Текст книги "Буря дракона (ЛП)"
Автор книги: Элла Саммерс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)
Элла Саммерс
Буря дракона
Информация о переводе:
Перевод: Rosland(https://vk.com/vmrosland)
Русификация обложки: Alena Alexa
Глава 1
Дознаватели
Я стояла на высоком балконе, подобном тому, какой можно ожидать увидеть в оперном театре. Но ужасная сцена, разыгрывавшаяся на сцене внизу, представляла собой не драматическое исполнение для развлечения меня и моих товарищей, солдат Легиона. Это был всего лишь очередной день в офисе.
Один-единственный луч света создавал акцент в темной комнате, освещая вампира бледным нимбом. Он сидел на жестком металлическом стуле, прикрученном к полу. Стул напоминал нечто среднее между стоматологическим креслом и средневековым орудием пыток. Инструменты и рычажки торчали из подлокотников стула как иглы дикобраза. Кандалы приковывали лодыжки вампира к подставкам для ног, а гладкие металлические наручники удерживали его запястья на подлокотниках.
Взгляд вампира быстрыми нервозными движениями метался по комнате. Я его не винила. Будь я на его месте, я бы тоже боялась. Легион Ангелов не церемонился с непослушными сверхъестественными существами.
Дверь застонала как дракон, преждевременно разбуженный от долгого сна. Дверь не была старой или сломанной. Она застонала по той же причине, по которой вампира оставили одного в этой комнате на целый час: дознаватели Легиона хотели напугать его до чертиков. Пока что они проделывали изумительную работу, что неудивительно, ведь ломать людей – их работа.
Мужчина и женщина, оба одетые в ярко-белую униформу, вошли в дверь, и волнение вампира переросло в откровенную панику. Он забился и задергался в своих оковах, отчаянно пытаясь освободиться. Кандалы и наручники шевельнулись ровно настолько, чтобы дать ему возможность навредить себе, но не оставляя ни единого шанса вырваться.
Дознаватели двигались как две белые шелковые ленты, гладко и элегантно. Цвет их униформы также имел значение. Стандартная униформа Легиона была черной – практичный цвет для солдата. Он хорошо скрывал пятна крови. Именно поэтому дознаватели носили белое. Здесь они не были солдатами на поле боя. Они сражались в другой битве, ментальной битве. Дознаватели ломали разумы и крушили души. Они хотели, чтобы их узники видели кровь, всю до самой последней капли.
Вампир издал тихий отчаянный стон. Справа от меня моя соседка по комнате Айви некомфортно поерзала и отвернулась. Она обладала чем-то вроде незыблемой эмпатии, которая делала ее превосходным консультантом для травмированных солдат Легиона – но ужасной свидетельницей зверств Легиона. Слева от меня другой мой сосед по комнате Дрейк продолжал наблюдать, как Дознаватели приближаются к закованному вампиру. Его глаза остекленели, глядя отрешенным и отвлеченным взглядом. Нам требовалось наблюдать за этим допросом в качестве части наших тренировок, так что он смотрел, но усиленно старался не видеть. Остальные солдаты, стоявшие с нами, располагались по шкале где-то между Айви и Дрейком.
За исключением Джейса. Он стоял абсолютно неподвижно, его глаза наблюдали за каждым движением вампира, его мозг обрабатывал каждое подергивание. Я не удивилась. Джейс был сыном полковника Файрсвифта, самого жестокого ангела из всех, кого я встречала. Его отец, вероятно, брал его на допросы узников чуть ли не с пеленок.
– Мистер Фэрроуз, – сказал мужчина-Дознаватель, возвышаясь над вампиром как большая белая акула.
Его звали капитан Александр Нортон. Большинство Дознавателей Легиона не относились к конкретному офису. Они отправлялись туда, куда надо и когда надо. С тех пор как я присоединилась к Легиону, капитан Нортон несколько раз посещал Нью-Йоркский офис. Он всегда сидел один или с другими Дознавателями. Они не любили сближаться с другими солдатами Легиона – ну знаете, на случай, если в один прекрасный день придется пытать кого-то из нас. У бессмертных хорошая память. Дознаватели рассматривали личные связи с другими людьми как помеху. Я предпочитала рассматривать друзей как преимущество в жизни.
