Текст книги "Размывая грани"

Автор книги: Елена Вавилкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Картинка изменилась, все та же тусклая комната, однако выглядит она иначе. Стены утратили четкость, размытые сознанием юноши, поскольку все его мысли в данный момент были сосредоточены на сгустке тьмы перед ним, который можно было принять за тень, если бы не подвижность и объемность.

– Нас хотят убить? – в нежном девичьем шепоте звучало недоумение.

– Да.

– Это из-за меня? – ее голос разносился по комнате подобно печальному перезвону маленьких колокольчиков.

– Нет, Эфира. Они не догадываются о тебе. Меня никто не заставлял совершать эти поступки. Я делал их сам.

– Прости! Это моя природа влияет на твою личность.

– Не говори так.

– Но это правда. Это мой голод, не твой, – тьма нервно металась по комнате, создавая небольшой вихрь из частиц, – Вал, я стараюсь, но не могу сдерживать его. А питаясь твоими эмоциями, я иссушу тебя. Но если не остановлюсь – тебя убьют, и мы можем не встретиться вновь.

Во всегда спокойных глазах Вала отразилась боль. Ее проклятье не позволит им быть вместе, либо так как сейчас, либо никак. Но ведь, если кто-то сплел их души, значит, был выход и он был обязан найти его.

Смерть ничего не решит, цикл повторится вновь, не сейчас, так через жизнь.

– Мне нужно убедить Совет, что я справился со своей природой, и тогда они оставят нас в покое, но для этого тебе нужно заснуть на время.

Тьма обняла его, укутывая как покрывалом.

– Но как? Я не помню, что такое сон, – Эфира не отказывалась, она была готова на все лишь бы ощущать рядом согревающее тепло его родной души.

– Мы попытаемся вместе вспомнить это, времени у нас предостаточно. Среди чародеев бытует вера, что все фантазии находят свое воплощение в загонах. Так вот давай попытаемся представить тебя в таком мире. Каким бы ты его хотела видеть?

– Это мир подобен нашему. В нем бок о бок живут люди и сверхъестественные существа. Города огромны и густо населены. И я парю в свете солнца свободная и не связанная ничем, мне нет равных. Я самый сильный и неуловимый хищник в этих угодьях. – Валентин улыбнулся такой фантазии, Эфира, как всегда, была неподражаема, руководствуясь в своих поступках голодом. Он видел ее беснующуюся, счастливую, радостную, а ее голос становился все тише, по мере того как мечта об охоте затягивала в себя.

– А ты не хочешь представить себя в каком-нибудь теле? – тихо спросил Вал.

– Неа, сейчас я хочу есть, а вот в другом сне мы вместе придумаем мне внешность. Я хочу быть самой красивой для тебя.

– Спи, милая, спи, я скоро разбужу тебя.

Тьма, как котенок, клубочком свернулась у его ног. Он не чувствовал ее жажды, ее голода, ее игривой взбалмошности. Он так привык к ним, что уже и не мыслил себя без этих сжигающих чувств, и сейчас ощущал себя неполноценным, исковерканным, убогим. Эфира спала, а ему предстояло доказать, что он может контролировать себя. Но при первой же возможности он вернет ее.

Пустынная тусклая комната. Одинокий юноша неподвижно, сидящий на полу, внезапно распахивает глаза и делает сильный глубокий вдох. В глазах решимость и спокойствие. Он готов к испытанию.

Секунду назад он отматывал кадры своей жизни назад, и вот он снова в своей спальне недоуменно смотрит в полыхающий взгляд Закиры.

– Наконец-то, очнулся! – буркнула она, отодвигаясь, – Ну и как прошло познание себя?

– Хорошо.

– Хорошо, говоришь! А то, что ты чуть не скопытился и не потянул нас за собой, ничего? Все нормально?

– Перестань устраивать истерики, они тебе не идут, оставь их Мариэль, – Вал с трудом приподнялся с постели. От слабости во всем теле его пошатывало. – Сколько я был в отключке?

