я добралась в свою комнату. Вы знаете те номера в отелях, которые неплохи, но и ничего особенного? Вот такой была эта комната. Красные дорожки, джакузи и кровати с балдахинами Легион приберегал только для ангелов.

Я направилась в прилегающую ванную и приняла двухминутный душ, чтобы смыть пот – и прочистить голову перед постелью. Все эти ментальные игры были столь же утомительными, как надирание моей задницы Богом Войны.

Вытершись, я упала в постель. Матрас был на удивление мягким и комфортным, учитывая жёсткого сурового ангела, руководившего этим офисом.

Я лениво уплыла в приятный сон о солнечном летнем пляже и куче шоколадно-мятного мороженого. Однако мой сон был недолгим, поскольку его так некстати украл визит Бога Небесной Армии.

Фарис как белая ворона выделялся на тропическом золотом и лазурном пейзаже. Его волосы сегодня были блестяще черными и доходили до плеч, как рябь жидких чернил. Одетый в комплект чёрной и серебристой брони, он выглядел как лорд замка. Слой оперения расходился по плечам сверху плаща, скользя вниз по спине черным водопадом. Я не могла сказать, был ли это плащ или его крылья.

Он двинулся в мою сторону, источая убийственность с каждым вздохом.

– Зачем Ронан посетил тебя в Чикаго? Что вы двое замышляете? – потребовал он, опуская все формальности. Он точно не тратил времени впустую, переходя к сути дела.

– Ронан всего лишь тренировал меня.

– Почему он так в тебе заинтересован?

Я устала от его вопросов. Не говоря уж о том, что просто устала и точка. Противный настрой Фариса беспокоил мой такой необходимый сон.

– Я не знаю. Почему вы во мне заинтересованы? – я ушла от ответа.

Он издал презрительный звук.

– Ты льстишь себе. Ты ничего не значишь.

– Видимо, наоборот. Вы пришли сюда поговорить со мной, – сказала я, усмехаясь.

Он поймал меня в железные челюсти своей магии, его хватка была столь же жёсткой, как голос – шелковистым.

– Ронан тренирует тебя сражаться против богов?

Его магия раскалывала меня как орешек. Это ощущалось вовсе не как приятное гудение ангельской ауры, силы, которой они использовали, чтобы вызвать желание сражаться за них. То, что делал Фарис, причиняло боль, и сильную боль. Это была суровая, жёсткая сторона Песни Сирены. Не убеждение приятными средствами, используя желания людей, чтобы направить их туда, куда тебе хотелось. Нет, это сокрушение чьей-то воли под пяткой своего ботинка.

– Ронан строит армию, чтобы сражаться со мной? – рявкнул Фарис, сжимая меня своей магией.

– Нет. Он хочет от Легиона больше ангелов.

– Чтобы угрожать богам.

Его магия душила меня. Становилось тяжело дышать.

– Чтобы сражаться с монстрами и другими угрозами, осаждающими Землю, – прохрипела я.

Фарис сделал снисходительный взмах рукой. Невидимые клещи вокруг моего горла, медленно выдавливавшие из меня жизнь, резко отдёрнулись. Я закашлялась, втягивая воздух.

– Я тебе не верю, – заявил Фарис, наблюдая за мной с выражением совершенного отвращения.

– Мне все равно, верите вы мне или нет, – рявкнула я на него. – Это правда. А моя самооценка не зависит от вашего одобрения.

Его ноздри раздулись, моё неповиновение взбесило его гордость. Он отбросил меня назад ударом телекинеза. Было больно, но не так, как было бы до моей тренировочной сессии с Ронаном. Я действительно прогрессировала.

А может, было не так больно, потому что все происходило во сне, и не находясь здесь по-настоящему, он не мог сделать больше. Мог ли бог убить тебя во сне? Я не потрудилась дальше обдумывать эту мысль. Я сомневалась, что мне понравится, куда она меня заведёт.

Фарис снова поймал меня в свою магию.

– Что планирует Ронан?

Как боевой молот, его воля ударила по моей, стараясь сокрушить мой разум. Моя голова ощущалась так, будто раскалывалась на сотни кусков разом, но я отказывалась кричать. Фарису это слишком понравилось бы.

– Ронан ничего не планирует, – сказала я. – Он всего лишь пытается нарастить Легион Ангелов, чтобы сражаться с демонами.

– И почему он думает, что ты ему в этом поможешь?

– Я не знаю. Может, потому что я в Легионе Ангелов, – я сумела призвать достаточно силы, чтобы закатить глаза.

Магия Фариса крепче ударила по мне, его фантомные пальцы сильнее сжались на моей шее. Я едва могла дышать.

– Твоя дерзость меня не забавляет, – низко прорычал он.

– Что ж, ваш приступ ярости явно меня забавляет, – рявкнула я в ответ.

Фарис отбросил меня в сторону, и я врезалась в ближайшую пальму как тряпичная кукла.

Я встала, моя голова болела сильнее тела. Потому что это был сон, и его атака состояла из ментальной магии, осознала я. Моя голова пульсировала так сильно, что казалось, будто она может взорваться. Я стиснула зубы, сдерживая боль.

Фарис сложил руки вместе.

– Давай попробуем ещё раз, – сказал он с холодностью, от которой у меня по спине побежали мурашки. – Что ты для Ронана?

– Инструмент, – честно ответила я. – Ничего более. Как и все мы для богов.

Фарис пристально наблюдал за мной, вероятно, отделяя каждое выражение на моем лице.