– Вас видели в компании Чарльза Руна и других членов так называемого Дома Рун, – продолжил капитан Нортон.
– Дом Рун не является официально признаваемым органом вампирского мира, – произнесла женщина-Дознаватель тихим зловещим шепотом.
Все тело вампира затряслось.
– Это Селена Сингх, – сказал Джейс позади меня. – Она одна из лучших Дознавателей Легиона. Мой отец хорошо о ней отзывается.
Что уже являлось достаточным поводом для беспокойства. Я никогда не слышала, чтобы полковник Файрсвифт о ком-то хорошо отзывался, включая других ангелов. Майор Сингх должна быть жестоким зверем, чтобы он ей восхищался. Я посмотрела на нее. Она была выше своего коллеги-мужчины даже без массивных высоких каблуков. С ними она буквально возвышалась над ним – и над хныкающим вампиром на стуле.
– Вампиры Дома Рун – мятежники, – сказала она вампиру. – Мятежники – опасные создания, мистер Фэрроуз. Они обращают людей в вампиров, когда им вздумается, без одобрения короля вампиров или Легиона Ангелов. Мятежные вампиры считают себя превыше законов этой Земли. Превыше законов богов, – она наклонилась вперед, ее лицо остановилось в считанных дюймах от его лица. – Вы считаете себя выше законов богов?
Вампир покачал головой.
– И все же вы один из вампиров, обращенных Домом Рун, – сказал капитан Нортон. – Вы знали, что они – группа мятежников, и все же добровольно присоединились к ним.
– Пожалуйста, – прокаркал вампир. – Проявите милосердие.
– Легион Ангелов предлагает милосердие и защиту всем преданным гражданам, которые следуют правилам, мистер Фэрроуз, – заявила майор Сингх, переплетая пальцы домиком. – Мы не проявляем милосердия к предателям, которые плюют на законы богов.
Вампир обмяк в своих оковах.
– Вы знаете, почему обращение в вампиров так тщательно регулируется, мистер Фэрроуз? – спросила она у него.
Вампир ничего не сказал. Он даже не смотрел на нее.
– Потому что вампиры – это опасные создания, – ответила она. – Каждый вампир – это потенциальная кровавая бойня. Они сильны, быстры и испытывают ненасытную жажду человеческой крови. Кандидаты должны тщательно отсеиваться, чтобы исключить претендентов со слабым характером. И все кандидаты, которые прошли строгий отбор и стали вампирами, находятся под пристальным наблюдением вампирского дома, обратившего их. Целый год они никуда не могут ходить в одиночку. Страж их дома всюду следует за ними, готовый казнить, если они преступят черту. Эта процедура направлена на всеобщую безопасность. Так мы защищаем людей, – она схватила вампира за лицо большим и указательным пальцами, поднимая его, пока он не посмотрел ей в глаза. – Вы знаете, как мятежные вампиры защищают людей?
Он тяжело сглотнул.
– Никак, – прошипела она. – Они обращают в вампиров, когда им вздумается. Обычно это происходит тогда, когда им нужно больше рук в сражении. Они делают вампиров из убийц, насильников и других преступников. Становление вампиром не изменяет твоей сущности. Это лишь приумножает твои наиболее значимые черты личности.
Капитан Нортон стоял позади своей коллеги со спокойным, почти безмятежным лицом.
– До того как Чарльз Рун обратил вас в вампира, и вы изменили имя, вы были Джулианом Кейном.
Вампир поднял взгляд при упоминании своего прежнего имени.
– Вы жили добропорядочной жизнью члена ковена Кейна, одного из самых престижных ведьмовских ковенов Нью-Йорка, – продолжал капитан Нортон. – Хотя ваши родители – ведьма и ведьмак с огромной силой, вы не унаследовали их дар. У вас нет никакой собственной магии, так что ковен предложил вам позицию бухгалтера.
– Заставили.
Капитан Нортон взглянул на вампира.
– Они заставили меня быть их бухгалтером, – процедил он. – Мои родители заставили меня принять должность. Это единственная работа, которая не требовала магии, единственный способ для меня быть частью ковена. Великие Генри и Алекса Кейн слишком горды, чтобы признаться остальным ковенам, что они породили магического неудачника.
– У Кейнов есть и другой ребенок, ваша младшая сестра Марина, магический гений, – сказала майор Сингх.
Вампир нахмурился на них.
