Текст книги "Обманутая драконом. Сирота в Академии магии (СИ)"

Автор книги: Елена Смертная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Глава 25
Просчет

Ласориан

Как я мог так ошибиться?

За столько лет использования иллюзорной магии для обмана даже самых продвинутых исследователей, всё всегда проходило хорошо. Драконья кровь хоть и не даровала мне доступа к разрушительному пламени предков, но она полноценно питает мою куда более изощренную силу. Потому у меня всегда было преимущество.

Что же случилось теперь?

Нет.

Это не моя ошибка.

Я просчитался лишь в том, что недооценил Дакоту.

В том странном месте в ней смогли взрастить нечто большее, чем кто-либо предполагал. Если она может видеть даже сквозь мою иллюзию в столь юном возрасте, когда у неё даже нет магического ядра…

На что же она будет способна после?

Нужно изучить силу этих глаз лучше. В какой-то момент она станет сильнее, и сможет рассмотреть мою истинную натуру и без энергетического всплеска. А пока что не стоит рядом с ней раскладывать на кусочки чужие личности.

– Господин Рэндолский, – голос ректора вывел меня из омута мыслей.

Я сидел в его кабинете. После того, как Дако успокоилась, она вышла в сад, чтобы подышать свежим воздухом и подумать обо всем. Я же пообещал разобраться со всеми проволочками этого грязного дела.

– Да?

Я поднялся со стула. Рядом со мной сидел в неподвижной безжизненной позе Рейк, за которым я номинально следил. На деле же я настолько выжег иллюзиями мучений его разум, что он едва ли когда-то уже очнется.

Ректор нёс сверток чёрной, словно похоронной ткани, в которую было завернуто нечто крупное. Он плотно закрыл за собой дверь, повернул ключ, дошёл до стола, встал рядом со мной и раскрыл содержимое савана.

Взгляд уперся в десяток различных магических вещиц. Для начала кое-какие защитные артефакты. Наверное, то, что Рейк смог создать с помощью кусочков крыльев Фанни и собственной магии.

Несколько зелий. Я не знал точно, что это, но в Первом мире когда-то из крови фей любили варить зелья правды. Блаженная вещь, с которой никакой суд не нужен. Вот только может разрушить разум того, кто её пьёт.

И наконец…

– Видимо, из её почки он сделал это, – произнес я и поднял медальон в виде черного солнца.

– А это вы нашли при нём? – Гант указал на тот самый камень, который хотел использовать профессор.

– Да. Телепортационный артефакт. Думал сбежать, – я покрутил в руках рыжий кристалл. – Наверняка слил из Фанни немало крови, чтобы напитать его.

Я видел, как чёрный ворон закипает. Вот только в отличие от нас он злился совсем не из-за бедной сироты, которую чуть не пустили под нож.

– Еретик! – сквозь зубы прокаркал Гант, кидая гневный взгляд на безвольного профессора. – И эту змею я пригрел у себя в академии!

– Значит, вы ничего не знали? – буднично спросил я, не обращая внимания на вспышку ярости, которую ректор кое-как сдерживал. Казалось, он вот-вот кинется и собственноручно задушит декана.

– Конечно нет! – мой вопрос оскорбил адепта. – Я никогда не позволил бы какому-то смертному посягать на святое! Лишь Её Величество способна решать, кто может владеть магией, а кто нет. Души артефакторов сгниют в агонии, ведь они разрушают основы нашего мира! Магия не должна продаваться за деньги! А все эти богомерзкие побрякушки именно к этому и приведут!

– Но ведь вы разрешаете изготавливать и использовать бытовые артефакты. Так где грань?

– Я бы запретил даже это!

С моих губ слетел невольный смешок. Ну да. Забрать у людей свет и тепло от банальных энергетических камней. Посмотрел бы я, как они зажили, если бы в конец помешались. Наверное, их согревала бы вера в королеву…

Ох уж эти попытки усидеть на двух стульях.

Одновременно я невольно задумался. Когда-нибудь эти фанатики и правда могут запретить зельеварение и даже самые простейшие бытовые артефакты. Тогда новая подруга Дакоты рискует изрядно пострадать. Впрочем, то уже не моё дело.

