Текст книги "Бабочка в стекле (СИ)"
Автор книги: Елена Левашова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)
Том 2. Глава 1.
Анна почувствовала себя так, будто её окатили ледяным душем. В глазах потемнело от волнения и обиды. Борис разжал её кисти и устремился вверх по лестнице.
Она задыхалась от унижения и боли, пытаясь осмыслить происшедшее. На ватных ногах спустилась в паркинг, дрожащими пальцами открыла дверь машины. Что произошло? Он хотел унизить её? Снова поставить на место?
Она нервно рассмеялась. Её сотрясал смех, переходящий в рыдания. Её догадка была очевидной. Борис хотел лишь морально растоптать её, а она, как последняя дура, отвечала на его лживые поцелуи! Неужели он так злопамятен?
Анна выехала из паркинга. Безумие страсти отпустило, уступив холодному рассудку. Возмущение кипело, обида застилала глаза... Дрожащими пальцами она набрала номер Михаила.
– Михаил Александрович, к сожалению, я не смогу быть сегодня на вечеринке! Извините... – сдавленно сообщила Анна.
– Анечка, это невозможно! Приезжают Карл и Ларс. Как ты прикажешь мне общаться с ними? – возмутился Михаил. – Разве так делается? В последний момент!
– Хорошо, а если я найду себе замену? – обнадёжила его Анна, заранее зная, что никакой замены найти не сможет.
– Аня! Ну какая замена? Расскажи, что случилось? Может, я смогу помочь? – недоумевал Михаил.
«Открутите голову своему сыночку...» – подумала она, но вслух сказала:
– Хорошо, извините меня. Я решу свои проблемы до вечера и приеду...
Во время этого разговора с Анной в кабинет Михаила зашёл Борис. Он кивнул отцу и сел за письменный стол, склонившись над договорами со шведами. По всей видимости, они были составлены Аней. Так вот для чего её вызывал отец.
– Боря, почему у тебя мокрая голова? Ты в порядке? – Михаил, закончив разговор по телефону, посмотрел на сына. Тот размашисто подписывал бумаги.
«Пришлось охлаждать свою страсть холодной водой из-под крана...» – подумал он, но ответил отцу улыбнувшись:
– Пап, я был в спортзале. Всё со мной в порядке, не волнуйся.
Времени на сборы у Анны не оставалось. Наверняка после мерзкого, подлого поступка Борис ожидает её реванша! Надеется, что она отплатит ему той же монетой?
Слезы застилали её глаза, не хотелось больше их сдерживать. Она остановилась во дворе своего дома и опустила голову на руль... Больно, обидно... Её захлёстывали ярость и ненависть. Когда Анна, немного успокоившись, собралась заглушить двигатель и выйти из машины, зазвонил телефон.
Ей звонили из бухгалтерии Уэльского университета. Анна попросила прислать на почту счёт на оплату обучения дочери несколько дней назад. Наверное, потребовались уточнения, иначе, чем объяснить их звонок? Экономист утверждала, что обучение студентки Марины Рауде полностью оплачено ещё в июле. Анна несколько раз повторяла фамилию Марины, не понимая, каким образом это произошло. Чопорная, аккуратная сотрудница университета была оскорблена недоверием Анны, окончательно убедив её в достоверности произведённой оплаты.
Анна вежливо извинилась и попрощалась. Кто же этот благодетель? Им мог быть только Отто! Почему же он не признался? Не похвастался ей своим поступком и не воспользовался случаем уложить её в постель?
Надо обязательно поблагодарить его сегодня вечером. Черт бы побрал эту вечеринку! Почему Михаил все время настаивает на её присутствии? Он мог бы нанять переводчика со стороны!
Анна подъехала к уютному ресторану на воде в числе опоздавших. Михаил сам встретил гостей в аэропорту, решив не затруднять в этот раз переводчицу.
Отто рвался приехать в гости, познакомиться с её мамой, только Анюта на ходу придумала весомую отговорку в виде гипертонического криза, внезапно случившегося с Татьяной Николаевной. Расстроенный, он взял такси и приехал в ресторан.
Никого впечатлять и соблазнять в этот вечер ей не хотелось. Анна настроилась хорошо выполнить свою работу, быть приветливой с симпатичными ей шведами – давними партнёрами холдинга.
