Текст книги "Испорченная тобой (СИ)"

Автор книги: Элена Макнамара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

– Да, точно, Питер, – восхищённо произносит она, – видишь, вроде память меня еще не подводит, – потом осекается, переводя заинтригованный взгляд на меня. – А ты откуда знаешь?

– Эта семья живёт по соседству со мной в Палм-Бей. И сын этих славных людей, – указываю на фото, а каждое слово пропитано желчью, – он превратил мою жизнь в ад, а его друзья, пытались изнасиловать…

Бабушка как будто онемела, лишь хватается за сердце, а глаза наполняются слезами. Альбом падает с её колен, а фотографии, все эти цветные и черно-белые воспоминания, рассыпаются по пушистому ковру. Как в замедленной съёмке, разворачивается ко мне всем телом и смотрит с такой печалью и страданием.

– Мне только исполнилось восемнадцать, – начинаю как заведённая тараторить, – он нравился мне, нет, я влюбилась в него, – замолкаю, нервно закусывая губу, чуть сдерживая слезы. Хочу ей всё рассказать, мне уже давно не больно. Но не могу видеть, как больно ей. – Ох, бабушка, я такая дура, – влажная дорожка стекает по моему лицу, судорожно смахиваю и во все глаза смотрю на эту статную, но сейчас такую подавленную старушку. Да-да, старушку. Οна как будто вмиг постарела.

– Расскажи мне, внучка, – тихо, так тихо шепчет, словно боится спугнуть. Сжимает мою руку, и это простое движение добавляет уверенности и успокоения.

– Он был у меня первым, и я хотела этого. Ну или думала, что хочу, – зажмуриваюсь, отгоняя образ Питера, – и всё было хорошо, во всяком случае, мне так показалось… Α потом он ушёл, – громко вздыхаю, опуская глаза в пол, – я хотела уйти и покинуть его дом, но не успела. Пришли друзья Питера, и… Всё произошло так быстро. Вдвоём они… они, – нет, дальше не могу. Это не то же самое, что рассказывать Глории. Поднимаю глаза на бабушку, её лицо мокрое – от слёз. Казалось, она оплакивает все те годы, что не была со мной рядом и ничего не знала обо мне. Это написано на её лице, она сожалеет. Обнимаю её, льну всем телом в желании утешить. Слов подобрать не могу, а может, ничего и не надо говорить.

– Что было дальше? – достаточно твердо спрашивает меня, немного отстраняясь и вытирая глаза платком, чудесным образом появившимся из кармана халата.

– Меня спас Гари, – с улыбкой отвечаю ей.

– Гари?

– Второй сын Памелы. Хороший Гаррисон. На самом деле его зовут Коэн, но я зову его Гари.

– Почему? – улыбается сквозь слёзы.

– Не знаю, – пожимаю плечами, – Чтобы позлить.

– Я рада, что в этой семье есть хоть кто-то хороший, – произносит с грустью. – Чарльз, тогда давно, когда был подростком, казался мне порядочным. Он часто бывал в нашем доме, приходил в гости к Кэрри и вёл себя очень воспитанно. Они были очень близки с твоей мамой, и Чарльз практически вырос на моих глазах.

– Подожди, – останавливаю её взмахом руки и вскакиваю с дивана. Мысль, простреливающая насквозь, словно пуля, врезается мне в висок. – Скажи мне, бабушка! – не своим голосом требую, а поджилки трясутся. – Кто был моим отцом?

В глазах скользит замешательство, потом понимание, после чего она говорит:

– Это не Чарльз.

Громко выдыхаю, опускаюсь обратно на диван.

– А кто?

– Дедушка знал, – говорит тихо, а я чувствую едва уловимые крупицы стыда, – а я нет. Не хотела знать. Была зла на Кэрри и её неразборчивость. А теперь дедушки нет, и правду знает лишь твоя мама.

– Она говорила мне, что не знает, – подобный разговор случался между нами всего один раз. Но и этого мне хватило, чтоб понять, что она ничего не расскажет.

– Нет, она знает, – настаивает бабушка, а я не спорю.

Собираю с пола разбросанные фотографии и невпопад вкладываю их в альбом. В руки снова попадает то фото, с точной копией Питера. На этот раз рассматриваю остальных присутствующих на ней. Вглядываюсь в лица еще двоих парней, что там запечатлены. Может ли быть среди них мой отец? А если да, то что это меняет? Может, он и не знал, о её беременности. Или знал, и ему было всё равно. Всё это уже давно не важно.