– Спасибо вам за содействие, господин Рэндолский, – Гант постарался успокоиться. – Дориан Рейк отправится на суд и, я уверен, будет казнен.

– Нет.

Я ответил абсолютно спокойным голосом и положил артефакт обратно на стол. В глазах ректора тут же зажглось осуждение и непониманием.

– Вы не можете…

– Могу, – перебил я и отряхнул руки. Прикасаться к вещам, что сделаны с помощью сил фей – это словно трогать органы собственных собратьев. – Рейк уже никогда не будет прежним. Его воля сожжена. Он заперт в клетке собственного разума. За пару секунд я заставил его пережить тысячи и тысячи операций, когда из него вырезали важные куски, как он делал то с Фанни. Возможно, он и сейчас видит их. Так или иначе, я не убил этого мерзавца по одной конкретной причине. Если вы сейчас пустите его под суд, Фанни останется без покровителя. Её судьба опять будет не определена. Какой-нибудь другой аристократ сможет позариться на иномирную диковинку. Мне этого не надо. И ей тоже. Она достаточно натерпелась.

– Чего же вы хотите?

– Никто ничего не узнает. Пусть всё пройдёт тайно. Заприте его где-нибудь в катакомбах королевской церкви, а всем вокруг сообщите, что профессор Дориан Рейк отправился в долгую экспедицию. Там через пару лет он может умереть, но обязательно оставит своей наследницей Фанни. А вместе с тем полноценно дарует ей свою фамилию. Дабы сирота стала законной представительницей семьи.

– Это всё преступления против…

– Если вы не сделаете, как я прошу, я сообщу о произошедшем в Илли́зиум прямиком королю фей. Представляете, как это будет выглядеть? В мире, где заявлена магическая чистота, появляется аристократ, что изготавливает артефакты из органов феи. Именитый и уважаемый человек, декан главной академии. Вы думаете, сможете доказать, что королева ничего не знала? Ваш ждёт жуткий межмировой конфликт. И если считаете, что феям плевать на всего-то одну сироту – вы сильно ошибаетесь. Война против всех за банальное право жить очень объединяет и заставляет ценить тех, у кого просто такие же крылья.

Гант нервно поджал губы. Он сверлил меня напряженным взглядом. Я буквально видел, как на его лице отражается весь тот поток мыслей, который проносится в седой голове. Наверняка, прямо сейчас Солария глядит на меня через эти глаза и самолично принимает решение.

– Хорошо, господин Рэндолский, – ответил мне ворон после долгого молчания, словно ему дали разрешение. – Мы сделаем, как вы хотите.

– Славно. И я заберу артефакты, – с этими словами я завернул в ткань всё «богатство» Рейка.

– Зачем они вам?

– Я владею технологией, по которой жизненные силы фей можно вычерпать и поместить в единый сосуд. Если отдать его Фанни, он будет поддерживать её, пока та окончательно не поправится.

Я видел, что и это сильно не понравилось ректору, но он промолчал. И слава богам. Но только не тем, в которые верил сам священник…

Глава 25.2
Иллюзия свободы

Вскоре я вышел в сад. Занятия ещё шли, потому вокруг было пусто. Когда я нашёл Дакоту, она стояла у небольшого пруда и смотрела на высокий каменный забор, который отделял академию.

– Как ты? – тихо спросил я, чтобы предупредить Дако о своём приближении.

Она вздрогнула, словно вынырнула из этого самого пруда, в котором вместо воды плескались беспокойные мысли. Обняла себя руками и потерла ладонями плечи.

– Всё нормально. Кажется.

От веселой наивности котёнка не осталось и следа. Сегодня эта девочка стала чуточку взрослее. Жаль, что подобным способом. И всё же это полезно, учитывая, как много ждёт её впереди.

– Замерзла?

Я поравнялся с Дако, ощущая, как к ботинкам подступает влага. Ещё немного и будем стоять в воде. Но её саму, кажется, это нисколько не смущало.

