Текст книги "Размывая грани"

Вавилкина Елена

Размывая грани

Прихоть Творцов, насмешка Судьбы или что-то иное, но две души, которые никогда не должны были стать целым, соединились.

Она – хищница, Тьма, преследующая в кошмарах, незаметно подкрадывающаяся ночью и при свете дня.

Он – чародей, наделенный силой, чтобы уничтожать созданий подобных ей, во благо спокойствия и равновесия этого мира.

Они встретились. Совпадение? Случайность? Или все же кем-то детально продуманный план?

Но имеет ли это значение, если она единственная, ради кого он жил и дышал, добивался власти и могущества? Если весь его жизненный путь готовил его только к одному моменту, когда они смогут быть вместе.

Пролог

Инь и Ян: темное и светлое, отрицательное и положительное,

женское и мужское, воздух и земля.

Всегда вместе, всегда рядом.

Они отличны, но едины.

И нет одного без другого.

В белом есть крупица черного, а в черном – белого.

Но как велика эта часть?

И есть ли разница между ними?

А если и есть, то, что будет, если два начала сольются, размывая грани?

Она так долго выслеживала свою добычу.

Из-за этой мужской особи ей пришлось покинуть так любимые ею города и углубиться в безлюдные степи.

Дракон!

Люди наделяли этих сверхъестественных существ непобедимостью, мудростью, вековой мощью, восхищались и боялись их. Из всех созданий их мира он был самым питательным деликатесом. Она плыла за ним от самого города, смешиваясь с молекулами воздуха. Невидимая и неощутимая.

Она существовала, но в тоже время ее не было. Такой сотворил ее создатель, не дав даже имени.

МОЯ ТЬМА.

Вот кем она была для него. И это сила его мыслей сделала ее такой.

Боязнь неизвестного других людишек давала лишь жалкие крохи по сравнению с той мощью, которой одарил ее ОН.

Но преследование слишком затянулось, мужчине уже давно пора перевоплотиться. Ей хотелось не просто выпить его силу, но хотя бы ненадолго примерить на себя его такое совершенное, могучее тело. Не для того она так долго следовала за ним, чтобы довольствоваться крупицами, если могла получить все.

Она начала уплотняться, поглощая воздух, заменяя его собой, вызывая в драконе ощущение опасности. Вот он насторожился, кровь сильнее потекла по его жилам, обостряя чувства, подталкивая к трансформации. Мужчина озирался вокруг, принимая боевую стойку, втягивая в себя воздух… и ее.

Она проникла в его раздувающиеся ноздри, давая почувствовать свой аромат, просочилась в мозг, нагнетая сумятицу в его мыслях и раздувая ярость.

О, как приятен был вкус его гнева, Тьма лишь лизнула его, смакуя, и отстранилась, ожидая. Она оказалась права, это существо, появившиеся из яркой вспышки, было восхитительным. Мощное тело покрывала золотистая чешуя, которая ослепительно переливалась на солнце.

Дракон был в бешенстве от дезориентирующего ощущения, которое она вызывала у него. Его острые когти разрывали землю, как плуг, оставляя после себя длинные глубокие борозды. Она окутала его, не проникая внутрь, просто обнимая, потерлась об него, как кошка, и снова отступила. Ей нравилась эта игра. Дракон взмахнул крыльями, пытаясь развеять непонятное обволакивающее ощущение, и взмыл в небо. Прямо в ее нежные щупальца, которые впивались в него. В его кожу, в его кровь, в его мысли. Тьма заняла каждую его клеточку и наслаждалась полетом, одновременно выпивая его эмоции, осушая колодец мыслей и воспоминаний. Его оставалось все меньше и меньше, пока не стало совсем. Были снова только она и бесконечный воздух.

Как жаль, что нельзя было продлить эти ощущения.

Все, к чему бы она не прикасалась, растворялось в ней.

Тьма так увлеклась своим триумфом, что не заметила, как прямо перед ней пространство поплыло рябью, и она буквально влетела в небольшую щель, которая тут же начала затягиваться за ней.

