Текст книги "Никто не умрёт (СИ)"

Автор книги: Елена Лихачева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

Глава 12. НЕВЕСТА

В дороге Акено часто обращалась к нему по имени Дайсуке, расспрашивала, помнит ли он что-то из своего детства. А Хан каждый раз внутренне ежился, когда слышал это имя. Путь обычно располагает к откровенности. Но многое из того, чем он хотел бы поделиться, его самого ставило в тупик. Воспоминания, похожие на видения, видения, похожие на реальность. Он не мог объяснить, беспокоит ли его это или, напротив, придает его жизни особенную остроту и смысл.

Хан в нетерпении торопил время. "Я всегда это знал", – думал он, и ему казалось, что он действительно давно всё знал. Прежняя жизнь теперь казалась ему серым пятном, невзрачным преддверием настоящей жизни. Перед мысленным взором Хана неосознанно возник образ девушки с короткой стрижкой и ярко-синими, как весеннее небо в солнечную погоду, глазами. В грудь неприятно кольнула досада, он тронул Акено за плечо:

– Останови у моего колледжа, – сказал он. – Нужно кое-что сделать.

Акено остановила машину за углом там, где ее не было видно из окон учебного заведения. Когда Хан подошел к зданию, большая перемена только началась. В это время парадная дверь выбрасывает на улицу основную часть ежедневной порции отучившихся студентов. К нему подскочил чернявый парень в потертом на всевозможных выпуклостях тела голубом джинсовом костюме и распахнутой до пупа выцветшей полосатой рубахе.

– Хан! Ты где пропадал, дружище? – сказал он и заключил его руку в жаркое рукопожатие.

В наглеце Хан узнал студента, который вчера мотался на створках ворот. Черные кудри Мулата задорно торчали, придавая его голове несерьезный вид.

– Хочешь, познакомлю с клёвой девчонкой? Классная баба! Груди – во! – Мулат показал руками у себя на груди довольно внушительные размеры. – Целоваться в засос умеет. Все умеет. Ну, всё... понял? А?

Мулат изо всех сил пытался привлечь внимание Хана, который напротив пытался отстраниться от него. Он понимал, что, если тот уйдет, вместе с ним уйдут его, Мулата, пятьдесят баксов, которые он в этом случае не заработает, но в своих мечтах уже потратил.

Деньги ему обещала Ирина. Вчера на перемене она, случайно выглянув из окна аудитории, и увидела Хана в хорошо знакомой и не очень уважаемой ей компании одногруппников. Тогда в ее умную головку пришла идея, если не получается очаровать завидного парня самостоятельно, то, может быть, удастся подобраться к объекту своих мечтаний через кого-нибудь из общих знакомых. Мама всегда говорила ей, что лучший способ познакомиться – быть представленной парню близкими друзьями. В качестве посредника она выбрала Мулата. Он казался ей самым адекватным из всей компании, к тому же не раз "стрелял" у нее по мелочи "на курево" и часто забывал вернуть, а, значит, должен был испытывать к ней определенное чувство благодарности. По ее мнению, он задолжал ей настолько, что обязан был выполнить любое ее поручение за "спасибо".

После звонка, возвестившего об окончании первой пары, она сразу же подошла к столу Мулата, который в этот момент аппетитно потягивался, раздумывая, стоит покинуть уютный уголок или же еще немного понежиться. С тех пор, как его соседка по столу, Ванька, уехала, по словам самой Ирины, к жениху, Мулат сидел на занятиях один и потому по утрам находился в состоянии досыпа. По ночам он "рубился" в Интернет– игру на сайте "арена", ложился только под утро, вставал с третьего или пятого звонка будильника и плелся в колледж досыпать на первых парах свои недобранные часы ночного отдыха.

Убедившись, что разговор с Мулатом будет проходить в сравнительном уединении, никого рядом не было, она присела на пустующее место и доверительно попросила его "представить ее одному его хорошему знакомому".

– Лохматому, что ли? – мутные глаза Мулата, которые только что были похожи на щелочки, неожиданно широко распахнулись в неподдельном изумлении.

