Текст книги "Проклятый остров (СИ)"

Автор книги: Елена Кипарисова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Громкий треск, словно предупреждающий сигнал, заставил Игоря замереть на месте, став частью недвижимого мира тропических джунглей. Наверное, он смог притворяться и дальше, впадаю все в большее оцепенение, но пронзительный крик, оглушительный в кромешной темноте, сотряс его тело ударной волной, сметая с места.

Еще не успев ничего сообразить, парень бросился на звук, сходя с намеченного пути и напролом прорываясь сквозь цепкие заросли, режущие лицо и руки, словно колючая металлическая проволока. Он не стал доставать походный нож, зная, что падение с ним в руках ничем хорошим не закончится.

Крик повторился, на этот раз не утихая так быстро, а протяжной монотонной холодящей душу мелодией проносясь между деревьев. Хотя слов разобрать не удавалось, Игорь понимал этот язык, чувствуя панику и отчаяние, словно крик исходил из его горла. Впереди замаячила тень, чернее, чем сама тропическая ночь, не исчезая и не прячась, когда прыгающий луч фонаря по косой проходил по ней.

– Стой!

Силуэт задрожал, распадаясь на две части, одна из которых рванула вперед, отрываясь от погони, а вторая – опадая на землю и медленно волочась следом. Свет вырвал из темноты пеструю цветастую ткань и копну светлых волос, золотистыми змеями цепляющуюся за низкие, стелющиеся по земле кустарники.

– Игорь! – вскрикнула Инна, хватая ртом воздух и закашлявшись. – Игорь!

Их разделяло несколько метров, но как парень не старался, не мог сократить расстояние. Кто-то или что-то, никак не попадающее в фокус, ломилось сквозь заросшую чащу напролом, беззвучно и стремительно. Словно лес услужливо расступался перед неведомым существом, а все тумаки доставались Игорю – ветки больно хлестали по лицу и рукам, ноги вязли в сырой чавкающей земле, путаясь в змееподбных вьющихся лианах, стягивающихся вокруг него все сильнее, подобно изголодавшемуся питону.

Инна пыталась кричать, но до парня доносились только отчаянные всхлипы вперемешку с удушливым кашлем, когда девушка пыталась сделать вдох для нового крика. Нечто схватило ее за волосы, безжалостно волоча за собой по земле как мешок с тряпьем, который ничего не весил и ничего не значил. Инна молотила ногами в воздухе, грязными и исцарапанными до крови, пыталась дотянуться до мертвой хватки, стянувшей ее растрепанные волосы, но не могла. Совершенно беспомощная.

Как бы Игорь не старался прибавить в скорости, но все происходило будто в замедленной съемке, как ночной кошмар, от которого никак не удавалось проснуться. Кожу жгло от многочисленных порезов, мышцы слабели, отказывая от тяжелой нагрузки, луч фонаря прыгал перед глазами, слепя и подыгрывая темноте. Кислорода в легких оставалось так мало, что грудная клетка сжалась, а горло воспламенилось, словно кто-то залил в него раскаленный металл, медленно застывающий и не позволяющий вдохнуть больше кислорода. Из последних сил, едва не падая на колени от усталости, Игорь одним резким движением вытащил из ножен болтающийся на поясе тесак, замахнулся и, замирая на вдохе, метнул его вперед, целясь или пытаясь целиться в туманную расплывчатую фигуру, практически полностью сливавшуюся с ночным мраком джунглей.

Воздух, тяжелый и сырой, разрезал громкий девичий крик. Лезвие, сверкнув, проскочило сквозь полосу света, прошло в нескольких сантиметрах от лица Инны и с глухим стуком врезалось в ствол дерева. Игорь не мог рассмотреть, задело ли лезвие кого-то, но движение впереди прекратилось. Инна опала на землю, свернувшись клубком и тихо заскулив, как брошенный обиженный щенок. Парень оказался рядом с ней в два широких шага, упав на колени и, боясь прикоснуться, осторожно пригладил торчащие спутанные волосы. Девушку трясло как в эпилептическом припадке, бледное худое тело, словно восковое в ярком свете фонаря, исполосованное длинными тонкими порезами и измазанное зеленовато-коричневой грязью, едва прикрывало некогда цветастое платье, сейчас болтающееся на ней изорванной мятой тряпкой. Опасаясь сделать хуже, Игорь аккуратно, кончиками пальцев коснулся ее оголенного плеча, но спровоцировал этим только очередную волну рыданий.