– Воистину.

Когда он приблизился ко мне, я невольно вздрогнула в ожидании его следующей атаки. Его глаза блеснули злобным торжеством. Очевидно, мой страх его забавлял.

Он погладил ладонью моё лицо, грубо схватив пальцами за подбородок.

– Но каково предназначение этого инструмента?

– Ронан думает, что я могу стать ангелом.

Я наблюдала за реакцией Фариса, и как и ожидалось, он не выглядел удивлённым. Да, он тоже хотел, чтобы я стала ангелом. Он хотел, чтобы я продвинулась в Легионе и сумела найти моего брата Зейна, телепата, а потом Фарис использовал бы магию Зейна для себя.

Но я ничего из этого не сказала. Я едва осмеливалась думать об этом, держа эти мысли в секретном, потайном местечке своего сознания, запертом там, где Бог Небесной Армии никогда их не найдёт. Я не хотела, чтобы он осознал, что я его раскусила.

Раньше, когда я только примкнула к Легиону, Фарис принудил Харкера дать мне Нектар, который сделал бы меня ангелом второго уровня. Выпей я его, я бы получила все дары богов вплоть до силы телепатии, которая позволила бы мне использовать свою связь с братом, чтобы найти его.

Ну, при условии, что я пережила бы Нектар. Поглощение всей этой магии одним глотком убило бы меня вскоре после этого. Это могло бы убить меня даже до того, как я получила силу, необходимую для спасения Зейна, и тогда я стала бы всего лишь ещё одной потерей, ещё одним сопутствующим ущербом в бессмертном квесте Фариса по поиску силы.

С тех пор Харкер переметнулся от Фариса, присоединившись к Никс и Ронану. Возможно, поэтому Фарис подозревал, что Ронан противостоит его играм за власть. Я не полностью доверяла Ронану и Никс, но я доверяла им намного, черт подери, больше, чем Фарису. Для начала, они не пытались меня отравить.

Я не собиралась выдавать отступничество Харкера. Как и не собиралась говорить Фарису о другом своем друге Стэше, полубоге, которого тренировали Никс и Ронан. Мне в голову пришла тревожная мысль. Ронан только противостоял Фарису и пытался укрепить армию Легиона, чтобы защитить Землю, или Бог Войны на самом деле вёл свою игру за власть?

Я заткнула эти мысли. Я должна была верить в Ронана и Никс, в доверие Неро к ним, потому что иначе я должна была решить, что не могу доверять ни одной живой душе. Если я хоть кому-то могла доверять в этом опасном, холодном мире богов и ангелов, частью которого я являлась – так это Неро.

Я сохраню эти секреты, если не ради Ронана и даже не ради Никс, то ради моего брата Зейна и моего друга Стэша, ради Харкера и ради Неро, и ради себя. А ещё, чтобы позлить Фариса.

– Ты что-то скрываешь. Ты скажешь мне, что это, – заявил Фарис.

Злость из-за содеянного Фарисом помогла мне, подпитывая моё сопротивление, но на самом деле любовь к дорогим мне людям питала мою решительность и позволяла противиться богу, который пытался меня сломать.

Его магия вновь ударила по моему разуму, надавив сильнее. Я держалась.

Он нахмурился.

– Прекрати бороться со мной. Скажи мне свои секреты.

– Вы не хотите знать.

– Хочу, – сказал он, и его магия усилила свою хватку.

Я едва могла видеть от мучительной боли.

– Окей, – я тяжело сглотнула. – Но потом не приходите плакаться, если вам это не понравится.

– Я бог. Если мне не понравится то, что ты скажешь, я не стану плакаться. Я тебя убью.

Я вздрогнула.

– Видите ли, это не очень-то убеждает меня что-то вам говорить.

Фарис наградил меня тяжёлым взглядом.

– Ты тянешь время. В этом нет смысла. Ослиное упрямство тебе не поможет.

– Ну не знаю. Ослиное упрямство дало мне многое в жизни. Хотя я предпочитаю думать о нем, как о решительной непоколебимости.

– Мне наскучили твои игры. Выкладывай свои секреты, иначе я вскрою твой мозг и выпью их из разбитых остатков твоих запутанных мыслей.

Ням-ням, аппетитный образ.

– У меня нет всего дня в запасе, дитя. Дай мне причину не разрушать твоё сознание.

Он блефовал. Он причинит мне боль, конечно, но он не сломает меня до состояния, не подлежащего восстановлению. Он все ещё хотел использовать меня. Я была его лучшим шансом найти Зейна, так что он пока не станет сбрасывать меня со счетов. Он, казалось, не осознавал, что если я стану ангелом и найду Зейна, я сделаю все в своих силах, чтобы защитить от него брата.

– Ты даже не сможешь вновь думать. Ты будешь овощем.

Я чувствовала, как границы моего разума раскалываются под напором его атаки. Я продолжала повторять себе, что он не станет крушить мой разум, но с каждым проходящим мгновением становилось все сложнее держаться за это убеждение. Боль сотрясала мой разум, распарывая швы, удерживавшие его в целостности. Я видела выход, путь, который обещал конец боли. Ответ находился прямо передо мной, ясный как белый день.

Мне всего лишь нужно было сказать Фарису то, что он хотел знать, и боль прекратится.

– Окей, я скажу вам то, что вы хотите знать, – задержав дыхание, я встретилась с его неумолимыми глазами. – Эти ботинки совершенно не сочетаются с вашим ремнём.