Ирина брезгливо поморщилась:

– С ума сбрендил. Я про Хана. Ты вчера с ним мило беседовал во дворе колледжа. Надеюсь, я не ошиблась, ты его ХОРОШИЙ знакомый? – Ирина с сомнением оглядела довольно помятый вид собеседника.

Вряд ли такой пижон, как Хан, будет иметь близкое знакомство с таким бестолковым неряхой – говорил ее взгляд.

– Ко-онечно, оч-чень близкий, – закивал Мулат, он был польщен таким предположением.

– Так ты его со мной познакомь, – небрежно сказала Ирина и сделала незаинтересованный вид.

– Это ты меня за кого держишь? – покачал вихрастой головой Мулат, – Что я? Сутенер, что ли какой-то?

– Думай, что говоришь, клоун, чертов! Тебя просят просто подвести его ко мне и расхвалить меня так, чтобы он захотел...

– Так вот и я о том же – "захотел"...

– ...меня пригласить на свидание, – повысила голос Ирина, раздраженная тупым препирательством, – Представить меня, прошу. Чего тут сложного. Если ты не прекратишь свои глупые шуточки, то я попрошу Лохматого.

Ирина, забыв об осторожности, повысила голос так, что Лохматый услышал свою кличку в другом углу аудитории и крикнул оттуда:

– Я согласен!

Он тут же оставил в покое учебник, которым с упоением долбил по голове своего соседа по парте. Тот прикрывал голову таким же учебником и вел при этом ученую беседу с Галиной – девушкой, которую сам Лохматый безуспешно пытался охмурить вот уже полсеместра.

– Ладно-ладно, я ж не отказываюсь, – поспешно согласился Мулат, – просто такое рисковое дело, стоит оценить.

– А риск-то в чем, – небрежно фыркнула Ирина.

– А если ты ему не нравишься, и он надо мной начнет прикалываться? Насмехаться: "Кого это ты, мой лучший дружбан, мне подсовываешь? – скажет, – после этого ты мне никакой не дружбан". И все – я потеряю такого авторитетного друга. Как я потом буду восстанавливать его доверие?

– Ладно, спишу тебе твой долг.

– Какой долг? – Мулат, наконец, проснулся и понял, что ситуация стала немного попахивать заработком.

– Я на все согласен, – Лохматый протиснулся между парт ближе к Ирине, – Только, чур, за ресторан платишь ты. Я сегодня на мели, – сказал он и покосился в сторону Галины, надеясь заметить в ее лице ревность, но та продолжала, как ни в чем не бывало, внимательно слушать своего собеседника.

– Пошел ты! – Ирина оттолкнула надвигающегося на нее длинноволосого долговязого парня, который в старании изобразить взаимность даже вытянул трубочкой навстречу ей губы. Схватив Мулата за руку, Ирина потащила его вон из кабинета

Мулат смекнул, что желание Ирины стоит существенно больше, чем просто спасибо или даже сумма его долга, размеры которой он, к слову говоря, уже забыл. В голове Мулата цифры закрутили хоровод, но он не решался вот так сразу выбрать какую-то из них.

– Опасное задание требует правильного вознаграждения, – упирался Мулат, – А если он стукнет меня? Я останусь на всю жизнь инвалидом, и никто мне даже стакан воды в постель не подаст.

– Да ладно уже врать, – сказал она уже в коридоре, оказавшись там без лишних свидетелей.

– А вдруг ты ему не понравишься, он меня потом из друзей пошлет на хрен. Вот тебе и моральный ущерб. Да такой огромный, что...

– И сколько ты хочешь за свой ущерб?

– Двести... баксов, конечно, – Мулат распахнул глаза, пораженный собственной наглостью.

Ирина возмущенно фыркнула:

– За что? Пятьдесят или катись ты...

– Сто, – охотно снизил цену Мулат.

– Грабитель, – процедила сквозь зубы Ирина.

– Крохоборка, – парировал Мулат.

– Пятьдесят, – не уступала Ирина.

– Ладно уж, жмотка. Только деньги вперед.

– Дело сделай, гуляй смело. Когда он ко мне подойдет тогда и получишь.

– Ну, хоть предоплату дай, аванс, на издержки обращения морального и физического.

– Какого обращения? Я прошу просто поговорить. Подойди к нему, расхвали меня, как хочешь, как ему надо, чтобы заинтересовался мной, вот и все. Где тут издержки? Друг он тебе или нет?