Отто встретил её на входе. Благоухающий, одетый с иголочки, он широко улыбался ей, не скрывая радости от встречи:
– Аннет, какая ты элегантная, красивая! – он прильнул губами к её кисти. Анна взяла его под руку и последовала в холл ресторана.
Она мило улыбалась и прижималась к Отто, пока они шли к банкетному столу. Большинство гостей и сотрудников холдинга прогуливалось по уютной территории ресторана, наблюдая за красивыми лебедиными парами. Михаил вместе со шведскими гостями уже сидел во главе накрытого стола. Увидев Анну, Карл и Ларс помахали ей рукой.
– Привет! Карл, Ларс, лебедей видели? – осведомилась она у гостей по-английски. Те наперебой рассказывали о своих впечатлениях об этом живописном месте.
– Анечка, как я рад, что ты приехала! Мне так тяжело с ними. – Вздохнул Михаил.
– Разве Борис Михайлович не помогает вам? Он же вполне сносно говорит по-английски? – удивилась Анна.
– Его нет ещё! Так что я тут сам с ними...
– Михаил Александрович, могу персонально заниматься с вами английским. – Улыбнулась Анна.
В холл ресторана зашли Берта с сыном Мишей и начальник отдела, полковник Сергей Орлов. В этот раз он был в числе гостей. Михаил попросил Берту пригласить всех за стол.
Гостей было немного, в основном давние коллеги Михаила и его приятели. Берта Михайловна села возле Анны и Отто, весьма любезно поздоровавшись. Анна ответила на приветствие и похвалила костюм Берты насыщенного винного цвета, который ей очень шёл.
Звон хрусталя, смех и разноголосый гул застольной оживленной беседы нарушил приятный мужской баритон:
– Добрый вечер! – Борис в компании очаровательной спутницы подошёл к столу. Не взглянув на Анну, он подал руку для приветствия Карлу, Ларсу и Отто.
– Боренька, Ирочка! Проходите скорее! – Берта вскочила с места, обняла спутницу Бориса и проводила пару к столу. По всей видимости, родственники Бориса были знакомы с ней.
Михаил Александрович попросил Анну сесть к нему поближе. Ему нужно было обсудить со шведскими партнёрами рабочие вопросы.
Анна ерзала на своём месте, сухо чеканя по-английски. Она старалась не смотреть в сторону Бориса и сногсшибательной рыжеволосой девушки, но не могла усмирить волнение: гнев, смятение, ослепляющая обида, унижение – все чувства сразу переполняли её...
Она глубоко вздохнула и по-английски предложила гостям полюбоваться закатом. Ларс улыбнулся и похлопал отца по плечу, предлагая прогуляться. Михаил последовал за ними на террасу.
В это время музыканты настраивали аппаратуру. От нежного звучания гитары, ритмичных переливов ударных инструментов волнение Анны только усилилось, а сердце выпрыгивало из груди...
Солнце отражалось от поверхности воды. Словно рассыпанная золотая пыль, оно искрилось и играло мелкими речными волнами. Анна часто дышала от волнения, жадно вдыхая прохладный, свежий воздух.
К их компании подошёл Отто с бокалом белого вина. Он протянул его Анне и ласково тронул её локоть.
– Дорогая, хватит работать, пойдём танцевать, – прошептал он ей на ухо. Анна пригубила вино.
– Я хотела поговорить с тобой. Почему ты скрыл от меня? Ты не хочешь признаться? – она пристально смотрела в его глаза.
– Ich liebe dich so sehr... – ответил он по-немецки, а потом повторил эту фразу по-русски, – я очень люблю тебя...
– Я не об этом, Отто! Это ты оплатил учебу Марины?
– Нет, Аннет. Ты же не просила меня. Запретила помогать тебе. Или что-то изменилось?
Анна недоумевала: неужели это сделал Борис?
Компания прогуливалась вдоль террасы. Михаил услышал прекрасную музыку, доносящуюся со сцены, и предложил всем вернуться в ресторан.
Анна крепко сжала руку Отто, когда они вошли в холл. Танцующие пары растворились в клубах цветного тумана, который выпускали специальные генераторы.
Свет был приглушен, освещалась лишь сцена. Отто потянул Анну в центр зала, нежно обняв её за талию. Она положила голову ему на плечо, погружённая в свои тягостные мысли. Почему она не любит его? И можно ли заставить себя это сделать?
