Текст книги "Размывая грани"

Автор книги: Елена Вавилкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Он и сам не понимал, какой груз давил на него те несколько секунд, пока не услышал ее ответа.

– Ну, вот и хорошо, – облегченно выдохнул он, опуская подрагивающую от напряжения невредимую руку. – Мне нужно закончить одно дело, и тогда мы сможем вернуться к твоему воплощению. Ты дождешься меня здесь.

Он ощутил волну возмущения внутри, раньше, чем услышал ее вопль.

– Нет, и думать забудь, я с тобой. Вокруг слишком много опасностей.

– Эфира, не преувеличивай! Что опасного в езде на мотоцикле или осмотре пустынного поля.

– Не спорь! Я лучше знаю! Ты сейчас очень слаб, а вокруг слишком много врагов, которые наблюдают и ждут твоей оплошности. Посмотри на себя, чародей, тебя шатает, как маятник. Даже если ты сначала бы восстановил свои силы, я все равно не отпустила бы тебя одного. – От ее крика закладывало уши, и если бы он при въезде не позаботился о звуконепроницаемости своего временного жилища, не только у него одного.

Сотня мизерных молоточков ударила в голову Валентину, заставляя щиты встать на место, хоть в незначительной степени ослабляя боль. Оказывается, ее крик настолько же разрушителен, как она сама. Черт, но как же приятно ему ее бешенное беспокойство.

Видя, что Валентин от боли с трудом удерживает довольную улыбку на губах, Эфира сбавила обороты и почти жалобно добавила: – Я не могу находиться вдали от тебя, разве ты не понимаешь? – И примирительно, – Может, сначала поохотимся, как в старые добрые времена. Помнишь, того мальчишку, который дразнил тебя сумасшедшим. Как мы загнали его на кладбище и напугали до полусмерти, подняв труп его прадедушки. Было так весело и сытно. Или когда…

Валентин не дал договорить ей, прерывая поток общих воспоминаний.

– Помню, котенок. Все помню. Но не могу подвести Вира, я должен найти и подготовить место для ритуала. Они рассчитывают на меня. И я не хочу, чтобы кто-нибудь из членов Совета заявился к нам, пока я буду пополнять свою силу или еще хуже во время воплощения. И ты все же не пойдешь со мной. И не спорь, ты думаешь, твоя безопасность значит для меня меньше, чем моя для тебя? Если Вир почувствует твое присутствие, то… уничтожит.

– Хорошо, уговорил.

Валентин опешил от такой быстрой капитуляции: – Хорошо?

– Да! Ты доволен? Если ты от бессилия свалишься со своего железного коня мне плевать, это в конце концов твой нос, голова и самолюбие. – Голос Эфиры был раздраженным и резким, но она хотя бы не кричала, и Вал облегченно выдохнул.

Глава 7

Адское создание загонов, придурок чертов! Ну, куда несется! На пожар что ли, или скорость крепче к байку прижимает. Эфира, держа в поле зрения Вала, следовала за ним, но он успел оторваться от нее на приличное расстояние, пока она возилась со следующим за ним соглядатаем.

И почему мужики такой упертый народ. Ему говорят опасно, а он не слушает. Герой выискался! Ладно, хоть этому убогому приказали только следить и не трогать, а то в какой канавке потом искать любимый бездыханный трупик и ее ускользающую на небеса душу.

От мысли, что в этом случае произойдет с ней, стало тошно, потому как результат мог быть самый разнообразный и непонятный. Лучше вообще не думать об этом, а поднажать на ветер и гнаться за своей судьбой на всех парах.

Наконец Валентин съехал с шоссе на грунтовку и слез с байка. Эфира резко взмыла ввысь, оглядывая поляну внутри лесной посадки. Пустынно и тихо. Успокоившись, она, припоминая, что не следует попадаться на глаза некоему злобному Виру, отмерив на ее взгляд достаточное расстояние, окружила поляну кольцом.

Видимо место подошло идеально, поскольку спустя некоторое время Эфира почувствовала исходящий изнутри мощный поток первородной силы.