– Но это трудное задание, очень трудное. У него всяких баб, как грязи. Надо его убедить на тебя обратить внимание.

Дверь приоткрылась. Из нее высунулась лохматая голова. Узкое бледное лицо Лохматого, обрамленное давно нестриженными патлами, расплылось в понимающей усмешке.

– Я на все согласен, пупсик.

Мулат испугался, что Ирина передумает и обратиться со своим предложением к конкуренту, согласился:

– Ладно, только для тебя. Никому больше не стал бы помогать.

– Закрой дверь, – Ирина раздраженно толкнула створку двери.

Лохматый едва успел убрать из проема лицо.

***

– Ты поговори с ней хотя бы, – Мулат умоляюще вытаращил глаза. Белки глаз влажно блеснули на его смуглом лице. Радушная улыбка сползла с его губ. Лицо, которым Мулат мастерски владел, сразу же отразило глубину его отчаяния.

– Она меня убьет, – доверительно прошептал он Хану. – Вон она, там стоит. – Мулат скосил выразительный взгляд чуть вбок и куда-то за себя. – Не губи. Ну, хоть для вида потолкайся около нее.

Хан посмотрел в направлении взгляда Мулата и заметил на верхних ступенях крыльца, где и сам всегда любил стоять, знакомую довольно миловидную девушку, кокетливо стреляющую в их сторону взглядом. Решение возникло спонтанно, мстительное, злое.

– Ну что ж, я спасу твою жизнь, будешь должен, – сказал он и пошел к девушке.

Ирина не верила своим глазам: Хан шел к ней с самыми серьезными, как ей показалось, намерениями. "Все-таки я умница, – думала она, незаметно оглядывая свое отражение в стекле окна, рядом с которым стояла, – с умом вложила деньги. А если у меня с Ханом все сложится, то я здорово наварю".

Хан заметил особую вызывающую тщательность в одежде Ирины – платье, туфли, и даже ногти были одного цвета – ярко красные. Платье плотно облегало фигуру, выгодно показывая ее достоинства – высокую грудь и довольно узкую по размерам груди талию. Высокие шпильки удлиняли ноги, придавая ее фигуре модельную стать. Яркий макияж и высокая прическа говорили о том, что девушка специально готовилась к этой встрече.

Ирине показалось, что ход времени замедлился, она успела отметить про себя неприветливо отрешенный вид Хана, но не придала этому значения. Хан всегда был серьезен, а его жесткие короткие волосы и неизменный темно-серый костюм подчеркивали его уверенность в себе. А его пристальный взгляд приводил ее в трепет. Тем не менее, она сохраняла достоинство и приготовилась благосклонно принять его внимание, показать свое женское очарование и не сразу же, но все же согласиться на первое свидание. "А если он сегодня же предложит постель?" – спросила сама себя Ирина, отметив стремительность походки Хана, но не успела обдумать ответ, потому что он уже был рядом и задал вопрос, который она не ожидала услышать.

– Ты хочешь выйти замуж?

Ирина изумленно распахнула глаза и застыла с открытым ртом. Счастье оказалось ближе, чем она его ждала.

Не дожидаясь ответа Хан задал следующий вопрос:

– У тебя есть с собой паспорт?

Но Ирина, кажется, не понимала, что от нее хотят. Ее мозг застыл на одной радостной мысли – "я выхожу замуж". Мулат, который последовал за Ханом, тоже ошалел от услышанного, но в отличие от Ирины, у него не пропал дар речи.

– У нее всегда паспорт с собой, на всякий случай, вдруг кто-нибудь замуж позовет.

Ирина метнула на Мулата из-под густо накрашенных ресниц яростный взгляд. Тот нагло ухмыльнулся и потер между пальцами воображаемую бумажку.

– Давай его мне. – Хан протянул руку.

Ирина никак не ожидала такого поворота событий – от полного безразличия до такого неудержимого наступления. Она неловко стала шарить в своей модной сумочке, довольно маленькой по объему, тем не менее, нужная книжица никак не хотела в ней находиться. Когда паспорт оказался в руках Хана, он по-хозяйски сунул его во внутренний карман пиджака и коротко бросил ей:

– Жди здесь.