Анна заметила ярко освещённый столик на двоих в углу зала, недалеко от танцпола. Он был сервирован, на нем горели свечи в кованых подсвечниках.
Сидя за столом, рыжеволосая незнакомка курила кальян. Наконец Анна смогла рассмотреть её: длинные, густые прямые волосы ниспадали каскадом по её плечам, оттеняя белую кожу, пышные наращённые ресницы подчеркивали большие светлые глаза. Незнакомка выпускала дым, вытянув пухлые губы. Она увидела приближающегося Бориса и встала, одаривая его лучезарной улыбкой. Высокая, длинноногая, в темно-зеленом коротком облегающем платье, подчеркивающем стройные ноги и полную грудь...
«Неудивительно, что он меня не хочет!» – подумала Анна.
Борис подошёл к девушке, шепнул ей что-то на ухо и поцеловал. Анна видела, как страстно она ответила ему, бесстыдно коснувшись языком его губ... Господи, как же больно... Невыносимо, жестоко... Но ей необходимо поговорить с ним, чтобы выяснить, имеет ли Борис отношение к оплате учебы Марины.
Танец закончился, и Отто повёл Анну за их столик. Михаил оживлённо беседовал с Сергеем Орловым. Было понятно, что разговор серьёзный и конфиденциальный. На полпути Анна объяснила Отто, что ей необходимо отлучиться ненадолго. Он с тоской провожал взглядом её хрупкий силуэт, растворившийся в голубом тумане танцпола...
– Борис Михайлович! Мне нужно поговорить с вами... – Анна подошла к целующейся паре в самый неподходящий момент. Борис недовольно оторвался от пухлых розовых губ рыжеволосой красотки.
– Для разговоров есть рабочее время! Это подождать не может? – резко ответил он.
– Нет... Я много времени не займу... – сухо пробормотала Анна. Борис, извинившись перед своей пассией, подхватил Анну под локоть и потянул к дальнему углу открытой террасы.
Вечер окутал прохладой. Подушки белых пушистых облаков окрасились малиновым пламенем заката. Звуки музыки смолкли, и тишину нарушал лишь мерный плеск речных волн.
– Анна Александровна, по-моему, во время сегодняшнего нашего с вами общения я все предельно ясно объяснил... Или вам требуется повторить? – Борис сократил расстояние между ними. Она с силой оттолкнула его.
– А теперь послушай меня! Надеюсь, повторять мне тоже не придётся!
Борис, мучимый угрызениями совести от своего поступка, намеревался извиниться перед ней. Его гордому воображению представлялась милая, растерянная, униженная, повергнутая Анечка, но увидел он решительную, ледяную стерву.
– Я тебя посажу! Я не шучу! Если ты ещё хоть раз подойдёшь ко мне ближе, чем на два метра! – взволнованно выкрикнула Анна. От неожиданности Борис оторопел.
– Да ты чего... – выдавил он, наблюдая, как она вжалась в перила деревянной террасы. Анна смахнула прядь с разгоряченного лица.
– Это ты оплатил учебу Марины? – взволнованно спросила она.
– Нет! Зачем мне это делать? Что ты возомнила о себе? Ты – никто для меня! Пустое место! – ответил он. – Спрашивай у своего обожаемого Отто!
– Он отрицает свою причастность! – выпалила Анна, нарочно не обратив внимания на ранящие её до глубины души слова. Она стояла абсолютно невозмутимая, спокойная, как скала.
– Значит, это кто-то из твоих ухажеров и обожателей. – Не унимался Борис.
– Хорошо, спасибо за честность. Мне не следовало даже спрашивать тебя об этом: понятно, что на такие поступки ты неспособен, – ледяным тоном ответила она. – Значит, придётся обойти всех своих многочисленных ухажеров в поисках правды! – с этими словами она быстрым, уверенным шагом покинула террасу.
Анна, бледная, вошла в ресторан. Она озиралась по сторонам в поисках Отто, напряжённо вглядывалась в толпу танцующих, сидящих за столами гостей.
Вдруг её локоть кто-то сжал. Анна обернулась и облегченно вздохнула, увидев Отто. Его глаза светились страданием:
‒ Дорогая, я сделаю всё, чтобы ты его забыла... ‒ прошептал он.
