Текст книги "Голод 2 (СИ)"
Автор книги: Елена Синякова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)
Глава 16.
Он говорил так, словно читал в моей душе строчку за строчкой.
И перед собой я видел красивые карие глаза моей девочки, которая смотрела на меня сквозь клубы медленно движущегося дыма, мягко улыбаясь.
Она была моей по праву и сейчас я не хотел думать, что произошедшее с нами было лишь нелепой случайностью….которая перевернула во мне душу.
Я не мог дышать.
Не мог спать.
Я везде видел только её одну – хрупкую, нежную, мягкую и обнаженную.
Она смотрела на меня так, как никто никогда не смотрел. Она была чиста, словно ребенок и больше всего на свете я хотел уберечь ее от этого ужасного мира.
Я вздрогнул, когда Джон быстро перевернулся на живот, опираясь на локти, и ущипнул меня за пресс. Его красивое лицо теперь было прямо надо мной и голубые распахнутые глаза рассматривали меня тепло и лукаво, когда друг сладко улыбнулся:
– И кто она?...
Я моргнул раз, а потом ещё, пытаясь собраться с мыслями, понимая, что перед Джоном все мои ухищрения совершенно не действовали.
Джон – не Дерек! Скрыть от него правду было просто невозможно.
– О ком ты?...– прохрипел я, отводя глаза, хотя прекрасно понимал, что это было первым признаком лжи и попыткой уйти от ответа.
– О той девочке, которую ты видишь в этом дыме, улыбаясь, словно сумасшедший! – хохотнул Джон и снова ущипнул меня за живот своими длинными изящными пальцами, – Можешь не пытаться что-нибудь придумать, доктор Франкенштейн! Я знаю, что Синди ты оставил на пирсе, не отправив своих ребят за ней….значит, нашел себе кого-то?....
– Да вообще-то не нашел… – я снова припал к сигаре, глубоко затянувшись, чувствуя, что начинаю покрываться потом, и явно возбуждаться при воспоминаниях о нашем бурном знакомстве, – Оно само как-то так получилось…да не смотри ты так на меня! – не выдержав пристального озорного взгляда друга, я пихнул его в плечо, отчего тот со смехом повалился рядом, облокотившись на одно плечо и подперев щеку ладонью, все равно продолжая на меня смотреть.
– И кто же она?...
– Розалинда… – блаженно выдохнул я, потому что даже имя этой девочки было подобно божественному нектару, который касался моего языка, жаждущего её.
– Розалинда? Она работает с Ричардом?... – чуть нахмурился Джон, когда я повернулся к нему, почувствовав, как боль, которая терзала моего друга, ранит и меня в самое сердце.
Я не знал, что случилось у него с его девушкой, понимая, что было какое-то препятствие на пути их отношениям….моим препятствием был Ричард.
Мой брат.
Мужчина, чьим отражением я был….
– Знаешь её?..
– Видел, – кивнул мне Джон, снова нависнув надо мной, и начиная чуть хмурится, – И в чем проблема? Чего ты потух?....
– Ричард…. – глухо проговорил я, прикрыв глаза, словно это могло спасти меня от нового приступа острой боли, которая душила и резала меня на куски, – Она любит его, не меня….
– Она просто ещё не знает тебя, – услышал я голос друга, чувствуя его дыхание на своем лице.
– Она всегда будет воспринимать меня всего лишь тенью брата….
– Я же не воспринимаю!
– Ты узнал первым меня, а не Ричарда…
– Чушь! – прогремел Джон и я открыл глаза, всматриваясь в его лицо, которое могло становиться таким холодным, и даже жестоким, – Ты – не Ричард, и то, что вы близнецы ничего не меняет!
– Джон, ты не понимаешь – ОНА ЛЮБИТ ЕГО….
– Это ты не понимаешь, Рэд!!! Она не сможет полюбить тебя, пока ты сам не позволишь ей этого сделать! – в голубых глаза Джона небеса рая разверзались от ярости, когда он буровил меня серьезным взглядом, в котором больше не было и намека на расслабленность. – Ричард не для неё! Можешь мне поверить! Вставай! – вдруг подорвался друг, быстро стаскивая меня с кровати, ловко и шустро, даже не смотря на то, что теперь я был выше и шире его.