А сам отправился в приемную колледжа, где собирался решить вопрос с административным отпуском, чтобы его исчезновение не вызвало подозрений.

– Ну, где мои непосильным трудом нажитые баксы, – Мулат придвинулся к Ирине, заглянул в ее сумочку.

– Ты мне еще должен, – дернула плечом Ирина, – забыл что ли. Так что мы в расчете.

– Э-э-э! Мы так не договаривались, – вскричал обиженный Мулат, – Гони полсотни, а то не будет тебе ни свадьбы, ни жениха до третьего колена.

– Какого колена, придурок? – фыркнула Ирина, но потом подумала, что Мулат со зла может наговорить что-нибудь Хану и тот передумает на ней жениться.

– На, бери, пока я добрая, – сказала она. – Только потом ко мне со своими дурацкими просьбами больше не подкатывай. Найди себе других кредиторов.

Вытащила из сумочки пятидесятидолларовую купюру и сунула ее в распахнутый на груди Мулата ворот рубашки.

– Ой-ли, – Мулат хитро подмигнул, перекладывая бумажку в задний карман джинсов. – Ты мне теперь по гроб жизни обязана. Хотела просто поговорить, а я тебе – сразу замуж. Видала, как он меня уважает. Доверяет. А что если я ему расскажу, что ты... это... ну не самая лучшая для него партия. Ты ж не девственница? Правда? А я ему сказал, что девственница. Хочешь, чтобы он разочаровался в тебе раньше, чем распишитесь?

Ирина мысленно скрипнула зубами, но виду не подала, как ей хочется ударить наглеца-вымогателя в противно улыбающуюся физиономию. Она скривила рот в подобии улыбки, вытянула из бокового кармашка сумочки десятидолларовую купюру и протянула ее Мулату.

– Это тебе за сообразительность. Только не подумай, что я боюсь твоих сплетней обо мне. Я ведь, на самом деле, девственница.

– Да ну?

– Знаешь, эта мелочь не очень дорого стоит, – сказала Ирина с усмешкой, – И не пытайся больше меня шантажировать. А то ведь я тоже могу тебе устроить какую-нибудь каверзу.

Мулат задумался, пытаясь догадаться, чем Ирина может ему досадить. Но не успел ничего придумать, так как в этот момент вернулся Хан.

– Поехали, – коротко сказал он Ирине и сбежал вниз по ступенькам.

Ирина, стараясь не отставать, засеменила вслед за ним. Высокие каблучки застучали по разбитым тысячами ног бетонным ступенькам. Всю дорогу ей пришлось догонять Хана. Он не обнял ее, не предложил ей руку, шел впереди далекий и притягательный в своей недоступности. Уже оказавшись на мягком сидении седана, она заметила, что в салоне есть еще кто-то – водительское сидение занято, а Хан сел на переднее сидение пассажира с левой стороны. Присмотревшись, она поняла, что за рулем – женщина. "А при чем тут эта баба? – подумала она, ревниво разглядывая ее затылок, – Кто это чучело? За кого он меня держит?" Но не успела раздосадоваться, потому что услышала голос Хана, говорящий долгожданные слова:

– Я решил, что свадьба будет кстати.

– Хорошо, – быстро согласилась женщина, которая сидела за рулем. – Это хорошая идея ехать с женой.

– Куда мы поедем? – спросила Ирина.

– В Японию, – женщина повернулась, приветливо кивнула, оскалив ровные керамические зубы.

Ирина заметила, что ее лицо сильно загримировано, как на японских гравюрах. Что-то неприятное почудилось ей в улыбке незнакомки.

– Я – сестра вашего жениха, – сказала та, продолжая улыбаться.

Слово "жених" выбило из головы Ирины все сомнения – в Японию, так в Японию. С таким мачо можно хоть на край света, тем более, что край света рядом с Ханом представлялся ей раем земным в виде виллы на Канарах и собственного заводика по производству косметики где-то в Париже.