Анна прижалась к его груди, еле сдерживая слезы.
‒ Отто, не говори глупостей! Он ‒ пустое место для меня! С чего ты взял вообще? Ты разве не видел, что он не один теперь? ‒ оправдывалась женщина.
‒ Я говорю не о нём. Борис ‒ циник и обольститель. У него нет сердца! Я говорю о тебе, родная... ‒ он нежно сжимал её плечи.
Анна увлекла его в толпу танцующих. Когда музыканты объявили перерыв, пара вернулась к своему столику. Михаил предложил Анне присоединиться к их с Орловым разговору.
‒ Анна Александровна, вы можете быть спокойны. Мы приостанавливаем следствие, больше не будет допросов и вызовов в комитет, ‒ сказал Сергей Юрьевич.
‒ Как... ‒ у неё от неожиданности округлились глаза. Анна перевела взор на Михаила, ища подтверждения с его стороны.
‒ Анечка, Сергей Юрьевич убедил меня в бесполезности поисков. Всем очевидно, что Юргис сбежал и прячется где-то за границей, скорее всего, под чужим именем.
‒ Неужели нельзя подключить Интерпол? ‒ возмущённо воскликнула Анна. ‒ Михаил Александрович, как вы согласились с этим? Вы разве не понимаете, что они просто не хотят работать? ‒ она гневно взглянула на Орлова.
‒ Всех подключили сразу! Или вы думаете, у нас дети работают? Юргис Раудис в международном розыске с первого дня расследования! Только некоторые страны, к вашему сведению, не выдают преступников, даже зная о том, что они в бегах, ‒ парировал Орлов. ‒ Следствие проведено максимально качественно. Вы поздно хватились своего мужа, Анна Александровна! Чего вы хотите от нас?
Конечно, Орлов прав. Значит, надежды никакой нет? И она больше никогда не увидит Юргиса? Марина больше никогда не увидит отца?
Надо убедить Михаила нанять частного детектива, подключить другие ресурсы к поискам, помимо правоохранительных органов.
Анна попрощалась с Михаилом и Бертой. Деловые переговоры со шведами были благополучно проведены, и оставаться на вечеринке ей больше не хотелось.
‒ Поехали ко мне, Аннет... ‒ Отто обнял её и поцеловал в щеку. Его поцелуи были «не такими», великолепный парфюм ‒ «не таким», каждое его прикосновение лишь раздражало. В нём было всё «не таким», недостаточным для любви! Анна ругала себя за неспособность полюбить, но, кроме уважения и дружеской симпатии, ничего к нему не испытывала.
‒ Не могу... Я не могу так... ‒ голос Анны дрожал.
‒ Милая, ты слишком серьёзно относишься к этому. Это просто секс. ‒ Убеждал её Отто.
‒ Для меня ‒ не просто! ‒ прошептала она.
Терпению Отто можно было позавидовать. Он понимающе улыбнулся и попрощался с Анной.
Служебные машины холдинга развозили выпивших гостей по домам и отелям. Ресторан опустел, наконец, оставленный под молчаливое наблюдение чёрных лебедей...
Глава 2.
‒ Пожалуйста, ничего не трогай в моем доме, не убирай и не готовь! ‒ сухо обратился к Ирине Борис, когда они сели в такси.
После разговора с Анной настроение его безвозвратно испортилось. Неужели она сейчас с ним? С Отто? Предаётся дикой страсти в объятиях воспитанного на немецкой порнографии рафинированного сопляка? Стерва...
‒ Я и не собиралась. Готовить я не умею, убирать не люблю и не буду. Надеюсь, у тебя есть домработница? ‒ отвлекла его от мыслей Ирина.
‒ Есть, конечно. Вот и чудно! Может, тебе удобнее будет жить в гостинице? ‒ спросил Борис.
‒ Если тебе не нужна моя компания, я с удовольствием переночую сегодня в гостинице. ‒ Совершенно спокойным тоном ответила Ирина. ‒ Только давай заедем к тебе за моими вещами, хорошо?