– Нет.

Мы смолкли. Я решил не наседать на неё какое-то время. Просто ждал, когда она сама заговорит.

– Что теперь будет с Фанни? – вопрос обжег ей горло.

– Я всё исправил. Будет заявлено, что Рейк просто уехал. А через несколько лет объявят о его смерти, но найдут документы, по которым Фанни станет полноценной наследницей.

– Так можно? – женский голосок моментально зазвучал оживленнее.

– Да. Так нужно. Пока она учится в академии, ей необходим номинальный патрон. А дальше Фанни сможет стать самостоятельной и жить своей жизнью.

– Значит… его всё же ждёт смерть?

– Не от моих рук. И только если так решит суд. Ты ведь этого хотела?

Я вопросительно посмотрел на Дакоту. Русая головка неуверенно кивнула. Но отпечаток печальной задумчивости так и остался на молодом лице. Её явно волновало нечто большее.

Я и истинный цвет моей ауры?..

– Дакота, могу я сделать что-то, чтобы тебе стало лучше?

– Лучше? – она непонимающе нахмурилась.

– Тебя явно что-то гложет. Я не знаю, о чём именно ты думаешь. Но в детстве матушка всегда учила: если человеку плохо, а ты не понимаешь, как ему помочь, просто спроси прямо. И тогда ты точно не окажешься навязчивым или равнодушным.

Я улыбнулся. Надеялся «выплыть» из ситуации на очередном добром напутствии матери. Но Дако с растерянной задумчивостью посмотрела на наше отражение в водной глади и вдруг спросила:

– А можно мне когда-нибудь познакомиться с вашей мамой?

Такого вопроса я никак не ожидал. Заметив, как удивление появляется на моём лице, котёнок тихо произнесла:

– Простите. Глупость какую-то спросила…

Глупость. И правда. Тебя ведь, моя милая, никогда не выпустят за пределы этого мира. Возможно, ты не увидишь ничего дальше академии, города и королевского дворца. Ты начала в клетке, в ней и придется остаться. Лишь прутики могут смениться на более позолоченные.

От этих мыслей даже у меня на душе стало тяжело. А я давно перестал жалеть сироток просто потому, что у них тяжелая судьба.

– Ну почему же? – я улыбнулся с идеальной отточенностью и положил ладонь поверх русых волос. К моей радости, Дако не дернулась. – Когда подрастешь и получишь ядро, может, мы что-нибудь придумаем. Уверен, ты ей понравишься.

Очередная ложь для очередной женщины. Но хоть в конце я постарался присыпать правды. Моя мама и правда была бы без ума от столь милой, доброй и наивной девочки. Она всё ещё живет мыслью, что когда-нибудь я передумаю и женюсь. Кажется, смерть моей предыдущей невесты мама переживала даже сильнее, чем родственники самой Алении.

И вот я в новом витке чужого мира. В очередном колесе фатума, где в центре опять оказалась юная девушка.

Что же, милая моя Дакота, если тебе и будет суждено погибнуть в конце этой мировой гонки, надеюсь, не от моей руки.

С этой мыслью я с особой нежность погладил русую голову и убрал ладонь. На секунду мне показалось, что котёнок потянулась следом, будто я отбираю у неё последние крупицы тепла. Как настоящая кошка, которая желает, чтобы хозяин продолжал ласки. Однако девочка быстро одернулась и осуждающе поджала губы.

Я внутренне выдохнул. Простроенная мною по крупицам связь не потерялась окончательно.

– А поле с цветами, – заговорила вдруг Дако, – это была ваша иллюзия, да?

– Да. На самом деле, мы всё время находились в кабинете.

– Очень натуральная. Я даже чувствовала запах цветов.

– Спасибо, – я наклонился и поймал проплывающий мимо бутон в кувшинке. – В этой магии я лучший.

Затем смахнул с лепестков влагу и протянул его Дакоте. Та тоскливо улыбнулась, перенимая маленький подарок.

– Но вы мне лжете, господин Ласориан, – тихо шепнула она вдруг, крутя в руках цветок.

