Текст книги "Моя ассистентка: Кошка (СИ)"

Автор книги: Елена Казанцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Глава 36

Кристофер выбежал из темноты коридора на свет и ослеп на пару мгновений, а когда к нему вернулось зрение, он обозрел комнату и пришёл в ужас. Он попал в лапы колдуна. Так глупо, так наивно. И Амалия была той приманкой, на запах которой он прибежал.

Сама Амалия сидела в клетке с густой металлической сеткой. Его Кошка была в шоке. От ужаса и страха ее шерсть стояла дыбом, а в лапках она держала полу сдохшую мышку. Когда то та мышь была ее золотым фамильяром. Но в лапах колдуна все умирает и превращается в труху.

Сам колдун возвышался в центре своей паутины, то есть пентаграммы. На вид колдун был древней старухой в платье времен средневековья, с косматыми седыми волосами, что неопрятными прядями свисали из-под платка. В руках старуха держала книгу в кожаном переплете. Колдун перелистнул страницу и начал бормотать: Оу, падме… Кр-фааал – фил – смооо…

Он пел свои заклинания размеренно, на одной ноте, завораживая и лишая воли.

Кристофер чувствовал, как позади него замерли Лауриэль и Гертруда. Они тяжело дышали, пытаясь выпутаться из паутины, что навертел колдун.

Одинокая слеза пробежала по щеке. Кристофер дернулся, но странные звуки, которые произносил колдун, превращались в невидимые веревки, опутывающие пленников с головы до пят.

Лучи от свечей падали на пол и выстраивались в определенную последовательность, образую пятиконечную звезду, а затем сходились в центре. В центре стояло зеркало. Кристофер сразу узнал Арххаарал. Этот предмет был проклят и запрещен во всех мирах. И только самые бессовестные и черные душой люди брали его в руки. Много веков сей предмет был скрыт от людских глаз. И вот, снова предстал в этом мире, он оказался в руках колдуна.

И не было спасения тем, чью душу он заберет.

Душа Кристофера рвалась, стенала, билась о грудную клетку, как билась сейчас в железной клетке Амалия. На Кошку не действовали слова колдуна. Волшебство колдуна не проходило через тройные железные решетки, но ей от этого было не легче. Кристофер видел, как страдала она, но не спас ее, не спас свою Амалию. Сам попался так глупо, что ему самому сейчас стало стыдно.

Обиднее всего, что рвался спасти любимую ведьму, и не смог.

– Мама, мама, очнись, – кричала Амалия, пытаясь пробудить к жизни мать, но та стояла позади Кристофера, ее глаза остекленели, а душа замерла. Кошка билась в клетке.

– Заткнись, ты им уже ничем не поможешь, – шипел зло колдун, он плюнул на пальцы и перелистнул страницу, листы неприятно зашуршали, словно это крылья большого насекомого. – Шииисттттисииисс, мооосттисьььь….

– Крис! Крис! Очнись, надо двигаться! – орала Амалия во все свои голосовые связки. – Крис, Крис! Мама!

– Да заткнешься ты, наконец, – колдун не на шутку разозлился, снял тапок с ноги и запустил им в кошку. Тапок лишь ударил по клетке и отскочил, сдвинув клетку на несколько сантиметров.

– Сам заткнись, упырь, – огрызнулась Кошка. – Сдохни, тварь!

Кошка зашипела и, протянув лапку, попыталась дотянуться до колдуна когтем. Но только заплакала от бессилия. А колдун продолжил свое бормотание.

Но разве Амалию этим можно было унять. Сам того не подозревая, колдун сдвинул клетку, и та оказалась близко к свечам. Кристофер видел, как кошка начала плакать. Сначала у него у самого душа заплакала горючими слезами. Но вдруг он понял, что Кошка это делает для определенных целей.

Наплаканные слезы она сдувала в сторону свечи. Та, когда соленая влага попала на нее, потухла и зачадила, в страшной паутине колдуна появилась прореха. Затем также задымилась и потухла другая свеча, и третья…

Оборванные концы паутины дали немного свободы, но колдун очнулся.

– Нет, нет! – заорал он и соскочил со стула.

– Дрянь, мерзкая, рыжая дрянь! – орал колдун, пытаясь разжечь свечи вновь. Но пламя словно само не хотело разгораться.

– Крис, Крис, очнись, – орала Кошка, пока Вильгельм пытался разжечь свечи.

И Кристофер вздрогнул, его веки затрепетали, он сделал шажок вперед.

