Текст книги "Шедевр"

Автор книги: Элис Броуч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Находка

Джеймс тихонько прикрыл за собой дверь, включил верхний свет и оглядел маленькую, аккуратно прибранную гостиную.

– Чья эта квартира? Кто он, этот Перри?

И правда, кто он? Друг Денни? Сообщник? Марвин понятия не имел. Он снова заполз на самый кончик пальца и замахал лапками.

– Куда пойдем? – Джеймс начал медленно двигаться по комнате.

Используя уже знакомый прием, Марвин направлял Джеймса – пара проб и ошибок, и они добрались до двери в кабинет.

– Сюда? – мальчик открыл дверь. – Что тут?

Он осмотрелся вокруг. Ничего особенного: стол, книжные полки. Да, еще письменный стол, а на нем кипа газет.

– Точно, он тут живет. Но здесь ничего нет, малыш. Куда теперь? – он остановился у окна, поглядел угрюмо на падающий снег. – Мне пора назад. Отец будет ужасно беспокоиться и маме позвонит… Сам понимаешь, как она рассердится.

Нет, нет, только не сейчас, Джеймс.Марвин без остановки носился взад и вперед по пальцу.

– Хорошо, хорошо, успокойся. Что ты хочешь мне сказать?

Джеймс еще раз огляделся, но жук явно указывал на дверцу шкафа.

– Что-то в шкафу?

Марвин затопал всеми шестью лапками на самом кончике пальца, словно исполняя неистовый танец.

Нахмурив брови, Джеймс подошел к шкафу, открыл дверцу – несколько курток, картонные коробки. Портфель-дипломат стоял на полу, позади коробок.

Рискуя сорваться, Марвин в восторге запрыгал на кончике пальца.

– В чем дело? – Джеймс присел на корточки. – Тут просто куча коробок. Чего ты так разволновался?

Марвин безостановочно кружил по пальцу. Как же хочется, чтобы Джеймс наконец обнаружил секрет Денни.

– Ты из-за рисунка беспокоишься, да?

Не в силах больше ждать, Марвин спрыгнул с пальца и понесся по дощатому дну шкафа к портфелю.

– А, достать тебе эту штуку? – догадался мальчик. – Давай посмотрим.

Он осторожно поднял жука, а потом вытянул портфель из шкафа. Сел на пол, скрестив ноги, поставил портфель перед собой и щелкнул замочками.

– Да тут просто куча бумаги.

Марвин снова спрыгнул с пальца и с легким стуком приземлился прямо в портфель.

– Послушай, малыш. Нам пора возвращаться в музей. Не знаю, что ты тут надеешься найти, но…

Марвин, окончательно потеряв терпение, забарабанил лапками по тонкой бумаге.

Джеймс тяжело вздохнул.

– Мне кажется, не стоит рыться в чужих вещах. Этот парень, Перри, рассердится, если узнает.

Марвин перекатился на спинку и замахал в воздухе всеми шестью лапками – как еще можно выразить глубокое отчаяние и призыв к незамедлительной помощи?

– Ладно, не сходи с ума. – Джеймс кончиком пальца дотронулся до бумаги. Марвин тут же перевернулся на брюшко и потянул за край.

Мальчик сдвинул верхний слой бумаги и медленно, неохотно развернул сверток.

Перед ним предстало «Мужество» – во всей красе.

– П-подлинник… – Джеймс заикался, словно не веря своим глазам. – Это он, да! – Мальчик в восторге смотрел на Марвина. – Ты его нашел. Это тот, украденный! Как тебе удалось?

Джеймс, дрожа, вскочил на ноги. Он кружил вокруг стола, обхватив голову руками и бормоча так быстро, что Марвин с трудом улавливал суть:

– Этот Перри, наверно, и украл. Надо папе сказать. Надо рассказать Кристине и Денни. А вдруг он сюда вернется? Вдруг он нас найдет?

Джеймс быстро подхватил Марвина, посадил его в безопасное место под манжету. Оглядевшись вокруг, заметил телефон и тут же взялся за трубку.

– Надо папе позвонить. Он сообразит, что делать.

Мальчик набрал номер и прижал трубку к уху.

– Не могу дозвониться! – простонал он. – Папа, наверно, в таком месте, где нет мобильной связи.