Бориса поразила степень её безразличия. В хорошем смысле! Ей, по всей видимости, было всё равно, где ночевать и с кем спать. Он был ей абсолютно безразличен! Такси подъехало к дому. Борис, успокоенный равнодушным отношением Ирины, извинился за свою невежливость и попросил её остаться. В другой комнате... Ему ничего не нужно было от неё.
Анна окунулась в работу с головой. Студенты прибывали в языковой центр рекой ‒ подтянуть забытые за лето знания, наверстать программу. Наконец-то она свободна! От Юргиса с его болезненной ревностью к её работе, от предрассудков. Свободная и самостоятельная, вольная распоряжаться своим временем и знаниями.
Учеба Мариночки начиналась в этом семестре немного позднее – в середине сентября. Анна радовалась возможности пообщаться с дочерью подольше. После работы они гуляли, болтали в уютных кафешках, ходили в кино.
Изредка Марине удавалось вытащить маму в парк, чтобы покататься на велосипедах. В выходные они брали в свою компанию Татьяну Николаевну и ехали на дачу. Ароматные шашлыки на природе, домашние мамины пироги и прогулки вдоль реки... Если бы только жизнь Анны не омрачали мысли о сбежавшем Юргисе. Или о презирающем её Борисе...
В начале сентября на адрес языкового центра Анны Рауде пришло приглашение. Она была уведомлена о предстоящем праздновании дня рождения одного из владельцев холдинга ‒ Борислава Колосовского. Именно так официально он приглашал её на свой праздник. Но напоминания Анюте не требовались: она никогда не забывала, что день рождения у Бориса 17 сентября. Ей вспомнилось, как раньше они с Наташей заранее готовили Борису подарки и пожелания. А позже, после её смерти, сама Анна поздравляла его, как близкого друга. Теперь же все изменилось…
В этом году поздравлять любимого, но ставшего чужим, Анне не хотелось. «Пустое место для меня...» ‒ кинжальными уколами разрывали грудь его обидные слова. «Никуда я не пойду... Напишу сообщение, и всё на этом!» ‒ подумала Анна.
Начало осени выдалось дождливым и ветреным. Дождь монотонно барабанил в стекла без передышки. Марина позвонила Анне в обед с предложением пойти в кино.
Побыстрее закончив занятия с учениками, Анна решила позвонить дочери, но та оказалась недоступна. Значит, придётся ехать прямо к кинотеатру в условленное время. Остаток свободного времени Анна посвятила изучению предложений по госзакупкам для холдинга Колосовских и других фирм.
Спустя некоторое время она закончила работу и, торопливо сев в машину, снова набрала телефонный номер дочери. Марина по-прежнему не отвечала!
Лёгкое волнение прохладными щупальцами проникало в материнское сердце. Ещё чуть-чуть, и щупальца страха и паники задушат её!
‒ Мама... ‒ Анна набрала номер матери. ‒ Ты не знаешь, где Мариночка?
‒ Нет, Анечка, я с обеда не могу с ней связаться. Марина сказала, что поехала к тебе! ‒ ответила Татьяна Николаевна.
‒ Господи... Где теперь её искать? ‒ взволнованно воскликнула Анна.
‒ Нюся, ты не паникуй раньше времени. Поезжай к кинотеатру для начала. Может, у неё батарейка села? ‒ успокаивала Анну мать.
‒ Мама, мои предчувствия не обманешь. Я чувствую, что с ней случилась беда! ‒ Анна остановила машину, так как разволновалась настолько, что не могла её вести.
Взяв себя в руки, она начала обзванивать друзей и знакомых Марины. Только все они наперебой отвечали, что утратили с ней связь ещё в обед.
В глазах потемнело... От волнения сбивалось дыхание, от дурных, страшных мыслей холодело в сердце. Анна уже не сомневалась, что с дочерью случилась беда! Она решила не повторять ошибки, которую допустила, когда исчез Юргис. Звонить следователю нужно сейчас же, не теряя ни секунды. Пусть её подозрения окажутся ложными, зато не будет упущено время.
‒ Алло... ‒ Анна тяжело дышала в трубку. ‒ Алексей Иванович, у меня пропала дочь.
‒ Анна Александровна, вы уверены? Сколько времени прошло с того момента, когда была утрачена связь с ней? ‒ с досадой спросил Семенихин. Неужели нераскрытое дело осложнялось похищением?
