Текст книги "Одержимые (СИ)"
Автор книги: Елена Михайленко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 27 страниц)
Глава 30
– Элли вставай! – сквозь сонную темноту спальни пробивался серый снежный рассвет. Окно наполовину замело за ночь, и теперь во мне жила надежда, что это сугроб под башней. Уже минут пятнадцать я лежала носом в подушку и ползала под одеялами, чтобы Экзор не мог меня оттуда выловить. Может за это время выход из замка окончательно заметет? Не стоило надеяться, тучи рассеялись и из витражного окна блеснуло чистым солнечным светом.
– Не хочу... – на ногу капнуло холодной влагой. Ричард перешел к тяжелому оружию внушения. Ногу я быстро спрятала под ткань. Постель мочить он не посмеет. Любимые червячки требовали нежного обращения, не то что я!
– А у кого сегодня экзамен по травам? – последняя подушка, которую я обнимала обеими руками, оказалась у мужчины. Холодная ткань постели тут же освежила лицо и заставила поморщиться от озноба.
– У Бена, – свернутый уголок одеяла заменил подушку.
– И у тебя, – подушка снова легла на свое место, только теперь уже прибив меня по голове.
– Он мне автомат обещал!
– Вот пойди и возьми его!
– Кого? Бена? – хихикнула я, снова подкладывая подушку под голову. Вдвойне приятней, что она пахла Экзором, который только что побрился.
– Автомат! Как же сложно с тобой общаться после вчерашнего! – возмутился Ричард и потянул меня за ногу. Пришлось вцепиться в изголовье кровати.
– Да, Анита всех довела до своего уровня по мастерству двузначных фраз, – согласилась я. – Но больше я таких уроков не хочу.
– А они будут. Она у вас до пятого курса. Ты – универсал, так что будешь учить, как миленькая. А уж что будет на Искусстве переговоров! – больно дернув за пятку в последний раз, Ричард принялся ее щекотать.
– Я так понимаю... этикет стран ми-хи-хи-хи-ра тоже она будет вести? – я начала истерически хихикать в подушку.
– Угадала. Запасайся корсетами и косметикой, – усмехнулся Ричард. – Потом увидишь, что Карел будет преподавать. Три литра успокоительного не сравнятся с наукой этого отмороженного.
– Дожить бы, – вспомнив о своем пророчестве, я печально вздохнула.
– Если сейчас не встанешь – точно не доживешь. Я тебя сам прикопаю! У Бена там шоприки вылупились вчера, он жаждет рассказать всему миру о сей радости.
– Шоприки! – взвизгнув, я вылетела из-под одеяла. Схватив со стула халат Ричарда, я уже в нем побежала в ванную, а потом на кухню. Мужчина, который собирался обливать меня водой, и только что стянул домашнюю одежду, чтобы не заляпать, только успел глазами хлопнуть.
Сегодня погода радовала крепким морозом и солнцем. Снег, до этого шедший чуть ли не неделю, теперь лежал алмазными барханами на горе. Тропки до универа от своих домиков студенты вытоптали еще вчера, но вот от замка до леса, где нас ждал Бен... Хорошо, что до нас у Бена был третий курс и чуть прибил снег, а то утонули бы.
В лесу было полегче. Там можно было найти выглядывающий из снега корень или схватиться за ветку. Но, как оказалось, за эту самую ветку можно зацепиться капюшоном, а на корне неплохо подвернуть ногу. С тихим «ой!» я чуть было не свалилась в сугроб, но вовремя была подхвачена кем-то за талию.
– Осторожней, Элли, – улыбнулся Крис. Я не удержалась и улыбнулась в ответ. Искреннее восхищаюсь этим парнем. После всего, что ему Экзор наговорил месяц назад, Наташкин показывал чудеса самообладания и упорства. Писал письма отцу и его детям, налаживал с ними отношения, что-то писал матери, отчаянно кусая при этом губы. Все же парень думал, что единственное дитя своего отца. Каково знать, что ты ребенок простого брака по расчету, а не взаимной любви? Кому все же лучше, бастардам без фамилии, но рожденным в любви, или законному наследнику, которого родили, лишь бы не прервался род? Крис не собирался мучаться этими вопросами. Он хотел жить одной семьей и работал над этой идеей. Не раз и не два, он приходил к Экзору за очередным настоем. Чтобы руки не тряслись, и почерк не прыгал, чтобы залечить искусанные губы и глаза лихорадочной краснотой не выдавали бессонных ночей. Но еще больше я уважала Криса за то, как он общался со мной. Словно не было обмана и игры с его же чувствами. Он все понял и принял, хотя я очень сомневаюсь, что Ричард сказал Наташкину настоящие мотивы моих поступков. Мне оставалось только молчать и не замечать редких тоскливых взглядов парня, так похожих на мои собственные, бросаемые на Экзора.