Марвин пытался найти выход из положения, но Джеймс уже набирал другой номер.

– Алло. Да. Нью-Йорк. Можно мне телефон Метрополитена? Да, музея. Нет, подождите. Мне нужен не автоответчик, а живой человек. Спасибо. – Он записал несколько цифр в блокноте, лежавшем рядом с телефоном, затем снова набрал какой-то номер. – Соедините меня, пожалуйста, с кабинетом Кристины Балкони.

Голос мальчика дрожал от возбуждения.

– Денни! Денни, это я, Джеймс! Я нашел рисунок! Я нашел «Мужество»!

В ловушке

Марвин застыл в смятении. Денни! Пожалуйста, не говори ничего Денни!

Но Джеймс ведь не догадывался, что именно Денни украл рисунок. Он радостно кричал в телефон:

– Правда! Я в квартире. Там живет Гордон Перри. Адрес… – Джеймс стал читать наклейку: – Восточная Семьдесят четвертая улица, дом 236, квартира 5Д.

Не говори ему ничего!Марвин метался по пальцу.

– Да, настоящий. Да, совершенно в этом уверен. Нет… Нет, я не могу объяснить по телефону. Пожалуйста, позовите к телефону моего папу, мне надо с ним поговорить.

Длинная пауза.

– Его нет? Хорошо, тогда расскажите ему. И Кристине расскажите. И пожалуйста, приходите побыстрее. Я боюсь: вдруг этот Перри скоро вернется?

Он повесил трубку и с видом победителя взглянул на Марвина.

– Мы его нашли! – Мальчик скакал от радости. – Папы и Кристины не было в кабинете, они пошли искать меня, но Денни обещал их найти и все рассказать. Они придут сюда. Все будет в порядке!

Увы, нет! Марвин совсем упал духом. Джеймс не понимает, в какое ужасное положение они попали.

Никто не знает, что они тут, только Денни. А Денни и есть вор. И он уже спешит сюда, в эту квартиру. Он уж точно ничего не скажет ни Карлу, ни Кристине. Марвин задрожал от страха. Что он сделает с рисунками, когда сюда доберется? И главное, что он сделает с Джеймсом?

Мальчик поднял руку и внимательно поглядел на жука.

– Что такое, малыш? Ты, похоже, совсем не рад.

Глубокий вдох, выдох. Не стоит впадать в отчаяние. Нужно просто убедить Джеймса поскорее уйти отсюда. И рисунки забрать. Но как ему все объяснить?

Он дополз до кончика пальца и снова помахал передними лапками.

– Куда ты теперь хочешь идти? – Джеймс глядел на него недоуменно. – Мне кажется, лучше подождать здесь.

Марвин продолжал махать лапками в сторону портфеля.

Джеймс нерешительно подошел к шкафу, опустился на корточки и положил руку на пол, чтобы Марвину было удобнее слезть. Марвин подполз прямо к одному из замочков портфеля и выжидающе замер.

– Хочешь, чтобы я его закрыл? – спросил Джеймс.

Марвин взобрался на металлический замочек.

– Почему? Денни, и папа, и Кристина скоро придут. Пусть сами посмотрят.

Марвин нетерпеливо забарабанил передними лапками по замочку.

– Я боюсь повредить рисунок. – Марвин не двинулся с места. Джеймс вздохнул. – Ты просто командир и начальник, я тебе скажу.

Он старательно завернул рисунок в бумагу.

– Беда только, что ты обычно оказываешься прав. И рисунок ты нашел. – Он снова вздохнул, закрывая портфель. – Осторожнее, малыш.

Марвин уже собирался спрыгнуть с портфеля, как вдруг заметил что-то под самой ручкой. Полустертые, тисненные в коже, золотые… буквы!

Три буквы. Почти совсем стерлись, трудно даже разобрать.

Марвин попытался вспомнить, где он уже такое видел – чтобы были буквы и именно три разом. Что же это такое? Что-то из мира людей. Ага, на полотенцах в ванной у миссис Помпадей. И на серебряных запонках ее мужа. И на ручке, которую Карл подарил Джеймсу на день рождения, тоже были буквы. («Смотри, тут твои инициалы, все будут знать – это принадлежит тебе».)