– Куда ты меня тащишь? – нехотя плелся я за неугомонным Джоном, на ходу натягивая на себя рубашку, чтобы не смущать своим видом никого из жителей этого дома.
– На кухню! Сейчас ты выпьешь очень много крепкого чая с лимоном и поедешь к Розалинде…
– Не говори ерунды, Джон!... – я снова вздрогнул, покрывшись испариной, потому это было то, чего я хотел больше всего на свете!
Я мечтал об этом весь сегодняшний день и всю прошлую ночь, представляя, как девочка будет меня встречать….и жутко боясь этого.
Я все ещё упорно не хотел признаваться себе окончательно, что я пропал. Бесповоротно и навсегда.
– Ты знаешь меня, друг мой, – когда Джон резко остановился, сделав пару шагов ко мне и подойдя почти вплотную, мне казалось, что он выше и больше меня, потому что его глаза полыхали, и подавляли своими силами власти и доминирования, – Если я сказал, что ты едешь к Рози, то ты туда едешь, даже если мне придется надеть на тебя наручники и привезти к ней силой!...
Когда уставший Ник повалился рядом со мной на диван, тяжело закрыв глаза, под которыми залегли темные круги от волнения и недосыпания, я лишь тяжело выдохнул.
Я не хотел спать, или есть, или дышать…все, чего я хотел, это вернуть время назад, чтобы мой брат был здоров, Софи была дома и спала сейчас рядом с Кэти на другом диване, и моя беда, сидевшая в глубине души, никогда больше не проявляла себя.
Возможно ли это было?...
Мы были словно прокляты с Генри.
Не проходило и дня, чтобы мы могли дышать свободно, ничего не опасаясь и не пытаясь сдерживать себя.
– Как он, брат? – я тяжело привалился к плечу Ника, понимая, что мои силы и уверенность в том, что мы могли ещё все решить сами и привести к благоприятному исходу, просто таяли.
Во мне больше не было силы.
Не было ничего кроме растущей паники.
Прошли уже сутки, а от Софи по-прежнему не было известий.
Мы подключили к поискам нашего верного Гордона и его парней.
Искал девочку и местный начальник отделения полиции, в глазах которого были слезы, когда он узнал о ее пропаже от Кэтрин.
Её искал даже тот жуткий тип Джейсон и наш Дэмиен, который, кажется, единственный сохранял спокойствие и трезвый рассудок, привлекая всех знакомых в полиции, которые были друзьями его отца.
Эта реальность была страшнее самого ужасного кошмарного сна.
Мы не знали, за какую ниточку ухватиться, чтобы хотя бы понять, в какую сторону идти в этом совершенно черном беспроглядном лесу.
– Плохо, Рич….очень плохо, – от тяжелого вздоха Ника у меня сжалось сердце и перехватило дыхание, потому что это блондинистый качок был не из тех парней, которые впадали в депрессию по поводу и без.
Ник всегда шутил, всегда лучился позитивом, даже если был жутко зол, голоден, устал или не спал много дней подряд.
– Температура не спадает, а эти таблетки и снотворное….ты же понимаешь, они просто разрушают сознание Генри, – друг чуть повернул голову ко мне, глядя своими пронзительными голубыми глазами, в которых уже не полыхала его извечная безрассудная радость, – Мы делаем что-то не то. Послушай, я совершенно не помню курс психиатрии, но знаю одно – сами мы не справимся. Посмотри на него, Рич. Крепыш в агонии. Он мечется даже во сне, ему нет покоя от этого искусственно навязанного сна. Сколько ты собираешься держать его в этих тисках?
Я сжал челюсти, чтобы не закричать от безысходности, плотно закрыв глаза и заставляя себя дышать…просто дышать, не сбиваясь с ритма, чтобы мои рыдания оставались глубоко внутри.
– А что мы ему скажем? – прохрипел я, не открывая глаз, чувствуя, как горячая рука Ника опустилась на мое плечо, – Что мы не усмотрели за его девочкой? Что мы ничего не знаем? Ты видел его, Ник… видел! Ты видел, на что Генри способен в этом состоянии! Мы не сможем его держать привязанным и контролировать каждый шаг.