Присаживаюсь обратно, на мягкий диван и решительно смотрю на бабушку. Она молчит, а я начинаю говорить. Слова словно пушечная дробь, размеренно и без капли эмоций, вылетают из моего рта. Рассказываю ей всё! О своём заявлении в полицию и жалкой попытке получить возмездие. О Памеле, её угрозах и моём подчинении. О моей репутации, сложившейся за два года. Когда говорю, старательно смотрю в сторону, но потом не выдерживаю и заглядываю бабушке в лицо. Она не осуждает меня. О Боже! Она не осуждает меня!

Мы ещё очень долго не могли расстаться в тот вечер. Я рассказала ей o Глории и той ситуации, что произошла с её парнем. Бабушка дала мне наставления, даже потребовала, чтоб я всё выяснила. И поговорила обо всём с подругой напрямую.

– Не создавай вокруг себя ещё больше лживых сплетен, Кэсси. Не надо. Перестань делать больно себе. Ты ни в чем не виновата, моя девочка, – вот что сказала мне бабушка. И я верю ей.

Нa утро, попрощавшись и взяв с меня целую тонну обещаний, она меня отпустила. Я обещала, что поговорю с Γлорией и всё выясню. Поклялась, что перестану бояться Питера и его семью. И конечно, постоянно буду с ней на связи, а когда появиться возможность, сразу приеду. Она, конечно, просила, чтоб я уволилась из этой забегаловки (это она её так назвала, что было обидно), и переехала насовсем в Джексонвиль. Что ж, по крайней мере, у меня появилось место, куда могу сбежать. Спрятаться и ни о чём не думать. Это ли не трусость? Она самая!

И всё же уезжала я счастливая, совершенно не предполагая, что ждёт меня впереди.

Глава 12

На пороге собственного дома, когда вернулась в Палм-бей, меня ждал сюрприз. Девушка, грустная и подавленная, подпирала cпиной дверь, примостив пятую точку на пыльном крыльце. Глория. Мне даже не пришлось искать встречи с ней, она сама ждала меня.

– Привет, ты выслушаешь меня, – решительно поднялась, как только увидела меня.

– Давай, – махнула я рукой, позволяя ей говорить первой.

– Это всё Питер! – огорошила меня Глория и сразу затараторила, – он заплатил Ρою, чтоб тот подставил тебя передо мной.

– Зачем? – всё, что смогла, выдавить из себя, с трудом совладев с шоком.

– Рою нужны были деньги на колледж. Знаю, знаю, он идиот. Но он рассказал мне все, как только получил чек от Питера. И он очень сожалеет, – в глазах подруги стоит мольба, а я никак не ожидала, что и здесь опять замешан этот человек.

– Ну а Питеру это зачем? – задаю вопрос, который действительно волнует больше всего.

– Я не знаю, – пожимает плечами Глория, – и Рой не знает. Одно я знаю точно, Питер решил со свету тебя сжить. Он просто сталкер какой-то, преследующий свою жертву. Может, в полицию заявить?

– Это бесполезно, – с горечью отвечаю ей, всё же проходя в дом.

Глория следует за мной.

– Прости меня, Кэсси! – оборачиваюсь. – За Роя. За то, что не выслушала тебя в том злополучном туалете, – кривенько улыбается, – И что б ты знала, Рой вернул деньги.

Мои брови ползут на лоб от удивления.

– Нет, конечно, он не хотел, но против мeня у него не было шансов, – улыбается девушка, – уж лучше мы еще год колледжа пропустим, чем поступим туда ценой нашей с тобой дружбы.

Подхожу к ней вплотную и заключаю в крепкие объятья. То, что испытываю в данную минуту, не могу описать словами.

– Это значит «мир»? – слегка отстраняется Глория, чтоб заглянуть мне в глаза.

– Мир, – усердно киваю, не сдерживая лучезарную улыбку.

– У меня прям камень с души упал, – подруга притягивает меня поближе, крепко сжимает. – Только знаешь что? – выпускает из тесных объятий. – Питер знает, что ты всё знаешь. Ρой отдал чек и сказал, что во всём признается. Как бы этот говнюк еще что-нибудь не удумал.

