Текст книги "Терновый Оплот (ЛП)"

Автор книги: Элейн Каннингем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

– Ты быстра. Также, как красива, – сказал он с уважением. – Надеюсь, ожерелье ты получила.

Бронвин притворила дверь и села в мягкое кресло.

– Я бы не рискнула нести его с собой. Боялась, что умыкнут. Мой помощник ожидает приказа отправить его курьером.

– Как, без сомнения, он ожидает и твоего благополучного возвращения, – сухо сказал человек.

Женщина ответила скромной улыбкой.

– Необходимые меры предосторожности, милорд Малхор. Многолетний опыт.

Особенно в том, что касалось Жентарима и жрецов Цирика, молча закончила она про себя. Отметив пристальное внимание мужчины, она взмахнула руками в подобострастном жесте.

– Но я не стану утомлять вас своими маленькими сказками.

– Напротив, я уверен, что найду в них много интересного.

В дверь тихо постучали.

– Возможно, в другой раз, – пробормотала Бронвин, поднимаясь, чтобы ответить. Приняв целую кучу полотенец от горничной, она закрыла и крепко заперла за собой дверь. Из кучи девушка достала маленькую грубо вырезанную из полированного дерева коробочку.

Бронвин поставила её на маленький столик и осторожно, чтобы не порезать пальцы, приподняла крышку. Однако, глаза её округлились лишь когда она увидела содержимое – несколько экзотических курительных трубок, набитых ароматным и крайне незаконным табаком. Женщина не упустила огня, внезапно вспыхнувшего в глазах мужчины при взгляде на предметы. Она пришла на эту встречу не в слепую и знала о своем клиенте и его привычках больше, чем просто любопытствующая.

– Простите, если это оскорбляет вас, милорд, – сказала она осторожно, чтобы в голосе или на лице не отразилась ирония. – Это была обманка, на тот случай, если парень, который принес сюда эту коробку, был нанят ворами, ожидавшими найти здесь ценные вещи или какой-нибудь контрафакт. Скорее всего вор возьмет трубки, а коробку выкинет, не подозревая о том, что здесь есть двойное дно.

Ловко дернув коробку, девушка вытащила ожерелье из тайника. Склонившись, она протянула его жрецу, а тот схватил его с нетерпеливым беспокойством. Он закрыл глаза и провел янтарными бусинами по лбу. Когда глаза мужчины открылись, снова впиваясь в неё, Бронвин содрогнулась. Несмотря на высокий ранг и значительное состояние, в этом взгляде читалась жадность и хитрость, что делало его похожим на самого мерзкого дуэргара. Бронвин подозревала, что причиной покупки янтаря послужило совсем не желание творить благие дела для человечества.

– Ты справилась, – пробормотал он, наконец. – Это… больше, чем я ожидал. Говорят, янтарь хранит память о магии. Возможно, твое прикосновение, твоя красота, добавили к его значению еще чего-то.

Его слова вызвали мурашки, пронесшиеся по коже. Но Бронвин заставила себя любезно улыбнуться.

– Вы слишком добры.

– Совсем нет. Теперь перейдем к вопросу оплаты. В дополнение к золоту ты хотела бы получить информацию. Почему бы тебе не присоединиться ко мне? Нам было бы комфортнее общаться.

Бронвин ловко расстегнула пояс, а затем скинула ботинки. Быстрым текучим движением она стянула через голову платье и повернулась, чтобы положить его на стул. Женщина обернулась к ванне, ловя жреца в неудобный момент. Его взгляд как раз скользил по округлости её бедер, и он прищурился, погружаясь в непристойные мысли. Бронвин сжала зубы и шагнула в воду. Как и в других городах, общественные бани были в Глубоководье частью жизни. Бронвин не считала это прелюдией к близости, но были те, кто мог воспринимать это иначе.

– Так гораздо приятнее, – сказал Малхор. – Возможно, когда наши дела закончатся, мы сможем насладиться другими удобствами, предоставленными этим залом.

Например, прилегающей спальней, подумала Бронвин.

– Возможно, – сказала она вслух. Теперь, когда она встретила этого мужчину, Бронвин была готова поцеловать водную змею – в пятьдесят морских саженей. – Так что ты мне расскажешь о Морском Призраке?

