Текст книги "Без преград [СИ]"

Автор книги: Елизавета Левченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

   Объятия стали крепче.

   – Вернемся, – уверенно произнес Егор и легко встряхнул меня за плечи, заглядывая в лицо. – Эй, Кеша, ты совсем расклеилась! Приди в себя, я скучаю. Ну же, смотри, я весь твой, можешь делать все, что захочется моему мучителю. Только улыбнись. Ты не рада? – на последнем вопросе его голос понизился, стал намного серьезнее. Глупый.

   Мотнула головой.

   – Просто не по себе.

   – Все будет хорошо. Веришь меня? – требовательный взгляд. Конечно же я кивнула. – Пойдем? – он кивнул в сторону приоткрытой дверцы в наше купе.

   – Нет, – подумав, ответила, разворачиваясь обратно. – Хочу еще раз посмотреть на степь. – Самой свой голос показался эхом. Я мало понимала, что сейчас со мной происходит. Вот и вышки ГЭС остались позади, открылся вид на красавицу Волгу. Что назад глянешь, что вперед – она простирается до самого горизонта. Всегда дух захватывает от этого величия... и никакого моря не надо.

   – И чего в ней красивого?

   – Дурак, – щелкнула Егорушку по носу. – Это не объяснить.

   – Ладно, – покорно согласился он и убрал руки, а я едва не подалась назад, чтобы продолжить объятия. – А я пока матрасы спущу.

   – Я говорила что ты настоящая мечта любой женщины?

   Егорка сделал вид, что призадумался.

   – Да, что-то вроде того, – лукавый взгляд. – А для тебя?

   Но ответить я не успела, а ой как хотелось.

   – Молодые люди, давайте вы отношения выяснять будете в купе своем, не мешая остальным людям! – проскрипел противный высокий голос, принадлежащий активно пропихивающейся через нас тетке неопределенного возраста... или все же ее лысоватому мужу? Чемоданы больно прошлись по голени. Судя по оху сбоку, досталось и Егору. Но он терпел, ничего не сказал... пока его грубо не отпихнули в сторону, обливая обвинениями и оскорблениями чуть ли не во всех грехах сразу. Вот тут-то он открыл рот, но я вовремя подскочила и зажала его ладонью, качая головой. Оно надо, ссориться со своими соседями? Да и стоят нервы такой мелочи? Что-то во мне проснулась рассудительность. А парень поискрил глазами, выдохнул, понял все и подуспокоился.

   Не суди книгу по обложке, а человека по внешности, она бывает обманчива. Но не всегда. В этот раз внешность полностью соответствовала тому, что было внутри у этой замужней пары на грани пенсии. Которых мы, совершенно не сговариваясь, дружно окрестили "грымзами". Сутулая, высушенная и напоминавшая воблу женщина всплескивала худыми руками и обвиняла нас, не затыкаясь и на минуту – это если мы вдруг попадались на ее глаза. Цепкие такие, маленькие и злобные глазки, в которые долго смотреть было элементарно противно. Муж ее, лысый и почти карикатурный представитель "за пятьдесят" поддакивал писклявым голоском, за что едва не схлопотал тумака от разозленного Егора. Для сумок наших под нижними лежаками места не нашлось, стол эти заставили сразу же, витиевато послав нас подальше со всеми претензиями на наши полки, и теперь еще это... не люблю таких людей. Больше потому, что ненавижу, когда кто-то необоснованно ставит себя выше других.

   Обычно я дипломат, предпочитаю уладить конфликт миром... но после того, как эта грымзина подняла руку на моего Егора, а лысый замахнулся на меня – терпение лопнуло. Опять крики, угрозы – мы переполошили весь вагон и проводницу. Но так ничего и не добились. Эти люди выставили нас какими-то монстрами, так что в итоге Егор плюнул на все и предложил уйти. Правильно. Не стоят они наших нервов – так я говорила? До сумерек мы сидели в вагоне-ресторане, смеясь, болтали ни о чем, целовались, переплетя руки. И никто нам слова не сказал. Наконец-то никому до нас не было дела.

