Текст книги "Королевства Глубин"

Автор книги: Элейн Каннингем

Соавторы: Эд Гринвуд,Линн Абби,Томас Рейд,Трой Деннинг,Мел Одом,Клейтон Эмери,Кейт Стром,Ричард Байерс,Стивен Шенд,Ларри Хоббс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

– Поехали, – приказала она. Не дожидаясь никаких других команд, летучий конь подскочил, расправил крылья и взмыл ввысь.

Посланник морского народа довольно быстро заключил, что путешествие по воздуху, должно быть, как минимум такое же малоприятное, каким он себе представлял путешествие по земле. Ветер постоянно свистел в ушах, делая любые разговоры невозможными, а нескончаемый поток воздуха иссушил чешую и кожу до такой степени, что казалось, будто в них вонзаются тысячи игл. К исходу часа он больше не мог выносить боль. Девчушка, изредка на него поглядывавшая, всё поняла и приказала пегасу спуститься ниже.  Привстав с места и осматривая землю из-за плеча животного, она указала куда-то вперёд и вниз:

– Вон там!

Пегас нырнул, и русала оглушил всё нарастающий вопль ветра. Только спустя мгновение он понял, что это был его собственный крик.

Они приземлились с лёгким толчком; конь сложил крылья и мягко проскакал ещё несколько десятков метров. Каждый шаг болезненно встряхивал Траксоса, а верёвки врезались в кожу с мучительной силой.

Девочка легко спрыгнула, но скакун направился дальше.  Траксос уже собирался спросить, что происходит, но понял, что лошадь двигалась в воде, с каждым шагом поднимавшейся всё выше. В следующую секунду он уже полностью погрузился в чистое, холодное горное озерцо.

Облегчение ошеломляло. Русал жадно глотал воду и бешено бил хвостом, позволяя благословенной прохладе заполнить всё вокруг и его самого. Осматриваясь, он увидел берега совсем неподалеку – это оказалась почти лужа, может, в несколько раз больше, в полтора метра глубиной и шесть метров поперёк. Вода была свежей и, похоже, накопилась из-за таяния снега.  В другое время Траксос решил бы, что она слишком уж холодная, но сейчас этот клочок казался оазисом умиротворения.

Сеть всё ещё ограничивала его движения, и, прижатый к пегасу, он чувствовал, как ходят ходуном бока животного, следуя ритму дыхания. Ощущение было столь правдоподобным, что было сложно поверить в его магическую природу.

Зверь потряс головой и спешно побрёл к берегу, остановившись, когда вода опустилась до груди, но Траксос всё ещё был частично погружён. Русал чувствовал себя освежившимся и громко смеялся, не скрывая удовольствия.

Девочка, без дела сидевшая у кромки воды, засмеялась вместе с ним. Гонец посмотрел на неё с уважением и спросил:

– Как твоё имя, девочка?

– Ариэлла. А твоё?

– Траксос, из русалов Глубоководья.

Она кивнула, запоминая эту информацию.

– Далеко ли мы добрались, Ариэлла?

Она помотала головой и ответила:

– Не знаю. Прежде чем мы спустились, я увидела большой лес… вон там, – девчушка неуверенно махнула рукой куда-то вправо. – Не знаю, насколько далеко. Думаю, мы пролетели ужасно много, но не так много, как нужно – впереди я не видела моря нигде, но и оглядываясь назад, тоже моря не видела, а значит между одним морем и другим морем очень много земли, ведь так?

Головная боль Траксоса, стихшая, когда он плескался в воде, подала признаки возвращения. Девчонка беззаботно щебетала ещё несколько минут, затем посерьёзнела:

– Что ж, пора двигаться дальше.

И снова они поднялись в воздух и воспарили над Фаэруном. Траксос обнаружил, что опыт пребывания вне его стихии не становится более терпимым со временем. Вновь приблизительно после часа полёта они спустились, в этот раз на берегу небольшого водоёма. И теперь Траксос настоял на том, чтобы его спутница высвободила его из обвязки – и на протяжении получаса он плавал в воде, расслабляя затёкшие мышцы. Ариэлла казалась странно нетерпеливой, а в какие-то моменты даже возмущённой, например, когда Траксос задержался, стараясь как можно дольше отсрочить момент залезания обратно.

