Текст книги "Обманутая драконом. Сирота в Академии магии (СИ)"

Автор книги: Елена Смертная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Глава 20
Первый ход

Ласориан

Буквально на следующий день после отъезда Дакоты, мне пришло новое приглашение из королевского замка. В этот раз с моими желаниями считались. Королева Солария назначила аудиенцию на середину недели.

В положенное утро во мне не проснулось волнения. Напротив. Всё это было даже интересно. Очная ставка с той, кому явно придется не по нраву моё вмешательство. Однако здешнее «божество» меня не пугало. Её предки – всего лишь выскочки, которые решили, что могут поиграть в творцов. И теперь их дети платят за это своей свободой, жизнью, плотью. Настолько, что вынуждены обращаться к магу из другого мира. Какая ирония.

Собираясь выходить из дома, я ментально готовился к шахматной партии и надеялся, что она будет увлекательной. И вдруг моя противница сделала первый ход. Видимо, белыми фигурами будет играть она.

Я уже стоял в коридоре, когда в мою дверь постучали.

– Доброго дня, господин Рэндолский, – зазвучал смиренный женский голосок, когда я поспешил открыть.

Передо мной предстала невысокая, хрупкая девушка. Миловидная, с длинными светлыми волосами и аристократичными чертами лица. Я не видел её раньше, но сразу понял, что за птичка приземлилась на моём пороге. Глаза глубокого янтарного оттенка и небольшая корона, что венчала голову прелестницы, снимали с неё нужду представляться.

– Принцесса Диви́ника, – с любопытным удивлением протянул я, – здравствуйте. Какая приятная неожиданность.

Женское личико окрасила сдержанная улыбка, и гостья кивнула мне. Вероятно, это мог быть поклон, но здешняя королевская семья не спешила признавать моего положения. Разве что считать ровней себе, но не выше.

– Матушка-королева отправила меня, чтобы я сопроводила вас во дворец.

– Это очень мило с её стороны.

А также странно. Зачем посылать ко мне свою неполноценную дочь? Хочет выказать расположение? Или боится, что я опять пропущу аудиенцию?

Мой взгляд скользнул через принцессу. У ворот стояла карета, которая полностью соответствовала описанию «королевская».

– Я польщён и ценю столь широкий жест, – мой голос идеально выдавал нужные ноты притворной доброжелательности. – Позволите?

Я предоставил юной леди свой локоть, и она с тактичностью приняла помощь. В этот момент я заметил белоснежную перчатку на её ручке в столь жаркий день и внутренне расхохотался.

Они знают о моей силе. Не удивительно. Академический ворон до сих пор пытается зализать свой ментальный ожог. А раз королева имеет власть над всеми своими священниками, она могла вынюхать всё и без его прямого доноса.

Вскоре мы с Дивиникой уже ехали в карете. Уж не знаю, зачем её мать отправила сюда это симпатичное, но молчаливое создание, однако её общество меня угнетало. Она явно здесь не по своей воле, но умело контролирует свои эмоции, чтобы не выдать этого.

– Как ваше здоровье, принцесса? – спросил я, специально выдав скучающую нотку в голосе.

Она повернулась ко мне, точно кукла, которую дернули за ниточку. Пару раз медленно моргнув янтарными глазами, странная особа нарисовала на лице всё ту же учтивую улыбку, и коротко мне ответила:

– Спасибо, хорошо, – этикет требовал задать ответный вопрос. – Вам нравится у нас, господин Ласориан?

– Столица весьма хороша, – я выглянул в окно, за которым по чистым улицам прогуливались аристократы. – Впрочем, полное мнение я смогу составить, только когда увижу, как живут люди, которым не повезло попасть под королевскую милость и получить магическое ядро.

– Милость моей матери – это дар, а дар нужно заслужить. Счастье земное настанет в момент, когда силу богов получат лишь избранные. Ведь чёрное сердце, одаренное магией, способно отравить своим смольным ядом весь мир…

– … и невинный смертный падет под гневом недостойного, – нехотя перехватил я. – Принцесса, я ознакомился с божественным писанием Артикалиса прежде, чем прибыть сюда.