Если бы только кто-то мог понять мою боль и безысходность!
Лучше бы боль моего брата съедала мою душу!
МОЮ!
Но только не сводила его с ума, заставляя быть зверем во плоти с бешенной силой, которую мы все вместе взятые не смогли обуздать.
– Но и постоянно держать его спящим мы тоже не имеем права, – приглушенно заговорил Ник, когда услышал, как беспокойно зашевелилась на диване моя Кэтрин.
Открыв глаза, я смотрел на неё, чувствуя, что, не смотря на боль и панику, моё желание никуда не уходит.
Я хотел ее даже сейчас!
Даже такую замученную и бледную, свернувшуюся на противоположном диване со все ещё влажными от слез ресницами.
Это желание было совершенно не к месту, но оно жалило меня.
Оно будоражило во мне кровь и бередила душу в самый неподходящий момент.
« – Дыши, Ричард. Нет боли, нет криков и стонов. Ты один. Ты сильный. Открой глаза. Посмотри. Что ты видишь перед собой?
– Озеро…
– Какое оно, Ричард?
– Красное….
– Что в этом озере, Ричард?
– Люди….много людей. Мужчины и женщины….они обнаженные…
– Что они делают, Ричард?
–…они занимаются сексом, утопая в собственной крови…..
– Ты хочешь пойти к ним, Ричард?
–…хочу….
– Посмотри наверх, Ричард. Что ты видишь там?
– Луну…
– С этой минуты смотри только на луну. Луна – твое притяжение. Не смотри вниз. Ты больше никогда не войдешь в это озеро, Ричард. НИКОГДА. Повтори это.
– …никогда….»
– Никогда, – пробормотал я вслух, чувствуя, как Ник нахмурившись, покосился на меня, не замечая того, как я содрогнулся и покрылся мурашками.
Глава 17.
Спустя столько лет….
И это было чертовски опасно, не для меня. Для моей Кэтрин.
Она ещё не вошла в это озеро, но я уже видел ее на берегу.
– Ник, – я тяжело сглотнул, понимая, что должен рассказать ему, что произошло сегодня со мной, чтобы он знал и смог остановить меня, если произойдет худшее, чувствуя, как мои руки вмиг стали холодными и влажными.
Друг смотрел на меня пристально и изучающее, ожидая продолжения, когда мы оба вздрогнули от запищавшего телефона.
Кислород в моих легких закончился сразу же, когда Кэтрин подскочила на диване бледная и перепуганная, с ужасом глядя на свой мобильный, словно он кусался и орал.
Почему мы все ожидали чего-то страшного?
Почему даже Ник судорожно втянул в себя воздух, сжав моё плечо своими сильными пальцами почти до хруста?
– Давай я отвечу… – протянул я руку к дрожащей Кэти, но девушка лишь твердо покачала головой, потянувшись к своему телефону, и взяв его мелко дрожащими пальчиками так, словно он был скользкой рыбой.
Мы просто перестали дышать в унисон, когда Кэти нажала осторожно кнопку ответа, еле слышно выдохнув в телефон, поднеся его к своему ушку:
– Да?....
Напряжение достигло своего апогея, когда мне казалось, что мозг сейчас просто взорвется от ожидания, и попыток уловить малейшее движение эмоций на красивом, но таком бескровном личике моей девочки.
Я боялся.
Боялся понять, что все кончено, и увидеть пропасть боли в зеленых глазах моей девочки.
Но Кэтрин чуть нахмурилась, приглушенно выдохнув:
– Да, это я….
– Что происходит? – прошептал Ник, подавшись вперед, ближе к Кэти, – Кто звонит?
Девочка продолжала хмуриться, быстро посмотрев на нас и дернув плечиками, давая понять, что она не понимает, кто именно звонил в такой поздний час.
– Доброй ночи, но я не понимаю…. – когда черные бровки Кэтрин сошлись на переносице и она, подняла глаза на нас, я быстро пересел на диван рядом с ней, развернув к себе и глядя в её глаза, слыша как девочка недовольно буркнула, – Люк?... Конечно спим! Как-то не принято звонить ночами едва знакомым людям….
Кэти была недовольна и расстроена, но внутри меня что-то дрогнуло, когда я услышал это имя.
Люк….
