Текст книги "Я буду рядом (СИ)"
Автор книги: Элис Белл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)
– Я ведь тебе, правда, поверил. Влюбился, радовался чему-то, жениться хотел, чтобы всегда вместе. Придурок.
Он обхватывает голову руками, хочет взъерошить волосы привычным жестом, но они слишком короткие. Столько боли и желчи в голосе.
– Я не держу зла, всё же понимаю. В глубине души всегда это знал, кто он и кто я – сопляк двадцатилетний, ни кола ни двора.
К горлу подкатывает ком, чувствую, как губы дрожат. Часто дышу, пытаюсь успокоиться.
– Живи дальше, за меня не переживай. Только не делай так больше. Не лезь в душу, чтобы потом туда плюнуть.
Каждое его слово, как нож в сердце.
Молчание затягивается, я привожу себя в порядок, насколько это вообще возможно без зеркала.
– Как ты, Кость? – задаю вопрос, на который не решилась вначале разговора. Мне просто нужно убедиться, что с ним все нормально. Что и Глеб выполнил свою часть сделки, и полиция от Кости отстала. Он непонимающе смотрит на меня, я уточняю. – То недоразумение, с полицией всё разрешилось?
Парень пожимает плечами. Мнётся, но всё же говорит.
– Я под подпиской, но всё должно разрешиться. Остальное тебе знать не нужно.
Чеканит сухо, а я до боли кусаю губу. Под подпиской о невыезде, выходит, следствие идёт, и обвинения не сняты?
Глеб же обещал, что проблемы Кости закончатся! Он же не мог так поступить, не хочу в это верить, но иначе происходящее не объяснить. Обманул меня, решил устранить Костю из моей жизни наверняка.
– Идём, отвезу тебя обратно, – парень стоит и тянет ко мне руку, помогает подняться.
– Отвезешь? – удивляет это. После всего что случилось, что мы друг другу наговорили, он ведёт себя достойно.
– Да, а что такое? – удивляется искренне. – Даже если ты и вышвырнула меня из своей жизни, неужели думаешь, что я брошу тебя посреди леса?
Слова ранят, но он прав. Вышвырнула, его глазами так оно и выглядит. Наигралась и домой, под крыло богатенького лопуха.
Сглатываю ком, незаметно вытираю слёзы. Как теперь оставаться с Глебом? Я ведь всё сделала, как он хотел, но тюрьма Косте по-прежнему угрожает.
Как можно пасть так низко? Шантажировать, угрожать и ломать жизнь другому человеку, он ведь добился, чего хотел!
Уже в машине я набираю смс Олегу. Отдаю себе отчёт в том, что Глебу ничего не стоит усугубить дела Кости, но и видеть его теперь не могу.
Нужно что-то придумать! Должен быть другой выход!
«Ты дома, один?» – пишу другу.
Если говорить Лере, узнает и Паша. Боюсь его реакции, Олег всё же сдержаннее и рассудительнее. У него спокойнее, можно будет пересидеть, пока внутри бушует буря. И он полицейский, вполне может подсказать, как поступить дальше.
«Да, Полинка у матери сегодня» – отвечает моментально.
Хорошо, не хватало ещё напугать мою крестницу своим зареванным лицом. Перед глазами начинает плыть от влаги, но пока держусь. Костя не должен этого видеть. Знаю, как он реагирует на мои слёзы.
«Я приеду?»
«Конечно»
– Тебя туда же вернуть? – холодно спрашивает Костя. Я раздумываю, попросить высадить меня где-нибудь на остановке.
– В Коркино можешь отвезти?
– Легко, тут даже ближе, – кивает парень.
Через каких-то двадцать минут, я стою у дома Олега.
Хотелось сказать что-нибудь Косте. Не важно, что, это только повод задержать его. Слов не находится и я выхожу из машины, бросив сухое «пока».
Только захожу в подъезд, как в спину ударяет визг шин и громко орущая музыка, приправленная ревущими басами.
Дверь квартиры открыта, Олег уже ждёт меня.
Он, что-то говорит, но я не слышу. В ушах шумит.
Я потеряла Костю, и его судьба всё ещё висит на волоске. Глеб подло обманул меня, воспользовался ситуацией, сыграл на чувствах и теперь при случае ему есть , чем давить на меня дальше.
