Текст книги "Полюби дважды"
Автор книги: Элизабет Торнтон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 28 страниц)
Он действительно выглядел разгоряченным. Рыжеватые волосы упали на лоб, румянец на щеках подчеркивал юный возраст. Одет был молодой человек изысканно и по последней моде. Сюртук переливчато-синего шелка так сильно обтягивал его плечи, что можно было только удивляться, как ему удавалось танцевать и двигаться в таком панцире. Джессика подумала, что тесная одежда вполне могла стать причиной внезапного недомогания.
Слушая его прерывистое дыхание, она с беспокойством спросила:
– Мистер Стоун, может, вам следует сесть?
Он достал из кармана большой платок и вытер вспотевший лоб.
– Ох, не стоит беспокоиться. Это все из-за жары. Здесь значительно прохладнее. Вы не против прогуляться?
Не предлагая ей руки, он быстрым шагом устремился вперед, видимо, считая, что она последует за ним. Собственно, Джессика и не возражала. От своих наставниц она узнала, что иногда вместо приглашения к танцу джентльмен может предложить даме прогуляться или побеседовать с ним. Кроме того, она не могла покинуть мистера Стоуна, зная, что он чувствует себя неважно.
Они спустились с террасы и направились к подъездной аллее, где в ожидании хозяев стояли экипажи. Мистер Стоун все время что-то говорил, но Джессика не могла оторвать глаз от темной полосы кустарника, подступавшего к самой дороге. Она опять что-то почувствовала, что-то тревожное, пока неосознанное. Она остановилась и посмотрела назад. Дом скрылся за поворотом. Даже экипажи остались позади. Джессика не представляла, как далеко они ушли от дома.
– Думаю, нам пора возвращаться, – сказала она, делая шаг назад.
Ответ молодого человека потонул в грохоте фейерверка. В ночном небе вспыхнул яркий свет, распавшийся на тысячи маленьких звездочек.
– … В моем экипаже, – услышала она последние слова мистера Стоуна.
Джессика удивленно посмотрела на него.
– Мисс Хэйворд, вы не слушали меня? Я отвезу вас домой в своем экипаже, – предложил молодой человек.
Джессика посмотрела на экипажей, на который показывал. Обыкновенная двуколка стояла несколько в стороне…
Без всякого предупреждения темная волна враждебности хлынула на Джессику. В ушах вдруг зашумело, она почувствовала, что задыхается, но голова оставалась ясной, ум – острым, проницательным. Это состояние не имело никакого отношения ни к мистеру Стоуну, ни к незаметному экипажу, стоявшему чуть в стороне от подъездной аллеи…
Он хотел, чтобы она села в экипажей. И предлагал это вовсе не мистер Стоун. Этого хотел ее Голос. Он требовал, чтобы она села в этот экипажей. Скоро он будет с ней, он уже в пути… Ему было безразлично, он выдает свои мысли. Его требования были слишком настойчивыми, слишком яростными. Одна из мыслей была особенно отчетливой и яркой: он собирался сделать что-то такое, что помогло бы ему избавиться от Джессики.
Мистер Стоун взял ее за руку.
– Не отворачивайтесь от меня, – прошептал он, – я весь вечер хотел поцеловать вас.
Он пытался успокоить ее тревогу, а вовсе не собирался целовать ее. Он хотел, чтобы она села в экипажей.
– Не надо, прошу вас, – сказала Джессика и отстранилась. – Мне пора вернуться. Мои друзья будут беспокоиться обо мне.
Она старалась высвободить руку из его ладони, но пальцы Стоуна лишь сильнее сжали ее запястье.
– Еще секунду назад вы не думали о своих друзьях. Подарите мне один поцелуй, пожалуйста. Это все, о чем я прошу вас. Потом вы сядете в один экипажей, и я отвезу вас домой, – настаивал молодой человек.
