Текст книги "Ворона для Царя (СИ)"
Автор книги: Елена Попова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Глава 22. И снова здравствуй!
Сегодня я пришла в новую школу, и уже после второго урока сбежала с новыми подругами. Кто бы мог подумать, что девочки в косухах, с бритыми головами, с серьгами в разных частях тела, пропитанные роком и плюющие на дресс-код, будут идти со мной под руку. Когда мы шли через тоннель, я бросила взгляд на наши тени, и на секунду показалось, что за мной идет крепкий парень с битой в руках. Фух… Это Тоня с бутылкой газировки. Её твёрдая мужская походка и почти лысая голова, едва не сбили меня с толку.
Я шла по улице и рассказывала им свою жизнь, одновременно пиная какую-то стеклянную бутылку, а потом, когда я дойду до момента, как посадили Шамана, подниму эту бутылку и швырну в стену магазина.
Такое чувство, что я впитала в себя бешеную энергию девчонок. Мне хотелось выкричаться, выплакаться, вытащить из себя все прошлое и сжечь его, что-нибудь разгромить, разбить, раздавить. Не знаю, откуда во мне все это взялось. Наверное, я слишком долго ходила по оголенным проводам и дома, и в школе. И сегодня, впервые встретив людей, для которых я не пустое место, в моей голове сгорели какие-то предохранители, и наружу вылезло всё, что я так долго носила в себе.
Я рассказала им всё. С чего началась война с Царем, как мы с Юркой пытались держать оборону, и как в итоге отправились к бановским. А вот про то, что спасла Костину сестру, я утаила. Не хотелось, чтобы они подумали, как будто он был обязан мне за сестру, и поэтому возился со мной. Для моих новых подруг Костя влюбился в меня, когда впервые увидел у бильярдной. И еще умолчала, каким он был чужим в нашу последнюю встречу. Моя версия была такая:
– Костя приготовил для меня сюрприз в ресторане, а я в тот день отравилась. Он очень сильно расстроился. Наверное, он заказал музыкантов. Костя любил меня баловать. Романтик.
В подтверждение моим словам Маша рассказала как она видела, что мы делали уроки в кафе, и как мило проходили наши вечера там. Я росла и росла в их глазах. Ведь завоевать внимание самого Шамана, для них казалось невозможным.
* * *
– Ну что, курочки мои, кому чаю, кому кофейку? – Тоня, снимая чайник с плиты, взглянула на Марыгу. – А кому яду? – заиграла бровями она. – Марыга, мне кажется, у тебя яд закончился, да? Ты же у нас обычно им брызжешь во все стороны, а сегодня тихая на удивление. Или подружка Шамана тебя смущает?
Марыга исподлобья взглянула на меня.
– Есть немного. Девчонка вроде простая, но… – она почесала затылок. – Блин… если честно, то мне не хотелось бы даже косвенно связываться с бановскими. Страшновато как-то…
– Да ну, перестань! – отмахнулась я. – Я никогда не была с ними связана, только с Костей.
– Испугались девахи, – подмигнула мне Тоня и поставила передо мной чашку с чаем. – А я на геометрии, ну прям попой чуяла, что ты Муха – свой человек! Так что курицы, расслабьте булки! Не вижу повода для паники.
– А мы и не паникуем, – улыбнулась мне буряточка.
– Просто мы редко принимаем новеньких в нашу шайку, – снимая кожуру с мандарина, сказала Даша. – А тот, кто к нам попадает, проходит некий обряд посвящения.
Меня это очень насторожило. Неужели я так и не научилась разбираться в людях и снова наступила на те же грабли?..
– И что это за обряд? – едва слышно спросила я, и уже приготовилась встать со стула и бежать от них куда подальше.
– Нужно проверить тебя на безбашенность, – широко улыбнулась Даша. – Вот мы, к примеру, ни черта не боимся! Правда, девахи? – все девочки согласились. – У нас о-о-чень насыщенные будни. Не знаю даже с чего и начать.
– Расскажи ей, как мы угнали тачку твоего соседа, – засмеялась Тоня.
– Челюсть попридержи рукой, чтоб об стол не брякнулась, – посоветовала Даша и уселась поудобней.