Я не могу, не хочу без Кости. Теперь чувствую это остро, и сердце колотится на разрыв, больно бьётся о грудину.
Не могу!
Ноги подкашиваются, и я сползаю на пол прямо в узкой прихожей. Зажимаю рот руками, чтобы сдержать рвущий горло жалобный вой.
– Не могу! – вырывается сдавленное, меня трясет, а болезненный вдох застревает в горле. Истерика, остановить которую я не в состоянии. Слишком долго сдерживала эмоции.
Нужно что-то придумать, но я не знаю, что сделать.
Грудь разрывают рыдания. Не могу дышать нормально.
– Аня!– Олег подлетает ко мне и пытается поднять на ноги. Не выходит, и он садится рядом, трясет меня, пытается привести в чувства. – Что случилось , Малая?
Он отстраняется, осматривает меня и хмурится, когда достает из волос листок. Взгляд цепляется за помятое платье, исцарапанные колени, и сухие травинки, застрявшие в одежде и волосах. Цепким взглядом осматривает шею, удерживая меня за подбородок. Стягивает джинсовку и видит оторванные пуговицы и синяки на плечах. Они уже начали заживать, но парень не замечает этого, смешивая всё увиденное в одну кучу.
– Кто? – сквозь шумное дыхание спрашивает он.
Перед глазами плывет, лицо горит от слёз, в голове пульсирует от истерики, но испуганные, наливающиеся бешенством, глаза отрезвляют. Только сейчас доходит смысл вопроса.
– Ань, кто это сделал? Успокойся, дыши, слышишь? Вот, так.
Делает вдох, ждёт, когда я повторю и выдыхает.
– Это не то, что ты подумал, – всё ещё заикаясь, начинаю я.
Ему не нужно переспрашивать, слова льются сами. Сначала в разнобой, сумбурно пытаюсь рассказать ему о сегодняшнем разговоре.
– Погоди, я ничего не пойму. Идём.
Парень помогает мне подняться. Мы проходим на кухню. Олег копается в холодильнике, накапывает в стакан с водой пустырника, судя по резкому запаху, размешивает и протягивает мне.
– Ром ещё есть, но ты же крепкое не пьешь, – я киваю, выпивая раствор залпом. Парень тем временем садится напротив и ждет. – А теперь рассказывай, что натворил Костя? И, вообще, куда ты пропала?
И я начинаю с самого начала. Рассказываю, как Костя делал мне предложение, как ворвались полицейские в масках и, как задержали парня, обвинив в тяжких преступлениях. Как из полиции меня забрал Глеб и, что было потом.
У Олега кулаки сжимаются, а жилы на шее вздуваются, но парень не перебивает меня. Я снова срываюсь на плач, когда рассказываю о сделке, на которую мой, теперь уже муж, заставил пойти. И что он, очевидно, обманул меня. Без подробностей рассказываю о случившемся сегодня между мной и Костей.
– Тихо. Тихо.
Друг обнимает меня. Ровный голос успокаивает, но мне по-прежнему страшно. Телефон я выключила и не удивлюсь, если Глеб рвёт и мечет от того, что не может меня найти, но говорить с ним сейчас я боюсь. Я не знаю, как себя вести и, что делать дальше. Растерянность опустошает.
– Что мне делать? – всхлипываю я.
От выплеснутых эмоций легчает, но неизвестность убивает. Я не знаю, я просто не знаю, как теперь выйти из сложившейся ситуации с наименьшими потерями.
Друг берёт моё лицо в ладони и смотрит с сочувствием.
– Ты сейчас умоешься и ляжешь отдохнуть, а лучше поспишь, – говорит утвердительно, мягкая, но уверенная интонация успокаивает. – В ванной с верёвки возьми любую футболку, там все чистые.
Я киваю и плетусь умываться.
Олег уже ждет в зале, расстилая на диване простыню.
Вроде укладываюсь, но напряжение внутри давит.
– Нужно что-то сделать, Олег. Я не могу просто лечь спать, – я дёргаюсь, но парень не даёт подняться и тяжело вздыхает.
– Сделаем, а сейчас поспи. Утро, вечера мудренее, слыхала?
Веки действительно слипаются. Нервная встряска израсходовала все силы, организму требуется восстановление. Олег укладывается рядом, заматывая меня в одеяло, как в большой уютный кокон. Отогревает в тесных теплых объятиях.
