Текст книги "Бабочка в стекле (СИ)"
Автор книги: Елена Левашова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)
Борис уехал из больницы, не желая мешать выздоровлению Анны. Об Отто он не думал вообще. Он старался подгадать свои визиты так, чтобы они не пересекались.
Словно влюблённый мальчишка, бежал сначала в цветочный, чтобы купить ей анютины глазки или орхидеи, затем пешком по лестнице, перешагивая через ступеньку, запыхавшись, стучал в её дверь.
– Почему ты так дышишь? – спросила Анна, а он притянул к губам её ладонь, ничего не говоря.
– Бежал... К тебе... – чтобы задыхаться возле неё, ему не нужно было бегать. – Как ты? Получше? – Борис смотрел на неё, не желая смутить, но она все равно краснела.
– Получше, конечно. Неделю здесь валяюсь. Домой хочу...
– Ань, давай я всё-таки куплю путевку? Не нужен тебе сейчас этот Шарм! – «вместе с его хозяином», хотелось добавить, но он сдержался.
– Боря, я могу сама себя отправить везде. Я работаю – ты забыл? – строго посмотрела она.
– Да мало ли что можешь ты! Я хочу сделать то, что могу я.
– Посмотрим... меня не выписывают ещё.
Он старался уходить вовремя, пока в палату не заходили врач или медсестра.
– Пока... Что принести тебе завтра?
– Только себя... – прошептала она, а у него захватило дух от этих слов.
На следующий день Борис прибежал к Анне ближе к обеду, запыхавшийся, с расстёгнутой пуговицей на воротнике, с очаровательным букетом. Она встретила его прохладно, если не сказать, очень холодно. Не разговаривала с ним, опускала глаза, будто он обидел её или виноват. Он безуспешно пытался выяснить, что случилось...
Борис уже собирался уходить, когда в палату зашёл Отто. Тот пытался криво улыбнуться, еле сдерживая раздражение. Анна оживилась и попросила Бориса остаться. Она встала и, окинув их стеклянным взглядом, произнесла:
– Борис Михайлович, спасибо вам за заботу, я искренне благодарна холдингу за помощь. Вы можете больше не затруднять себя визитами...
– Ань, что за чёрт... Ну что случилось? Что произошло за эти сутки? – он с мольбой смотрел в её глаза. – Скажи, в чём я виноват?
– Борис, ноу проблем! Аннет просто уже гораздо лучше, зачем тебе приходить? – Отто притянул Анну к себе, обозначая свою территорию. Борис был ошарашен, в его голове не укладывалось, что могло произойти?
– Борис Михайлович, у меня есть жених... – она прижалась к удивленному Отто. – Его заботы и внимания мне достаточно. – Ей не нужно было повторять дважды. Борис сухо попрощался и ушёл.
Он сел за руль и поехал. Без маршрута, по центральным улицам, по небольшим улочкам. Включил музыку, закурил. Что могло произойти? Сегодня он хотел объясниться с ней...
Анна уснула после утренней капельницы, а проснулась от запаха чего-то знакомого, родного... Так пахнет Борина квартира: чистотой, уютом, каким-то только одной ей уловимым запахом.
Она улыбнулась в полудреме, но, открыв глаза, увидела Ирину. Зачем она приехала к ней? Разве она не в Германии? Большего унижения придумать сложно... Если она знает, что Анна в больнице, значит, они обсуждают это с Борисом! Её визит показался Анне странным: ведь они не были подругами.
– Анечка, дорогая, как ты? Боренька сказал, что тебе было так плохо. – Певуче протянула рыжая кокетка. Она обдала Анну своими духами...
– Лучше, спасибо... Скоро выписывают. – Анна встретила её округлившимися глазами.
– Как тебе цветы, дорогая? – Ира кинула взгляд на корзинку анютиных глазок, которые ей приносил Борис. – Это я для тебя выбирала. Вернее, мы с Борей!