Глава 13. БЕЗ НАВИГАТОРА

– Чтобы я еще когда-нибудь поехала в такую даль без навигатора? – недовольно бормотала Соня, – бензин кончается, а заправка не знаю, когда будет. Ночь уж на носу. Нет, зря я это придумала. Выехали из дома поздно, и еще эта секретарша в колледже долго рылась в бумагах. Потом я запуталась в дорогах, спасибо доброму человеку, что указал пальцем направление. Только до города не скоро, а уж до фермы Ивана и того не ясно.

Соня сокрушенно покачала головой, не отрывая глаз от дороги. На место они могли приехать уже поздно ночью, если, вообще, доедут, потому что в темноте она не ориентировалась. При свете плохо, а в темноте – совсем никак.

– По всему, не судьба мне в личной жизни. Не судьба. С этим не поспоришь. Не успеть мне до темна. Может быть Ивану позвонить, он встретит? – думала Соня вслух и сама себе возражала, – Ну, где он меня встретит, я же это место все равно не смогу назвать. Надо срочно искать ночлег, где можно поужинать, а то от этого нервного расстройства у меня в животе началась революция. Зря, зря я поехала. Надо было вовремя вернуться домой.

Перед её внутренним взором вставали картины привычной монотонной жизни. Подъем ранним утром, потом завтрак вдвоем – каша или творог, либо яичница, а если будет время и настроение, то какая-нибудь запеканка. Потом они с племянницей разбегались каждый в свою сторону. Соня – в поликлинику, Ивана – на учебу. Все так уютно, умиротворенно. Если она выйдет замуж, этого уже не будет. Жених предлагал продать и переехать к нему, а деньги, вырученные от продажи, потратить на расширение его фермы. Он с таким воодушевлением рассказывал Соне о своих планах выращивать и продавать маленьких лошадок, совсем маленьких, каких Соня даже никогда не видела, что она не смогла ничего возразить против кардинального предложения вложить в это дело свои сбережения. От приятных воспоминаний потеплело на душе. "С Иваном хорошо. Очень хорошо. Он такой решительный, такой заботливый. Даже слишком хорошо, поэтому – боязно. Если хорошо начинается, то потом плохо кончается".

Бетонное полотно послушно ложилось под колеса "Хонды", убегая за темнеющий горизонт тонкой лентой разделительной полосы. Соня задумчиво смотрела вперед, поэтому не заметила странную конструкцию из машин, стоящую на обочине. Ивана смотрела в открытое окно.

– Ой, какая ужасная авария! – ойкнула она, провожая взглядом знакомый грузовик с зелёным кузовом, наехавший на капот белого седана.

– Где? – спросила Соня, заглядывая в зеркало заднего вида.

Она остановила автомобиль чуть дальше места столкновения – возле Нивы с надписью "ОМОН". К ним подбежал милиционер, наклонился к окну водителя и, прерывисто дыша от быстрого бега, строго крикнул:

– Немедленно... уезжайте... отсюда, гражданским здесь быть запрещено.

– Я врач. Кому-нибудь нужна помощь врача? – спросила Соня. – Есть раненые?

Она выключила зажигание и с решительным видом вылезла из машины. Милиционер заколебался.

– Ну, если только майор Моренюк. Он испачкался в крови. Может быть, где-то и ранен.

– Что Вы несете, молодой человек? Как это "испачкался", "где-то ранен"? Если кровь есть, значит, ваш майор ранен. И ему нужна немедленная медицинская помощь. Вы вызвали скорую помощь? Как нет?! Немедленно вызывайте. Сейчас я возьму аптечку. Придется вколоть антибиотик. Эта дорожная пыль кишит микробами...

Соня наклонилась, вытащила из-под сидения аптечку.

– Ивана останься, – сказала она к племяннице, – Товарищ, говорит, что здесь опасно. Простите, как Вас, товарищ, зовут?

– ...младший лейтенант Дуров... – подсказал милиционер.

– Да-да, товарищ Дуров говорит, что здесь опасно.

– Ну, конечно, милиционер Дуров! А я думаю, откуда я вас знаю! – воскликнула Ивана. – Вы были на той аварии, когда этот грузовик помял нашу "хонду". А где Сергей? Он жив?

Дуров недоуменно посмотрел на девочку.

– Это ей приснилось, – пояснила Соня озадаченному милиционеру.

– Но я знаю этот грузовик и помню лицо и фамилию милиционера. Почему?