Меня будто кольнули иголкой. Я даже напрягся на мгновение, но Дако меланхолично добавила с тяжестью горького принятия:

– Я никогда не смогу выбраться из Артикалиса.

Почему-то эти слова, сказанные с такой тоскливой, искренней печалью, задели меня сильнее, чем я ожидал. Неужели она что-то поняла?

– Это ведь запрещено законом, – продолжила Дакота, и я выдохнул. – Но это ничего. Я привыкла так жить, – она посмотрела на высокий забор, пальцы сжали цветоножку столь сильно, что та готова была сломаться. Кажется, котёнок еле справлялась с желанием заплакать. – Однако вы можете… можете показать мне море?

– Море? – я запнулся об эти слова.

– Угу. И горы. И другие города. Всё, что есть хотя бы в этом мире.

– Ну… конечно. Когда у тебя будут каникулы…

– Нет, нет. Сейчас. Хоть что-нибудь.

Она сакрально прошептала эти слова, будто просила меня о чём-то противозаконном. В это мгновение мне показалось, что передо мной совсем маленькая девочка. Та самая, которая ещё живет в закрытом приюте. Которая молится, чтобы за ней пришла мама и забрала домой. Но делает она это уже по инерции, ведь давно поняла, что ничего подобного не будет. Девочка, которую засмеют остальные дети, если когда-нибудь она скажет, что хочет посмотреть на море. Ведь оно где-то там, за высокой оградой. В мире, которого словно и не существует для этих «избранных малышей».

Тут я понял, что горло зацарапал ком. Взгляд зеленых глаз, полный мольбы о такой глупости, как иллюзорное море, пробило даже редкостного циника, каким я успел стать.

Кажется, я сочувствовал моему котёнку…

– Конечно, – прокашлявшись, кивнул я и протянул Дакоте руку.

Она аккуратно вложила свою ладонь. Как-то даже недоверчиво, словно боялась, что обману. Не потому что опасалась конкретно меня, просто уже перестала надеяться. Даже сама не понимала, но давно согласилась на всё и отчаялась. Как Фанни, которая готова была отдавать себя по кусочкам, лишь бы хоть один любимый ею человек был рядом. И плевать, что сам он любит её только как объект грязной выгоды.

Наверное, никогда я не выстраивал иллюзию с такой отчётливой точностью. Чтобы каждый кусочек мозаики был на своём месте. Мысленно я и сам перенесся в тот первый раз, когда мы с семьей оказались на море. Когда мама вела меня за руку, пока маленькие ноги утопали в песке. Когда отец первый раз посадил на плечи, и я вдохнул полной грудью солоноватый воздух.

Можно ли создать магической картинкой всё это? То тепло и любовь, которые неосознанно ощущаешь в детстве, когда родители дарят тебе такую, казалось бы, простую вещь. Простую для тебя, и никогда недоступную другому ребенку.

Поскольку я уже не раз прикасался к Дакоте, я смог воздействовать иллюзией и на её разум. Потому вода, которая дотрагивалась до наших ног, начала казаться ей куда теплее. Вместо мокрой, зябкой травы под подошвой появился нагретый песок. А на месте высокой ограды теперь сияло бескрайнее море. Истинное олицетворение свободы.

Я сжал руку Дакоты крепче. Как мама, которая держала, чтобы я не запнулся в песке.

Тогда Дако открыла глаза. Не знаю, зачем она их закрывала, но это показалось… милым. Словно ребенок, которому несут подарок, и он не хочет увидеть лишнего, чтобы не испортить сюрприз.

На её лице моментально отразился неподдельный восторг. Такой всепоглощающий и искренний, что зеленые глаза вновь наполнились слезами. Эмоции нашли выход. В ней накопилось так много за сегодняшний день. То были ужасные чувства беспомощности, страха и гнева. Но сейчас она старалась плакать от мысли, что счастлива.

– Можно? – спросила она, скинула ботинки, и потянула меня за собой дальше в воду. Я же сделал так, чтобы каждая песчинка под ногами кольнула её пяточку, словно все они настоящие.