–Ты...ты мог... убить... меня. – Она захлебывалась в собственных слезах, уворачиваясь от его прикосновений. – Она...

Будто от резкого толчка выйдя из оцепенения, Игорь схватил отложенный в сторону фонарь, просвечивая ближайшие заросли, но видя только узорчатую сетку света и тени, не сразу отыскивая свой тесак чуть поодаль, краем лезвия застрявший в стволе дерева. На слабом ветру у самой рукоятки колыхался темный истлевший клочок ткани.

– Тут никого нет.

Джунгли гудели как обезумевшие, но в этом какофонии звуков не удавалось разобрать нужного – откуда на них надвигалась опасность. Парень вертелся на месте, тыча фонарем, словно световым джедаевским мечом из стороны в сторону – темнота отступала, но не показывала ничего лишнего, только уродливые скрюченные ветви и высокий частокол деревьев.

– Она не отпустит нас. – Инна с большим трудом приподнялась на локтях, испуганно озираясь. – Она здесь.

– Кто это был? Ты успела разглядеть? – Неужели на острове был кто-то еще?! Все это время. Наблюдал за ними. Выжидал. – Нам нужно вернуться в лагерь.

– Нет! Она не отпустит!

– Где твоя семья? Лагерь был пуст...

– Их больше нет... – Рыдания скрутили Инну пополам, она снова припала к земле, отчаянно пытаясь сделать вдох, но слезы душили ее.

– Вставай, – Игорь попытался поднять ее, – дойдем до лагеря, а там мой брат осмотрит тебя.

Инна вздрогнула, с силой отбросив его руку со своего плеча.

– Как ты не понимаешь? – Ее глаза, раскрасневшиеся и опухшие, смотрели на него с нескрываемым ужасом, словно видя гораздо больше, чем его. – Она не даст нам уйти! Мы не найдем дорогу в темноте!

– Кто Она?

Как парень ни старался не поддаваться панике, но вид девушки, доведенной до такого уровня отчаяния, что ее голос срывался на крик, а слова сливались в одну высокую хрипловатую тону, разрушал его изнутри. Ее дрожь передалась и ему, электрическим разрядом пройдя сквозь тело и зародив внутри панический страх, мгновенно заглушивший голос разума.

– Вернемся к пещерам. – Игорь не хотел признаваться даже самому себе, что понятия не умел, как далеко успел убежать и в какой части острова сейчас находился. – Переждем до рассвета. У меня есть аптечка.

– Она нас не отпустит! – Инна схватила его за плечи и хорошенько встряхнула. – Никогда!

– Кто она? – Алиса тоже все время твердила о какой-то женщине, и это слишком сильно походило на массовый психоз. Действительно ли он видел кого-то? Человека? Животное? – Ты ее знаешь?

– Женщина. – Девушка на несколько секунд притихла, прислушиваясь к чему-то и вглядываясь в ночную темноту. – Она и твоего отца не отпустит. Он не найдет выхода из пещер.

Игорь отшатнулся от девушки, наконец-то осознав, насколько мало знает о ней и ее семье, и насколько странными были их редкие встречи.

– Откуда ты знаешь про отца?

– Я видела, как он заходил в пещеры. – Она смотрела на него своими огромными заплаканными глазами, полными испуга, с толикой затаившейся надежды. – Она не позволит ему вернуться. Мои родители тоже не вернутся.