Спросила она, называя имя корабля, навсегда изменившего её жизнь. Малхор дернул плечами.

– Немного. Корабль действительно был жентийским, но лет двадцать назад он сгинул. Учитывая местную пиратскую активность, предполагалось, что корабль разграбили и затопили.

Все это Бронвин уже знала. И слишком хорошо.

– Была ли попытка проследить путь груза?

– Конечно. Некоторое оружие, да несколько ценных вещичек были найдены. Но большая часть пропала на рынках Амна.

Жрец продолжал говорить, но слова его потонули в нахлынувших воспоминаниях о дыме, запахах, чувствах… ужас, плен, унижение, боль. О, да. Бронвин помнила рынки Амна. Какофония голосов, говорящих на незнакомых языках, руки, толкающие в спину, внезапный звон падающего молота – это объявили о продаже раба. Судьба определена.

– Боюсь, большего не скажу. Возможно, если ты расскажешь мне, чего желаешь достичь?

Слова Малхора просочились сквозь кошмар, возвращая девушку в настоящее. Она сосредоточила взгляд на его жадном лице. Коварный жрец знал, чтобы она не искала – это дороже янтарного ожерелья. Бронвин усмехнулась.

– Вы, разумеется, не ждете моего ответа. Могли бы вы поведать о происхождении груза? О капитане корабля, о его команде? Даже имени матроса будет достаточно. Все, что знаете. Даже самые незначительные, на первый взгляд, детали. Они могут оказаться полезными.

Жрец наклонился вперед.

– Я почти сорвал голос, крича через это озеро. Подойди ближе, и мы поговорим еще.

Ванна была большой, но не слишком. Встав, Бронвин подошла к жрецу, позаботившись о том, чтобы остаться вне досягаемости этих больших пухлых рук. Но он не пытался дотянуться.

– Должен признать, меня интригует твой интерес к этому старому делу, – сказал Малхор. – Расскажи мне, что ты знаешь о Морском Призраке, его грузе и, быть может, я смогу помочь.

– Я знаю не больше, чем сказала вам, – честно призналась Бронвин. – Это было давно, и давно поросло травой.

– И я сомневаюсь, что твои собственные воспоминания простираются так далеко, – прокомментировал он. – Корабль затопили двадцать пять лет назад. Возможно, тебе тогда было… года четыре?

– Около того, – ответила девушка. По правде сказать, она сама не была уверена в собственном возрасте. Бронвин помнила мало, все ранние воспоминания были поглощены ужасом. Прежде, чем она сумела что-то предпринять, с уст её сорвался мрачный вздох. Малхор кивнул. Его глаза проницательно блеснули на толстом лице.

– Прости, если это покажется слишком дерзким, но я не мог не заметить твою примечательную татуировку. Похоже на малиновый дубовый лист. Возможно, ты – последовательница Сильвануса?

Первым импульсом было расхохотаться от подобного предположения. Сильванус, Отец Дуба, почитался многими друидами, и она, конечно, не имела отношения к этой вере. Но ей пришло в голову, что Цирик, бог Малхора, был очень ревнив к проявлениям признаков поклонения другим культам.

– Когда-то… я любила некого молодого лесорубы, – сказала она легкомысленно. – А он любил дубовые листья. Ну вот…

Бронвин закончила говорить и пожала плечами. Пускай подозревает, что хочет. Отметины на её спине – это её личное дело.

– Так ли это? – Малхор наклонился вперед. – Понимаю мужчину, решившего оставить на тебе свою метку. Возможно, со временем тебя убедят носить мою. Взять её! – крикнул он.

Бронвин выпучила глаза, а затем бросилась к двери. Комната содрогнулась от первого тяжелого удара, это вздрогнула щеколда, которую она бережно затворила. Одним прыжком женщина вылетела из ванной и бросилась к окну. Позади раздался всплеск – едва слышимый за не прекращавшимся стуком в дверь – это приближался Малхор.

Он двигался быстро, особенно для толстяка. Жрец схватил её сзади, одной рукой держа за талию, а второй – за горло. Он был силен, кроме всего прочего. Бронвин извивалась, словно форель, но не могла освободиться.