Пока пили чай, у меня пару раз вылезли глаза на лоб, и раз пять точно я теряла дар речи от рассказов девчонок. Про то, как Дашин сосед выскочил из машины до ларька, оставив ключи в замке зажигания, а девочки не раздумывая прыгнули в тачку. Тоня, имея скудные навыки вождения села за руль, и они под громкую музыку катались по району, а потом бросили машину во дворах. Про то, как баллончиками нарисовали на стенах городской администрации черепа и знаки анархии, про драки на дискотеках и срывы уроков.
– Действительно, насыщенные будни, ничего не скажешь, – шокированная историями, сказала я.
– А еще мы любим играть в «Тебе слабо!», – сказала Даша.
– Что-то вроде брать на понт? – уточнила я.
– Типа того. Если тебя поймали на слабо, то ты либо делаешь, либо не с нами.
– А что обычно нужно делать?
– Не бойся, прыгать с восьмого этажа не попросим, – посмеялась Тоня и провела рукой по ежику на голове.
– Хочешь сказать, что побрилась на слабо?
– Ага! И это тоже, – широко улыбнулась она и повернулась ко мне правым ухом, в котором я насчитала шесть дырок с гвоздиками и кольцами.
– И у меня неспроста такой причесон и проколотая бровь, – повертела головой Клёпа. У нее волосы были примерно на полсантиметра длиннее Тониных.
– И у Марыги серьга в носу не просто так, – догадалась я.
– А вот тут осечка, – засмеялась Марыга. – Именно с меня все и началось. Я первая проколола и по собственному желанию, а потом взяла на слабо остальных.
Я взглянула на Машу: ангельское личико, добрые голубые глаза, две косички…
– А ты в этом не участвовала, да?
Маша высунула язык и показала серебряную сережку в виде черепа.
– Еще в прошлом году у меня были сбриты виски. Уже отросло.
– То есть получается, что и мне вскоре что-нибудь сбреют или проколют? Так проходит обряд посвящения? – я испуганно смотрела на довольные лица девчонок.
– Соображаешь! – засмеялась Тоня.
– Подождите… а вы себе сами волосы сбриваете и все прокалываете? – ошарашено спросила я, уже представив, как мне прокалываю ухо ржавой иглой. Почему-то мне казалось, что эти девочки способны и на такое.
– Не-е, что ты! У нас есть свой личный стилист! – сказала Юля и взмахнула синими волосами. – Тонькина сестра учится на втором курсе парикмахерского лицея, вот она на нас и отрабатывает практическую работу.
Только Юля успела это сказать, как хлопнула входная дверь.
– А вот, наверное, и сеструха! – Тоня выглянула в коридор и удивленно вытянула лицо. – Ма? А ты чё так рано?
В кухню вошла полная женщина в сером пальто нараспашку с очень сердитым лицом.
– Прогуливаете, значит… Молодцы! – уткнув руки в бока, она взглянула на каждую из нас. – Тоня, полугодие началось только сегодня, а мне уже на работу позвонила твоя классная! Ну сколько можно хамить учителям, ходить без сменной обуви и сбегать с уроков! Ты же знаешь, как я устала от твоих проделок!
– Ма, ну ты при девках-то не начинай, а! – надувая пузырь из жвачки, сказала Тоня. – Вот прицепилась со своими прогулами!
– Да тебя же из школы отчислят, глупая!
– Ну и что? – крикнула ей в лицо Тоня. – Отчислят – пойду в вечернюю школу. Там таким как я всегда рады, – она похлопала маму по плечу. – Ну чего ты за меня волнуешься, с работы мчишься на всех парах. Взрослая я уже мамуль, сама за себя в ответе! Так что иди давай в свою столовку и лепи пирожки.
Я была в шоке от того, как она говорила с матерью. А ее мама, видимо, уже привыкла к такому тону, или же она побаивалась собственную дочь.
– Тонь, девочки, – мама жалобно взглянула на нас. – Ну, доучитесь вы полгода, получите хотя бы аттестаты о среднем образовании, а потом уж гуляйте. Очень вас прошу, – едва не заплакала женщина.
– Хорошо, тёть Свет, доучимся, обязательно, – кивала Марыга.
– Ма, ну чё ты сопли развела? – нахмурилась Тоня и принялась застегивать пуговицы на ее пальто. – Ты иди уже, иди! Видишь, мы тут с девочками чай пьем.
Как только ее мама вышла за дверь, я резко опомнилась.
– Слушайте, а наша классная всем звонит?
