Текст книги "Снег на губах (СИ)"

Автор книги: Елена Вейла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

– Да, мисс…?

– Мисс Джеферсон! – отвечает она бойко. – Это дерево называют ещё Алихоция. И обычно его листья используют в зелье смеха!

– Пять баллов Гриффиндор за правильный ответ! – он бросает быстрый взгляд в сторону Гермионы.

Она видит, что он еле сдерживается, чтобы не рассмеяться. Девчонка похожа на неё и повадками и своими буйными кудрями, только темнокожая и более улыбчивая. Джеферсон радостно сияет. В ответ на хитрый взгляд Драко Гермиона только качает головой…

После урока невероятно довольный профессор Слизнорт подходит к Драко и жмёт ему руку, восторженно восклицая:

– Что ж, вы справились, мой друг! Я должен признаться, мне понравился ваш стиль обучения. Строгость и ирония! Очень хорошо. Возможно из вас получится хороший учитель. Только один совет. Не забывайте о тех, кто прячется от учительского взгляда. И повторите правила безопасности. Вы должны научиться видеть спиной, потому что на зельеварении иногда такое случается… Но в общем и в целом, вы справились, молодой человек!

Драко сдержанно кивает:

– Это первокурсники, посмотрим, как пройдёт с более старшими курсами…

– Вы справитесь, дорогой мой, вы справитесь! – морщинистая рука легко хлопает его по плечу. – На сегодня всё. Следующий урок у четвёртого курса. Его проведёт новый преподаватель… Но вы его знаете. Еле уговорили его… Не хотел сюда приходить…

– Кто это? – с интересом спрашивает Гермиона.

– Аберфорт Дамблдор.

Они переглядываются с Драко и тот хмурится и дергано зачесывает пальцами белую чёлку.

– Он что, зельевар? – Гермиона удивлена.

– Он отличный зельевар, но не хочет возиться с малолетками… И вообще учить. Пришлось ему кое-что пообещать… Гм… – Слизнорт осекается и неловко наигранно смеётся. – Ах, что-то я разболтался… Прошу простить меня…

И он поскорее спешит к выходу, прихрамывая на правую ногу. Гермиона провожает его взглядом и оборачивается к расстроенному Драко.

– Ты чего?

Он сжимает губы. Желваки играют на его скулах.

– Аберфорт ненавидит меня… Скорее всего… – говорит он сухо и закатывает глаза. – А всё так хорошо начиналось…

– О, нет! – спешит разуверить его Гермиона. – Он никогда такого не говорил! Да вы и видиться не будете! Не расстраивайся!

Он смотрит на неё, раздумывая, но потом встряхивает чёлкой и соглашается:

– Ладно, это не так уж важно, Грейнджер… Кстати, видела эту Джеферсон?

– Драко…

– Кого-то она мне напомнила. – усмехается он. – Одну гриффиндорскую выскочку!

– Да ладно тебе! – она толкает его в плечо, по-дружески. – Поздравляю тебя с первым уроком, профессор Малфой! У тебя все получилось! – произносит Гермиона торжественно и так же, по-дружески, обнимает и, потянувшись к его лицу, целует в щеку.

Как она сделала бы с Гарри или Роном, если бы поздравляла с чем-то значимым. Но она целует не друга…

Он точно не друг…

Малфой смотрит на неё долгим взглядом, серьёзным и как-будто немного возбужденным. Его серые глаза становятся темнее и она поскорее отстраняется, чувствуя странное покалывание на губах от ощущения его мягкой кожи. Гермиона старается изо всех сил не думать о том, что она могла бы поцеловать его в губы… И целоваться с ним долго-долго, до потери сознания… Могла бы, но хорошо, что не сделала этого.

Она моргает, мысленно ругая себя за порыв.

– А ты сомневалась во мне? – Драко откашливается, справляясь со своими чувствами и на лице появляется его фирменная ироничная ухмылка.

 – А вот и не сомневалась! – важно говорит она. – Не забывай, что именно я порекомендовала тебя!

– Не забуду… – улыбается он, разглядывая её чуть склонив голову на бок. – У меня хорошая память.

Гермиона мрачнеет и качает головой, отворачиваясь в сторону от его довольного лица:

– Это замечательно, что у тебя хорошая память…

Она торопливо идёт по коридору, погруженная в свои мысли.