Усилием воли подавив панику, Джессика старалась трезво размышлять. Ей вспомнились слова Джозефа, которыми старик провожал ее на бал: «Будь настороже». Это было предупреждение. Так почему она не уделила ему должного внимания?
– Не знаю, что со мной, – тихо ответила она. – Я не очень хорошо чувствую себя.
– Позвольте мне помочь вам, – рука, сжимавшая ее ладонь, ослабила хватку. – Во всем виновата духота в бальной зале. Садитесь в экипаж…
Джессика решила внезапно атаковать. Она прогнулась назад и изо всей силы ударила его коленом в пах. Стоун дико взвизгнул и упал на колени.
– Держи ее! – закричал он кучеру, пытаясь встать на ноги.
Но Джессика уже бросилась в ближайшие кусты. Острые колючки царапали ей лицо, рвали тонкую ткань платья. Она упала, то тут же вскочила на ноги, не обращая внимания на боль в ушибленном колене. Она слышала шаги мужчин и, сбросив неудобные бальные туфельки, помчалась вперед.
Высоко в небе раздался второй хлопок, и новый фейерверк превратил ночь в день. Джессика испугалась, что ее преследователи увидят ее в этом ярком свете, и помчалась к дому. Слава Богу, до Хэйг-хауса было недалеко.
Тени кустов и деревьев сливались и колебались. С неба на землю сыпался водопад ярких звездочек. Впереди уже были видимы освещенные окна дома Беллы, и Джессика вздохнула с облегчением, как вдруг земля разверзлась у нее под ногами и девушка полетела вниз. Вытянув руки вперед, она смягчила падение, но одна нога у нее подвернулась, и Джессика тяжело рухнула на бок. Если бы не ужас, она закричала бы от страшной боли, пронзившей все ее Тело. Но она боялась обнаружить себя, и крик замер у нее в горле. Весь вечер Джессика предчувствовала беду, подсознательно готовилась противостоять ей.
Она застыла неподвижно, боясь пошевелиться. Острая боль при каждом вдохе пронизывала грудь, сильно болела левая рука. По щекам покатились слезы, но плакала Джессика не от боли, а от отчаяния и бессилия. Бежать она уже не могла и в любой момент ожидала, что сильные мужские руки схватят ее за плечи, встряхнут и поставят на ноги. Потом она различила голос Стоуна. Это был зловещий шепот. Он доносился откуда-то из темноты и звал ее по имени.
Фейерверк давно погас, и только слабый свет луны просачивался сквозь ветки кустов и деревьев. Ярко сияющие в ночи окна дома казались недосягаемо далекими.
Где-то поблизости хрустнула ветка. Джессика с отчаянием всматривалась в темноту. Впереди она различила большое черное пятно – валун или куст. Сжав зубы, чтобы не застонать от боли, она медленно поползла туда, где надеялась найти укрытие. Она все время молилась про себя и беззвучно взывала: «Лукас! О Лукас! Помоги мне!»
13
Мужчины вежливо раскланиваясь, сменяли друг друга в бильярдной. Один Лукас ни на минуту не отходил от покрытого зеленым сукном бильярдного стола и, только увидев Адриана, наконец отложил кий в сторону.
Адриан осуждающе покачал головой.
– Я тоже не прочь погонять шары, – заявил он, – но ты, кажется, побил все временные рекорды. Ты не собираешься составить нам компанию?
Ответ Лукаса заглушил очередной взрыв фейерверка, а когда наступила тишина, он усмехнулся и продолжил:
– Когда получаешь удовольствие, время летит незаметно. Но ты не прав, Адриан, я здесь не больше получаса.
– Вполне возможно, – согласно кивнул Адриан, – но твои друзья всегда знают, где тебя искать на балу. Это очень хорошо. – Он посмотрел на часы. – В любой момент сюда может заглянуть Руперт. – Пригубив бокал, который он принес с собой, и сделав большой глоток шампанского, Адриан сочувственно улыбнулся. – Кажется, у тебя проблемы с женщиной… Но в то же время я с восторгом отмечаю, что уже давно ни одна из них не в состоянии лишить тебя спокойствия духа…
Лукас пренебрежительно фыркнул.