– Если вы пытаетесь насмехаться над моей несчастной несостоятельностью, вы опоздали лет на двадцать.
Майор Сингх наградила его холодной улыбкой.
– Мистер Фэрроуз, что вам известно о методах работы Дознавателей Легиона?
– Вы пытаете людей, пока они не сломаются.
– Пытки – это такое грубое слово, – сказала она. – Разве мы с вами не ведем крайне приятную беседу?
Вампир бросил на нее настороженный взгляд, как будто ему не нравилось направление разговора.
– Наша работа не сводится к тому, чтобы причинять вам боль.
– Но вы сделаете это, чтобы спасти мир, да?
– Что, если я скажу вам, что ни мой коллега, ни я вам не навредим? – спросила она.
Вампир завертелся в своих оковах. Ага, ему определенно не нравилось направление разговора.
– Что задумали Дознаватели? – прошептала мне Айви.
Я покачала головой. Ее догадки были не лучше моих. Дознаватели Легиона вовсе не славились неприкосновенным отношением к допросам пленников.
– Мистер Фэрроуз, когда вы решили взять дело в свои руки и получить магию, которой обделила вас судьба, почему вы не пришли в Легион? – спросила его майор Сингх.
Вампир удивленно моргнул.
– Что?
– Легион Ангелов с распростертыми объятиями принимает кандидатов с любым прошлым, вне зависимости от наличия или отсутствия магических сил. Мы дали бы вам магию, которой вы желали, и даже больше. Не было необходимости нарушать законы богов. Все просто.
Вообще-то, все вовсе не так просто. Солдаты Легиона получали свои сверхъестественные способности, выпивая Нектар богов в прогрессирующих дозах. Первый глоток активировал твою магию, раскрывая потенциал. Следующая доза давала физические силы вампира. Следующая за ней даровала способности ведьмы. А затем силы сирены. Один за другим, ты приобретал все больше магических даров.
Если это тебя не убивало. Вот в чем подвох. Если твоя сила воли недостаточно сильна, если ты тренировался недостаточно упорно, то Нектар тебя убивал. Смертность от первого глотка – более 50 %. Половина людей, выпивших его, умирала ужасной мучительной смертью.
Страх являлся той причиной, по которой вампир не пришел в Легион. Страх смерти. Страх невообразимой боли. Я видела это в его глазах. Страх управлял им, даже сейчас. Он не думал, что сумеет пережить глоток Нектара. И именно по этой причине он не выжил бы. Разум – это могущественная штука. Он может быть твоим лучшим союзником или худшим врагом.
Майор Сингх нажала кнопочку на наручных часах. Прожектор под потолком щелкнул, освещая только что открывшееся отверстие в полу. Из этого отверстия поднялся пьедестал – белая платформа, купающаяся в эфемерном свете. И на этом пьедестале стояла прозрачная бутылочка с Нектаром.
Он был бледным, разбавленным. Там присутствовало всего несколько капель Нектара, тщательно размешанного в воде. Я выпила такой же Нектар в свой первый день в Легионе. Этот Нектар разблокировал мой магический потенциал, и этот же Нектар убил половину моих товарищей-новобранцев.
Майор Сингх открыла бутылочку. Теплая волна чистого томления омыла меня как прилив. Нектар пел для меня. Он хотел, чтобы я пришла к нему, осушила эту бутылочку до последней сладкой капельки. Я медленно облизнулась, увлажняя губы в предвкушении сладкого экстаза, ждавшего меня внизу. Мне нужно было всего лишь взять его.
– Леда, остановись, – прошептала рядом со мной Айви.
Моя нога уже перевесилась через перила балкона. Еще секунда, и я бы спрыгнула вниз. Еще две секунды, и потребовалась бы маленькая армия, чтобы отнять эту бутылочку Нектара от моего рта. Дознавателям это понравилось бы.
Я попятилась, перебрасывая ногу обратно на балкон, и бросила на своих товарищей виноватый взгляд. Большинство из них хихикнуло. Многие люди находили мою нестандартную реакцию на Нектар забавной. Я не могла их винить. Вопреки свойствам даровать магию, Нектар, по сути, являлся ядом. Я жаждала яда. Все это довольно запутанно.