– Поспешите, идиоты! – закричал жрец. – Я не могу удерживать её вечно.

Бронвин сунула руку в волосы и вытащила стилет, который спрятала в густых кудрях. Оружие было предназначено для точного, осторожного удара, но времени не было. Она ударила за плечо, и клинок нашел плоть. Однако узкий нож не вошел глубоко и не нанес сильной раны. Малхор вскрикнул и усилил хватку. Женщина ударила снова, на этот раз в руку. Вырвав лезвие, она нанесла третий укол.

Наконец, он отпустил её. Как раз в этот момент дверь с треском распахнулась. Бронвин бросила быстрый взгляд через плечо. В комнату влетели трое мужчин. Времени на бегство было катастрофически мало, но ярость побудила её вернуться к жрецу и провести крошечным ножиком по его обвисшим щекам.

Затем, женщина помчалась к окну. Отбросив шторы, она распахнула деревянные ставни. Щеколда поддалась, и Бронвин выпрыгнула на улицу.

Время, казалось, замерло. На мгновение, не больше, прежде, чем она приземлилась на мягкий тент, что растянул между двумя домами, ровно на два этажа ниже комнаты с ванной, её сообщник. Слегка подпрыгнув, она нащупала тунику, которую предполагала оставить здесь. Найдя её, она быстро натянула одежду через голову, а затем покатилась к краю навеса, соскочила вниз и бросилась по улице. После этого Бронвин помчалась со всех ног, спеша оказаться в безопасности своего магазина.

К огромному облегчению – и удивлению – никто не стал преследовать её. Возможно, Малхор решил не рисковать. В конце концов жентийские жрицы едва ли могли позволить себе открыто обнаружить свое присутствие. Даже в городе, столь терпимом, как Глубоководье. Он получил ожерелье, заплатив смехотворно низкую цену. Несомненно, он считал эту сделку отличной.

Но зачем он позвал людей? В нападении не было смысла. Она уже получила свою плату, а потому обмануть её было невозможно. Должно быть, он узнал, что она Арфист. Этой причины хватило бы ему для того, чтобы убить. Но его слова указывали на намерение беречь её, а не убивать. Он питал надежды обратить её, сделав в тайного агента Жентарима?

Все это Бронвин обдумывала, возвращаясь домой через весь город. Она петляла, следуя сложным путем, проходящим через аллеи и заднюю комнату табачной лавки, владелец которой дружелюбно относился к Арфистам и их маленьким интригам. Женщина покинула магазин, обув оставленные в нем тапочки и прикрыв тунику приличным льняным киртлом. Мокрые волосы были заплетены в косу. Так она могла спокойно пройти по роскошной рыночной площади. Просто еще одна торговка, идущая по поручению семьи, или служанка, исполняющая прихоть хозяйки.

Наконец, Бронвин свернула на Улицу Шелка, снова удивляясь своему неожиданному счастью получить возможность арендовать магазин в этом шикарном районе. Располагавшаяся поблизости от Рынка и богатого Морского Района улица была широка и длинна. Она была полна магазинов и кабаков, где обслуживали богачей Глубоководья. Здесь продавались лишь самые качественные товары и работали только лучшие ремесленники. Магазины поддерживали этот статус. Высокие здания были выстроены из хорошей древесины и мазанки, а иногда даже щеголяли прекрасной каменной кладкой. Их украшали резные и нарисованные на дереве узоры, яркие знамена и даже маленькие корзинки цветов. Уличные фонари ярко сияли, окутывая своим золотистым светом элегантно одетых горожан, которые гуляли по мощеным улочкам. Вокруг было множество менестрелей, и музыка смешивалась вокруг бредущей по улице Бронвин приятным калейдоскопом звуков. Ужин давно миновал, и большинство магазинов были закрыты, но в Глубоководье были места, открытые в любое время. Таверны и залы развлечений работали до самого завтрака. Изобильные частные торжества и мелкие подпольные гуляния удерживали множество самых привилегированных горожан занятыми до утра. Те, кто зарабатывал на жизнь тяжелым трудом и ремеслом, в это время обычно спали, поднимаясь с рассветом. Бронвин искренне желала быть одной из них.