– Ты ошибаешься, у меня нет проблем с женщиной, – ответил он, но почему-то не улыбнулся. – Джессика неверно истолковала мои слова. Когда она немного успокоится, я все ей объясню.
Адриан усмехнулся.
– Ты совсем не знаешь женщин, – заявил он, снова поднимая к губам бокал.
– О, я не столь опытен, как ты, кузен, – съехидничал Лукас, – но я не претендую на первенство в этой области. У меня давно создалось впечатление, что женщины не стоят тех хлопот, которые требуются для их завоевания.
– А как твое самочувствие? – спросил Адриан и сделал еще один глоток шампанского. – Она замужем, Лукас, – вдруг сообщил он, разглядывая пузырьки на поверхности золотистого вина, – и моему обществу предпочитает знаки внимания известных особ. – Бросив быстрый взгляд на Лукаса, он спросил: – Почему ты хмуришься? Ты чем-то недоволен?
Тебе не нравится, что я влюбился? Или что она замужняя женщина? Думаю, подобное происходит в большинстве семей.
Легкий тон высказывания не соответствовал серьезному выражению глаз Адриана, и Лукас не нашелся что сказать. Адриан любил флиртовать и покорять женщин, он пережил множество любовных приключений, но ни одна дама не пленила его надолго. Он с особым удовольствием предоставлял свою широкую холостяцкую постель замужним женщинам.
Глядя на Адриана, Лукас подумал, что, возможно, ошибался, слишком многое принимая за очевидное. Казалось, Адриан прожигал жизнь, ни на что не обращая внимания, всегда веселый, всегда с улыбкой на лице. А ведь под этой беззаботной маской скрывался язвительный и весьма проницательный ум.
Адриан притворно вздохнул.
– Но это еще не конец света. Сердце разбить нелегко. Теперь я, по крайней мере, знаю, что оно у меня есть. – На его лице снова мелькнула улыбка, но тут дверь открылась, и в бильярдную вошел Руперт. – А вот и наш друг Руперт, – громко возгласил Адриан и добавил: – Мы тебя заждались.
Руперт приветствовал друзей кивком головы.
– Я знал, где вас искать, – заявил он.
– Ну, разумеется, мы же старые чудаки, как говорит Перри, и наше поведение легко предсказать, – губы Адриана улыбались, но глаза по-прежнему оставались серьезными.
– Что-то случилось, Руперт? – обратился Лукас к другу.
– Да нет, ничего особенного, – спокойно ответил хозяин дома. – Просто твоя матушка хочет поговорить с тобой.
Лукас уже не слушал, он почти выбежал в коридор. Под дверью бильярдной его ждала мать.
– Я беспокоюсь о Джессике, – поспешно произнесла она, подняв на Лукаса встревоженный взгляд. – Я давно ищу ее и не могу найти в этой толпе.
– Может, она в саду смотрит фейерверк? – предположил лорд Дандас, чувствуя, как тревога медленно поднимается в груди.
Розмари покачала головой.
– Нет. Я только что оттуда, – возразила она. – Белла сказала, что видела ее с каким-то молодым человеком, но не знает, кто он такой.
– Как это – не знает? – сердито отозвался Лукас. – Белла не знает, кого пригласила на бал?!
– Видимо, не знает, – Розмари попыталась вступиться за Беллу. – Наверное, нет серьезных причин для беспокойства. Возможно, они гуляют где-то в саду. Дорожки хорошо освещены, и везде полно народу…
Мать Лукаса усилием воли сохраняла спокойствие, но тревогу ее выдавал беспокойный взгляд.
Адриан и Руперт, покинувшие бильярдную вслед за Лукасом, увидели, как их друг быстро уводит мать куда-то в глубь дома.