Неделя выдалась сложная. Гермиона посещает каждый урок Малфоя, проводит маггловедение для седьмого и восьмого курсов, следит за порядком, учится, да ещё и готовится к Святочному балу. Она загружена так, что Рон и всё остальное отходит далеко на второй план.

Про своего бывшего парня она думать вообще не хочет. В последнее время Рон постоянно чем-то недоволен, обидчив и вспыхивает от каждого её слова. Когда они встречаются, их разговоры полны упрёков и споров. Это расстраивает её. К горлу подступает комок, она чувствует отчуждение и стену, которая воздвигается между ними и становится все выше и толще. Как это изменить, она не знает. Гермиона надеется, что время само все расставит по местам и ничего не предпринимает. Ей некогда и… Она поглощена совершенно другим человеком.

Драко.

Каждый день общения с ним, раскрывает его с новой стороны. Как только мысли перескакивают на блондина, сердце тут же начинает биться чаще, а зубы кусают нижнюю губу.

– Эй, сука! – раздаётся крик рядом.

Слишком громко и это выдергивает её из мысленной воронки. Она останавливается. По лестнице к ней навстречу поднимается Пэнси Паркинсон.

Мерлин, тебя ещё не хватало!

Её лицо красное и мокрое от слёз, и она не в себе.

– Это всё из-за тебя! – кричит Пэнси гневно, взмахивая ладонями, как дикая птица.

Гермиона становится прямо и скрещивает руки на груди:

– Что из-за меня? Говори яснее!

– Всё! Ты во всём виновата! Он не нужен тебе! Я же вижу! – она трясётся от злости и ярости.

Мелкая стерва!

Гермиона догадывается о чем она, но не облегчает ей жизнь. Она помнит, как Паркинсон издевалась над ней в том треклятом туалете. Гадкий смех слизеринки все ещё звучит в её ушах.

– Кто не нужен мне? Ты решила ребус загадать? – поднимает она бровь.

– Тварь! Ты тварь! Поняла! – орёт та, брызгая слюнями, мимо пробегают первокурсники, глядя на неё с ужасом.

– Не ори, дура, ты пугаешь детей! – вырывается у Гермионы.

– Да пошла ты! – Паркинсон замахивается, но Гермиона хватает её за руку, и они опасно наклоняются к краю лестницы.

Ступени совсем близко. Взбешенная слизеринка поворачивает её спиной к пропасти. Паркинсон хватается за рубашку, а Гермиона чувствует, как её тело перевешивается.

– Ты совсем с ума сошла, дура! – голос Гермионы срывается, она пытается вытащить палочку, но Пэнси жестоко трясёт её и палочка выскальзывает из пальцев и падает по ступенькам вниз.

– Грейнджер, ты только всё портишь! – кричит Пэнси в припадке бешенства. – Оставь мне Рона! Тебе мало гребаного Драко? Будь с ним! Подавись им! Он никому не нужен, так забери ты уже эту падаль! Вы с ним подходите друг другу!

Гермиона лихорадочно хватается за Пенси, чуть ли не отрывая кусок от её темно-зелёного кардигана и кричит ей в ответ:

– Он не падаль, стерва! И я с ним не встречаюсь! Отпусти, истеричка!

Зеленые глаза слизеринки таращаться на неё в изумлении. Она хлопает длинными накрашенными ресницами и вдруг начинает истерично смеяться, ослабляя хватку:

– Мерлин! Так вот в чём дело! Ты дура! Дура!

Это выводит. Да как эта сука смеет хохотать ей в лицо, после всего, что произошло. Последняя стерва! Смеет её в чем-то ещё обвинять!

– Это ты дура! – Гермиона вцепляется в неё крепче, делая ей больно. – Ты всё это начала! Ты, стерва проклятая, влезла между мной и Роном! Это ты все испортила!!! Ты сломала наши отношения!

Та смеётся, не прекращая, оттаскивает Гермиону от края и отпускает её. И сгибается в новом припадке смеха.

– Ты дура! – слышно сквозь хохот. – Ну ты и дура! Только слепой не заметит – Драко… Хаха, Драко влюблен в тебя! Дура! И ты… Ты тоже…

– Нет! – Гермиона отходит к лестнице. – Ты бредишь! Не лезь куда тебя не просят! Заткни свой мерзкий рот!

Ничего такого нет! Паркинсон просто манипулирует ею, говорит что-то, чтобы перевести тему!