Анна сидела ошарашенная, не зная, что ответить... Ложь, опять ложь с его стороны! Так ненавидеть её мог только он! Позволить другой женщине выбирать для неё цветы!..
– Красивые цветы... Ирочка, спасибо вам с Борей! – выдавила она.
– Я так хочу, чтобы мы дружили! Не понимаю, почему ты не любишь меня? Есть причина? – Ирина, похоже, была в ударе.
– Я мало с кем дружу. Я социопат.
Ирина что-то ей рассказывала, весело щебетала, спрашивала Анну об их с Отто свадьбе. Та отвечала односложно и без эмоций.
– Представляю, как Отто мучается, пока ты в больнице! – она закинула удочку.
– Да, он переживает...
– Анька, тут хоть кровать крепкая?
– Кровать как кровать... А ему что до неё? – от её наглости Анна оторопела.
– Ой, у меня Боря дни считает, если я уезжаю, например, а как только возвращаюсь... Ты не представляешь: он, как животное, набрасывается! Я потом сидеть не могу – больно.
Анна занервничала и густо покраснела. К такому унижению она была не готова...
Ирина продолжала кормить Анюту изощренной ложью, мучить её развитую донельзя фантазию. Анна уже мысленно представила их с Ириной так, как способна была придумать только она! Будто Ирина знала или догадывалась о её мнительности... Получив нужный результат, она также весело и непринужденно, как и пришла, попрощалась и освободила палату.
Кристина застала Анну в слезах. Бледная, с темными кругами под глазами, она лежала, уткнувшись в подушку, и беззвучно плакала.
– Так, так, так! Нюсенька моя! Анечка! – она обняла её и долго гладила по голове, пока та содрогалась в рыданиях. Хорошо, что сегодня с Аней дежурила Кристина, а не Татьяна Николаевна!
– Ненавижу... ненавижу его! Зачем он пришёл? Приехал в первый же день! – она нервно глотала воду из стакана.
– Ань, да что случилось? Нормально же все было? Или он опять задевает тебя? – Кристина подала Анне кислородную маску.
Борис удивился, застав дома Ирину. Она планировала задержаться в Берлине ещё на неделю. Не предупредила, не попросила встретить... Эти странные непонятные отношения между ними тяготили его. Как мог он согласиться на них? Вернее, на её предложение... Он знал, что у неё были другие мужчины, иначе и не могло быть: они давно не были близки. Ей кто-то писал, и она срывалась среди ночи, уезжала... Подчёркнуто собиралась, наряжалась и уходила, пытаясь затронуть его самолюбие. Они жили, как соседи в общежитии...
«Встречаться для секса» – он вспомнил, как предложил это Анне. И как подобные отношения предложила ему Ирина! Без верности, обязательств, общих интересов и выяснения отношений. Без любви и ревности... Как раз то, что он хотел! Торжество равнодушия на троне бесчувственности... В кого он превратил себя? Видела бы его Наташа... Ему так хотелось рассказать кому-то о том, что происходит с ним.
– Боря... – Ирина обняла его, уткнувшись в его грудь. Он почувствовал, что она плачет.
– Ира, что случилось? Почему ты приехала так рано? Не предупредила... – он отпрянул.
– Боренька, я не знаю, – она всхлипывала, – я не знаю, как так получилось...
– Да что случилось? – с досадой спросил он.
– Я влюбилась... – прошептала она. – Я хочу быть с тобой, мне не нужны такие отношения, какие я обещала тебе... Я хочу, чтобы ты был один... Хочу быть рядом!
Борис нежно обнял её. Она прильнула к его губам в нежном поцелуе, заплаканная, с распущенными спутанными волосами.
– Ира, я не могу ответить тебе. Я не готов, – он сжал её кисти и оттолкнул от себя. – Не хочу обманывать тебя и себя – прости, я не смогу тебя полюбить...
– Прошу, хотя бы не гони меня... я согласна быть рядом, как сейчас! – в её глазах снова заблестели слезы.
– А что – сейчас? Мы живём в одной квартире, как соседи.