Что за… чудесное стечение обстоятельств. Это был аромат ЕГО мыслей, так близко, так рядом. Она отметила, как проход полностью исчезает под действием его силы. Он был в бешенстве и измотан, и еще не понял…

Тьма точно уловила момент, когда к нему пришло узнавание…

«О да, милый, ты только что захлопнул дверь, отрезав гостье путь домой. Поселил меня в своем мире, в реальном мире. Меня ждут настоящие эмоции от изначальных источников, и их так много здесь, только нужно не дать ему возможности отправить меня назад. Чао, милый!» – С этой мыслью Тьма слилась с ночным ветром и понеслась к таким манящим теплым огонькам города…

Глава 1

Валентин уже неделю находился в этом чертовом городишке, в котором, казалось, ад сорвался с цепи. Не то чтобы он был против такого приятного соседства, но не в таких же количествах. Он был бы не против приобрести пару-тройку необычных экземпляров для своего зверинца, но сейчас реально было не до этого.

Когда неделю назад Глава Совета – Вир – вызвал его сюда, Вал был крайне возмущен тем, что его отвлекают по пустякам. Как же, пустяки! Сейчас здесь были задействованы все: начиная от новичков и заканчивая самим Виром. Но проку от этого все равно было мало, так как порталы между мирами продолжали открываться, не давая им ни секунды передышки. Первые вообще простояли распахнутыми достаточно долго, чтобы выпустить на свободу столько монстров, сколько им и не снилось. Члены Совета, чередуясь, то искали источник этих катаклизмов, то патрулировали город и прилегающие к нему окрестности в поисках затаившихся тварей и новых проходов.

Газетные заголовки пестрили кровавыми подробностями, люди пропадали бесследно, и в городе постепенно начинала назревать паника. Черт! Все один к одному!

Сегодня ему выпало шататься по восточной окраине города, поскольку днем здесь было обнаружено несколько растерзанных трупов. Они нашли это «чудовище», которое оказалось обычным маньяком, и превратили его в горстку пепла. Да уж в загонах находятся не только сверхъестественные выдумки людей, но и такие вот фантазии. Как будто им в жизни мало этого дерьма.

Он распределил своих людей на группы, каждая из которых отвечала за свой участок, а сам остался один. Ему не требовалась помощь, он был в состоянии в одиночку закрыть и замуровать точку пересечения между мирами.

Время близилось к «часу чудес». Так за последнюю неделю их люди окрестили промежуток времени между половиной первого и двумя часами ночи.

Вал устало потер пальцами глаза, надавливая, чтобы вернуть им резкость. Он чертовски вымотался. За все время, что он провел в этом городе, ему еще ни разу не удалось поспать, как впрочем и всем остальным членам Совета. Им в отличие от рядовых чародеев была не доступна такая роскошь как короткий отдых и сон.

Перед глазами плавали черные точки, но все же напряжение в них ослабло.

Стоило зрению восстановиться в полной мере, как с его губ сорвалось проклятье. Буквально в нескольких метрах от него пространство заискрило, а затем в нем начала образовываться текучая щель, которая медленно расширялась. Сегодня им повезло. Видимо, по ту сторону никого не было. Валентин призвал свою силу и сосредоточился на деле, старясь как можно скорее закрыть проход. И только замуровав его, он позволил себе расслабиться.

Он сделал глубокий вдох, и ошеломленно уставился в пространство перед собой. Никто не углядел бы здесь ничего подозрительного, кроме него. Воздух то приближался к Валентину, обвеивая его, то удалялся, оставляя за собой вакуум, то сгущался, то становился разреженным, затрудняя дыхание. Но в этом непонятном сгустке или пустоте он чувствовал ЕЕ, и это ЕЕ специфический аромат он вдыхал. Он не знал, что тьма может пахнуть.

ЕГО ТЬМА! ЧЕРТ! ЧЕРТ! ЧЕРТ!