   Но все хорошее когда-нибудь подходит к концу. Ближе к вечеру в ресторан набилось нереальное количество народа. И ну всем хотелось поглазеть на нас, тайком показывая пальцами и перешептываясь. Взгляды сверлили спину, и по ней прокатывались противные мурашки, нервировали. И пришлось возвращаться назад, в купе, где властвовали грымзы. Давно хотелось удобства, покоя и, главное, тишины, о чем пожаловалась Егору. Он прошел еще один вагон в молчании, но остановился в тамбуре и, сделав загадочное лицо, попросил подождать меня здесь. А сам убежал вперед.

   Через какое-то время я увидела презабавную и удивительную картину. Та самая грымзиная чета едва не расплющила меня дверью, а когда, собственно, увидели, перепугано шарахнулись назад и еще более ускоренно поспешили дальше, едва чемоданы свои не роняя. Как будто не меня, а смерть увидели...

   – И как ты умудрился от грымз избавиться? – поинтересовалась, с наслаждением усаживаясь на нижнюю полку, немного брезгливо сдвинув матрас. Глянцевая поверхность стола ловила редкие отблески фонарей и за это сразу взгляд зацепился. Неужели?.. Егор присел на стол, с довольной рожей кивнул, будто мысли прочитал. И я радостно вскинула руки в салюте, припевая что-то веселое.

   – Всего лишь сказал, что тяжелой мы страдаем тяжелой формой туберкулеза, о чем и решил предупредить хороших людей, чтобы они отсели подальше. И чего они убежали?.. – Парень деланно озадаченно качнул головой, но его глаза выдавали его с потрохами.

   – Не знаю, не знаю... – выдавила сквозь беззвучный смех, скрещенными руками пытаясь удержать дикий гогот в себе. Теперь-то ясно, почему они на меня так косились! Пальцы коснулись тыльной стороны ладони, переплелись с моими, потянули руку вперед. Егор наблюдал за движениями своего пальца, вырисовывающие круги на коже. А когда он поднял глаза, воздух сгустился и перестал поступать в легкие. Стало душно и одновременно так легко. Что такого, казалось? Простое прикосновение... но крышу от него сносит не хуже, чем от поцелуя.

   Бег поезда стихал, пока тот не остановился, и легкий толчок заставил нас вернуться из того странного состояния одержимости в реальность, немного успокоиться. Глянуть хоть на мир через тонкое стекло – что хоть там? А там царствовала ночь, разбавляемая желтым светом уличных фонарей. Высыпавшие на перрон люди кучковались возле далекой палатки, лавочек и уличных торговцах с чем-то вкусным. Вот в руках пожилого мужчины мелькнула бутылка пива, а затем и яркая, характерной формы упаковка, которую проводила более пристальным взглядом.

   – Мороженное...

   – Пошли, – плохо скрытым смешком проговорил Егорка.

   Бедный мужчина – его-то и заметила из окна – замучился искать в своем чудо-мешке-холодильнике именно персиковое мороженное этому привереде. Я обошлась простым, шоколадным, в которым больше измазала Егора, уже наедине, чем съела сама. Еще одну забаву нашла – пыталась извернуться и укусить его рожок, а парень, посмеиваясь, прятал его от меня, "тайком" кусая мимоходом. В общем, вели мы себя как дети, но ведь никто не видит, верно?

   А закончилось все долгими поцелуями в обнимку. Мешающий матрас и подушка были спихнуты прямо на пол. Я не помню, сама ли пробралась к устроившемуся рядом с окном Егору, или он меня усадил? Но не важно, не важно... Я таяла, чудом не расплываясь в лужицу, только от его близости, ласковых прикосновений. И сама не могла остановить свой руки, скользящие по его лицу, шее, рукам, забирающиеся в короткие волосы... Трудно было найти в происходящем намек на что-то более серьезное. Мы прикасались, потому что не могли иначе. Наша взаимная одержимость.

