Текст книги "Размывая грани"

Автор книги: Елена Вавилкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Им уже казалось, что они справились, как внезапно тело женщины воспарило над землей и ураганная мощь, еще более разрушительная, чем им с Эфирой пришлось испытать на себе тогда в доме, вырвалась на свободу, сметая защитные круги один, за другим. И хотя последний значительно ослабил ее, все же острые жалящие иглы настигли свои цели, вызывая жгучую боль и дезориентацию. Только Вира, казалось, это совсем не затронуло, так как он продолжал выдирать из них энергию, направляя всю свою смертоносную силу на непонимающую, беззащитную женщину. Спустя секунду они с Рэмом уже чувствовали себя лучше и могли помочь Главе, но, похоже, ему в действительности не требовалась помощь.

Женщина побелела от боли, но стойко стояла, сверля Вира своим пронзительным взглядом, словно запоминая кому ей предстоит отомстить, однако и тот не отводил своих пугающих глаз от нее, сжимая руки в кулаки, но не прекращая ритуала. Первоначальное предположение Вала, оказалось верным – это было личное, очень личное для Главы Ковена действо.

Они с Рэмом вплели свои голоса в заклинание, творимое Виром, призванное уничтожить не только плоть, но и душу. Тело женщины обмякло и, упав на усыпанный осколками пол, превращалось в пепел, но освобожденная от бренного тела душа была еще здесь, и она пылала ненависть и злобой.

– Проклинаю! – даже не голос, а оглушительно-кричащий свист воздуха, подобно раскаленной добела лаве пролетел по ветхому сараю, заставляя их всех корчиться от ее боли, усиленной стократно.

Губы немели, отказываясь повиноваться импульсам посылаемым мозгом, удушливый, смрадный пепел забивал горло, не давая вырваться последним словам. Вал потерял счет времени, и ему уже казалось, что еще секунда, и он задохнется, забьется в агонии, но внезапно дышать стало легче. Это Вир вместо их энергии теперь вбирал в себя всю силу проклятья женщины.

Вместе с облегчением вернулась способность мыслить и чувствовать. Ему с Рэмом не требовалось подсказок, чтобы перехватить инициативу в проведении ритуала на себя. Они старались успеть закончить его до того, как последняя еще более сокрушительная волна проклятья обрушится на них, даруя им смерть, а этой неконтролируемой мощи полную, безграничную свободу. Они делали все, что было в их силах, и даже больше, но все равно не успевали…

Тьма без труда миновала все охранки, установленные по периметру, уединенного, скрытого от любопытных глаз поля, так как ни одна из этих ловушек не была рассчитана на то, чтобы отпугивать пустоту. Подгоняемая гнетущим чувством тревоги, она сама не заметила, как оказалась внутри полу разрушенного сарая. Эфира не видела ничего перед собой кроме Вала, воспринимая остальное просто как фон. Не решаясь приближаться слишком близко, она педантично оглядывала его, не пропуская ни единой мелочи: ни бледности лица, ни напряженной скованности тела, ни решимости во взгляде, ни отголосков боли разлитых в воздухе вокруг него.

Стоило Тьме убедиться, что с ее любимым ничего непоправимого не произошло, как беспокойство начало потихоньку отступать, и она смогла, наконец, воспринимать происходящее вокруг. Однако увиденное не воодушевляло, так и хотелось, словно сварливой жене, уперев руки в бока с упреком сказать: «Я же предупреждала!»

Последнее дело ввязываться в разборки двух Древних, а именно это умудрились сделать Вал и еще один неизвестный ей чародей. Тьма прекрасно сознавала, что в любой другой ситуации ей не удалось бы остаться незамеченной тем темноволосым, прекрасным как сам грех существом, все внимание которого сейчас было безраздельно отдано злой рыжеволосой фурии внутри пентаграммы.