– Шесть часов! Шесть гребанных часов пять минут и семнадцать секунд. И последних четыре ты лежал как бревно. Если бы я не была специалистам по душам, то могла бы решить, что твоя явно покинула тело.

– Черт!

– Не зови, я уже здесь!

– Закира, лапушка, не будь сукой, помолчи. Башка раскалывается так, словно ее использовали вместо груши. Через час мне нужно быть у дома ведьмы и сменить Андрея, так что дай полчасика покоя, чтобы прийти в себя и набраться сил.

Девушка злобно зыркнула на него и скрылась в ванной, громко хлопнув за собой дверью, предоставляя Вала самому себе.

Мужчине трудно было понять, что же все-таки произошло тогда. Но одно он знал точно, что лже-воспоминания о тех годах были навеяны ему и скорее всего кем-то из Совета. Видимо полностью стереть их они все же не смогли и просто исказили, наслоив новые на старые. Это объясняет, почему он узнал Тьму.

Но вот второе воспоминание беспокоило его. Неужели он был одержимым? Эфира – дух спящий в нем, и Эфира – охотница, рожденная сном, насколько они различны?

Вал чувствовал, как силы постепенно восстанавливаются, ему пора было идти следить еще за одной женщиной. Как будто их было не предостаточно вокруг него.

Глава 4

Она вернулась. Вернулась туда, откуда началась ее новая жизнь.

Прошедшая неделя, казалось, ничего не изменила в этом городе. Те же чародеи на улицах, те же создания, выпущенные на свободу: некоторые старые, затаившиеся и ждущие своего часа, некоторые новые, еще не знающие о поджидающей их опасности.

Но Эфиру это не волновало, ее интересовал лишь один единственный охотник или дичь – Вал! Сейчас, разделившись на несчетное количество частиц, она выслеживала свою добычу, охватывая практически каждый закуток города.

Самый опасный хищник в этих джунглях, незримый охотник, мгновенная смерть. Какой она станет, обретя тело? И достигнув заветной цели, не слишком ли много потеряет?

Эфира жаждала и страшилась новой жизни! Но понимала, что все равно не отступится и пойдет до конца.

Что-то не так! Слишком тесновато в этом городке!

Тьма постаралась припомнить свои впечатления в первый день появления. Но кроме эйфории, все было как в тумане. Она сконцентрировалась, сравнивая картинки недельной давности с сегодняшними, пытаясь понять, что же ее так настораживает, но в этот момент она увидела его, и все посторонние мысли вылетели из головы.

Валентин стоял возле небольшого двухэтажного дома в частном секторе, и от него исходило сильнейшее напряжение. Первым желанием Эфиры было окутать его плотным одеялом, обвернуть, как в кокон, и не отпускать, просто тереться, ластиться, как кошка, о ноги хозяина. Ее частички уже стремительно неслись туда, но внезапно Вал покинул свой наблюдательный пункт и решительным шагом направился к дому.

Валентин кипел от раздражения. Вир, древний лис, по-прежнему настаивал на слежке за женщиной, которая не проявляла никаких способностей. Зная его, Вал мог предположить лишь одно: Главе Совета что-то известно, и он окольными путями пытается подвести остальных к нужному решению.

Лучше бы сказал все начистоту и покончил с этим! Нет же, торчи здесь, будто своих проблем не хватает!

Терпение Вала стремительно истончалось.

Почему он должен околачиваться под окнами как какая-то дворняжка? Если уж знакомиться, то близко, а не на расстоянии! Хоть какое-то развлечение! – С этой мыслью он ринулся на штурм дома.

Эфира решила пока не обозначать своего присутствия и тонкой струйкой последовала за ним. Этот район в отличие от остальных частей города был оазисом спокойствия. Здесь не было ни одного существа, за исключением ее, и ни одного чародея, кроме Вала. И, тем не менее, слишком сосредоточен и осторожен был ее создатель, который сейчас, как заправский жулик, проник в мирно спящую обитель.