   И снова взгляд уткнулся в окно и прикипел к нему, к той темноте со смутными контурами проносящегося леса.

   – Знаешь, я недавно думала, что это неправильно. – Задумчивость развязала язык. В который раз думаю, что думать много вредно. Но язык этот чесался непереносимо, а душа желала поделиться наконец тем, что ее так угнетало.

   – Что?

   – То, что происходит между нами. Понимаешь, я все же тебе как мамочка была...

   – Очень надоедливая мамочка, – насмешливо вставил свои пять копеек Егор, щекоча дыханием шею, – которую столько лет хотел приголубить чем-нибудь тяжелым.

   – Как друг...

   – Которого тоже хотел приголубить, раздражал ведь. А когда потерял, то оказалось, что ошибался. Да. – Парень то ли усмехнулся, то ли фыркнул.

   – И тут...

   Тут рот мне прикрыли.

   – Дай угадаю. И помолчи немного, – шикнул он. Я послушалась только потому что кроме смеха в голосе Егора слышалась серьезность. – Я тоже об этом думал. И знаешь что понял? Мне все равно, что было в прошлом. Главное то, что происходит сейчас. Не надо зацикливаться на нем, на этой глупой разнице в возрасте. Она тебе серьезно мешает? Ты до сих пор считаешь меня ребенком?

   – Не сказала бы, – уклончиво откликнулась и тихо ойкнула от укуса в мочку уха.

   – Я позже вернусь еще к этому вопросу. Кстати, а ведь я знал, что когда-нибудь это случится. Что мы будем вместе.

   – Только не надо говорить, что ты в меня мелким влюбился, – притворно ужаснулась, прикладывая руки чуть выше сердца. – И прикрывался показной ненавистью, страдая, страдая...

   – Ничего подобного, – искренне возмутился Егор. – Когда ты впервые при мне рыдала после разрыва с очередным парнем, до меня дошло кое-что важное. Я хочу вырасти. Стать как эти твои парни, только еще лучше. И сделать так, чтобы ты никогда не плакала. – И тут же опустил с небес на землю. – Меня очень раздражал твой слезоразлив. Душу выворачивал, сбежать подальше хотелось, а не получалось. Твои руки фиг отцепишь. Так что видишь, нисколько не влюбился. Да и сейчас не люблю.

   А это было как пощечина.

   – Что? – прохрипела, поворачиваясь. Но кто мне дал. И он еще говорил, что у меня руки не расцепишь?

   А услышанное... так больно стало...

   Который раз замечаю, как Егор чутко ощущает перемены в моем настроении. Я его уже про себя телепатом называла. Поцелуй в щеку и укрепившиеся объятия. Или я сама себя выдала, мертвой хваткой вцепившись в его руки?

   – То, что я испытываю, на любовь не похоже – на то, что испытывал обычно. Это что-то... – Егор замялся, подбирая слова. – Сильнее. А что – кто поймет. Я дорожу тобой, хочу, чтобы ты была рядом, счастливая и улыбающаяся. Такой ответ тебя устроит?

   – А что будет через несколько недель? Месяцев? Разбежимся, как и все остальные. И клянись, не клянись – так и будет. Мы из разных миров, и разница... это неправильно.

   И глупо то, что я спохватилась так поздно.

   Меня развернули и всмотрелись в глаза.

   – Замолчи. И запомни, я не собираюсь клясться. – Могло бы показаться грубо, если бы не тон. – Но вот что скажу: ты вернулась, я исправил ошибки. И делать их больше не намерен. Я считаю, было бы очень неплохо побыть с тобой рядом еще несколько лет. Скажем, десять, – улыбался он теперь открыто. – На первое время. У меня же опыт есть. Ведь без тебя скучно жить. Да и одиноко. Так что твое месте здесь, со мной, и это правильно. – Меня чмокнули в губы. – Поняла?

   Вот как можно, в одну минуту умудриться почти убить и подарить столько счастья? Дурак.