– Спасибо тебе, ты столько делаешь для меня.
– Ерунда, – добродушная улыбка на веснушчатом лице. – Для чего ещё нужны друзья? Всё, закрывай глаза и спи, а Рыж тебя посторожит.
Сквозь слёзы, я улыбаюсь. Прямо как в детстве и слова всё те же. Когда наши родители были в ночные смены и если выключали свет, я со всех ног бежала к нему. С самого детства он был моим защитником.
И сейчас я заблудилась. Запуталась в собственных решениях и мыслях, а он снова рядом, чтобы не дать рассыпаться на части.
Комментарий к Глава 26
Новая глава в эту пятницу. Знаю, что график выкладки очень сильно скачет и прошу прощение за это, учебный год не щадит никого😒
Спасибо за прочтение!)
========== Глава 27 ==========
Деревья за окном проносятся одним сплошным зелено-желтым пятном с редкими вкраплениями красного.
Хочется утопить педаль газа ещё больше, но скорость уже на пределе. Трасса пустая, я резко выкручиваю руль, входя в поворот едва ли не боком. Когда удерживаю машину от ещё большего заноса, на короткие секунды становится легче. Всё внимание на дорогу и больше никаких мыслей в голове, они могут стоить жизни в такие моменты.
Далеко впереди замечаю свет фар и сбрасываю скорость до разрешенной, но проехав немного, сворачиваю на проселочную дорогу и останавливаюсь где-то в поле. В таком состоянии нельзя садиться за руль, сам ладно, других угробишь на раз-два.
Сердце колотится, будто хочет проломить грудину. Каждый удар больно отдаёт в левую руку.
Обнаруживаю себя сидящим на земле возле машины. Вторая пачка сигарет за день подходит к концу. Я опять стал много курить, и это не хорошо, но иначе не выходит. Рука сама тянется, трясётся. Они постоянно трясутся последнее время. Всё нервы, но это пройдет, когда она отпустит.
Кажется, что всё происходит не со мной. Какой-то тягучий черно-белый сон, в котором даже шевелиться нормально не получается. Я хотел, думал, что прошлое не вернется. Хотел отпустить его, попрощаться навсегда. И готов был уже, но оно жестко напомнило о себе, вырвав из меня надежду на светлое будущее.
Маски шоу, капитан – старый знакомый. Непонятно с чего вообще возобновили дело почти годичной давности, и из свидетеля я резко превратился в обвиняемого. И ничего не поменялось: доказательства только косвенные и те за уши притянуты, свидетели ненадежные. Появился один какой-то, кто и откуда я так и не понял, который вроде как готов был дать показания, но почему-то не давал.
Долго и упорно же меня прессовали. Могли не кормить сутками, допрашивали в основном ночами, в камере держали одного, без свиданий, без звонков. Не били, но запугивать пытались, угрожали, хотели вывести, чтобы написал чистосердечное признание. Всё как в стрёмных фильмах о злых полицейских, разве что пыточных в подвале не было. Мне, как и Максу, казалось, что это всё неспроста. Будто намеренно кто-то взялся. Не могли понять только за меня или за конкретное дело. Сомнения усилились после той долгой холодной ночи.
Машинально потираю ещё розовый шрам на щеке. Свежий, едва успевший зажить, он начинает слабо пульсировать, будто реагирует на воспоминания.
Я всегда спал крепко, но тогда просто лежал, прикрыв глаза, как чувствовал что-то. Сперва, когда загромыхал ключ в замке, даже не отреагировал, мало ли вдруг кого-то привели. Тихие шаги двух пар ног и взгляд, даже сквозь веки ощущал, что меня изучают, ждут чего-то. Шелест голосов, возня.
Глаза открыл, когда кожей ощутил резкое колебание воздуха.
Двое. Крупные, широкие в плечах. Ремень, который почти накинули на шею, отлетел куда-то. Едва успел увернуться от удара под дых и выскользнул из захвата.
На этот раз блеск металла я заметил вовремя, нырнул в бок, чтобы врезать под челюсть. Лезвие ножа ужалило щеку, сантиметр-полтора и остался бы без глаза.
На шум набежали полицейские. Растащили, этих двоих увели. Пытались спрашивать, что случилось. Они отнекивались, вроде как упали. Звучало глупо и неправдоподобно, но я прикинулся дурачком и кивнул, мол, так и есть.