Звучало всё это очень красиво. Магия, которая даётся лишь избранным, а не тем, кому «повезло с рождения». Добрым, святым, благодетельным. Может быть, первая прибывшая сюда «богиня» и считала так. Но я уверен, сейчас догма превратилась в одно сплошное желание поддерживать тоталитарную и беззаговорочную власть. А силу даровать тем, кто молчит и платит.

– Меня греет ваше внимание к нашему миру, господин Ласориан, – очередная святая любезность показалась приторной.

Мне стало тошно от этой девицы. Она напоминала балерину в шкатулке, которая танцует, лишь когда её матушка откроет крышку. И лишь под ту музыку, которую для неё выбрали. Искусственная, кукольная и либо лживая, либо по-глупому наивная. Но из-за её истории всё равно глубоко несчастная.

С моих губ рвался желчный вопрос: «Разве именно вы, Дивиника, не являетесь живым доказательством того, что ваша семья заигралась в богов и проиграла?» Однако я сдержался. Не время быть грубым. Сейчас я их союзник. Нужно поддерживать образ. Ведь вдали уже виднелись башни высокого замка…

Глава 20.2
Божественная королева

Принцесса проводила меня до самых заветных дверей тронного зала. Слуги и охрана не смели подходить слишком близко к главным коридорам. Заметив это, я сделал вывод, что королева Солария совсем плоха. Не удивительно, что новую аудиенцию мне назначили столь быстро.

– Матушка ожидает вас, – тихо произнесла Дивиника и кивнула мне. – Здесь я должна проститься с вами. Спасибо за интересную беседу.

Эту девочку хорошо натренировали на смиренное пение нужных лживых нот.

– Вам спасибо, что сопроводили меня. Надеюсь, мы с вами ещё встретимся.

Меня одарили всё той же скромной улыбкой, после чего Дивиника ушла. Видимо, даже ей не разрешалось входить в тронный зал.

Стучать не пришлось. Едва я остался один, двери сами медленно приоткрылись. Внутри было столь темно, что падавший из коридора свет тут же пожирали тени.

– Входите, господин Рэндолский, – раздался женский голос, который при всей доброжелательности звучал властно и холодно. Ни одна из женщин, что правили в моём родном мире, не умела говорить с таким ощутимым стержнем своего превосходства. Впрочем, не удивительно, обе королевы, которых я застал, были честными и добрыми женщинами. Сейчас же передо мной олицетворение тоталитарной монархии.

Я вошёл. Двери за спиной тут же закрылись. Вокруг осталась лишь тьма и тишина. Вязкая, мерзкая. Когда понимаешь, что в этих тенях прячется нечто, и оно явно следит за тобой, а вот ты его попросту не видишь.

– Добрый день, королева Солария, – громко заговорил я, желая заполнить пространство своим голосом. – Спасибо за тёплый приём и общество принцессы. Этот жест стал для меня приятной неожиданностью.

– Как вам моя дочь? – с материнской назидательностью спросила властительница здешней тьмы.

Кукольная. Лживая. Искусственная. Поломанная. И, по воле ваших предков, неполноценная. Все эти слова вертелись на языке. Я осмеливался так думать лишь потому, что знал – в мои мысли без позволения не пробьётся даже здешнее божество. И всё же вслух произнес:

– Чудесная девушка. Думаю, с её красотой в Артикалисе едва ли кто-то сравнится.

Последнее даже не было ложью. Пусть внутри Дивиника пуста, но снаружи прекрасна как цветок. Это сравнение столь же приторно напускное, как она сама.

Видимо, мой ответ пришелся её величеству по вкусу. Тьма начала отступать. По краям тронного зала постепенно загорались свечи. Свет потянулся дорожкой от меня и далее. Осветил высоту стен, дороговизну ковров, прелесть картин, мощь колон, высоту трёх ступеней и, наконец, добрался до подножия трона.

Ещё пара секунд, и в тусклом освещении я увидел её . А также ещё одну фигуру. Нелицеприятный седой мужчина в чёрной мантии стоял сбоку от ступеней, что вели к трону. По всей видимости, это тот самый придворный маг, Гриде́рис Бриг, который связывался со мной. Взгляд лишь на секунду задержался на нём. После всё внимание было обращено к той, кто заслуживал его куда больше. Не только из-за своей королевско-божественной сущности. Ох, нет. Меня поразило не величие, красота или твердость стана, а то… насколько ужасно она выглядела.