Странная парочка продолжила путь в той же манере, поднимаясь и опускаясь с воздушными потоками. Солнце, вставшее на востоке, когда они начали своё путешествие вместе, достигло зенита, а потом и плавно зашло на западе. Они спускались почти каждый час, хотя пару раз летели и дольше. В таких случаях Траксос чувствовал себя очень плохо и проводил больше времени в водоёмах, чтобы восстановиться.

Опустилась ночь, но они продолжали лететь в полной темноте. Они летели уже где-то час, и Траксос почувствовал знакомое ощущение в животе, возвещавшее спуск. Как и обычно, болезненные ощущения перемежались с ожиданием прохладной воды, хотя с заходом солнца неудобства путешествия немного сгладились.

Русал и девочка скользили всё ниже и ниже, и казалось, крылья пегаса стали мягче биться о прохладный ночной воздух. И вдруг Траксос понял, что привычное тепло лошадиного бока пропало. В следующее мгновение он уже летел вниз вверх тормашками. Паника скрутила его внутренности, но это продолжалось всего лишь секунду перед тем, как он погрузился в воду.

Пруд был очень мелким, мельче чем все ранее попадавшиеся. К счастью, гонец пролетел всего около четырёх метров, но даже так неожиданное столкновение выбило из груди весь воздух. Он ворочался в иле на дне, глотая живительную влагу, затем быстро всплыл.

– Ариэлла! – позвал он.

Ответом была тишина, прерванная шорохом и слабым: «Траксос?»

– Я здесь. Что случилось?

Снова шорох, затем в тусклом свете он разглядел крошечную фигурку, выскочившую из кустов, которые смягчили падение. Лицо девочки выглядело грязнее обычного, а на лбу, похоже, появилось несколько длинных ссадин, но в остальном выглядела невредимой, заметил Траксос с огромным, поразившим его самого своей силой облегчением.

– Что случилось? – повторил он.

Пару секунд она шмыгала, потом ответила:

– Фреяла ушла.

– Ушла? Что это значит? Как она могла улететь прямо из-под нас?

– Она не улетела, – нетерпеливо объяснила Ариэлла. – Просто ушла. Они все уходят.

– Что ты имеешь в виду? – Траксос потряс головой, пытаясь прочистить мысли.

– Они все уходят через день.

Посланник вздохнул. Очевидно, всё шло слишком хорошо, чтобы так могло продолжаться и дальше. Он должен был догадаться, что магическое создание может существовать лишь ограниченное количество времени.

– Ты можешь призвать её снова? – спросил он.

Девочка кивнула.

– Да, но сперва нужно отдохнуть. К тому же я проголодалась. Пойду поищу еды.

Траксос огляделся. Судя по всему, они приземлились на какое-то плато. Впереди земля обрывалась, уходя на кто знает какую глубину. Леса уступили голым камням и лишайникам, где и укрыться-то особо негде.

– И что же ты собираешься здесь найти? – поинтересовался он.

– Не знаю, – отозвалась девчушка. – Думаю, вон там могут быть заросли дикой земляники. Унюхала что-то похожее, когда свалилась в кусты, – она невольно хихикнула.

Русал покачал головой.

– Не думаю, что ты должна бродить одна в темноте. Лучше продолжить полёт.

– Я хочу есть, – теперь её голос звучал угрюмо и обиженно. Она встала с того места, где присела поговорить с русалом, и побрела во тьму.

– Ариэлла! – крикнул Траксос. – Не делай этого! Я… запрещаю! Слишком опасно!

Ответа не было.

– Ариэлла!

Всё ещё тихо. Траксос тихо выругался. Очевидно, с человеческими детьми сладить было так же непросто, как и с русалочьими.

Резкий крик прорвал ночную тишину, и внезапно вспыхнул яркий факел. Траксос заслонил глаза, защищая их от слепящего огня. Когда он осмелился посмотреть в ту сторону, он увидел Ариэллу, изо всех сил бегущую к нему. За ней, перелезши через низкую гряду, вывалились три массивных фигуры. Одна из них несла горящую ветку, и у всех троих в руках были дубины. Пришельцы были закутаны в какое-то рваньё, а их лица, жестокие и с нависшим бровями, во всех направлениях сразу пересекали шрамы.