– К Бену?
– Да. Опаздываю немного, – кивнула я. Парень чуть засомневался и подхватил меня под руку.
– Я проведу.
Отказываться было поздно и глупо. Без помощи парня до загонов дойти было сложно, а уж до заметенных по окна теплиц и вовсе почти невозможно.
– Шоприки были?
– Шоприки? Бен не говорил, что они вылупились, – Крис нахмурился. – Странно. Да и профессор сегодня какой-то дерганый. Всем почти поставил автоматы и дальше клеток с Анками не пускал. Птицы, кстати, тоже как бешенные были. Меня вон...в палец клюнула одна.
– Анки охранники человечества, которые защищают нас от любых напастей, – процитировала я давно заученную фразу.– Они не могут клевать пальцы.
Перед моим носом помахали окровавленным платком.
– Перчатки, уж извини, снимать не буду. Холодно, демон его дери, – поморщился Крис. – Так что с шоприками?
– Они вроде вылупились вчера. Или Экзор мне соврал, чтобы из постели вытащить, – пожала я плечами и чуть притопнула ногами, стряхивая снег с сапожек. Вот и первые теплицы. До нужной еще пару поворотов.
– Не думаю. Профессор говорил, что они должны вылупиться и срок где-то подходит. Но почему их не слышно? Они же крикливые, как коты в марте, – нахмурился Крис.
– Их просто нет, – грустный профессор вышел из-за угла. – Элли, с тобой все хорошо? Я уже думал, что где-то в сугроб свалилась.
– Меня Крис спас от такой участи, – забота Бена грела весь университет. Даже самые отпетые грубияны и прогульщики стыдились заедаться с ним или пропускать занятия. Совесть сжирала на раз. Всегда улыбчивый и доброжелательный, спокойный и чуть мечтательный, этот, еще молодой мужчина, вызывал лишь волну тепла внутри и безмерное уважение умом и личными качествами. – Что с шоприками? Они в закрытом вольере?
– Были. Но... их нет, – будто извиняясь, Бен развел руками и снова спрятал их в карманы мантии, подбитой мехом. – Пошли в теплицу, я балы проставлю, и пойдешь греться чаем.
Крис снова пошел к замку, а вот профессор не спешил уходить к моей группе. Убедившись, что парень уже скрылся за деревьями, Бен нагнулся ко мне и зашептал.
– Ты можешь перенестись в башню? Через пять минут Экзор мне нужен в теплице номер семь. Да-да, Элли. Та, которая будто бы разрушена. Надо оттуда кое-что забрать. Шоприков действительно больше нет. Ночью, какая-то сволочь убила всю кладку. Хорошо, что я одного забрал с собой домой. Самый слабенький у меня до сих пор спит в старой колыбельке дочерей. Девочки поют его с ложечки, но этого мало. Без своих братьев малыш может не выжить. Бери Экзора и тащи ко мне в дом, пусть помогает. Спасем хоть одного.
– Как... – пуговицы плохо слушались, и профессору пришлось мне помочь расстегнуть курточку и достать амулет.
– Как убили?.. – Бен шумно выдохнул. – Если бы я не знал, кто у меня в том загоне, подумал бы, что фарш разбросали. Маленьких зверьков сложно убивать по одному. Они верткие и кричат. А уж когда сородичей убивают, то вообще гвалт подняли бы до самого замка. Их убили спящими...сразу после того, как я покормил малышей. Не плачь, Элли, а то я с тобой сейчас расплачусь. Я их видел еще живыми. Давай, девочка, беги к Ричарду.