Инициалы. Инициалы Денни!

Марвин чуть с ума не сошел от радости. Он подпрыгнул, перевернулся в воздухе, замахал всеми лапками. Вот, смотри, смотри, что тут написано, Джеймс!

Буквы были совсем маленькие и стертые. Только жуку впору заметить такую мелочь. Жуки и мальчики – они всегда все замечают.

– Ну, чего ты снова завелся? – изумился Джеймс. – Успокойся, что еще стряслось? Или у тебя припадок, как у Билли Данвуда, когда ему летом мячом по голове попали?

Марвин подполз как можно ближе к буквам и постучал лапкой по коже портфеля.

– Ага, вижу, вижу, инициалы, – Джеймс мельком взглянул на портфель. – Ну и что? Я даже прочесть их не могу. Д… Потом что-то еще. Д.Е.М. Зачем они тебе, эти инициалы?

Марвин решил, что с места не сойдет, покуда Джеймс не догадается. Он только продолжал постукивать лапкой по буквам.

– Ну хорошо. Д.Е.М. Кто это такой? Вероятно, не Гордон Перри. Но, может, он просто портфель у кого-нибудь одолжил? А может, этот Д.Е.М. помог ему украсть рисунок.

В полном восторге Марвин снова замахал лапками.

– Ты думаешь? Этот Д.Е.М. помог украсть «Мужество»? Понимаешь, я никого не знаю с такими инициалами… – Мальчик остановился на полуслове, придвинул портфель и сощурился, пытаясь получше разглядеть буквы. – А это что?

Он провел пальцем по маленькому тисненому квадратику, в котором тоже что-то было написано, – Марвин его раньше не заметил.

– Г-Е-Т-Т-И, – прочел вслух Джеймс. – Гетти. Это же тот музей, где Денни работает! В Калифорнии.

Мальчик широко раскрыл глаза и прошептал, повернувшись к Марвину:

– Какая у Денни фамилия? Мак… и что-то там еще. Макгаффин.

Он покачал головой.

– Но зачем бы ему… Он не может… Он сам…

Ну же, догадайся!Почему нельзя просто читать мысли? Как было бы здорово, умей Джеймс читать его мысли.

– Вот ужас! – внезапно выпалил Джеймс. – Если это Денни… Он идет сюда. Нужно поскорее смываться.

Ура! Наконец-то! Марвин прыгнул на протянутую ладошку Джеймса и уцепился за манжету. Мальчик схватил портфель и ринулся к двери.

Они уже выскочили из квартиры, когда раздался шум поднимающегося лифта.

– А что, если это Денни? – Джеймс огляделся в поисках двери на лестницу. – Куда бежать?

И как раз в ту секунду, когда медленно открылась дверь лифта, мальчик с портфелем в руке распахнул широкую металлическую дверь с красной табличкой «Запасный выход».

Скорее, скорее,звучало в голове у Марвина.

Оказавшись на узкой полутемной лестнице, Джеймс помчался вниз по ступеням, портфель бил его по ноге.

– Только бы он нас не заметил! Только бы не заметил! – прыгая через две ступеньки, Джеймс не переставая шептал это магическое заклинание. Марвин, вцепившись всеми лапками в ткань куртки, беспомощно болтался у мальчика на рукаве и тщетно пытался оглядеться.

Вот наконец и первый этаж. Джеймс распахнул тяжелую входную дверь и сбежал по крутой лестнице на улицу. Остановился, огляделся и помчался по тротуару, не обращая внимания на снегопад.

Все вместе

Марвин съежился от холода и залез под манжету, но все равно то и дело высовывал голову, чтобы посмотреть, куда они идут. Он так устал объясняться знаками, что просто не в силах был больше думать.

К счастью, Джеймс тоже неплохо соображал. Он накинул на голову капюшон куртки и сказал Марвину:

– Надо папе на мобильник позвонить. Может, теперь соединится. Пора бы уже.

По скользкому тротуару мальчик добрался до угла улицы, где был маленький ресторанчик.

Прямо у дверей стояла официантка с пачкой меню в руках.

– Простите, – робко начал Джеймс. – Можно мне… не знаете ли вы…

Женщина ласково улыбнулась:

– Что-то стряслось, милый? Маму потерял? Или тебя тут ждут?