– Ты все путаешь, Ванечка. Все, я побежала, а ты не вздумай выходить, – сказала Соня и, громко хлопнув дверцей.

"Ну, конечно, тетя-мама не может знать лучше меня про мой сон, – думала Ивана, – она мой сон не видела. А я видела Дурова и грузовик, но белую Тойоту не знаю. Но, может быть, во сне был другой Дуров, похожий на этого. И у него была другая фамилия, но я спуталась. И грузовиков похожих полно на свете. А вот я точно в этом сне была другим человеком, не собой. Кажется, меня звали Марией. Я – Мария-самогонщица, вот ведь приснится такое! Я торговала самогоном! – Она засмеялась. – Да, но это был второй сон. А в первом я была сама собой".

Ивана посмотрела в заднее стекло и видела, как тетя Соня при помощи Дурова, который руками подталкивал ее, полезла в кабину грузовика. Вдруг рядом с "хондой" с визгом затормозил уже знакомый ей "уазик". Из него выскочил Илья, и в несколько прыжков, таких больших, на которые ученый-пенсионер был способен, он оказался около машины. Застучал в стекло, опасливо озираясь по сторонам.

– Выходи скорее, прыгай в мою машину. Где твоя тетя?

***

Когда Соня достала шприц, Олег отвернулся к окну, чтобы не видеть, как игла вонзается в тело. Этого момента укола он боялся всегда. Неподалёку затормозил старый армейский УАЗ, из его окна выглядывал водитель наехавшего на него грузовика. Рефлекс преследования сработал мгновенно, майор схватил с приборной доски свой пистолет, цепляясь за дверцу кабины соскочил на дорогу, крикнул Дурову: "за мной – на задержание!" и заковылял к машине, в которой преступник собирался сбежать с места преступления.

Илья посмотрел туда, откуда доносились эти крики. От грузовика к ним бежал милиционер без фуражки, за которым волочился шлейф бинта. Он размахивал пистолетом и кричал "стой стрелять буду". За ним следовал другой милиционер в фуражке, который на ходу расстегивал кобуру. Приближение людей с огнестрельным оружием в руках заставило Илью действовать более решительно. Он распахнул дверцу машины, схватил Ивану за руку, приговаривая "если сейчас погибнем, то и тетю твою не спасем" потащил ее из машины. Ивана не хотела уезжать без тети и упиралась, хватаясь за распахнутую дверцу.

– Они берут заложницу, – крикнул Дуров.

– Вижу, – откликнулся Олег, – Не стреляй. Попадешь в девчонку. Берём живыми.

Видя, что Илья замешкался, пытаясь спасти бестолковую девчонку, Сергей выскочил из машины, схватил ее за вторую руку. Ивана увидела Сергея и от растерянности перестала сопротивляться. Вдвоем мужчины быстро Ивану затолкали на заднее сидение. Сергей запрыгивал в нее уже на ходу.

В лицо чуть не успевшему Дурову ударила струя выхлопных газов, он закашлялся.

– Ну, чего стоишь? – крикнул подбежавший следом майор, – Давай – в погоню!

Он кинулся к Хонде, дверца которой была распахнута. В замке зажигания торчали ключи, Соня забыла их вынуть, так как очень спешила оказать первую помощь раненому. Олег забрался на пассажирское сидение и крикнул Дурову:

– Садись за руль! Гони!

Дуров не привык размышлять, когда начальство приказывает.

Соня не поняла, что произошло.

– Куда вы?! – крикнула она вслед убегающему раненному

Потом она увидела, как ее новый знакомый Илья и еще какой-то странный тип в лохмотьях вытащили Ивану из машины. С невесть откуда взявшейся ловкостью Соня спрыгнула на землю и бросилась к своей машине, однако майор и младший лейтенант добежали до нее раньше.

– Подождите! – крикнула Соня. – Меня подождите!

Её "хонда" взревела мотором, взвизгнула истертой резиной и рванулась, взметая клубы придорожной пыли.

– Стойте! – кричала Соня, отчаянно размахивая свободной рукой, вторая была занята аптечкой. – Стойте!