Бежать я не стала. Ноги и так замерзли до острой боли в пальцах, но отойти на пару шагов силы хватило. А там я уже очутилась в кабинете Ричарда. На столе разбросаны какие-то бумаги и недопитый чай. Пустая тарелочка с крошками и размазанным кремом, ясно давал понять, куда убежал Экзор, да и в коридоре раздавался какой-то шорох. Кажется, кто-то опять набрал всякого вкусненького в обе руки и теперь пытается зубами открыть дверь.
Старый замок открылся бесшумно, но даже если бы он заел, а старые петли жутко скрипели, Ричард и леди Хилл навряд ли заметили бы меня. Слишком уж они были увлечены друг другом.
~ ~ ~
Хельга пришла неожиданно, оторвав Экзора от выбора сладостей. Документы по новому проекту и три новых норматива по приему работников, а потом слова десерт. Сладковатые духи с карамельными нотками, сладкая кожа со вкусом шоколада, сладкие губы, словно сочный бархатный плод, достаточно спелый, чтобы насладиться его мягкостью, и достаточно крепкий, чтобы выдержать страсть Экзора. Ричард слабо помнил, как они оказались в коридоре, но имело ли это значение? Свой темперамент мужчина предпочитал иногда отпускать на волю, предварительно убедившись в безопасности выбранного момента. Элли на экзамене, друзья там же, дел нет... Может он позволить себе пару часов удовольствия?!
Позволил.
Наслаждался теплым, податливым телом, сильными поцелуями, вздохами, пил горячее дыхание... и услышал еще один вздох. Судорожный. Короткий. Болезненный.
– Элли?!
***
Я дернулась, как от удара. Думала уйти, но лишь положив руку на теплое дерево двери, передумала. Еще раз глубоко вздохнув, я повернулась к Ричарду, стараясь не смотреть на леди Хилл, прижатую к стене и руку мужчины под ее платьем, на расшнурованный корсет, следы коричневой помады на губах...
– Бен просил тебя срочно перенестись в седьмую теплицу, – голос чуть срывался, но был ли смысл играть в невозмутимость? – Очень срочно!
– Я пойду, – сдавленно прошептала Хельга. Ее взгляд, полный жалости, я решила не заметить.
– До завтра, – такое простое прощание, а внутри снова, словно невидимая рука, сдавила легкие, желудок, потянула сердце вниз, оцарапала горло. Значит, завтра они снова?..
Стиснув зубы, я требовательно смотрела на Ричарда, пока тот приводил одежду в порядок. Пусть хоть голых женщин из башни гонит, а к маленькому слабенькому шоприку я его отведу и заставлю сделать все, чтобы это чудо выжило.
– Что у Бена? – стерев помаду, спросил Ричард.
– Шоприков убили. Почти всех. Остался сплошной фарш. Одного Бен забрал к себе, но без помощи малыш просто не выживет. Слабенький и без собратьев... нужна помощь.
– Какая к демонам помощь?! Шоприки светлые создания! А я темная тварь почти наполовину! Нас с тобой вообще надо держать подальше! – Я лишь пожала плечами. Не думаю, что Бен с ума сошел или не знал об одержимости друга. Значит, что-то придумал и нужна помощь.
– Идете? Или Хельга далеко не отошла?
– Иду, – накинув теплый плащ с мехом, Ричард потянулся к амулету на моей шее, но получил по рукам. Глаза, которые мужчина до этого упорно прятал, удивленно расширились.
– Что?
– У вас руки грязные, – объяснила я и, пока Ричард не пришел в себя, схватила его за полу плаща. Амулет перенес нас к полуразрушенной теплице. От достаточно большого павильона остался лишь кусок стены с входной дверью.
– Пошли, там подвал целый, – хмуро бросил Ричард.
– Пока вы там собирались, я уже все взял, – из теплицы вышел Бен, нагруженный мешочками для трав. – Давайте ко мне.
На этот раз амулет активировал Ричард, поскольку у профессора дома я никогда не была.
Темная комнатка была заставлена кучей мебели, но среди всего старого дерева стояла колыбелька с еле светящимся шоприком внутри. Обогнав мужчин, я первая подошла к самому чудному созданию этого мира.
Выведенные искусственно, эти существа были символом наравне со светлыми духами.
She’o’pre’key.