Но Вильгельм тут же обернулся, вскинул руку и зашептал заклятья. Кристофер сопротивлялся, он делал еще один маленький шаг, словно пробирался через трясину, которая сдерживала его. Он попытался поднять руку, но та бессильно упала.

И тут засветился портал. Из другого мира в этот шагнула маленькая сгорбленная старушка. То была Изольда.

Старушка вышагнула из портала, и тот захлопнулся за ее спиной. Она, опираясь на костыль, подслеповато щурилась, осматривая людей в комнате. Затем ее взгляд остановился на колдуне.

Изольда внимательно изучала старуху.

– Вильгельм? Это ты? – прошамкала старушенция.

– Изольдушка? Сестрица, – был шёпот ей в ответ.

– Опять хулиганишь, – вдруг подбоченилась Изольда.

– Что ты, что ты сестричка, это я так, практикуюсь, – вдруг залепетал колдун.

– Гертруда? – крикнула Изольда, но та даже не пошевелилась. – И это ты называешь «практикуюсь»? Что это?

Изольда вышла в центр и уставилась на зеркало демонов.

– Господи, как Вильгельмушка тебе колдуны голову то задурили, – и Изольда ткнула пальцем в зеркало. – Это ж …

– Нет, нет! Изольда, это не то, что ты подумала, колдун рванул в сторону зеркала, закрывая его собой.

– Не то? – и Изольда внимательно посмотрела по сторонам, замечая самые мелкие детали. – Объясни как мне все это.

Изольда обвела костылем знаки, пентаграмму и указала на замерших у входа эльфов с Гертрудой.

– Изольда, – вдруг жалобно заскулил Вильгельм.

– Ты стал мерзким колдуном? Да! Ты решил использовать Арххаарал, хотя знаешь, что души, попавшие к демонам никогда назад не вернуться? И это мой брат! – глаза Изольды загорелись не хуже, чем глаза демонов.

Старуха вдруг подняла свой костыль и опустила его на голову колдуна.

– Я проклинаю тебя, Вильгельм! – рявкнула она, и ее голос прокатился девятибалльной волной по комнате, а сама она словно выросла, расправила плечи, превратившись в воина.

Изольда вновь подняла костыль и ударила Вильгельма по голове. С каждым новым ударом разрушалось одно из украденных им тел. Сначала он был старушенцией, потом воином, девушкой легкого поведения, старым матросом, и еще много, много тел…

Тела рассыпались на мелкую пыль, образуя кучи грязной субстанции вокруг Вильгельма. Пока не осталось стоять его настоящее тело. А вернее – скелет в лохмотьях.

Старая ведьма вынула их кармана железные цепи и обручи. Один обруч она надела ему на шею, на каждую руку и ногу, затем нацепила цепи. Как только оболочки колдуна были разрушены, спало его колдовство.

Кристофер бросился к клетке и одним ударом разнес ту в щепки. Он схватил свою Амалию в охапку и прижал к груди.

– Кошка, моя кошка, никогда не убегай больше от меня, – гладил он ее по рыжей шерстке. А Кошка лишь довольно щурилась и урчала.

У входа стояли Лауриэль и Гертруда и смахивали слезы радости.

– Изольда, как ты нас нашла? – удивилась Гертруда.

– Ох, и трудно мне было, ума то совсем нет, – прошамкала старушка, вновь превратившись в бабушку – божий одуванчик. – По следам вашим шла, дошла до Эльфийского мира, а там уж мне подсказали, сил прибавили, здоровье подправили.

– Изольда, ты нас всех спасла, – Гертруда обняла старуху.

– Ой, не была бы дурой в молодости, да братца бы своего давно приструнила, не понадобилось ни кого спасать, – и Изольда огрела костылем Вильгельма, тот только сжался от страха.

– Изольда, но Вильгельму I уже более трех тысяч лет, – с ужасом посмотрела на скелет Гертруда.

– Так и мне не меньше, – засмеялась дребезжащим смехом Изольда. – Я древнейшая из вас.

– Как мы поступим с Вильгельмом и Арххаарал? Я как одна из Эльфийскких королев приглашаю вас, Изольда, к нам, мы построим для Арххаарала ларец, дабы скрыть его от глаз.

– Никакие ларцы и тайные комнаты не скроют эту гадость, всегда найдется тот, кто захочет это извлечь на свет божий и воспользоваться им. Люди слабы, они жаждут богатства, власти и вечной жизни. Они будут охотиться за ним, – у старухи опять расправились плечи, и сейчас говорила не выжившая из ума старая ведьма, а боевая ведьма, прошедшая войны и многие битвы.