Конечно, солдаты Легиона пили сильно разбавленные капли Нектара, когда хотели развеяться, но это совершенно другое дело. Те капли – это легкий Нектар. В той бутылочке внизу они держали небольшую дозу Нектара, которая являлась самой слабой версией, используемой Легионом в своих церемониях. Был кое-кто другой, кто жаждал крепкого Нектара: Неро Уиндстрайкер, единственный в истории ребенок двух ангелов. В его крови текла ангельская магия, так что естественно, что он жаждал Нектара. А у меня какое оправдание?
Я не знала своих родителей, но Неро считал, что они не были ангелами. До вступления в Легион я никогда не демонстрировала никаких признаков отличительной магии, как это бывает с отпрысками ангелов. Все, что у меня было – это мои странные волосы, которые по какой-то причине зачаровывали вампиров. Учитывая, что эти зачарованные вампиры почти всегда пытались разорвать мне горло, я не называла свои бледные светящиеся волосы «способностью». Это скорее проклятие.
– Мистер Фэрроуз, – сказал капитан Нортон с безупречным спокойствием, совершенно не подозревая, что я только что чуть не угробила их допрос. – Это Нектар, – он поднял бутылочку и наполнил маленький кубок. – Мы подумали, что вы оцените возможность искупить былые ошибки. Осушите этот кубок, поклянитесь в вечной верности Легиону Ангелов, и все будет прощено.
Вампир сжал губы, запечатывая рот. Его взгляд не отрывался от кубка.
Капитан Нортон вздохнул.
– Какое разочарование.
– Но предсказуемо. Вот почему мы пригласили мисс Кейн присоединиться к нам сегодня, – майор Сингх махнула рукой, и дверь вновь застонала.
Женщина лет двадцати вошла в комнату. Она была одета в темно-синий корсет с широкими расклешенными рукавами из сиренево-голубого шифона. Черная юбка вторила изгибам ее фигуры, ровный подол целовал края кожаных сапог до колена. Пучок из заплетенных длинных золотистых волос был заколот на макушке, и в центре покоилась крошечная черная шляпка. Небольшой кусок черного кружева спускался со шляпки, прикрывая часть ее лица.
Я знала эту ведьму. Марина Кейн училась с моей сестрой Беллой. Они обе являлись студентками Нью-Йоркского университета колдовства. Буквально на прошлой неделе я сидела за одним столом с Мариной и Беллой, поедая чизкейк и попивая чай. Моя сестра говорила, что Марина – талантливая ведьма, но меня больше всего заинтересовало ее чувство юмора. Ведьмы обычно слишком чопорны и благопристойны, чтобы шутить, и тем более шутить больше одного раза за два часа. Ее уморительные истории о том, как она росла в одном из лучших ковенов Нью-Йорка, изрядно нас повеселили. Тогда я еще подумала, что она рассказала о себе все возможное, но я ошибалась. Она не упоминала, что у нее есть брат.
Сейчас, когда Марина смотрела на своего брата, в ее глазах не было жалости, только печаль. Она держала руки крепко скрещенными перед собой, не протянув к нему ладони. Двое Дознавателей встали по обе стороны от нее.
– Вселенная требует баланса, мистер Фэрроуз, – сказал капитан Нортон. – Некоторые называют это кармой. Некоторые говорят, что это справедливость. Мне нравится думать об этом просто как о балансе. Каждому злому деянию должен противостоять по меньшей мере один добрый поступок. Иначе Земля выйдет из строя. Если тьма будет править, демоны вновь получат власть над нашим миром. Не думаю, что кто-то этого захочет.
– Мы даем вам бесценный дар: шанс исправить свои ошибки. Шанс помочь нам спасти мир, – майор Сингх предложила ему кубок. Когда вампир не уцепился за возможность выпить его, она вздохнула. – Вот что забавно, мистер Фэрроуз, вселенная не очень-то избирательна в вопросе того, кому исправлять ошибки. Пока благие поступки человечества перевешивают количество злых деяний, – она протянула Марине кубок.
Вампир закричал, вырываясь из оков. Стул зашатался, но устоял. Он был сконструирован, чтобы удерживать созданий с намного большей сверхъестественной силой. Он мог удержать даже ангела.
– Не вмешивайте ее в это!
Его глаза засветились серебристо-синим. Вопреки тому, что Марина воплощала все то, чем он никогда не мог быть, вампир явно любил свою сестру. Он не хотел, чтобы она умирала.