Игорь вспомнил опустевший лагерь, стертый с острова, словно никогда и не существовавший, словно Инны и всей ее семьи никогда здесь не было. Неужели именно такая же участь ожидала и его семью? Стараясь не медлить, Игорь поднялся на ноги, чувствуя, как трясется рука под тяжестью фонаря, который внезапно стал весить неимоверно много. Лезвие тесака почти сразу блеснуло в ответ, вырываясь из плотной ночной вуали, точно там же, где парень и видел его в последний раз. Преодолев расстояние в два широких шага, даже поразившись собственной прыткости, он крепко ухватился за рукоять, изо всех сил потянув на себя, но мачете даже не поддался, будто врос в ствол дерева. Осторожно положив на землю фонарь, так, чтобы оказаться в круге света, Игорь взялся за нож обеими руками, упершись ногами в торчащий дугой из земли толстый корень, оттолкнулся и потянул на себя со всех сил. Дерево жалобно застонало, в следующую секунду парень уже кубарем катился назад, сметая по дороге фонарь и сталкиваясь с Инной. Свет мигнул, растерянно блуждая вокруг них, а потом и вовсе исчез.

В первые секунды Игорь даже не почувствовал боли от ушибленного копчика и хрустнувшего плечевого сустава. Девушка рядом с ним тихонько заплакала, а ему не оставалось ничего как громко выматериться. Еще крепче сжав приросший к руке тесах, парень вскочил на ноги, приняв оборонительную позу и прислушиваясь, но в кромешной темноте не понимая, откуда исходит угроза. Звуки вокруг оглушали, словно кто-то выкрутил громкость на полную. Треск, скрежет, шепот, вибрирующий гул, скрип, похожий на стон – без искры света они звучали гулко, словно он каким-то образом вновь вернулся в пещеру.

– Ты видела, куда покатился фонарь? – Слова звучали отрывисто, вперемешку с кроткими вдохами – ему никак не удавалось восстановить дыхание. – Ты что-нибудь видишь?

Девушка не ответила ему, но он отчетливо слышал шевеления где-то возле своих ног. Порыв ветра, слишком сильный для душной тропической ночи, толкнул его в спину, принеся с собой тошнотворный запах сырости и гниения. Не зная, с чем борется, Игорь замахнулся тесаком и рассек воздух. Следующий толчок оказался сильнее, ударив прямо в грудь. И выбив из легких последний воздух. Парень закашлялся, согнувшись пополам, но устоял, замахнувшись лезвием снова, но опять не найдя цели.

– Инна, мой рюкзак, – он сбросил его с плеча к своим ногам, – в боком отделе должен быть карманный фонарик. Найди его. Сейчас. Мультитул, чуть больше складного ножика. Инна?

Что-то невидимое заметалось у его лица, настолько близко, что касалось кожи, как пряди развевающихся на ветру волос. Он отмахивался, путаясь все сильнее в тонких, но прочных нитях. Неужели он натолкнулся на паутину?

– Инна?

Никакого ответа, только осязаемое движение. Он ощущал его каждой клеточкой кожи, как ядовитые укусы сотни огненных муравьев, заползших под одежду. Обезумев, Игорь совсем потерялась ориентацию в пространстве, он вертелся на месте, спотыкаясь и поднимаясь снова. Лезвие разрезало воздух направо и налево, так и не встретив на своем пути ни единого препятствия. Краем глаза парень улавливал размытые пятна, на полтона светлее окружающей ночи, но каждый раз, поворачиваясь в их сторону, натыкался на черную стену. Время вытянулось и скрутилось в петлю, начинало казаться, что это не закончится никогда. Но что-то мигнуло совсем рядом с ним, в какой-то паре шагов – крошечный светлячок, зависший в полуметре над землей в кромешной мраке. В белом отблеске он сумел разглядеть искаженное гримасой ужаса лицо Инны, едва узнаваемое под пугающим узором из сетчатых порезов и грязи. Он шагнул в сторону света, помогая девушке подняться на ноги и забирая фонарик.

Этого было недостаточно, подсевшей батарейки едва хватало на то, чтобы осветить его руки, тонкой вуалью падая на лицо. Луч скользнул вперед между деревьев, не отгоняя тени, а делая их только чернее и злее.

– Нужно найти фонарь.

– Слишком темно, – Инна дернула его за локоть. – Нужно идти.

– Да, куда? – закричал парень, сбрасывая ее руку со своей. – Без него мы заблудимся!