И угораздило же именно его наткнуться на этот портал. Даже для него в этом было что-то нереальное. А он еще, идиот, радовался, что так быстро локализовал щель. Может она так легко и поддалась его воздействию, именно потому, что выпустила ту, от которой хотела избавиться.

Вал стоял, как истукан, не в силах пошевелиться, мысли стремительно сменяли одна другую, но не одна из них не была приятной. ТЬМА тоже не спешила покидать его, разглядывая, изучая, знакомясь воочию. И вдруг в его ушах серебристым колокольчиком, прозвучало издевательское: «Чао, милый!»

Валентин очнулся, но ее уже и след простыл. Хотя, чтобы изменилось, если бы она осталась. Он все равно не знал, как ее уничтожить, или хотя бы приструнить, замуровать куда-нибудь. Ему требовалось время, чтобы все взвесить и обдумать. Виру пока не стоило знать об этой неприятности, у них и без нее забот хватает. Тем более что это его…личная… проблема. И он в состоянии с ней справиться сам.

В отличие от большинства членов Совета Валентин не полагался полностью на магию, он с увлеченным любопытством приобретал все технические новинки, изобретенные людьми. Две его слабости: зверинец и гараж постоянно пополнялись экстремальными новинками. И потому не через межу он сейчас шел в снятый на прокат дом, а на бешеной скорости мчался по автомагистрали на своем Y2K. Преследуя. Что? Воздух? Фантазию? Отринутые эмоции?

Гори оно все черным маревом! Если бы их предшественники не сгинули благополучно, двести лет назад, он сам сейчас готов был помочь им отправиться в спираль смертных воплощений, и до кучи провел бы еще и ритуал, чтобы ни один не смог возродиться в теле чародея или любого другого существа со сверхъестественными способностями.

Контроль! Контроль, мать вашу, кому он нужен?

Твои темные порывы губят тебя мальчик!

Если ты не научишься абстрагироваться от них и полагаться на разум, то никогда не станешь великим чародеем, мальчик!

Лгуны! Жалкие, ничтожные лгуны! Их привлекала его уникальная темная сила, но они боялись ее. А потому и забрали его к себе на обучение в столь раннем возрасте от не больно сопротивляющихся родителей. Его били, его запугивали и искушали, и, в конце концов, добились своего. Та эмоциональная темная составляющая была индивидуализирована, отринута, и замурована глубоко внутри него. Но видимо сила мысли была столь сильна, что создала прототип его Тьмы в загоне. И вот сегодня эта тьма взглянула на него.

Создания в загонах обычно сохраняли первоначальную форму, рожденную воображением людей, их страхами, чаяниями. Но ОНА, черт возьми, каким-то образом эволюционировала. И спустя немногим менее пятисот лет, ему придется заново знакомиться с тем, что она из себя представляла. У Валентина была идея с чего можно начать, недавно он выловил два новых экземпляра для своего зверинца. Вот с ними-то он и побеседует по душам, ведь они так любят Души. Может в этом знак судьбы?! Собрание у Вира было назначено на вечер, а значит, у него было чуть более двенадцати часов свободного времени. Ему сейчас надлежало заниматься поиском вырвавшихся тварей и их уничтожением, но ведь именно это и входило в его ближайшие планы, не так ли?!

Глаза мужчины горели азартом от предстоящей забавы. Байк доставил его до дома не менее быстро, чем линии межы. Загнав своего железного коня в пристроенный к дому гараж, Валентин стремительно взлетел по лестнице, смеясь над отборными выражениями, доносящимися сверху. Кто бы мог подумать, а с виду такая светленькая, такая пушистенькая! Ему можно сказать повезло, натолкнуться на эту парочку во время одного из рейдов и испытать свое новое изобретение. Девушки были слишком увлечены разборками между собой, и не видели в нем угрозы, а потому вынуждены были сейчас ютиться в одной из комнат, разделенной невидимой чертой на две клетки. Они не могли выбраться из нее, и не имели возможности приблизиться друг к другу. Но, по-видимому, такое соседство было им не по душе. И поскольку сейчас у него не было возможности перевезти их в свой настоящий дом и разместить с «удобствами», то им придется мириться с этим, пока Ковен чародеев не наведет порядок в этом городе.