– Так что же делать? – вопрошала Гертруда.

– Я уйду с зеркалом и братом в мир демонов, верну им их вещи, – твердо решила Изольда.

– Но от туда нет возврата, – воскликнула Гертруда.

– Я стара, прожила очень длинную жизнь, пора ее закончить, – завершила свою речь Изольда.

Глава 37

Изольда ушла.

Никто ее не стал останавливать. Гертруда понимала и принимала жертву Изольды. Такие уж они – боевые ведьмы, если надо, то они должны быть готовы пожертвовать собой. Она смогла открыть портал в мир демонов и смело шагнула туда, уводя своего братца на цепи и унося зеркало демонов.

В комнате остались: Фокс, которую развязали и отпустили, Гертруда, Лауриэль и Кристофер с Амалией на руках.

– Я тоже, пожалуй, пойду, – Фокс опустила глаза.

– Иди, но передай Вильгельмине, чтобы готовилась к смене власти, – жестко сказала ей Гертруда. – Уж много чего она натворила. В ее случае, ей лучше бежать из страны, суд будет строг, а приговор суров.

Поникшую Фокс вернули в ее родной мир. Гертруда открыла для нее портал. Фокс выскользнула, оглянулась на секунду и исчезла, скользя по грани миров. Ответственность за содеянное она понесет уже в мире ведьм.

А Кристофер, Лауриэль и Гертруда вместе с Кошкой вернулись в дом Эльфа.

Они сидели за круглым столом в гостиной Кристофера и пили чай. Часы мерно тикали, была уже глубокая ночь.

– Как нам вернуть Амалию? – Гертруда гладила дочь по холке, а та, урча и причмокивая, уплетала розовые кусочки бекона.

– Я выращу ей нужные растения для снятия заклятья, – твердо сказал Кристофер.

– Мы уже пробовали, перед тем, как я ушла в мир ведьм, я сварила зелье, но оно не помогло, – Лауриэль вздохнула с тоской.

– Значит, надо повторить, – уперся Кристофер.

– У нас нет выбора, Лауриэль, – подтвердила Гертруда. – Я не знаю другого пути снятия заклятия.

– А как же наш контракт? – спросила Кошка, жуя бекон.

– Ты выполнила свою часть контракта, Амалия, теперь я должен выполнить свою, тогда контракт будет считаться выполненным.

С утра Кристофер уже был в оранжерее. Он вскопал гряды и посеял семена. В воду, которой он поливал землю, он вложил все свои силы и магию. Он полил землю и остался ждать всходов. Они не задержались. Только солнце согрело землю, как нежные всходы появились на поверхности земли. Кристофер вздохнул и подул на них, вкладывая магию в каждый свой вздох.

Магия заискрилась, переливаясь всеми цветами радуги, пролетела над ростками, нежно задевая их, и на ростках открылись первые листочки.

– Это магия Эльфов? – спросила Кошка, наблюдавшая за Кристофером.

– Да, эльфы могут вырастить лес за несколько дней, – засмеялся Крис. – Для тебя, моя ведьма, я выращу травы за два дня.

Он посмотрел в ее зеленые глаза. Волна любви к Кошке накрыла его волной. Он и сам не заметил, как привязался к своей своенравной, вредной и стервозной ведьме. Кристофер хотел вновь ее увидеть. Но пока перед ним сидела рыжее существо с острыми ушками, зелеными глазами и невозможным характером.

Каждый день Эльф приходил и с эльфийским упорством работал над растениями, а те отвечали ему отменным ростом и пышной растительностью. На третий день они зацвели.

– Амалия, Амалия, – кричал Кристофер, вбегая в кабинет. – Они зацвели. Можем собирать урожай!

– Хм, давай, посмотрим, – Кошка с видом эксперта отправилась в оранжерею инспектировать грядки.

Тут уже стояли Лауриэль и Гертруда.

– Цветки белладонны хороши, семена дурмана остались с прошлого раза, а корни валерианы…

– Ой, не говорите мне о них, – испугалась Кошка и прикрыла нос лапой.

– Что случилось? – испугалась Гертруда.

– Я себя плохо веду, когда погрызу эти корешки, – шёпотом ответила Кошка. – Как пьяная продажная девка.

Она покачала головой и посмотрела на мать. Та хихикнула в кулачок и покосилась на Криса.

– Нет, – покачала головой Кошка, искоса глядя на Кристофера. – Но коты за мной бегали.

И она расширила глаза и приподняла бровь, чтобы показать весь ужас, что испытала, когда ее домогался кот.