Мальчик покраснел и замотал головой:

– Нет, нет, мне просто надо позвонить… Пожалуйста.

– Потерялся? Конечно, звони. Вот сюда. – Она подошла к телефону, сняла трубку и нажала кнопку. – Ну, звони. Номер знаешь?

Джеймс, прикусив губу, кивнул и быстро-быстро набрал номер.

Услышав взволнованный голос отца, Джеймс облегченно вздохнул. Марвин тоже.

– Пап, пап, это я! – Сначала Джеймс только молчал и слушал, потом: – Нет. Нет. Я в порядке. Все в порядке. Прости… Прости. Нет, не в музее. Пап, послушай… Жди меня в кабинете Кристины! Я прямо сейчас приду. Жди меня там.

Джеймс торопливо положил трубку и повернулся к двери.

– Куда ты, мальчик? – забеспокоилась официантка. – Не хочешь здесь подождать?

– Нет, нет, все в порядке. Спасибо, что разрешили позвонить. – Он неловко перехватил портфель в другую руку и открыл дверь.

– Там же холодно… – сказала она, но Джеймс уже выскользнул на улицу.

Он, не останавливаясь, бежал всю дорогу до музея, шлепая кроссовками по мокрому тротуару. Марвин по-прежнему что было сил цеплялся за его рукав. Джеймс прерывал бег только для того, чтобы подождать зеленого света у очередного светофора. Уже начало смеркаться, сероватые облака почернели. Приближалась еще одна темная зимняя ночь. Падал снег, сперва он таял на асфальте, но постепенно все вокруг стало белым. Марвин с изумлением следил за этими переменами. Когда они добрались до музея, долгожданное снежное покрывало укутало город, смягчило острые углы и приглушило громкие звуки.

Не успел Джеймс подняться по широким ступеням музея и войти внутрь, как ему преградил дорогу один из охранников.

– Как тебя зовут, парень? – спросил он, ухватив мальчика за плечо.

– Джеймс Терик.

– Так я и думал! – пророкотал охранник. – Вот уж твой отец обрадуется. Тебя тут все обыскались. Хорошо, что нам сразу сказали, какого цвета у тебя куртка.

Он снял с пояса радиопередатчик:

– Эд? Я нашел этого парня, Терика. Да, да, у главного входа. Где они? Ладно, веду его прямо туда.

Он повернулся к Джеймсу:

– Твой отец в кабинете у мисс Балкони. Пошли. А это у тебя что? – Он ткнул пальцем в портфель.

– Кое-что… для папы, – буркнул в ответ Джеймс.

В кабинете Кристины мальчик сразу же попал в крепкие объятия отца.

– Джеймс! Джеймс! Где ты был? Ну и напугал ты нас, дружище. Я так боялся, что с тобой что-то случилось. – Карл прижал к себе сына и никак не мог отпустить. – Никогда так больше не делай. Мы все кругом обыскали.

И Кристина волновалась, Марвин видел это даже из-под манжеты.

– Хорошо, что ты нашелся, Джеймс. Хватит уже пропаж на сегодня.

– Я прошу прощения, – пробормотал Джеймс, прижимаясь к отцовской груди. – Но это очень важно. Я… – Он глубоко вдохнул, отступил на шаг и поглядел на них обоих. – Я нашел «Мужество».

– ЧТО? – воскликнули хором Кристина и Карл.

– Вот тут. – Джеймс протянул им потертый портфель, с виду самый обычный.

Никто не торопился забрать у него портфель.

– Откройте, – попросил Джеймс.

Карл, нахмурившись, взял портфель, положил на стол и откинул крышку. Внутри лежало что-то завернутое в тонкую упаковочную бумагу.

– Что это? – спросил он. – И чье это?

– Это портфель Денни, – нахмурилась Кристина. – Где ты его взял, Джеймс?

– Откройте, – повторил мальчик.

Кристина шагнула вперед, сняла верхний слой бумаги и внезапно остановилась, судорожно схватившись за край стола.

Марвин переполз с рукава на воротник куртки, пытаясь разглядеть, что происходит.

– Карл, – позвала Кристина.

– Что такое?