Та резко замолкает и вытирая истерические слезы с красного лица, бросает ей:

– Купи очки! Или возьми у своего дружка-который-выжил. Драко пялится на тебя, поедает глазами, ищет тебя в толпе взглядом, говорит с тобой совсем по-другому… О, я прекрасно знаю этот тон! Я хорошо знаю его, поэтому мне ли не понять, что он влюблен в тебя!

Влюблен в тебя!

Гермиона не помнит, как сбегает с лестницы, как поднимает палочку с пола, как оказывается на подоконнике у окна в коридоре рядом с гриффиндорской гостиной.

Паркинсон не может говорить правду! Она ничего не понимает! Драко никогда бы в неё не влюбился!

Возможно, она нравится ему и между ними есть притяжение. Но не настолько! Не так глубоко! Это полнейший бред! Он, конечно, намекал на что-то, но это всё больше похоже на шутку… Нет, он никогда бы не влюбился в неё… А если Паркинсон не ошибается…

Она приходит в себя, когда Рон садится рядом с ней, обнимает за плечо.

– Гермиона, ты в порядке?

– Рон… – она утыкается в его шею носом, вздыхает знакомый запах, знакомые тёплые руки сгребают её в охапку.

– Гермиона, что-то случилось?

Она обнимает его и в этот момент понимает, что он ей нужен, очень нужен, как друг. Ей не хватает его сильного плеча, его поддержки и доброго слова, его безхитростных разговоров, шуток и дружеских объятий.

– Рон, мы останемся друзьями? – спрашивает она, рассматривая пуговицы на его рубашке.

Он молчит. Из гостиной слышен шум и смех, но они словно под куполом, не слышат ничего, только дыхание друг друга.

– Я думал… Ты дашь мне шанс… – хрипло выдыхает он, его подбородок ложится ей на макушку. – Думал, мы вернём то, что было между нами.

– Нет… – Гермиона чувствует всем сердцем, что вернуть уже ничего не возможно, дверь в обратную сторону закрыта и это оставляет горький след в её душе. – Прости, но я не смогу… Только друзья.

Она поднимает на него взгляд. Рон с сожалением и грустью смотрит на неё. Тяжелая тёплая ладонь ложится на девичье плечо:

– Это ты меня прости… Я подвёл тебя… Снова… Я не знаю, как так получилось… Я последний идиот…

– Не надо… – она снова обнимает его крепкий торс, ныряя в тёплые объятия, вдыхая запах корицы. – Останемся друзьями, забудем прошлое… Я скучаю по моему доброму другу.

Рон тяжело вздыхает, качая головой:

– Хорошо, друзья так друзья… Но ты ведь пойдёшь со мной на Святочный бал? Помнишь, мы планировали идти вместе?

Гермиона улыбается. Да, планировали и она купила к этому случаю прекрасное платье. Они выбирали его вместе с Гарри и Джинни в Косом переулке. Кажется, что это было так давно. Слезы подступают к глазам, но она их проглатывает.

– Конечно… Конечно, мы пойдём вместе… – прерывисто произносит Гермиона и вспоминает. – А как же Паркинсон?

Рон тут же меняется в лице:

– Что Паркинсон?

– Но ведь она…

– Нет больше никакой Паркинсон в моей жизни! – чуть ли не кричит он.

– Что у вас произошло? – успокаивающим голосом спрашивает Гермиона.

– Ты же говорила, что не хочешь знать… – Он понуро опускает рыжеволосую голову.

– Я твой друг… Ты можешь мне рассказать. – говорит она твёрдо, хотя знает, что ей все равно будет неприятно.

Всё что связано с Паркинсон в последнее время неприятно ей. Начиная от острых подколок на уроке и заканчивая тем, что та чуть не скинула её с лестницы и наговорила черт знает что про неё… и Драко.

Но она видит, что Рону хочется выговориться, он тоже одинок, ни братьев, ни Гарри, никого близкого рядом. И она с ним не общалась долгое время.

– Я ошибся… – начал он, отстраняясь от неё. – Мне было с ней… – Он посмотрел на Гермиону и потёр лоб, соображая как же объяснить так, чтобы её не обидеть. – Она совсем не такая как ты… Она мне показалась такой интересной. Весёлой… Мне нравилась её неправильность и иногда глупость…

Гермиона хмыкнула, но продолжала слушать. В голове роились разные мысли.