Так их называли эльфы. «Свет ясного неба»
Голубоватые маховые перья синели с возрастом, подпушек только светлел, доходя до слепящего глаза белого. Пушистая кисточка с метелочкой неряшливых черных перьев на длинном хвостике, которая чуть покачивалась в воздухе, была самым ценным в шоприках. Всего пару амулетов в мире хранили эти перья и защищали своих хозяев от любой опасности. Но все де лучшей защиты, чем сами шоприки – не найти. Они поглощали любую темную магию, нейтрализировали проклятия и могли победить саму смерть, если она могла забрать достойного с точки зрения маленьких, но очень умных птичек. Да и птицы ли они? Четыре, вполне кошачьих лапки с мехом, ушки с кисточками, зубастый ротик... Просто чудо. Маленькое и медленно умирающее.
– Быстро отойди! – меня оттащили от колыбельки за шкирку.
– Отпусти девочку, Ричард. Я не зря вас позвал. Эти чуда маленькие питаются тьмой, если ты не забыл.
– Не забыл, но они же ее и убивают. Хочешь скормить ему Элли и меня?
– Хочу. Капля ее свежей крови раз в час будет достаточно, чтобы его выходить за три дня. А если шоприк попробует напасть на нее, то будешь защищать девочку. Ты ему не по зубкам, он даже от капли твоей крови умрет. Так что устраивайтесь поудобней. Я принесу пипетку и заварю трав, с которыми надо будет смешать кровь, – устало объяснил Бен и вышел из комнаты. Возможности отказаться нам просто не дали. Да и могли ли мы?
– Раздевайся и закатай рукав, – попросил Ричард, скинув свой теплый плащ и потянувшись к моему.
– Хельгу раздевайте, – отвернувшись от мужчины, я сама принялась растягивать пуговицы непослушными пальцами.
– Элли...
– Не надо. Башня ваша, и вы можете устраивать там все, что вам заблагорассудится. Я же там греюсь только до весны. Летом я укреплю домик или лучше попрошу мне дать новый, который освободится от какого-то выпускника.
– Элли, – Экзор попытался заглянуть мне в глаза. – Ну, девочка, не надо. Я ведь не знал, что придет Хельга...и не думал, что ты так быстро вернешься...
Ричард попытался обнять меня, не смотря на попытки отстраниться. От него пахло приторной сладостью карамели. Слабый удар под дых, и мужчина со вздохом сел на старый пыльный стул.
– Не прикасайтесь ко мне, пока не приведете себя в порядок.
Три дня прошли, как в бреду. Предпоследний экзамен был у Ричарда через неделю, и я вполне могла позволить себе такое приключение. Первый день был словно натянутая струна. Напряжение между мной и Экзором, маленький комочек, пьющий мою кровь и пытающийся укусить сорваться в полет, чтобы убить меня. Хмурый Бен и молчаливый Экзор с виноватым взглядом, который получил от друга по голове. Сплошной кошмар, который стал подергиваться туманом на второй день. Бен сказал, что это так действует сила шоприка. Малыш окреп для борьбы. Он подавляет любую тьму. Непроизвольно это маленькое чудо меня убивало, становясь сильнее. Еще день. Последний день я не помню вообще. Ни коротких уколов, ни зеленых глаз Экзора, ни черной кисточки шоприка. Ничего. Просто тошнота и темный огонь в снах. А потом липкий пот на теле и отрывки кошмара, в котором я, как когда-то давно, проваливаюсь в зазеркалье и тону в удушливой сладости чужих духов. Минута бесконечного падения в темноту и... зеленые глаза, а потом тьма и покой.
~ ~ ~
– Как она?
– Спит. Теперь просто спит. Ее кровь слишком хорошо усвоилась шоприком и он начал тянуть с нее силы, даже не касаясь. Представляешь, что было бы через час, если бы я не вернулся? – Экзор серьезно посмотрел на друга. Тот только улыбнулся.
– Нам всем очень повезло, что ты так ее любишь и не смог прожить без нее и часа.
– Не зубоскаль,– голос мужчины стал ниже, чуть отдавал хрипотцой. – И говори потише. Она только недавно уснула.
Мужская рука в который раз прошлась по коротким волосам. Бережно. Нежно. Даря покой и защиту.
–Ну и хорошо. А то мало ей шоприка, да еще и ты с Хельгой. Подумай, может, стоит ее у меня пожить?