Почти весь женский силуэт был закрыт красной мантией, а голову венчала крупная корона, которая продолжалась на лицо золотой маской. Она скрывала глаза, лоб, щеки, оставляя открытой лишь подбородок и губы. И даже так я заметил, что кожа её неестественного землисто-черного оттенка. Выглядывающие из-под мантии пальцы были иссушены. Я уверен, все её волосы выпали. И даже широкое одеяние не спрятало простую истину – худоба дошла до смертельной точки, достигнув которой обычные люди уже не живут.

Вот вам и божество. Вот и передача магических сил лишь тем, кого ты назовёшь достойным. Передо мной на троне сидел живой труп. Женщина, которой по добытой информации должно быть не более сорока. Уверен, каждый день она страдала от боли, но заглушала её магией. Однако даже самая мощная сила не могла уже скрыть всех повреждений, не могла исцелить их. Физическая оболочка не выдерживала божественной доли. Потому она и сидит взаперти. Ведь если люди узнают, их вера в идеальную королеву пошатнется.

– Вы сможете что-то с этим сделать? – прямо спросила Солария без хождений вокруг да около. Стоит отдать ей должное. Даже в столь жутком состоянии, она держалась по-королевски достойно. Впрочем, наверняка она может заглушать боль и жить дальше. Её проблема – предательство тела, которое не должны увидеть поданные.

– Разумеется. Моя иллюзия столь сильна, что никакой маг не заглянет за маску, если вы того не захотите. И даже вы сами сможете вновь видеть себя прежней.

– Тогда приступайте, – королева подняла руку и указала длинным худощавым пальцем на один из портретов. Возле того тут же зажглось больше свечей. Со стены на меня смотрела красивейшая из женщин с такими же горящими янтарными глазами, как у принцессы Дивиники.

Печальная картина.

– Сегодня я ваш холст, господин Ласориан, – добавила она, и я впервые уловил в холодном голосе эмоцию. Легкая усмешка. Словно она и сама признавала иронию происходящего.

– Тогда я стану вашим лучшим художником.

Я кивнул и подошёл ближе. Поднялся по ступеням к самому трону и протянул руку. Бриг следил за мной со стороны точно верный пес, который готов кинуться, едва я сделаю резкое движение. Однако сколько бы я не потешался над здешним эгоизмом псевдо-богов, Солария не нуждалась в чьей-либо защите и казалась внутренне сильной женщиной. Встреться мы при других обстоятельствах, я бы бесконечно уважал её…

Королева протянула мне ладонь, но за секунду до прикосновения та облачилась в перчатку. Я нескрываемо усмехнулся.

– По-видимому, наказание лишь одного слишком наглого ворона обернулось для меня большой ошибкой.

Худая рука вдруг сжала мою с особой силой. Я не чувствовал боли, но намёк был более чем ясен. Она недовольна.

– Священные избранники – мои дети, мои глаза, частички моей души. Я знаю обо всем, что происходит с ними. Впредь будьте осторожнее в словах и действиях, господин Рэндолский. Я бесконечно уважаю вас и вашу семьи, и не хотела бы недопонимания между нами.

Мне нравилось, как эта женщина пытается говорить с позиции силы. Хотя это её миру стоит опасаться, если вдруг начнётся война. Но я был отправлен сюда исключительно с дипломатической миссией, потому не спешил сбивать с неё спесь.

– Прошу прощения. Если вы не против, я преступлю к делу.

По облаченной в перчатку руке потекла моя магия. Кожа начала розоветь, губы полнеть и наливаться жизнью, а худой стан визуально расширился. И хоть в силе своей иллюзии я был уверен, однако знал, что раз зашла речь о Ганте, будь он неладен, мы обязательно затронем на этой аудиенции мои притязания на Дакоту…

Глава 20.3
Эта девочка

Когда моя магия закончила делать своё дело, на троне вновь сидела прекрасная женщина с портрета. Она не спешила снимать свою маску, однако на её плечи упали светлые кудри, которые делали этот образ железной леди более человечным.