– Я знаю, знаю дорогу. Мы сможем там спрятаться.

– Мне нужно в лагерь. – Если от него еще хоть что-то осталось. – К родным.

– Она нас не отпустит!

Джунгли вокруг них недовольно встрепенулись, громче прежнего затрещав и заохав. Игорь чувствовал, как ссадили раны на коже, но не удосужился проверить, уцелело ли хоть что-то или ткани разъело до самой кости. Сейчас это волновало его меньше всего. От напряжения тело гудело, натянутое тугой струной. Бежать? Но куда? Броситься в атаку? Но на кого?

– Ты должен ее остановить.

Игорь повернулся к Инне, почувствовав, как ее пальцы больно впились в плечо, как когти дикого зверя.

– Все это нужно закончить. Помоги моей семье!

– Сначала нужно предупредить моих родных. Мы укроемся в нашем лагере и дождемся рассвета. – В глазах девушки он не увидел понимания. – Будем двигаться вперед и выйдем к морю.

– Она не позволит... Ни тебе ни мне... И ее ребенка она заберет!

– Алисы? – Игорь вздрогнул, когда холод юркой змеей прошелся вниз по позвоночнику. – Откуда ты знаешь?

– Она сказала мне. – Инна пыталась говорить ровно, но все чаще срывалась на всхлипы и рыдания. – Я все слышала.

Наверное, самое время было пересмотреть свои взгляды на то, кому сейчас стоило доверять. Инна знала слишком много и приносила слишком много проблем. Но какой был выход? Оставить ее здесь одну? После того, что случилось? И этот взгляд. Словно дрожащий хрусталь, чистый и хрупкий, он проникал так глубоко, туда, куда не мог достучаться голос разума. Ее боль была настолько реальной, что разрушала и его самого.

Тесак приятно грел руки, но казался неимоверно тяжелым, настолько, что парень начинал сомневаться, что сможет продолжить размахивать им с былой прытью. Коленки дрожали, но не от страха, а от напряжения – сколько он уже прошел за сегодня и когда последний раз отдыхал? А представив, насколько долгой может быть дорога домой, не смог побороть отчаяние, затопившее его с головой. Он мог не дойти до лагеря. Эта мысль стала такой яркой и реальной, что испугала сильнее, чем то неведомое, что скрывалось в темноте. Джунгли не прощали ошибок.

– Пожалуйста, пойдем... – Инна потянула его за собой, но парень не сдвинулся с места. – У нас мало времени.

– Для чего?

– Она их всех убьет!

– Да кто она такая? – Он вспылил, свободной рукой схватив ее за плечо и хорошенько встряхнув, с такой силой, что ее голова девушки дернулась как у китайского болванчика. – Кто она?

– Ты ее видел. – Инна сжалась под его тяжелым взглядом, настолько бледная и худая, что казалась эфемерной. – Она была у вас в лагере. Ходила попятам все это время.

– Кто она такая?

– Она здесь живет. Очень и очень давно. Она была здесь всегда. – Ее взгляд, практически обезумевший, скользнул куда-то вверх, в листву над их головами, так, что обнажились покрасневшие белки. – До меня и до тебя. И будет после нас.

– Она здесь одна? – Он что-то видел, возможно даже кого-то, но не мог с уверенностью сказать, реальными ли были эти вещи. – Ты знаешь, где она сейчас?

– Ты должен ее остановить.

Игорь недоверчиво покачал головой, не находя в себе сил геройствовать. Ему хотелось одного – пережить эту ночь. Он все еще верил в рассвет, в то, что эта темнота, какой бы потусторонней она не казалась, скоро должна была рассеяться. Но как скоро? Сколько времени оставалось до восхода солнца? Не безопасней ли было переждать его прямо здесь, пусть и со слабым, но источником света, пусть и в относительной, но безопасности. Можно было блуждать всю ночь, и так и не выйти к морю. Не говоря о том, насколько опасным было "слепое" блуждание. Ему стоило считать себя везунчиком, раз по прошествии всего времени у него в относительной целости сохранились все конечности и даже бодрое расположение духа.