– Нет. Она все же одержимая. Тира и девочки ее примут за соперницу.
– Думаешь?
– Уверен. – Абсолютно черные глаза прошлись по фигурке спящей девушки. Тонкие ручки сжимали ворот рубашки Экзора, не позволяя сделать лишнее движение, не то что уйти. Да и не было такого желания у Ричарда. С Элли хотелось спать и просыпаться, как бы это не было банально. Он так и поступал. Вот только ложился в постель далеко за полночь, когда девушка уже крепко спала, и вставал до того, как она просыпалась. Вроде и грел, и спал, а Элли меньше нервов.
– Ну хорошо, не у меня, но пусть у Аниты побудет. Не смотри на меня так, я уже сам понял, что предложил. Только хуже. Но в башне с тобой...она же обижена, Ричард. Ей противно и гадко, – Бен посмотрел на друга, будто извиняясь за свои слова, и присел рядом с постелью.
– Значит, буду паинькой и попрошу прощения. А потом устрою ей такой прогон по экзаменам, что ей не до чувств будет, – спокойно ответил мужчина и прикрыл глаза, а потом добавил с намеком, – Спокойной ночи, Бен.
Дверь негромко хлопнула, и Экзор снова открыл глаза.
– Давно не спишь?
– Нет.
– Тебе надо набраться сил, девочка.
– Знаю.
– Знаешь? А что к шоприкам одержимым нельзя лезть, знала?
– Нет, – односложные ответы, чуть приглушенные его собственной рубашкой, начали раздражать, и воскресили чувство, которое Ричард только недавно успокоил. Одно из самых нелюбимых его чувств. Страх за близких.
Подтянув девушку чуть выше, чтобы заспанное лицо с впалыми щечками и синяками под карими глазами оказалось напротив его потемневшего взгляда, Экзор устало прошептал.
– Девочка, никогда не шути в могущественными тварями. Светлые они или темные. Они все равно сильные. А если еще и молодые, то такая сила непредсказуема. Шоприк не видит добро или зло – он видит силу демона в тебе. Он не знает, что обязан тебе жизнью, не чувствует жалости и убьет тебя без сомнений! А потом я убью шоприка.
– Это запрещено...это проклятие...так нельзя...
– Мне плевать, Элли. Любого, кто тебя обидит, я убью, покалечу или доведу до заикания в зависимости от вины и последствий для тебя. Думаешь, Крис просто так с фингалом ходил после нашей попойки? Или Ливир не сдаст экзамен, потому что репетиторам мало платила? Может, я и не люблю тебя так, как ты хочешь и мечтаешь, но я люблю тебя, девочка... как твою мать и отца. И если я делаю тебе больно, то только потому, что идиот, а не потому, что хотел вывернуть тебе душу наизнанку и плюнуть в нее.
– Я тоже идиотка, – чуть срывающимся голосом прошептала девушка.
– Хочешь побить меня книгами за Хельгу?
– Хочу, но это будет недостойно, – шмыгнув гордо задранным носиком, ответила девушка.
– Как моей голове повезло, что ее бить недостойно, – улыбнулся Ричард. – Но надо же меня как-то наказать! Собрание книг твоей матери без цензуры и с иллюстрациями? Завалить Ливир и довести до повторного курса? Или выкинуть белье с червячками?
На последних словах мужчина сделал ну совсем уже скорбное лицо. Червячки ему действительно очень нравились. Особенно, когда Элли в знак протеста против них заправляла подушки в наволочки с розами.
– Ты достанешь мне холсты, бумагу, много черной краски, кисти, уголь, чернила...все-все, что сейчас используется для рисования графики. И еще карандаши. Хорошие, специальные карандаши для художников. Я нарисую портеры отца и матери, потом Норы, Пушки, Карела. Но это все по памяти. А ты будешь мне позировать целый день. Голый, – девочка чуть замялась. – Со спины. В моем домике.
– А почему в твоем домике?!
– А там и ты замерзнешь, – хихикнула девушка и поудобней устроилась в объятиях мужчины.