– Благодарю вас, Ласориан, – при всей официальности мне показалось, что королева говорит от сердца. Если оно у неё не было сожрано божественными демонами.

– Я рад помочь, Солария.

Моё фривольное обращение по имени в ответ на такой же жест от её величества заставил губы сторожевого пса сжаться до белесой полосы. Однако сама «богиня» словно и не заметила этого.

– Теперь, когда мы закончили, я бы хотела задать вам вопрос…

Начинается.

Я выпрямился, свел руки за спиной и изобразил интерес во взгляде.

– Каковы ваши планы на счёт девочки, в судьбу которой вы так неожиданно ворвались?

– Девочки? Вы не желаете произносить её имя?

Хотел бы я добавить следом: «Вам стыдно?», но это было бы уже чересчур. Однако Солария и без того поняла мой вопрос верно.

– Вы… осуждаете меня? – она спросила это без надменности и властности в голосе. Её не удивляло, что кто-то иномирный смеет идти против её божественной воли. Эта женщина словно бы не ожидала осуждения именно от меня.

– А вы считаете, что не могу?

Солария не спешила отвечать. Она медленно посмотрела на Брига, и тот понимающе кивнул. Вскоре он ушёл, и мы остались одни. Пока тяжелые двери не закрылись, в зале стояла испытующая тишина. Наконец, королева нарушила её:

– Я знаю правду о принцессе Алении, Ласориан.

Что?

Я не ослышался?

Это имя просвистело пулей над головой, которая едва не приговорила меня к смерти.

Солария произнесла это спокойно и размеренно, без желчи и яда в голосе. Однако я едва сдержал дрожь во взгляде. Если мы и разыгрывали шахматную партию, эта женщина сейчас поставила мне уверенный и пугающий шах.

– О чём это вы? – я не позволил себе выдать волнения.

– О её судьбе и вашей причастности к ней. Не волнуйтесь. Эта правда досталась мне дорого. Я связана магическим пактом с источником. И даже если бы захотела, никому и ничего не смогу рассказать. Никогда. Поэтому ваша репутация в безопасности.

Какое-то время я просто всматривался в её фигуру и проклинал маску, которая скрывала глаза. В её голосе всё также не было надменности. Она не наслаждалась тем, что забрала у меня разом несколько фигур с шахматной доски. Но я не понимал…

Откуда?

Кто мог рассказать?

Зачем?

Ведь знали лишь самые близкие. Те, кто никогда бы не подложил мне такую свинью. Они не могли. Значит, я где-то ошибся? Но где?

Я не знал, что ответить. Давно политики не загоняли меня в подобный тупик. Усмешка сама собой спала с губ. Отрицать или выведывать подробности явно не было смысла. Только покажусь дураком.

– Знали правду об Алении и всё равно отправили ко мне свою дочь?

– Конечно. Ведь я не стала относиться к вам хуже. Защищать мир, государство и семью – ваш прямой долг. Более того, если вам вдруг понравится моя Дивиника, я буду только рада. В ваших жилах течет кровь первых драконов. Я знаю, какой силой вы можете наделять своих женщин. Возможно, этот союз поможет ей всё-таки выполнить долг.

– Предлагаете мне жениться на вашей дочери? – это было столь неожиданно прямолинейно, что удивляло и казалось большой хитростью. Я не понимал эту женщину. Оттого на месте опасений во мне разгоралось ещё больше азарта.

– Просто хочу, чтобы вы подумали об этом. Если подобный политический союз вы сочтете выгодным, конечно.

Абсурд ситуации дал мне право быть чуть более раскованным.

– Думаете, я смогу жить под пятой матриархата?

Я очень постарался вовремя найти синоним к словосочетанию «под каблуком».

– Думаю, что я вижу перед собой мужчину, который часто задавался вопросом: «Почему судьба сделала королем не меня?». Потому и считаю своё предложение более чем уместным. Ведь вы станете не просто королем, а божеством для здешних людей.

Это переходило все границы. Что она о себе возомнила? В грудине сдавило от возмущения, однако я ни на секунду не показал гнева. Лишь удивленно скривил губы, будто слова заставили меня задуматься, но не более.