– Обычно да, – пожала плечами Маша.
Я соскочила со стула и бросилась в прихожую одеваться. Если моей маме сказали, что я сегодня прогуляла уроки, то сейчас она устроит мне хорошую взбучку.
Вылетела из Тонькиной квартиры как из горящего здания, и побежала домой со всех ног.
«Господи, только бы классная не звонила, только бы не звонила», – молилась я.
Издалека увидела Юрку, он тоже меня заметил и резко свернул к своему дому.
– Юрка! – крикнула я.
Он, делая вид, что не слышит, ускорился. Но я всё равно догнала.
– Юрка, ты чего оглох что ли? – запыхавшись от пробежки, спросила я.
– Привет, – не поднимая на меня глаза, промямлил он.
– Не знаешь, у тебя мама уже ушла на смену? Они же с моей сегодня вместе работают?
– Не знаю, д-дома еще н-не был.
– А ты чего такой растерянный? Да и белый как сметана… И вообще, почему не поздравляешь меня с переходом в другую школу? – я ткнула его в плечо. – Всё, считай, я избавилась от Царя! – гордо сказала я.
– Мне это… идти н-надо, – буркнул он и быстрым шагом направился к подъезду.
– Нормально… – заторможено сказала я. – Чего случилось-то?
Но Юрка молча зашел в подъезд.
Всю дорогу до своего дома переживала за него. Скорее всего, у него проблемы с Царем. А может, он расстался с Дашей? Мне было очень любопытно, что такое страшное у него стряслось, что на нем аж лица нет.
Вырулила из-за угла своего дома и застыла на месте. Кажется, в этот момент у меня на несколько секунд остановилось сердце. На крыльце у моего подъезда стоял Царь и около пяти его дружков. Я точно видела Бритву, Сиплого и Хохла, а дальше мой разум завопил пожарной сиреной «Беги!»
– Смотрите, там Муха! Держите ее! – раздался крик за моей спиной.
Я неслась со всех ног в сторону винного магазина. Быстро подумав, что забегу туда и попрошу у продавцов помощи, но Бритва бегал куда быстрее меня, и уже через несколько секунд в мою спину прилетел мощный удар, от которого я упала лицом в снег.
– Муха, Муха, цокотуха… – послышался довольный голос Царя.
Я быстро встала, отряхнула снег с лица, парни меня тут же окружили, а Царь медленно подошел и, пристально глядя на меня, остановился напротив.
– Ну, здравствуй, давно не виделись! – иронично улыбнулся он. – Скучала по мне? Я тоже. Места себе не находил, ждал когда закончатся каникулы, – покачал он головой. – И знала бы ты, как я расстроился, узнав, что ты перешла в другую школу. Даже прослезился! Вот, думаю, пойду, проведаю свою подругу. Узнаю как там дела у ее Шамана, как ему спится на новом месте.
Парни переглянулись и засмеялись.
– Я пообещал себе, что найду способ добраться до тебя, во-ро-на. Всего-то нужно было устранить одну преграду, и вот – мы снова вместе.
Он резко изменился в лице. Игривый взгляд и ироничная улыбка исчезли.
– Ты сейчас понимаешь, как глубоко ты ошибалась, когда думала, что легко отделалась за то, что ты и твой дружок настучали на нас. Кстати, а он молодец, исправляется!
– Не раздумывая привел нас к ее подъезду, – посмеялись парни. – То еще сыкло твой дружок!
В этот момент в груди сильно сдавило, глаза зажгли слезы. Нет, это не от страха вовсе. От очередного Юркиного предательства…
– С чего бы начать развлекательную программу?.. – задумчиво смотрел на меня Царь. – А давай-ка прогуляемся до швейки. – Он толкнул меня вперед.
Я хорошо понимала, что мне не удастся спастись, когда мы уйдем с людного места, а у заброшенной швейки – тем более. А дальше что? Меня изобьют? Будут тушить сигареты об мое тело?
Сердце бешено забилось от тревоги, и пробудило во мне инстинкт самосохранения.
– Пожалуйста, помогите! – крикнула я на всю улицу. – Помогите!
– А ну заткнись! – Царь схватил меня за руку и до боли сжал кисть. – Иди смирно, или сделаешь себе только хуже!
– Отпусти, не трогай, ПОМОГИТЕ! – я брыкалась и кричала, Царь пытался закрыть мне рот, его дружки прыгали возле нас как обезьяны, не понимая, что нужно делать.