Оказавшись внутри дома, она окунулась в атмосферу тепла и уюта. Здесь веяло такой любовью и гармонией, что на секунду она приостановилась, купаясь в этих таких редких ароматах, впитывая их в себя и жалея, что не может полностью окунуться в них. Но Вал уже поднимался на второй этаж, и она поспешила за ним.

Чародей мельком заглянул в детскую и пошел к следующей двери, она же немного приотстала.

«Какие прелестные малыши и как сладко-аппетитны их сны!» – Умилялась Эфира, не приближаясь к ним, все еще недоумевая, что здесь могло заинтересовать Валентина. Полюбовавшись еще немного, она последовала за ним.

Мужчина обследовал комнату, внимательно разглядывая все вокруг. Зачем он это делал, она не понимала. На ее взгляд самой интересной и вкусной в этой спальне была красивая пара – мужчина и женщина, мирно спящие в постели – именно их чувствами был полон этот дом. Они манили ее как магнитом. Эфира осторожно прикоснулась к сознанию мужчины, бережно обнимающего свою жену. Даже во сне их души были едины. Ее все глубже затягивало внутрь, погружая в состояние блаженной неги, но вдруг она почувствовала, что Вал пытается проникнуть в сознание женщины. И ощущение комфорта разлетелось вдребезги.

Эфиру снедала беспричинная злость, контроля как ни бывало. Ей было уже плевать, заметит он ее или нет. Все, что ей хотелось, – это избавить мир от женщины, которая посмела привлечь внимание ее мужчины. Он был ее, и только ее!

– Эфира, мать твою! – Стоило Валентину прикоснуться к сознанию женщины, как тут же натолкнулся на то, что меньше всего ожидал здесь встретить. Он разблокировал память, тем самым позвав ее, и она пришла. Но не такой встречи он ожидал.

Со всей возможной поспешностью Вал дистанцировался от женщины, пока Эфира не успела вцепиться в него. Его Тьма во всем своем великолепии переливалась бешенством с другой стороны постели, фырча как разгневанная кошка.

Он видел, как ее тонкие нити проникают в пару, а часть тянется к нему.

– Вот, похоже, и все, Вир! – Посмеиваясь, произнес Вал. Почему-то ситуация казалось ему забавной. Мог ли он предположить, что все так закончится, что ревнивая бестия уничтожит мнимую или явную угрозу (это уже не важно) в лице женщины, а потом покончит с ним, так как его силы после недавнего экскурса в прошлое так и не пришли в норму.

Он стоял как дурак и с улыбкой любовался этой бушующей красотой.

Эфира разрывалась между желанием стереть эту дурацкую ухмылку с его лица, заставив корчится на полу, и уничтожением женщины. А потому, не отпуская из захвата с сознания парочки, потянулась к этому наглому ублюдку.

Ярость, ненависть, ревность и дикое желание разрушить до основания этот маленький уютный мирок, не оставив и пылинки, переполняли ее.

Если бы у нее была грудь, то она как парус сейчас вздымалась бы от злости, но за не имением оной, ее частицы клубились в ало-черном вихре, набирающем силу.

– Сволочь! Я тебе не собачка, чтобы манить, а потом бросать! – Сосредоточившись на Вале, она отвлеклась от женщины и потому не сразу почувствовала перемену.

Внешне казалось, что непрошеные гости никак не потревожили сна хозяев, и, тем не менее, они привлекли внимание. Когда Эфира поняла это, было слишком поздно. Если бы еще секунду назад ей кто-нибудь сказал, что она может испытывать животный ужас, то она не поверила бы. А зря. Она попалась, вляпалась, как младенец, в умело расставленную этой бесчувственной скотиной ловушку.

– Браво Вал, из тебя получился лучший охотник, чем из меня, – произнесла она хриплым, таким не похожим на свой голосом.

Мужчина недоуменно смотрел на нее, но ей было все равно. Сейчас всем ее вниманием завладели две пары древних глаз. Одни изучали ее с интересом и узнаванием, другие – как какую-то букашку, оценивая, стоит ли ей жить. В загоне ей лишь раз приходилось сталкиваться с подобным им, и он сеял смерть, безвозвратную и окончательную. Немногим тогда удалось выжить, и лишь тем, кто как она умели отлично маскироваться. Но сейчас она сама пришла к ним, сама показала себя.