– Вынужден заметить, что вы приписываете мне слишком ярую амбициозность. Стать королем, – я натурально усмехнулся. – Если бы меня тяготило подобное желание, я бы женился на Алении год назад. Моё положение полностью меня устраивает. К тому же, у меня куда больше власти, чем многие могут предположить.

Мы вместе играли в игру светской беседы без грамма уничижения и угрозы. И даже если какие-то слова могли прозвучать двояко, голосом никто из нас не смел надавливать на болезненные точки.

Эта женщина была хороша. Её умело натаскали в вопросе «как быть королевой». Но как тогда она умудрилась столь бездарно вырастить свою дочь всего лишь куклой? Или всему виной природный талант, которого сполна лишена Дивиника?

Солария кивнула, будто бы ставя точку в столь неудобном разговоре. После чего вернулась в русло основной темы.

– В свете правды об Алении, думаю, вы понимаете моё удивление, касательно девочки и вашего осуждения. Вы и сами готовы на всё ради благого дела. Разве мы с вами не похожи?

Вот так невзначай и прямо предложила подложить под меня свою дочурку, а теперь вновь продолжала о Дакоте.

Похожи ли мы?

Ответ очевидный.

Я не играю в бога, когда совершаю те или иные поступки. При всей моей эгоцентричности и себялюбии, которые глупо отрицать, моя мотивация и правда всегда скрыта лишь в защите дома. В то время как эта семейка явно сидит на игле обожествления. И так ли им важно защищать людей Артикалиса, а не просто слушать мольбы и оды?

Увы, при всей открытости нашего диалога, я не мог говорить прямо.

– Ваше величество… – я с улыбкой попытался добавить в голос больше приятного дружелюбия, – … Солария, я вмешался в судьбу Дакоты исключительно потому, что хочу помочь вам. Это часть моей миссии – поддержать Артикалис и показать наше расположение к дипломатическим отношениям. Потому не ищите в моих действиях злого умысла. Я лишь увидел, что ваш последователь не справляется, и решил взять ситуацию в свои руки. Поверьте, вы только выиграете от моего участия.

Я ждал попытки магического воздействия, чтобы проверить мои слова на истинность. Но, как успел убедиться, эта женщина была не глупа. Даже если бы она и смогла пробиться в мою голову, это едва ли осталось незамеченным. А тогда шахматная доска просто по-варварски перевернется. И мы не сможем продолжить игру.

– Это те слова, которые я хотела услышать, Ласориан, – спокойная фраза ознаменовала конец сегодняшней маленькой баталии. – Полагаю, уже скоро вы вместе с ней прибудете сюда, чтобы ваша подопечная получила магическое ядро.

– Именно так.

– Я буду рада встретиться с вами вновь и, наконец, познакомиться с девочкой лично.

Быть может, хотя бы тогда ты перестанешь безлично называть её просто «девочкой»…

Глава 21
Запах из прошлого

Дакота

Наступили очередные выходные. Миранда в этот раз задержалась и собиралась поехать к семье только на утро. Поначалу я не поняла, почему она решила провести в общежитии лишнюю ночь, но пробуждение перед отъездом расставило всё на свои места.

Подруга настояла, чтобы я принарядилась и вновь разрешила ей помочь с макияжем. Миру впечатлили мои рассказы о том, как мы с Ласом посещали магазины и рестораны. И теперь она считала, что после истории с ненайденным Скаем мне следует развеяться в новом амплуа.

– Я не хочу, чтобы Ласориан подумал, будто я стараюсь вычурно выглядеть из-за него, – честно призналась я с ощущением жгучей неловкости.

– Только глупые мужчины думают, что всё мы делаем для них, – со знающим видом заключила Миранда, стряхивая излишки пудры с пушистой кисточки. – На деле же каждая женщина стремится быть красивой в первую очередь для себя.

Спорить было бесполезно, да и… мне не хотелось. Сколько не отрицай, но за горой ненужных мыслей кроилось теплое девичье желание выглядеть красивой. Конечно, я не воспринимала Ласа как мужчину, который может на меня посмотреть с интересом. И всё же почему-то хотелось предстать перед ним в новом образе.