Поняв, что ее машина угнана теми, кого она считала стражами порядка, Соня растерялась окончательно, но беспокойство за жизнь Иваны заставило ее действовать. Она подбежала к единственной целой машине, которая находилась поблизости – пятидверной Ниве с надписью ОМОН на боку. Внутри никого не было, на заднем сидении лежал бронежилет и каска. На всякий случай Соня исследовала пол под водительским креслом на предмет нечаянно закатившихся туда ключей зажигания. В этой неудобной позе ее застал вернувшийся из похода в дальние кустики по нужде омоновец Фролов – водитель Нивы.

– Что это Вы здесь делаете гражданочка? – спросил он, щелкнув затвором, – Покажите свои документы.

– Они в машине! – воскликнула Соня и энергично замахала руками в сторону, куда умчались друг за другом Илья с Иваной и два стража порядка.

Поведение женщины, насторожило сержанта Фролова. Он выставил перед собой автомат, чтобы своевременно среагировать на агрессию с ее стороны.

– Спокойно, дамочка, спокойно. Не надо так возбуждаться. Ну-ка, давайте оденем браслетики, а потом будем выяснять, что к чему.

– Какие браслетики? – возмутилась Соня, – При чем здесь украшения? Как вы не понимаете. Они увезли мою дочку, похитили, понимаете. А милиционеры угнали мою машину номер...

Соня от волнения забыла номер своей машины. Из всего регистрационного номера своей машины она сейчас помнила только цифры, но в какой последовательности они стояли на знаке, она забыла.

– Понимаете, надо срочно догнать всех их, чтобы спасти мою племянницу.

– Так эта похищенная особа вам дочь или племянница? Номер своей машины не помните, путаете родственников. Что-то мне все это подозрительно. Наркотики, оружие?

– Спасибо не надо. – Машинально ответила расстроенная Соня.

Соня поняла, что теряет драгоценное время. Нужно было убедить сержанта помочь немедленно. Она призвала на помощь всю свою рассудительность и все спокойствие, на которое была способна в этой ужасной ситуации.

– Понимаете, я врач. Не совсем такой, чтобы лечить человека. Я – дантист. Но все равно врач. И когда мне сказали, что майор ранен, я взяла свою аптечку. Вот она, – Соня показала аптечку, которую она не забыла прихватить, выскакивая из кабины грузовика. – И пока я перевязывала раны товарищу майору, они, в общем-то, неизвестные мне люди, хотя один из них мне был немного знаком, вытащили моего ангелочка из моей машины, запихали в свою и увезли. А майор с младшим лейтенантом Дуровым сели в мою машину с моими документами, а меня забыли с собой взять. Вернее они уехали раньше, чем я добежала. И вот теперь нужно спасать Ванечку, а я тут стою с вами, разговариваю, а вы мне предлагаете наркотики и оружие.

Упоминание фамилий двух знакомых милиционеров поколебали омоновца в его подозрениях относительно странной особы, которая только что копалась в служебной машине.

– Так вы вместе с майором? – уточнил он.

– Да! Да! – вскрикнула Соня, – Поехали уже.

– Ну, ладно, одевайте бронежилет и каску, на всякий случай, если будут отстреливаться. Мы их догоним. – Сказал омоновец, доставая из багажника запасной комплект.

– Да-да-да, быстрее, только на вас, надежда, герой, настоящий герой, – засуетилась Соня. – Они увезли ее на военной такой машине, очень старой, наверное, списанной. Цвета хаки.

Она послушно полезла в пассажирскую часть машины и стала напяливать на себя снаряжение, приговаривая "скорее, скорее, гоните, спасите".

Омоновец вскочил на водительское сидение, и машина рванулась в сторону, куда умчались все предыдущие герои произошедших событий. "Я поехал в погоню за преступников, – передал он по рации, – скоро вернусь, собираемся у места преступления".

По трассе друг за другом, обгоняя попутные автомобили, неслись три машины. Первой, пыхтя выхлопами от второсортного бензина и громыхая на камнях и рытвинах, мчался старый армейский внедорожник защитного цвета. Потом на расстоянии прямой видимости на предельной для этой старушки скорости постоянно сигналя, мчалась красная Хонда. Последним медленно, но верно, сокращая расстояние между первыми двумя машинами и собой, ехала тяжелая бронированная Нива.

Вдруг "хонда" зачихала и заглохла. Она ехала по трассе некоторое время по инерции, а потом остановилась.