– Лучше вы.

Карл развернул последний слой.

– Боже мой!

Давайте, не останавливайтесь,заволновался Марвин. Сейчас вы увидите все четыре «Добродетели» – впервые за десятилетия, а может, и за века.

Но Карла не надо было подгонять. Осторожно, затаив дыхание, он вынул маленький рисунок и повернулся к Кристине.

– Это подлинник?

Она кивнула, не сводя глаз с рисунка.

Карл развернул остальные свертки.

– Боже мой, Кристина! Тут все четыре.

У Кристины подогнулись колени. Не подхвати ее Карл вовремя, она бы упала на пол.

– Откуда они взялись, откуда? – еле слышно бормотала она.

– Не знаю, – Карл в полном недоумении повернулся к сыну. – Но они тут. Смотрите.

Он выложил на стол все четыре рисунка, один за другим. «Мужество». «Умеренность». «Благоразумие». «Справедливость».

Кристина охнула.

Карл, поддерживая, обнял Кристину за плечи и вопросительно взглянул на сына.

Щеки Джеймса горели, он во все глаза глядел на рисунки. Марвин притаился под воротником куртки, боясь шевельнуться.

Кристина склонилась над столом, любовно оглядывая каждую линию и каждый штрих.

– Поверить не могу… – Ее голос прервался. – Они все тут!

Похититель Добродетелей

Все четверо склонились над «Добродетелями» Дюрера. Марвина охватил тот же восторг, что и при первом взгляде на рисунки в кабинете Денни.

Карл не сводил глаз с миниатюрных изображений.

– Вы уверены, что эти – настоящие? – спросил он Кристину. – Те самые, что были украдены?

Кристина кивнула, не в силах произнести ни слова. Она смотрела то на одну дюреровскую девушку, то на другую и, наконец, остановила взгляд на «Справедливости».

– Вот и ты! А я уж думала, мы никогда больше не встретимся.

Затаив дыхание, Кристина прошла вдоль разложенных на столе рисунков.

– «Умеренность»! «Благоразумие»! Они пропали больше двух лет назад!

Собранные наконец все вместе, рисунки словно излучали пульсирующую энергию, которая, подобно музыке, наполнила всю комнату. Конечно, они настоящие, подумал Марвин. Теперь уж ни за что не ошибешься.

Кристина обернулась и посмотрела на мальчика.

– Как же ты… Я ничего не понимаю. Где ты их нашел?

Джеймс прикусил губу.

– Откуда ты взял этот портфель? – тихо спросил Карл.

В серых глазах мальчика читалась тревога. Переминаясь с ноги на ногу, он в конце концов ответил:

– Вот в этой квартире. – Вынув из кармана джинсов скомканную бумажку с адресом, он положил ее на стол.

Кристина подняла наклейку и нахмурилась:

– В этой квартире живет Гордон Перри.

– Наверно, он и взял рисунки, – неуверенно сказал Джеймс.

– Погодите, погодите… Кто такой Гордон Перри?

– Один из наших кураторов, – объяснила Кристина. – Постой, Джеймс, что ты такое говоришь? Гордон сейчас во Флоренции, в Италии, помогает реставраторам в Галерее Уффици. Он там уже целый месяц. В его квартире живет Денни.

Не сводя глаз с Кристины, Джеймс нервно покусывал губу.

– А где,собственно говоря, Денни? – нетерпеливо спросил Карл. – Надо ему рассказать, что случилось.

– Да, конечно, я сейчас ему позвоню, – Кристина потянулась к телефонной трубке.

– Он знает, – пробормотал Джеймс.

Кристина и Карл взглянули на мальчика так пристально, что Марвин поспешно нырнул поглубже под воротник.

– То есть как – знает? – удивился Карл.

Джеймс молча уставился в пол, а Кристина наклонилась и спросила ласково:

– Джеймс, объясни, в чем дело?

– Я уже Денни все сказал. Я позвонил по этому телефону, в ваш кабинет, и рассказал ему про «Мужество», и он обещал передать вам… Но не передал?

Кристина взяла мальчика за плечи и взглянула ему прямо в глаза. Марвин злился на самого себя при виде ее искреннего недоумения. Как он мог ее в чем-то подозревать? Очень стыдно! Вот бы рассказать ей всю правду – Кристина этого заслуживает. Как же Джеймсу теперь выкрутиться? Нелегко объяснить, что произошло.