Значит она была слишком правильной с ним…

Значит ему было скучно с ней…

И конечно же Паркинсон красивее и сексуальнее неё, но Рон об этом никогда ей не скажет…

– А в тот день, когда ты застукала нас… Мне стыдно, что я ничего не сказал, я был пьян и зол на тебя… И вёл себя по-уродски… Но потом, когда я увидел тебя с хорьком… Потом, она наговорила столько всего про тебя… Она не смела такое говорить! Она даже мизинца твоего не стоит! – он горячо машет рукой на эмоциях и берет её ладонь. – Ты невероятный, добрый, умный, замечательный человек! Ты мой лучший друг! Лучший! Сколько всего мы прошли вместе, а она! Как она могла?!

Рон легко сжимает её пальцы.

– Мы жутко поругались с ней в тот вечер… – грустно продолжает он. – Я никому не позволю говорить о своих друзьях такое…

В его глазах сверкают слезы сожаления:

– Поэтому да, я ошибся в ней. Я бездумно обидел и предал тебя, поступил, как последняя тварь и то, что мы снова друзья, что ты в очередной раз простила меня… Это самый большой подарок к Новому году.

Гермиона бросается к нему на шею и плачет. Его слова словно бальзам на душу. Да, то, что они прошли нельзя забыть. Нельзя вот так растоптать всё, что было между ними. И он снова не дал её в обиду.

Она смеётся сквозь слёзы:

– Рон, какой же ты дурак…

– Я просто ступил… – Он целует её в щеки. – Я вообще не должен был смотреть никуда, кроме тебя…

Они затихли и сидят в обнимку молча. Каждый думает о своём, но оба они вздрагивают, когда в коридоре раздаются шаги.

Гермиона оборачивается и ловит в сумраке коридора светлую челку, черный сюртук и колючие серые глаза.

Драко останавливается у лестницы ведущей вниз и хмуро смотрит на них, смотрит ей прямо в глаза. Потом его холодный взгляд скользит по рукам Рона обнимающим её за талию… По её рукам лежащим на его плечах… Разглядывает картину в целом и его лицо становится бледным и каменым, как у изваяния.

Гермиона, краснея, медленно убирает руки на свои колени, но Рон собственнически прижимает её ближе, отвечая Малфою самодовольным взглядом.

– Что уставился, придурок? – кричит он.

Гермиона вырывается из рук Рона.

– Ну зачем ты так! – возмущается она и оборачивается к слизеринцу… Но того уже нет на месте, она видит его гордую прямую спину, удаляющуюся вниз по лестнице.

– Рон, зачем ты оскорбляешь его? – возмущённо негодует Гермиона, она закусывает губу и растроенно вздыхает – Малфой подумает сейчас невесть что про неё и Рона. И почему её это так волнует? Она ничего не должна ему. Но дурацкое глупое сердце сжимается от мысли, что Драко сделает неправильные выводы.

– Затем, чтобы он не смотрел на тебя! Он не имеет права тебя касаться ни взглядом, ни руками! – восклицает Рон и спрыгивает с подоконника.

– Рон, я прошу тебя… Он не касается меня! Мы встречаемся только по поводу зельеварения! Ну и на маггловедении и всё! – закатывает она глаза. – Он нормальный адекватный человек!

– Разве он может быть нормальным? Это же гребаный Малфой! Гермиона, прошу, будь с ним осторожнее! Не надо ему доверять!

– Рон, давай ты не будешь начинать!

Они снова спорят и Гермиона не знает, что же делать с этим всем.

Она попала в странное положение из которого неизвестно, как выбраться. Вероятнее всего, Рону все ещё нравится Пэнси. Но он бросил её, потому что не стерпел того, что она наговорила о Гермионе.

А это значит, что если Рон узнает о том, что ей нравится Драко…

Мерлин, ей нравится Драко!

Да, это так, надо быть честной хотя бы с самой собой. Он нравится ей. И если Рон об этом узнает, что же тогда будет?

====== 6 глава ======

– Зачем ты пришла? – это первое, что Драко спрашивает на следующий день.

Он холоден, отталкивающе отстранён. Пытается прочитать записи Слизнорта, сидя за профессорским столом в кабинете зельеварения.

– Во-первых, доброе утро! – язвительно отвечает Гермиона и подходит ближе, чеканя шаг. – Во-вторых, я пришла проследить за твоим уроком и помочь тебе, если понадобится.