– Выпейте Нектар, и она сможет уйти домой.
Вампир раздраженно зарычал, страх пылал в зловещем свечении его глаз. И тогда я это увидела. Его желание жить было сильнее любви к сестре. Он не стал бы пить Нектар.
Дознаватели, должно быть, тоже это увидели. Они покачали головами в безмолвном неодобрении.
– Властью богов я приказываю вам выпить это, – сказала майор Сингх ведьме.
Марина медленно поднесла кубок к губам, ее руки дрожали. Вампир наблюдал за ней в ужасе, слезы катились по его лицу.
– Подождите, – капитан Нортон остановил ее руку прежде, чем кубок коснулся ее губ. Он посмотрел на вампира. – Есть и другой путь. Способ уравновесить ваши темные деяния так, чтобы никому не пришлось клясться в верности Легиону и пить Нектар.
Глаза вампира засветились надеждой.
– Что за способ?
– Вампиры Дома Рун ответственны за бесконечные акты террора в отношении человечества. Но вы, мистер Фэрроуз, однозначно способны помочь нам положить конец их кампании принуждения, страха и смерти. Все, что вам нужно сделать – это сказать нам, где найти операционную базу Чарльза Руна.
– Вы хотите, чтобы я предал Нью-Йоркского Мясника? – вампир задрожал. – С таким же успехом вы можете сами меня убить.
– Легион Ангелов в состоянии защитить вас от кучки мятежных вампиров, – майор Сингх сморщила нос от его подозрения в некомпетентности. – Но если вы не хотите нам помогать, правосудие может свершиться иными путями.
– Правосудие? Я думал, вы называете это балансом, – сухо сказал вампир.
– Мой коллега называет это балансом. Он неисправимый романтик. Я пыталась его вылечить, но он остается упрямым идеалистом, – ответила она. – Но я не разделяю его романтические убеждения о космическом балансе. Я придерживаюсь философии око-за-око. Должна пролиться кровь, мистер Фэрроуз. Вам решать, будет ли это ваша кровь, кровь вашей сестры или кровь вампирских убийц и предателей, которых вы называете друзьями. Выбирайте быстро, или я выберу за вас. И гарантирую, вы не будете в восторге от моего выбора.
Нерешительные морщинки залегли на лбу вампира. Его взгляд метнулся к его сестре, а потом вот так запросто вся нерешительность растаяла. Его глаза приобрели твердость взгляда мужчины, избравшего свою судьбу.
– База Руна – в старом замке в Дебрях, – сказал он.
Каждый обруч, ремень и цепь на стуле одновременно разомкнулись.
– Покажите мне, – капитан Нортон развернул магическую проекцию, демонстрировавшую карту Дебрей.
Глаза вампира метнулись к оковам, как будто он ожидал, что они захлопнутся в тот же момент, как он попытается встать. Он поднялся медленно, осторожно. Стул отпустил его. Он пересек комнату, чтобы встать перед сияющими точками и линиями, парящими в воздухе по воле магии Дознавателей.
– Здесь, – он указал на точку в северных Дебрях, в нескольких часах езды от Монреаля. Проекция дернулась и всколыхнулась, как жидкий шелк, потом контуры карты восстановились. – Вот здесь она находится.
Капитан Нортон взглянул на коллегу.
Та подняла взгляд от записей на планшете и кивнула.
– Он говорит правду.
Вампиры по большей части обладали иммунитетом к телепатии и сывороткам правды, а внушение работало на них только тогда, когда они не сопротивлялись. Но Легион располагал высокотехнологичным Магитеком, который довольно точно мог определить, когда кто-то лжет, опираясь на различные сигналы тела, ключевые для видов сверхъестественных существ. Чтобы обдурить машину, нужно было быть весьма хладнокровной личностью, а лучше – солдатом с многократными тренировками в сопротивлении допросам. Этого вампира не тренировали. Я могла расшифровать каждую эмоцию, кипевшую в нем, просто читая выражения его лица. Мне для этого не требовалась крутая магическая машина.
– Легион благодарит вас за сотрудничество, – сказала майор Сингх Марине. – Один из наших солдат вернет вас в университет.
Глаза Марины метнулись к ее брату, который выкручивал себе руки, как будто не знал, что с ними делать.