   – Ты мне угрожаешь? – Егор неопределенно качнул головой, за что словил продолжительную щекотку ребер. А я важно восседала верхом на хохочущем Егорке, несколько мстительно наблюдая за его мучениями. И совсем не пугалась многочисленных о-очень многообещающих взглядов.

   – Ладно, – возвестила спустя несколько минут. – Я верю. Теперь верю...

   Что такое дом? Я над этим вопросом совсем недавно думала. Дом – это место, где есть любимые тобой люди. Семья. Самые близкие родственники или знакомые-друзья. И теперь получилось немного забавно – у меня несколько домов так вышло. Балаково, вот, мой бывший город, и любое место, где будет Егор. Последняя уверенность, наверное, и спасла меня тем вечером, когда приехали в Североуральск. Настроение было тогда до небес: увидела ставшие родными горы, вдохнула особенного воздуха, проехала по памятным улицам к дому, где с замершим сердцем заметила горящие окна нашей квартиры... Через несколько часов я очень похвалила саму себя, что по наитию оставила Егорку на скамейке перед подъездом, решив все же сначала немного подготовить старшее поколение к таким... переменам. Тогда я была такая наивная, думала, что все будет хо-ро-шо...

   Открывшая дверь мама уставилась на меня, как на призрак и смотрела так с минуту, а то и больше. Заинтересованный папа тоже выглянул и сразу же нахмурился. И первый звоночек в голове – сейчас что-то будет...

   И было. Папа затащил меня внутрь. Никто и не обнял. Смотрели как прокуроры, и я словно в прошлое окунулась, когда мне было лет тринадцать-семнадцать, и я поздно возвращалась домой. Но все началось, когда первой нарушила молчания и так весело спросила, что с ними случилось? Тут они оба взорвались. Хорошо что орала только мама. Бесновалась, обвиняла, называла меня распоследней дурой... Папа только рядом стоял, скрестив руки на груди, но смотрел так... ему и говорить ничего не нужно было... Нет, главное, что он все же молчал. Его бы крик я точно не выдержала. И не смогла бы спокойно отстоять, ни слова не проронив, отстранено наблюдая за метаниями мамы. И уйти тоже, захлопнув дверь и быстро сбежав по лестнице, не слушая призывов, а скорее приказов вернуться.

   Это моя жизнь. Но все же...

   Не сбавляя темпа, цапнула явно встревоженного парня за руку и потянула за собой. Но уже скоро бег перешел на быстрый шаг, а он уже на прогулочный. И обида выветрилась из головы, осталась в родительской квартире, скрытая несколькими дорогами и высокими деревьями парка. Люди еще прогуливались по затейливым тропинкам, но я выбрала самую дальнюю, скрытую раскидистым кустом шиповника. Так что не было лишних, раздражающих взглядов. Я забралась на жесткие доски с ногами, обняла Егорку, уткнувшись носом в его грудь, и так сидела неизвестно сколько.

   Хорохориться можно сколько угодно, но их реакция задела. Парень молча гладил меня по плечу, пока мне не стало по легче, и вообще не вернулась прежняя, немного бесбашенная, веселость.

   – Кстати, а из-за чего все же ты со своими поссорился?

   Егор покосился недоверчиво, но все же улыбнулся, когда ничего подозрительного на моем лице не нашел.

   – Актуально. Спрашивать тебя не буду.

   – Слышал? – напряглась. Кто знает, были ли распахнуты окна. Захотелось закрыть лицо ладонями. Как же стыдно за маму...

   – Не дурак, догадался. Жалеют, что ты променяла богатого папика на нищего малолетку? – он невесело усмехнулся.

   – Все-таки слышал.

   – Чуть, – признался Егор, переведя взгляд в сторону. – А мои из-за того же орали.

   Теперь пришла моя очередь усмехаться.

   – Променял милого ангелочка на старую дуру?