– Нет, останемся здесь.

– Что? – Девушка завизжала ему прямо на ухо, вцепившись в ворот футболки и потянув на себя. – Нет! Нет!

Ее крик отрезвил Игоря. Что-то щелкнуло в голове, будто включился нужный тумблер и туман, окутывающий и путающий сознание все это время, наконец-то растаял, пропуская первые проблески осознания. Игорь никогда не видел ее семью, да и лагерь выглядел настолько заброшенным, что, возможно, никогда и не был обитаем. Девушка появлялась, только когда он был один, каким-то неимоверным чудом избегая остальных членов его семьи. Она с завидной ловкостью и сноровкой ориентировалась в джунглях, дав фору Беару Гриллсу, передвигаясь практически бесшумно. И все, все это началось с нее – с той самой минуты, как они пересеклись в джунглях. Алиса все время твердила о длинноволосой женщине, ее же боялась мама, кто-то ночами бродил по их лагерю, переворачивая все вверх дном. Но он не видел на острове никого постороннего, кроме этой таинственной девушки.

– Я никуда с тобой не пойду! – Это скорее был истерический выкрик, чем осознанное заявление. – Мы либо возвращаемся в мой лагерь, либо ты остаешься здесь одна!

В ответ Инна только сильнее вцепилась в руку парня, до боли впиваясь в кожу острыми ногтями. Не зная, откуда взялась эта агрессия, Игорь с силой оттолкнул девушку. Та, словно ничего вовсе и не весила, качнулась в сторону и в долю секунды растворилась в ночном мраке, даже не успев проронить ни слова.

– Инна... Прости...

Ответа не последовало. Света было катастрофически мало, его хватало лишь на то, чтобы слегка подсветить аспидно-черные тени, клубком змей роящиеся под ногами, сделав их мраморно-серыми. Но девушки рядом не было. Ее словно поглотила эта прожорливая мгла, не оставив ничего, даже намека на то, что она когда-то была рядом с ним.

– Инна? – Сердце парня сбилось с привычного ритма, замерев на пару секунд, будто решая, стоит ли игра свеч, а потом срывая в бешенную изнуряющую гонку на выживание. Стук поднялся такой, что Игорь больше не слышал ничего, кроме учащенной канонады, от которой, казалось, должны лопнуть барабанные перепонки. – Инна? Ты в порядке?

Что-то липкое и холодное прошлось по позвоночнику и замерло у основания черепа, сдавливая затылок. Парализуя. Игорь не мог пошевелиться, с ужасом осознавая, что оцепенение проникло внутрь его тела, сковывая голосовые связки и просачиваясь в легкие. Каждый вдох выдавался вымученным, как при ураганном ветре.

Происходящее не могло быть реальным. Игорь не хотел, чтобы это было реальным. Медленно, через силу, втянув в себя толики расплавленного густого воздуха, он растерянно взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие, натолкнувшись и полностью облокотившись на влажный испещренный глубокими трещинами ствол дерева, вцепившись в него как в спасательный круг, нечто материальное и настоящее в этом смазанном мнимом круговороте.

Свет угасал, точно слабеющее пламя свечи, а Игорь совсем не хотел оставаться в темноте. Не хотел исчезнуть так же, как и девушка. Пускай карманный фонарик и не мог превратить эту ночь в ясный день, но стал для него своего рода оберегом, защитным амулетом, гарантировавшим, что с ним ничего не случится. Он боялся, что по ту сторону мрака ничего не существовало. Его собственный мир мог безвозвратно угаснуть вместе с последней искрой, едва теплившейся сейчас в руках.

– Где мой отец, сволочь? – Он закричал так громко, что горло резануло, будто кто-то изнутри прошелся по нему наждачной бумагой. – Где моя семья?

Он не рассчитывал на ответ, скорее даже надеясь, что его не последует. Эта девчонка обвела его вокруг пальца. Все это время она крутилась возле лагеря, изводя его мать и Алису, даже его самого. Если отец не вернулся, черт знает, что она могла с ним сделать. Оглушить и связать, бросив абсолютно беспомощного в пещере, специально оставив у входа его брелок, чтобы заманить Игоря глубже в лес.