– Во-первых, ты мне здесь больше не нужна. Во-вторых, я справлюсь! – сухо бросает он, не поднимая взгляда.

Гермиона закрывает глаза и сжимает кулаки. Ну что за человек! Неужели… Это все из-за того, что он увидел её вчера с Роном? Ревность?

Она закусывает губу и вспоминает.

Драко влюблен в тебя…

Нет, не может быть… Вот же он, сидит и не хочет взглянуть на неё.

– М-м, Драко, – она подходит ближе и опирается ладонями о стол, напротив него. – Что ты вчера делал рядом с гриффиндорской гостиной?

Он наконец-то удостаивает её вниманием. Его глаза задерживаются на её рубашке.

– Я… Хм… – Он прокашливается, а Гермиона выпрямляется и отходит от стола, чтобы не смущать его своим сегодняшним видом.

Она надела розовый лифчик и белую рубашку, без жилетки. Как оказалось, розовый предмет нижнего белья нахально просвечивал через тонкую ткань, но Гермиона заметила это не сразу, а только после того, как все проходящие мимо парни, чуть не свернули шеи, разглядывая её.

Драко не отстаёт от них. Его взгляд упирается в её грудь, и она громко цокает языком:

– Малфой! Я задала вопрос!

Он суживает глаза. Ловит её возмущённое раскрасневшееся лицо и медленно произносит:

– Мне что, нельзя ходить в том коридоре? Или это только вам, гриффиндорцам, можно там обжиматься и сосаться?

Ревнует… Это ясно как божий день!

– Мы не сосались!

– Да мне плевать! – Малфой снова поглощен чтением или делает вид, но Гермиона не отстаёт:

– Мы с Роном просто друзья…

– Похрен!

– Мы разговаривали.

– Меня это не волнует… Зачем ты мне это рассказываешь? – не поднимая головы цедит он.

– Чтобы ты не думал, что я снова с ним встречаюсь после того… После… – Гермиона не знает, как выразиться правильнее.

Предательства? Измены? Унижения?

– Ты думаешь, мне это интересно? – равнодушно кидает Драко.

И ей невероятно больно от холода его слов. Ему неинтересно. Ему плевать. А она уже размечталась, что он что-то чувствует к ней…

Гребаная Паркинсон со своими «уж я-то вижу, уж я-то знаю»!

– Да, наверное, тебе это не интересно… – она грустно пожимает плечами и разворачивается к своему столику в углу. – Но я все равно буду присутствовать на уроке, таков договор. Сейчас придут третьекурсники, Слизерин и Гриффиндор. Ты ещё с ними не работал…

– Я был у Макгонагалл, – слышит она в спину.

Оборачивается и видит, что Драко смотрит на неё с бесстрастным выражением лица, хотя и готов отвечать.

– Она вызывала тебя? Что-то случилось? – хмурится Гермиона с беспокойством.

– Нет… – он вдруг усмехается, а она чувствует, как её сердце тает от его полуулыбки. – Ничего страшного не случилось. Я просто взял аванс…

– Зачем тебе деньги? – задаёт Гермиона вопрос, не ожидая, впрочем, что он ответит.

Но Драко хмыкает и спокойно произносит:

– Купить подарки дорогим мне людям… Скоро Новый год, если ты не забыла…

– Маме? – она садится за свой стол, и они смотрят друг на друга из разных концов кабинета.

– Ну, да…

– А ещё кому? – продолжает она допрос, на что Драко вздыхает и закатывает глаза:

– Грейнджер… Что я тебе говорил про твой маленький любопытный нос?

– Ладно, я просто так спросила. Вежливый интерес. – Она вытаскивает книгу по рунам, ей нужно подготовиться к уроку и изучить руны скандинавских магов по которым она пишет эссе.

– Хм, больше похоже на наглое любопытство… – доносится до неё. – Я хочу подарить подарок девушке… Которая мне нравится…

Гермиона поднимает на него изумленный взгляд, но он не смотрит на неё.

– Что? Девушке? – восклицает она неожиданно громко даже для себя.

Драко сжимает губы и смеётся, качая головой:

– Представляешь, мне нравятся девушки! Грейнджер, я натурал, если что…

– Да иди ты… – смущённо хихикает она. – Думаешь, я сомневаюсь?