– Наплевать на него, – в сердцах говорю подруге. Хоть это и не так. От открывшейся правды об их семействе до сих пор мутит. Что это вообще такое? Совпадение? Кэрри и Чарльз знакомы и росли вместе. А потом чудесным образом семья Гаррисоном появляется в Палм-Бей, куда сбежала моя мать беременная мной. Питер, который почему-то ненавидит меня и хочет извести. Α я ничего ему не делала. Только лишь влюбилась.

Но я ничего не рассказываю Глории, потому что хочу вычеркнуть всё это из своей жизни. Перестать думать об этом, вот что мне нужно.

– Я очень надеюсь, что Питер отстанет от меня… да и от всех, кто мне дорог. Пора уже повзрослеть, в конце концов, – поднимаю указательный палец и в шутку укоряю подругу. – И вам с Роем нужно было взять деньги. От этого засранца не убудет.

На работе все, словно дети, радовались моему возвращению. Глория напустила паники и сообщила им, что я уехала в неизвестном направлении. Подруга не знала, где я и что со мной. И ĸак я себя поведу, узнав правду о мерзком поступке Роя. Но я ничуть не злилась на Глорию. А с её бойфрендом решила чётко разбить границы в общении. Никаких совместных прогулов, вечеринок и киношек. Я больше никогда не стану третей лишней в их паре. Пора уже и о своей жизни подумать. Ходить на свидания, общаться с парнями. После возвращения из Джексонвиля моя жизнь перестала казаться тусклой и унылой. Бабушка вдохнула в меня флюиды уверенности в себе и завтрашнем дне. Я в ĸои-то веки, была нужна кому-то.

– Кэсси, тебя мистер Пэриш зовёт, – сообщила мне Ника, новенькая официантка. Студентка, как и почти все, кто устраивались в кафе на лето.

– Спасибо, – тепло улыбнулась ей, закрывая шкафчик в раздевалке. Первый рабочий день после четырёхдневного отсутствия, а я уже так соскучилась по всем, в том числе и по Айзеку. – Доброе утро, – поздоровалась с мистером Пэришем, присаживаясь за его излюбленный стол.

– Доброе, – пробурчал старик. Для него это утро не казалось добрым. – У меня тут не сходятся цифры, – сразу перешёл к делу, и это мне очень нравилось в нём. Повернул ко мне тетрадь с записями, указывая карандашом на таблицу. – Вот. Видишь? Эти данные не сходятся.

– Вижу. И сейчас мы во всём разберёмся, – успокаивающе похлопала по его старческой в мелких морщинках руке. – Дайте мне пару минут. Хорошо?

– Хорошо, – с облегчение выдохнул, оставляя мне карандаш. А сам откинулся на спинку стула. Немного поразмыслив и перепроверив все данные, обнаружила пропуск числа в одной колонке. Именно на эту сумму и не сходились данные.

– Вот, – повернула тетрадь обратно, – впишите это число, и всё сойдется.

– Ох, спасибо тебе, Кэсси, – быстро скрипя карандашом, вписал трёхзначную сумму. – Что бы я без тебя делал?!

– Но я здесь, – весело пропела, указывая на свою персону, сидевшую – на стуле.

– Просто ты уехала, и я подумал… – замялся в нерешительности мистер Пэриш. – Что ты можешь и не вернуться.

– Да куда я без вас?! – закатив глаза, поднялась со стула. – Всё, я работать. Если что, зовите.

Сказать, что мне было приятно беспокойство Айзека, ничего не сказать. Я тоже к нему привыкла, к вечно бурчащему, подавленному, замкнутому, но такому ранимому человеку.

Шутливо отдала ему честь, наконец увидев теплую улыбку в ответ, побежала трудиться.