Ее обоняние эмоций еще ни разу не подводило ее, но то, что в данный момент происходило здесь, никак не вязалось с чувствами, испытываемыми главным лицедеем в этом жутко реалистичном спектакле. Воздух сотрясался от шквальных волн проклятия Древней, а он, несмотря на боль, с мазохистским удовольствием упивался ими, жадно впитывая в себя большую часть, словно это было самым изысканным лакомством. Эфира не понимала, как он мог, любя и боготворя эту опасную женщину, так поступить с ней, с собой…

Сила ненависти, неподозревающей ни о чем души, была настолько велика, что будь Тьма в другой своей форме, то уже давно валялась распластанной на полу. Но Вир – а это был именно он – стойко выдерживал напор, лишь изредка содрогаясь от особо мощных волн. И в такие мгновенья, будто скованные с ним одним нервом, следом спотыкались в словах два чародея, но словно не замечая едких уколов боли, продолжали разыгрывать отведенную им роль в этой драме.

Чертов кукловод! Неужели он не видит, что своим геройством, только еще больше злит неприкаянную душу.

Горечь от боли и злобы уже просто зашкаливала, но женщина не собиралась сдаваться, желая в полной мере насладиться своей местью. Удары силы становились реже, но мощнее, пока, наконец, глаза духа не сверкнули насмешкой. Это и нотка фатальной безнадежности, исходящая от чародеев, заставили ее действовать. Тьме стало абсолютно безразлично выдаст она свое присутствие или нет. Она просто не могла позволить губительным щупальцам коснуться любимого мужчины.

Не раздумывая и не сознавая до конца последствий своего поступка, Эфира буквально вырвала из под носа у Вира густой, насыщенный остротой последок проклятья. Но даже для ее неуемного голода этого оказалось слишком много. Она давилась, но всасывала в себя отраву, не давая ей распространиться дальше, и, только убедившись, что душа женщины исчезла и Валентину больше ничего не грозит, она позволила себе сбежать из этого жуткого места.

Обратная дорога заняла у Эфиры намного больше времени, каждая минута, проведенная в пути казалась ей вечностью и вместо привычной невесомости, она ощущала себя тяжелым смрадным облаком. Проклятье, словно обладая разумом, не желало подобно остальным эмоциям приживаться внутри, борясь с ее сутью. Каждая толика становилась частью ее с огромным трудом. Тьма была уже у порога дома, когда свет для нее померк…

Что по ту сторону бытия? Раньше бы Эфира ответила, что жизнь. Но сейчас после столкновением с отражением своей сути, балансируя на грани, она сказала бы – ПУСТОТА! НИЧЕГО! ВАКУУМ! Хотя даже эти слова предполагали наличие чего-то и не могли отразить всю пугающую бесконечность небытия. Эфира не сознавала, кто или что она, и была ли она вообще, пока не пришел жар. Она не знала, что значит это ощущение, несущее с собой агонию и ломоту, но именно оно заставило ее пытаться вспомнить, думать, бороться. Отодвинуть, отделить от себя нечто чуждое, что циркулировало внутри нее в безрезультатных поисках ниши, причиняя адскую боль.

В море ее безумия был только один уголок спокойствия и прохлады – связь с другим существом, родным, дорогим, любимым. Вал! Едва различимые звуки его голоса, еле ощутимая ласка любимых рук, но даже если все это было плодом ее воспаленного воображения, Эфира цеплялась за эту связь между ними, находя в ней, опору и возможность противостоять чужеродной энергии, следующей за ней попятам. В какой-то момент она осознала, что сила, соединившая их, щитом отгородила ее от проклятья, принимая на себя удар за ударом жадной энергии, оборачивая злобу умиротворяющим коконом, пока не обхватило ее всю и, укачивая, словно обиженное дитя, подарила той покой в своем собственном укромном уголке, пропитанном любовь, закаленной веками.

Боль отступала, унося с собой жар, и Эфира наконец-то с трудом смогла разомкнуть слипшиеся от слез глаза. Она ощутила руки Вала, крепко прижимающие ее к своей груди, услышала бешеный стук взволнованного сердца. Сила его объятий была настолько велика, что ей было трудно сделать вдох, но Эфира наслаждалась этим, чувствуя себе снова живой. Видимо она все же пошевелилась, потому что хватка, удерживающая ее, ослабла. Девушка подняла голову вверх, чтобы встретить обеспокоенный взгляд любимого. Слабая улыбка появилась на ее губах:

– Вал… – каркающий резкий звук, вырвавшийся из ее горла, заставил Эфиру на мгновение умолкнуть, чтобы прочистить першащее горло, – …милый, кажется, мы оба немного переоценили свои возможности.