Вот, зараза! Валентин не преувеличивал, создание, оказавшееся внутри, было по силе сравнимо с той женщиной, выкинувшей ее из себя и из дома. Казалось, каждая ее частичка покрылась инеем и обрела вес, притягивая ее к земле. Именно такие, как этот, очищали загоны, и Эфира не могла не испытывать животного ужаса перед ним.

Тогда, много лет назад ей с трудом удалось избежать их внимания, и уж точно не хотелось его привлекать сейчас, когда до заветной мечты оставалось пару-тройку ритуальных убийств.

Гнетущее ощущение ослабло, видимо этот Вир отключил свой гребанный радар, и она, наконец, смогла взмыть вверх, разбрасывая свои частицы еще дальше друг от друга. Просто так, из предосторожности.

Ждать долго не пришлось, вскоре Валентин оседлал свою железяку и опять же, выжимая всю немалую скорость из нее, понесся обратно. Уверившись, что через пару поворотов за ним снова не образовался хвост, она решила срезать дорогу и появиться дома задолго до него.

Валентин был безумно рад, что Вир взял на себя подготовку места, освободив их с Ольгеном для восстановления сил перед ритуалом. Эфира была права, такой усталости он не испытывал никогда. Сейчас он чудом сохранял вертикальное положение, но, видимо это была заслуга чистого упрямства. Валентину не хотелось ударить перед ней в грязь лицом, причем в прямом смысле этого слова, а потому с видимой легкостью соскользнул с байка и сделал пару шагов в сторону сверкающего черненького автомобиля, чувствуя рядом ее не афишируемое присутствие.

– Как видишь, со мной ничего не случилось, и твои страхи были напрасными, – произнес он уверенно в пустоту.

Рядом прозвучал ехидный смешок.

– Да уж, вижу! Ты просто источаешь здоровье, силу и могущество. Меня так и пригибает от твоей мощи. Ладно, милый побаловались и хватит, как планируешь возвращаться в нормальное состояние? Надеюсь, хоть здесь-то мне будет позволено помочь.

– Котенок, я знаю, что ты хотела поохотиться, но мне реально не до этого. Ты права, мое упрямство и обязательность дорого обошлись. Но чем быстрее и с меньшими усилиями мы найдем парочку жертв, тем лучше. Мне еще защитный экран ставить и место подготавливать. Проще всего прокатиться по городу и поискать проституток, их точно быстро никто не хватится.

– Какая разница, кого. На первых, кто встретится нам по дороге, я нагоню такого страха, что они сами к тебе в машину запрыгнут. И даже не заметят, как утрамбуются на заднем сидении. Вал, а ты уверен, что эта машина рассчитана более чем на двух человек? – Валентин не понимал с чего такое благодушное настроение, ведь всего час назад она почти срывалась на крик из-за его решения не брать ее с собой.

– Ну, я достаточно уверен в твоих способностях, дорогая, нагнать столько жути, чтобы они сами не то что в машину, а в подарочные коробочки с бантиками упаковались. Хотя особого выбора у нас все равно нет. Ты видишь здесь что-нибудь другое, более вместительное? – Как бы в доказательство своих слов он обвел рукой просторный гараж. И потом, любовно погладив бока своего Porsche 911 GT3, добавил, – Правда, красавчик?! Мы обязательно прокатимся на нем с ветерком, поверь, это незабываемые ощущения.

– Верю, только мне трудно понять красоту какой-то железячки, – голос Эфиры просто сочился скепсисом.

Вал на секунду прикрыл глаза, смакуя интонации ее голоса. Он чувствовал себя слепцом, влюбленным в душу: вечно молодую, любознательную, язвительную и наивно-жестокую. Многие ли могли похвастаться этим? Да, никто. Но даже слепые могли познавать мир через осязание, а у него не было и этого. Был только голос.

Перед глазами вспыхнула сиреневая пустота и три звезды в ней: алая, слепяще-черная и цвета червонного золота. Лучи красной подобно паутине стремительно оплетали две другие, сближая, изменяя, соединяя. И вот в пространстве вспыхнула новая кроваво-черная звезда, которая стремительно понеслась вниз, оставляя за собой еле теплящуюся маленькую красную точку. Яркий свет и громкий плач за двоих.