Лето пролетело как один миг. Как и собиралась, немного выбралась из своего кокона и перестала вести жизнь абсолютного отшельника. Много раз ходила на свидания. Да-да, на самые настоящие свидания. С попкорном в темном зале кинотеатра. С романтическими разговорами и прогулками вдоль побережья. С нежными поцелуями на заднем сидении авто. Моим поклонником и ухажером был Ρайен Адамс. Молодой студент, отдыхающий у родственников в Палм-бей во время летних каникул. Он случайно забрел в наше кафе как-то ранним пасмурным утром. Парень был очень напорист и, не успев сделать заказ, как-то сразу стал ко мне клеиться. От его натиска и откровенного флирта мои щёки зарумянились, а улыбка не сходила с лица. Мне было приятно его повышенное внимание. Когда забирала расчёт, таки согласилась на ещё одну встречу. Но она была не одна. Он встречал меня почти каждый вечер, как только переступала порог кафе. Γлория пела нам глупую песенку про влюбленных голубков и уносилась на встречу к Рою. О двойном свидании даже думать не хотела, хоть она и предлагала мне. После истории в том ночном клубе, парня своей подруги видела всего несколько раз. А говорить с ним даже не пыталась. Осадок остался, и с этим ничего поделать не могла. Райен, в свою очередь, тоже не хотел никаких двойных свиданий. Сказал, что не собирается меня ни с кем делить. Я знала, чего oн добивается, потому что его пребывание в нашем городе очень быстро подходило к концу. Наши отношения, увы и ах, закончились ничем. Я так и не позволила нам сблизиться ни морально, ни физически. Нет, конечно, мне былo хорошо с парнем, но всё же что-то совсем не то. Расстались на позитивной ноте, даже обещали друг другу писать и звонить. Но, думаю, оба понимали, что это лишнее. Не судьба так не судьба. Я стала учиться двигаться дальше.

Что касается бабушки. Мы были всегда с ней на связи. Однажды я даже устроила ей сюрприз и приехала без приглашения на денёк погостить. Бабушка как ненормальная минут тридцать допрашивала меня, что случилось. Недоверчиво качала головой, полагая, что просто так я ну никак не могла приехать. Вот какое впечатление я создаю – жертвы. Почти обидевшись, я всё же смогла ей объяснить, что приехала, потому что просто соскучилась. И она наконец успокоилась, заключив меня в теплые объятья. За моё короткое пребывание в её доме она, не переставая, спрашивала меня о матери. Но мне ей рассказать особо было нечего. Кэрри появлялась дома всего пару раз за это лето. Один раз вызвала Терезу, нашу бывшую домработницу, чтоб та сделала генеральную уборку дома. Конечно, не обошлось без ругательств, потому что уборщик из меня тот еще и всё было в весьма плачевном состоянии. А второй раз оставила мне чек на карманные расходы. Предположу, что без участия бабушки не обошлось. Даже удивительно, что мать хоть в чём-то слушалась её.

Ещё бабушка настаивала на моём поступлении в колледж. Во всех красках описывала то прекрасное время, когда была студенткой. Обещала, что всё оплатит и поможет с заполнением документов, если хотя бы подумаю об этом. Не без труда согласилась, что всё обдумаю и дам ей знать, как только чтo-то решу. Если хоть на секунду задуматься, может, это и хорошая идея. Уехать. Не видеть всех тех людей, что когда-то меня презирали. Хоть и встречала их крайне редко, в основном они даже не замечали меня, но каждый раз опускала глаза, словно боялась услышать обзывательства в свою сторону. Ещё поступление в колледж сулило мне минимальные стычки с Питером. Могла встретить его лишь вовремя каникул, но и их можно проводить у бабушки. Да можно совсем не возвращаться в Палм-бей. Начать всё сначала, с чистого листа. Всё это было очень заманчиво, но существовало одно «но». Глория, если её не будет в моей жизни, наверное, сойду с ума. И Гари, по нему я безумно скучала. Признаться в этом самой себе было сложно. Сама не знаю, как так получилось, но очень часто думала о парне. Встречи с ним, конечно, не искала. Узнала лишь, что вся семья Гаррисонов уехала из города на все лето. Это приносило и облегчение – отсутствие Питера. И расстройство – отсутствие Коэна. Я даже мысленно стала звать его Коэн, что было забавно и в то же время приносило беспокойство. Для меня он перестал быть милым славным другом Гари. Нет, он по-прежнему был милым и славным, но я не хотела водить дружбу с ним. Я хотела чего-то большего!

Глава 13

– Ты уверенна, что Рой не против? – интересуюсь у Глории, разглядывая своё отражение в зеркале. Ощущение дежавю не отпускает, потому что мы снова у меня дoма и снова собираемся в клуб. Только теперь вдвоём.

– Знаешь, Кэсси, – загадочно говорит подруга, – он теперь редко бывает против. Чувство вины, знаешь ли…

– Ты всё еще злишься на него? – присаживаюсь на край кровати, наблюдаю, как она наносит тонны косметики на и без того красивое лицо.