– Сумасшедшая, ты еще шутить надумала! Пришиб бы своими собственными руками, ей Богу. – Но в противовес грозному тону, его пальцы нежно, почти благоговейно порхали по ее телу, словно боясь причинить боль.

Глаза мужчины, неотрывно глядящие на нее, еще несли в себе отпечаток отчаянья и муки, пережитые им. Словно боясь, что она начнет возражать, он без паузы продолжил: – Я должен был догадаться, предвидеть, что ты не послушаешься и последуешь за мной. Ты хоть представляешь, что я испытал, увидев тебя бездыханную на пороге дома? Никогда, слышишь, никогда не смей подвергать себя опасности. Котенок, милая моя, ты живая… ты рядом. Таким беспомощным я не чувствовал себя никогда. Я даже не знал, чем помочь тебе, Понимаешь? Твое мер.. тело без единого признака жизни. Я умирал рядом…

– Чшш, – Эфира приложила трясущуюся руку к его губам, прерывая его речь, причиняющую им обоим муку, – Просто поцелуй меня так, чтобы я навсегда забыла о небытии.

Чародея не нужно было уговаривать. Его губы смяли ее рот в жадном порыве, заставляя кровь быстрее течь по венам, заменяя память об ужасных мгновениях ощущением торжества жизни. Они вздрогнули оба одновременно, когда разделили горечь пережитого, но страх отступал под напором радости их единения.

Прибегнув к связи, соединившей их, Эфира невольно открыла сдерживаемую ею способность читать мысли и чувства друг друга, но ни капли не жалела об этом, испытывая сейчас горечь и счастье вместе со своей второй половинкой.

В каждом прикосновении, в каждой мысли, эмоции Вала она чувствовала его сжигающую потребность в ней и, отдавая, требовала взамен не меньше. Их равноценные по силе желания, словно две огромные волны, сталкиваясь, не стихали, а наоборот возрастали до необъятных размеров, заставляя их воспринимать себя одним разумом, одним сердцем, одним телом, горящим и плавящимся в безумной страсти.

Эфира не успела осознать его поступок, настолько внезапным он стал для них обоих. Просто губы Валентина, резко оторвавшись, оставили ее бездыханной, тянущейся вслед за ним, но крепкая хватка удерживала ее, не позволяя приблизиться и вызывая тем самым искреннее непонимание и негодование.

– Нет, котенок. – Его твердый, но мягкий с хрипотцой голос с трудом пробивался сквозь плотный туман в ее мыслях. – Тебе нужно отдохнуть. Ты еще слишком слаба.

Как он мог закрываться от нее, отстраняться, после того единения которое они испытали, когда каждый миллиметр увеличивающий расстояние между ними, словно заживо сдирал кожу, каждая скрытая, утаенная мысль заставляла кровоточить душу. Вот это действительно делало ее слабой, а не их любовь.

Эфира, не собиралась мириться с этим.

– Я думаю иначе, милый. – Утомленная Тьма всколыхнулась в ней вызовом, придавая голосу опасную ласковость.

Она не стала более ничего добавлять, позволяя своему телу сделать это за себя. Перекинув ногу, Эфира оседлала бедра Вала, давая возможность его возбужденной плоти почувствовать гостеприимный жар своих нежных складок, готовых принять, вобрать его в себя. Руки мужчины еще жестче впились в ее плечи, оставляя синяки на нежной коже, когда она сильнее вжалась в него и скользяще медленно повела бедрами.

Наслаждаясь ощущением его мощи под собой, девушка с затаенным торжеством наблюдала, как одна за другой рушатся оковы его сдержанности.

В замкнутом льдистом взгляде Вала сверкнули яростные искорки.

– Эфира… – резко выдохнул он, пытаясь еще раз достучаться до ее разума, – прекрати, я и так с трудом держу себя в руках.