‒ Марина звонила мне в обед... ‒ прошептала обессиленная переживаниями Анна. ‒ И не уговаривайте меня обращаться в полицию! Я уверена, что похищение Марины напрямую связано с ограблением холдинга.
‒ Если это действительно похищение, а не подростковая безответственность и безалаберность! Вам все равно придётся обратиться в полицию, чтобы завели разыскное дело, Анна Александровна, ‒ строго ответил Семенихин, слушая в трубке всхлипывания.
Ориентировки были отправлены во все инстанции. Показания, сбор информации... Анна обессилела от горя. Семенихин оставил её в управлении до поздней ночи ‒ ждать входящего вызова от похитителя. Ему показалось странным, что звонок не поступил сразу же после исчезновения Марины.
‒ Анна Александровна, вы уверены, что ваша дочь попала в беду? Может быть, она отпрашивалась в какую-либо поездку с друзьями? ‒ мялся Семенихин. ‒ Знаете, как это бывает... Дачи, шашлыки с парнями, выпивка...
‒ Господи, Алексей, ну что вы несёте? По-вашему, о таком можно забыть?
Анна сидела на зеленом диванчике, напряжённо ожидая вердикта следователей. Семенихин отчитался о случившемся полковнику Орлову. Тот настаивал на передаче разыскного дела другому управлению. Предусмотрительный полковник по возможности открещивался от лишнего груза. Следователи спорили, какое ведомство возьмётся за дело, а Анна чувствовала себя так, будто у неё живьём вырвали сердце. Никакие переживания в её жизни не могли сравниться с материнской утратой. Юргис, Борис... Все стало малозначимым, несущественным. Обстоятельства жестоко отбрасывали из её жизни ненужные переживания и людей. Анну накрыло чувство вины... Оглушающей, разрушительной… Если бы она больше времени уделяла дочери и матери, такого точно не случилось!
Пока она сокрушалась, забившись в угол диванчика, поступил входящий вызов. Семенихин напрягся, но тревога оказалась ложной ‒ звонила мама Анны. Он отвернулся со скучающим видом, и в этот момент Анна перевела смартфон на громкую связь. Татьяна Николаевна, всхлипывая, подтвердила подозрения дочери.
Из сказанного стало ясно, что Марина Рауде действительно похищена, а преступник вместо звонка использовал письменное обращение.
Конверт с требованиями был подброшен к дверям квартиры. Похититель потребовал десять миллионов рублей в обмен на возвращение Марины. В своём послании преступник намекнул, что муж Анны обеспечил её деньгами.
Орлов был прижат к стенке открывшимися обстоятельствами. Он сухо приказал Семенихину ехать к Анне домой для изучения конверта, а также отдал приказ об открытии разыскного дела, запросе данных с ближайших камер видеонаблюдения и опросе соседей.
Связь ограбления холдинга Юргисом и похищения была очевидной. Тот опрометчиво отказался платить своему сообщнику, за что поплатился. Вернее, груз боли и страдания в который раз лёг на плечи его жены. Бедная Анна... Алексей Семенихин еле сдерживался, чтобы открыто не высказать своё отношение к её пропавшему мужу. Он рассматривал конверт через лупу, ища зацепки на ровном белом листе с распечатанными курсивом буквами.
‒ Мерзавец! Как он мог допустить это? ‒ Анна рыдала, уткнувшись в плечо матери, попрекая Юргиса.
‒ Анютка, надо искать деньги... ‒ ответила ей мать.
‒ Мама, у меня нет ничего, ты же знаешь: я все отдала Колосовским! Все, что получила за квартиру... Да и этого не хватило бы.
Семенихин нарушил их размышления:
‒ Анна Александровна, не торопитесь с деньгами. Преступник вам ещё напишет. Во-первых, он не указал, где оставить деньги, что само по себе очень странно. Во-вторых, деньги должны быть переданы после того, как вы убедитесь, что ваша дочь жива.
Анна снова закрыла лицо руками, заливаясь слезами. Алексей мялся на пороге квартиры, чувствуя неуверенность. Желание оставаться серьезным следователем боролось с потребностью по-дружески утешить страдающих женщин.
Ужасная ночь растворилась в багряном пламени рассвета. Звезды померкли в оранжевых лучах занимающегося солнца. Короткий болезненный сон Анюты прервал телефонный звонок. Она вскрикнула, увидев, что звонит дочь:
‒ Мариночка... Марина...