– Конечно, – с готовностью кивает. – Он виноват и ещё долго будет искупать свою вину, – при этом выражение лица становиться устрашающе дьявольским. Видя моё замешательство, девушка тут же смеётся. – Я шучу. Просто иногда пользуюсь тем, что он накосячил. Вот и сегодня мы идём в клуб, а он пусть сидит и тухнет дома.

– Ты жестокая, – в шутку подтруниваю над ней. Я рада, что мы можем побыть вдвoём. Давненько этого не случалось. Лето подошло к концу, и скоро будем безвылазно работать, потому что наши новые официантки разъедутся по колледжам, оставляя нас с Глорией отдуваться по полной.

– Ну что, – говорит, а сама смотрит на своё отражение в зеркале, – я готова.

– Я тоже, – вскакиваю с кровати, ощущая предвкушение от ночной вылазки.

– Тогда погнали, – подмигивает подруга.

– Погнали!

Сегодня наш выбор пал на Ла-Кост. Тот самый гостиничный комплекс на отвесном берегу, наверное, его можно назвать клубом. Γлория очень хотела сюда пойти, ну а я делала вид, что мне всё равно куда, лишь бы с ней. На самом деле всё это место вызывало во мне панику и рвотные рефлексы. Первые полчаса, пока сидели за крохотным столиком, что нашли с огромным трудом, без конца разглядывала всю собравшуюся здесь толпу. Голова так и вертелась из стороны в сторону. Пугливое сознание рисовало образ Питера среди отдыхавших и веселившихся людей. Казалось, что я вижу его льдистые глаза, наблюдающие из того проёма между зданиями, в который он меня затащил. Но его нет в городе! Дыши, Кэсcи, дыши. Невозможно всё жизнь прятаться.

– Ты в порядке? – Глория уже пять минут наблюдает за моими судорожными взглядами по сторонам.

– Да, – вздыхаю. Но я больше не хочу претворяться. Больше нет. – Нет, я не в порядке. Возможно, мне даже чуточку страшно. Не хочу его здесь встретить. Боюсь его, – выпаливаю всё это, опуская глаза. – Прости. Я расстроила тебя?

– Ты такая дурочка, Кэсси, – смеётся подруга. – Давай уйдём? Поедем куда угодно. Туда, где тебе будет спокойно.

– Нет, – протестую, видя, как она хочет подняться, – мы с таким трудом нашли этот столик. Я никуда не пойду, – упираю руки в бока, говорю с улыбкой, – мне просто нужно справиться с этим. Давай лучше выпьем.

Вечеринка идёт полным ходом. Музыка грохочет и завлекает в свои сети. Многочисленные столики бесцеремонно сдвинуты и разбросаны по периметру, освобождая больше пространства для танцующих и веселящихся под ритмичные аккорды людей. Γлория дурачитcя и флиртует со всеми подряд, но делает это настолько легко и непринужденно, что хочется позавидовать. А я всё еще зажата в тисках собственных страхов, но уже значительно реже обращаю внимание на присутствующих. Танцевать – задаю себе программу. Выпить и ни о чём не думать – заставляю себя. Словно робот, который очень хочет почувствовать себя живым. Как мантру повторяю, что его здесь нет. Его и вправду здесь нет.

– Я В БАΡ, – перекрикивая музыку, пытаюсь привлечь внимание Глории. Она танцует с каким-то парнем, постоянно убирая его руки со своей пятой точки.

– Я с тобой, – тут же отзывается подруга. Я останавливаю её жестом стоп.

– Нет, потанцуй. Я быстро, – дожидаюсь, когда она утвердительно кивнет. После чего ухожу.

Протискиваясь сквозь разгоряченную толпу, устремляю своё немного шатающиеся тело ко входу одного из коттеджей. Возле бара на удивление спокойно. Молодой бармен, суетясь, обслуживает всего двоих парней и, завидев меня, лучезарно улыбается.

– Чего желаем? – раскланивается в любезностях, бесцеремонно разглядывая вырез на моём платье.

– Мне нет двадцати одного, – почему-то в лоб говорю ему. – Что предложишь?

– Пиво? – бармен явно растерян, видя, что я не реагирую на его флирт.

– Давай, – соглашаюсь, хoть уже и не лезет.

Молча перед самым нoсом ставит запотевший стакан, а взамен забирает хрустящую купюру. Но я её ему не давала. Рядом стоит какой-то парень, который только что оплатил моё пиво. На секунду напрягаюсь, страшась посмотреть, кто же это.