Уж в чём, а в этом она точно уверена. Проверено, так сказать, на практике.

Они молчат. Слышно, как тикают старинные часы на стене. Гермиона облизывает губы и осторожно продолжает:

– Драко, а кто эта девушка?

– Нет, Грейнджер… – бросает он, не поднимая взгляда от тетради, но на его губах играет лёгкая усмешка.

– Я просто… – мнется она, а Драко вскидывает голову и делает большие глаза:

– Слушай, Грейнджер, это замечательная девушка… И… Отстань от меня!

Он снова погружается в учебный материал, и она уже не смеет его беспокоить. Ей очень хочется думать, что эта замечательная девушка – она. В животе танцует хоровод бабочек при одной только мысли, что она нравится Драко, и он хочет купить ей подарок. Гермиона сцепляет руки в замок и украдкой следит за ним, а Малфой сосредоточенно читает, не обращая внимания ни на что. Через пару минут он не выдерживает и, поднимая брови, бросает ей:

– Грейнджер, не сверли меня глазами!

– Ты чувствуешь мой взгляд? – игриво спрашивает Гермиона. – Какой чувствительный…

Сверкают белые зубы, он закусывает нижнюю губу, сдерживая ухмылку:

– Я очень чувствительный, Грейнджер…

Гермиона смеётся и укоризненно качает головой:

– Малфой…

А он вдруг становится серьёзным и разглядывает её. Гермиона ощущает себя совершенно голой под его прямым изучающим взглядом. Ей кажется, что она чувствует, как он трогает её. Касается нежно. Осторожно. Любуется. Она сглатывает, не в силах прервать происходящее. Напряжение, растущее между ними, того и гляди лопнет электрическими разрядами…

Хватит, Драко, или я сейчас сгорю…

Драко вздрагивает, когда в кабинете раздаётся стук. Пришли ученики. Он встряхивает белой чёлкой, приходя в себя, словно смаргивает наваждение.

– Грейнджер… – произносит Драко с еле заметной хрипотцой, а она с готовностью выпрямляется. – Чтобы ни произошло, сиди молча! – строго произносит он и открывает дверь, взмахнув рукой.

Класс потихоньку заполняется третьекурсниками – слизеринцами и гриффиндорцами. Кто-то смотрит на Драко зло, кто-то равнодушно, а кто-то с интересом. Им давно известно, что именно он, Драко Малфой, будет вести урок. Директор Макгонагалл предупредила их об этом на общем собрании и провела лекцию, в которой звучали слова об ошибках, о прощении и о мире. Школьники встретили новость совершенно без энтузиазма.

Гермиона хорошо знает, кто из них потерял родных на войне, а у кого родители были в рядах Пожирателей. Эти подростки только выглядят как дети, но в их глазах читается недоверие и взрослая ненависть. И они могут быть жестокими.

Урок начинается в полнейшей тишине. Все настороженно ждут, что скажет Драко. Он встаёт из-за стола и спокойно объявляет:

– Я ваш новый преподаватель зельеварения. И я, как вы знаете, не профессор. Но для субординации можно называть меня профессор Малфой. Кому это кажется неправильным, не обижусь на мистера Малфоя. Сегодня мы…

Его неожиданно перебивает наглый голос:

– Что за херня? – младший брат Теренса Хиггса, Роберт, зло рычит со своей парты. – Почему мы должны слушать какого-то Пожирателя Смерти?

Он копия брат, такой же высокий, темноволосый, но худее и резче. И он нахохлившись ждёт, что же ответит новый преподаватель зельеварения на его дерзкий выпад.

– Мы не хотим этого профессора! – медленно произносит девочка, сидящая рядом с ним, тоже слизеринка, в поддержку своего однокурсника.

– Даа, мы не хотим учиться у тебя, Малфой! Ты преступник! – слышится голос светловолосого парнишки с Гриффиндора.

– Да, не хотим! – поддерживает его ещё один гриффиндорец.

Гермиона уже открывает рот, чтобы прекратить бунт, но Малфой кидает на неё строгий взгляд и почти незаметно качает головой из стороны в сторону. Он говорит так, как сказал бы Снейп, тихо и угрожающе:

– Закрыли все рты!

На четырнадцатилетних детей это никак не влияет, только ещё сильнее злит.

– Сам заткнись, придурок! Мы поймаем тебя после уроков и изобьем! Да, ребят? – кричит Хиггс. – Мой брат уже бил тебя!