‒ Мама... ‒ выдавила девушка. ‒ Мама, со мной все в порядке... Мой похититель положил передо мной листок с инструкцией. Я должна прочитать тебе её, затем телефон снова отключится... ‒ Марина еле сдерживала рыдания.
‒ Доченька, читай, я все запишу! ‒ от усталости Анна с трудом соображала, что делать. В темноте она нащупала выключатель, включила свет, схватила ручку и блокнот, лежащие на тумбочке в прихожей.
‒ Он требует приготовить деньги... Написано, что сумму ты знаешь, ‒ пролепетала Марина.
‒ Марина, что дальше? Доченька, где ты? Скажи, родная! ‒ самообладание Анны распадалось на мелкие осколки. Она снова заплакала.
‒ Он написал, что свяжется, как только ты соберёшь деньги, ‒ Марина тяжело дышала. Её голос дрожал от волнения и страха. ‒ Мама, я не знаю, где я. Мамочка, помоги мне! – как только она стала рыдать в трубку, связь оборвалась.
В комнату вошла взволнованная Татьяна Николаевна. Она обняла Анну и долго гладила по голове, убеждая рассказать о похищении Колосовским.
‒ Мама, для чего им эта информация? Они ненавидят меня, считают сообщницей, лгуньей! А Боря... больше всех! ‒ теперь уже поводом для слез послужила давняя обида.
Утром о звонке дочери сообщили Семенихину. Он принялся за дело с присущей ему старательностью. Опрашивал соседей Анны, сотрудников языкового центра. Фотография Марины висела, казалось, на каждом столбе!
Ирина грациозно вышла из бассейна с морской водой, на ходу обтираясь полотенцем. Разочарованная холодным сибирским климатом, она убедила Бориса уехать на Сицилию, в арендованную ею до Нового года виллу.
Борис привлёк её к себе, отбрасывая полотенце. Он чувствовал соленый вкус губ и кожи, сжимая ее в объятиях.
‒ Ты ‒ сумасшедший... страстный, неистовый... ‒ шептала Ирина, задыхаясь от сладостных поцелуев и увлекая Бориса в душ. Она выбрала правильную тактику в отношениях с Борисом, успокаивая его бдительность показным равнодушием...
Выйдя из душа, Ирина услышала звук входящего звонка. Звонили Борису, и она могла не отвечать, однако её внимание привлёк абонент с именем «Анечка». Та красивая кудрявая пигалица была предметом беспокойства рыжеволосой хищницы. Ирина не задавала вопросы Борису, ведь слышать ложь не хотелось. За него говорили взгляды, бросаемые украдкой на эту женщину, танцующую с другим, его ярость, раздражение в тот день, когда Ирина познакомилась с Анной.
Изящная ручка без колебаний нажала зеленую кнопку. На том конце сдавленным голосом с ней поздоровалась Анна:
‒ Борис Михайлович, добрый день! Боря...
Ирина не сомневалась, что Анна плачет.
‒ Слушаю, говорите! ‒ деловито ответила она. ‒ Скажите, что вам нужно, ‒ я передам!
‒ Простите, вы, наверное, Ирина? Я ‒ Анна Рауде... Мне нужно поговорить с Борисом лично... Это очень важно!
‒ Анна, мне велено передать, что разговаривать с вами Борис не хочет. Рабочие вопросы будьте добры решать с другими Колосовскими! ‒ отрезала Ирина.
‒ Прошу вас, это очень важно! ‒ всхлипывала Анна, забыв о гордости. ‒ Мне нужна его помощь...
‒ Анна, жалость ‒ худшее средство для привлечения мужчин! ‒ безжалостно выпалила Ирина и закончила разговор.
Обессиленная от унижения Анюта сползла по стенке прихожей. Столько боли сразу? Нет, Господи... Пожалуйста, пощади! Она вмиг собралась, увидев застывшую в дверях пожилую мать. Анна должна держаться ради матери и дочери, единственных близких ей людей! От разговора с Ириной остался неприятный осадок отвращения и неприязни...
Марина вернулась в полночь, на третьи сутки после похищения. Позвонила в домофон, поднялась на лифте. Анна не в силах была расспрашивать дочь о случившемся, лишь гладила её по лицу, голове, пытаясь усмотреть повреждения или следы побоев. Они долго плакали обнявшись.