В этот момент Лауриэль выкапывала корень Мандрагоры, который очень сопротивлялся.

– Да вылезешь ты, наконец, – ругалась на него Лауриэль.

Наконец все ингредиенты были собраны. Они вновь сидели на кухне. Гертруда взялась сама делать напиток. Но ее остановил Кристофер.

– Амалия работала на меня в качестве помощницы, теперь я должен поработать для нее, – сказал он и взялся за дело.

Гертруда стояла рядом и помогала словом. Прошёл час, прежде чем напиток был готов.

Амалия прочла над ним заклинание и выпила глоток. Но, как и в прошлый раз, ее тело появилось только на короткий промежуток времени, чтобы облечься вновь в кошачью шкуру, когда действие напитка иссякло.

– Что-то тут не так, – задумалась Гертруда.

В то время как Кристофер стоял с поникшей головой. Он винил себя, что не справился, что не смог вырастить волшебные растения.

– Амалия, когда одела на себя кошачью шкуру? – вновь спросила Гертруда.

– Когда фамильяр превратился в мышку, – был ей ответ.

– Неси сюда свой фамильяр, – приказала ей Гертруда.

И Кошка послушно пошла в кабинет. Там, в коробке из-под бумаги, лежала ее мышка. Фамильяру досталось, мышка была чуть жива, золотистая шерсть ее потускнела, глазки поблекли, в ней не угадывалось пламя, которые было в ней с самого начала.

Кошка осторожно достала свой фамильяр и понесла его на кухню.

– Ты ведьма, твой фамильяр – это часть тебя. А твой – жалкое существо, которое вот-вот издохнет, – проговорила Гертруда, она взяла мышь и полила ее настоем, а затем капнула часть настоя в пасть.

Глаза мышки заблестели, и она припала к блюдцу с напитком. Чем больше пила мышь, тем сильнее блестела ее шерсть. Еще пара мгновений и фейерверк золотых искр рассыпался по кухне, а на плече Амалии сидел золотой Феникс.

– Амалия???? – вырвалось у всех.

Перед ними стояла девушка с золотыми волосами, красивая, как утренняя заря, а на ее плечах сидел золотой Феникс, переливаясь и играя пламенем.

Амалия осторожно пощупала себя.

– Я вернулась? – спросила она, с надеждой посмотрев на присутствующих.

– Да, Амалия, ты прекрасна, – с придыханием сказал Кристофер.

Она повертелась вокруг своей оси, наблюдая, как кружится платье вокруг ее стройных ножек. А потом побежала к зеркалу.

Но по пути вновь превратилась в кошку. И чуть не заплакала, гладя на себя. А ее Феникс стал мышкой, хоть и золотой, но всего лишь мышью.

– Я так никогда не стану вновь девушкой? – плача спросила она.

И была поражена, когда вновь поменяла облик.

– Что это со мной?

– Н-не-не-знаю, – ответил Кристофер, с тревогой смотря на свою помощницу.

А она вновь стала кошкой, потом девушкой. Словно проведение с ней играло, не давая принять какой-то образ окончательно.

– Надо посоветоваться с твоей матушкой, Кристофер, – и Лауриэль исчезла.

Гертруда, Крис и Амалия стали ждать возвращение эльфийки.

На следующий день Кристофера пригласили в мэрию. Король выделил деньги на его проект, и от него ждали расчетов.

Пришлось Эльфу сесть за работу. Амалия же, как и прежде, стала ему помогать. Хоть и Кристофера сильно отвлекало непостоянство образа его помощницы, но к концу недели он стал привыкать.

А через неделю явилась Лауриэль.

В этот момент они все вместе собрались в гостиной, ожидая ее вердикта.

В полном молчании все сели за стол. Гертруда первая взяла слово: Мы ждем, что ты нам скажешь, Лауриэль.

А та только хмурила брови. У Кристофера стало нехорошо на душе.

– Есть плохая весть, а есть хорошая, – ответила Лауриэль.

– Тогда начни с плохой, – попросила Амалия.

– Плохо то, что Вильгельмина перепутала заклинания, они прочла заклинание над шкурой кошки для оборотней, а затем соединила ваши тела кровью. Теперь ты ведьма-оборотень, – произнесла Лауриэль.

– Ох, – вырвалось у Гертруды. – Такого в нашем роду еще не было.

– Тогда она первая, ведьма-оборотень, – качнула головой Лауриэль.

– Тогда какая новость хорошая, потому что ничего хорошего я для себя не вижу, – зарыдала Амалия. Ее кинулся утешать Кристофер.