   – Не напоминай мне об этой с... девушке, – резковато откликнулся парень, но смягчил тон. – Почти. Мама была в шоке, подумала что прикалываюсь, когда заявил, что хочу уехать и жить с тобой отдельно. Долго убеждал, она поверить не могла. А потом орать начала, посуду бить – чуть графином не убила. Я постоял, подождал, пока она не выдохнется, еще раз объяснил и дал понять, что я не спрашиваю – я ставлю в известность, потому что все решил. И попросил уважать мое мнение. Сказал, что скоро вернусь, когда бабки успокоятся и перестанут есть мозг. И она смирилась.

   В голову лезли мысли о сыновьей неблагодарности – женская солидарность, чтоб ее, – но я вспомнила, какова сама, и никак не прокомментировала.

   – А отец? Как он?

   После возникшей на его губах улыбке ответ вроде как был и не нужен. И я облегченно улыбнулась. Все же Егоров отец мне тоже почти как папа был.

   – Он лежал, ожидая операции, я как раз последний раз на стройке работал. Нужны были деньги, и пока я их не привез, ничего эти врачи не делали, хоть и хуже отцу было. -Егорка покрепче притянул меня к себе со все той же улыбкой. – Но теперь все хорошо. Разве не говорил? Я исправил ошибки, из-за которых хотел машину времени. Операция успешна, отец скоро выздоровеет, денег на его реабилитацию хватит с лихвой, ты рядом. Что мне еще надо?

   "Как и мне", – молчаливо ответила на его взгляд и звонко поцеловала в щеку, обвив шею руками.

   Жизнь прекрасна... если не учитывать несколько мелочей. Жизненно важных мелочей, про которые чем ближе ночь, тем труднее забыть.

   – Но что будем делать дальше? Ключи-то от отцовой квартиры дома, а домой я не смогу вернуться. Где жить? На что жить?

   Огурец задумался, и мы разложили на его футболке наши финансы, пользуясь пустынностью закутка. Пригорюнились. Хватит от силы на две недели, если со съемом квартиры. Знаю я, сколько ест этот ходячий желудок.

   – Пойду работать, – решительно сказал парень, слегка пожал плечами. – Охранником, рабочим – что, привык.

   – Ну, думаю, и хорошие экономики кому-нибудь нужны, – выдвинула и я свое предложение, пусть и сказала с большим сомнением. Помнила, как трудно было устроиться.

   Но ничего. Я снова оптимист, все будет хорошо!

   – Видишь, – он щелкнул меня по носу. – Все отлично у нас будет. Прорвемся.

   – Главное что рядом будем. – Получилось будто спросила, а не утвердила. Зато подтвердил Егор.

   – Будем.

   – И не страшно?

   Он хохотнул.

   – Нисколько, как ни странно. Я счастлив. Только мерзну немного, – так, с маленьким намеком. Забралась под его ветровку, прижалась и обняла. Мне тоже было холодновато. Зато теперь – нет.

   – С завтрашнего дня и начнем.

   – Угу.

   Это была первая и последняя моя ночевка в общественном месте и под открытом небе. Но, как говорится, и море по колено, когда рядом любимый человек. Я даже задремала... и проснулась от баска отца, раздавшегося совсем рядом.

   – Ладно, молодежь. Чтоб вас, дураков влюбленных... – Серебристая связка ключей, звякнув, была ловко поймана Егором. – Идите уже домой, холодно же. Это вам не Балаково!

   – А... Папа? – недоверчиво выдала.

   – Что – папа? Что с тобой поделать. – На меня махнули рукой. – Выросла, сама и отвечай за свои решения, мы с Леной ответственность с себя снимаем. Ты только на этой неделе дома не показывайся, и вообще постарайся из квартиры не высовываться. Пусть мама успокоится, а то она в бешенстве. Ведь на сорок пять лет хотела шубу норковую, а тут такое.

   – Когда день рождение? – Егор вклинился в наш разговор. Папа посмотрел на него, с эдаким снисхождением, зато Егор был сама серьезность.

   – Через полгода.

   – Будет.

   – Обещаешь?

   – Слово даю.

   И они с серьезными минами обменялись рукопожатиями.