– Инна!

Гнев, жаркий и ядовитый, разгорался в душе все ярче, вспыхнув из одной крошечной искры. Игорь сконцентрировался на нем, раздувая пламя все сильнее – только это заглушало страх и голос рассудка, который ему уже успел изрядно поднадоесть. Он больше не мог бояться, физически исчерпав отпущенный ему лимит. Чему-то должен был насупит конец – беспросветной изнуряющей панике или ему самому.

– Ответь!

Лес вокруг него пришел в движение, резко двинувшись навстречу – мимолетный шелест, резкий и порывистый, точно пронесшееся в сантиметре от его уха пуля, треск, раздавшийся чуть поодаль и протяжный скрежет, словно кто-то скреб дерево тупым ножом. Или когтями?

Что-то резко метнулось к его ногам, заставив подпрыгнуть на месте и отскочить в сторону, только услышав глухой стук, парень понял, что это было не живое существо. Фонарь, его фонарь лежал в каких-то двух шагах, зажатый между корнями деревьев, торчащих из земли точно щупальца гигантского подземного спрута. Игорь не стал медлить, в считанные секунды оказавшись рядом и с облегчением выдохнув, когда прибор тихо затрещал, разогреваясь и разгораясь все ярче. Это чувство облегчения нельзя было сравнить ни с чем, сродни наступившему раньше положенного времени рассвету. Парень спрятал в карман мультитул, чувствуя себя так, будто в его руке сейчас был не просто фонарь, а настоящий огнемет, способный спалить весь этот остров дотла. Луч был настолько ярким, что распарывал тьму как острый нож истлевшие портьеры, долгое время сдерживавшие давно рвущиеся на свободу солнце.

– Где ты?

Игорь замешкался. Понятия не имея в какой части острова находится, он с равным успехом мог быть в паре сотен метров от лагеря, так и в нескольких километрах от него, на противоположном берегу. Даже собрав воедино все свои знания по спортивному ориентированию на незнакомой местности, отец почему– то считал, что это лучшее занятие для пятилетнего ребенка, раз для скалолазания он еще не дорос, парень осознал, что ничего из этого не подходило к его плачевной ситуации ночных тропических лесов. Он посмотрел вверх – небо над головой представляло собой узорчатый полог, как в искусно выполненной беседке из плетеной лозы, редкие участки ночного неба смотрелись серыми неприглядными заплатками, абсолютно одинаковыми. Даже отыскав пару затерявшихся на небе звезд, он вряд ли бы смог составить по ним карту местности с ярко-красным геозначком "вы находитесь здесь". Но он не нашел даже луны, которая в это время должна была уже переместиться на юг, что уж говорить о Полярной звезде. Деревья тоже не выдавали его местоположения – ни по густым шапочным кронам, ни по мхам и лишайникам на коре – в джунглях подобные фокусы не работали. Возможно, он никогда и не был в этой части острова, пробираясь к пещерам или разыскивая второй лагерь с братом, они прокладывали столь узкие тропы, что это скорее напоминало старинные подземные туннели, лишенные света и воздуха. Сейчас Игорь именно так себя и чувствовал – погребенным заживо. Он бы отдал все за мимолетный шепот моря или порыв свежего солоноватого бриза, пускай едва коснувшийся лица. Но слух уловил не это.

– Игорь...

Возглас был такой короткий, что первый раз парень подумал, что ему послышалось. Но звук повторился, такой же отдаленный и урезанный – дошедший до него в сокращенном варианте, словно третий слог захлебнулся в ночном гуле джунглей. В этот раз парень услышал больше или захотел это услышать. Голос мамы. Он звучал так отчетливо, эхом повторяясь в его голове. Совпадало все, вплоть до интонации, когда женщина была чем-то расстроена. Или ему слышался страх?

– Мама?

Невозможно было определить, откуда доносился голос, он был повсюду или вовсе не существовал, став только отголоском его воспоминаний. Он хотел его слышать, будто специально складывая отдельные ноты в единую мелодию, боясь окончательно потерять.

– Где ты?