Каково было моё удивление, когда у ворот академии меня встретил не хмурый кучер, а сам…

– Ласориан? – удивленно протянула я, увидев дракона возле знакомой кареты.

– Доброе утро, – он улыбнулся в привычной манере, словно делал это на автомате, но когда взгляд голубых глаз настиг меня, дракон лишь на секунду, но изменился в лице. На том застыло немое удивление, а сразу после улыбка стала ещё шире. – Ты… чудесно выглядишь, Дако.

Обращение кольнуло в самое сердце. Моё имя так не сокращали с тех самых пор, как мы расстались со Скаем. Словно сама судьба подглядывала со стороны и хищно укусила, как бы намекая, что я позволяю себе лишнего с другим мужчиной.

Хотя что я делаю?

Миранда права, женщины стараются быть красивыми в первую очередь для себя!

Кажется, я слишком надолго смолкла, потому что Ласориан успел открыть дверь кареты и произнес более буднично:

– Прошу на борт. Позавтракаем где-нибудь в городе?

Вскоре мы уже ехали по лесной дороге. Я окончательно откинула глупые мысли в сторону и решила, что стоит сразу поговорить о важном, чтобы это не тяготило меня все выходные.

– Ласориан, я хотела бы кое-что обсудить.

Дракон перевел на меня заинтересованный взгляд и кивнул.

– Можно мне… работать в выходные?

– Работать?

– Да. Мне хотелось бы вернуть долг моей подруге и просто иметь какие-то личные деньги, хотя бы небольшие.

Лас задумчиво нахмурился.

– Но подожди, разве я не давал тебе деньги на карманные расходы? Или этого оказалось слишком мало?

Я потупила взгляд, и пальцы сами чуть нервно начали перебирать оборки голубого платья.

– Я думала, вы нашли их. Я оставила их в шкафчике в коридоре, когда пришла пора уезжать.

– Что? Но зачем?

– Вы очень добры ко мне. Оплатили обучение, одежду, даёте возможность жить у вас. Я не могу брать ещё и ваши деньги.

Лас хотел что-то сказать, но я набралась смелости перебить его:

– Знаю, для вас – это мелочь. Но для меня – нет. Я считаю, что всё нужно зарабатывать честным трудом. К сожалению, скопить самой на обучение в академии я просто не могу. Никто в моем возрасте не смог бы. Но зарабатывать на собственные расходы я в состоянии. Разрешите мне, пожалуйста!

– Как же я могу запретить тебе работать? – несмотря на слова, в голосе Ласа всё же читалась суровость. – Но где и кем?

– Я… я пока не знаю. Может, меня возьмут официанткой в один из ресторанов. Или помощницей в магазине. Конечно, я не обладаю бытовой магией, но где-нибудь пригожусь!

На какое-то время повисла тишина. Тем временем лесной пейзаж за окном успел смениться на городской.

– Нет, так не пойдёт, – ответил, наконец, Лас. – Я уважаю твоё желание зарабатывать. Ты большая молодец. Но я не могу позволить тебе работать в чужом месте. Всё же я за тебя отвечаю. Кроме того, ты должна учиться. Как минимум один день нам нужно тратить на твои задания.

– Я знаю. И подумала, что я могу тратить один день на учебу, а другой на работу.

– И лишиться единственного выходного? Чтобы шесть дней учиться, а один единственный тратить на явно физически сложный труд?

Я понимала, что Лас заботится обо мне. И всё же пришлось добавить решительности в голос, пока ладони сами по себе сжались в кулаки.

– Я справлюсь! Вы даже не представляете, насколько жизнь в академии и в вашем доме кажется мне роскошью. Вы думаете, это сплошная работа, а счастлива, что могу учиться на свободе. Это для других студентов занятия в тягость. А для меня они большой подарок судьбы. И даже если я устаю, то всё равно каждое мгновение думаю, как мне повезло. Желание самой зарабатывать свои собственные деньги тоже для меня не пустой звук и не жизненный жестокий рок. А моя маленькая реализация. Ведь у меня нет совсем ничего своего! Платья купили мне вы, косметику подарила Миранда, даже форма и та от академии. Я хочу зарабатывать хоть что-то честным трудом, и каждая мелочь будет меня очень радовать, ведь она моя. Понимаете?