Огры.

Ариэлла обогнула озерцо, скрывавшее Траксоса; огры же жадно пялились на девочку. Затем рванули вперёд. Двое пошли берегом, обходя озеро с обеих сторон, третий же сунулся прямо в воду. Никто из них как будто не заметил русала – только его голова торчала над поверхностью.

Тот, что выбрал прямой путь, волочил дубину в воде. Траксос, незамеченный, потянулся к нему, когда монстр проходил мимо, и выхватил у него из рук.

– Э?

Огр бестолково таращился в воздух и по сторонам, решив, что оружие у него отнял не иначе как дух воздуха. Посланник морского народа поднялся так высоко, как мог, и со всей силы размахнулся, обрушив кусок дерева на колено великана.

Огр свалился в водоём, подняв тучу брызг, и забился, завывая и сжимая раздробленную коленную чашечку. Траксос ударил снова, в голову, но попал вскользь. Чудовище схватило русала за горло и сдавило – и боль придавала его хватке ещё больше сил.

Мир поплыл перед глазами Траксоса. Ночь наполнилась цветами, и он услышал громкий рёв. Прямо перед ним уродливая морда огра то расплывалась, то становилась чётче. В отчаянии русал ткнул тонким концом дубины – прямо в глаз нападавшего.

Огр выронил русала и упал на спину, визжа и держась за лицо руками. Потоки крови стекали по телу в воду. Траксос ударил ещё раз, и крики резко прекратились. Огр упал, наполовину оставшись лежать в пруду.

Траксос огляделся в поисках спутницы. Она укрылась за маленьким низкорослым деревцем и уклонялась от двух неспешно преследовавших её чудищ. Её гибкое тело и высокая скорость пока помогали ей избегать преследователей, но русал знал, что эта погоня может закончиться лишь одним.

Он отчаянно пытался придумать какой-нибудь план. Крикнув, он надеялся привлечь внимание огров, но они не обратили никакого внимания, сосредоточившись на меньшей, и более уязвимой добыче. Если они и видели, что их товарищ пал, им не было до этого дела.

Один из них зацепил потрёпанное платье девочки. Та закричала и вырвалась, порвав ткань. Огр мерзко захохотал и замахнулся дубиной.

Шаря по берегам своего места заточения, Траксос нащупал что-то длинное и тонкое. Магический жезл. Подняв его, он вспомнил слова, которые Ариэлла сказала в начале их путешествия. «Призванное животное подчиняется тому, кто его призвал». Не медля ни секунды, он направил жезл и сконцентрировался.

Долгие мгновения ничего не происходило, и в голове у русала промелькнула мысль, что зарядов больше не осталось. Затем наконечник засветился, а потом ослепительно зажегся. Огры, отвлечённые этим необычным зрелищем, взглянули на русала и зарычали. Затем к ним присоединился третий рык, громче и свирепее.

Перед ними стоял тигр.

Взвизгнув, огр побольше развернулся бежать. Хищник взмахнул когтистой лапой, и голова монстра рассталась с плечами. Второе чудовище тоже бросилось наутёк, но тигр оказался быстрее. Прыгнул – и раздался жуткий звук раздираемой плоти, а затем в ночи эхом разлетелся предсмертный крик огра.

Ариэлла подбежала к Траксосу и, всхлипывая, бросилась к нему в объятия. Русла потрепал её по волосам, удивившись их мягкости. Спустя какое-то время она перестала плакать и мрачно посмотрела на спасителя.

– Зачем ты это сделал?

Русал пожал плечами.

– Больше ничего не оставалось. Я не мог выбраться из воды, а они уже готовы были тебя убить. – Он взглянул на тигра, спокойно сидевшего в некотором отдалении и очищавшего лапу. Траксосу показалось, он даже расслышал, как большая кошка мурлычет. Русал повернулся к девочке. – Отдохнём здесь, а утром двинемся дальше.

Девочка отвернулся, и русал понял, что что-то не так.

– В чём дело?

– Это был последний заряд.