В древних свитках, сохранившихся в старой обители Ковена, он нашел очень любопытную информацию, касательно устройства мира, и несколько практических навыков по ловле и уничтожению созданий из загонов. Согласно тем свиткам ангелы и демоны некогда были эфемерными созданиями, придуманными людьми взамен старых богов. Человечество с таким фанатизмом поверило в свою выдумку, что выпустило эту орду на свободу, в корне изменив устройство мира. Вырвавшись из загонов эти существа заняли две параллели, предварительно уничтожив старых владельцев, и вступили в отчаянные войны за сознание людей, со временем обретя немыслимую силу. В те смутные времена чародеи еще пытались вмешиваться в этот процесс и изобрели сети для их ловли, но потом забросили это дело, поняв всю тщетность своих усилий.

Он долго экспериментировал с тем древним заклинанием и, наконец, смог не только воссоздать, но и усилить его. Валентин сделал не только сети, но и специальные ошейники, ослабляющие связь этих созданий с источником их силы – разумом людей – и привязывающие своих носителей к определенному месту. Очень удобно на его взгляд. Но до прошлой недели возможности испробовать свои новые игрушки у него не предоставлялось.

Валентин не был суеверным, но их поимка была сейчас как нельзя кстати. Возможно, они помогут ему усовершенствовать сеть для ловли КАВЕРЗНОГО МЫСЛЯЩЕГО ВОЗДУХА!!!

Он распахнул дверь в комнату, где содержались его новые зверюшки, и чуть не расхохотался от представшего перед ним вида. Казалось, ангел и демоница поменялись ролями. Закира с видом смеренной овечки эффектно расположилась на ковре, ей только нимба сверху не хватало над ее маленькими черными рожками. Мариэль же наоборот металась по комнате, как тигрица, изливая свою праведную ярость в не совсем цензурной брани.

Услышав его приближение, девушка развернулась и, уставившись на него своими льдистыми глазами, выпалила: – Адское отродье! Гореть тебе в гиене огненной, чародей! Выпусти меня немедленно!

Она была похожа на цепную овчарку, которая могла сколь угодно лаять, сотрясая воздух своими угрозами, но в реальности ничего не могла сделать. Слишком туго был затянут поводок, находящийся в руках чародея.

– Мариэль, ангелочек мой, мне не светит такая участь! Твои угрозы могли взволновать какого-нибудь смертного, истово верующего в вашу божественность. Но я-то знаю истинный расклад. И даже если умру, моя душа не осядет ни в одной из ваших копилок.

Девушка попыталась ударить его своей силой, но поток света разбился о невидимый щит, окружавший Валентина, и рассыпался искрами по комнате, обжигая Закиру, которая зашипела от боли, впивавшейся в ее тело.

Валентину это уже начинало надоедать. В конце концов, они здесь уже не первый день, и пора понять и смириться с тем, что все их попытки бесполезны, и что подобная демонстрация силы лишь ослабляет их.

– Еще одна такая выходка, и я лично повыдергиваю все твои перья себе на ручки! – с угрозой произнес Вал, и он не шутил. Из этих пушистых сверкающих перышек могли получиться неплохие сувениры, а из особо крупных можно было бы сделать какое-нибудь уникальное оружие. В его глазах горел расчетливый огонек, и девушка стушевалась.

– Дорогие мои, поскольку вы теперь моя собственность, и нам долго придется сосуществовать рядом, то думаю, что пора пойти на компромиссы и облегчить нам тем самым ЭТО СУЩЕСТВОВАНИЕ!