Она не удивилась, увидев, что в магазине все еще горит свет. Отперев дверь, девушка вошла в теплый манящий беспорядок безделушек и сокровищ. Её помощница, светловолосая, розовощекая гномиха, по имени Элис Тинкер, изучала изумрудное кольцо, разглядывая его через алмазное стекло. Когда Бронвин вошла, женщина подняла глаза, не потрудившись опустить инструмент. В результате один глаз у неё стал огромным, словно у голубоглазого бехолдера. Это заставило Бронвин отшатнуться.

Элис весело рассмеялась и положила стекло.

– Занятный у вас выдался денек, а?

– Да, – вздохнула Бронвин. – У тебя было время набросать образец, что я отправила.

Она так устала, что слова звучали нечетко даже для собственных ушей.

– Этим я и занята. Сопоставила цвет с кусочками янтаря, которые были у нас здесь. Я буду ориентироваться на него завтра, когда стану добавлять правильные оттенки.

Бронвин кивнула. Она хранила эти эскизы, перепись редких предметов, которые прошли через её руки, под замком и охраной заклинаний. В сейфе. Некоторые рисунки девушка делала сама, но большая часть работы делалась маленькими умелыми руками Элис. Гномиха однозначно была сокровищем. Она держала магазин и вела учет продаж, в то время, как Бронвин любила приключения и занималась сделками. Две женщины были настоящей командой и успех Любопытного Прошлого принадлежал им обоим. Элис, казалось, относилась к нанимательнице, словно к большому ребенку, но Бронвин была готова не замечать этого недостатка.

– Завтра наступит достаточно скоро, – согласилась она, поворачиваясь к лестнице, ведущей в её комнату в магазине.

– О! И еще кое-что, – крикнула вслед Элис. – Этот молодой бард заходил. Искал тебя. Говорит, что ему нужно поговорить с тобой в самое ближайшее время. Это важно. Что-то про ожерелье.

Это, конечно, Данила. Опять же, завтра достаточно близко.

– Ладно. Ладно, – пробормотала Бронвин, шатаясь вверх по лестнице.

Элис последовала за ней, уперев руки в боки. На коричневом, с румяными, словно яблоки, щеками, лице отразился материнский упрек.

– Посмотри на себя, детка! Мертвец на ногах! Я не перестану предлагать тебе взять отпуск, чтобы прохлаждаться здесь, в магазине.

Игнорируя несмолкающую гномиху, Бронвин поднялась в комнату, намереваясь сразу же упасть лицом в кровать и надеясь, что она не уснет прежде.

Но стоило ей шагнуть в комнату, все мысли о сне испарились. В центре, опираясь на свой посох и глядя на неё мрачным, сверкающим взглядом, стоял самый страшный и могучий маг Глубоководья. Бронвин уставилась на Хелбена Арансана, Магистра Арфистов. Именно он руководил её действиями, но прежде они не встречались. Женщина считала себя хорошо знакомой с протоколами поведения дюжины рас и шестидесяти земель, но сейчас не могла решить, какой из трех убедительных ответов выбрать: поклониться, сбежать или потерять сознание?

* * * * *

Двое мужчин, одетых в черно-фиолетовые одежды жрецов Цирика, прогуливались в саду у виллы. Яркая луна освещала усыпанную белой галькой тропу. И хотя дело было ранней весной, в воздухе стоял робкий запах цветов. Три фонтана весело били в воздух, разливаясь по своим чашам.

– Я слышал о тебе интересные вещи, – говорил Малхор, бросая взгляд на человека, ставшего его самым многообещающим и талантливым помощником.

Даг Зорет склонил голову. В знак согласия. И нежелания отвечать. Наставник знал о нем слишком много, он изучал семью, из которой был вырван Даг. Некоторой частью этой информации он не так давно поделился: деревня, из которой похитили Дага, слухи о силе, присущей его кровной линии, должность его выдающегося отца. Даг часто задумывался, что же еще знает Малхор. А еще ему было интересно, как жрец получил этот шрам на левой щеке – и позавидовал человеку, нанесшему это увечье.