– Эй, а ну отойди от нее! – с крыльца винного магазина крикнул мужчина и быстрым шагом направился в нашу сторону. – Пошли вон от девчонки!
Следом за ним с крыльца спустились еще трое крепких дядечек и быстрым шагом направились к нам.
– Царь, уходим! – крикнул Хохол, и парни побежали вперед.
– Завтра тебе так не повезет, – оскалился Царь, и, хромая, пошел за остальными.
Глава 23. Дьяволу навстречу
Вчера я весь вечер звонила Юрке, но этот гадёныш не брал трубку! Очень хотелось сбегать к нему домой и плюнуть ему в лицо, но было страшно высовываться на улицу. Вдруг Царь снова поджидает меня у подъезда.
Юрка прикрыл свою задницу, меня сдал… Конечно, Царь мог у кого угодно спросить мой адрес, но выбрал именно Юрку. Потому что это очередная игра: друг сдает подругу, и тогда ему ничего не будет. Меня раздирало от злости, выворачивало изнутри. Ведь я не оставила его в первый учебный день, и продолжала идти с ним до последнего! А он, трус, слабак, предатель! Господи, да как я вообще могла когда-то представлять нас вместе? Удивляюсь сама себе. А еще дала себе слово, что обязательно найду способ отомстить бывшему другу. Такое предательство невозможно простить.
Вчера я много думала над словами Царя по поводу Кости. Неужели это он дал на него наводку? Ведь он четко дал понять, что поспособствовал, чтобы его убрать. И теперь его ничего не остановит на пути ко мне… От этих мыслей меня охватывал дикий ужас и страх за жизнь. Вечером я позвонила на вокзал и узнала расписание автобуса идущего до деревни, и начала собирать сумку. Второй волны травли я просто не вынесу. Вчера я спаслась криком о помощи, а что ждет меня сегодня? Я же не смогу всегда находиться в людных местах, верно.
Приняла решение сегодня сходить в школу, рассказать обо всем девчонкам, и вместе с ними подумать, как действовать дальше.
Вышла в семь утра, чтобы не встретиться с мамой. Взбучки мне все равно не избежать. Вспомнить только, как она вчера звонила с работы и верещала в трубку. Наша классная упертая – не застала маму дома, так позвонила аж в приемную главврача…
Перед первым уроком нас всех вызвали к завучу и сделали предупреждение, что если хоть одна из нас пропустит уроки без уважительной причины, то будет немедленно отчислена.
– А ты Мухина, прежде чем связываться с ними, загляни в их дневники! – кричала классная. – Там одни двойки и замечания! А у тебя, между прочим, характеристика хорошая! Девочка ты вроде тихая, спокойная, как там написано. Так что я тебе настоятельно рекомендую не портить свою репутацию! На носу выпуск из школы! Куда вас потом возьмут с плохими характеристиками? Разве что, дворниками работать!
– Да не испортим мы Муху, не переживайте так, Ангелина Николаевна, – подмигнула мне Тоня. – Муха у нас сама оторви и выбрось, – тихо добавила она.
– Так, девки, школу пока не прогуливаем, пусть все успокоятся, – стоя в центре круга, говорила Тоня. – А не то нас с Марыгой точно отчислят. Кажется, на этот раз завуч была предельно серьезной.
Тоня еще что-то говорила, а я, слушая ее вполуха, размышляла над тем как преодолеть путь домой…
– Муха, – толкнула меня Тоня. – Ты чего такая хмурая? Из-за Царя, что ли?
– Угу, – судорожно вздохнула я.
– Мы же сказали, что проводим. Не ссы, с нами тебя никто и пальцем не тронет! – Тоня взяла меня под руку, и мы пошли к раздевалкам.
– Клёпа, у тебя кастет с собой? – надевая косуху, спросила Тоня.
– Естессно! Он всегда при мне.
– А у меня с собой перцовочка, – Марыга достала из кармана куртки баллончик.
– Муха, зацени! – толкнула меня в бок Тоня и вздернула на толстой цепочке железный шар. – Знаешь, как хорошо им можно морду расквасить?
– Да им и череп проломить можно! – подошла к нам Юля. – Короче, кое-кому сейчас хорошо достанется.
– Я предвкуш-а-а-ю встречу с крестовскими! – с улыбкой протянула Тоня и вышла из раздевалки.