Гермиона не выдерживает. Вскакивает со своего места:

– Мистер Хиггс, за подстрекание к драке вам первое предупреждение! Ещё раз услышу или увижу что-то в подобном духе, и вы будете отчислены!

– Я буду жаловаться! – кричит он, оборачиваясь к Гермионе. – Мисс Грейнджер, я не хочу у него учиться!

Гермиона вдыхает побольше воздуха в лёгкие, чтобы ответить что-то очень гневное, но слышит насмешливый голос Драко и останавливает себя. Класс всё свое внимание снова переводит на «профессора».

– Кому ты хочешь жаловаться, Хиггс? – язвительно спрашивает Драко. – Папочке? Это же он сидит рядом с моим в соседней камере? Я не ошибаюсь? Вперёд, иди, жалуйся! Не забудь передать моему отцу привет!

Роберт краснеет, как свёкла. Его передергивает от слов Малфоя, но он не сдаётся:

– Я буду жаловаться в Министерство Магии!

– Ты думаешь, в Министерстве не знают, что ваши уроки ведёт бывший Пожиратель? – голос Драко спокоен, и Гермиона усаживается на место, надеясь, что он справится.

– Да иди ты! – выплевывает Роберт.

– Мистер Хиггс, минус пять баллов со Слизерина! – Гермиона поражается уверенности Драко.

– Ублюдок! – тихо рычит Хиггс.

– Ещё минус десять баллов за оскорбление преподавателя! – продолжает «профессор» с ледяным спокойствием.

Слизеринцы сердито шипят на Хиггса, и тот замолкает, недовольный и красный от злости.

– Я бы хотел прояснить вопрос. – медленно продолжает Малфой, его голос холоден, как льды Антарктики, он скрещивает руки на груди и выглядит ещё более уверенным и статным, кажется, пара девочек с Гриффиндора открывают рты от восхищения. – Вы всё знаете про меня. Так вы думаете. Вы читали газеты. Слышали, что говорили ваши родители. Сплетничали. Но… – Он пожевал губу. – На самом деле, вы ничего не знаете обо мне! Ни-че-го!

Класс молчит. Гермиона хочет поймать его взгляд, но Малфой смотрит куда-то вперёд, сквозь стену, желваки играют на его скулах.

– И я не буду перед вами оправдываться. Что сделано, то сделано. Прошлое не изменить, но можно создать новое будущее. Лучшее будущее, – хмыкает он. – Мне дали шанс! И я постараюсь им воспользоваться. Я отличник по предмету зельеварения и могу, да! Я могу вам дать массу полезных знаний! Кто хочет аттестоваться в этом году, будем с вами работать, кто не хочет – на выход!

Тишина в классе говорит о том, что на выход сегодня никто не пойдёт, и он приступает к обьяснению темы урока. А Гермиона наконец выдыхает.

Мерлин, он вроде бы справился!

Она понимает, что все это время, пока Драко говорил, сжимала острые края книги по рунам так сильно, что у неё занемели пальцы. Гермиона ужасно переживала за него, но кажется зря.

«Хватит за него беспокоится, он достаточно умен, чтобы разрешить любую ситуацию» – успокаивает она себя, наблюдая, как Драко объясняет, в чем опасность гноя бубонтюбера и показывает безопасные способы его получения.

Всё вроде бы идёт хорошо, ребята работают тихо, хотя в классе ещё витает дух напряженной настороженности. Когда Гермиона отвлекается на рунологию, погружаясь в тему скандинавских мифов, Малфой вдруг, за пятнадцать минут до окончания урока объявляет:

– Все, кто выполнил задание, можете идти. И ты, Фергюссон, тоже иди… Только тихо. – говорит он, сквозь зубы. – Я сам уберу за вами… Идите…

Ребята быстро собираются и под возмущенным взглядом Гермионы убегают из кабинета.

– Малфой! – кричит она, когда последний ученик выходит. – Зачем ты отпустил их так рано?

Драко вдруг меняется в лице.

И она шокированно наблюдает, как по его щекам бегут слезы, он сжимает челюсти и стонет, как от сильнейшей боли.

– Помоги мне… – еле выговаривает Драко и поворачивается к ней спиной, а Гермиона вскрикивает от ужаснейшего зрелища представшего её глазам.