– Кажется, у вас есть более интригующий рассказ, – парировал Даг, подняв палец и проведя им по своей щеке.

Старый жрец только плечами пожал.

– Не так давно ты отправился на Холм Джундара и в одиночку поехал в предгорья, вдоль Дессарин. Мне любопытно, сын мой, что же побудило тебя пойти на такой риск, как посещение своей родной деревни?

Вот и все. Слухи дошли до Малхора быстрее, чем Даг ожидал.

– Мне тоже интересно, – сказал он. – То, что вы рассказали мне о моем прошлом, заинтриговало меня. Но в истории все еще много дыр. Я попытался залатать некоторые из них.

– Получилось?

– Разве что пару, – Даг одарил старого жреца твердым взглядом. – Вы сказали, что набег был работой амбициозного соперника паладина. Но люди, атаковавшие деревню, были солдатами Жентарима. Оглядываясь назад теперь, я четко вижу это.

Новость явно поразила Малхора.

– Как это возможно? Ты был ребенком.

– Знаю, – просто сказал Даг. – Это касается моих отношений с богом.

Малхор собирался протестовать. На несколько мгновений воцарилась тишина.

– Эта вилла, твои новые обязанности, – начал он. – Все это ты заслужил. Но у меня есть для тебя еще кое-что. Подарок, – он сделал паузу, чтобы добавить словам веса. – Ты не последний из потомков Самулара. Твоя сестра также пережила налет. И она жива и здорова.

Ошеломленный этим сообщением, Даг застыл. Ему не приходило в голову не согласиться со словами Малхора. И правда, как только потрясение от осознания прошло, он подумал, что не должен быть так удивлен. Он вспомнил видение, посланное Цириком, смелая и любопытная маленькая девчушка, вылезающая из окна, чтобы разузнать о предстоящем налете. Его сестра Бронвин, смутно припоминаемая, как проклятье его детства. Его пощадили – так почему бы не оставить девушку?

Сестра. У него была сестра. Даг не знал, как к этому относиться. Он смутно помнил глубокий полный неодобрения голос отца, порицающего смелые взгляды девочки, – и задавался вопросом, почему её старшему брату не удалось стать таким же бесстрашным.

– Как она? И где она?

– В Глубоководье, – ответил Малхор. Он поморщился, коснувшись листовидного шрама на щеке. – И поверь мне, она устроилась достаточно хорошо. Я встречался и говорил с ней в эту самую ночь.

Так это была Бронвин. Прошли годы, но ей все так же удавалось действовать там, где Даг сдерживался. Эта мысль не слишком ему понравилась, но огорченное выражение на порезанном лице жреца было, несомненно, желанным зрелищем.

– Для дочери паладина она очень быстра с ножом, – заметил Даг с мрачным удовольствием. – Обычно, вы не столь опрометчивы, чтобы не заметить спрятанного оружия.

– Голая женщина, – прорычал Малхор. – Она спрятала стилет в волосах. В эти коварные времена мужчине стоит соблюдать осторожность.

На этот раз Даг громко расхохотался.

– О, это бесценно! Разве не гордился бы этим великий Хронульф?

Старший жрец пожал плечами.

– Она интересная женщина, искатель утраченных древностей, сделавший поиск осколков прошлого делом своей жизни. По иронии судьбы, своей истории она найти не смогла. Тем не менее, она, очевидно, пытается это сделать. Она охотно продала за информацию артефакт из бесценного янтаря. Ты можешь воспользоваться этим. И должен, – жрец снова поморщился. – Я столкнулся с каким-то… препятствием. Если бы я не подготовился к подобному и не воззвал к Цирику за заклинаниями, унесшими меня из того места, ночь могла бы закончится куда трагичнее. Совершенно очевидно, что мы не единственные, кто владеет информацией. За твоей сестрой смотрят, её защищают. Если ты не заявишь права на эту женщину, как и на силу, которой она владеет, это сделают другие.

– Конечно, – пробормотал Даг. – Что вы предлагаете?

Малхор поднял брови. С тех пор, как его бывший ученик просил совета, прошло уже несколько лет.