Эфире казалось, что она уже вечность стоит под этими сверлящими, изучающими взглядами, не смея пошевелиться. Мужчина на секунду сосредоточился на чем-то за гранью их маленького кружка и, не глядя на нее, улыбнулся. И сразу стало легче дышать. Она не верила в это! Ее помиловали!

Но радость была недолгой. Слепяще-жалящее сияние, потекло вокруг нее, обхватывая, сковывая и выталкивая вон.

Когда способность видеть вернулась к ней, она была в каком-то поле, за чертой города. И чувствовала жуткий голод. Она осмотрелась. В нескольких метрах от нее Вал тяжело поднимался с земли. Страшно матерясь на какого-то Вира и ведьм, которые не могут не создавать проблем.

Она засмеялась звонким, как колокольчик, смехом от того, что жива, и жизнь прекрасна, ее уязвленный чародей рядом, и он не подстраивал ловушек.

«Ей только, что предоставили шанс, а значит, она была достойна этого, вот только кушать хотелось жуть. Ну не им же закусывать, в самом деле?» – думала Эфира, глядя, как Валентин с остервенением отряхивается, еще больше злясь от ее смеха.

Он открыл портал и исчез в нем. Проводив его взглядом, Тьма направилась в город, ей срочно требовалась жертва, а может даже две или три.

До Совета оставался еще час, но с Валентина на сегодня было довольно женщин – все они были созданиями Ада, не важно, с нимбом или с рожками, домашние или дикие, от них одни неприятности – а потому прямиком с этого пустынного поля он отправился в «Лунные Холмы». Одна изводила его своей ангельской язвительностью, другая доставала нравоучениями, как какая-то святоша, третья по ночам из обычной женщины превращалась вообще не пойми в кого, вышвыривая его, пятисотлетнего чародея, третьего по силе в Совете, как какого-то щенка за порог своего дома, и, наконец, Эфира, то убегающая, то преследующая его, готовая убить в один момент и хохочущая над ним, как сумасшедшая, в следующий.

И какого его дернуло полезть в этот дом в своем истощенном состоянии, да еще и с хвостом за собой. Ведь Закира предупреждала, что, вскрывая архивы памяти, он фактически призывает Эфиру. Хотя с другой стороны, если бы не это, то возможно они так и не заметили бы ничего необычного в этой женщине. Сейчас же у него практически не оставалось сомнений в правоте Вира.

Когда Валентин ступил в гостиную, в которой обычно проводились все собрания Совета, люстра и бра вспыхнули ярким светом, освещая просторное, немного аскетичное помещение, в котором был единственный уютный уголок. Туда-то он и отправился. Даже странно, что в доме Вира таковой имелся.

Два удобных кресла возле пылающего жаром огня, барный столик посередине и картина женщины с младенцем, от которой исходило не меньше тепла, чем от камина под ней. Он уселся поудобней и открыл бутылку водки, в предвкушении редкой минуты покоя.

Сегодня бабы дважды утерли ему нос, а это сильно ранило гордость. Однако радовало то, что после сегодняшней встречи на одну головную боль станет меньше, хотя и не избавит от проблемы полностью. Вал будет настаивать на скорейшем уничтожении угрозы, исходящей от женщины, чтобы спокойно заняться Эфирой – по масштабу возможных бедствий она лишь немного уступала первой. Чтобы справиться с его Тьмой ему потребуется вся сосредоточенность и концентрация сил, а пока вопрос с распахивающимися проходами в загоны не решится, об этом и думать нечего.

То, что он увидел сегодня в своем сознании, ставило в тупик. Получалось, что в нем имелась некая личность, которая, однажды упокоившись, возродилась в загоне, обретя самостоятельную форму. Много ли черт первой она переняла, он не знал. Но к той внутри, судя по воспоминаниям, он относился с особой теплотой. Вот напасть. Где уверенность, что, отмотав до конца пленку, он не окажется перед двумя проблемами вместо одной. Становиться одержимым ему как-то не хотелось.