В глазах Закиры сверкнула искра торгашного интереса: – Валентин, дорогуша, тебе никак что-то понадобилось от нас? – Девушка, приняв очень соблазнительную позу и глядя на него пылающим огненными всполохами чувственным взглядом, томно провела рукой по внутренней стороне бедра вверх, предлагая себя. Она не относилась к категории суккубов, но, тем не менее, грех во всех его проявлениях всегда был очень искушающим.

Глаза Валентина вспыхнули такими же адскими языками, а на губах заиграла чувственная ухмылка, способная заставить пуститься вскачь от предвкушения даже такое черствое сердечко, как у демоницы. Мариэль, фыркнув, демонстративно отвернулась, видите ли, такие игры были выше достоинства святош. Но Валу и не нужен был падший ангел в его зверинце, такого добра было как грязи. Нет, он не хотел, чтобы она теряла свою индивидуальность, а потому действительно намерен был выдергивать у нее перья из крыльев – вроде мучения облагораживают душу – если она будет продолжать сквернословить, или если он заметит, что какие-то из действий девушки могут привести к смене «нимба» на «рожки».

Валентин вплотную приблизил свое лицо к демонице и накрыл ее ладонь, чувственно играющую с мягкими женственными складками между бедер, надавливая, усиливая нажим, заставляя ее пальцы с длинными ногтями проникнуть внутрь, ни на секунду не отрывая взгляда от ее черных глаз.

– Твое понимание компромисса и содействия очень соблазнительно, Закира… – почти шепотом произнесли его губы в каком-то миллиметре от ее рта, но так и не прикоснулись к ним, – … но мне нужно нечто иное. – С этими словами он резко отстранился от нее. Лучась удовольствием от произведенного эффекта. Девушка выглядела немного ошалевшей.

– Видите ли, мои драгоценные, мне нужно, чтобы вы поделились со мной информацией, как бесплотные сущности из загонов приобрели плоть, и есть ли способ уничтожить субстанцию, еще не обретшую форму.

Крылья ангела повисли, а Закира, сдвинув бедра, отвернулась к стене.

– Что ж, девочки, на раздумья у вас предостаточно времени. Торг в пределах разумного уместен, подумайте над этим. – С этими словами Вал покинул комнату и отправился в библиотеку, чтобы еще раз просмотреть все имеющиеся записи, которые могли бы помочь ему изловить ЕГО ТЬМУ. Но его намерениям так и не суждено было воплотиться. Ольген – правая рука Вира – объявил немедленный сбор.

Кажется, Глава Совета все-таки обнаружил источник возмущений.

Она плыла над городом, заглядывала в горящие светом окна, наблюдая и впитывая в себя живые эмоции, так сильно источаемые людьми. Скандалы, ругань, резню, дружеские пирушки, занятия любовью, просмотр телевизора в обнимку с любимым человеком… радость, огорчение, страсть, злость, влюбленность, боль, ненависть, страх, одиночество… Она облизывалась, как кошка при виде блюдца со сливками, лишь принюхиваясь, растягивая момент ожидания. Ведь теперь ей некуда было торопиться.

Так много оттенков, так много граней, как приятен их аромат. Она была в принципе сыта, но это пиршество снова будило в ней голод. Паря над городом, она видела множество созданий из загонов, которые, как и она, желали быстрее вкусить радости реального мира, заявить о себе и получить еще большую силу и мощь. Но в отличие от этих глупых тварей, которые так стремительно выдавали себя чародеям, она не спешила. Тьма присматривалась и оценивала ситуацию.

В городе вот-вот могла разразиться паника. Буквально на каждой улочке находился хотя бы один чародей, а то и группа. Она видела, как они расправляются с обнаруженными созданиями. Без жалости, без разговоров, как роботы-уборщики, расчищая улицы, несмотря на то, что основная масса испепеленных существ была не так уж и плоха и вполне могла ужиться рядом с людьми, хотя попадались и очень опасные экземпляры, по их меркам, но не по ее.