Их увели, но остаток ночи я не смог уснуть, мерил тесное пространство шагами. От осознания начал бить озноб – меня едва не убили. И вроде не было страшно, но сама мысль не давала уснуть. Вот я лежал и спал, а вот меня уже нет. Накинули удавку и всё, а на утро охранники мои решили б, что сам вздернулся. Осознал свою вину, раскаялся и не смог жить с тяжким грузом на душе.
После этого Макс смог вытащить меня под подписку о невыезде. Чего это стоило брату, я так и не узнал. У него были связи, но даже их сейчас хватило только на это. Остальное должен был решить суд, дату заседания которого все никак не могли назначить.
Максим твердит, что всё серьезно. Работает с адвокатами. Требует, чтобы я сидел дома и никуда не ввязывался. И меня вроде напрягает происходящее, слушаюсь брата. Я осознаю, что мне маячит реальный срок, но относиться к нему со всей серьезностью не выходит. Это кажется каким-то далеким, по сравнению с тем, что вижу в своем телефоне.
Первым делом, как добрался до него, бросился звонить Ане. «Аппарат абонента временно недоступен» – и так всё время.
Я не верил. Даже хоть она позвонила и сказала. Решил, что просто испугалась. Что вся эта ситуация выбила из колеи и, она попросту растерялась. Всего-навсего нужно выбраться и поговорить, наивно думал я. Ведь не могла она так поступить со мной. Не могла говорить, что любит, а при первых же трудностях, бросить?
Моя Аня, та которую я знал, так бы не поступила. И всё же везде заблокировала и меня, и Макса. И номер, по всей видимости, сменила. Хотел через Олега всё разузнать, но тут брат зашел в её инстаграм с левого аккаунта, и всё стало ясно.
Меня как в ледяную воду окунули.
Фотографии со свадьбы, с совместного отдыха на берегу моря. Она рядом с белобрысым. Обнимает его, целуется с ним, запускает сраных голубей и кружится в свадебном танце.
Моя девочка. Та, которая сквозь слезы говорила, что любит. Уверяла, что я ей нужен. Моя девочка вышла замуж за другого.
Думал, дышать не смогу, так больно сдавило грудь, когда понял, что ничего уже не будет. Что ничего из этого не было правдой, а лишь игрой. Развлечением для заскучавшей богатенькой сучки.
Прижимаю ладонь к груди, чтобы успокоить разбушевавшееся сердце. Как же больно, даже сейчас. Зачем она так со мной? Я ведь к ней сразу, искренне…
Всей душой прикипел, оберегал от всего и от себя даже. Верил, слушал, старался поддерживать. Неужели и про всё остальное врала? На жалость давила, манипулировала.
Зачем такие сложности. Ну, хотела она меня, неужели просто не могла сказать об этом? Взаимно же, она красивая и этого не отнять. Трахались бы да и всё, можно подумать, я бы стал отказываться. Сама ведь это прекрасно понимает, но строила из себя недотрогу. Играла жертву обстоятельств, несчастную овечку.
Кулаки сжимаются от злости. Жестокая лживая тварь! Придушить её хотелось тогда. Как из СИЗО отпустили, следить начал, выжидал чего-то, но не приближался.
Макс в бордель притащил, думал отвлечь. Я не смог. Смотрел на тех девиц, красивые, полуголые, а перед глазами она. Будто на сетчатке каленым железом выжгли.
Глаза эти огромные, добрые… смотрит так доверчиво, смеётся. Чистая, искренняя девчонка.
А на деле, похуже этих шлюх. Лицемерная сука.
А сегодня… неужели и сегодня кривлялась? Так искренне улыбалась, глаза светились радостью, когда меня увидела. Как волновалась, когда заметила шрам, как пальчики тряслись, когда прикоснулась к нему.
Я же видел, не мог же так ошибаться! Наговорить можно, что угодно, но глаза ведь врать не могут! Ведь не могут же?
Моя девочка, мягкая, доверчивая. Стонала подо мной, обнимала, целовала как в последний раз. Шептала всякие милые глупости. Прижималась ко мне так, будто от этого зависела её жизнь.
– Да блть! – от воспоминаний так не вовремя накатывает возбуждение. Пальцы ею пахнут. На плечах ноют царапины, оставленные острыми ногтями.