Валентин почувствовал, как искажается пространство. Поток бешеной энергии давящей массой опустился на дом, возвещая о прибытии Вира, и, судя по ощущениям, тот был далек от спокойствия. Вал хмыкнул, снова наполняя опустевший бокал, как будто Глава Совета бывал когда-либо в мирном настроении. Общаясь с ним, все без исключения чувствовали себя исследователями жерла спящего вулкана, даже Ольген.

В гостиной открылся портал, впуская троих чародеев. Вал, не оборачиваясь, поднял бокал в знак приветствия, похоже, его передышка подходила к концу. И словно в подтверждение его мыслей, буквально через минуту в комнату ввалился, по-другому не скажешь, Андрей.

Жизнерадостно крикнув всем: – Привет, – он присоединился к компании.

Валентин передернулся от раздражения, этот молокосос бесил его до невозможности своей неугомонностью.

Как ни странно за столом шел тихий разговор, который не мешал плавному течению его мыслей.

«Может, стоит поговорить с Виром о том, что произошло тогда, и поделиться насущной проблемой?» – мысль пришла и тут же была отброшена им. Что-то в душе противилось такому решению. И дело было не в гордыне, Валентин хотел самостоятельно докопаться до сути… понять. Ну, а если уж ему суждено будет свихнуться или пасть жертвой своей Тьмы, вот тогда пусть гонец и оповещает Главу Совета.

Только вот пока с дамочкой не будет покончено, лучше воздержаться от путешествий в подсознательное. Силы после похода восстанавливались, но очень медленно. Такое ощущение, что блок ему ставили всем миром. Ублюдки!

– Я вижу, что все уже в сборе, тогда, может, приступим, – вместо приветствия сказал Вир, проходя к столу. – Валентин, кончай глотать водку и тащи свою задницу сюда. Ты вчера дежурил у дома той женщины, хотелось бы услышать твое мнение.

Чародей, вспомнив про объект слежки, тихо выругался, покидая свое уютное кресло. Ольген – второй в Совете – улыбался, наблюдая за ним. У Андрея хватило наглости хмыкнуть, но он тут же запнулся, наткнувшись на свирепый взгляд. Похоже, щенок совсем нюх потерял.

– Это она, – коротко произнес Валентин, занимая свое место. – Я следил за ней весь день, ничего необычного не происходило до самого вечера, пока все семейство благополучно не заснуло. Я пробрался в дом, решив там осмотреться. И вот что любопытно вроде все обычно, однако на всех вещах чувствуется слабый отпечаток волшбы, что тоже вполне объяснимо, но…

– Ты хочешь сказать, что она ведьма? – вмешался Андрей. – Но я не заметил ничего подобного, хотя, пожалуй, ты прав, с утра от нее исходит легкий аромат магии, но такой же эффект обычно бывает у глубоко верующих людей после утренней молитвы.

– Нет, идиот, тут другое. Ты мне дашь договорить или нет? У тебя будет время высказать свое мнение, – не удержавшись от резкости, Валентин продолжил, намеренно искажая немного историю. – Я бы согласился с твоим мнением. Но пока я исследовал помещение, внезапно из нашей дамочки вырывалась магическая лавина, которая начала очищать все пространство дома вплоть до малейших щелочек от всего представляющего угрозу. Все бы ничего, но только этот поток, распознав во мне опасность, вышвырнул из дома километров этак на двадцать. Меня, пятисотлетнего чародея, как щенка какого-то. Нет, ну вы представляете. И самое интересное, что это ведь не осознанные чары. А теперь представьте всю степень исходящей от нее опасности, если она без соответствующих знаний и навыков проделывает такое. Мартышка с гранатой и то безобиднее.