Мы шли быстро. Тоня впереди всех. От ее шипованных бот в разные стороны отлетал снег, она быстро чавкала жвачкой, как будто старалась уничтожить её зубами.
Кто бы мог подумать, что девочка, от которой так вкусно пахнет клубникой, несет в кулаке цепь – убийцу. У девчонок тоже оружие было наготове. Они казались абсолютно бесстрашными, уверенными и ничуть не боялись встречи с Царем и его друзьями. Наоборот, в их лицах и бешеных взглядах читалось, что они жаждут крови. Как бойцовские псы, спущенные с цепей готовятся вцепиться мертвой хваткой в свою жертву. Одну меня трясло как на электрическом стуле. Так и хотелось им сказать: вы идите, разбирайтесь, а я вас тут где-нибудь подожду. Но не могла. Ведь они расчищали путь домой именно для меня, я не могу просто взять и свернуть сторону. Тем более, вчера Тоня ясно дала понять, что у них принято так: один за всех и все за одного! Даже если грозит смертельная опасность.
– Как думаете, они ждут Муху? – спросила Марыга.
– Если нет, то пойдем их искать! – прокричала Тоня.
Девчонки закричали «Юхууу!», Юлька громко свистнула и запела, а все остальные тут же подхватили:
*Хэй! Хэй! – Кто не трус,
Я тому отвечу!
Хэй! Хэй! – Держим курс,
Дьяволу навстречу!
Тоня, подходя к углу моего дома, сморщила нос, казалось, еще секунда и она зарычит. А ее жирно обведенные карандашом глаза, выглядели безумными, опасными – в них бушевал пожарище.
Я думала, что мое сердце не выдержит от нервов, и я упаду замертво так и не дойдя до дома. Тоня первая вырулила из-за угла, и по ее торжествующей улыбке стало понятно, что Царь там. Девочки опережали меня одна за другой, они даже не остановились, чтобы обсудить план нападения, защиты – шли вперед как танки.
Я вырулила из-за угла последней. К этому моменту Царь и трое его дружков выстроились в линейку и удивленно смотрели на девочек.
– Эй, что стоишь как пизанская башня? – выкрикнула Тоня.
Царь из-за проблем с ногой теперь всегда стоял немного наклонившись набок.
– Ну что, мальчики, не ожидали встретить старых подруг? – засмеялась Марыга, затем резко сняла колпачок с перцового баллончика, натянула до самых глаз воротник от свитера, и уверено побежала к компании Царя, крикнув нам:
Постойте на месте.
А дальше все происходило стремительно быстро: мощная струя серого дыма полетела на парней. Марыга как будто рисовала граффити в воздухе – быстро водила баллончиком, пока парни, громко выкрикивая ругательства в ее адрес, не попадали на колени. Через десять секунд, когда в воздухе растворилось едкое облако, к ней подбежали девчонки. Юлька умело орудовала кастетом, от Тонькиной цепи Царь извивался на снегу, как змея. Никто из них не то, чтобы не мог им ответить, они даже глаза открыть не могли. Всё, на что они были способны – кричать, прикрывая лица и головы руками. Тоня безжалостно пинала Царя ботинками. Казалось, что кроме него ей никто не нужен. А девчонки расправлялись с остальными. Какая-то проходящая мимо женщина крикнула:
– Прекратите это безобразие! Вы же их убьете!
Дашка, держа за волосы Сиплого, обернулась и взглядом дала ей понять, что если еще раз пикнет, то ей тоже перепадет.
– Еще раз Муху тронете, убьем! – кричала Тоня, щедро раздавая удары Царю.
Я видела, как он вслепую хватался за больную ногу, и кривил лицо от боли.
– А ну-ка мальчики, дружно кивнули, если вы нас поняли! – потребовала Тоня.
Сиплый, Бритва и Хохол кивнули сразу, а Царь только после того, как Тоня отвесила ему пару ударов цепью по спине.
– Вот так-то! – глубоко дыша, сказала она. – Муха теперь с нами, и если мы от нее услышим хоть одну жалобу, то повторим нашу встречу! Усекли? – Тоня пнула Хохла. – Я задала вопрос! – Хохол, протирая глаза руками, и щурясь от света, кивнул. – А теперь ползите отсюда!