– Я передал в твои руки человека, предавшего тебя и твоего отца. Пользуйся. Пусть он приведет твою сестру к месту, где ты, скажем так, сможешь оказать на неё немного братского влияния.

Молодой жрец кивнул.

– Хорошо сказано. И что, позвольте мне смелость спросить, вы надеетесь от этого получить?

– Получить? Мы знаем друг друга много лет. Ты был мне как сын, – начал Малхор. Когда Даг тихо захихикал, жрец отказался от этой попытки и пожал плечами. – В твоей семье живет сила. Я не понимаю её характера. Это предстоит открыть тебе. Но я верю, что если у тебя получится, ты поделишься открытием со мной.

– Правда? – Даг принял это заявление с великим скептицизмом. Малхор не был тем человеком, которому можно было доверять, и он предполагал, что все остальные сотворены по его образу и подобию.

– Скажем так, силы хватит обоим. Я всем сердцем желаю тебе успеха, ибо это ступень к моему собственному благу.

Вот в это Даг мог поверить и понять.

– Замечательно. В таком случаем, я слежу за Бронвин до тех пор, пока не осознаю масштаб моего наследия. А потом мы снова поговорим.

Внезапно радостное выражение лица жреца исчезло, а глаза стали стеклянными и голодными, словно у тролля.

– Разумеется, ты знаешь цену неудачи?

– Конечно, – плавно сказал Даг. – Разве я не заставлял других платить её достаточно часто? Спросите любого неудачника в моей команде. Но в начале вам придется призвать его дух.

Малхор вздохнул, а затем рассмеялся.

– Отлично. Тогда выпьем, что скрепить договор.

Он взял Дага за руку, и вместе они пошли к темной вилле.

* * * * *

– Прости за вторжение, – сказал Хелбен Арансан глубоким, отличавшимся легким акцентом голосом. – Обстоятельства потребовали нашей встречи и разговора. Прошу, садись.

Все еще слишком ошеломленная, Бронвин опустилась на ближайшее доступное место – старинный корабельный сундук, в котором хранилось белье. Единственный в комнате стул занимал архимаг. С посохом в руке, он выглядел каким-то смущенным. Словно судья, которому предстояло принять решение о неизвестном преступлении.

– От моего внимания не укрылось, что ты приняла заказ от жреца Цирика, человека, известного как Малхор.

Как он узнал об этом столь быстро? Бронвин отбросила в сторону мысли о втором нежданном сюрпризе, чтобы соображать лучше.

– Это так, лорд Арансан.

– О чем ты думала? Стоит ли мне напомнить, что сговор с Жентаримом едва ли является поощряемой деятельностью Арфистки.

– Верно, милорд. Но это часть моей работы. Я была нанята Арфистами из-за моих связей. Моих услуг жаждет широкий круг клиентов.

– И простая осторожность требует, чтобы ты устанавливала ограничения. Поправь меня, если я ошибаюсь, но разве не собиралась ты поставить для Малхора драгоценные камни, содержавшие значительную магическую мощь.

– Да, но…

– Что ты знаешь об этом человеке? Какова природа твоих с ним отношений?

Прежде, чем Бронвин смогла достойно защититься, звук у дверей привлек внимание обоих. За порог скользнул знакомый светловолосый мужчина. Он поднял руку, чтобы показать золотые бусины и серебристую оправу.

При виде янтарного ожерелья, глаза Бронвин широко распахнулись. На мгновение, она забыла о грозном виде архимага.

– Проклятье, Дэн. Что ты творишь?

– Хотел бы я сам это знать, – мрачно произнес Хелбен. Он встал и посмотрел на молодого человека. – Зачем ты его принес?

– А почему бы и нет? Оно принадлежит Бронвин, – сказал Данила.

– Нет, – ответила она, стиснув зубы. – Я получила оплата. Сделка окончена.

– Да?

Обычно веселое, лицо её друга теперь проявляло глубокую озабоченность. Он вошел и опустился на сундук рядом с ней.

– Из того, что я слышал, в процессе обмена произошел небольшой конфликт. Какая-то там попытка похищения и прыжок с четвертого этажа? Почему ты так злишься за маленькую помощь, Бронвин? Они, возможно, убили бы тебя.