   Кажется, взрослый Егорка начал нравиться папе... уже хоть что-то.

Через несколько месяцев, а может, и целый год

   «А все же, когда ты в меня влюбился?»

   Девушка поерзала на холодных ступенях. Она ждала уже часа полтора, и только полчаса назад заставила себя сидеть смирно, а не носиться кругами по перрону, не зная, куда себя деть.

   Дежавю... когда-то все было почти так же. Девушка счастливо улыбнулась хмурому небу, и солнце, заразившись ее яркой улыбкой, проглянуло сквозь тучи. Правда, совсем ненадолго. Может, от того, что темноволосая улыбалась теперь мобильному телефону у нее в руках, читая пришедшее сообщение?

   "Ммм... дай подумать... Но точно не в детстве, даже не надейся! Наверное, когда ты повисла у меня на шее, на вокзале"

   "Любовь с первого взгляда? ;)"

   "Может =) А позже поймал себя на мысли, что хочу, чтобы тебя было как можно больше в моей жизни. И совсем не в качестве друга. Сначала упирался, не хотел мириться с этим безумством, а потом стало поздно"

   Сердце девушки забилось чаще. И она прижала к груди мобильник, потому что прижать того, кто – пока – так далеко она не могла.

   Ответом были смайлики, передающие радость хозяйки и еще один вопрос.

   "Кстати... давно хотела спросить – ты что, серьезно в Москве меня не узнал, когда увидел?"

   "Почти. Но я думал, мне показалось, что одна лохматая девушка так похожа на одну мою знакомую... О, мы въехали в город, через пятнадцать минут встречай!"

   Она еще раз улыбнулась и кивнула.

   Но очень скоро, как и остальных, ее согнал с насиженного места начавшийся ливень. Или... нет? Практически все спрятались от непогоды за толстыми стеклами, но она осталась на улице – под козырьком, охватив руками озябшие плечи, не обращая внимания на редкие, доносящиеся до нее ветром, холодные капли. И до рези в глаза вглядывалась вдаль.

   Когда показался локомотив, она не сдержалась. Подошвы ее босоножек разбивали озерца луж, поднимая множество брызг. Девушка затормозила у самого края, закусив губу, считала номера вагонов в поисках нужного. Вот, ее фигура уже потерялась среди набежавшей толпы, а поезд окончательно затормозил. Пришлось встать на носочки, тянуть шею, чтобы увидеть, как можно скорее... И она увидела.

   – Егор! – вскрикнула девушка и, расталкивая людей, побежала. Парень в военной форме сразу же обернулся на родной голос, чтобы через пару секунд поймать ее в объятия, закружить, заслужив счастливый смех и долгий поцелуй, о котором он так долго мечтал...

   Волей судьбы в тот же время на вокзале находился кое-кто еще. Общая знакомая Ники и Егора сощурилась, всматриваясь в парочку, которую люди окружили кольцом. И узнала их, пусть с большим трудом. Улыбнулась, потому что не возможно было сдержать улыбку, глядя на влюбленных, в истории которых и она поучаствовала. Пусть эта улыбка и получилась с капелькой грусти. Но главное, что у них все хорошо.

   Она слегла качнула головой, когда поймала взгляд обернувшегося сокурсника. Он стоял в очереди, покупая билеты в Вольск для их слегка придурковатой группы. Но зато они все были искренни, а это в последнее время Лилия стала ценить. Парень виновато развел руками и склонился над окошечком кассы.

   После того, как Лиля осознала свои ошибки, исправила их и начала новую жизнь, думая уже только своей головой, не поддаваясь стадному инстинкту, она часто вспоминала, что натворила по дурости. И от мысли, что она разбила чужое счастье, ей становилось очень гадко. Но теперь, когда Лиля своими глазами увидела что все хорошо, камень с души упал. Теперь она может жить спокойно, не возвращаясь мыслями в прошлое.