Черт, похоже, он только сорвался на самое дно воронки своего импровизированного кинотеатра. Его жизнь… ее. В них не было случайностей. Все было определенно и предрешено, и некто очень могущественный хотел, чтобы он знал об этом. Знал, что от них зависит судьба третьего, чья энергия живет в них.

Он обошелся бы и без дополнительных напоминаний, ведь единственное, что ему до боли в руках, до рези в глаза хотелось: почувствовать и увидеть ту, которая окрасила его внутренний мир в свои цвета.

– Эй! Ты что, спать удумал? Вал, очнись!

Резкий выброс адреналина в кровь смыл усталость, заставляя сердце биться на пределе возможностей.

– Нет, малыш! – Со счастливым смехом выдохнул он, открывая глаза и распахивая дверцу машины. – Просто задумался. Ну что, мой ужас в рассветном тумане, не отставай!

Валентин запрыгнул в машину и со свистом сорвался с места. Не сбавляя скорости, Порш идеально вошел в поворот и черной кометой понесся прочь. Привлеченные шумом зрители высунулись в окна, но не увидели ни стриттрейсера, ни девушки, чей заразительный смех эхом бился в окна.

Вал почувствовал, как Эфира поравнялась с ним. Проказница сильной волной воздуха ударила в бок машину, заставляя ее вильнуть, и понеслась вперед, увлекая за собой вихрь опавших листьев. Поддавшись азарту, он надавил на газ, намереваясь обогнать маячивший перед самым его носом разноцветный плащ.

Но этот импровизированный маяк внезапно начал мягко опадать на землю. Вал резко вдавил педаль тормоза, полностью доверяя своему норовистому железному коню. Просвист шин и тот как вкопанный встал на пяточке, обозначенном листьями, заставляя их снова взвиться вверх.

Распахнув соседнюю дверь, он откинул сиденье, ожидая появления намеченной Эфирой жертвы. На губах мужчины играла довольная усмешка. Кто сказал, что глупо ловить воздух, он только что гонялся за ним и был чертовски счастлив.

Эфира была довольна, что ей удалось заставить Вала глотать пыль за собой. Только вот азарт сыграл в этом второстепенную роль. Ни секунды из устроенной ими забавы она не забывала о цели вылазки. Нетерпение и страх вызывали почти безумие, заставляя выплескивать его в бешеной гонке, при этом все ее чувства работали на пределе. Часть ее существа подобно невидимым, неосязаемым щупальцам сканировала дворы и проулки, попадающиеся им на пути.

Внезапно она уловила хлопок двери через несколько домов от дороги, и разговор двух девушек, спешащих на центральный автовокзал. Они жаловались, считая верхом несправедливости вставать в такую рань и тащиться в другой город, из-за преподавателя, решившего устроить консультацию спозаранку. То, что для них было разочарованием, для нее с Валом оказалось удачей.

Сразу две жертвы и искать особо не надо.

Она оставила свой шлейф в покое и метнулась в сторону, надеясь, что ее чародей все поймет без слов.

Полностью окутав пространство двора, по которому двигались худенькие фигурки, Эфира приступила к тому, что удавалось ей довольно неплохо, несмотря на то, что она предпочитала охоту, а не гон. Тьма стала впитывать частицы воздуха, делая его разреженным, смазывая естественные звуки улицы.

Созданная ею глухая тишина, давила на подсознание девушек, заставляя все чаще оборачиваться назад и оглядываться по сторонам. Эфира чувствовала, как внутри них нарастает сильная волна неосознанной паники. Липкий аромат страха, обволакивая, частично насыщал ее, возбуждая охотничьи инстинкты, но памятуя о том, что это жертвы для любимого Тьма не прикасалась к ним. Она давно уяснила, что любое существо интуитивно ощущает угрозу собственной жизни, но когда предчувствия не находят зрительного, слухового или осязательного подтверждения, то разум поддается панике и гонит потенциальные жертвы туда, где, как им кажется, опасности нет.