Красивая она, горячая. Хотел грубо с ней, чтобы на своей шкуре испытала, как это когда тобой пользуются. Хотел унизить, поставить на колени, трахнуть жестко, без прелюдий, как вздумается. Думал, если она станет для меня, как все, то смогу переступить и идти дальше.
Когда смотрела на меня с испугом. Когда гладила ладошкой по груди, уже тогда понял, что не смогу так с ней. Всё ещё люблю.
Угораздило же полюбить такую стерву!
Перед глазами плывёт от сигарет. Накуриться бы до беспамятства, чтобы навсегда вытравить её образ из себя.
Сколько там любовь живет? Скорее бы уже…
Телефон валяется где-то в машине, разрывается от звонков. Наверняка Макс потерял или родители. После случившегося меня стараются не оставлять одного, боятся, что вляпаюсь во что-нибудь. Да только поздно. По уши уже увяз в чувствах к этой бессердечной твари, как в паутине муха.
Берусь за телефон, всё же баба не стоит ни одной нервной клетки близкого человека. Нужно ответить, успокоить, сказать, что в норме. Просто катаюсь, соскучился по машине и городу.
Тебе-то чего надо? Входящий от Олега. А ведь Аня сейчас именно у него. Чего он хочет от меня?
– Алло, – успеваю ответить на звонок, стараюсь говорить спокойно.
– Далеко уехал? – хриплый голос звучит спокойно, но натянуто. Вроде не злой, напряженный если только.
– Тебе какое дело? – говорить выходит сквозь зубы, хотя он тут и не причём. Кажется, от напряжения даже челюсть свело.
– Не рычи, разговор есть.
– Говори, – выдавливаю из себя.
– Не по телефону. На площадь подъезжай, я скоро туда подойду, – на заднем фоне слышу ветер и шум улицы. Видимо, уже идёт.
– Хорошо, сейчас подъеду.
Сбрасываю и сажусь в машину. Понятия не имею, что мне может сказать её близкий друг. Может, она на меня пожаловалась, и Олег заступаться будет сейчас. Рыцарь, не то, что я.
Запоздало соображаю, что зря, наверное, переспал с ней. Хорошо было, но не в этом дело, мне сейчас ещё обвинения в изнасиловании не хватало только.
На месте первым делом паркуюсь, выхожу из машины и собираюсь осмотреться. На плечо ложится тяжелая рука. Сам не понимаю как, но реакция срабатывает мгновенно. Хватаю запястье, чтобы вывернуть руку и ударить.
– Угомонись, Костян!
У Олега крепкий захват. Без заморочек и выпендрежа, парень удерживает меня за шею одной рукой. Второй крепко перехватил предплечье. Не сдавливает, но дает понять, что в случае чего может и придушить.
– Я тебе не враг, и сюда не драться пришел, – говорит примирительно, ослабляя захват. – Остыл? Теперь давай поговорим.
– Извини, – киваю я.
Действительно неловко вышло. Олег нормальный мужик, да мне ничего плохого не сделал.
– Ничего. Я понимаю – нервы.
Парень присаживается на капот рядом со мной. Молчит, потирая ладони, словно у него руки замерзли. Кусает щёку.
– Я всё знаю, – выговаривает коротко, и под этим «всё» можно понять что угодно. Парень взвинчен. Голос ровный, лицо каменное, но жилы на шее напряжены, того и гляди лопнут.
– Ты о чём?
– Я уже подумал, Анька совсем головой поехала, раз к нему вернулась, но сейчас всё стало понятно.
Перевожу на него вопросительный взгляд. Ему понятно, а я всё больше запутываюсь. От одного упоминания её имени, по коже мурашки бегут. Не выходит её ненавидеть пока, как и разлюбить. Не в раз это всё, как бы ни злился.
На секунду в глазах Олега мелькает растерянность, но он тут же берет себя в руки, чтобы начать.
– Если оправдывать её пришел, то не надо, – обрываю его. – Выбрала его и выбрала, переживу как-нибудь.
– Не перебивай, хорошо? – взгляд исподлобья. Вроде добряк он, но захочет и втащит, даже рука не дрогнет. – Выглядит так, что хожу вокруг, да просто трындец это всё какой-то.
Хочется поторопить, но держу себя в руках. Напряжение ощущается кожей. Воздух наэлектризован, как перед грозой.