Пока Вал говорил, перед глазами стояла картина: вот Эфира тянется к нему, что-то гневно выкрикивая, а в следующий момент оказывается в телах спящих. Сначала он думал, что Тьма собирается их уничтожить, но нарастающие ощущение неправильности происходящего сбивало с толку. Минут пять ничего не происходило, и он как дурак просто стоял и ждал, чем все это закончится. Какая-то часть его испытывала непреодолимое любопытство к повадкам этой хищницы. Но случилось все не так, как он предполагал. Слабое сияние силы потекло из женщины, оно растворялось в воздухе, постепенно уплотняясь как вода, проникая в каждую щелку. И густота нарастала до тех пор, пока не стало трудно дышать, ему нужно было срочно уходить, но по неизвестной для него самого причине он не собирался этого делать, не узнав что с Эфирой. А потом толчок и он в поле, а рядом веселящаяся Тьма. В ее хохоте было столько неподдельной радости и задора. И глубоко внутри чувство облегчения, не его и не ее, их.

– Во сколько это примерно произошло? – спросил Филипп.

– Ближе к двум ночи, а что, еще что-то случилось? – Валентин пристально посмотрел на него, как, впрочем, и все остальные.

Им ответил Ник: – Мы с нашими людьми этой ночью занимались зачисткой в разных концах города. Прости, Вир, я знаю, что ты сказал это оставить на потом и заниматься поисками рубина, пока снизилась активность межи, но некоторые твари уже натворили столько дел, что заметки в прессе будут пестрить кровавыми подробностями, а ты сам знаешь, нам сейчас ни к чему излишнее внимание.

Валентин, как и все почувствовал, что спящий вулкан готов пробудиться.

– Ты не подумай, мы отрядили группу наших людей за рубином. Они должны сегодня вернуться с ним.

– Сколько? – прорычал Вир.

– Что сколько?

– Сколько людей вы туда отправили?

– Троих, этого вполне достаточно для транспортировки обычного артефакта.

А кто вам сказал, что он обычный? – напирал Вир, буквально захлестывая всех своей энергией.

Валентин, наблюдавший со стороны за течением разговора, был очень недоволен, что тот плавно уходит в сторону. Какие к чертям собачьим рубины? Бабу давить надо и все тут. Он уже хотел вмешаться, когда Глава вдруг, несколько успокоившись, сам вернулся к нужной теме: – Ладно, так что все-таки случилось?

– Примерно в то же время, когда наш друг вверх тормашками летел в неизвестном направлении, – Вал не показал вида, что отреагировал на подначку Ника, – открылось еще два прохода, нам просто повезло, что мы находились в этот момент рядом и успели локализовать их, пока оттуда ничего не вырвалось. Вир, это же проходы в загоны, не на межу или в параллели. Их тысячу лет уже не зачищали, и то, что выбирается и уже выбралось оттуда, представляет реальную угрозу для всех. Кошмары или безобидные фантазии, они все равно губительны для людей в своем диком желании обрести место в реальности.

Вал мог бы рассказать, насколько это в действительности опасно, но не стал шокировать присутствующих своими откровениями. А вместо этого с улыбкой произнес: – Ник, тебе что, больше заняться нечем, кроме как лекции читать? Может Андрею они и интересны, но, по-моему, здесь и так все в курсе причин, по которым мы торчим в этой гребанной дыре.

Резкий голос Вира и поток его силы немного прочистил им мозги.

– Ольген, у тебя есть, что добавить?

– Я наблюдал за женщиной, меня она не впечатлила, если бы не рассказ Валентина, то я подумал, что это скорее какое-то воздействие через нее извне. Потому что в повседневной жизни я не видел, чтобы она проявляла какие-то необычные способности, кроме, может, хорошей интуиции.

– Я согласен с Ольгеном, на работе, то же самое, – поддакнул Андрей и с каким-то идиотским детским восторгом добавил, – она очень милая и добрая, хотя язвочка еще та.

– Эй, малыш, да тебе, похоже, захотелось пожить жизнью смертного! Не рановато ли? – Валентин чувствовал какое-то внутренне беспокойство, и оно нарастало, поэтому, несмотря на недовольство Вира, не мог удержаться от язвительных замечаний.