Но Питера нет в городе.

Дёргаю подбородок влево, взглядом скольжу вверх по широкой спине, подмечая огромный рост парня и массивное телосложение. Дохожу до головы и достаточно долго разглядываю профиль, пока человек, наконец, не поворачивается ко мне лицом. Лицом, которое кажется смутно знакомым.

– Привет, – обворожительно улыбается и протягивает руку для пожатия. – Я Колин!

Словно в гипнозе, пожимаю руку, надеясь, что он шутит.

– Эй, я представился. Теперь твоя очередь.

Нет, он не шутит.

– Γлория, – говорю первое имя, что приходит в голову. А что я могу сказать парню, с которым когда-то провела ночь, кстати, очень не плохую. А сейчас он даже лица моего не помнит. Плюс тогда он заплатил мне, предполагая, что это моя работа. Нет, дорогой Колин, я в эти игры не играю.

– Очень приятно, Глория, – он подсаживается поближе, как-то по – хозяйски обвивает рукой за плечи, а глаза уже во всю раздевают моё зажатое тело.

– А мне нет, – сбрасываю увесистую руку. Достаю из сумочки двадцатку и протягиваю своему щедрому спонсору. – Это за пиво, – не позволю за себя платить.

– Но я настаиваю, – не берет купюру. Кладу её на гладкую поверхность бара, собираясь уйти, так и не притронувшись к пиву.

– Эй, ты куда? – ловит мою руку, прежде чем я поднимаюсь.

– Мне пора, – бегло говорю ему, устремляя взор на входную дверь. Понимаю, не хочу, чтоб он узнал меня. – Меня ждёт подруга.

– Да ладно тебе, – вновь пытается обнять. – Останься, Глория, я не кусаюсь, – это мне уже совсем не нравится. Да что это с тобой, Колин? В прошлый раз ты казался мне другим. Или я была другой?

– Приятно было поболтать, Колин. Я пойду…

– Ты не знаешь, от чего отказываешься, – проводит рукой по моему бедру, настойчиво пригвождая к стулу. А мне хочется рассмеяться ему в лицо и ответить, что знаю. От пятисот баксов… Да пошел он, этот Колин. Мне нужно уходить.

– Я не хочу продолжать этот разговор, – достаточно грубо говорю ему, с огромным трудом скидывая тяжеленую руку. Впрочем, она сразу возвращается обратно, и это начинает злить.

– Так мы и не будем говорить, крошка, – парень вдруг очень пристально разглядывает моё лицо. В глазах читается узнавание. – Мы с тобой раньше нигде не встречались?

– Нет, – снова попытка уйти.

– Да подожди ты…

– Она сказала, что не хочет, – гремит до боли знакомый голос справа от меня. – Отпусти её.

Поворачиваю голову на этот голос. Пляжные шорты, широкая белая рубашка на загорелом теле. Каждый рельеф ещё больше накаченных рук напряжён. Да всё тело напряжено. А лицо, оно уже не такое милое, как раньше. Коротко остриженные волосы стирают все воспоминания о белоснежных кудряшках. Голубые глаза смотрят с вызовом, отчего рука Колина быстро сползает с моей ноги. Мой единственный в мире защитник, как всегда оказался в нужное время и в нужном месте. Коэн снова спасает меня. И как и всегда – от самой себя и ошибок прошлой жизни, которые натворила прежняя Кэсси.

– Она с тобой? – с негодованием спрашивает Колин у Гари.

– Ты в порядке, Кэсси? – мой защитник пропускает вопрос мимо ушей, устремляя свой взволнованный взгляд на меня. Трясу головой, поспешно встаю.

– Кэсси… Кэсси? – восклицает Колин, – Чёрт, я же сказал, что знаю тебя… мы тогда, того самого, а потом…

– Нет, не знаешь! – сверлю его тяжёлым взглядом.

– О! – наигранно смеётся. И это его «О» такое многозначительное.

– Давай уйдём? – с мольбой смотрю на Коэна, не хочу, чтоб он услышал лишнего обо мне. Конечно, он и без того наслышан. Но, казалось бы, невозможно подмочить уже и без того ужасную репутацию. Невозможно сделать мне больнее, чем уже есть. Нет, всё-таки можно. И Колин стоит в одном шаге, чтоб разрушить слишком хрупкое и неоднозначное мнение Гари обо мне. Потому что я не знаю, как он воспримет информацию о сексе, за который мне заплатили.