Но этот аргумент не уменьшил ярость Бронвин.

– Очевидно, им это не удалось. Я ушла прежде, чем твои… друзья… изволили появиться, – девушка раздраженно толкнула его в бок. – Ты хоть понимаешь, что натворил?

Он поднял брови.

– Думаю, понимаю. Ты, очевидно, имеешь на этот счет другое мнение, а у архимага есть третья версия. Поскольку я уверен, что позже он поделиться со мной своими мыслями, без сомнений в четырёхактной пьесе, почему бы нам не поговорить о твоем взгляде на происходящее?

Вскочив на ноги, Бронвин подошла к маленькому окну, которое выходило на улицу.

– Обещание дано, обещание выполнено. Такова моя репутация – самое ценное, чем я обладаю И это первый раз, когда я не оправдала её. Ты не просто сорвал сделку. Теперь ты понимаешь?

Молчание растянулось на долгий, напряженный момент.

– Ожерелье обладает огромной магической силой и должно быть должным образом защищено, – сказал Хелбен.

Бронвин изо всех сил пыталась сдержаться. Архимаг не слышал её слов? Или такие мелочи ничего не значили? В конце концов – какое дело дракону до мыши?

– Я храню его в своем сейфе, – сказала она жестко. – Данила может рассказать вам, какие магические стражи там установлены.

Друг встал и положил руку ей на плечо.

– Какая цена была обещана за ожерелье? Я прослежу, чтобы Малхор получил полную компенсацию. И хотя это не сможет полностью удовлетворить его, твоя честь в чужих и собственных глазах будет восстановлена. Мы должны тебе по крайней мере это.

– И даже больше.

Девушка наклонила голову, чтобы взглянуть на друга. Легко было перестать скрывать раздражение.

– Вам придется извинить меня, но я предпочла бы собраться в другое время.

Слабая улыбка коснулась уголков губ барда.

– Лорд Арансан, мне кажется, нас выгоняют.

Бронвин взглянула на архимага.

– Я не имела в виду…

– Разумеется, имела, – пропел Дэн. – И не стоит оправдываться. Отдохни. День… Сделка вышла ответственной.

Прежде, чем она успела ответить, двое мужчин повернулись и покинули комнату, воспользовавшись задней лестницей. Бронвин сидела, глядя им вслед. Все мысли о сне исчезли.

* * * * *

Когда Арфисты оказались внизу лестницы, Хелбен начал меняться. Его широкоплечая фигура похудела и удлинилась, становясь телом гибкого молодого человека, а черный цвет одежды сменился цветами леса – коричневым и зеленым. Из волос и бороды пропали серебряные пряди, а лицо обрело слабые эльфийские черты. Данила столько раз видел подобное, что даже не обратил внимания. Архимаг редко ходил по городу, нося собственное лицо. Никто не произнес ни слова, пока они не добрались до переулка за Любопытным Прошлым.

– О чем ты думал, принеся ожерелье в магазин Бронвин? Теперь она знает, что Арфисты следят за ней.

– Мы приняли этот риск, когда отправили людей в зал торжеств, – прямо сказал Данила.

Словно в знак протеста, из-за ящика выскользнула дворовая кошка. Без сомнения, их появление испортило долгое и терпеливое выслеживание какой-нибудь добычи. Может быть – крысы. Данила этих тварей не любил, а потому прибавил шагу.

– Бронвин не дура. Разумеется, она понимает, что слишком легко отделалась и подозревает, что головорезов Малхора кто-то задержал.

Хелбен зашагал шире, подстраиваясь под шаг Данилы.

– А теперь, благодаря твоей промашке, она об этом не просто догадывается. Учитывая участие Малхора, ситуация стала деликатной.

– Просвети же меня.

Они вышли на улицу Селдут, которая в этот час кишела завсегдатаями таверн, а также наемными охранниками и потенциальными нанимателями, которые собирались во Дворе Шута, расположенном по соседству. Освещение здесь было слабее – знак уважения к пропитанным элем мозгам и жажде расслабленного настроения. Хелбен быстро огляделся, чтобы убедиться – никто не проявляет внимания к их разговору, а потом двинулся обратно на запад, к Улице Шелков. Дэн заметил, что даже архимаг инстинктивно ищет безопасности хорошо освещенной улицы.