Черт бы его побрал!
Только этих проблем ещё не хватало!
Я мельком глянул на Ника, который резко выдохнул, уставившись на меня глазами, полными обвинения, словно говоря: «Вот видишь! Разве я тебя не предупреждал?!»
Предупреждал, конечно же….но в тот момент, когда в палате МОЕЙ Кэти стоял шикарный букет роз, присланный каким-то непонятным типом, недалекое будущее меня беспокоило меньше всего!
Я никогда не видел его, никогда не слышал, я знал лишь номер его телефона и то, что мои парни быстро и умеючи объяснили ему, ЧТО конкретно станет с ним самим, его семьей и его бизнесом, если прямо сейчас он не забудет номера телефонов Сони и Кэти, об их договоренностях и совместной работе.
Парень оказался не дурак.
Он понял и сделал все правильно.
Но чудилось мне, что он был далеко не трусом, если все-таки не просто не забыл номер телефона наших девочек, но и решился лично позвонить.
Ночью!
Мать его!....
Неееет, он был не трусом! Он был самоубийцей!!!
А уж если он решился позвонить именно сейчас, чтобы объяснить, почему вдруг решил отказаться от работы, на которую возлагал большие надежды, то мать его не просто самоубийца, а стопроцентный ВИП клиент нашей травматологии!
И не дай бог мне лично перестараться и не отправить его прямиком в морг!
Видимо я слишком сильно изменился в лице, потому что Ник кашлянул, выразительно подергав бровями, словно имея в виду, что сейчас я спалюсь гораздо раньше того, чем этот упырь начнет рассказывать о нашем не близком, но таком эпичном знакомстве!
– Детка, включи громкую связь, – натяжно выдавил я, злобно сцепив зубы, готовый уже просто разбить в дребезги этот ни в чем не повинный телефон, растянув губы в улыбке, которая, наверное, больше походила на оскал.
Кэти покосилась на меня, нахмурившись гораздо больше и на секунду мне показалось, что она не сделает этого….но девочка все-таки нажала на светящуюся в полумраке панели телефона сенсорную кнопку, и пространство гостиной заполнил голос этого Люка.
Странный голос.
Убаюкивающий.
Спокойный.
Он лился словно песня, и на секунду я даже растерялся, когда услышал его, подумав, что, должно быть, этот парень не страшнее лютика или божьего одуванчика, и, наверное, не стоило говорить с ним в грубой форме, ограничившись лишь просьбой оставить девушек в покое, потому что они принадлежали НАМ и мы не собирались делить их ни с кем. Даже таким на первый слух сладким.
Ник покосился на меня снова, стиснув зубы, и предрекая то, что вот именно в эту секунду, наше благочестивое положение перед девочками рухнет, заляпавшись в той грязи, которую мы замесили лично.
И пусть даже мы руководствовались высокими намерениями…
…ну вернее, не совсем так…
…вернее, не так совершенно.
Мы просто эгоистично не собирались делить внимание Софи и Кэти с кем-то ещё.
Даже с таким черным и пушистым, каким кажется и был этот тип…почему черным?
Потому что его сладкий голос и учтивая речь в моем разуме совершенно не вязались с его тягой к доминированию.
…хотя я его понимал….
Кэти недовольно потерла чуть припухшие от слез глаза, покосившись на телефон и буркнув:
– Все это прекрасно, но можно ближе к теме?
Ник хмыкнул, откинувшись назад, видимо думая, что опасность миновала и, судя по виду Кэти, можно было подумать, что она его и слушать не станет, когда голос Люка из телефона мягко рассмеялся, как мне показалось игриво и воодушевленно:
– Конечно. Ваша дорогая голубоглазая подруга София просит передать вам привет и сказать, что с ней все в порядке и нет причин для паники!
Это был гром среди черного неба, где не было ни единой звезды!
Кэти побледнела, ахнула, выронив телефон, и, задыхаясь от паники, метнулась на пол, принявшись дрожащими пальцами поднимать его, пока мы с Ником застыли ошарашенными изваяниями, глядя на побелевшую девушку глазами пойманных на крючок рыб.
