Текст книги "Моя ассистентка: Кошка (СИ)"
Автор книги: Елена Казанцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
Моя ассистентка: Кошка
Пролог
– Сгинь существо! Еще блох мне не хватало от тебя подхватить. Может, ты больно чем?
– Сам ты существо! А я ведьма в пятнадцатом поколении! Амалия, Гертруда, Офелия Аквадорская!
– Кто все эти женщины?
– Это мои имена! Остолоп! Ты невоспитанный, гадкий, мерзкий человечишка!
– Боже, со мной уже кошка разговаривает? О, Господь всемогущий, я больше не буду пить, все. Я завязал.
– Я тебе не просто кошка, я боевая ведьма!
– Ты кошка дранная, а не ведьма, существо блохастое…
– Стоп, а почему ты меня понимаешь? Ты единственный, кто понимает, что я говорю? Ты кто?
– А я думал это у меня глюки, «белочка»? И со мной разговаривает кошка. К кому-то белки с похмелья приходят, к кому-то черти, а ко мне кошки.
– Ты кто? Ты существо из другого мира?
– Я Эльф…
– О, всемогущие небеса! Тебя-то мне и надо…
Глава 1
В офисе Тайной Канцелярии королевства Орфей встретились две ведьмы. И в этой встрече не было ничего странного, ведь одна возглавляла Тайную Канцелярию, а вторая была боевой ведьмой. Странно было только время встречи – глухая полночь. Да и место встречи назвать приятным можно было с трудом, так как для это была выбрана самая темная и пустая комната в подвалах канцелярии. Здесь не было окон, только маленькая дверь в стене из толстенных буковых досок с огромным засовом. Стены подземелья, давно облюбованные пауками, были оплетены толстым слоем белой, блестящей паутины. Прибираться здесь тоже никто не спешил. Поэтому клубы пыли покрывали ровным слоем давно прогнившие доски пола. Здесь не было писцов, что записывали каждое распоряжение главной ведьмы, не было и воинов, сопровождавших Главу Канцелярии. Только небольшой дубовый стол и табуретка. Это место тайных распоряжений и переговоров.
Это было местом посвящения. Но об этом знали только избранные.
Каждая ведьма, прошедшая обучение, должна была спуститься сюда и получить свое первое задание. И только по выполнению его, её посвящали в боевые ведьмы или же ей отказывали в этом.
Сегодня был день Амалии, Гертруды, Офелии Аквадорской. Она была пятнадцатой ведьмой в своей семье. А ее семья столетиями служила королевству. И хотя Амалии было всего от роду восемнадцать вёсен, она уже прошла обучение.
И вот хрупкая восемнадцатилетняя девушка стояла в боевом облачении перед главой Тайной Канцелярии, ожидая свитка.
Боевые ведьмы почти не носили платьев, поэтому на ней был мужской камзол, кожаные штаны, такая же куртка, а на боку висели ножны с клинком внутри. Огненно рыжие волосы были заплетены в тугую косу. Ничего не должно было ей мешать на задании.
Наконец из рук главы Тайной Канцелярии она получила свиток.
Это был пергамент из тонко выделанной кожи, обвитый золотым шнуром, на котором висела красная сургучная печать канцелярии.
Амалия знала, что находится внутри свертка. Туда клали обычно фамильяр. Какой предмет выберут для ведьмы фамильяром? Никто не знал. Обычно предмет был аморфным, но при открытии свитка обретал форму, которая подходила именно этой ведьме. Вот только этот фамильяр надо было заслужить.
Как только сверток открывался, фамильяр бросался в бега. А задача ведьмы была поймать его и вернутся с ним обратно.
Амалия получила в руки свой сверток и на миг замерла. Сердце участило свой бег, отсчитывая удары, как колокол, что висел на главной башне королевства. Она всего лишь миг замерла, а затем дернула за шнурок. Сверток зашуршал и раскатился по поверхности стола. В это мгновение Амалия даже не дышала. Зрение ее стало настолько острым, что она видела мельчайшие изъяны на поверхности стола.
Вот и последние два витка, и на пергаменте лежит что-то желтенькое и непонятное.
– Золотой, – выдохнула Амалия.
– Золотой, – подтвердила Глава Канцелярии.
Золотые фамильяры были большой редкостью, их давали тем, кому предначертан особый путь – путь испытаний.
Амалия выдохнула и потянула свои руки к фамильяру. Но он вдруг сверкнул яркой вспышкой и превратился Фениксом. Это была самая плохая сторона золотого фамильяра. У него не было своей личности, он мог в любой момент стать всем, чем угодно. За годы жизни с таким фамильяром старые ведьмы привыкают и приучают его, поэтому у них он имел не более трех личин. Но не сейчас!
Амалия была слишком молода, слишком горяча, с буйной фантазией. Она не могла удержать фамильяр в одной личине.
И когда он превратился в Феникса, она поняла, что задание будет не из легких.