– Я всё исправлю... Только не гони! – она молила, прижимаясь к его груди.
Борис не мог находиться рядом с ней... Он чувствовал, как предаёт себя, как задыхается в этом вакууме обмана и лицемерия. Предаёт чувства Ирины, предаёт свою любовь к Анне. Ему тошно было смотреть на себя. Он набросил куртку на плечо, взял ключи от машины и поехал ночевать к родителям.
Анна была в больнице больше двух недель. Отто задержался в Красноярске недолго: фирма нуждалась в его талантливом руководстве. Кристина и мама навещали Анну каждый день. Приходили сотрудники языкового центра, которые приуныли и искренне ждали возвращения начальницы. Борис после её внятного объяснения не беспокоил больше. Он позволил Ирине любить себя, окружить заботой, только гадкое ощущение предательства не покидало его. Борислав не мог дать ей напрасную надежду, которую та ждала!
Глава 5.
Весна упрочила свои позиции. Теплые солнечные лучи безжалостно топили снег: он уныло прятался лишь в тени или под деревьями, образуя огромные грязные кучи, в которые его собирали дворники. Анна не любила это переходное время года. Ей хотелось возобновить скорее пробежки по парку, весенние прогулки до работы.
В Египет Аня не поехала. Врач не рекомендовал ей такой резкой перемены климата. Месяц она посещала физиопроцедуры, а затем уехала вместе с мамой в санаторий на побережье Крыма.
Анна ходила по берегу Чёрного моря, вдыхая тёплый воздух и наслаждаясь одиночеством. Ей не хотелось никого видеть и слышать. Она намеренно забыла телефон дома, предупредив следователя Семенихина, что связаться с ней он может через маму в случае нужды... Хотя веры в эту необходимость ни у кого уже не было, делом давно никто не занимался.
Анна не ошиблась насчёт Семенихина. За время её лечения в санатории он ни разу не позвонил. В один из весенних дней его вызвал начальник отдела, полковник Орлов:
– Алексей, грядет проверка федерального уровня, особое внимание уделят висякам. – Он пристально посмотрел на лейтенанта.
– Сергей Юрьевич, они не только у меня есть, вы же знаете?
– А ты знаешь, что фамилия Колосовских известна на самых верхах? – ответил Орлов.
– Ну что мне сделать? Я готов признать себя полным нулем...
– Вот этого мне только не надо! Лирики этой! – высокий темноволосый полковник поправил густые усы. – Пока забудь об ограблении, начни вплотную заниматься похищением дочери Раудиса. Похититель выведет нас на него.
– Как же я начну, если Марину отпустили через три дня, а мы не возбуждали уголовное дело? Товарищ полковник, столько времени прошло...
– Соглашусь, отказаться от дела было моим упущением. Теперь остаётся надеяться на чутьё!
С чутьем у Семенихина было плохо, причем совсем. Что имел в виду Орлов? Если следовать его логике, Семенихин должен был чувствовать своих подозреваемых, свидетелей, потерпевших. По их жестам, взглядам, по реакции понимать, лжет человек или нет...
Он верил Анне, искренне считал её порядочным человеком, уважал её. На миг он представил, поступила бы его собственная жена так, как Анна? Стала бы отдавать его долг, надеясь сохранить своё доброе имя? Наверное, никто бы не стал этого делать без судебного принуждения... Семенихин устало прошёл к своему любимому коричневому столу со стеклом, заваленному бумагами. Дела, связанные с фамилией Колосовских, он давно убрал подальше. Он принялся наводить порядок. Засохшие чайные круги, кусочки мела, пепельница... Освободив стол, он достал папку с делом Колосовских из ящика. Орлов потребовал сделать хотя бы отчёт по той информации, которая есть. Все бюрократические отписки, распечатки, данные с камер, свидетельские показания... Это все надо как-то собрать!