– Что?! – вскричал Дуров, не поняв в азарте, что произошло, он нажимал на все педали, крутил ключом в замке зажигания – все тщетно.

– "Что-что", идиот, бензин кончился. – рявкнул Олег – Вот что значит, женщина за рулем. Не могла позаботиться, чтобы бензина хватило до заправки.

– Мы ее недавно проехали. Может, вернемся?

– Ну, ты Дуров, дурак! Как вернемся? На себе этот металлолом потащишь?

– Надо было в нашу машину сесть, – пробормотал Дуров только сейчас сообразивший, что они с майором немного не добежали до своей служебной машины бак которой был залит АИ 92 под завязку.

– "Нада было", "нада было", – передразнил его Олег, – Чего ты мямлишь?

– Там наша машина стояла недалеко, – пояснил Дуров. – Я перед выездом заправил ее до полного.

– А чего же ты, балбес, в эту развалюху вперся со всего ходу? – заорал в бешенстве Олег. – В свою и "нада было" садиться.

Сейчас он ненавидел всех и особенно себя, потому что понимал, что виноват не меньше своего подчиненного. И от этого все больше раздражался.

– Так Вы ж приказали... – начал было оправдываться Дуров, но вовремя осекся, увидев побелевший от ярости лик своего начальника, – Давайте, тормознем кого-нибудь, – неуверенно предложил он.

– Ну, и чего ты здесь сидишь? Иди скорее, тормози, – рявкнул опять Олег, – Вот ведь повезло мне с подчиненным.

Вылезая из Хонды Дуров неловко ударился головой о низкий потолок салона, замешкался, поправляя фуражку. В этот момент мимо промчалась омоновская НИВА. Олег ее увидел, с криком "стоять!" вывалился из машины, но было уже поздно, задок спецмашины быстро удалялся и вскоре слился с серым бетоном.

– Я тебе говорил – "иди скорее", – закричал он на нерасторопного подчиненного, – Тормози теперь любого. И фамилию смени, идиот!

Соня смотрела вперед, поэтому не заметила на обочине свою машину. Но даже если бы она ее увидела, то не стала бы просить омоновца тормозить, потому что сейчас важнее всего было догнать похитителей Иваны. Она видела её в окне задней двери, она махала ей рукой. Соня злилась на неё за это и надеялась, что с ней ничего не случится.

– Почему мы убегаем от моей тети? – спросила Ивана Илью, – Она едет за нами. Давайте их подождем.

– Что тебе непонятно, глупая девочка, – вспылил Сергей, – Тетю твою в заложники взяли. А когда нас догонят, то всех заберут, отвезут подальше и расстреляют, как лишних свидетелей.

Он добавил для убедительности несколько колен русского мата.

– Не ругайся при детях, – строго оборвал его Илья.

– А я вас знаю, – сказала Ивана.

– А я тебя нет. И век бы не знал, если бы не этот сердобольный, – Сергей недовольно покосился на Илью.

– Зато вы знаете Марию, у которой покупаете самогон.

Услышав про Марию, Сергей обернулся к ней всем корпусом:

– Что? Ты... ты... откуда ты про Марию знаешь? Знакомая что ли? Не знаю, что она тебе обо мне наплела. Не повторяй за другими глупости.

"Вот и Мария из моего второго тоже есть, – подумала Ивана. – Все персонажи есть в реальности".

– Я не могу оторваться. У них машина новее моей. На этой развалюхе быстро не поедешь. – Сказал Илья.

– Тут недалеко осталось. Дотяни, братишка! – Сергей опасливо оглянулся на неотвратимо приближающуюся Ниву, – Только бы стрелять не начали.

– Остановите машину, я хочу к тете! – закричала Ивана, стараясь перекричать натуженный рев мотора.

– Что ты все время лезешь, куда не просят! Сиди, как мышь, когда взрослые тебе пытаются помочь! – Прокричал Сергей.

– А Вам, дядя Сергей, надо лечиться от алкоголизма. Дяденька водитель, остановите, пожалуйста.

– Мы должны быть бдительны, – не уверенно возразил Илья, – рядом граница. Международная преступность, контрабандисты, резиденты и все такое...