– А теперь спокойной ночи, не смею вас больше задерживать, – прошелестел голос Люка снова так же сладко и шелково, но как мне показалось немного насмешливо, когда Кэти надрывно вскрикнула:
– Пожалуйста, подожди!! Только не отключайся!
И, видя, как из глаз моей девочки снова потекли слезы, я упал на колени рядом с ней, осторожно вытащив из холодных дрожащих пальчиков телефон, чтобы положить его на низкий журнальный столик.
Ее стройное тело сотрясали рыдания, и, крепко обняв за плечи свою малышку, я покосился на побледневшего Ника, который застыл на краешке дивана, словно в его позвоночник вбили кол.
– София с тобой?! – хрипло выдохнул я, прижимая Кэти в себе, пытаясь вобрать ее дрожь и слезы.
– Да, Ричард, она со мной, – я вздрогнул, когда его сладкий голос, не теряя своей шелковистости, стал отдавать нотками стали, почувствовав, как первый болезненный укол новой волны паники кольнул в самое сердце.
Я не мог связать воедино цепочку событий, фактов и того, как могла наша Соня оказаться с человеком, которого едва знала.
Внутри меня стыла кровь от жуткого предчувствия.
– София в порядке? – дрогнув, проговорил я, отчего-то сомневаясь в искренности его слов.
– Уже да….и, можешь мне поверить, я не допущу, чтобы с ней случилось что-нибудь ещё…
Под конец фразы голос этого странного мужчины дрогнул, и я понял, как сильно ошибался, слыша в его голосе лишь шелк, и не понимая сразу, что этот шелк покрывает острую сталь – холодную и опасную.
И мне стало жутко до тошноты.
Этот мужчина.
Люк.
Он знал.
Черт побери, он ЗНАЛ!
Он знал, что произошло с Соней и Генри!
И меня бросило в холодный пот от мысли о том, что играя с ним, мы упустили один важный момент – мы совершенно не задумывались о нем, не пытались что-то узнать, не пытались оценить риски
…а он?....
Глядя в расширившиеся глаза Ника, и его дрожащий в полумраке черный зрачок, я понимал, что мы все стоим на краю огромной пропасти….которая возникла по нашей же вине.
– Как…как Софи оказалась у тебя? Почему она ничего не сказала мне? – надломленный голосок Кэти рвал мою душу на части, когда я боялся признать себе в том, что один мой необдуманный поступок привел к череде этих чудовищных проблем и бесконечной паники.
Возможно, это была месть.
Месть за то, что мы решили помешать ему.
За то, что нагло и жестоко пытались показать его место, и сказать, что девушки наши.
Чувствуя, как холодный пот стекает по моим вискам, я прижал Кэти к себе, в ужасе думая о том, что может быть должна была пропасть не только Соня….просто ее забрать оказалось легче, чем Кэтрин!
– Боюсь, что у Сони просто не было возможности предупредить тебя, Кэтрин, – голос Люка снова стал мягким и шелковистым, когда он ответил моей девочке, заставив меня дернуться от ярости и испуга, что это только начало беды….и Кэтрин дрогнула в ответ, почему-то закрыв глаза и судорожно выдохнув.
Глава 18.
Понимала ли она, что все это было не случайным и что во всем были замешаны мы?
– Где моя Соня?!
Хриплый голос Генри, пронзивший полумрак комнаты, в котором витали незримо электрические заряды наших раздавленных эмоций, взорвал мой разум.
Я бы хотел, чтобы он был лишь видением моего больного разума.
Хотел бы знать, что брат спит глубоким сном, не чувствуя боли, растерянности и паники.
Но он стоял перед нами.
На лестнице.
Облаченный в одни лишь легкие домашние штаны и белее приведения.
Хватающийся за поручни последними силами, когда мышцы на его плечах бугрились и дрожали от натуги держать свое безвольное тело.
С темными кругами под полыхающими глазами, в которых метался его зверь, заключенный в клетку сна и тумана от действия психотропных таблеток.
– Бог ты мой! – приглушенный вопль Ника, выстрелил в меня, убивая, и заставляя действовать, когда мы ринулись к Генри одновременно, чтобы поддержать и не дать переломать себе кости, слетев с лестницы на едва державших его ногах.
Обхватывая руками могучий торс брата, я чувствовал, что его кожа по прежнему пылает.