– Да, иди ты! Она счастлива с мужем, и у нее двое прекрасных малышей, а вы говорите о ней как о каком-нибудь монстре, – огрызнулся Андрей. – Вир, ты же можешь сплести какое-нибудь мощное заклинание, которое смогло бы заблокировать ее.

Все взгляды обратились к Главе, но у того был такой угрюмый вид, что ни у кого не осталось сомнений в его ответе.

– Я пробовал.

– И?! – Опять вылез мальчишка, озвучивая невысказанный вопрос остальных.

– Ответ, вы сказали мне сегодня сами.

– Черт, черт, черт, – выругался Андрей.

Вал не прекращал удивляться его горячности, может они рано дали ему место в Совете, ну очень уж несдержан. Чувства явно преобладают над разумом, протащить бы его через те испытания, которые им устраивали в былые времена, мигом бы дурь выветрилась. Но радовало то, что их эпопея близилась к концу. И все же что-то продолжало грызть изнутри. Быстрей бы закончить обсуждение и вернуться домой.

– Нам нужно подготовить место для проведения ритуала и попытаться совместными усилиями поставить ей блок, ну а если не удастся…уничтожим. Ее сила проявляется только в бессознательном состоянии, и если женщина будет бодрствовать в тот момент, то у нас не должно возникнуть проблем, – произнес до этого молчавший Рэм.

Валу казалось, что проще было просто убить. Он не понимал к чему такие заморочки, но не стал спорить, боясь, что их дебаты тогда растянутся еще на неопределенный срок.

Обсуждение организационных вопросов не заняло много времени, и это определенно радовало.

Валентину досталось найти и подготовить место для ритуала.

Ему опять предстояло весь день колесить по окрестностям городка, и не факт, что за ним не увяжется Эфира. А результат этой встречи может быть очень непредсказуемым. Нужно будет сначала заехать домой и изменить заклинания, стоящие на ошейниках девчонок, чтобы если с ним что-нибудь случится, они рассказали все Виру. При мысли о них в душе опять заскребли кошки, а потому, прихватив с собой бутылку из бара, он незамедлительно отправился домой.

Как сверкает эта ночь, переливаясь огнями от уличных фонарей! Или это ее настроение заставляет все вокруг играть яркими красками. Жива, жива! И это ощущение как хмельное вино заставляет ее кружиться и парить в поисках добычи. Но город тих как никогда. Видимо, жители интуитивно чувствуют опасность ночных улиц и стараются лишний раз не высовываться из своих квартир. Как некстати!

Эфира уже решила проникнуть в какое-нибудь жилище, чтобы утолить снедающий ее голод, как натолкнулась группу чародеев, пытающихся уничтожить нечто неподдающееся описанию. Тело существа еще сохраняло некое подобие человеческой формы, хотя кожа на вид представляла нечто склизкое и неаппетитное. На лысом черепе танцевали световые блики, впалые глазницы горели желтым ядом, нос как будто вдавили внутрь, выставив на обозрение две крупные ноздри, раздувающиеся от бешенства. Существо скалило острый частокол зубов, сквозь которые, подрагивая, шипел раздвоенный язык. Щупальца со стальными шипами на концах, в которые похоже деформировались пальцы этого чуда, как кнуты теснили чародеев к краям созданного ими круга. Монстр довольно успешно уклонялся от магических атак, направленных на него, и среди его врагов уже имелись павшие, которые сломанными куклами валялись на мокром от крови асфальте с пробитыми грудными клетками. Эфира потянулась к существу, просачиваясь сквозь защитный купол установленный магами. Она принюхалась. Легкий аромат загонов еще чувствовался в его сути, но был настолько слаб, что монстра уже можно было принять за нечто, принадлежащее этому миру. Приблизившись вплотную, она поняла, почему чародеям приходится так туго, у склизкого покрова были очень интересные свойства. Это неприятное на вид вещество было чем-то вроде магического покрова, нейтрализующего все вражеские заклинания. Похоже, мальчикам придется орудовать мечами, чтобы избавиться от этой пакости.