Глава 31
Экзамен по алхимии я сдала на девяносто девять балов. Еще один Экзор оставил за собой в качестве воспитательного момента. Ливир сдала на свои честные семьдесят, хотя я бы сделала поправку на ее поведение и поставила несдачу. Ричард на такое заявление лишь скривился, что эта психованная ему на пересдаче не нужна. И так три дурака нашлись, не отличивших спирт от слез водной девы. Как Экзор заставил последнюю расплакаться, он так и не признался... до угрозы принудительного лишения сладкого. А потом был чуть смущенный рассказ, что она его довольно неудачно пыталась утопить в болоте на границе с Либруссией. Долго плакала от горя, а потом...в общем на одну водную деву стало меньше.
– Убил?! – я была просто поражена.
– Элли, как я сказал, так и было. Не делай из кобеля скотину.
– А-а-а-а... – до меня медленно, но дошло. – Интересное решение проблемы. Теперь ясно, почему отец всегда неженатых оперативников посылал обезвреживать эту нечисть...Кстати. А она не холодная?
– Ощущение, как ледышку тра...в штаны положить. Большую такую. Которая тебя еще и лапает. Три недели простуду лечил потом, – ворчал Ричард, заедая давнюю обиду сладким кремом.
Я мысленно поставила себе девяносто балов из ста. Не покраснела, не заикалась, не сорвалась на глупости. Да еще и вопрос задала о его любовнице. Десять балов пришлось снять за дрожащие руки, так и норовившие порвать учебник. А ветер все выл за окном раненым зверем. Он даже задувал в дымоход и трепал языки огня в камине. Я лишь грустно вздохнула.
– Что такое?
– Зима, – коротко, но емко ответила я, зябко потирая руки и натягивая одеяло повыше.
– Замерзла? – тут же забеспокоился Ричард.
– Да нет, но я просто не люблю зиму и ветер.
– Они ведь за окном.
– Ну да. Но все равно грустно. Лета хочется. Чтобы солнце пекло и прогревало до кости. Чтобы ветер был густой и пах сухими травами. И чтобы все вокруг было разноцветное и живое.
– Так. Вставай и пошли, – хитрая улыбка интриговала, но и пугала не меньше. Этот как придумает!
– Куда? – опешила я.
– В лес, куда же еще?!
– Там холодно. Я не пойду, – в знак протеста я залезла в кучу одеял с головой и книгами. Но когда они меня защищали от Ричарда? Вредные куски ткани с ним были давно в сговоре, согревая по его желанию и тут же выдавая меня, когда он требовал явить белому свету мою голову и пригревшееся тельце.
– Бери покрывало, легкую одежду и свои учебники. К экзамену будешь готовиться там. Точнее ты готовиться, а я проверять, – пытался отобрать у меня одеяла Экзор.
– Там же все замело! – возмутилась я, вцепившись в плотную ткань. Да что за мухоловка укусила профессора в который раз?
– Собирайся, там увидишь, – отвоевав последнее одеяло, заключил Ричард и сам пошел собираться.
Я тянула время как могла. Вроде как не могла найти свои бумаги, потом долго искала, что бы из съестного взять. Большую часть еды я тихонько припрятала в подвал к вину. При этом жалостливо шморгала носом и делала вид жутко усталой бедной девушки на грани простуды. Нос утирали, еду находили с ехидной улыбкой, бумаги просто птицами летели в руки. Последняя попытка порвать шнуровку на сапогах привела к тому, что Ричард сам мне их надевал. Еще и кокетливые бантики завязал!
– Экзор, – решила предупредить я. – Полюбить зиму ты меня не заставишь, а лечить потом самому придется.
– Обещаю, тебе понравится, – меня развернули к двери и чуть приобняли за плечи. Вот так бы и стояла тут с ним. Хорошо, тепло и Ричард рядом. – Пойдем.
И мы пошли. Хотя было больше похоже на то, что мы ползем или роем туннель. Впереди шел Экзор, уверенно протаптывая тропинку в глубоком снегу, и я в который раз поразилась его силе. Вот откуда в нем столько ее? Откуда стальные мышцы? Я ведь видела, как он втихаря пальцами погнутую дужку котла выпрямлял, и гвоздь кулаком вбивал в балку! Это демоном какой же силы он был одержимым?! Хорошо, что еще умеет соизмерять свои возможности. А то однажды решит поддержать, сожмет мне пальцы и одни осколки от костей останутся.