– Ты случайно не знаешь, – обратился Руперт к Адриану, – из-за чего весь этот переполох?
– Конечно, из-за Джессики Хэйворд, – с улыбкой ответил Адриан. – Кто же еще может заставить Лукаса потерять самообладание?
– Я не понимаю, что его привлекает в этой девушке, – медленно произнес Руперт и, озабоченно глядя на Адриана, вдруг предположил: – А ты не думаешь, что, возможно…
– Я думаю, – ответил Адриан, оборвав друга на полуслове, – что ничего не думаю. Лучше пойдем посмотрим, куда Лукас с матерью побежал.
На террасе они встретили Перри, который вместе с друзьями только что оставил игру в карты и выглядел весьма довольным собой.
– Что-то случилось? – осведомился Перри, про себя отмечая странное выражение на всегда веселом лице старшего брата.
– Ничего, – на ходу бросил Адриан, едва не таща за собой Руперта.
– Он, как всегда, груб со мной, – пробормотал Перри, глядя вслед удалявшимся друзьям, постоял еще немного, а потом поспешил за ними.
Лукас почти выбежал на дорожку, ведущую к небольшому павильону. В саду было несколько хорошо освещенных тропинок, по которым прогуливались многочисленные пары, и Лукас послал друзей поискать там Джессику. Дорожка, которую выбрал он, была самой длинной и заканчивалась у павильона. Руперт построил его на краю крутого обрыва, откуда открывался великолепный вид на окрестные холмы. Даже ночью оттуда были видны огни Челфорда, мерцавшие далеко внизу. Лукас считал, что павильон в глубине сада самое подходящее место для мужчины, который решил позволить себе кое-какие вольности с женщиной.
Пока для беспокойства причин не было, и Лукас не понимал, что же так сильно тревожит его, но тревога нарастала, и молодой человек не мог справиться с предчувствием беды.
Ему было все равно, кто сопровождал Джессику в саду, лишь бы этот человек ограничился поцелуем. Однако спутник девушки мог поверить сплетням и решить, что Джессика является легкой добычей. Если это так, то Лукас переломает мерзавцу кости.
– Джесс! – громко позвал лорд Дандас. – Джесс!
Он твердил и твердил себе, что с девушкой не может случиться ничего плохого, и все же страх за нее вызывал внутреннюю дрожь. Сердце колотилось, как бешеное, когда Лукас представлял себе, что может произойти, если он опоздает. В конце концов молодой человек бросился бежать.
Вскоре он добежал до открытого со всех сторон темного павильона. Внутри никого не было, всегда горевший в беседке фонарь исчез. В нескольких шагах от павильона вдоль крутого обрыва тянулась изгородь из густого колючего кустарника.
Лукас подошел и поглядел вниз. Из темноты не доносилось ни звука. Лукас понимал, что Джессика не могла туда упасть, разве только если кто-то заставил бы ее перелезть через изгородь. Но кусты не ограждали дорожку вдоль всего обрыва, а лишь поблизости от павильона, и в груди у Лукаса похолодело от ужаса. Всматриваясь в темноту, он пытался уловить любой звук, стон, шепот.
– Джесс! – позвал он снова и стал спускаться по крутому откосу.
То, что он увидел, потрясло его до глубины души. Над Джессикой, прислонившейся спиной к огромному валуну, скрывавшему ее от взгляда сверху, склонялся сэр Мэтью Пейдж с фонарем в руке.
– Что вы с ней сделали?! – не владея собой, заорал Лукас. – Оставьте ее в покое!
Сар Мэтью выпрямился. Лукас уже спрыгнул в небольшую ложбинку, в которую упала Джессика, и опустился на колени возле девушки. Она подняла на него глаза, полные страдания. Из уголка рта сочилась кровь; все лицо было исцарапано, а платье, которым она так гордилась, напоминало кучу грязных лохмотьев. На ногах не было туфель.