Вот и студентки, перестав щебетать как сороки, прибавили шагу, идя навстречу живой, наполненной звуками улице, стараясь убежать от страха засевшего внутри. Раздраженная тем, что они двигались слишком медленно, Эфира, приобретая форму густого тумана, издала злобный смешок за их спиной, который вопреки законам физики, звонко повторился эхом каждой ее частичкой. Ей даже не пришлось проецировать образ женщины, поскольку девушки, вздрогнув, припустили в сторону услужливо распахнутой дверцы автомобиля.

Вал встретил их такой душевной сочувствующей улыбкой, что Эфира невольно разозлилась. Его зачаровывающий голос вызывал невольное доверие и расположение, так что, недолго раздумывая, две глупышки со всеми своими пожитками запрыгнули в машину обаятельного красавца. У них не было ни единого шанса устоять перед чарами, искусно наложенными магом.

Черный Порш уносил их в совершенно противоположном направлении, но они никак не реагировали на это, забыв об опасности и цели своей утренней прогулки. Эфира знала, какое сокрушительное действие оказывает магия на людей, но все равно искренне удивлялась произведенному Валом эффекту, будучи полностью иммунной к любой волшбе.

Автомобиль с мягкой бесшумностью, почти крадучись – если сравнивать с их выездом – заехал в гараж. Автоматическая дверь закрылась, отрезая от любопытных глаз соседей.

Вал вышел из машины и деловито оглядел оставшуюся незанятой площадку в гараже. Девушки остались сидеть на заднем сидении, как безмолвные болванчики, глядя в какую-то видимую только им точку. Эфира с любопытством осмотрела эти пока живые, неподвижные статуи и вернулась к Валентину, мягко обвивая его.

– Что дальше, милый? – Ласковым голосом она пощекотала ему ухо.

– Я думаю, может, здесь ритуал провести. В доме уже не осталось ни одного чистого места, кроме гостиной и кухни. Даже при добровольном изъятии энергии, не желательно наложение старых магических отпечатков, а в нашей ситуации так вообще противопоказано.

Эфира хоть и не чувствовала упрека в словах любимого, но не смогла удержаться от замечания: – Я убила Закиру без магии.

– Ты да, но она воспользовалась своей силой, чтобы поставить защиту на крови, – бросил Вал, выходя из гаража. Она следовал за ним по пятам, наблюдая, как он один за другим с грохотом распахивает шкафчики на кухне. Сразу видно, что он здесь не был частым гостем. Наконец выудив начатую упаковку соли, мужчина, оставляя за собой разгром и беспорядок, направился обратно.

– Вал, а что существуют идиоты, которые добровольно жертвуют собой?

Мужчина рассмеялся приятным грудным смехом, который согрел каждую ее частичку теплом.

– Поверь, мир не без добрых существ. Далеко ходить не надо, от Мариэль даже праха не осталось, – при этих словах он вдруг резко остановился и, что-то бормоча себе под нос, отправился обратно к дому. Этого его сосредоточено-растерянное мельтешение изрядно забавляло Эфиру.

Достигнув вместе с ним второго этажа, она, уже не скрываясь, рассмеялась, когда чародей, прыгая на цыпочках и сыпля отборными словечками, попытался пробраться к ошейнику сквозь плотный ковер кусочков плоти демоницы.

– Котенок, пообещай, пожалуйста, что больше не будешь наводить такой бардак, – мужчина потряс ботинком, стряхивая с него прилипшие останки.

Сделав пару пробных шагов и убедившись, что ничто не хлюпает и не чавкает, он зашел в другую комнату, чтобы забрать второй.

– Ты хочешь, сделать с ними тоже, что и с Мариэль?

– Нет, милая, немножко другое. То, что я сделал с ангелком, больше похоже на наполнение и смешение ее первородной энергии с моей физической и духовной оболочкой. Здесь будет просто преобразование их страха, боли и крови в магическую силу, а ошейники будут выступать просто в качестве проводников, минимизируя потери.

– Зачем тогда ставить круг из соли, ведь именно для этого, ты взял ее, да?

– Чтобы избежать вмешательств извне, разве ты не чувствуешь отголосков чар? – Вал аккуратно тонкой струйкой высыпал белый песок на пол, – Хотя, что я спрашиваю, ты у нас абсолютно немагическое создание, но при этом очень волшебное.