Пусть эти людишки и не предоставляли для нее угрозы, но все же ей не хотелось охотиться здесь, где все были настороже, и любое необычное явление вызывало подозрения. Нет, ей нужно осмотреть окрестности, наверняка ведь где-то рядом есть еще какой-нибудь населенный пункт. Нужно выбрать город крупнее, чтобы отвлеченные неразберихой здесь чародеи не придали значения исчезновению людей там. Ведь в крупных городах это происходит так часто.

Она готова была еще немного подождать, хотя терпение не было ее врожденной особенностью. Создатель, сотворив ее, забыл или не захотел наделять контролем свое творение, и первоначально все ее действия были подчинены инстинктам. Но она изменилась, может, сама, а, может, перенимая накопленный опыт своих жертв. А их было так много! Разных!

Одним из первых ей подчинился Страх – боязнь людей темноты. Он был огромен и намного древнее ее, но… он не выстоял, став лишь крупицей ее. И именно он научил ее азарту охоты: подкрадываться незаметно, следить за добычей, играть с ней. Показал, что кроме наслаждения агонией жертвы есть и другие оттенки чувств и эмоций.

В ста километрах к западу Тьма нашла то, что искала. Крупный город, в котором жизнь даже в столь ранние предрассветные часы бурлила и била ключом. Яркие неоновые вывески приветливо моргали ей, заряжая энтузиазмом. Тьма искала свою первую жертву. Первую в этом новом для нее мире и особенную. По-другому и быть не могло, слишком долго она ждала этого момента.

Веселая толпа подвыпивших молодых людей вышла из клуба, не замечая, как тьма всматривается в их лица, заглядывает в души, вплотную окутывая их тонким слоем своих молекул. У всех по коже поползли мурашки, но ребята подумали, что это просто от холода.

Они были очень аппетитны, особенно двое: девушка и парень. В них было столько нераскрытой энергии, сколько им и не снилось – полукровки сверхъестественных созданий – у них была сила, которая пока дремала и лишь по ночам во снах взывала к ним. Для этой парочки эта мощь была фантазией, а для нее едой. И все же эта не та добыча, что нужна была ей сейчас, слишком расслаблены и спокойны. А ей хотелось жжения в крови от притока адреналина, и тьма плыла дальше, углубляясь от ярких огней в плохо освещенные переулки с обшарпанными зданиями.

В помойке рылся мужчина, по его внешнему неухоженному виду трудно было сказать, какого он возраста. Но Тьма знала, что он довольно молод, хотя потрепанные грязные вещи с чужого плеча, лохматые просаленные волосы, пустой взгляд и испещренное глубокими морщинами лицо, говорило об обратном. Она даже не стала приближаться к нему, брезгливо облетая стороной. В этом куске мяса не было ничего питательного для нее.

И вдруг, вот оно! Ее тонкий идеальный слух хищника, выслеживающего свою добычу уловил… даже не крик, а скорее мысленный призыв. Это было рядом в соседней подворотне, и тьма неслась туда.

В промежутке между гаражами, стоявшими в отдалении от домов, было темно, и ее появление не прибавило света. Лишь тонкий луч от фонаря стоящего в соседнем ряду, высвечивал силуэты на земле. Девушка или женщина билась, извивалась и царапалась в руках насильника. Она просила, умоляла остановиться, но мужчина не слышал ее. В его ушах играла другая музыка, и он следовал ей, не отвлекаясь и не замечая ничего, кроме своей похоти, кроме своего желания. Действия девушки только распаляли его жажду насилия. Он наотмашь хлестанул ее по лицу, разбивая губы в кровь и впиваясь в них, глотая соленую кровь, упиваясь своей силой, своей безнаказанностью. Рот терзал ее губы, вызывая удушье, не давая выкрикнуть призыв о помощи. Руки рвали в клочья одежду и с намеренной жестокостью мяли нежную плоть, оставляя синяки и царапая.

Девушка уже почти выбилась из сил, но продолжала извиваться, мысленно взывая к Всевышнему: – Боженька, спаси и помоги. – Тьма слушала эту заевшую, как пластинка, бессвязную мольбу.