– А стоит ли? – Ее бровь провоцирующе приподнялась вверх. Девушка уже устала от этих пустых пререканий. Внутри нее наряду с бурлящим возбуждением зрело раздражение, что ее зудящие от желания почувствовать мягкую бархатистость его плоти ладони не в силах дотянуться до нее. Впившись ногтями в напряженные мышцы сковывающих ее рук, она соблазнительно выставила вперед грудь и облизала губы. – Ты ведь не желаешь этого Вал, а я… тем более.

– Черт, нет! – Валентин резко наклонился к ней, зарываясь лицом в ее жаждущие ласки полные округлости. Хватка, удерживающая ее, не ослабла, но теперь его руки не отталкивали, а давили на плечи, заставляя Эфиру еще сильнее выгибаться навстречу его жадному рту.

Она вскрикнула от удовольствия, когда сдавив зубами сосок Вал начал посасывать его, сильно и жестко, именно так как ей хотелось в данный момент. Импульсы дрожи, расходясь по телу, заставляли ее напряженно сжимать коленями его бедра, и истово царапать кожу там, докуда могли дотянуться ее пальцы.

– Дикарка… безумная… моя, – обдавал теплом шепот Вала, когда он немного отодвинулся, чтобы припасть к другой груди.

Наслаждаясь своей маленькой победой, Эфира сама не заметила, как ее внезапно ставшие свободными руки оказались в волосах любимого. Постанывая, она крепко прижимала голову Валентина к себе, пока он лихорадочно гладил ее тело, приближаясь к месту судорожного сплетения их тел. Не дожидаясь, когда она благосклонно пропустит его к вожделенной цели, Вал, сжав ягодицы Эфиры, приподнял ее вверх.

Вскрик протеста не успел созреть в горле, поскольку украденное тепло его давящей сквозь материю возбужденной плоти, тут же сменила ласковая ладонь, целиком накрывшая ее изнывающее от желания лоно. Язык Вала яростно ворвался вглубь ее рта, оплетая вздох удовольствия, когда его пальцы, проникнув внутрь, задали свой резкий ритм, нагнетая ожидание большего.

Тело, плавясь в огне желания сотканного ими, с диким восторгом воспринимало каждую ласку, каждое прикосновение Валентина, но изголодавшаяся внутри Тьма требовала полной капитуляции и потери контроля чародеем, так упрямо не допускающим сплетения их чувств и мыслей.

Хоть она и была зачинщицей, но оказалась ведомой в сжигающей их страсти, полностью подвластной его умелым манипуляциям. Валентин предугадывал желания ее тела, до того как в ее голове порожденная потребностью оформлялась мысль. И Эфира, подчиняясь, плыла по выбранному им руслу, зная, что он не подведет ее ожиданий.

И вот сейчас она была полностью открыта для него, но Вал отказывался прислушиваться к желаниям ее души, побуждая тем самым перехватить у него инициативу.

Не без труда извернувшись из доставлявших ей неземное наслаждение рук и губ, Эфира заставила чародея раскинуться на кровати в попытке удержать ее.

– Что за игры, детка? Ты передумала? – Грубоватый тон и нахмуренные брови Вала, не произвели на Эфиру должного впечатления.

– Не дождешься, милый.

– Тогда в чем дело? – Стремительно выбросив руку, чародей попытался схватить ее, но добыча снова ловко ускользнула от него.

– Ты знаешь. – Категорично заявила девушка, при этом ее грудь соблазнительно вздымалась в такт разозленному дыханию. Вал не предпринимал новых попыток поймать ее, молча следя за ее передвижениями хищным взглядом, который искушал и будоражил кровь.

– Вернись, – вкрадчивая мощь принуждения его голоса столкнулась с ее волей.

«Уже». – Девушка, с обманчивой покорностью медленно крадучись поползла верх по его ногам, как бы невзначай едва ощутимо задевая их. Ее отказ общаться вслух и сдержанная сексуальная агрессивность капля за каплей разрушали его контроль, давая ей возможность впитать в себя проблески его сомнений и сумбура чувств. Эфира не отводила от него зачарованно-гипнотического взгляда, пока не добралась до вожделенной цели. – «Но все будет по-моему, ты поймешь, что так лучше». – Ее пальцы ловко расстегнули молнию, освобождая его возбужденную требующую внимания плоть. Обхватив ее, Эфира дала почувствовать любимому упрямцу, какое блаженство доставляло ей ощущение бархатистой твердости пульсирующей в ее руке, когда она чередовала нежную ласку с чувствительным нажимом.