Парни, с разбитыми лицами и в рваных куртках, сидели на красном от крови снегу. Хохол умывал лицо снегом, размазывая по щекам кровь, которая сочилась из опухшей губы, Сиплый тёр глаза руками, Бритва выл, держась за спину, Царь обеими руками вцепился в ногу и, искривив лицо от боли, раскачивался как маятник взад вперёд.
Девочки с победой покидали поле боя, убирая в карманы оружие. Тоня подошла ко мне.
– Мух, дорога домой свободна, – она кивнула на мой подъезд. – Мы тоже, пожалуй, пойдём, – Тоня еще раз взглянула на парней и смачно харкнула.
*Песня группы «Король и Шут» «Бунт на корабле».
Глава 24. Я нашла себя
Прошло больше недели после потасовки возле моего подъезда, и с того дня я больше не видела Царя. Марыга узнала у кого-то, что он лежит в больнице с ногой. Тоня приложила все усилия, чтобы ему сделали внеплановую операцию.
Каждый день после уроков мы зависали у Тони и страдали всякой ерундой: смотрели фильмы, делали домашку по решебнику, играли в их любимую игру «Тебе слабо!».
– Тебе слабо позвонить по первому попавшемуся объявлению из газеты и продать... – Марыга задумчиво оглядела Тонину комнату. – Хм… Лифчик! – глядя на черный лифчик, висящий на стуле, воскликнула она.
– Мне слабо? – засмеялась я. – Тащи газету!
Девочки развернули газету, завязали мне глаза, я ткнула пальцем в первое попавшееся объявление, и через две секунды по комнате прокатился ликующий смех. Тоня сняла с меня повязку и показала объявление, на которое я указала вслепую: «Коллекционер купит иконы, картины, старинную мебель».
– А теперь детка сделай так, чтобы этот антиквар купил его, – Марыга кинула на кровать лифчик. – А если не сумеешь продать, то на твоих красивых бровках появятся полоски!
И как только я не пыталась уговорить коллекционера взять коллекционный кружевной лифчик будущей рок звезды, все мои старания были напрасны.
– Ура, – потирала ладони Маша. – Муха вступает в наши ряды!
Тоня села на кровать напротив меня.
– Ну что, подруга, какую бровь выбираешь?
Я ткнула пальцем в правую, и закрыла глаза. Тонкое лезвие аккуратно коснулась моей брови сначала в одном месте, а затем в другом.
– Красота! – закончив работу, довольным голосом сказала Тоня.
Я взглянула на себя в зеркало, и мне очень понравилось.
– Мух, у меня руки чешутся обстричь вот это, – Даша подняла волосы на моей макушке. – Будет торчать как хохолок у попугая. А не то как-то скучно у тебя на голове. Сейчас Ксюха приедет из лицея, попросим ее над тобой поколдовать.
Едва Даша успела это произнести, как в коридоре хлопнула дверь и через две секунды прямо в ботинках и куртке в комнату влетела Ксюша, держа в руках какой-то сверток.
– Девки, сядьте все, а не то в обморок попадаете! – запыхавшись, сказала Тонина сестра.
Мы сели на кровать.
– Готовы? – крикнула Ксюша.
– Ну не томи уже, выкладывай! – подпрыгивая на месте, сказала Маша.
Ксюша набрала полную грудь воздуха и закричала.
– Собирайтесь курочки, мы едем на концерт! – она развернула плакат, на котором была афиша концерта группы «Король и Шут» в Москве, и стояла сегодняшняя дата.
– Король и Шут? Серьезно? – глядя на плакат, воскликнула Марыга и запрыгала по кровати.
– А-а-а, – закричала на всю комнату Тоня. – Это же мои кумиры! – она бросилась обнимать сестру и только через несколько секунд поинтересовалась: – А как мы попадем туда?
– Скажите спасибо моему Сане! – гордо заявила Ксюха. – Проведет нас через черный ход.
Оказывается, Ксюшин парень работает в охранном предприятии, и зачастую выезжает охранять в столицу на большие концерты. И в том концерном зале, где сегодня выступает любимая группа девчонок, у него есть свои связи.
– Эй, скакать будете на концерте. А сейчас давайте-ка собирайтесь, электричка на Москву через три часа отправляется! – глядя на наручные часы, сказала Ксюша.
Девочки разбежались по домам, чтобы переодеться.