Мужчина грубо вошел в нее, разрывая, причиняя невыносимую боль, и с удовольствием продолжал вонзаться, одной рукой удерживая руки, другой затыкая рот.

Теперь уже девушка взывала к дьяволу и преисподней, но и оттуда не было ответа. В конце концов, она поняла, что никому до нее нет дела, и единственное о чем молила ее душа – о забвении, об Темноте… И Тьма не смогла отказать ей, окутывая и принимая в объятья свою первую добровольную жертву. Даря ей покой и желанное забытье, растворяя в себе, не оставив ничего. Только густую пустоту вокруг ошарашенного насильника. Его такой напряженный член еще мгновенье назад, обвис как тряпка от страха. Древний инстинкт его предков шептал насильнику об ужасе, притаившемся в тенях, который выбрал сегодня его своей жертвой. Мужчина вытаращенными глазами наблюдал, как из теней формируется женская фигура, или так ему казалось. Но даже если бы у него была возможность закричать или убежать, он не мог пошевелиться, безвольно осев на пол.

Тьма не спешила. Чувства девушки, поглощенные и впитанные ею, требовали выжать из него весь страх до последней капли. Она накрыла безвольное тело мужчины так же, как он недавно прижимал другое, и хотя и не давила, но человек плотно вжимался в землю. Впервые за многие века она полностью контролировала себя, действуя с тонкой расчетливостью. Ее целью было, как можно дольше растягивать агонию мужчины, а потому она медленно, сквозь кожу проникала в его кровь, одну за другой выбирая в ней клетки, ответственные за его характер, саму его суть, пожирая их, оставляя после себя лишь их пустые оболочки. Перед глазами мужчины проносилась вся его жизнь: все невоплотившиеся желания, страхи, обиды, радости, восторги. Пустая кровь, как вода, вытекала из его ушей, глаз и рта, унося в небытие все, оставляя пустую сломанную оболочку.

Тьма отстранилась, перед ней лежало исковерканное тело. Такое с ней было впервые, но и эмоций было больше, она разве что не мурчала от удовольствия. Да, этого стоило ждать!

Глава 2

Сказать, что Валентин в бешенстве, было бы сильным преуменьшением, такого слова просто не было в словаре. Три дня! Три проклятых дня уже прошло с того момента, когда он взглянул в «лицо» своей Тьме, а у него так и не было никакой зацепки. Ни где искать, ни как поймать, ни как уничтожить ЕЕ. При этом мысли о ней не оставляли его ни на секунду, изводя, разъедая, так словно она уже была в нем.

За полторы недели нахождения в этом городе он успел досконально изучить манеру поведения вырвавшихся созданий. Всех их без исключения влекли люди, сильнее, чем магнит металлическую стружку. Но видимо к ней это не относилось, она, словно сгинула с лица земли. Ни разу за три дня, пока он колесил по улицам города, Вал так и не натолкнулся на нее, не почувствовал ее разъедающий душу аромат в воздухе. Ни в одной из книг и свитков, зачитанных им до дыр, также не было ни малейшего намека на мучивший его вопрос. А его зверушки, чертовы бабы, объединились в молчании. Подозреваемая в устроенных беспорядках женщина, не выказывала ни каких магических способностей, и, тем не менее, Глава настаивал, чтобы члены Совета поочередно тратили время на слежку за ней. Была бы его воля, Вал просто прихлопнул ее, не раздумывая, если существовала хоть малейшая возможность, что это остановит хаос в городе. И не важно, виновата она или нет. Тогда может, наконец, у него оказалось бы свободное время, чтобы решить свою проблему.