Никакие лекарства не помогали, он горел изнутри жутким пламенем, что заставляло его разум метаться, а мышцы дрожать и сжиматься снова и снова.
– Что ты здесь делаешь? Зачем ты поднялся? – хриплый голос Ника слышался по другую сторону от Генри, когда тот положил руку брата на свое плечо, поддерживая его и заглядывая в склоненное лицо и блуждающие глаза, которые не могли сконцентрироваться на чем-то одном.
– Уведем его обратно в комнату…. – начал было я, когда тело брата застыло и с силой затормозило.
– Нет!....
– Брат, прошу тебя, тебе нужно лежать…. – начал было мягко я, умоляя святых увести его обратно, и не становится свидетелем разговора, в котором мы ещё сами мало что понимали.
Брат был не в состоянии воспринимать реальность должным образом, после всего того, что мы ввели в его кровь.
– Мне нужна моя Соня! – зарычал Генри, повернув голову ко мне, и его полыхающие синие глаза проникли в мою душу, плавя и окисляя чувство вины и бессилия, которые поднимались комом в горле.
– Генри, пожалуйста…
– Рич, не делай этого, – тихо вмешался Ник, выглядывая на меня из-за руки брата, – Он имеет право знать!
Я не знал, что делать…
Просто не понимал, надеясь лишь на то, что сейчас все встанет на свои места.
По крайней мере, теперь мы знали, с кем именно была наша девочка, и что она была жива.
Если только этому типу со сладким голосом можно было верить!
Я не смог выдавить из себя ни звука, когда позволил Нику потащить Генри на диваны, осторожно усадив брата, взгляд которого продолжал блуждать из стороны в сторону, не в силах зацепиться за что-то, кроме собственных внутренних противоречий и борьбы со своим наваждением.
– Где моя Соня? – мне казалось, что даже обычно мягкий и такой красивый голос брата изменился, когда в него стали отчетливо вплетаться твердые нотки, похожие на рычание.
– Она со мной, Генри, – голос Люка снова был слаще меда и разливался буквально песней, когда этот мужчина буквально промурлыкал эти слова, заставив Генри остановить свой взгляд на телефоне, святящемся на журнальном столике.
И в какой то момент мне показалось, что от взгляда брата, белый пластик просто начнет искрить и плавиться. Опасаясь от него очередной вспышки ярости, я присел на корточки перед ним, краем глаза видя, что и Ник напрягся, придвинувшись к Генри поближе на диване.
– Кто ты?– прохрипел Генри чуть сощурившись.
– Люк.
Напряженное молчание повисло в полумраке, когда Генри нахмурился, прожигая глазами телефон, мы с Ником были в полной боевой готовности на случай чрезвычайных ситуаций, а Кэти недоуменно и потеряно переводила взгляд своих красивых глаз с телефона на Генри, словно пытаясь понять, как все это случилось.
– Она не может быть у тебя…. – прохрипел Генри неожиданно севшим голосом, и я с тревогой заглянул в его глаза, видя, как его зрачок ахнул и раскрылся, словно тьма захватывала безбрежный океан.
Как бы мы не пытались, сколько бы препаратов не было в крови брата, а его мысли были ясными, и логика выдавала те же выводы, которые горели и в моей голове.
Это была месть за наши действия.
Попытка поставить на место и показать, что не только мы способны изменить ситуацию, как это было нужно нам.
– Однако это так, – сладкий голос Люка был настолько нежен, словно этот нектар в его речи был сплошным ядом, приторно сладким и не похожим на смерть.
– Моя Соня боялась тебя….– выдохнул Генри едва слышно.
Я осторожно сжал руку брата, видя, как снова стали хаотично сжиматься его мышцы пресса и груди, холодея от ужаса и понимания, что Люк знал слишком много.
Я сидел в пол оборота к Кэти, но у меня не было сил и смелости обернуться, чтобы посмотреть на неё.
Она не должна была знать правды!
НЕ ДОЛЖНА!!
– Я не верю тебе… – с трудом выдохнул Генри, закрыв глаза, и отрывисто дыша, пытаясь совладать с собой и своим телом, когда его кулаки сжимались и разжимались, – Соня не могла пойти к тебе….она не стала бы….