Скорее всего, после проверки его уволят, ведь предоставить ему было нечего. Преступники настолько тонко все спланировали как в случае ограбления, так и при похищении Марины Рауде, что зацепиться ему было не за что. Семенихин почувствовал прилив энергии, и его мысли начали выстраивать цепочки, логически выверенные, вполне реальные. Ему было что сказать проверяющим!
Федеральная проверка была назначена накануне дня образования полиции в России, 5 июня. Семенихин знал, как формально проходят все эти проверки. Подарки руководству, застолья... Орлов не собирался вообще показывать, сколько в отделе нераскрытых дел. Ему просто хотелось встряхнуть Семенихина! Зато тот ко всему отнёсся со всей ответственностью: напечатал отчёты, которые руководству читать будет совсем неинтересно.
Успехами он делился с Валентиной Лисицыной, которая перевелась к ним из другого отдела. Знакомы они были очень давно, встречались в общих университетских компаниях, часто работали вместе на дежурствах. Она отличалась деликатностью, честностью, никогда не обсуждала никого, к тому же не лезла в душу. Валентина хвалила Лешку за старательность, направляя его, как старший товарищ, а иногда и подсказывала.
У Семенихина была манера чертить схемы. Неизменно в центре листа он писал имя – Юргис.
Однажды Лисицына попыталась изменить ход его мыслей, указав, что, возможно, преступник – не он. Не Раудис! Нет, о чём она толкует?! Как же не он, если подписи везде стояли его?
– Леша, ты покажешь мне реквизиты офшорных фирм?
– Их нет. Скорее всего, после обналичивания средств они были ликвидированы в короткий срок. Даже банк не может вытащить информацию о них!
– Ну что за глупости! Как не может? – ей казалось это абсурдом.
– Валя, ну вот так. Известно, что фирм было пять. Было пять заказов-нарядов от холдинга, оформленных Юргисом. Известны лишь даты перевода. Что выходит за рамки моего понимания, так это факт полной уплаты налогов после снятия денег! Не понимаю, для чего это ему понадобилось?
– Леша, не глупи! Ликвидировать однодневку с задолженностью по налогам невозможно. Преступник хотел максимально замести следы! – Лисицына была озадачена. – Ты хоть что-то помнишь? Названия фирм?
– Нет, я и не запрашивал, для меня главное – доказать причастность Юргиса к оформлению банковских переводов. А названия ничего нам не дадут.
Лисицына не стала давить на него, ведь это его дело. Пусть расследует, как считает нужным! В какой-то степени Семенихин прав: главное, доказать факт перевода.
Ещё одна мысль не давала покоя Семенихину: почему не сработал финмониторинг банка? Неужели документация фирм-однодневок не вызвала ни у кого сомнений? Возле имени Юргиса в центре белого листа он поставил вопросительный знак, назвав его «сообщник из банка».
Лисицыну удивлял тот факт, что, имея логически выстроенную цепочку, дело не сдвинулось ни на шаг. И сам преступник, будь он Юргисом или кем-нибудь другим, остаётся на свободе. Нет, сам бы он не справился... Здесь точный, выверенный, хладнокровный расчёт и помощь сообщников.
Что показывать проверяющим? Семенихин понимал, что логические цепочки, какими бы они ни были, не являются результатом расследования. Мрачный и сосредоточенный, он сидел над белым листом, исписанным вопросительными знаками.
В кабинет зашёл полковник Орлов.
– Ну что, граждане следователи, к проверке готовы? – он хитро смотрел на Лисицыну и Семенихина. Те явно не разделяли его хорошего настроения. – А она уже прошла!
– Как прошла? – оба следователя выдохнули с облегчением.
– Разве вы не знаете, как проходят? Они даже не посчитали нужным заезжать сюда, ограничились моими бумажными отчётами. Орлов посмотрел на Семенихина и, отдав ему подписанное заявление на отпуск, вышел. Семенихин положил лист под стекло своего стола.
– Ты в отпуск уходишь? ‒ удивилась Лисицына.
– Представь себе, три года не был! Ухожу в июле. Орлов настоял, чтобы перед проверкой я написал заявление. Я, конечно, хотел ограничиться неделей, как всегда, а потом решил, что поеду к родителям в Воронеж. Давно не видел их.