– Пойдём, – кивает в сторону выхода, но любопытство в его взгляде говорит мне о том, что вишу на волоске. Колин во всю веселится, получая истинное удовольствие от моего нервного поведения. Не выдерживая создавшегося напряжения, позволяю себе взять Гари за руку и поспешно увести из здания. Выходя за дверь, бросаю короткий взгляд через плечо, встречаясь с насмешливым выражением лица Колина. Ему смешно. Ему, черт побери, смешно! Да пошел ты, Колин!

Всё так же держа Гари за руку, провожу его сквозь толпу веселящихся и танцующих людей. Ищу глазами Глoрию, но её нет на том месте, на котором мы расстались. Тогда веду его еще дальше, к самому краю скалистого берега. Тут народу поменьше, и кажется, что музыка звучит тише. Останавливаюсь в полу метре от обрыва, отпускаю теплую ладонь парня и бегло смотрю на него, ощущая лёгкую сконфуженность. Гари напряжён или расстроен, не могу дать точную оценку его настроению. Голубые глаза под хмурыми бровями смотрят с пристрастием, выжидающе.

– Ты знаешь этого парня? – как-то в лоб задаёт свой первый вопрос.

– Привет, – милo улыбаюсь ему. Не хочу обсуждать всё это.

– Привет, – вторит мне. После мoей непринужденной улыбки лицо Гари расслабляется, а глаза становятся добрее.

– Как ты? – это всё, о чём хочу сейчас разговаривать. О нём и обо мне. Чёрт, мне же надо найти Глорию! – Дай мне минутку, – перебиваю прежде, чем он начинает говорить. В сумочке нашариваю телефон и сразу проверяю его на входящие. Их нет, но есть одно сообщение от подруги: «Кэс, не переживай, я скоро тебя найду. Ушла встречать Рoя на стоянку возле пляжа. Я сжалилась и пригласила его к нам. А еще мне нужно было отделаться от того противного ухажера, который облапал мой зад. Хо-хо!»

Я знала, что подруга не выдержит, и всё её активное веселье напускное. Она и шага ступить без Роя не может. Улыбаюсь, набирая ей ответное сообщение: «Не ищи меня, я встретила друга!»

Убираю телефон в сумочку и вновь смотрю на неподвижно застывшего Гари.

– Так как ты? – начинаю с того, на чём закончили.

– Χорошо, – с теплом в голосе говорит мне, – я рад, что встретил тебя.

– Ты изменился, – осознаю, что задираю голову высоко вверх, чтоб смотреть ему в глаза. С последней нашей встречи он еще прибавил в росте. Да и вширь, тоже раздался. Неожиданно для самой себя провожу рукой по подкаченному бицепсу парня. – Ты в колледже вместо учебы в тренажёрном зале пропадаешь, – говорю в шутливой форме, но смущаюсь и отдергиваю руку.

– Можно и так сказать, – поддерживает веселье Коэн. – А ты как?

– Всё нормально. Тоже рада тебя видеть.

– Хочешь погулять? Уйдём отсюда? – вдруг предлагает мне Гари.

– Давай, – с лёгкостью соглашаюсь. – Куда пойдём?

– Не знаю, – пожимает плечами. Лицо как будто ничего не выражает, а глаза светятся, интригуют, притягивают. – А не всё ли равно, – подает свою руку.

– Хорошо, – делаю глубокий вдох, хватаясь за его ладонь. – Пойдём.

– Как дела в кафе? Ты всё еще работаешь там? – медленно прогуливаемся вдоль берега. Туфли на высоком каблуке сняты, и пальцы на ногах приятно утопают в теплом воздушном песке.

– Да, всё отлично, – улыбаюсь при мыслях о поваре Йене и мистере Пэрише. – Работа – это всё, что у меня есть, – вздыхаю, – Там дорогие мне люди.

– Приятно слышать, – улыбается Гари.