Его сюртук забрызган каплями гноя бубонтюбера, который разъедает ткань и кожу на его спине. Гермиона не замечает как вскакивает с места и оказывается рядом с ним. Драко мучительно кусает губы и пытается сдержать слезы, но она знает, как ему больно. Гермиона на себе прочувствовала эту боль, когда на четвёртом курсе ей прислали письмо полное прожигающего кожу гноя, и она ходила два дня с забинтованными руками.

– Черт возьми! – кричит она в ужасе. – Скорее раздевайся! Кто это сделал? Драко, почему ты… Мерлин!

Она почти рвёт на нем сюртук, мелкие чёрные пуговки разлетаются в разные стороны. А Драко отворачивается от неё, стыдясь своих слёз.

– Осторожно… Грейнджер… – шипит он, задерживая дыхание, когда Гермиона снимает с него чёрное одеяние.

– Прости… Черт! Ещё и футболка! – чуть не плачет Гермиона, глядя, как Драко мучается от разъедающей острой боли, и она старается осторожнее стащить с его тела белую ткань.

Она знает, что магию применять нельзя – останутся шрамы!

Слизеринец стискивает зубы и крепко хватается за стол, когда тонкий трикотаж с тихим треском отлепляется от его кожи пораженной ожогами и кровь ручьями стекает на пол.

– Прости… – шепчет Гермиона, её руки дрожат, она ласково берет его за ладонь и тянет за собой в подсобку. – Пойдём, там должно быть обезболивающее…

Он тяжело вздыхает и плетется за ней, сжимая её пальцы. Гермиона находит там и обезболивающее и кровоостанавливающее и мазь от ожогов. И пока он выпивает зелья, усевшись на высокий табурет, она осторожно покрывает его спину мазью, тихонько касаясь её пальцами.

– Драко, ты видел, кто это сделал? Это Хиггс? – спрашивает она, а он комкает ткань своих брюк на коленях, терпя её болезненные прикосновения.

– Я не видел, возможно, это он. Слизнорт говорил, что нужны глаза на затылке. Чёрт… Я, наверно, заслужил это… – глухо произносит Малфой. Вся его напускная уверенность, которой он был окутан в начале урока, лопается, как мыльный пузырь.

Но он не заслужил этого. Его спина ужасно выглядит и, хотя кровь остановилась, раны покрывающие её будут мучить его несколько дней зудящей болью. Нет, такого не заслужил никто, и Драко тоже!

– Малфой, не говори так! – возмущённо восклицает Гермиона. – Никто не имеет права делать это с тобой! Надо было задержать класс для выяснения!

Но он упрямо качает головой:

– Нет! Никто из них не увидит моих мучений и особенно моих… Слёз! Надоело… Больше не хочу это терпеть… Ах ты, чёртовы подштанники Мерлина! – Гермиона дотронулась до особенно глубокой раны на лопатке, и Драко содрогнулся от новой волны жгучей боли.

– Потерпи, пожалуйста! Я сейчас… – ей так жалко его и она старается быть нежнее. Дует на раны и касается невесомо.

– Тебе все ещё больно? – раны не зарастают в мгновение ока, но хотя бы начинают покрываться корками. Его спина похожа на кору дерева, изъеденную короедами.

– Как там всё? – спрашивает он, пытаясь увидеть причинённый ему урон.

Он заглядывает себе за плечо, но это не совсем возможно. Ему снова больно от резкого движения и новые потоки слез льются по его щекам.

– Хорошо… Скоро будет, как раньше… – врёт она.

Хочется что-то сделать чтобы утешить его, но она не знает что.

– Спасибо… – выдавливает Малфой. – Надеюсь, ты не скажешь Макгонагалл? – Он поворачивается к ней лицом, стискивает зубы, его губы дрожат.

– Драко… – начинает Гермиона успокаивающим голосом.

– Нет, не говори ей! Она снимет меня с уроков, а мне… Мне нужна эта подработка! – продолжает Драко настойчиво. – Грейнджер, ты сделаешь это для меня? Не расскажешь?

– Драко, но надо найти и наказать того, кто это сделал…

– Я знаю, кто это сделал! Я поговорю с ним, – произносит он и видя, что её рот открывается, чтобы возразить, добавляет. – Только поговорю. Без применения силы или магии.

– Драко… Хорошо… – Гермиона сдаётся, но не уверена в правильности своего решения.