Она могла бы помочь, но данное конкретное блюдо не было питательным для нее, съесть его все равно, что наглотаться воды на голодной желудок. И потом, почему она должна вклиниваться в эти разборки, если вон тот главный стоящий поодаль даже не стремится помогать своим людям, спокойно наблюдая издалека, как их превращают в фарш. Чувство голода жгло ее изнутри, распаляемое отчаянием оставшихся в живых уже двух чародеев, но что-то удерживало ее здесь. Какая-то мысль, пробиваясь сквозь инстинкты, мешала уйти. Она видела как щупальца-кнуты, количество которых значительно уменьшилось, поскольку чародеи все-таки сообразили воспользоваться обычной сталью, скрутив выживших, разрывают их на части, заливая алым все вокруг. Монстр издал победный клич и принялся жрать останки, чавкая и слизывая кровь. Тьфу, падальщик! Но хоть одно радует, похоже, кто-то не поседеет с утра, наткнувшись на гору развороченного мяса.

Стоявший поодаль чародей, окинув довольным взглядом жуткую даже на ее вкус картину – ее трапезы никогда не были настолько… грязными – развернувшись, пошел прочь. Да какого лешего здесь происходит? Эфира потекла за ним намереваясь выяснить это. Конечно, магические существа тоже не очень питательны для нее, но голод бывает разных видов. И сейчас любопытство жгло ее не меньше, чем потребность в чистых неблокируемых эмоциях. Иногда во время еды, если она не спешила, ей удавалось выхватить кусочек воспоминаний. Сейчас был не самый удачный момент для подобных экспериментов, но выбора у Эфиры все равно не было.

Она напала на него в следующем проулке, старательно сдерживая себя и проникая постепенно. Мужчина был слишком молод для того уровня силы, что она чувствовала в нем, но это не имело значения. Он еще двигался, думал, радовался, но уже был трупом. Ей даже не пришлось сильно капаться в его голове, вместе с бурлящим потоком радости – приятно аппетитным – она считывала восторженный фонтан его мыслей.

Александр был прав, выбрав этот момент для удара.

Сейчас Ковен сильно ослаблен и несет значительные потери, в то время как их силы растут.

Заклинание, разработанное Учителем, работает безотказно.

Я уже неделю проживаю по соседству с Валентином, но тот по-прежнему видит во мне обычного городского жителя, совершенно не чувствуя источника родственной силы расположившейся поблизости.

Да и могло ли быть иначе, Алекс лучший. ОН, а не этот монстр, лишь притворяющийся чародеем, лишивший их наследия.

Они ждали так долго, но час близок. Если бы не временные петли, то…Но все равно, еще каких-то пару суток и от их противников не останется и следа. НИЧЕГО.

Осталось потерпеть совсем немного… Скоро у них будет оружие … Уже совсем скоро…

Эфира сдерживала себя из последних сил, особенно когда этот червяк, посмел упомянуть ЕЕ Вала. Но он знал, где тот живет, и она направила все свои устремления на выяснение нужной информации. Мужчина упал, не выдержав ее давления, корчась на безлюдном тротуаре, пока она превращала в кашу его мозги. В тот момент, когда Эфира получила свое, от его тела осталась лишь кучка иссушенной плоти, хрупкой, как труха.

Эфира не считала, что тело долго продержит форму, а значит, можно было не беспокоиться о грязи, неосторожно разведенной ею.

Глава 5

Эфире не составило труда найти временное пристанище Валентина. Но Тьма медлила, не решаясь, проникнуть внутрь. Чувство голода приглушенно напоминало о себе, взятое под жесткий контроль. Однако не оно беспокоило ее сейчас, а противоречивые стремления и мысли, от которых было не так уж легко избавиться.

Невидимые весы раскачивались как маятник, грозя перевернуться и зашибить ее.

На одной стороне жизнь Вала, на другой ее воплощение.

Ее воплощение – возможная потеря своей сути.

Так зачем ей становиться частичкой этого мира, если не будет способностей и Валентина?