Телевизор, включенный в его спальне, что-то трещал без умолку, но чародей мало вникал в суть говорившегося, вливая в себя водку прямо из бутылки, занятый своими невеселыми мыслями. Диктор областного телевидения с круглыми глазами, видимо для создания устрашающего эффекта, верещал о какой-то странной эпидемии, постигшей областной центр, но не распространившийся на окраины. Приглашенный в студию специалист, уверял, что причин для беспокойства нет и говорить об эпидемии в данном случае неуместно, так как зафиксировано всего три случая, и врачи сейчас занимаются их детальным изучением, и что поводов для паники нет, это какая-то новая форма лейкоза, и очевидно погибшие уже давно были больны. При этом он нервно стирал платочком пот, размазывая грим, нанесенный перед эфиром.

Валентин с силой швырнул бутылку в стену, мелкий острый бисер украсил пол, а недопитая жидкость безобразным пятном окрасила обои. Ему нужно было сохранять трезвость мысли, а не напиваться, заглушая усталость и разочарование. Он сам не понимал себя. Ну не нашел, и черт бы с ней, в конце концов, зачем она ему. Но внутренний голос подзадоривал, нашептывая, что он просто неудачник, раз не в состоянии справиться с этой проблемой самостоятельно. Решительно встав с измятой постели, где он, даже не удосужившись разуться, валялся все это время, он направился к Закире с Мариэль. Он считал, что настало время для откровенного разговора. Только вот говорить он будет с каждой по отдельности.

Распахнув дверь, Валентин ни слова не говоря, схватил Закиру за ошейник и вытащил из комнаты, громко хлопнув за собой дверью. В его глазах полыхало пламя, сравнимое разве что с таким родным для демоницы.

Бездна безумия в глазах чародея завораживала девушку, и она не больно сопротивлялась его тянущей ее, как какую-то шавку, руке. Закиру соблазнял сам аромат его злости, как сильнейший афродизиак, заполнявший ноздри. Ей больше была привычна роль ведущей, но с ним она согласна была поприсмыкаться. Ползти пришлось не долго, вернее скоблить коленями пол, так как она все равно не успела бы перебирать ими в заданном Валентином ритме. Мужчина резко выпустил из рук ошейник, и она растянулась по полу, как половая тряпка. Ему не было необходимости применять силу, так как чем дальше она находилась от места содержания, тем слабее становилась. Этот урок они с Мариэль усвоили в первый же день, попытавшись сбежать.

Приподнимаясь на трясущихся руках, Закира следила за скупыми механическими движениями чародея, который, запихнув ее в эту комнату, не останавливаясь, прошел к дальней стене комнаты и что-то поднял с пола. Когда он повернулся, то в руке держал за горлышко осколок бутылки, при этом губы его кривила коварная улыбка. Неужели этот идиот думал, что этим ее можно напугать? Видимо он и вправду свихнулся. Девушка провоцирующее улыбнулась, как бы приглашая к действию, потому что ошеломление от перехода пошло на убыль, и она уже вполне сносно чувствовала себя.

– Зря улыбаешься, Закира, так уж вышло, что здесь твоя сила тебе не поможет излечиться, – Вал любовно обводил острые неровные грани, разрезая себе кожу, но видимо не чувствуя боли в своем нынешнем состоянии. – Ты будешь чувствовать себя прекрасно до тех пор, пока я не нанесу тебе порезы. Видишь ли, милочка, твоя сила сейчас равноценна обычной человеческой, и соответственно раны будут затягиваться также долго, как у человека, насчет шрамов не уверен, но скорее всего они тоже останутся, а я намерен нарезать на ленточки твою прекрасную, закаленную адской сажей кожу.

Закира следила за его медленным спокойным приближением, не веря до конца в то, что он только что сказал. Какая-то стекляшка может изувечить ее?! Чушь!

Она даже не стала отодвигаться, когда острый осколок, прочертил три глубокие раны на теле от ее плеча до ладони. Резкая боль привела ее в чувство, заставив попятиться. Девушка с ужасом смотрела, как сильная струя льется из рассеченных вен, которые и не собирались затягиваться. Переведя недоверчивый взгляд на мужчину, который спокойно стоял, давая ей возможность осознать правдивость своих слов. Она недооценила чародея, он не был сумасшедшим, он был расчетливым гадом.