– Ксюх, стригани Мухе макушку. А не то она как будто не с нами, – засмеялась Тоня.
Я даже не успела задать ряд вопросов: сколько нужно на проезд, когда мы вернемся обратно и нужно ли что-то платить за вход, как Ксюша усадила меня на табуретку напротив зеркала, и взяла ножницы.
– Так, это мы уберем, а это покрасим… – Ксюша задумчиво посмотрела на меня. – Тонь, у нас осталась розовая краска?
– Есть немного. Мухе на макушку как раз хватит! – выкидывая вещи из шкафа, ответила Тоня.
Ксюша взяла с полки коробочку с краской, а в это время из Тониного шкафа на кровать полетела сначала кожаная юбка, затем черный топ с большим черепом, и следующими на зеленое покрывало приземлились колготки в крупную сетку.
Ксюша отрезала несколько сантиметров моих волос, затем выкрасила макушку и засекла тридцать минут. Пока ждали, когда подействует краска, она открыла Тонину косметичку, в которой были черные карандаши, синяя, черная и коричневая тушь, и черная помада. Я уже представила себя пандой с черными губами и успела ужаснуться, но всё обошлось: Ксюша красиво подвела мои глаза тоненькими стрелками, ресницы накрасила синей тушью, подкрасила брови, обвела по контуру губы коричневым карандашом, и накрасила их своим розовым блеском. Через тридцать минут Ксюша отвела меня в ванную, смыла краску, затем подсушила феном волосы и уложила ярко-розовую макушку.
– Вау, Муха! Тебе очень идет! – восторженно воскликнула Тоня и хмуро посмотрела на мои джинсы и серую водолазку. – А вот это никуда не годится! – Тоня снова распахнула свой шкаф и стала рассуждать вслух. – В моих шмотках утонет, в Ксюхиных тоже… Ксюх, позвони Машке, она у нас тоже тощая как Муха, пусть захватит ей балахон. И Юльке позвони, напомни, чтобы у матери на проезд стрельнула для Мухи.
Ксюша ушла в коридор к телефону, Тоня подошла к зеркалу, взяла из косметички черный карандаш, обвела глаза и накрасила губы черной помадой.
– А во сколько мы вернемся обратно? – спросила я.
– Ну, так как по ночам в нашу дырень не ходят электрички, то вернемся утром. Самая ранняя отправляется в шесть, три часа едем, значит, к десяти будем дома. Так что сегодня ночью будем гулять по Москве, подруга! Ты была там?
– Ни разу. Я вообще кроме бабушкиной деревни нигде не была.
– О-о, тогда сегодня я буду твоим личным экскурсоводом по столичным скверам и площадям! Но сначала мы вытряхнем из себя всю душу на концерте.
Все это очень круто: электричка, Москва, концерт, ночная столица, свобода. Но… как быть с мамой?..
Как жаль, что она сегодня работает в дневную смену и уже в шесть вечера должна приехать домой. А я, получается, не буду ночевать дома и вернусь только к десяти утра…
– Мух, ты чего загрузилась?
– Думаю, что бы такое соврать маме, чтобы она не забила тревогу.
– Так скажи ей, что останешься ночевать у одноклассницы. Девки всегда говорят, что у меня ночуют, и ничего, прокатывает.
– Тогда я должна сбегать домой и оставить ей записку.
– Так сейчас все вместе и сходим, а потом сразу на вокзал.
Девочки вернулись к Тоне. У всех был яркий макияж, ирокезы, «колючки» из волос, и вызывающие наряды: рваные джинсы, косухи, солдатские ботинки, цепи прикрепленные от штанов к курткам, у Юльки на шее был кожаный ошейник, Маша вообще была не похожа себя: вместо двух косичек, которые она почти всегда заплетала, на ее макушке были два рога, веки накрашены ярко-синими металлическими тенями, губы черные, на ней было короткое кожаное платье, поверх надето черное пальто с большим капюшоном, ну, и, конечно же, ботинки с железными бляшками и цепями.
На меня нацепили балахон с группой «Король и Шут», а еще Маша прихватила с собой свои кожаные штаны, которые сели на мне как родные, и они очень хорошо смотрелись с ботинками на высокой подошве, которые купил мне Костя.
Я побежала домой, а девчонки остались ждать возле подъезда. Открыла дверь и застыла на пороге, не понимая, почему в маминой комнате горит свет и ее сапоги стоят в прихожей… Она что, дома?