– Что произойдет с ним?
– Как только Дом Рун будет разрушен, мы выпустим его под опеку Дома Вермиллион, который будет присматривать за его долгим путем к интеграции в цивилизованное вампирское сообщество.
– Сколько ему потребуется времени, чтобы искупить свою вину? Когда снимут черную метку с его имени?
– Это зависит от него – и от его нового вампирского дома. Дом Вермиллион довольно искусен в перевоспитании мятежных вампиров. Их средний срок – всего около пятидесяти лет.
– Пятьдесят лет? – изумленное аханье пробило воспитанный фасад Марины. – Этот позор останется на нашей семье на пятьдесят лет?
Среди сверхъестественных существ вся семья носила на себе любое бесчестье, навлеченное ее членами. Для ведьм это бесчестье распространялось на весь ковен. Остальные ковены Нью-Йорка станут сторониться Кейнов. Их союзы разрушатся, их богатство и влияние сократится. Пятьдесят лет – долгий срок, чтобы носить такую черную метку. Маловероятно, что ковен Кейн восстановится после такого.
Вампир нахмурился. Он явно не продумал этот момент. Когда имеешь дело с Легионом Ангелов, надо быть очень, очень осторожным. Предав Чарльза Руна, он освободил себя и сестру от Нектара, который убивал половину людей, но не освободил их от бесчестья своих былых преступлений.
– Это клеймо будет снято, как только изменение вашего брата завершится, – сказала майор Сингх Марине. – Если он сумеет измениться. Как я говорила ранее, Дом Вермиллион весьма искусен в исправлении мятежных вампиров. Но даже они не каждый раз добиваются успехов. Одну треть их кандидатов на исправление приходится устранять. Не всех можно изменить, так что их процент успеха весьма примечателен. Самый высокий в мире.
– Так вы говорите, что все в моей семье и ковене будут половину столетия жить с черной меткой.
– Да, все ныне живущие и те, что родятся в грядущие годы, – добавила майор Сингх с подозрительной услужливостью.
– И в любом случае только две трети вероятности, что он выживет и будет прощен. Так что мой ковен может вечно жить с этой меткой.
– Да.
Морщинка беспокойства исказила нежную гладкую кожу между бровями Марины.
– Лучше всего не волноваться о вещах, которые вы не можете изменить, – сказала майор Сингх, поворачиваясь к своему коллеге.
– Что, если я могу, – сказала Марина, и майор повернулась, глядя ей в глаза. – Изменить это.
– Вы можете подать в Легион петицию о помиловании, – сказала майор Сингх.
Губы Марины изогнулись в слабой улыбке. Ее не было здесь ранее, чтобы слышать монолог майора Сингх о милосердии, но все знали о репутации Легиона как беспощадных исполнителей божьей воли.
– Боги вознаграждают великие деяния героизма и набожности, – сказала ей майор.
Некоторым Пилигримам, голосам божьих поучений, даровали бессмертие в обмен на деяния необыкновенной набожности. Солдатам Легиона, рукам божьей воли, даровалась магия и благосклонность за их поступки храбрости и самопожертвования.
– О боги, – ахнула Айви, придя к тому же выводу, что и я только что: майор Сингх была в равной степени умна и безжалостна. У этого допроса существовал только один возможный исход. Это все была игра – игра, спланированная закончиться именно так, как задумала майор Сингх. Неудивительно, что полковник Файрсвифт хорошо о ней отзывался. Она была из его породы людей.
Марина посмотрела на кубок в своих руках. Ее глаза загорелись страхом. Она тоже понимала. Она знала, что есть лишь один выход.
– Если я вступлю в Легион, черную метку с моего ковена снимут? – спросила она.
– Если вы переживете первый глоток Нектара, да, – пообещала майор.
Марина уставилась в глубины кубка. Она поднесла его ко рту.
– Марина, нет! – закричал вампир.
Майор Сингх взмахнула на него рукой, не отводя взгляда от его сестры. Невидимый удар телекинетической магии мощно ударил по вампиру, отшвыривая его через всю комнату. Он впечатался в дальнюю стену и остался там, ни одной конечностью не касаясь пола.