Я увлеклась. С таким жаром говорила всё это, что заставила Ласа застыть в изумлении. От волнения даже дыхание сбилось, а щеки раскраснелись. Ведь если честно, признаться в своей бедности и жалости – очень сложно. Даже когда они такие очевидные!

– Хорошо, Дакота, – мягко произнес дракон наконец. – Я согласен, ты можешь работать. Но не в чужом месте.

– Как это?

– Ты ведь сама сказала, что в моём доме не хватает слуг. Работай у меня. А я буду платить тебе. Подойдёт?

Я задумалась.

– Ну, какая это работа? – моих губ коснулась тоскливая улыбка. – Если бы вы попросили, я бы и так сделала всё, что нужно.

– Правильно. Но если мы говорим о работе, то я буду не просить, а приказывать на правах хозяина дома. И относиться к тебе всё также по-доброму, но требовательно и справедливо. А я, стоит заметить, тот ещё педант, когда дело касается быта. Отчасти потому и веду его сам.

Работать служанкой…

Эта роль нисколько меня не смущала. Я готовилась к чему-то подобному. Хотя будет странно проводить один день в роли работницы, а второй – гостьей. И всё же это самый лучший вариант, ведь я знаю, что мой наниматель – добрый человек.

– Только пусть это будет именно работой, а не прикрытием, чтобы давать мне деньги, ладно?

– Ох, Дако, – Лас вдруг рассмеялся. – Ты иногда очень меня удивляешь своими просьбами. Может, тебе и платить поменьше?

– Столько, сколько платят неопытной служанке в подобном доме. Больше я взять не смогу.

– Ну, хорошо. Договорились. Получается, после завтрака у тебя начнётся первый рабочий день?

Я улыбнулась и кивнула. Если честно, этот вопрос вдруг согрел изнутри. У меня есть учеба, своя работа, появятся собственные деньги. Никто даже не представлял, как всё это ценно для сироты, которая раньше мечтала хоть глазком посмотреть на жизнь людей за высокой оградой. Для них здесь – это просто тяжелая жизнь. Для меня же – сокровище.

Однако моя серьёзность в вопросе вызывала у Ласа явно противоречивые чувства. Он то посмеивался, то казался пугающе строгим. Я даже начала думать, не обидела ли его требованием отпустить меня работать? Словно я не уверена в его намерениях, потому и ищу способ получать деньги где-то ещё.

Поэтому, когда дракон отвернулся к окну, я незаметно активировала силу глаз. Чтобы понять, не стал ли мой покровитель хуже ко мне относиться и не воспринял ли мою просьбу оскорбительно.

Аура Ласа была всё такой же нежно-голубой, как самое чистое небо. Лишь изредка в ней пробегали оранжевые нотки веселости. Я успела выдохнуть, когда дракон вдруг произнес:

– Смотри-ка, там твой декан.

Я выглянула на улицу и заметила профессора Рейка и Фанни. Было очень необычно видеть их в будничной одежде, а не форме академии. Они о чём-то беседовали и явно шли с цветочного поля, потому что Фанни несла целую корзину красивейших моринов, а профессор держал сумку, откуда виднелись атрибуты уже прошедшего пикника.

Они не заметили нас, и я собиралась исправить это, помахав рукой, но вдруг…

Всё ещё активированная способность глаз уловила пугающую деталь. Аура Рейка, когда он был рядом со своей протеже, наполнилась чем-то тёмным, пугающим. Совершенно необычным для столь порядочного человека, каким он являлся.

Я быстро спряталась и начала наблюдать за ними скрытно.

– Дакота, что-то не так? – спросил Лас, заметив моё резкое изменение.

– Д-да, – я всё всматривалась в фигуры, пока мы отдалялись от них.

Не могла понять, что же это такое? Чем именно пропитана аура профессора? Я столь сильно напрягла глаза, что они защипали. А в нос вдруг ударил странный запах… знакомый и далекий. Забытый, но пугающий. Я не могла его описать, но точно поняла, что это запах той самой комнаты прилежности из приюта.

– Ласориан, мне кажется, – запинаясь, всё же прошептала я, – … кажется, что профессор Рейк не такой, каким хочет выглядеть.