Траксос осел в воду и погрузился полностью. В голове всё смешалось. Должен же был быть выход! Они не могли пройти такой путь, только чтобы проиграть!

Спустя несколько минут он поднялся. Всё ещё было темно, но вдалеке, где земля спускалась ниже, виднелись маленькие цепочки огоньков. Гонец указал на них Ариэлле и произнёс:

– Ты должна идти туда. Возьми тигра для защиты. Никто больше не посмеет напасть, пока он с тобой.  Когда доберёшься до поселения, скажи им своё имя и откуда ты. Скажи, что у тебя есть сообщение для королевства морского народа в Море Упавших Звёзд. Скажи, что на Глубоководье напали армии сахуагинов, и они должны подготовиться к атаке морских дьяволов. Скажи им, что они должны послать любую доступную помощь на Побережье Мечей, прежде чем его опустошат. Сможешь запомнить?

Девочка потрясла головой, слёзы уже почти достигли поверхности глаз.

– Ты тоже должен пойти, – просила она. – Я останусь здесь, с тобой. Кто-нибудь придёт и найдёт нас, увидишь.

– Нет, Ариэлла, – покачал головой Траксос. – Это слишком важно. Когда доставишь сообщение, можешь послать кого-нибудь за мной, но оно должно достигнуть Моря Упавших Звёзд. А теперь повтори его.

Ей пришлось повторить послание много раз, прежде чем русал был удовлетворён. Всё это время он помнил о том, что время существования тигра медленно истекает. Наконец, девочка была готова.

Гонец указал в темноту:

– Похоже там есть дорога, ведущая куда-то вниз. Наверно она спускается с плато в долину. Когда доберёшься до низа, направляйся на запад и найдёшь поселения. Теперь поторопись. Я рассчитываю на тебя и на… – он на мгновение задумался, затем торжественно провозгласил: – Ширагу.

– Ширагу, – задумчиво повторила она, с теплотой посмотрев на большую кошку. – Хорошее имя. Да, я буду называть его так. Пойдём, Ширага.

Тигр поднялся, подошёл к Траксосу, лизнул волосы и вслед за Ариэллой скрылся во тьме.

Траксос погрузился обратно в водоём и осмотрелся. Тело огра, падая, расплескало ещё больше воды, а та, что оставалась, смешалась с кровью и грязью, представляя малоприятное месиво глубиной едва ли в метр.

Ночь медленно прошла, взошло солнце, сияя на востоке. Прудик нагревался, с поверхности начали подниматься тонкие струйки пара. К полудню он стал вдвое меньше. Тело русала наполовину ещё находилось в воде, но водоём неумолимо уменьшался. Из последних сил посланник перекатился набок и окинул взглядом холмы Фаэруна. С того места, где он лежал, далеко впереди, на самой границе зрения, он увидел тонкую голубую полоску. Море, подумал он. Море Упавших Звёзд.

Он представил, как глубоко ныряет в эту воду, смеясь, плача от радости, гоняясь за рыбёшками между рифами, хватаясь за дельфинов, проплывающих под самой поверхностью. Над ним, под ним, вокруг него был его мир. Медленно всё исчезло, и Траксоса объял невиданный покой.

К западу отсюда, маленькая девочка с грязным лицом и порванным платьем смело подошла к двери домика и постучала. Пухлая крестьянка потрясенно смотрела на неё, пока эта девочка говорила:

– Привет. Меня зовут Ариэлла. У меня есть сообщение для морского народа Моря Упавших Звёзд. Оно очень срочное. Впустите меня? Тогда, может быть, вы сможете помочь мне добраться дотуда.

Смолкнув, она обернулась назад, туда, где заходящее солнце окрасило холмы в кроваво-красный, и улыбнулась.

МЕСТО, ГДЕ СТРАЖА ХРАПИТ НА ПОСТАХ
Эд Гринвуд

9-ый день месяца Киторн, Год Перчатки

Челюсти плотно стиснуты, мышцы передних плавников напряженно пульсируют, говоря о раздражении или неодобрении. Этим сахуагинам приказы и суждения Яховаса явно не кажутся приемлемыми. Упрямые идиоты.