– Конечно, – я кивнул и пошёл следом.

Я не стал обманывать иллюзией собственный мозг. Для меня вода осталась ледяной, а к ногам липла мерзкая тина. Но это мелочи…

Мы вошли в воду по колено. Затем Дако замерла, долго смотрела на бескрайность и неохватность этого места и просто плакала, крепко сжимая мою ладонь.

А в реальности со стороны мы просто два идиота, которые стоят в осеннем пруду.

Ну и пусть…

Возможно, иллюзия свободы – это единственное, что я могу дать этой девочке. Лишь недолгое ощущение безопасности под моим крылом. Такой же лживой, как это самое море…

Глава 26
Милая фея

Прошло почти две недели после инцидента с Рейком. Студентам было объявлено, что профессор вынужденно отправился в научную экспедицию, а место декана временно заняла госпожа Онкс, наш преподаватель целительства. После этого появилось чувство, что зеленый факультет крепко сжали в тиски дисциплины…

В один из дней я обучала Кедрика на магической зоологии. Для сдачи зачета нам необходимо показать, что питомцы знают не менее пяти бытовых команд и две боевые. В моём случае мне нужно было научить малыша ровно летать и управляться со своими рогами.

Бытовые команды мы выучили быстро. Кедрик был неловким, но очень умным мальчишкой. А когда я поняла, что он любит яблоки, наши занятия заиграли новыми вкусовыми красками!

Но вот с полетом ничего не получалось. Не потому что неболап не хотел. Просто рога его вечно перевешивали, и он стремительно падал камнем вниз.

– Ничего, дружочек, – ласково проговорила я, подойдя ближе, когда Кедр упал в кучу листьев. – На сегодня нам пора заканчивать, но в следующий раз всё обязательно получится. Время ещё есть. А когда я получу магию и смогу тебя подпитывать, твои крылышки окрепнут, и тогда ты точно полетишь быстрее всяких птиц!

Кедр весело замотал головой, чтобы скинуть с рогов прилипшие листочки. Вдруг со стороны поляны послышалось:

– Правда есть риск, что к этому моменту ты его раскормишь, и тогда начнёт перевешивать пузико.

Я обернулась. К нам медленно подходила Миранда, которая заметила гору лежащих в мешке яблочек.

– Я просто запасливая, – со смешком ответила и помогла Кедру снять листья с головы. – А ты чего здесь? Вы с Леди уже закончили?

Едва я спросила, как из-за густых черных волос подруги выглянули два желтых фонарика, а затем с приветливым шипением показалась сама змея собственной персоной. Зеленая чешуя Леди поигрывала бликами на солнце, а её клыки каждый раз немного меня пугали…

Кедр невольно прижался к моей ноге.

– Мы решили прогуляться, пока занятие ещё не закончилось. Пойдёте с нами?

– Коне…

Не успела я ответить, как мою ногу решительно боднули. Я посмотрела на неболапа, вздохнула и взяла сжатый комочек на руки.

– Надо бороться со своими страхами, смотря им в лицо, – шепнула я совсем тихо, но Леди всё равно зашипела громче и прерывистее, словно хихикала над двумя трусишками.

Волшебный лес профессора Хёрт был чудесным местом. Сама я ничего не видела дальше приюта и академии, потому не могла сравнивать, но даже Миранда с её вечными разъездами на каникулах, восхищалась здешними красотами. Поэтому студенты любили просто прогуливаться местными тропками. Главное находиться в контакте со своим питомцем, ведь даже самые обычные вещи делали вас ближе.

– Дойдём вон до того водоёма? Возле него растут красные пельярки. Мне нужно их собрать для одного проекта.

– Так ты позвала нас погулять, потому что тебе нужна лишняя пара рук? – с улыбкой спросила я.

– Можно ведь совмещать приятное с полезным! Я припрятала там корзиночку. Профессор Хёрт, конечно, разрешила собирать травы для зелий в её лесу, но на счёт ядовитых грибов речи не шло. Так что хотелось бы пронести их незаметно.