Шум ветра стал отчетливее, звуча слегка фальшиво, словно кто-то включил его в записи и поставил громкость на максимум, обнажив все хрипы. Очередной порыв принес с собой не только шелест и плавное, едва уловимое движение, но и запах. Сначала слабый, слегка защекотавший ноздри чем-то прогорклым, вроде недавно прокисшего молока, но почему-то не рассеивающийся, а накапливающийся вокруг него плотным удушливым занавесом. Игорь невольно отшатнулся, прикрывая рот и нос ладонью, когда невыносимая едкая вонь ударила в полную силу, кислотой въедаясь в кожу и глаза, заставляя зрение затуманиться и расплыться от нахлынувших слез. На несколько следующих секунд он не видел и не чувствовал ничего. Его окружало только стойкое тошнотворное марево, замысловатая смесь из столетней отсыревшей затхлости с навязчивым шлейфом гнилостного брожения. Парень закашлялся, но тут же пожалел об этом, когда ядовитый смрад проник в его горло, скручивая желудок в узел и едва не выворачивая наизнанку.

Натянув влажную от пота горловину футболки до самого носа, он просветил фонарем ближайшие заросли, наверняка насыщенно-зеленые при свете дня, но сейчас омертвевше-серые с черными трупными пятнами-тенями. Он и сам не знал, что хотел увидеть – разрытый могильник с сотней разлагающихся звериных туш?

Луч фонаря на несколько мгновений зацепился за раскидистые лопоухие листья какого-то папоротника, высотой практически в человеческий рост, словно испугавшись света что-то, прятавшееся внутри, резко дернулось, заставив растение испуганно затрястись, расплескивая мазутные тени по сторонам. Игорь не стал раздумывать, инстинктивно бросившись следом. Казалось, сами джунгли восстали против него, не позволяя двигаться вперед, щупальца свисающих вниз лиан цеплялись за его руки, сплетаясь в гигантскую паучью сеть, которую удавалось прорубить только бойким мачете. Корни сами собой внезапно возникали на пути, невидимые для трясущегося облака света, будто специально пытаясь подставить ему подножку и повалить на землю. В те короткие мгновения, когда хлеставшие по лицу ветви и нещадно резавшие кожу широкопалые листья расступались, парень мог видеть впереди тонкий юркий силуэт, казалось, все время на одном и том же расстоянии – не приближаясь, но и не скрываясь полностью.

– Стой!

Одержимый погоней, парень и не обратил внимания, насколько глупо выглядел его приказ, брошенный в темноту. Он запутался, совершенно потерялся в этом лесу, на этом острове, в своих мыслях и видениях. Не видел выхода, не понимал логики происходящего, просто плывя по течению, играя отведенную роль. Его не покидало ощущение, что все давно известно наперед, расписано по минутам и отрисовано в раскадровке. И как бы Игорь не старался уйти от первоначального сценария, он все равно возвращался все к тем же сюжетным линиям, ловя себя на мысли, что все, что он делает или говорит донельзя клишировано и уже где-то непременно мелькало.

Дыхание стало подводить – каждый новый вдох застревал в горле все глубже, а легкие грозились лопнуть дешевыми воздушными шариками. Игорь споткнулся, острый камень больно врезался в ногу, с такой силой, что наверняка смял в гармошку носок кроссовка и в кровь разил пару пальцев. Боль была настолько неожиданной и резкой, что парень вскрикнул, останавливаясь и падая колени, чувствуя, как сырой холод земли проникает сквозь джинсовую ткань и поднимается по позвоночнику вверх. Парень дышал тяжело и часто, как обреченный астматик, безвозвратно потерявший свой карманный ингалятор. Он выпустил из рук боевой нож и отложил в сторону тяжелый походный фонарь, зарываясь пальцами в прохладную землю. Игорь чувствовал себя побежденным и знал, что эту гонку он проиграл. Если бы кто-то решил напасть на него прямо сейчас и прекратить эти страдания, парень был бы благодарен, пожав руку эту великодушному существу.