Пока я любовалась спиной Экзора, мы пришли, очевидно, дошли куда надо. Там где мы остановились, снега было по колено, а кое-где и поболе. А перед нами была поляна с летом. Ее словно ножом вырезали из зимнего леса и щедро залили теплом. Зеленая трава, одинокое раскидистое дерево посредине и небольшое озерцо чуть поодаль. Там пели птицы, там дул теплый ветер и солнце светило в полную силу.
– Пойдем, – кивнул на поляну Экзор.
– А можно?
– Мне можно, а ты со мной.
– Чего это тебе можно?
– Лесные жители у меня в долгу, вот я и пользуюсь всеми прелестями лесных чудес, – объяснил Ричард, и мы начали обустраиваться. Теплая одежда полетела на мягкую траву. Телу стало легко и свободно. Как же хорошо! Одно тонкое платье и теплые ладони ветра на голых плечах! Экзор тоже снял лишнюю одежду, но на ней не остановился, начав развязывать штаны.
– Ты что делаешь? – возмутилась я.
– Раздеваюсь до белья. Отвернись вообще! – спохватился профессор.
– Я-то отвернусь, но что ты собрался делать?! – из сумки я достала покрывало и расстелила его на примятой траве. Туда же кинула свои книги и записи.
– Как что? Купаться! Озеро тоже летнее, – Вот это новость!
– Тогда ты тоже давай отворачивайся! – тут же решила я.
– Ты в воду не полезешь! Тебе учиться надо. Завтра экзамен, а это тебе не мне байки на литературе травить. Тут частушками тысячелетней давности не отобьешься. Учи давай. А я пока поплаваю, – голос уже был далеко. Потом раздался плеск и довольное оханье мужчины.
– На пару минут могла бы отвлечься, – буркнула я и уткнулась в книги. Хоть Ричард и был прав, а купаться все равно хотелось.
Билет №7. Задание 2. «Заклинание озерного льда»
Как кстати! Но такое подстроить вреднюге Ричарду было не под силу. Или все же... Не-е-ет! Просто совпадение. Заклинание простое и просто просится на тихую озерную воду в которой плещется возмутительно довольный Экзор.
Нет. Не буду тратить магию на такую чепуху. Да и не поднимется у меня рука ему гадость сделать. За то чудо, которое он мне подарил, я ему три ужина должна и до демонов много завтраков. Давно я себя так хорошо не чувствовала. Теперь и нудные лекции вспоминаются куда легче и о чарах думать приятней. Я не без удовольствия потянулась и принялась за учебу.
Через полчаса я поняла, что вполне могу неплохо загореть или сгореть на таком солнце и потом придется долго придумывать, что сказать одногруппникам по этому поводу. Спину скоро начнет припекать. Что бы накинуть? На плечи опустилось мокрое полотенце.
– Я удивлен. Честно, – признался Экзор.
– Чем же? – чуть поправив влажную ткань, спросила я.
– Даже не попыталась заморозить озеро мне на зло. Ну или хотя бы со мной.
– Ричард, а зачем? Я тебя могла поранить. Там ведь вся поверхность сразу бы каменной стала. Тебя бы на две половинки распилило! Я так похожа на дуру?
– Нет, ты похожа на обиженную девчонку, которая может натворить необдуманных поступков. Особенно творя жуткую мстю такому зануде, как я! – мокрый, но довольный Ричард упал на покрывало рядом со мной. От него пахло водорослями и свежестью. Я не удержалась и потерлась щекой о его плечо. Светлые духи, как же хорошо, когда он просто рядом.
Экзор все же перевернулся так, чтобы мне было удобно положить голову ему на плечо. Этим я тут же воспользовалась. Потом немного подумала и снова перевернулась.
– Экзор.
– М? – прикрывший глаза мужчина, лениво приподнял веко. Может у него водяные в родне были? Глаза зеленые, словно у нечисти. Вот и теперь пользуется родственниками. Или та самая водная дева в подарок глазам отдала свой цвет.
– Спасибо тебе, – сказала я и быстро поцеловала его в щеку. В глаза ему я старалась не смотреть, и свои не показывать. Снова перевернувшись на спину, я стала дальше читать конспекты. Дыхание удалось успокоить только после третьего прочтения формулы каменного огня. Уж слишком хотелось много больше, чем легкое касание к щеке.