Валентин закончил свои манипуляции с солью и пошел к машине. Выведя одну из девушек, он защелкнул на ее шее ошейник и проводил в незавершенный круг. Потом то же самое сделал со второй. Зайдя вслед за ними, он высыпал остатки соли и несколькими каплями своей крови активизировал защиту.

Эфира с любопытством наблюдала за ним, Вал ошибался, она чувствовала чары и даже видела купол как нечто осязаемое, просто отголоски, о которых он говорил, для нее были слишком тонкими, чтобы улавливать их. Она не помнила, кем была до того как стать проклятой тенью, но сомневалась, что обычный человек мог бы заслужить подобное наказание.

Тем временем Валентин вывел из ступора одну из девиц и хладнокровно как мясник начал наносить ей ножом раны, сначала легкие, призванные просто причинить боль и напугать, затем серьезные, несущие угрозу для жизни. К тому времени, когда мужчина вонзил нож в сердце, жертва уже не сопротивлялась. Кровь, залившая пол внутри круга, медленно просачивалась в щели между плиткой. Удивительно, но Вал при этом выглядел довольно чистым и опрятным несмотря на то, что ему приходилось утихомиривать брыкающуюся жертву, пока та окончательно не выбилась из сил, поняв всю тщетность своих усилий. Он расправлялся со второй, а Тьма тем временем отстраненно рассуждала, о том, зачем все же было устраивать резню, если он мог вытянуть из девушек энергию другим менее грязным и уж точно безотходным способом.

Когда он закончил, Эфира не удержалась и спросила его об этом. Ответ Валентина удивил и показался несколько странным.

– В этом не было необходимости, котенок, – просто и совершенно не информативно, но это уже не имело значения.

Глава 8

– Котенок, что ты медлишь? – Валентин смотрел прямо на нее, хотя и не мог видеть.

Эфира с восхищением и дрожью наблюдала за своим мужчиной, удивляясь его самообладанию. Он был спокоен, собран и решителен, чертовски решителен. Ни мысли сомнения внутри, лишь глубокая вера в нее, в себя, в их любовь. Она чувствовала это каждой своей частичкой, но этого было мало для ее спокойствия.

Почему так происходит? Ты отчаянно стремишься к чему-то, жаждешь этого до сумасшествия. Но вот он шанс! До исполнения заветной мечты осталось сделать один малюсенький шажочек, и ты медлишь, отступаешь, нервно мечешься. Почему?

Тьма неосознанно хваталась за его эмоции, улавливая их и вместе с воздухом вбирая в себя.

Дыхание Вала становилось все тяжелее.

– Милая, успокойся, ты задушишь меня. Мы пройдем этот путь вместе, я неотступно буду с тобой.

– Нет! Ты запрячешь свое сознание от меня как можно дальше. Вал, обещай, мне! Мы не должны столкнуться внутри.

Чародей коротко хохотнул.

– И как ты себе это представляешь? Выйти на секундочку из тела, предоставив его в твое полное распоряжение.

– Не ерничай! Ты прекрасно понял, что я имела в виду. Ни одна моя проклятая частица не должна вцепиться в тебя ни физически, ни ментально. Я впитаю энергию этой Мари… соединюсь с собой и уберусь из твоего тела со скоростью звука.

В эти моменты Эфира впервые с четкостью осознала свою чудовищность. Но, чтобы это произошло, на кону должна была оказаться жизнь самого дорогого ей существа.

Хотя с другой стороны она была благодарна своему непомерно разросшемуся в реальном мире аппетиту, толкавшему ее на эксперименты с жертвами и контролем над своей сутью.

– Эфира, – в его тоне появились непреклонные нотки, – Чем дольше ты будешь блуждать внутри, тем опасней это будет для меня. Энергия ангелка не безгранична. Этот вопрос не обсуждается. Я буду твоим проводником. Ну же, котенок, не тяни!

Осознано или нет, он щедро делился с ней своей решимостью, и это помогало. Его эмоции буквально обволакивали ее, заставляя впитывать чуждые ее природе расчетливость и хладнокровие.