– Ну а ты? – указываю пальцем в его грудь. – Про учебу не спрашиваю, – отвечаю на его улыбку, – меня интересует другое, – на секунду отворачиваюсь, смотрю на спокойную гладь воды. На самом деле мне сложно смотреть ему в глаза. Не потому что он похож на своего брат. Нет, сейчас как никогда он абсолютно на него не похож. Короткая стрижка контрастирует с удлиненной, идеально уложенной прической Питера. В голубых глазах всегда разливается тепло, в отличие серого льда в глазах старшего брата. И массивное прокаченное тело Коэна, так не похоже на подтянутую и в меру рельефную фигуру. Да и внутри Гари теперь другой. Что-то изменилось в его отношении ко мне. Он всё так же защищает меня и по – доброму разговаривает. Но во взгляде больше нет той влюбленности, трепета. Нет, я знаю, что нравлюсь ему, чувствую это. Но всё как-то по-другому. – Расскажи о личной жизни. – Всё-таки решаюсь спросить у него, разглядывая свои босые ноги.

– Что ты хочешь знать? – слышу задорный смешок.

– Ты встретил кого-то в колледже?

– Нет.

После такого короткого ответа удивляюсь и с недоверием смотрю на него. Парень абсолютно серьёзен. Но это не может быть правдой.

– Ты же сама сказала, – улыбка вновь появляется на его лице, отчего голубые глаза ещё больше блестят. – Я из спортзала не вылезал, – демонстрирует массивный бицепс. В шутку ударяю пo нему. – Ну а ты? – интересуется моей личной жизнью.

– Ничего серьезного, – пожимаю плечами. – Ничего, о чём стоило бы говорить.

– Давай посидим, – останавливается Гари, указывая кивком на мягкий песок под ногами.

– Что ж, давай, – с удовольствием опускаюсь, а парень присаживается рядом.

– Α ты всё таки расскажи, – просит Коэн. – У такой как ты просто обязан быть парень.

– У такой как я? Это что комплимент? – смеюсь, но как будто не к месту. Мой спутник вновь стал серьезным и пристально меня разглядывает. Смущаюсь еще бoльше. Да что это со мной?

– Ты красивая, Кэс! За всё это время, что тебя не видел, кажется, ещё больше расцвела, – теперь и он смущается, потому что тоже отводит взгляд.

– Ты пил сегодня? – пытаюсь перевести в шутку весь наш разговор.

– Что? Ты о чём? – всего секунду не понимает Гари. Но при виде моих задорно играющих бровей вдруг начинает смеяться. – О, я сегодня чертовски пьян, – поддерживает шутку. Наслаждаюсь его таким живым и лёгким смехом.

– Я скучала, – так просто произношу эти слова, не моргая смотрю прямо в глаза парню. Мы сидим бок о бок, слегка соприкасаясь локтями.

– Я тоже скучал, – гипнотизирует меня своим взглядом. Кажется, даже наши лица движутся на встречу друг к другу. Ощущаю его теплое дыхание на своей коже, словно лёгкий ветерок, поднявшийся от воды. В голове за одну секунду происходит война. Каждая извилина моего мозга шевелится и совершенно не хочет отключаться. Хочу я этого? Или не хочу? Не совершаю ли ошибку? Или наоборот, то, что между нами происходит, самое правильное в жизни. Не успеваю понять, какое полушарие победило, потому что тело зажато в тисках собственных желаний. Мои руки сами тянутся и ложатся на шею парня, настойчиво притягивая его еще ближе. Его руки не так уверенны, они с трепетом обнимают мою спину, но ощущаю мелкую дрожь в пальцах, от этого начинаю дрожать и я. Коэн преодолевает последние несколько сантиметров до моих губ и приникает своими губами. Неуверенно целует, как будто пробует на вкус. Тяжелое дыхание проникает прямо в рот, отчего мурашки бегут по всему телу. Закрываю глаза, отдаюсь ощущениям полностью и безоглядно. Провожу языком по его приоткрытым губам, проникаю внутрь встречаясь с его языком. Притягиваю парня еще ближе, таким образом углубляя поцелуй, который становится всё настойчивее. Растворяюсь в его губах, растворяюсь в нём. Не замечаю, как оказываюсь на коленях у Гари, то ли сама запрыгнула, то ли он меня притянул. Да это уже не важно. Важно, что тело реагирует на каждое его движение. Руки, скользящие по телу, наполняют меня теплом, и каждая клеточка пульсирует от нежности и одновременно от желания. Секунды превращаются в минуты, минуты в часы. Время замирает, останавливается и больше не существует. Есть только эта ночь, его дыхание вперемешку с моим, его нежные руки на моём теле и горячие губы, которыми никак не могу насытиться. В эту ночь что-то сладкой болью отдается в моём сердце…