– Джеймс, давай, рассказывай, – настаивала Кристина. – Где ты нашел эти рисунки? Откуда ты взял портфель?

– Понимаете, – начал Джеймс. Сейчас даст волю воображению, догадался Марвин. – Когда мы пришли сюда сегодня и Кристина показала нам мой рисунок, я нашел этот адрес. Он на полу валялся, прямо тут, скомканный. – Джеймс ткнул пальцем куда-то под стол. – У меня было такое странное чувство… Не могу объяснить. Мне показалось, что адрес имеет какое-то отношение к рисункам. Я подумал, может, он вывалился из каких-то бумаг, понимаете, из пакета, в котором должен был быть настоящий рисунок.

Джеймс в полном отчаянии взглянул на двух взрослых.

Тут даже Марвин почувствовал, что теряет нить рассказа, а уж Карл и Кристина были совершенно сбиты с толку. Чем дальше, тем менее правдоподобной становилась вся эта история.

– Вот так. – Джеймс упорно смотрел в пол. – Это почтовая наклейка. И мне показалось, это должно быть очень важно. Но я подумал, что вы мне ни за что не поверите, правда, папа… Поэтому я туда сам пошел, никому не сказав.

Мальчик тяжело вздохнул и продолжил бессвязный рассказ:

– А потом я в этой квартире нашел «Мужество». Я пытался тебе позвонить, папа. И позвонил сюда, а Денни взял трубку. Примерно час назад я звонил. Я ему сказал, где я, и про рисунок рассказал. А он… он ответил, что вас найдет, и вы все сразу же придете.

Джеймс остановился, поднял глаза, взглянул на отца и Кристину.

– Но он же вам не сказал, да? Я думаю, он сам и украл рисунки, потому и не сказал. Они были в квартире того парня, Гордона Перри. В портфеле Денни.

– Джеймс! – Марвин никогда не слышал, чтобы голос Карла звучал так строго. – Как ты можешь человека так вот запросто обвинять?

– Я понимаю, папа, но…

Карл покачал головой:

– Денни мой старый друг. Я уверен, найдется какое-то объяснение…

Джеймс с несчастным видом уставился на портфель и пробормотал:

– Понимаешь, на портфеле знак Музея Гетти… и инициалы Денни…

Кристина все еще стояла рядом, но теперь глядела не на мальчика, а на портфель. Потом она медленно перевела взгляд на рисунки, и на пару минут в комнате воцарилось тяжелое молчание.

– Денни мне сам помог все организовать для похищения, – в конце концов проговорила она. – Он знал все подробности, все планы. Где кто будет и в какое время, куда прикрепят жучок, как зовут агента ФБР.

– Ну и что такого? Вы тоже все это знали. – Карл не сводил с нее глаз.

Кристина качнула головой, будто пытаясь поймать какую-то ускользающую мысль.

– Мы же о Денни говорим, не о ком-то другом, – возмутился Карл.

– Да, Денни был здесь со мной позавчера, поздно вечером, когда я поменяла рисунки местами. Во всем музее больше никого не было, только мы и охранники.

– Правильно, – согласился Карл, – но это не доказывает, что он вор.

– Когда мы меняли рисунки, я принесла подлинного Дюрера сюда, в кабинет. И Денни был со мной. Я завернула рисунок в бумагу… Нет, не понимаю… Нет, это же Денни, он не мог так поступить.

– Конечно, он же не вор.

– Но послушайте, – задумчиво продолжала Кристина. – Время от времени, помнится, мы с Денни были в разных местах. Он мог подменить упаковку. Это он пошел повесить рисунок Джеймса обратно в зал, пока я относила подлинного, как я думала, Дюрера наверх, на пятый этаж, в сейф в кабинете директора.

– Кристина… – перебил ее Карл.

– Знаю, знаю, трудно в это поверить. – Она снова замолчала, глядя на рисунки. – Карл… сегодня, когда я ему сказала, что «Мужество» пропало… он так странно себя повел. Конечно, он был расстроен, но он как будто больше всего огорчился из-за меня. И я все думала: как же так, одна из самых знаменитых работ из коллекции Гетти пропала… может быть, навеки – а он жалеет меня?