Не торопиться и не медлить, сохранять ясность рассудка. Это было ее личной мантрой в миг, когда Эфира неспешным потоком потекла внутрь гостеприимно распахнутого сознания. Вал уже ждал ее. Сохраняя дистанцию, он, тем не менее, все же был рядом. И не смотря на все свои рассуждения, Тьма была рада, что он настоял на своем.

Чувство единения, мгновенно протянувшееся между ними, заставило пошатнуться ее контроль. Губительная нежность своим теплом топила холод рассудка. Хрупкое равновесие нарушилось, и образ Вала вздрогнул впереди нее. Боль причинная любимому заставила Тьму сжаться в тугой комок от сознания собственной вины.

Кто бы мог подумать, что именно их чувства друг к другу будут представлять наибольшую опасность. Но Валентин смог уже однажды полностью отрешиться от эмоций, ради спасения их жизней, и она сможет. Сможет!

Вал манил ее вглубь, но Тьма оставалась неподвижной. Она стягивала все свои частички как можно ближе к ледяному ядру сдержанности, дающейся ей с таким трудом. Энергия, обильно впитываемая ею еще секунду назад, теперь просачивалась внутрь скудными каплями.

Лишь задушив зародыш удовлетворения на корню, Эфира позволила себе последовать за удаляющейся по лабиринту мужской фигурой. Ей казалось, что секунды растянулись в вечность. С таким трудом ей давалось добровольное заточение, глухой вакуум эмоций внутри и снаружи, пустота там, где всегда рядом отдавалось эхом биение родного сердца. Хотелось поскорее покончить со всем, но спешить было нельзя, как и медлить…

Но вот, показалась опаленная массивная дверь, поворот, еще один, переходящий в длинный туннель, зияющий кромешной тьмой вдалеке. На ее фоне образ любимого как путеводная звезда ярко сиял белизной. Еще чуть-чуть, еще мгновенье…

Тьма тоже имеет свои оттенки. Эфира поняла это когда оказалась в просторном зале. То, что представлялось ей непроглядной чернотой, было на поверку просто тусклой мглой. Настоящая Тьма – Она, мирно клубилась в углу. Вал стоял рядом, с нежностью взирая на невесомое, будто сотканное из воздуха создание.

Даже зная наперед, Эфира оказалась не готова к наглядной демонстрации доказательства своей раздвоенности. Непонятная скованность охватила ее. Тьма боялась преодолеть последнее мизерное расстояние, разделяющее ее со своей изначальной сутью. Разум говорил, что это она же, просто спящая. И если две половинки соединятся в одно целое, сон превратится в реальность, но эмоции, крушащие искусственно созданный барьер изо льда, твердили об обратном.

– Вал уходи, снизь свое присутствие здесь до минимума, заблокируй себя. Мне трудно сдерживать контроль, – Энергия Мариэль волнами наполняла ее, стекаясь в одну горящую точку, которой Эфира казалась себе сейчас, а вместе с ней и древние закрытые знания. – Сейчас же! – Выкрикнула она Валу, устремляясь к клубку Тьмы.

Его сомнения нахлынули на нее, но все же он подчинился, напоследок одаряя ее согревающим потоком тепла и надежды. Похоже, его самоконтроль тоже был не безграничен.

У нее были секунды, нет миг, чтобы пробудить свою суть, прежде чем стекающая лавиной энергия переполнит ее и вытолкнет из сознания Вала. Сомнения и страх были отброшены прочь. Ее частицы опутывали клубок первоначальной Тьмы и, проникая внутрь, смешивались с ним. Крик ее… его боли вырвался одновременно.

Не было раздвоения сознания, просто что-то утерянное сплеталось с новым и упрочнялось, скрепляемое небывалой мощью. Эфира чувствовала, что ее стало слишком много. Ей более не хватало места здесь. Она уже давно должна была оказаться снаружи, но энергия все продолжала прибывать, много, так много, что она захлебывалась в ней, забывая себя.

Она не справлялась! Она подвела их!