– Правильно, Леша. Неизвестно, когда ещё начальник тебе будет сам отпуск предлагать! – улыбнулась Валентина.
– Да ладно, Валя! Некогда отдыхать. На том свете отдохнём. У меня эти вопросительные знаки из головы не выходят.
Они вышли на террасу покурить.
Перед отъездом Анна сообщила Михаилу, что уезжает на лечение и не будет на связи. Он тактично пожелал ей здоровья и больше ни о чём не расспрашивал.
Да и зачем кому-то беспокоить Анну? В холдинге к ней относились прохладно из-за её мужа. Следователь допрашивал всех сотрудников, проводил обыск кабинета Юргиса, брал отпечатки пальцев... Он делал свою работу, ставя под удар репутацию Анны. Она стала привыкать к неприязненному отношению к себе, чувствовала злые взгляды сотрудников холдинга, менеджеров, техслужащих, брошенные ей вслед, слышала от них же сплетни и высказывания в свой адрес.
Только все меркло по сравнению с неприязнью, которую испытывал к ней Борис. Неужели все изменится? Как она теперь сможет поверить ему после визита в больницу Ирины?!
Привыкшие к южному солнцу и теплу, Анна и Татьяна Николаевна вернулись в Красноярск, где весна только начинала набирать обороты.
Кристина готова была задушить свою любимую подругу. Не в счёт были долгие разговоры по телефону Аниной мамы, бесконечные смс. Она отвезла Татьяну Николаевну домой, а Анне предложила пойти погулять и поужинать где-нибудь в городе.
– Ань, ты выглядишь прекрасно, румяная, цвет лица свежий. Мне нечего сказать – отдых пошёл тебе на пользу! – Кристина с восторгом рассматривала Анну.
– Спасибо, Крис! Ты тоже хороша: новый ухажёр? – Анна хитро улыбнулась.
– Да! От тебя не скроешь ничего. С нашей кафедры доцент один... Не важно, рассказывай, какие планы у тебя? – подруги присели за столик уютного ресторанчика.
– Крис, я жду ответ от одной небольшой фирмы... «СибирьСтрой», помнишь, я говорила? Я предложила им участие в краевом госзаказе, всё подготовила и сделала презентацию их услуг, а Отто подключил юриста Настю Королёву. Она помогла мне составить грамотную тендерную заявку на участие.
– Ну! Анька, ближе к делу! Не понимаю, как ты смогла разобраться во всем этом? – Крис хлопала длинными наращёнными ресницами.
– Крис, я пять лет работала в холдинге, приходилось во многое вникать. К тому же Настя помогла – сама бы я не справилась. Если их утвердят на участие, я получу солидный гонорар и смогу внести задаток за квартиру.
– Тебе разве плохо с мамой? Она не обидится? – спросила Кристина.
– Нет, наоборот! Мама сказала, что мне нужно налаживать свою личную жизнь! – Анна закатила глаза.
– И я так считаю! Ты что, себя в старые девы записала, подруга? – рассмеялась Кристина.
Они долго болтали. Анна приехала домой поздно ночью. Включила разряженный телефон. Среди звонков делового характера – несколько входящих от руководства «СибирьСтрой». Больше ей никто не звонил... Анна в глубине души ждала, что ей позвонит или напишет Борис, но этого не случилось.
Кристина разбудила её утром. Она записала себя и Анну в салон красоты. Это было как нельзя кстати, так как следующий день после длительного отсутствия Анна собиралась посвятить всевозможным деловым встречам.
Утро понедельника выдалось по-весеннему тёплым. Остатки снега таяли под солнечными лучами, образуя грязные блестящие лужицы. Анна встала пораньше, чтобы неторопливо собраться и позавтракать.
Первой была запланирована встреча в «СибирьСтрой». Юристы с нетерпением ждали её возвращения из отпуска.