– Конечно, жалеет. Денни любит Дюрера, но и за вас он тоже беспокоится.

– Это так, – вздохнула Кристина. – Да только это его портфель, я совершенно уверена. Посмотрите, Д.Е.М. и знак Гетти. – Она потянулась к телефону. – Нам надо поговорить с самим Денни.

Джеймс с тревогой наблюдал за ней, а Марвин высунул голову из-под воротника куртки, боясь что-нибудь пропустить.

– Трубку не берет. – После долгого молчания она проговорила в телефон: – Денни, это Кристина. Пожалуйста, перезвони мне, когда получишь сообщение. Это очень важно. – А потом Карлу: – Надо позвонить в квартиру Гордона.

Она снова набрала номер. Карл и Джеймс напряженно ждали.

– И там не отвечают, – покачала головой Кристина.

Кристина положила трубку и снова взглянула на «Мужество».

– Я вчера была так занята – разговаривала с ФБР, проверяла все на свете. Даже в музее почти не была. Мне и в голову не пришло еще раз взглянуть на рисунок. Мы все сто раз проверили-перепроверили здесь, в кабинете. И я доверяла Денни! Полностью доверяла, даже пару раз попросила его еще раз посмотреть, все ли в порядке, а он только повторял, что все отлично.

– Поверить не могу, – покачал головой Карл. – Денни… он хороший парень. И Дюрера знает не хуже вас.

– Куда лучше меня, – возразила Кристина.

– Тогда зачем красть рисунки, рисковать своей карьерой, а то и срок схлопотать?

– Неужели его в тюрьму посадят? – удивился Джеймс.

По-моему, он это заслужил, пусть в тюрьме посидит,подумал Марвин.

Но Карл, не отвечая сыну, смотрел на Кристину.

– Да и откуда у него такие деньги, чтобы купить хотя бы один рисунок?

– По правде сказать, Денни из весьма богатой семьи, – немного помолчав, объяснила Кристина. – А может, он на кого-то другого работает. Кто знает?

Марвин вспомнил телефонный разговор, который слышал в квартире, с той женщиной со смешным именем. Которая обещала заказать машину из аэропорта.

– На черном рынке, – продолжала Кристина, – эти рисунки можно купить значительно ниже их настоящей цены. Дюрер не так известен в мире, как знаменитые художники итальянского Возрождения – их вообще невозможно перепродать легально.

Карл вышагивал взад-вперед по комнате, Джеймс следил за ним широко раскрытыми глазами.

– Какая-то бессмыслица получается. «Мужество» ведь и так принадлежит Музею Гетти. Почему не украсть его оттуда? Зачем ждать, пока рисунок перевезут на другой конец страны?

– Это-то как раз совершенно понятно, – вздохнула Кристина. – В Калифорнии его бы сразу вычислили. А когда рисунок находится в Метрополитене, за него отвечаем мы, а не Денни… О Боже! – вдруг вспомнила она. – Денни же был в Нью-Йорке, когда украли «Справедливость»! Приезжал на конференцию и несколько раз заходил в музей. У него было разрешение заходить в любой отдел, я же сама об этом позаботилась. Как будто специально облегчила ему задачу!

– Вы думаете, он все четыре рисунка украл? – ошарашенно спросил Карл.

– Не знаю, может, не сам, а нанял кого-то, – задумчиво ответила она, устало оперлась на стол и снова взглянула на «Мужество». – С этим-то рисунком у него вообще хлопот не было. Уж лучше бы я его сразу в подарочную бумагу завернула и лично Денни вручила.

Джеймс, бледный от усталости, следил за разговором взрослых. У него сегодня был очень трудный день.

– Вы говорите, что эти рисунки нельзя продать? И нельзя даже никому показать или рассказать, потому что полиция их ищет? Так зачем же он это сделал?

Кристина разглядывала рисунки на столе:

– Может быть, ему просто хотелось посмотреть на все четыре разом… полюбоваться ими в полном одиночестве.

Марвин вспомнил, как Денни со слезами на глазах любовался рисунками у себя в кабинете.