Сардинах убрал щупальца с алебард и гарпунов, которые он обвил как бы между прочим в тот момент, когда прибыли морские дьяволы, и подтянул их поближе к навигационной карте на столе. Он сделал это не спеша, чтобы показать рыбоголовым, как мало он их боится, и постучал печатью лорда по карте земель Минтарна – печатью лорда сахуагинов Рракулнара – напомнив о том, что их хозяева как минимум уважали власть «какого-то кальмара».

– Приказы, выданные мне лично Яховасом, – начал он мягко, но выделяя каждое слово, – предельно ясны: осадить Минтарн, не позволяя никому войти, и, что важнее, выйти из порта. Захват острова, конечно, был бы выдающимся деянием – лично я нахожу его даже соблазнительным – но оно не может быть нашей главной целью. Прежде всего прочего мы должны не дать кораблям покинуть Минтарн и отправиться за помощью в Глубоководье, Врата Балдура и другие прибрежные города.

– И это лучшшше всссего сссделать, – прошипел самый крупный и уродливый из сахуагинов, имитируя придуманный акцент Краундипа, известного – даже немного мифического – города-колыбели сахуагинов Побережья Мечей, – захватив весь остров. – Он говорил так, будто объясняет общеизвестный факт обычному ребёнку, а не вышестоящему офицеру.

Мимолётом, хотя и не в первый раз, Сардинах задумался, не получает ли Яховас какое-то личное, извращённое удовольствие, ставя ненавидящих друг друга обитателей моря одного над другим. Возможно, целью было снижение вероятности предательства, но такая тактика уж точно способствовала возникновению очень напряжённых моментов.

Тако лениво скользнул щупальцем по карте, давая рыбоголовым понять, что даже теперь, когда они начали двигаться от противоположного конца стола ближе к нему, поглаживая копья и кинжалы, он боялся их не больше, чем раньше.

– Мы подробно обсудим это, когда позволят обстоятельства, – сказал он им. – Приближается Млаверлат.

Затонувший корабль, служивший Сардинаху штабом, лежал под углом на рифе, который нарос сверху, поглотил и теперь сдерживал остатки воедино. Большей части дна среди них не было, что давало течениям доступ к внутренностям судна и открывало панорамный вид на синюю бездну, через которую и плыл сейчас Млаверлат.

Млав был импульсивен и амбициозен, в этом больше походя на сахуагинов, чем на своих сородичей, а потому слишком часто попадался в челюсти собственной безрассудной нетерпеливости. Но, в чём отличие от рыбоголовых – его шкура всё ещё носила пёстрые пятна молодости. А эти следовали излишне прямолинейно вот уже много лет, и это было проблемой, с которой ему придётся бороться.

Да он прямо сейчас с ней борется, акулу за жабры!

Как и все тако, Сардинах мог жить на берегу или под поверхностью волн, хотя и предпочитал более тёплые воды, чем местные. Он знал, чем ценен Минтарн. Сухопутные считали этот остров стратегически важным для торговых путей Побережья Мечей – предлагающим превосходную естественную гавань и неподвластным законам, налогам и указам прибрежных королевств. А ещё Сардинах знал, что ненавидит этих двоих офицеров больше чем всех остальных рыбоголовых, и что он должен стремиться уничтожить их раньше, чем им удастся сделать то же самое с ним. К сожалению, они распоряжались сильным и дееспособным ударным отрядом, превосходившим все остальные отряды Даунфоума в количестве по меньшей мере шесть к одному, или даже больше. Момент придётся подбирать невероятно осторожно.

К счастью, понятие «невероятно осторожно» многие принимали близко к сердцу, а вот никто из сахуагинов по-настоящему не понимал. Если бы только получилось научить Млава использовать хотя бы толику, прежде чем станет слишком поздно.

– Восссможно, теперь мы можем отчитатьссссся, – сказал сахуагин Нарардиир, тоном, ясно дававшим понять, что он на это разрешения не ждёт, да и не спрашивает.

Сардинах старательно не смотрел на силуэт приближающегося Млаверлата, холодно, почти незаинтересованно бросив:

– Так почему не отчитываетесь?