Тело Вала под ней напряглось как струна и его мысли взрывным выплеском ворвались в ее сознание, стоило ее язычку сначала несмело, словно пробуя, а затем более уверенно начать лизать чувствительно-тонкую кожу с солоноватым вкусом.

Его возбуждение, удовольствие, злость на себя, страх за нее наложились на ее чувства, вызывая бурю в душе.

«Вот так милый, – Эфира вобрала его в рот и слегка надавила зубами, распаляясь от собственных ощущений, и его чувств омывающих ее, – Всегда вместе, со всеми нашими безумными тараканами в голове. Ты чувствуешь всю красоту и силу нашего единения?»

«Котенок, ты действительно думаешь, что это удачная идея? Выплескивать на тебя клубок противоречивых чувств? И зная твою опасную упертость, каждый раз испытывать ужас от того, что какая-то мысль стала для тебя сигналом к действию?» – На эти внутренние рассуждения накладывались его шумные глубокие вдохи, от которых по телу девушки проходила приятная дрожь.

Плотно сжав губы, Эфира с намеренной медлительностью втягивала в себя его плоть и дразняще быстро отступала, чтобы в следующий раз вобрать еще больше. При этом ее глаза неотрывно наблюдали за лицом Валентина, на котором отражалось почти мучительное наслаждение. Руки незаметно стягивали штаны, открывая его еще больше для ее ласк.

«Зато мои затеи не будут для тебя секретом».

И в подтверждение она представила, как головка его члена упирается в ее гортань, когда он полностью погрузится в ее рот, и она словно пытаясь проглотить, сильно сожмет его внутри. Горячее дыхание носа опалит пах, а пальцы затеют игру с чувствительной кожей мошонки.

Вал вздрогнул и, открыв глаза, опалил ее сиянием своих нереально синих глаз.

Ее фантазия еще невоплощенная в жизнь, возбуждала жгучее желание в них обоих, заставляя терять терпение. Вал потянулся к ней руками и, зарывшись в серебристом блеске ее волос, резко поддался бедрами вверх, воплощая ее замысел в жизнь. Секундный дискомфорт от его грубости, потонул в волне удовольствия мужчины, накрывшей их обоих.

Он был на грани, готовый выплеснуть свое наслаждение, но сдерживал себя, желая оказаться внутри ее влажного теплого лона и потонуть в божественной неге вместе с ней. Она не сопротивлялась, когда он решительно потянул ее вверх.

Эфира всхлипнула, стоило его языку нежно обвести ее распухшие, побаливающие от напряжения губы, когда направляемая уверенными руками она резко опустилась на его возбужденный член. Его пальцы сжимали ее ягодицы, помогая поймать нужный ритм – бешенный и прекрасный, как стук их сердец, бьющихся в унисон. Даже в этом диком танце страсти они ни на секунду не разъединялись полностью. Каждый толчок, приближающий к вершине, все больше растворял их друг в друге, делая их единым целым на пике наслаждения.

Голова девушки покоилась на плече любимого. Разметавшиеся в порыве страсти волосы, закрывали обзор. Мышцы внутри еще конвульсивно содрогались вокруг отдавшего свое семя члена, не желая отпускать, пытаясь растянуть ощущение глубокого насыщения. Но на губах Эфиры блуждала довольная улыбка чисто женского удовлетворения, от понимания насколько приятно Валу чувствовать ее плоть туго сжимающую его внутри. И она наслаждалась своим триумфом, поскольку ее чародей более не закрывался от нее.

Глава 11

После многовекового относительного затишья, когда Валентину приходилось искать себе развлечения, ввязываясь в различные рискованные авантюры, нынешний всплеск неконтролируемых жизненных катаклизмов, вызванный появлением Эфиры в этом мире, заставил Вала с некоторой долей тоски вспомнить о тех временах, когда он ощущал себя хозяином своей судьбы.