– Я был в павильоне, когда услышал стоны. Мне показалось, что это стонет раненое животное, и я, взяв фонарь, спустился вниз, чтобы посмотреть, что случилось. Вы спустились следом за мной, – сказал сэр Мэтью.
Лукас не стал ему отвечать.
– Все в порядке, Джесс, – успокаивающе прошептал он, склоняясь над девушкой. – Теперь я здесь, и тебе ничто не угрожает.
Не раздумывая, он принялся ощупывать ее, проверяя, целы ли у нее руки и ноги. Она застонала, когда он дотронулся до ее левого запястья, и громко вскрикнула, когда он легонько нажал ей на грудь. Поняв, что у нее сломана рука и повреждены ребра, Лукас с отчаянием посмотрел на сэра Мэтью.
– Оставьте мне фонарь и возвращайтесь в дом. Поскорее найдите доктора Вейла и ведите его сюда, – сказал молодой человек. – Совсем недавно я видел доктора за карточным столиком, – пояснил он и добавил: – У нее, кажется, сломана рука и ребро. Скажите доктору, что я послал за ним.
Сэр Мэтью открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Лукас остановил его:
– Поторопитесь, прошу вас. Мы с вами обязательно поговорим позднее.
Больше не обращая внимания на пожилого джентльмена, он снял сюртук и укутал в него Джессику. Она тихо застонала.
– Я понимаю, я все понимаю, тебе больно, – мягко произнес он, – но я боюсь, что ты можешь простудиться. Джесс, я должен спросить: он изнасиловал тебя?
Девушка медленно покачала головой.
Лукас готов был поверить ей. Несмотря на то, что платье Джессики превратилось в лохмотья, ее нижнее белье осталось целым. Он проверил это, когда ощупывал ее. Он не смог удержаться, чтобы не убедиться в этом.
– Кто это был, Джесс? – тихо спросил он. – Как его зовут?
Джессика не знала, ответила ли она Лукасу или нет. Оказавшись в безопасности, она больше всего хотела погрузиться в благословенное забытье, где нет ни боли, ни страха. Но пока она не осмеливалась расслабиться, потому что еще не все кончилось. Она явственно ощущала его присутствие.
– Родни Стоун, – услышала она, как Лукас повторил ее собственные слова, а потом спросил: – Что он сделал, Джесс? Расскажи мне, что случилось?
– Он хотел заманить меня в свой экипаж, но я вырвалась и убежала от него. Он преследовал меня, – тихо ответила она и вдруг разрыдалась. – Если бы вы не пришли, он бы похитил меня.
– Теперь все в порядке, Джесс. Тебе больше нечего бояться, – успокоил он девушку. – Этот мерзавец, наверное, сбежал, но завтра я найду его и…
Она не слушала Лукаса. И думала не о Родни Стоуне. Всем ее вниманием владел Голос. Его ярость несколько утихла, и теперь она с трудом улавливала его мысли.
А потом Голос исчез так же внезапно, как появился, но остались другие голоса, проникавшие в ее сознание. Голосов становилось все больше, но громче всех звучал голос Лукаса.
– Господи, доктор, вы, кажется, привели с собой целую толпу зевак! – Лукас раздраженно рассматривал любопытных, которые собирались у края обрыва. Многие из них стали спускаться вслед за сэром Мэтью и доктором Вейлом.
– Отойдите, посторонитесь, – сердито требовал доктор, расталкивая людей локтями. – Отойдите, расступитесь, дайте мне заняться делом!
Из толпы выступили Адриан и Руперт, за ними показался и Перри. Все трое тихо переговаривались.
Джессика посмотрела на склоненные над ней лица и застонала, когда ее бережно подняли и положили на траве.
– Осторожно! Вы делаете ей больно! – рассердился Лукас, но доктор Вейл не обращал на него внимания, продолжая обследование своей пациентки. Лукас вздрагивал при каждом стоне, толпа угрюмо молчала.