– Ты научишься со временем контролировать свои обращения, Амалия, – ответила Лауриэль. – Ничего страшного в этом нет.

– Но я единственная такая, это ли не страшно? – вопрошала Амалия.

– Ты привыкнешь, девочка. В этом есть и хорошие стороны, – ответила ей Лауриэль.

– А можно ли снять с меня заклятие?

– К сожалению, нет! Обратного хода оно не имеет, как все, что делается через демонов. Они соединили душу кошки с твоей душой, дав соединенным душам два тела.

Глава 38

Потекли дни.

Гертруде пришлось покинуть дочь. Пришло время Дня Ведьм. И в королевстве начались выборы. Ведьма вернулась, чтобы восстановить справедливость на их земле. Она решила бороться за трон. Хоть оракул и предрек ее дочери быть королевой, что ж, видимо, и оракул мог ошибиться.

Гертруда была уверена, что Вильгельнину надо наказать. А кто, как ни она, должны вынести приговор зарвавшейся королеве.

Амалия рыдала, но не вернулась с Гертрудой.

Ей было страшно. Ведьмы могли не принять ее в свое общество, теперь она изгой. Ведьма-оборотень! Да еще и телом не научилась управлять.

Единственный, кто ее жалел и любил, был Кристофер.

И она осталась.

Они строили парк по его проекту.

Уже наступила весна. Зазеленели лужайки, сквозь прошлогоднюю сухую траву и листву пробились первые желтые цветочки.

Кристофера теперь мало бывал дома. Стройка началась, и под парк расчищали площадку: сносили обветшалые здания, выкапывали проржавевшие рельсы, вывозился мусор. А Кристофер командовал, размечал площадки под стройку, отдавал приказы. Уже привезли грунт, песок и трубы, стройка была в самом разгаре.

Кошка тоже не скучала. Она координировала, сидя у ноутбука, отвечала на звонки, делала записи для своего эльфа.

И все ж, когда выпадала минутка тишины, она с тоской смотрела в окно. Ей хотелось хоть на миг вернуться туда, где прошло ее детство, туда, где сейчас ее мама, в свой родной дом. Вот только ее тело время от времени подводило, иногда в самый неподходящий момент.

Кристофер уже привык к ее метаморфозам. Ему даже иногда нравилось брать ее на колени в кошачьем обличии и гладить по золотистой шерстке, чтобы она урчала. Потому как в человеческом обличии она осталось задиристой и вредной девчонкой.

Чем больше проходило дней, тем легче Амалии становилась. Она почти научилась контролировать свои превращения. И теперь жила в теле девушки, изредка для прогулки превращаясь в кошку.

В один из дней, когда она с Кристофером вышли на прогулку в сад, как раз на том месте, возле той скамейке, они остановились.

– А помнишь, как ты тут лежал? – усмехнулась Амалия.

– Ага, помню. Я тебе еще сказал «сгинь существо, ещё блох мне не хватало от тебя подхватить», – засмеялся в ответ Кристофер.

– А я давай представляться, перечислила все свои имена, указала, что ведьма в пятнадцатом поколении, – улыбнулась Амалия.

– А я все не мог понять, почему так много женских имен, – смеясь, ответил ей Кристофер.

– У ведьм принято в имени перечислять имена своих мам и бабушек. Ведьмы не берут на воспитание мальчиков, сыновей отдают на воспитание родне отца, таковы наши правила, – продолжила Амалия.

– Интересные у вас законы, – удивился Кристофер, но продолжил. – Я тогда был сильно пьян и очень испугался, когда понял, что разговариваю с кошкой. Думал, что допился до чертей.

– Да, как давно это было, – Амалия посмотрела вдаль, в голове вновь вспыхнул образ, лежащего на скамье Кристофера.

– Я тебе очень благодарен, Амалия, если бы не ты…

– У нас же был с тобой договор.

И в этот момент из воздуха материализовался пергамент и перо.

И зычный голос спросил: Считаете ли вы договор выполненным?

– Да! – Кристофер и Амалия ответили вместе.

– Распишитесь в акте выполненных работ, – вновь протрубил голос.

В Воздухе повисла чернильница. Эльф взял перо и первым поставил росчерк на пергаменте, за ним свою роспись поставила Амалия.

В тот же миг чернильница с пером исчезли, а пергамент вновь воспламенился и исчез, оставив после себя только горстку пепла да тошнотворный запах.

– Это все? – спросила Амалия, гладя Кристоферу в глаза.

– А дальше все зависит от нас, – ответил Эльф ей.

Конец