Его жизнь превратилась в бешено раскачивающиеся качели, которые, возносясь ввысь и наполняя душу невообразимым восторгом, тут же срывались и еще более стремительно несли его в бездну отчаянья и проблем. В каждом грядущем мгновении мерещился очередной подвох.

Вот и сейчас, вместо того, чтобы наслаждаться всеми доступными благами этого мира со своим котенком, он вынужден был направляться в «Лунные холмы».

Не самое лучшее время, нужно отметить, для встречи Главы Совета с Эфирой, но он не видел другого выбора. Не после того, как Тьма ознакомила его с воспоминаниями двух бесследно исчезнувших чародеев.

Александр, этот чертов псих, не только выжил, но и умудрился собрать целую армию, прямо у них под носом. Вал начинал звереть, стоило вспомнить с каким хладнокровным спокойствием эти люди, призванные защищать и оберегать этот мир, наблюдали за происходящим со стороны, не вмешиваясь, выжидая удобного момента для нападения. Кучка долбанных фанатиков недоучек, вот, кто они! А не чародеи!

И это оружие, способное убить Вира, оно не давало ему покоя. Не могло быть этого, просто не могло, и все же не ему решать, какова степень угрозы. Он раз уже смолчал, и его халатность только усугубила ситуацию. Пусть теперь Глава сам решает, как поступить с Александром, но остальным точно больше не топтать эту землю.

«Схватка с чародеями, – в его голове раздалось довольное урчание мыслей Эфиры, – это будет очень, очень познавательно!»

Вал чуть не застонал от досады. Резко притянув к себе девушку, идущую за ним по линиям межи, он яростно прошипел ей в ухо: – Даже мечтать забудь! Дай передышку моим нервам. Мы еще с Виром не встретились, а у тебя уже голова забита очередной выходкой.

Невинно-мечтательное выражение ее лица в миг изменилось на раздраженное. Пальчик с острым коготком уперся ему в грудь.

– Прекрати немедленно относиться ко мне как к ребенку. Кажется, мы уже все обсудили и не один раз, и ты согласился, что мое присутствие при разговоре с Виром необходимо, – Эфира не стала упоминать, что решающим в этих «переговорах» стала его боязнь еще раз обнаружить ее ослушавшуюся бездыханную у порога дома, а не то, что ее аура полностью очистилась от следов загона или что за ее безобидной внешностью скрывается сила, не уступающая ни одному из них, и даже не то, что Вир захочет выяснить источник столь невероятной информации. – И лучше, если я буду питаться энергией в сражении, чем нападать на тех, кого вы защищаете.

Ее гордо вздернутый носик, яростный блеск в глазах и палец при каждом слове, как гвоздь, вбивающийся в грудь, вызвали у Валентина дикое желание, плюнуть на все и утащить ее домой, как не раз за этот день, когда они, скрытые иллюзией, выбирали ей гардероб, представление о котором у них сильно расходилось. Вал помимо воли улыбнулся, признавая свое поражение, как в случае с бюстгальтерами, классическими брючками, юбками и туфлями, которые она с пренебрежением посоветовала ему примерить самому, выбрав для себя более удобное сочетание трикотажа, джинса и кожи.

Отведя ее маленькую ручку с настойчивым пальчиком от своей груди, Вал поднес ее к губам и нежно поцеловал, с удовлетворением глядя, как тухнет боевой запал его хрупкой воительницы.

– Пойдем, мы и так потратили впустую уйму времени.

До «Лунных холмов», располагавшихся на ничейной земле, были и более короткие пути, но так как Вал не знал, как охранки поместья отреагируют на появление Эфиры, то выбрал более длинную дорогу, чтобы иметь возможность предупредить неприятность. До выхода, переливающегося впереди широким разноцветным маслянистым пятном, оставалось несколько метров, когда он почувствовал веяние силы заклинаний Ольгена и Вира. Валентин сделал несколько шагов вперед и обернулся, чтобы проверить, как чувствует себя Эфира. Девушка, не понимая его озабоченности, с вопросительной улыбкой посмотрела на него.