***
Полдник прошел в атмосфере задумчивости и легкой смущенности Экзора. Я же ждала и дождалась:
– Элли, а ты не хочешь с Норой погулять?
– Вдвоем? Думаю, никто не оценит экзотической красоты демоницы рядом с моим ёжиком.
– Да нет, вызовешь ее и пойдете в город. Там погуляете, помучаете продавцов белья, поужинаете, поговорите...
– ... допоздна, а лучше до утра или обеда? Ричард, я отлично помню, что вы будете праздновать окончание сессии. Так что давай пригласим Нору и можешь спокойно или не очень спокойно напиваться. В конечном итоге я не хочу быть свидетельницей вашего с Беном завывания под окнами ректора или иных пакостей, которые вы будете подстраивать с пьяным хихиканием и пошлыми шуточками Пушки.
– Ты закажешь в городе троистых музыкантов, которые с утра пораньше снова разбудят не спавшего всю ночь Риара?
– Или тебя и всю вашу компанию, все еще жутко пьяную.
– Знаешь, до светлых духов мы не допьемся, а самая кошмарная пьянка в моей жизни уже была. Что? Рассказать? Страшнее всего я напился с Беном после первого курса. До сих пор помню, как он надел мою рубашку на зад, и пытался зашнуровать ворот, как ширинку. Все удивлялся, почему дырка остается. А я в это время натянул штанины на руки и хвастливо завязывал шнуровку под подбородком на кокетливый бантик, доказывая, что Бен – пьянь, а я абсолютно трезв. Жена Бена об этом не знает и до сих пор считает, что самое кошмарное состояние профессора, когда он пытается отбиться от ее заботливых рук, зло шепча, чтобы всякие проститутки не трогали его, ибо он женатый влюбленный муж.
– Пожалуй, что делают Анита и Карел после бутылки вина, я не хочу знать. Все, требую Нору и свои артефакты для переноса и золота.
– Пошли, у них, кажется, как раз утро.
С каждым разом ритуал проходил все легче и легче. Скоро мне вообще не понадобится помощь Ричарда. Разве что сложную пентаграмму выстроить на полу. Кстати, на самом деле, нужная фигура имела отнюдь не пять углов/лучей, но по старой традиции все схемы для ритуалов назывались именно так. Традиция. Сейчас вообще меньше семи углов с пятью узорами внутри не используют. Слишком велик риск ошибки в защите.
Темное пламя, темнота и серость вокруг, ни потолка, ни пола, странные ощущения и Ричард рядом, как якорек чтобы не сойти с ума.
– Привет, сестренка! Привет, зеленоглазик! – сестра с лихорадочным блеском в черных глазах, оттеснила от меня мужчину и обняла. – Что нового?
– Мы идем в город на вечер и ночь, – я улыбнулась, увидев явно радостную реакцию демоницы.
– Ура! Мы идем на блядки! – демоница стиснула меня в объятиях, радостно хохоча. Да что с ней?! Ой...
Ричарду явно не понравилась последняя фраза моей сестры.
– Прогулка откладывается, – хмуро бросил мужчина и подхватил Нору за шкирку, как котенка. – Элли, передай Каиду, чтобы показал тебе их мир, пока я с этой дурой поговорю.
– А шиерема текула маэр! Я тебе сейчас... – что Нора собиралась сделать с Ричардом, болтаясь, как котенок, поднятый за шкирку, я так и не узнала. Ричард просто швырнул ее в сторону тьмы.
– Тебе за ту ширму, – прошептал он, пытаясь не смотреть мне в глаза. Но абсолютно черные глазницы без белка или радужки я все же заметила. Не могла не заметить и не вздрогнуть от той пугающей пустоты и холода. Даже лицо Ричарда, такое простое и улыбчивое стало резче, острее, злее...и в то же время, много привлекательней дикой красотой опасного зверя. Не человека.
– Ричард, не делай ей больно, пожалуйста. Она все-таки женщина и моя сестра. Точнее – она моя копия в хвостом и силой. Так что не швыряй меня, – как можно тверже сказала я, отдергивая полог. Руки на этот раз тряслись не от страха, а от желания дать Ричарду пощечину. Вернусь и дам.