Но ничего не происходило. Тропический лес вокруг него сжался до размеров тесного кокона, размеренно дыша и что-то успокаивающе нашептывая. Игорь терпеливо ждал, но больше не боялся. Время измерялось ударами сердца, сначала частыми и нервными, а затем бойкими и уверенными. Распрямив спину и позволив себе первый глубокий вдох, парень вытер тыльной стороной ладони мокрый от пота лоб, забыв, что рука, исцарапанная до крови, испачкана едкой маркой грязью.

– Черт.

Земля здесь была настолько влажной, что верхний слой превратился в зыбкую топь, пропитавшую штанины джинсов насквозь. Игорь не помнил, чтобы за всю неделю хоть раз шел дождь. Может он двигался в обратном направлении от лагеря и подходил к болотистому участку, который прошлый раз они разумно обошли стороной по дороге к озеру.

– Черт. – У него не находилось других слов.

Пару метров вперед и он мог увязнуть в топи, попав в смертельную ловушку, подобно крошечному жалкому насекомому. Но если так, это могло помочь ему сориентироваться на местности, хотя бы примерно определив, в какой стороне остался лагерь. Даже этой мнимой надуманной надежды было достаточно, чтобы его сердце забилось чаще. Он мог вернуться к семье.

Игорь потянулся за фонарем, испуганно отдернув руку, когда в его холодном свечение она вспыхнула багрянцем. Можно было подумать, он надел короткие красные перчатки, плотно обтягивающие кожу. Откуда они взялись? Парень торопливо потер ладонь о ладонь, пытаясь снять их с себя, когда вдруг осознал, что это было что-то вязкое и липкое, грязными разводами расходясь все дальше по запястьям. В ноздри ударил резкий запах окисленного металла, отдаваясь на языке привкусом железа. Кровь... Она была повсюду. Небольшое темное глянцевое озеро растекалось вокруг него, частично впитавшись в землю, но все равно оставаясь на поверхности блестящими лужицами.

Задыхаясь от ужаса, Игорь только открывал и закрывал рот, словно выброшенная на берег рыба, не чувствуя, чтобы в легкие просочилась хоть капля кислорода. Он никак не мог избавиться от запаха смерти, тот только усиливался, пропитывая собою каждую клетку в его теле. Тошнота больно скрутила желудок, парня спасло только то, что еду последний раз он видел еще при свете восходящего солнца, а сейчас практически забыв о подобной потребности.

Второпях, Игорь попытался вытереть испачканные кровью ладони о джинсы, которые и так были пропитаны ею насквозь, не слишком в этом преуспевая. Вдруг что-то влажное коснулось его щеки, защекотав, заскользило к подбородку. Дождь? Будто подтверждая догадку, смачная капля со шлепком приземлилась ему на нос, разорвавшись на десяток мелких брызг, насколько из которых попали ему в глаза, заставив часто заморгать и на короткое время потерять из виду черно-серый мир. Потянувшись за фонарем, он поднял голову вверх, направив луч света в небо, но, в первые секунды, не разглядев ничего, кроме огромной грузной массы, оплетшей ветви деревьев. Игорь прищурился, пытаясь выделить хоть какие-то знакомые черты, чтобы хотя бы понять – бояться этого или нет – когда очередная капля сорвалась сверху, звеня, присоединившись к остальным в разрастающейся луже. Зная, что поступает крайне глупо, парень встал на цыпочки, захватив тесак, и, вытянув руку вверх, пошевелил черную груду над головой.

Раздался треск – одна из веток, не выдержав веса, прогнулась и сломалась, полетев вниз мелкими короткими щепками. Не успев среагировать, Игорь, будто в замедленной съемке наблюдал, как нависшее над ним черное грозовое облако, сместившись, пришло в движение, зашевелившись, подобно огромному неповоротливому питону, приметившему очередную жертву, и плавно скользнув вниз, резко провалилось сквозь крупную сетку ветвей, не выдержавших давления. Что-то наотмашь хлестануло парня по лицу, когда тот попытался увернуться, заскользив в вязкой грязи и заваливаясь на спину, ожидая следом сильного удара, обязанного пригвоздить его к земле. Но ничего не последовало.