– Что-то не так, Вал?

– Ты чувствуешь, что-нибудь? Какой-нибудь дискомфорт или что-то подобное?

– Магическая сила слегка щекотится. А что?

– Ничего, все нормально. Пойдем. – Его рука сильнее сжалась вокруг ее ладони, и потянула за собой.

Выйдя прямо в гостиную Вира, Валентин намеренно встал так, чтобы загородить Эфиру от заинтересованных взглядов Ника и Ольгена.

За секунду до того, как эти двое заметили их прибытие, он по обрывку разговора понял, что новости Ника тоже не утешительные – в параллелях творилась какая-то неразбериха.

Ольг, словно забыв о Нике и теме предыдущей беседы, кинулся допрашивать его.

– Где Вир, Валентин? – Этот вопрос, заданный гигантом поставил Вала тупик. Он перевел вопрошающий взгляд на Ника, но тот лишь устало пожал плечами.

– Я хотел бы задать тебе тот же вопрос. Собственно, ради разговора с ним я и явился сюда. – Проследив за взглядом Ольгена, направленным куда-то в область его плеча, Вал резко потянул Эфиру за спину. Эта любопытная кошка, не удержавшись, все же высунула свой очаровательный носик наружу. – Вернее мы. – Решил добавить Валентин, встречаясь с рассерженными глазами всегда спокойного чародея.

– Он еще часа два-три назад отправился к тебе.

Валентин припомнил, чем был занят указанное время и преисполнился благодарности к высшим силам, уведшим Вира другой тропой. Хотя они могли и разминуться, пока он с Эфирой пополнял гардероб необходимыми элементами одежды, которых в его доме просто не было отродясь.

– Говорю же, сам ищу его. У меня не очень приятные новости, касающиеся Ковена.

Взгляд Ольгена и без того далекий от спокойствия, стал еще более напряженным и холодным. – Если все так серьезно, как ты говоришь, то тогда, какого черта ты притащил сюда свою игрушку? Здесь, что притон? Один прет сюда двух полудохлых чародеев недоучек, другой девку? Что следующее на очереди?

Вал почувствовал, как возмущение Эфиры, сплетаясь с его злостью, вызывает не совсем уместный в данном случае всплеск силы. Такое с ним происходило впервые с того момента, как он прошел испытание – его хваленный контроль испарялся с молниеносной скоростью.

Пока под ошарашенным взглядом двух чародеев он пытался обуздать свой порыв, Эфира выскользнула из-за спины и, взяв его за руку, произнесла своим звонким мелодичным голосом слова, от которых у него на секунду все похолодело внутри: – На вашем месте очень опрометчиво делать такие замечания неизвестно кому, но я вас прощаю, потому что Вал не представил нас должным образом. Я Эфира, спутница Валентина и я очень опасна, если меня разозлить.

Ее маленькая тирада, вопреки ожиданиям разрушила напряженность в комнате. Очень уж комично выглядело со стороны, как маленькая хрупкая девушка с невинными глазами ребенка угрожает огромному мужчине. Вал притянул к себе своего очень опасного котенка и нежно потерся о светлую макушку носом, отвечая ухмылкой на улыбку Ольгена.

– Ольг, она права, это моя вина. Сейчас я все исправлю. Эфира – это Ольген, правая рука Вира, второй по силе чародей и якорь спокойствия для нашего Ковена. – Почувствовав, сомнения любимой, он решил еще раз уточнить. – Нет, ты не ослышалась, действительно спокойствия, просто последние дни выдались напряженными для нас всех. А это Ник, один из членов Совета, он сейчас немного потрепан, но очень сильный маг и ходячая опасность для женщин. – Веселость во взгляде сменилась теплотой, но голос был твердым и жестким, чтобы ни у кого из присутствующих не осталось сомнений в том, что значит для него эта женщина. – А это моя утерянная и найденная вторая половинка.

– Интересно, как и когда ты умудрился найти такую совершенную девушку. – Решил проявить свою хваленую галантность Ник.