– Ты знаешь Бронвин лет семь. Я искал её больше двадцати. Она – дочь великого паладина, Хронульфа из Тира. Потомка Самулара Карадуна, паладина, основавшего орден, известный как рыцари Самулара. Судя по твоему лицу, тебе знакомы эти имена.

– Я учил историю, – сказал Данила, ловко избегая пьяного прохожего. – Молю, продолжай.

– Тогда ты знаешь, что семья Хронульфа считалась уничтоженной в результате набега на деревню двадцать лет назад. Хронульф считал, что его дети убиты, но я сомневался в этом и продолжил поиски, пока не подтвердил подозрения. Один из его детей, теперь взрослый мужчина, для меня недосягаем. Но я могу и должен влиять на Бронвин. Она не знает о своем наследии и есть множество причин надеется, что никогда о нем не узнает.

Резко остановившись, Данила схватил архимага за руку.

– Должен ли я считать, – сказал он низким и злым голосом, – что в течение семи лет ты знал о живых детях Хронульфа, но ничего не сказал ему?

– Не суди о том, чего не понимаешь, – предупредил Хелбен. – Тебе бы лучше заняться этим делом. Мы должны понять, кто узнал, если узнал, секрет Бронвин. В том числе, известно ли об этом самой Бронвин. И именно этим ты и займешься.

Хелбен зашагал вперед, оставив Данилу стоять с открытым ртом и мыслями, переполненными подозрениями. Будучи преисполненным решимостью добиться правды, юноша бросился за архимагом, чтобы поравняться с ним.

– Семь лет назад ты послал меня к Амну, чтобы нанять агента, женщину, которой не было еще и двадцати. Мы с Бронвин подружились.

– Все так.

– В характеристике и рекомендациях потенциального Арфиста есть множество вещей, в том числе, я должен был отметить наличие у человека опознавательных знаков, – голос Данилы был глухим от нарастающего гнева. – И я сообщил о родинке Бронвин. Это ведь был важный знак, не так ли? Знак, который подтверждал, что она – дочь Хронульфа.

– Да. И что с того?

Данила выдохнул. Воздух со свистом вырвался сквозь его стиснутые зубы.

– Ты послал меня к Амну, чтобы я увидел и сообщил об этом.

– Ты был молодым и тебя ничто не сдерживало. Было разумно предположить, что природа возьмет свое, – сказал Хелбен. – А ты, могу заметить, предсказуем в этом вопросе.

Бард прошипел низкое яростное проклятие.

– Я не способен принять такое. Даже от тебя. Разве у меня нет жизни за пределами Арфистов? А ты! Вот так манипулировать теми, кто доверяет тебе… такого просто не может быть.

– Уймись. Это было давно. Никому не причинили вреда. Вы остаетесь друзьями.

– Друзья, как же! – прошептал бард. – Каким же другом сочтет меня Бронвин, узнав, что я предал её подобным образом? Поверит ли, что я ничего не знал и действовал без злого умысла? Поверит ли, что я не принимал участие в сокрытии от неё информации о прошлом и семье?

– Говори тише, – Хелбен взглянул на пару заинтересовавшихся прохожих и потянул Данилу в переулок. – Все это поросло травой и не имеет ни малейшего значения. Забудь. Это был не первый случай, когда ты использовал обаяние и умение убеждать, чтобы вызнать секреты дамы. И я сомневаюсь, что ты на этом остановишься.

– Остановлюсь? – Данила сложил руки и посмотрел в фальшивое лицо Хелбена. – Я принял определенные личные обязательства. Это ничего не значит?

– Прежде всего ты обязан Арфистам, – отметил Хелбен, сердитый не меньше племянника. Но его гнев был ледяным – на взгляд Данилы, почти не человеческим. – Если твоя Эрилин не способна принять этого, она не достояна значка Арфиста, а так же твоего присмотра.

Данила считал себя спокойным человеком, но архимаг шагнул туда, куда не позволялось ступать никому.