Оба сахуагина зашипели, показывая своё недовольство, но, поскольку тако даже не посмотрел на них и вообще никак не отреагировал, им пришлось продолжать. Их чёрные глаза следили, неотрывно следили. Бесполезные буркала. Он повернулся к ним спиной – рыбоголовые не страшили старого, морщинистого тако.

– От нашшших шшшпионов на побережье есссть новосссти как плохие, так и хорошшшие, – быстро начал Нарардиир. – Дракон Хундаррх, «Красная Ярость Минтарна» не так давно погрузился в свой Долгий Ссссон в своей пещере. При вторжении он не помешает.

– Хорошие новости, – легко согласился Сардинах, пройдя мимо выставленных снаружи часовых – которые взглянули на него, но не окликнули – и теперь не отрывал взгляд от Млаверлата. – А плохие?

На этот раз заговорил другой сахуагин и – хвала богу морских отбросов – был прямолинеен:

– Недавние нападения пиратов-работорговцев вынудили Тарнхила Эмбуирхана, человека, называющего себя Тираном Минтарна и являющегося правителем этого куска суши, пригласить группу наёмников на службу, в качестве портового гарнизона. Хорошо тренированных. Называют себя «Отряд Чёрного Баклера». Бытует мнение, и мы склонны ему верить, что они не будут медлить с пробуждением дракона, если решат, что их враги в шаге от победы.

– Большшше докладывать особо не о чём, – добавил Нарардиир, – но…

– И это хорошо, – мягко перебил Сардинах, – потому что Млаверлат уже здесь.

Пока он договаривал, молодой тако выбросил щупальца во всех направлениях, пытаясь затормозить и прервать своё стремительное движение, и вплыл в офис Сардинаха; конечности трепетали, вода потоками вырывалась из-под них, унося остатки достоинства.

Как и подобает не лучшему подчиненному, Млаверлат пролетел между зашипевшими сахуагинами и столом Сардинаха и врезался в в дальнюю стену комнаты с глухим шлепком. Старая, но укреплённая кораллами переборка даже не шевельнулась.

– Слава Сардинаху, мастеру всех наших странствий, – торопливо пробулькал Млаверлат, из-за спешки и нервности выпуская множество пузырьков. – Оный приветствует тебя, и в то же время нижайше просит прощения за опоздание. Оный разработал хитрый план, как и обещал, и явился изложить перед мастером.

Он бросил взгляд на двух сахуагинов и, нервничая, слегка потемнел. Багровый цвет стал намного насыщеннее, когда рыбоголовые насмешливо прошипели «Хитрый план! Хитрый план!» и подались вперёд, чересчур активно загребая перепончатыми когтистыми лапами.

– Мои офицеры, похоже, в предвкушении, – сухо объяснил Сардинах, игнорируя взгляды морских дьяволов.  – Не обращай внимания и говори свободно. Не заставляй меня ждать.

Млаврелат выдохнул, породив струю пузырей, обхватил ближайшую мачту – скорее для уверенности, которую она придавала, чем для опоры или чего-то ещё – и сказал:

– План оного должен помочь уничтожить и морской народ, живущий в гавани, и этот новый гарнизон человеческих наёмников.

Сахуагины возмущённо зашипели, поняв, что их «новости», очевидно, для всего остального Даунфоума были не такими уж и свежими, и Сардинах тщательно следил за тем, чтобы пощёлкивание клювом, выдававшее его довольство, осталось незамеченным его подчинённым. Тон Млаверлата больше бы подходил фразе: «Оный придумал план, который, как оный надеется, позволит оному вновь вернуть расположение Сардинаха».

– Прошу простить оного за повторение общеизвестных фактов, – запинаясь, продолжал молодой тако. – Это вовсе не оскорбление, а всего лишь основа схемы. Итак, уже несколько лет морской народ Минтарна боготворит и жадно поглощает устрицы из Сияющего Моря, что недалеко от восточного Калимшана и Граничных Королевств, там, где воды подогреваются рекой, идущей от Озера Пара.  Сулдольфане – жители города, больше остальных поставляющего этих устриц, которые почему-то называются «мабаданн», «лимонные», – их любят, как и морской народ Минтарна.