– Пришла, ревёт в голос, вся помятая. Я сперва подумал, ты с ней… – бросает на меня тяжелый взгляд. – Что обидел её.
– Я бы никогда. – Звучит, как оправдание. Стыдно становится от своих прежних мыслей.
Повисает тишина, он сканирует меня пристальным взглядом. Видимо, пытается понять, говорю ли правду. Может, и имею право ненавидеть её, но пальцем бы не тронул. Я лучше развернусь и уйду, пусть останется недосказанность, чем поднять руку на девушку.
– Самойлов, та ещё гнида, но такого я даже от него не ожидал. Аня тебя не бросала, – парень взъерошивает волосы, переводит дыхание. Я же замираю и жду, сигарету так до рта и не донес. – Это он посодействовал, чтобы тебя закрыли.
– Чего? А она-то тут причем? – ни хрена не понимаю, как это связано. Да и как мажор мог это сделать, уверен был, что ещё зимой Макс сделал всё, чтобы дела замяли. Олег будто предугадывает вопрос.
– У него отец в мэрии не последний человек, связей много. Предполагаю, что сынок этим и воспользовался. Видал я, конечно, разное, но чтобы так. Он решил вернуть Аньку во чтобы то ни стало.
Я бы тоже на его месте попытался, только…
В голове со скрипом проворачиваются шестеренки. Мелькает смутная догадка, а Олег продолжает:
– Когда тебя приняли, именно он забрал её из участка. Не знаю, как оно на самом деле, ты накосячил или зазря на тебя вешают… У него копия твоего дела была. Его он Аньке под нос и сунул. Он поставил ультиматум: либо она свободна, но ты отправляешься в места не столь отдаленные и с большой вероятностью оттуда не возвращаешься, либо она выходит за него замуж, но ты получаешь свободу. Думаю, что она выбрала и так понятно.
В ушах гудит от услышанного, смотрю на Олега и вижу, что не врёт. Верит в то, что говорит, а Аня… Это её нежелание объясняться и вопросы о полиции. Ведь если я для неё ничего не значу, зачем бы ей волноваться обо мне? А спрашивала она явно не для галочки, помню, как смотрела в этот момент, и как лицо её погрустнело от моего ответа. Как по щелчку, картинка проясняется, приобретая четкость.
– Она любит тебя. И, чтобы ты мог жить нормально, решилась бросить.
Звучит, как бред, а у меня земля из-под ног уходит.
– Ты как?
Олег обеспокоенно смотрит на меня, придерживает за плечи. Меня всё же повело, слишком это шокирует. Я же знал, что от Глеба этого можно ждать, что угодно. Ведь знал, но забил на него. Расслабился слишком рано, добился её и поплыл от счастья.
– Я нормально, Аня сама тебе это рассказала?
– Да, – Олег кивает, – когда ты сказал, что всё ещё под следствием, она всё и поняла. Растеряна она и подавлена, не знает, что делать дальше.
Начинает накрапывать дождь, и мы садимся в машину.
– Где она сейчас? – меня прожигает чувство стыда, каким же дураком я был, что не понял этого раньше. Ясно же было, что не всё так просто здесь. Сам не разобрался, так ещё на неё ушат дерьма вылил.
– У меня дома, спать уложил, – Олег жмёт плечами. – Хочешь, поехали. Вам поговорить надо, но только завтра. Пусть выспится, совсем девчонка себе нервы истрепала с этим уродом.
С ним отдельный разговор будет. Кулаки сжимаются, начинаю жалеть, что не добил его тогда. Понимаю это, и холодом окатывает. Чернота липкая опутывает душу, самому страшно от желания сомкнуть пальцы на его глотке.
– Осади, парень, тебе с ним лучше не связываться.
Снова на плечо ложится тяжелая рука. Я стараюсь дышать размеренно, уговариваю себя успокоиться. Олег прав, тут кулаками дела не решить, нужно что-то хитрее придумать.
– Кость, ты пьешь? У меня ром хороший есть, посидим, потрещим, придумаем что-нибудь. Черт, извини.
В кармане парня начинает звонить телефон, он отвлекается, чтобы ответить.
– Арин, может, такси возьмешь? Я как бы занят.
В трубке слышу возмущенный девичий голос, я машу, привлекая внимание.
– Если кого подвезти, поехали.