Ей казалось, что это конец, но в этот момент Эфира почувствовала крепкую опору. Сила, другая, приливала к ней, указывая путь. Как слепой котенок, следуя за ее манящим теплом, Тьма пробиралась наружу. Абстрагируясь от боли скручивающей ее, она цеплялась за единственную ниточку, как за спасательный круг.

Вдруг энергия резко перестала прибывать. Эфира попыталась увидеть хоть что-то вокруг, но это было ей не под силу. Она оказалась замурованной внутри себя собой, ни звуки, ни запахи, ничего не проходило сквозь тот пульсирующий энергетический кокон, которым она себя сейчас ощущала. Она барахталась в панике, пытаясь разбить вдребезги сковывающую паутину.

– Это перерождение, дитя. Успокойся и прими его. – От этих слов, произнесенных мягким женским голосом, веяло теплом и спокойствием уже знакомой силы.

Странно, но постороннее вмешательство вызвало не испуг, а мир и гармонию внутри. Стоило Эфире перестать сопротивляться, как чужеродная энергия нежной лаской заструилась по ней.

Миг раздумий, кто она и кем хочет стать, а затем ликующее ощущение свободы и легкости. Она чувствовала стремительные изменения в себе, малейшее желание, бессвязная мысль и форма перетекала, как глина под рукой мастера. Но не только внешность претерпевала изменения, менялась ее суть.

Тьма не хотела оставаться полностью «немагическим созданием», но и терять свою неуязвимость не желала. Она балансировала на тонкой грани выбора, стараясь измениться, не изменяя себе. Наконец, последние приливы силы стихли, и тут же запахи, звуки… ощущение прохладной ласки осеннего воздуха на коже буквально оглушили ее. Дрожь пробежала по телу от громкого вздоха, сорвавшегося с любимых губ.

Эфире нестерпимо захотелось открыть глаза, чтобы увидеть его реакцию на нее, но в то же время непонятное чувство смущающего страха заставляло трепетать веки в нерешительности.

Сделав усилие над собой, Тьма несмело, порхая ресницами, как крыльями бабочки, открыла глаза, чтобы увидеть нежно-ошеломленный взгляд Вала.

Валентин заворожено смотрел на девушку не в силах отвести глаз.

Неуверенность, боль – все отошло на второй план, когда сияющие энергетические нити, вырвавшись из него, начали приобретать форму. Он перестал дышать, ошеломленный причастностью к чуду творения. Сомнение все еще теплилось внутри, особенно в те секунды, когда в образе проглядывались черты Мариэль. Но оно не успевало оформиться в сознании, поскольку на смену яркому сиянию света тут же приходили красные и жгуче черные всполохи, а вместе с ним менялся и образ девушки.

Время то убыстряло, то замедляло свой бег, так что Валентин не смог бы с уверенностью сказать, сколько простоял вот так бездыханный, напряженно ожидая ее.

В момент, когда потоки силы стихли и в ряби влажного марева проявились черты любимой незнакомки, он, наконец-то, позволил воздуху с шумом вырваться из легких.

Валу все еще не верилось, что у них все получилось, что им удалось сделать это, но чувство облегчения уже разливалось по телу, лишая его скованности.

Притягиваемый неуверенным взглядом небесно-голубых глаз он в мгновенье преодолел расстояние, разделявшее их. Руки обвили хрупкую фигурку, крепко прижимая к себе.

– Котенок, – он ласково потерся щекой о ее белокурые слегка вьющиеся локоны, – Ты не фантом, ты рядом. Я никак не могу поверить...

Она подхватила его мысль таким до боли знакомым голосом: – Что это не сон.

От ее теплого дыхания, согревшего кожу в распахнутом вороте на груди, дрожь удовольствия пробежала по телу Вала. Маленькие ладошки, забравшиеся под рубашку, лихорадочно исследуя его тело, сводили с ума.

Эфира немного отстранилась, чтобы заглянуть в его глаза, нарушая их тесно сплетенные объятия. Всего пара сантиметров, но и их хватило, чтобы нелогичное чувство потери вспыхнуло внутри. Они так долго были одним целым, что сейчас их обособленность болью отдавалась в сердце.