Офисное здание располагалось на правом берегу Енисея, на окраине. Директор встретил Анну в своём кабинете. Он радостно поприветствовал её и поспешил сообщить, что фирма выиграла тендер.
Анна обрадовалась известию. Это был её первый успех как брокера. Она разговаривала с директором на равных как специалист своего дела.
– Скажите, как вы решили вопрос с обеспечением заявки? Я помню, вы не решались замораживать такую сумму из оборота?
– Пришлось оформлять тендерный займ в банке. Ничего страшного, я очень рад, что наша фирма вышла на новый уровень! Я этого все время сторонился.
– Я рада, Глеб Ильич! Согласитесь, это совсем другая выгода, нежели продавать квартиры населению?
На замечание Анны Ветров закивал и улыбнулся.
– И не говорите. Скоро лето, и уже начался такой спад. – Он достал из ящика папку. – Анна Александровна, согласно нашей договоренности, в случае выигрыша тендера вы, как наш представитель и посредник во всех инстанциях, получаете 5% от суммы госзаказа. Как вам удобно получить деньги?
Анна оторопела от неожиданности. Ей казалось, что бумажная волокита, связанная с документацией, отсрочит её выгоду от сделки на неопределенный срок.
– Спасибо огромное, я не ожидала, что так быстро! К сожалению, только наличными. Вы сами, наверное, все понимаете? На языковой центр мы не сможем придумать услугу.
Конечно, Ветров все понимал. Она могла даже не заикаться о переводе на юридическое лицо.
В 11 утра Анна с полученным гонораром направлялась к парковке офиса «СибирьСтрой». Она могла бы попросить Ветрова расплатиться с ней квартирой, например, только мечтала она о квартире в другом месте... Холдинг Колосовских через два месяца собирался сдавать прекрасный комплекс на Карла Маркса, монолитный, с обилием блестящих панорамных окон. Пока дом строился, Анна мечтательно любовалась им, проезжая мимо. Она давно решила, что если и будет покупать когда-нибудь себе квартиру, то только в этом доме!
Его проектировал Борис... Все его объекты нравились ей. Обладающий тонким вкусом, он подходил к созданию проектов с присущей ему сдержанностью, практичностью. Именно поэтому они были лучше всех! Лучше всех-всех на свете! Любимый... И такой далекий...
– Михаил Александрович! Добрый день, вы на месте? Я хотела бы подъехать. – Анна решила не откладывать дело в долгий ящик.
– Да, Анечка, закончил планёрку, пока на месте. Что-то случилось?
– Нет, все нормально, я скоро буду. – Анне не терпелось осуществить свою мечту.
Она ехала, посматривая на сумку, в которой лежал свёрток. Неужели она сама смогла заработать столько денег? Наверное, Вселенная решила уравновесить материальными благами те сферы её жизни, в которых была пустота! Разве это равноценно? Нет мужа, нет личного счастья, зато теперь будет квартира. Неплохо! Анна внутренне улыбнулась.
Этот успех благодаря Отто! Его подсказкам, помощи, личному юристу, в конце концов. Разве это не любовь? С его стороны? Анна вспомнила о нем и решила позвонить:
– Привет, мой хороший! Что бы я делала без тебя!
– Аннет, милая... Говори ещё, прошу! Называй меня твоим! – он осыпал её признаниями.
– Ты представляешь, «СибирьСтрой» выиграл тендер. Твоя Настя помогла мне с заявкой, я её составила, но она все перепроверила! – Анне хотелось сменить тему с лирической на деловую.
– Опять эта работа! Скажи, что я нужен тебе, прошу! – Анна не нашлась что ответить ему. – Любимая, желанная...
– Отто, прошу тебя! Или я не буду звонить тебе больше.
– Хорошо, хорошо! Я помню, что ты ещё не развелась с мужем. Так разводись скорее.
– Дорогой, давай закроем тему. Я благодарна тебе за помощь, для этого и позвонила.
Анна закончила разговор, подъезжая к офису холдинга, и увидела машину Бориса. Значит, он не в Германии...