– Очень давно. По прихоти Творцов. У них, знаешь ли, забавные понятия об играх и развлечениях... – Вал не смог удержаться от ноток горечи, хотя и был безмерно благодарен за шанс выпавший им с Эфирой.

При его словах между бровей Ольгена снова залегли хмурые складки. Чародей что-то хотел сказать, но в этот момент в комнату буквально ворвалась слегка растрепанная, очень яркая женщина.

Ее немного экстравагантное появление привлекло всеобщее внимание, Ник с изумленным видом разглядывал ее. Видимо для него, так же как и для Вала, стало полной неожиданностью, что в доме есть еще кто-то кроме них и нескольких чародеев.

– Ольг, Ольг быстрее, мне нужна твоя помощь, – тем временем скороговоркой верещала она, окончательно сбивая всех с толку. – Ольген! Да ты вообще слышишь, что я говорю? – Проорала она, заставляя содрогнуться барабанные перепонки всех присутствующих, – Агелене стало хуже, что-то тянет из нее энергию, нужно срочно звать Вира.

Гигант бросил сверлить гневным взглядом Ника и раздраженно выпалил: – Ну, почему вы женщины, никогда не слушаете, что вам говорят?! Не надо звать Вира! Не надо звать Вира, – передразнил он, – где прикажешь мне его теперь искать?

– Он где-то поблизости от дома Агелены, точнее сказать не могу, – произнесла женщина, на глазах возвращая себе спокойствие.

– Может, мы сможем чем-то помочь? – Вмешался Вал, одновременно мысленно одергивая Эфиру, намеревавшуюся провести свое маленькое расследование.

– Нет! – Хором ответила ругающаяся парочка.

Решив больше не настаивать, он сосредоточил свое внимание на одной не в меру любопытной кошке.

– Валентин, Ник дождитесь нас здесь. Зои, тебе лучше подняться наверх. Попробуй, поддержать ее пока мы не вернемся. – Вал, не глядя на Ольгена, кивнул, продолжая сверлить взглядом свою неугомонную половинку, с которой вел мысленный спор.

«Ты не будешь этого делать Эфира. – Пытался он навязать ей свое мнение. – Это опасно».

«Я уже это делаю, не отвлекай, лучше поговори с Ником! О, это довольно интересно!»

«Эфира!»

«Вал, меня настолько мало там, что никто не сможет заметить, зато мы, хотя бы перестанем блуждать как слепые котята в поисках ответов. Поверь, это в наших интересах. Ну же отвлеки его разговором, а я тихонько посижу у камина. Ты же не хочешь, чтобы я потеряла концентрацию и распалась прямо на глазах твоего друга?!»

В глазах Валентина сверкнул яростный огонек, и он чрезмерно заботливым тоном предложил Эфире отдохнуть у огня, пока они с Ником обсудят кое-что.

И эта ведьма с плутоватой улыбкой, поблагодарив, воспользовалась его советом.

Черт, эти качели, похоже, опять несли его вниз, сердце бешено бухало в груди из-за очередной опасной проделки, затеянной его Тьмой.

Эфира довольно потянулась на кресле, нежась в тепле весело потрескивающего огня. Несмотря на то, что мужчины, старались говорить тихо, она прекрасно слышала и видела все, и не только здесь, но и наверху, где две абсолютно здоровые женщины, посмеиваясь над мужской доверчивостью, собирались сбежать. Тьма не решилась проникать в их сознание, слишком свежо было воспоминание, как разделалась эта рыжая красотка с ней и Валом.

Да этого было и не нужно, достаточно было узнать, что она оказалась права в своих предположениях, что этот ритуал всего лишь бутафория для непосвященных, которая, однако, чуть не стоила ей жизни.

Мысль о том, что Вир использовал своих людей как бездумных марионеток, не способствовала сохранению концентрации, и Тьма поспешила вернуться в свое новое тело. Ярость, клокотавшая внутри, не давала покоя, и Эфира вскочив на ноги начала нервно мерить шагами комнату, стараясь удержаться от полного перевоплощения. Как она не пыталась закрыться от Вала, ей это не удалось полностью. Мужчина, резко прервав разговор, подошел к ней.