Сомнительная авантюра, но я не могла не согласиться. Даже если откажусь – Мира упорно пойдет нарушать правила одна. Нужно составить ей компанию в дружеских неприятностях.

Однако нам сегодня не суждено было побыть грибниками. На подходе к небольшому водоёму, возле которого возвышалось огромное склоненное к воде дерево, мы услышали всхлипы. И голос мы узнали сразу…

– Фанни? – я выглянула из-за ствола, чем застала фею врасплох.

Она сидела на небольшой скамье, и впервые я увидела, что мантия не прикрывает её крылья. Фанни быстро утерла слезы и тут же постаралась спрятать богатство своей расы, но было уже поздно. Я успела увидеть, что её крылышки совсем прозрачные. На них было много мелких рубцов. Рейк явно отрезал маленькие кусочки так, чтобы крылья смогли зажить. Правда красота их от этого терялась…

– Ты чего тут? – спросила Миранда, выглянув из-за моего плеча.

– Я… простите, – Фанни быстро похлопала ладошками по щекам и попыталась улыбнуться. Это была её обычная реакция. Она старалась быть веселой, словно думала, что на иное просто не имеет права. Эти две недели мы завтракали вместе, чтобы поддержать её после «отъезда» профессора. Казалось, что с феей всё хорошо, и вот…

– У тебя что-нибудь болит? – я присела на скамью рядом.

– Нет, нет! Просто… – Фанни начала говорить, и вдруг не выдержала, вновь всхлипнула и из её глаз потекли слезы. – Сегодня ректор Гант сказал, что моё изобретение не прошло отбор, и Королева запретила дальнейшую разработку.

– Это те самые плетеные закладки, которые ты нам подарила? – Миранда села рядом с Фанни с другой стороны.

– Угу. Магию разрешено вкладывать в вещи, только если это признают бытовой необходимостью. А мой проект назвали «деградацией».

– Что⁈ – я искренне возмутилась. – Ты даже не представляешь, как поиск по страницам помогал мне этот месяц учиться! Нужно было запомнить столько информации, что я просто терялась. А с твоим поиском по учебникам всё получалось быстро и эффективно!

– Я тоже думала, что его признают полезным, – фея вновь всхлипнула. – Но ректор сказал, что это рушит фундамент обучения. Якобы качественный поиск информации помогает студентам лучше запоминать весь материал. Может, он и прав… я не знаю. Но так грустно, что с идеей придется проститься.

– Неужели ничего нельзя сделать⁈

– А что тут сделаешь? – вздохнула Миранда в ответ на моё негодование. – Закон об артефактах строг. Если магию и можно купить, то лишь ту, которая бытово необходима. Например, камни энергии для выработки света или сумки с подпространством, для перемещения тяжелых грузов. Поэтому я и выбрала зелья. На их счёт закон более мягок. По крайней мере, пока что…

Я поджала губы, а Фанни утерла ладошками новые слезы.

– Если бы господин Рейк был здесь, он бы помог защитить мой проект, – тихо шепнула она.

Для меня эти слова стали ударом под дых. В голове пронесся момент, когда профессор сказал, что вырезал из Фанни почку. Я аккуратно приобняла фею, вместе со мной к ней прижался Кедрик, который сидел у меня на коленях. Бедняжка удивленно распахнула глаза, но не сопротивлялась.

– Не думаю, что у декана получилось бы переубедить саму Королеву. Но ты не отчаивайся, пожалуйста. Редко у кого выходит изобрести что-то великое с первого раза. Я уверена, с твоей фантазией ты ещё сможешь придумать нечто чудесное и полезное даже по мнению закона.

– С-спасибо…

– А на счёт отъезда профессора, – подхватила Миранда, – если вдруг тебе бывает одиноко, можешь приходить по вечерам к нам в комнату. Я договорюсь с комендантом о пропуске.

Фея раскраснелась и спрятала взгляд.

– Это было бы здорово. Если и правда можно.

Фанни посмотрела на меня, а я резво кивнула.

– Конечно!

Вдруг под моей рукой, которой я всё ещё приобнимала бедняжку, почувствовалось странное шевеление.