Татьяна Николаевна позвонила Семенихину. Тот немедленно приехал, чтобы взять показания. Марина была более спокойной, чем встревоженные мать и бабушка.
Убедившись в адекватном эмоциональном состоянии девушки, Семенихин приступил к допросу. Такого необычного похищения в своей практике он не встречал!
‒ Он отпустил тебя? Вот так взял ‒ и отпустил? ‒ недоумевал Алексей.
‒ Да... Голоса его я не слышала. Он показывал мне бумаги с инструкцией. Там было написано, что мне нужно сделать, ‒ отвечала Марина.
‒ Как он тебя захватил? И где держал? Он бил тебя? ‒ вмешивалась в расспросы Анна.
‒ Мамочка, нет! Приложил к носу платок, пропитанный чем-то... ‒ скривилась Марина. ‒ Я отключилась, а очнулась в пустом гараже! Он завязал мне глаза, связав руки.
‒ Марина, вы можете описать вашего похитителя? Машину, на которой он вас вёз? Район, местоположение этого гаража?
Марина напрягалась, припоминая детали.
‒ Нет... Я видела гараж только изнутри. Похититель приходил ко мне два раза в день, приносил еду и воду. Мужчина был в чёрной защитной маске с прорезями для глаз и объёмном плаще, похожим на плащ-палатку. Никаких примет я не разглядела, к сожалению, ‒ вздохнула Марина. ‒ Я была без сознания, когда меня везли в гараж, ничего об автомобиле сказать не могу.
Семенихин разочарованно вздохнул. Похоже, сообщники Юргиса такие же хитрые, изворотливые преступники, как он сам. Провернуть похищение, не оставив зацепок. Похитить девушку, а потом отпустить? Не убить или добиться выкупа, а отпустить? Алексей почесал взъерошенную рыжую шевелюру и произнёс, глядя на Анну:
‒ Уверен, что Юргису сообщили о похищении дочери, как и вам, Анна Александровна! Поэтому он заплатил сообщнику то, что изначально ему причиталось, в обмен на освобождение дочери.
‒ Я подумала точно так же, Алексей Иванович. Значит, сообщник точно знает, как связаться с моим беглым мужем! Уверена, что невозможно похитить человека и не оставить улик. Есть свидетели, камеры. Возможно, Марина придёт в себя и вспомнит какие-нибудь детали.
‒ Я помню только то, что он шумно дышал, ‒ добавила Марина. ‒ Из-за плаща комплекцию разглядеть не удалось, но могу предположить, что человек он немолодой или полный. Роста, пожалуй, немногим выше среднего.
‒ Это уже что-то, ‒ грустно пробормотал Семенихин, понимая, что ещё одним «висяком» у него стало больше. ‒ Марина, скажите, в каком районе, где именно преступник приложил к вашему лицу платок?
‒ Прямо в подъезде моего дома. На первом этаже. Как только я вышла из лифта, сразу потеряла сознание. А очнулась связанной в гараже.
Семенихин попрощался с женщинами, оставив их наслаждаться обществом друг друга. Он составил план действий, необходимых для поиска информации и, озадаченный, поехал в управление.
Орлов не разделил рвения своего подчиненного. Напротив, ссылаясь на поправки статей о похищении, уговаривал Семенихина не регистрировать дело, а уничтожить все имеющиеся документы.
‒ Она вернулась в трехдневный срок! Целая, невредимая, признаков насилия тоже не обнаружено! ‒ орал он на планерке. ‒ Что ты собираешься расследовать?
‒ Товарищ полковник, теперь каждый может похищать людей, держать в подвале, а потом отпускать? Безнаказанно? ‒ парировал лейтенант Семенихин.
‒ Леша, даже если ты установишь личность преступника, по закону мы его не можем привлечь за похищение! Или тебя в школе полиции другому учили? ‒ гневно спросил Орлов.
Конечно, Семенихин понимал, что добровольное освобождение заложника сыграло на руку похитителю, только в голове неотступно вертелась мысль: преступник знает, где Юргис! Знает, где он прячется и как с ним связаться. Только как убедить в необходимости кропотливого расследования Орлова?