– А что теперь делать? – Карл повернулся к Кристине. – Будете звонить в ФБР?

– Если все подтвердится… – поморщилась Кристина. – Представляете заголовки в завтрашних газетах? Что с ним будет? И с нашими музеями? И со всеми нами?

– А его посадят в тюрьму? – снова спросил Джеймс.

Карл и Кристина молчали. А потом Карл сказал:

– Посмотри, какое у Справедливости выражение лица. Теперь ты понимаешь, от чего она такая грустная.

Джеймс вопросительно смотрел на отца, и тот объяснил:

– Понимаешь, иногда правильный поступок причиняет ужасную боль.

Больше обсуждать было нечего. Марвин с тяжелым сердцем затаился под воротником куртки.

Карл тряхнул головой:

– Придется звонить в ФБР. Рассказать им про рисунки. Только я все равно не понимаю, как ты их нашел, Джеймс. Как ты вообще попал в эту квартиру? Откуда ты узнал, что они там?

Джеймс неловко отвернулся, чтобы не смотреть отцу в глаза.

– Я же сказал, я нашел адрес… просто догадался… – почти шепотом ответил он. – А потом пришел туда и скрепкой открыл…

– Что? – Карл не верил своим ушам. – Ты взломал замок?

– Вроде того, – мальчик повернулся к Кристине, и Марвин понял, что сейчас он постарается сменить тему. – А почему вы просто не можете вернуть рисунки – и все? Вернуть – это ведь самое главное. Зачем вам рассказывать полиции про Денни?

Кристина легонько коснулась его волос.

– Понимаешь, это преступление. Подумай о дюреровских добродетелях… Умеренность, Благоразумие, Мужество и Справедливость. Справедливость, которая превыше всего. Согласись, наш долг – вести себя в соответствии с этими добродетелями.

Джеймс в тревоге перевел взгляд на отца:

– Но как насчет всего остального? Как насчет того, чтобы другим помогать? Это же тоже важно? Денни – твой старый друг.

Но он совершил ужасный поступок,захотелось крикнуть Марвину. Как же он, Марвин, рассердился, когда Денни по телефону утешал Кристину, притворяясь, что не знает о пропаже рисунка! Денни ей солгал. Он их всех обвел вокруг пальца.

Да, но Джеймс-то этого не знает, вдруг сообразил Марвин. Для Джеймса Денни – милый, слегка запутавшийся человек, который без ума от Дюрера.

– Древние греки утверждали, что каждая из этих четырех добродетелей содержит в себе все остальные, помните? – Кристина поглядела на Карла.

Тот покачал головой:

– Нет, не согласен. Денни – мой добрый друг, я просто не могу поверить, что он способен на такой поступок. Но если это правда… Как насчет сострадания? Как насчет прощения?

Марвин высунулся из-под воротника – еще раз взглянуть на миниатюрные рисунки. Четкие, уверенные линии, казалось, не оставляли места для прощения. В них были мощь и владение собой. Одна девушка борется со львом, другая отмеряет вино, третья отказывает крылатому почитателю, четвертая опирается на меч. Прощение – добрее и щедрее. Прощая, мы скорее даем что-то другому, чем требуем чего-то от себя.

– Это преступление. И не нам решать, что делать, – тихо повторила Кристина и протянула руку к телефону. – Кто знает? Может, я не права. Может, найдется объяснение, о котором мы даже не подозреваем? Но мы обязаны известить ФБР, и пусть они со всем этим разбираются.

Набирая номер, она прошептала:

– Удивительно! Все четыре «Добродетели» – вместе. Как и задумал Дюрер.

Марвин еще раз вгляделся в каждый рисунок, ослепительно прекрасный до самых мельчайших деталей. Странные они, люди, столько суеты из-за таких маленьких штуковин. Но это почему-то приятно.

Карл притянул сына к себе.

– Агенты ФБР захотят с тобой поговорить, сынок. Но пока – идем-ка домой. Вскрытые замки, украденные и вновь обретенные шедевры… Я бы сказал, на сегодня хватит.

Домой. Марвин вдруг понял, что он страшно соскучился по Маме с Папой, по своему ватному шарику, по всей своей многочисленной суматошной родне. Даже по Элен. Ему не терпелось очутиться дома.