Наконец доктор Вейл поднялся с колен и тихо сказал:
– Лукас, она без сознания. Нужно поскорее перенести ее в дом. Там я смогу более тщательно осмотреть ее. Нет, не поднимайте ее, – остановил он молодого человека, намеревавшегося взять девушку на руки. – Она должна лежать на спине, по возможности прямо.
Сюртук Лукаса превратили в носилки. Лукас и Адриан держали за рукава, а Перри и Руперт – за полы, Сэр Мэтью с фонарем в руках возглавлял шествие, расталкивая любопытных, которых все больше появлялось в саду. Все они лично желали проверить странные слухи, распространявшиеся молниеносно, подобно лесному пожару.
Лукас не спускал с Джессики встревоженного взгляда. Лорд Дандас был мрачен и напряжен. Только теперь он наконец осознал, что Джессике в самом деле повезло. Не попади она на маленькую, поросшую травой ложбинку, она бы сорвалась с крутого обрыва и… О том, что могло быть дальше, он боялся думать.
Бал уже закончился, но гости не спешили разъезжаться по домам. Все столпились в бальной зале, словно в фойе театра во время антракта. Многие хотели подняться вслед за доктором и Лукасом в спальню на втором этаже, и только резкий окрик Руперта заставил их остановиться. По приказу хозяина слуги оттеснили гостей от подножия лестницы.
На пороге спальни их встретила Белла. Вместе ней были мать Лукаса и Элли.
Миссис Уайльд, увидев Джессику, схватилась сердце.
– Боже мой! – вскричала она. – Что случилось с бедной девочкой?
Руперт сказал что-то успокаивающее.
В глазах Беллы сверкнуло негодование.
– Только деревенская дурочка могла пойти на прогулку с незнакомым мужчиной, – презрительно заметила она. – Чего же еще она ожидала?
Руперт вмешался прежде, чем взорвался Лукас, и его резкие, едва ли не бранные слова поразили присутствующих:
– Мадам, если вам нечего сказать, попридержите свой язык!
Миссис Уайльд, быстро овладев собой, распорядилась, указывая мужчинам на открытую дверь:
– Несите ее туда. Миссис Ренкин поможет служанкам раздеть и помыть ее.
Лицо Анны побелело, когда она увидела Джессику.
– Она без сознания, – предупредил Лукас женщин.
Анна быстро шагнула к постели и сорвала покрывало. Джессику опустили на кровать, а Лукас стоял и смотрел, в бессильной злобе сжимая и разжимая кулаки.
На белом, как мел, лице девушки кровавыми отметинами выделялись глубокие царапины. Длинные золотистые волосы рассыпались по плечам. Джессика выглядела очень хрупкой и беззащитной.
Доктор Вейл уже выпроводил всех из комнаты. Только Анна Ренкин могла остаться в спальне.
– Лорд Дандас!.. – Голос доктора вернул Лукаса к действительности. Врач протянул ему сюртук, но, увидев страдание в глазах молодого человека, несколько смягчился. – Все не так страшно, как кажется. У нее сломана рука в запястье и, надеюсь, одно ребро. Не успеете опомниться, как она встанет на ноги. Это так, Лукас, можете не волноваться.
Но доктор Вейл говорил лишь о физическом состоянии Джессики, а нужно было подумать и о многом другом. Лукас уже догадывался, что люди, судача по углам, говорят о последнем приключении девушки. Никто не станет обвинять мужчину в том, что произошло. Все, как только что Белла, обрушатся на Джессику за то, что она допустила такое.
– Лукас, мне пора заняться пациенткой, – напомнил доктор Вейл.
Лукас оторвал взгляд от бледного лица девушки.
– Что? – хрипло спросил он.
– Мне пора позаботиться о мисс Хэйворд, – четко выговаривая каждое слово, заявил доктор.
– Ах да, да, разумеется, ведь кто-то должен о ней позаботиться, – раздраженно произнес Лукас, стремительно направляясь к двери.