Оба сахуагина одновременно обнажили клыки, раскрыв рты в широченном зевке, предназначенном показать, как им скучно. Сардинах не придал этому значения, но Млаверлат, явно смутившись, продолжал, запинаясь ещё больше:

– Н-на приветственных дружеских пирах в честь нового г-гарнизона, которому они, в конце концов, должны доверять, морской народ угощал людей этими устрицами.

В торопливом возбуждении молодой тако отпустил свой якорь и беспокойно пересёк каюту, волоча щупальца по скошенной палубе, а затем обратно.

– Людям моллюски так понравились, что теперь наполненные водой бочки с живыми мабаданнскими устрицами – самый долгожданный товар в Минтарне. Сухопутные даже организовали несколько тайных доставок, чтобы получить ещё больше.

Сахуагины подплыли поближе, склонив головы, чтобы слышать лучше – явный признак заинтересованности.

– В прибрежных пещерах около Сулдольфора живёт маленти, Джирулга Рлурун, за которой имеется должок. Уже долгие годы она практикует магию, погружающую живые существа в особый сон, стазис – и они перестают дышать и видеть, будто умерли – на некоторое время, пока не выполнятся условия пробуждения.

Щупальца тако теперь едва ли не плясали от предвкушения.

– Если удастся уговорить её наложить заклинание на сотню-другую вооружённых булливагов, – завершил Млаверлат, повысив голос, – из тех, что живут недалеко, или у берегов Граничных Королевств, к югу от Ялласха – и заставить их проснуться, когда бочки вскроют, то они смогут стать следующей поставкой устриц, проведённой мимо морского народа и доставленной прямо на кухни Минтарна!

Тако редко радуются вслух, но сейчас бурный поток пузырей означал оглушительный смех Сардинаха. Он заглушил даже удовлетворённое уханье сахуагинов, и из-за него командир Даунфоума едва смог показать своему красному и дрожащему подчинённому своё одобрение.

– Займись этим, Повелитель Устриц! – проревел Сардинах, неожиданным движением щупалец разорвав на куски пропитанную водой скамью. – Иди и возвращайся с победой!

– Вот уж точно, – пробормотал Брэндор, когда оба Чёрных Баклера, самых высоких и мускулистых из всего отряда, убрались с дороги, делая пассы руками, будто творя заклинания и крича, будто от смертельного ужаса, а затем закатили глаза и заухмылялись, – «Место, Где Стража Храпит На Постах».

Он игнорировал и их хохот, и постоянные удары рукояток кинжалов, колотящихся о его тощие плечи – унизительное напоминание о том, что ему, тоже Чёрному Баклеру, совсем недавно более опытный воин прилюдно объяснил, что он должен быть готов сражаться руками и клинками, если его заклинания окажутся слишком жалкими. Теперь ученик плёлся по скользким ступеням вниз, на кухню… где его ждало очередное наказание.

Брэндор вечно подвергался наказаниям. С момента прибытия Баклеров на обдуваемый морским ветром Минтарн, список его дневных поручений и обязанностей достиг длины, даже для самого молодого задохлика, когда-либо носившего знак Чёрных Баклеров, весьма впечатляющей.

То, что он был единственным учеником опытного, но стареющего Драскина, главного волшебника Отряда, делу тоже не помогало. Наоборот, двое других магов группы считали «мелкого дурачка Брэндора» будущим соперником, которого нужно высмеивать и унижать при любой возможности. Большинство могучих бойцов Баклеров также считали его жалким подобием мужчины, мишенью для насмешек – до тех пор, пока он не сбежит куда-нибудь в море, избавив от своего присутствия и своих шуточек.

О да, его шуточки – единственный источник веселья, единственное оружие. Уже давно он приобрёл привычку отвечать на издёвки быстрым языком и ловкими пальцами. Все, кто доставал Дурачка Брэндора, платили цену, даже если были влиятельными – к вящей радости и громкому хохоту их коллег.

Остров Минтарн был маленьким и почти лишённым растительности; население с подозрением относилось к вооружённым чужакам и тщательно охраняло свои секреты, не шибко приветствуя особо любопытных – и ещё меньше того, кто носил и знак Чёрных Баклеров, и мантию мага. Всеобъемлющая скука стала причиной того, что Брэндор назвал остров «Местом, Где Стража Храпит На Постах», что не добавило ему любви среди собственных солдат Тирана Минтарна.