Сейчас понимаю, что если бы не этот парень, я так бы и выл в чистом поле. Не знал бы всего и метался между жгучей ненавистью и любовью, не менее жгучей.
– Ладно, сиди на остановке. Сейчас заберем тебя, две минуты, – он кладет трубку и вроде как оправдывается. – Сестра с учебы приехала на выходные, а погода сам видишь.
– Ага, не волнуйся, сейчас заберем и доставим куда нужно, – малое, что могу сделать для человека, который только что спас любимую девушку из лап мажора, а мне вернул веру в людей. – А потом к тебе.
Олег кивает, а я завожу машину. Минут двадцать – и смогу увидеть свою девочку, пусть даже спящей.
Радость и облегчение заполняют душу, оттесняя на задний план ненависть. Слежу за дорогой, стараясь не отвлекаться.
Аня меня не предавала, а с остальным как-нибудь справимся.
Сижу в машине, пока Олег запихивает сумки своей сестры в багажник.
– Здравствуйте.
Я киваю, не поднимая взгляда, когда девушка садится на заднее сидение, и едва не подскакиваю от её удивленного возгласа:
– Ты?!
В зеркале заднего вида налетаю на круглые синие глаза.
Олег переводит озадаченный взгляд с меня на девушку и обратно.
Я смотрю в зеркало, пытаясь разглядеть девчонку. На вид лет шестнадцать, худенькая, рыжеволосая, как и её брат. Смотрит на меня удивленно и радостно одновременно, а я в непонятках, откуда она может меня знать? Но следующая фраза, брошенная ею, всё расставляет на места.
– Бэтмен! – расплывается в улыбке девчонка и бросается обниматься. – Это ты!
Комментарий к Глава 27
Дорогие читатели, спасибо вам огромное, что всё ещё остаётесь со мной и моими героями. Позади ещё одна глава. Признаюсь честно, она пожалуй далась мне тяжелее всех. Обязательно поделитесь своим мнением о ней, каким бы оно не было. Для меня это очень важно.
Спасибо за внимание и до встречи в понедельник!)
========== Часть 5. Полюби и мою тень. Глава 28 ==========
Олег таращит глаза, ждёт объяснений, но, кажется, начинает понимать, в чём дело.
Супергерой из меня такой себе. У него должен быть устрашающий голос, яркая харизма, стильный костюм, а мощная фигура на фоне ночного неба должна заставлять трепетать от страха всех негодяев.
У меня была только пустота внутри и потеря всякого желания жить дальше. Потерянный, сбитый с толку, таким вижу себя тогдашнего.
Потерялась моя Душа, а с ней и желание жить. Страшно так было. С рождения всегда были рядом, а тут… где она, что с ней…
Плыл по течению. Пил почти каждый день. Накуривался, едва ли не в сопли.
Каждый день, как один. Они сливались в серое однообразное, тягучее нечто. Если бы не Макс, с его поручениями, замкнулся бы в себе и спился окончательно или, что похуже. Он твердил, что мне нужно отвлечься, нужна цель. А у меня не было сил искать её.
Сама меня нашла тем душным вечером в начале осени.
По делам был в том районе, уже домой собирался и решил в ларек заскочить по пути. Вышел из магазина, в пакете позвякивала бутылка беленькой и темного пива для разгона. Без алкоголя уснуть нормально не получалось. Кто-то прошел мимо, обдав запахом сладких духов. Я почти сел в машину, когда услышал пронзительный крик из-за угла дома.
Сперва подумал, кто-то придуривается, вроде район нормальный. Сам тусовался тут неподалеку, когда учился в училище. И всё же решил перебдеть, бросился на крики, сжав в кулаке зажигалку.
Девчонка прижимала к груди сумочку, а мутный худощавый тип теснил её к углу, в самое темное место в подворотне.
– У меня нет ничего, – хныкала девчонка. – Отпусти.
Мужик что-то бормотал. Явно не в себе, наверняка, под чем-то. Ни о каком баловстве речи не шло. В руках у него явно что-то было, и девчонка не на шутку испугалась.
Одним рывком, выбросив руку вперед, врезал ему в ухо. Он закряхтел, завалился на бок. Из руки его выпал перочинный нож, который я отпнул подальше.
– Идём.
Схватил девчонку за руку и поволок из двора. В спину летели отборные маты типа.