   – Пойдем? – Девушка вздрогнула, вынырнув из своих мыслей. И как она его сразу не заметила? Деловито спросила, все ли он купил, отвесила пригнувшемуся парню легкий подзатыльник и согласилась, да, пойдем, а то точно к собранию опоздаем.

   И, оглядывая вихрастую макушку впередиидущего, подумала что, возможно, и у нее все когда-нибудь будет...

   А в тот же вечер к заправке на окраине города подъехала синяя мазда Дмитрия Терехова. Расплатившись за бензин, он вышел из маленького магазинчика и передернулся от налетевшего холодного ветра. Хорошо хоть дождя больше не было... Вздернув повыше воротник пальто, он широкими шагами преодолел путь до своего авто, закинул внутрь пакет с фруктами и сел сам. Как раз вовремя завибрировал мобильник.

   – Да? Как он? – Услышав ответ, Дмитрий облегченно выдохнул и потер большим и указательным пальцем переносицу. – Я приеду завтра к вам, лады? Только давай, скажи Сашке, чтобы больше никаких глупостей. И следите за ним в четыре глаза, друзья вы или где?! – рявкнув последнее, Дима закинул ни в чем не повинный телефон на заднее сидение и ткнулся лбом в кожу руля. В последнее время у него не жизнь, а одна большая проблема. И все началось с глупого побега его недоневесты, которую мужчина больше никогда с тех пор не видел. Был соблазн узнать о ее жизни, но Дмитрий тогда сдержался. И хорошо. Если бы поддался, не сумел бы забыть и отпустить.

   Интересно, а оставленное ею и выброшенное им в окно кольцо кто-нибудь нашел или оно до сих пор лежит в канаве? Что за глупые мысли... Мужчина потер лицо ладонями. Это все от бессонницы.

   Он опустил стекло, чтобы немного остудиться и неволей стал свидетелем чужого счастья, а потом и разговора.

   Неподалеку от входа стояли три человека, единственные на всю заправку, чем и привлекали рассеянный взгляд. Пареньки, зеленые еще. По крайней мере два, русый и темный в куртке и джинсах. А вот другой щеголял дорогим пальто, а это Дмитрий определяет сходу, из-за профессии научился, и даже туфлями. Да и первый одет недешево. Но детками богатых родителей тут, в Балаково, никого не увидишь.

   Тут дверь магазинчика с грохотом распахнулась, выпуская на площадку вихрь, опознанный спустя секунду как девушка. Которая с широкой улыбкой прыгнула ему на спину, что-то прошептала на ухо. Тот улыбнулся в ответ и завел руки за спину, чтобы красноволосой было удобнее сидеть. Вышедшие следом были странны. У одной под модным пальто обнаружились утыканные шипами сапоги, а другая потрясала своей расцветкой и внешним видом, не поддающимся никаким классификациям. Чего только стоили длинные, отливающие синим волосы. Они обе подошли к другому пареньку, и одну из них тот поцеловал, пока вторая стояла в сторонке, попивая что-то из пластикового стаканчика. Последняя была самая нормальная, блондинка с пакетом наперевес. Она подошла к модному, бросив назад, явно на довольную красноволосую, насмешливый взгляд.

   "Все по парам, – усмехнулся Дмитрий, и его взгляд снова остановился на необычной. – Почти..."

   – Вас только за смертью посылать, – проговорил обладатель пальто. Красноволосая вскинулась.

   – И ты, как всегда, вечно недоволен!

   – А ты, как всегда, орешь громче всех.

   Красноволосая рыкнула и ткнула пальцем.

   – Мир, врежь ему за меня! Ты же его начальник!

   "Начальник?" – поперхнулся Дима, с чего-то все не уезжающий. И по новому взглянул на русого.

   – Не совсем, допустим. Все, успокойся. – Русый перехватил руку девушки и поцеловал, а та как-то сразу успокоилась. Обладатель пальто, прижимавший укоряюще смотрящую на прошлую пару блондинку, ухмыльнулся.

   – Мир, мы пойдем? Дела, – сказал.