Это случилось ровно тогда, когда скуку парня навсегда развеял вид темноглазой, темнобровой Шалары, чьи волосы оттенка самого солнца целовали изящные плечики, обрываясь посреди красивой спины. При мысли о ней Брэндор начал спускаться быстрее. Она часто приходила поболтать с Хальгером; она могла быть там прямо сейчас.

Дочь Тирана порхала по укреплениям и лестницам Минтарна словно несмелая тень, способная двигаться сама по себе. Говорили, что она – точная копия своей почившей матери, никогда не любившей грубую силу и бахвальство, но уважавшей острый ум. Именно поэтому она проделала долгий путь из Сулдольфора на скудный на чудеса, одинокий остров, несмотря на царивший здесь промозглый холод, в итоге и забравший её жизнь.

Говорили так же, что Тиран обожал свою дочь – но Брэндор её почти боготворил. Он часами бродил по бастионам на пронизывающем до костей ветру, лишь бы увидеть девушку хотя бы краем глаза, а Хальгер в итоге запретил ему приближаться к кухням – за исключением тех случаев, когда ему приходилось работать там, отбывая наказание – когда парень десять дней слонялся там без дела, не отводя взгляд от Шалары, когда та заглядывала.

Очевидно, она не хотела заходить, когда на неё пялились, чуть ли не обливаясь слюной, и Хальгер так об этом и сказал. И всё же он пошёл бы на что угодно – даже на публичную трёпку от рук самого волосатого, самого мерзкого из бойцов-Баклеров, или на отречение от магии – лишь бы заслужить её улыбку и дружбу.

Вместо этого, он пошёл по единственному пути, на котором его могли хоть как-то заметить. Шуточки.

Брэндон Дурачок провернул ряд с каждый разом всё более невероятных трюков, чтобы впечатлить Шалару Эмбуирхан. Он начал с того, что незаметно прибил к земле сапоги посапывавших на постах стражников, подтвердив точность придуманного им названия; затем перепутал все заказы для гарнизона в торговых лавках.

За этим последовало перемешивание нижнего белья всего офицерского состава, а потом и вовсе подмена его на аналогичную одежду, но принадлежащую высокородным дамам замка Тирана. А затем все щиты, вывешенные на замковых стенах, таинственным образом поменяли своё местоположение; наконец, речь дворцового камергера была остроумно переписана, как раз накануне той ночи, когда сам камергер свалился с болезнью, велев своему заместителю прочитать её – со строгим наказом «не менять ни слова».

В ту же ночь люди снова слышали стенания призрака Минтарна, как раз под окнами побитого домика в доках, в чьих дверях приглашающе улыбались фигуристые красотки, и где Чёрные Баклеры имели обыкновение оставлять свои монеты и неугомонность. Позже кто-то выпустил в порту целый загон мулов и…

Неизбежная расплата обрушивалась на голову Брэндора. Ему доставалось всё – кухонные обязанности, ещё больше кухонных обязанностей, мытьё гор посуды, закатывание целого сонма рыбных консервов и неловкий спуск по длинной, скользкой тропе прочь от замка, в конце которой ждало выбрасывание объедков, мерзкого ведра за мерзким ведром, в пруды, где разводили нотрописов; рыбы, словно руки, высовывались из бурлящей воды и открывали миниатюрные пасти, каждый раз приветствуя кормильца.

И все эти утомляющие поручения выполнялись под неусыпным оком старого повара замка Минтарн, а Хальгер был не тем человеком, кто мог пропустить или стерпеть хотя бы секунду подготовки к розыгрышам и прочим безобразиям. Бывший пират с жирным пузом, с правой рукой, оканчивающейся деревяшкой (которой он обычной придерживал почерневший, побитый котёл), Хальгер, пыхтя, громыхал по своей вотчине – заполненному дымом залу с высокими потолками – каким-то образом поддерживая огонь не меньше чем в трёх очагах разом, а также стабильный поток еды на тарелках с крышками-клош для насыщения обитателей замка, стражи Тирана, Чёрных Баклеров и прочего люда, оказавшегося за гостевым столом правителя.