– Люд, это ты? – крикнула она из спальни. – Не раздевайся, сходи в магазин.
– А ты что не работе? – я выключила свет в прихожей, быстро застегнул куртку, чтобы скрыть балахон и надела на голову капюшон, чтобы спрятать розовые волосы.
– Меня попросили сменами поменяться, – она вышла в прихожую, сняла с крючка свою сумку, достала из нее кошелек. – Нужно купить молоко, хлеб, сметану… Люсь, свет включи, ничего не вижу.
Я неохотно нажала на выключатель и опустила голову.
– Держи деньги! – мама подняла на меня глаза и, глядя на мое лицо, застыла с вытянутой рукой и отвисшей челюстью. – Ч-что с твоими бровями? – заторможено спросила она. – Кто разрешил их сбрить? Что за боевой раскрас? – прокричала она на всю прихожую и сдернула с моей головы капюшон.
– А это еще что? – глядя на розовую макушку, прошептала мама. – Кто тебя так изуродовал? – она схватила меня за волосы и дернула так сильно, как будто в голову впились иголки. – Кто всё это сделал? Кто разрешил вот это, вот это, вот это? – она больно тыкала пальцем в бровь, в глаза, в губы.
– Сама! – огрызнулась я и сжала руку в кулак. – Модно сейчас так, ясно?
– Не расслышала, ты сказала модно? – переспросила она, повернувшись ко мне ухом. – Ах ты дрянь такая! Ну, мерзавка! Изуродовать себя решила? Я сейчас тебе помогу! Сейчас разукрашу тебя вдоль и поперек!
Мама бросилась в свою комнату и через пару секунд выбежала с ремнем. Я не знаю откуда во мне взялось столько смелости, и что за демон в меня вселился, но как только мама взмахнула ремнем, я его выхватила из ее руки и ударила по ее лицу железной бляшкой. Следующий удар был по голове, еще один, когда она упала на пол, прикрывая голову руками – по спине.
– Людка, не бей! Остановись! Больно! – кричала мама.
– И больше никогда не смей трогать меня, поняла? – не своим, демоническим голосом проговорила я и бросила в нее ремешок. – Взрослая я уже, могу за себя постоять! – собрав с пола деньги, сунула их в карман, открыла дверь, обернулась на маму. – Домой сегодня не жди, буду утром!
Демон не покидал меня до самой столицы. Вместе с девочками горланила песни на весь вагон электрички, затем в метро, пока ехали до Лужников, и когда нас Ксюхин парень провел в зал, в котором мой демон был в своей стихии.
Зал был битком, мы протиснулись почти к самой сцене, и куда ни глянь, ты не увидишь ни одного обычного человека: ирокезы разной длины и цветов, банданы, балахоны, косухи и шипы окружали со всех сторон. На сцене с микрофонами прыгали два сумасшедших призрака с белыми лицами и темными кругами под глазами. Еще один такой же обезумевший призрак играл на электрогитаре, и худощавое приведение в длинной белой сорочке ходило по сцене со скрипкой, иногда играя на ней, иногда просто витало в облаках, размахивая скрипкой в воздухе. В них было сложно узнать парней, изображенных на футболках, майках и балахонах пришедших на концерт. Этот концерт был мистическим, нагоняющим страх, обволакивающий черной магией. Стробоскопы, громкая музыка, хриплые голоса кричащие из динамиков, фанаты, одержимые желанием прикоснуться к кумирами, подруги, которые знали каждое слово каждой песни, и не жалея голосовых связок, кричали до хрипоты. Теперь мне стало понятно, почему Юльку называют дерганная – она танцевала так, словно встала голыми ногами на оголенные провода. Впрочем, все, кто был в этом зале, танцевали примерно так же, включая меня. Как будто мы заражены одним вирусом, который стремительно поражает мозг и я – человек, который прежде никогда не любил рок, теперь жажду еще и еще и еще музыки, еще криков, еще больше бешеных танцев. Стоило только солисту что-то шепнуть в микрофон, и я начинала визжать как сумасшедшая и рвать на себе волосы, в ожидании следующей песни. А когда он допил воду и кинул в зал бутылку, я бросилась в толпу одержимая желанием ее поймать, сама не знаю зачем, может, чтобы прикоснуться к тому, к чему касались губы парня с обалденным хриплым голосом.