   – Знаем мы, какие у вас дела, – едко прокомментировала красноволосая, но затихла после укора блондинки и буркнула что она, вообще-то, волнуется. Названный Миром махнул рукой, мол, идите, чем пара и воспользовалась.

   С заправки вырулил Хаммер и скрылся в темноте.

   – Ми-ир, а у нас еще много тут дел? – Этим вопросом заинтересовалась и необычная, стоящая чуть в стороне.

   – Завтра уедем.

   – Тогда давайте уже заглянем к Нике с Егором? – предложил предмет повышенного Диминого внимания.

   – Егор приехал? – спросила красноволосая и, получив утвердительный кивок, заерзала. – Давайте заглянем к ним, а? Танька, Илья, как раз и познакомитесь, они хорошие! Время же есть?

   "Есть", – было ответом, что красноволосую очень обрадовало, о чем она не забыла осведомить мир.

   – Вы идите, а у меня дела пока, – проговорила необычная вслед уходящим. Те притормозили. Русый нахмурился.

   – Точно дождешься такси? Смотри, Машка...

   – Смотрю, – лукаво и так обаятельно улыбнулась в ответ необычная. – Не волнуйся, братишка, езжай уже. А я скоро приволочу нашего загулявшего младшенького.

   Дмитрий, прослушавший этот разговор, ничего так и не понял, да и зачем ему? Только внутри закололи холодные иголочки разочарования и даже зависти. Сам он больше любить не сможет.

   Дождавшись, когда легковушка выедет на трассу, он покатил следом... и почти тут же вжал тормоз, придерживая рвущиеся с языка маты. Эта необычная с чего-то бросилась прямо под его колеса, а после еще и нагло открыла дверцу и влезла внутрь с видом, будто так и надо.

   – О, простите, давно ждали? – сказала она, разматывая объемный белоснежный шарф. – Я не заметила машину, да и вы без всяких опознавателей, – укорила она его, повернув голову. Дмитрий был в шоке и медленно размышлял на тему: "Что за хрень?"

   – Простите?

   Видимо, девушка что-то поняла, раз принялась оглядывать салон и самого Дмитрия. И наконец в округленных глазах появилось осознание.

   – Вы не таксист?

   – А похож?

   Что самое удивительное, Дима был ни капли не раздражен. Хоть должен сейчас пинком выставить ее вон, поступать так не спешил, а с все возрастающим вниманием разглядывал незнакомку.

   – Ой... – И она засмеялась. Так заразительно, что и Дима подхватил ее смех, опять сам себе удивляясь. Когда он последний раз смеялся? Точно до смерти родителей одного из друзей. Больше полугода назад... И смех этот, казалось... необъяснимо сближал их. И все сильнее мужчина чувствовал, будто он знаком с этой странной девушкой. Что было абсурдом. Но взгляд оторвать было той еще задачкой.

   – Дмитрий, – представился он, подав руку.

   – Марийка, – с улыбкой, так шедшей ей, ответила девушка, легко пожимая кончики его пальцев. Сколько они смотрели друг на друга?..

   – Ладно. Сидите, довезу, – милостиво разрешил он, покоренный странными блестящими глазами своей пассажирки, и тронул машину с места.

КОНЕЦ

   Как всегда, спасибо всем, кто был со мной на протяжении написания этого романа, поддерживал комментами и давал дельные советы ;))) Я вас просто обожаю, ведь без поддержки точно бы ни за что не дописала до заветного слова «The End»)))

   Лерчик, ты мое солнце, последние слова в особенности тебе))

   Катя, ноу коммент, ты мой самый преданный читатель, что я бы без тебя делала?))

   Капуст *если ты до сих дочитаешь, конечно* еще раз спасибо что возилась со мной в самом начале и подбирала вместе со мной имена и название. А еще за то, что простыми разговорами дарила море вдохновения! Ты чудесный человек, еще потому, что выносишь меня)))))

   Мне что-то опять грустно... Но с героями те, кто будет меня читать дальше, еще встретятся, это я обещаю ;))