Открылось одно из окон, и женский голос пригрозил вызвать полицию, если не прекратим шуметь. Где ж вы, суки, были, когда она кричала?
Уже в машине дал воды и смог разглядеть спасенную. Девочка совсем, как Алинка по возрасту, может чуток старше. Худенькая, синеглазая, рыжеволосая. Хныкала, всё так же прижимая сумочку к себе.
– Бедолага. Всё уже закончилось, дыши глубже, – пытался успокоить её будничной интонацией. Хотел, чтобы моя уверенность передалась и ей. – Как зовут?
– Ариша, Арина Маршалова, – заикаясь, выговорила девочка. Бледные губы дрожали, а в круглых глазах плескался страх.
– А чего делаешь тут в такое время?
– В общежитие иду, приехала недавно.
Отвез в общагу, проводил до входа. Девочка долго разглядывала меня, благодарила, выспрашивала кто я, как зовут. Тогда и назвался Бэтменом, просто в шутку, да и настроение ей хотел поднять.
– Ты? – выпаливает Олег удивленно.
– Я…
Мне неловко. Девчонка хвалит, а я чувствую, что краснею. Вроде хочу отнекиваться начать, но она пресекает попытку сделать вид, что не причём.
– Это ты. Хоть и в капюшоне был тогда, но тебя я сразу узнала, по глазам! – восклицает она. – Только машина была другая, девять девять вроде.
Я только киваю. Ну, да, так и было. Я от неё только под зиму избавился.
– Охренеть, мир тесен, – улыбается Олег. – Арина рассказывала, как ты того стрёмного мужика уложил, как с неба свалился, реально Бэтмен.
– Да ну хорош. Любой нормальный человек так же поступил бы.
Я не умею принимать похвалу. Да и за что? В моей картине мира слабых не обижают, а насилие уместно только в качестве защиты… или возмездия.
Олег скуп на проявления эмоций, но вижу, что взволнован. Словно заново переживает волнение за близкого человека. В груди холодеет, слишком хорошо его понимаю.
– Ты. Спасибо, что не прошел мимо, – парень жмёт руку. Крепкое рукопожатие, уверенное. Едва вспотевшая ладонь выдаёт волнение.
Под восхищенный щебет Арины, отвозим её домой. Она живет с родителями и упорно упрашивает зайти на чай, Олег тоже настаивает, но не слишком. Не сегодня, там у него Аня, и он понимает, что мне к ней нужно.
– Опа! Это что ещё за гуси?
Олег напрягается, когда подъезжаем к подъезду. Собираюсь спросить, в чём дело, но замечаю Порш со смутно знакомыми номерами. Возле него вертятся два мордоворота, оглядываются по сторонам. Хватаюсь за биту, травмат бы сейчас пригодился, жаль его изъяли пока идет следствие.
– Оставь! – твёрдо одёргивает меня, накидывает капюшон, едва не натягивая его на глаза. Интуитивно, делаю тоже самое. – Так справимся. Иди спокойно, будто не видишь их.
Проходим мимо, быки только провожают нас взглядами, но не останавливают. На этаж поднимаемся бегом. Дверь нараспашку, замок вырван. Из глубины квартиры доносится возня и женские крики, сразу узнаю её голос и бросаюсь.
Напряжение заполняет каждую клеточку тела, оголяет нервы, делая чувства более восприимчивыми. Сердце холодеет от понимания, что она там одна с этой мстительной тварью.
– Отпусти меня, хватит! – голос захлебывается в плаче.
– Сука! Так и знал, что к этому своему побежишь! Спишь с ним, говори?! – орёт он, нависая над трясущейся девушкой. – Шлюха, ничему тебя жизнь не учит!
Она на полу, зажата между ним и диваном. Пытается закрыться руками, заслониться от него. Крик вперемешку с плачем. На щеках слезы и кровь. Он заносит кулак для удара.
Какие-то секунды, но растягиваются на бесконечно долгий миг. Миг, который мне требуется, чтобы преодолеть прихожую и впечатать ногой ему в бок.
– Не смей! Трогать! Её! – не крик выходит, а рёв.
Не даю ему подняться, пнув под дых. Кровь на простынях, его рожа исцарапанная, на Ане только футболка и та порвана. Девушка кутается в неё и трясется, не то от холода, не то от испуга.