– Ты тоже чувствуешь это? Словно без тепла друг друга душу сковывает холод? – Пошептала она, снова резко утыкаясь ему в грудь, крепко до боли впиваясь пальцами в его плечи, словно боялась, что он испарится, исчезнет.

– Да, котенок. – Вал озадаченно нахмурился. Раньше мысли и чувства друг друга не представляли для них тайны. От осознания этого неприятный холодок прошел по телу. – Нам придется ко многому привыкать. Но я ни о чем не жалею.

Его руки, живя собственной жизнью, безотрывно исследовали совершенное тело, и жар, разливающийся от этих прикосновений, прогонял неприятный озноб изнутри, рождая чувство радости обретения.

Довольный вздох, вырвавшийся с губ любимой, заставил его позабыть о сдержанности. Крепко прижимая Эфиру одной рукой к себе, другой он приподнял ее подбородок, заставив оторваться от рисования узоров язычком на его груди.

Глаза девушки сверкнули озорством за миг до того, как их губы встретились в жадном поцелуе. Удивленный выдох Вала смешал их дыхание.

Чертовка! Она понимала его, как никто другой. Промокшая от крови одежда была слишком большой преградой между их тянущимися друг к другу телами.

Ощущение ее обнаженной кожи сливающейся с его, нежной мукой отозвалось во всем теле. Он углубил поцелуй, полностью сдаваясь воле безумного желания. Ее ловкие пальчики с острыми коготками, с бесстыдством изощренной соблазнительницы ласкающе прошлись по ягодицам, слегка царапая его кожу и, ловко нырнув между их телами, затеяли игру с до боли жаждущим ее членом.

Еще никогда его самоконтроль не подвергался таким испытаниям. Одно ее присутствие рядом превращало Вала в безумца.

Оторвавшись от сладких припухших губ Эфиры, Валентин прохрипел: – Ты мое сумасшествие, котенок, бешенное, необузданное помешательство.

Томная, загадочная улыбка на ее по-детски невинном лице смотрелась чертовски эротично.

– А ты, мое!

Поймав ее шаловливую ручку, Валентин, не отрывая гипнотизирующего взгляда от ее сверкающих желанием глаз, поднес маленькие пальчики к своим губам и, благоговейно нежно поцеловав их, мягко опустил на свое плечо.

– Чуть позже, крошка! Сейчас я слишком плохо контролирую себя, чтобы долго продолжать эти игры.

Промелькнувший в ее глазах огонек чисто-женского удовлетворения вырвал у него агрессивный рык. Обхватив ягодицы девушки, Вал легко, как пушинку, приподнял ее над полом. Эфире не нужно было объяснять, что делать, ее ноги тут же крепко обвились вокруг его талии, а тело выгнулось, подставляя его губам свои полные груди с вызывающе торчащими розовыми сосками.

Вся она была для него шальным вином, безумным соблазном, дурманом, сводящим с ума. Вал взглядом смаковал ее подрагивающее в предвкушении ласки тело, показывая, как она прекрасна и желанна для него. Ее маленький розовый язычок смочил пересохшие от учащенного дыхания губы, срывая последние оковы его сдержанности.

Резко наклонив голову, Валентин поймал ртом твердую вершинку и, жадно посасывая, втянул ее внутрь. Тело любимой дернулось от удовольствия доставленной лаской, при этом уютная складка между ее упругих ягодиц нежно потерлась о его возбужденный член, вызывая в его теле ответную дрожь.

Искусительница.

Почувствовав реакцию его тела, Эфира начала раскачивать бедрами, нагнетая желание. Слегка прикусив сосок и лизнув его, Вал с довольным урчанием обратил свое внимание на его близнеца. Ее нежно-музыкальные вскрики еще больше заводили его, делая прикосновения жестче, грубее, но еще желаннее. Обильная влага ее возбуждения, втираемая в кожу паха, превращала кровь в стекающую лаву, вызывая дикую жажду оказаться внутри ее гостеприимного обволакивающего жара. Где-то на задворках сознания маячила мысль, что в гостиной должен был быть стол и даже диван, но отвлекаться на их поиски не было ни желания, ни сил.