Мои мысли судорожно работали сразу в нескольких направлениях, пока я всматривался в лицо брата, сожалея, что разрешил ему быть здесь и снова пылать в своем горе и ужасе.
Что если Люк знал о пропаже Сони и просто играл на наших нервах?
Возможно, он искал ее сам?
Возможно, это все изначально было ложью и единственной целью было сделать нам больно?
Потому что Генри был прав – Люк был не тем человеком, к кому Соня обратилась бы в бегство.
Он не был другом.
Он был странным типом, которого она опасалась, и именно поэтому так долго раздумывала о возможной работе с ним.
На другом конце связи послышалось какое-то шуршание и что-то пикнуло едва слышно, прежде чем раздался приглушенный голос Люка, который буквально дрожал от нежности:
– Ангел мой, может, поговоришь с твоими друзьями, и лично скажешь им, что ты в порядке? Они очень волнуются за тебя.
Четыре пары глаз в панике, надежде и полном неверии уставились на телефон, прислушиваясь к каждому звуку на заднем плане, когда послышалось какое-то шуршание, и отчего то я стал мысленно молиться, чтобы эта напряженная тишина не нарушалась больше ничем.
Чтобы все это было ложью Люка и его происками в надежде поиграть на наших чувствах.
Но затем неожиданно послышался тихий голос Софии:
– Кэти…ребята…я действительно в порядке…
Это не могло быть ложью.
Это была действительно наша девочка и ее хрустальный голос, который невозможно было спутать ни с каким другим.
Поэтому Кэтрин всхлипнула, а Генри подался вперед, словно увидел девушку прямо перед собой, тяжело дыша и цепляясь крепкими пальцами в край белого дивана.
Боясь его реакции, я подался к брату, обхватив его широкие плечи руками, и заглядывая в закрытые глаза, где дрожали его черные ресницы.
Когда в гостиную неожиданно зашел Дэм, нахмурившись от нашего вида, я не смог даже посмотреть на него, сосредоточившись лишь на брате….и отрывистом дыхании Кэти за моей спиной.
– Детка, почему он? – простонал Генри, дрогнув, и я сжал его сильнее, прижимая к своей груди, где колотилось моё сердце, которое хотело бы забрать всю эту боль себе.
– Я совершил большую ошибку, отпустив ее от себя, Генри, – приглушенно проговорил Люк вместо девушки, – Но больше этого не повториться. Теперь она будет моя. И в безопасности.
–Что происходит? – прошептал еле слышно Дэм, кивая Нику, садясь перед ним на корточки, и друг склонился к его уху, быстро, судорожно и отрывисто рассказывая о событиях последних минут, отчего брови Дэма сначала удивленно выгнулись дугой, а затем сошлись на переносице, когда он резко и остро уставился на телефон, словно на журнальном столике сидел сам Люк.
– ОНА НЕ ТВОЯ! – в этот раз прорычал Генри, распахнув глаза, в которых черный зрачок взял в плен почти всю радужку глаза, и Ник с Дэмом подскочили ко мне и брату на тот случай, если крепыш Генри все-таки вывернется из моих рук.
– Ты много не знаешь, – сладко промурлыкал Люк, отчего кожа Генри похолодела, а Кэти судорожно выдохнула.
Черт, это просто не могло быть правдой!
Этот чертов упырь говорил это специально, чтобы задеть брата!
Не могла Соня за столь короткое время как-то сойтись с этим типом…..ведь последние недели девочки были исключительно на работе. Мы бы узнали, если было бы что-нибудь не так.
Про последние два дня жизни девочки и говорить не стоило.
Она не могла бы ходить – не то, чтобы иметь какие-то отношения с мужчиной!
Это просто убило бы её!
Но, тем не менее, я не смог удержаться, и обернулся к Кэти, которая смотрела огромными глазами на меня, судорожно мотая своей головкой, и в ее глазах был тот же шок и неверие, что терзали и мою душу.
– Ты все врешь!!! – зарычал Генри, снова дернувшись, и поверх моих напряженных рук тут же легли крепкие руки Ника, а затем и Дэма, когда мы втроем пытались удержать на месте нашего крепыша, чья сила снова росла подобно животному – быстро и совершенно неуправляемо.