Марина запрокинула голову и осушила кубок залпом. Ее тут же пронзили конвульсии, сотрясавшие все ее тело. Кубок выскользнул из ее дрожащих рук и звякнул по твердому полу. Следующими об пол ударились ее колени. Руки последовали за ними, ладони уперлись в белый мрамор со столь гладкой поверхностью, что в ней отразились ее полные муки глаза. Марина скорчилась на четвереньках, едва держась. Прекрасные ленточки и швы ее корсета находились в считанных дюймах от пола. Нектар тянул ее вниз, его песня разбитых мечтаний крушила ее дух, тогда как яд манил ее к ранней могиле.
Внезапно из нее вырвался тяжелый хрип. Грудь приподнялась еще на дюйм над полом. Руки и ноги сотрясались от сильных судорог, но она не сдавалась. Она боролась. Ее сила воли подавляла боль. Она упрямо поднялась еще на дюйм. И еще. Ее руки оттолкнулись от пола. Она покачнулась назад, вставая на колени. Затем опускаясь на пятки. И вот она уже стояла на ногах, низко присев как тигр, встающий из зарослей. Марина медленно выпрямилась. Последние спазмы все еще сотрясали ее тело, но она стояла на своих двоих. Она уперла руки в бока и с холодным триумфом посмотрела в глаза майора.
– Мои поздравления, новобранец. Вы пережили Нектар богов, – майор Сингх махнула рукой на магическую проекцию, и стена текста сменила карту Дебрей. – Властью, данной мне Легионом Ангелов, я снимаю метку бесчестья с вашей семьи и ковена в знак уважения к вашей храбрости и жертве, – она изогнула пальцы в нескольких петельках, подписывая «майор Селена Сингх» в низу проецируемого документа. Текст один раз засветился и рассеялся. – Добро пожаловать в Легион Ангелов.
Вампир отлепился от стены и рухнул на пол.
– Нет, Марина, – прохныкал он. – Моя бедная милая сестричка.
Она резко развернулась, ее лицо осветилось яростью.
– Ты мне не брат. Мой брат сам выпил бы Нектар и освободил бы наш ковен от позора своего бесчестья.
– Я не такой сильный, как ты.
– Нет, ты не сильный. Ты трус, – выплюнула она. – Страх правит твоей жизнью. Страх привел тебя к мятежным вампирам, страх жить без магии в мире магии. И страх не дал тебе попытать удачи в Легионе.
– Я бы не выжил.
– Тогда ты по меньшей мере умер бы моим братом. Вместо того чтобы жить… этим.
– Я исправлюсь. Я стану лучше. Я обещаю.
Она бросила на него взгляд чистого презрения.
– Ты больше не моя забота. Если ты выживешь после попыток Дома Вермиллион исправить твою черную душу, не ищи меня. Не ищи никого из нашего ковена. Джулиус Кейн мертв.
С этими словами Марина развернулась и последовала за капитаном Нортоном к двери. Она отворилась со стоном, выпуская двух солдат Легиона в униформе из черной кожи. Марина и капитан Нортон вышли из комнаты. Двое новоприбывших подняли вампира с земли и последовали за ними. Осталась только майор Сингх. Она подняла взгляд к балкону, наблюдая за нами своими темными глазами. Она не моргнула. И я тоже. Я чувствовала микро-движения моих товарищей, пока они сопротивлялись желанию поерзать под ее пронизывающим взглядом. Наконец, спустя, казалось, целую сотню лет, она резко развернулась на каблуках и вышла из комнаты.
– Вот это точно было зловеще, – прокомментировала Айви. – У меня было такое некомфортное ощущение, будто она может дотянуться вглубь меня и выдернуть мою душу.
– У Селены Сингх множество талантов, но ловля душ – не из их числа, – заявила капитан Сомерсет.
Я удивленно развернулась. Как долго она стояла там и наблюдала за нами? Она двигалась как ниндзя.
– Пандора, на пару слов, – сказала капитан Сомерсет, используя мое прозвище. – Остальные – направляйтесь в Зал № 3 на вечернюю тренировку.
Они вышли без единого слова.
– Упаковывай зимнюю униформу. Только что подвернулась идеальная миссия, – сказала капитан Сомерсет.
– Эта идеальная миссия не имеет ничего общего со Злобными Дебрями и бандой мятежных вампиров, ведь так?
Она широко улыбнулась.
– Еще как имеет. Завтра утром мы отправляемся охотиться на вампиров.