Феникс рванул ввысь и прошёл барьер. Ей пришлось стать орлицей и броситься вслед за Фениксом. Она уже было схватила его, но Феникс рассыпался пеплом. Амалия превратилась в платок и собрала пепел, но хитрый фамильяр вдруг пискнул и превратился в мышь. Хитрая мышка открыла подпространство и бросилась прочь, убегая по грани мира. Но Амалию не зря так долго готовили к этому испытанию. Превратившись в кошку, она бросилась вслед за мышкой. Она почти ее поймала, но так увлеклась погоней, что не смотрела вокруг.
Хитрая мышка пискнула в ее когтях, а Амалия не удержалась на тонкой грани мира. В голове вдруг замелькали разноцветные картинки миров, запрыгали, как картинки в детской книжке, а потом все погасло, и только сердце отсчитывало удары, громыхая, как набат.
Она испуганно открыла глаза.
Яркое голубое небо висело над ней, как балдахин над ее койкой. В голове все звенело и кружилось. Она, с трудом сглотнув слюну, повернула голову. На зеленой траве рядом с ней сидел ее золотой фамильяр и зло скалил зубки. А потом раздался хлопок, и фамильяр исчез. Она не справилась. Она его не поймала.
Злые слезы брызнули из глаз. Она никогда не станет боевой ведьмой, и будет первой, кого в их роду будут презирать, ведь она единственная, кто не справился с заданием.
Она хотела вытереть слезы, потянулась к лицу и с ужасом поняла, что до сих пор находится в теле кошки. От осознания того, что с ней случилось непоправимое, она вскочила и зашипела. Амалия не смогла сбросить кошачью шкуру в момент исчезновения фамильяра!
О, боже, она навсегда останется кошкой! Какой позор!
– Мамочка, мамочка! Смотри, какая красивая кошечка, давай ее возьмем к нам, – вдруг прозвучал детский голосок.
Амалия вскочила и зашипела.
– Не трогай ее, она, наверное, бешеная, – над Амалией склонилась женщина в странном одеянии, в мире ведьм, так не одевались, слишком уж открыто и откровенно. И тут Амалию словно током ударило. Она свалилась с грани мира! Она попала в чужой мир!
Боги! Попасть в чужом обличии в чужой мир, что может быть хуже.
От ужаса Амалия соскочила и понеслась во весь опор. Длинные тонкие ноги и поджарое тело легко несли ее вдаль. Куда? Она не понимала.
В своем сумасшедшем забеге ей пришлось не раз увернуться от страшных монстров, которые пыхтели и жутко воняли, странных людей, что ездили верхом на железных колясках с двумя колесами. Кошка несколько раз чуть не попала под колеса таких монстров. Она с ужасом оглядывала толпу людей, что сновало туда-сюда, и поражалась их одежде. Амалия решила, что попала в самый развратный мир, ведь женщины не стеснялись выставлять свое тело напоказ, в ее мире так поступали только очень распущенные куртизанки. Женщины ее мира носили длинные платья и прикрывали грудь кружевами.
Она неслась по улицам странного города до тех пор, пока не перепрыгнула забор и не упала бессильно на зеленую лужайку сада.
Несколько минут она лежала и тяжело дышала. Это был самый странный и длинный забег в ее жизни.
Ужасно хотелось пить и есть. И очень жалко было себя. Она одна в этом мире, где ей придется остаток дней провести в кошачьей шкуре. Она смахнула слезинку лапкой и огляделась.
Вокруг буйствовал сад. Огромные зеленые кусты, что обрамляли лужайку, были красиво подстрижены, позади них высились остроконечные кипарисы. Высаженные вокруг газона белые цветы благоухали, источая медовый аромат. Сама полянка была красиво подстрижена. Кошка встала и пошла вглубь сада, поражаясь его красоте.
Беседки, увитые розами, скамейки, спрятанные в нишах, что образовывали густые кроны деревьев, клумбы из самых разных цветов. Все это было живописно, красиво, ярко.
В глубокой нише на лежанке с подлокотниками сидел молодой человек. Его светлые, волнистые волосы спадали на лицо, закрывая его, ворот рубашки был расстегнут, открывая взору мощную грудь. В одной руке он держал бутылку, из которой неприятно воняло. Другая рука небрежно лежала на подлокотнике.
– Как мерзко воняет от этого существа, – подумала кошка. Она села напротив и вылизала свою лапку, а затем провела ею по мордочке. Зачем она это делает, она не знала, но, видимо, знало тело кошки.
Молодой человек поднял голову и тряхнул волосами, словно прогоняя видение рыжей кошки.
– Сгинь существо! Еще блох мне не хватало от тебя подхватить. Может, ты больно чем?
– Сам ты существо! А я ведьма в пятнадцатом поколении! Амалия, Гертруда, Офелия Аквадорская! – проговорила кошка, только эти слова звучали в ее голове, а в мир она не издала и звука.
– Кто все эти женщины? – спросил ее мужчина.
– Это мои имена! Остолоп! Ты невоспитанный, гадкий, мерзкий человечишка! – отчеканила кошка и ощерилась, подняв на спине шерсть дыбом. Какое неуважение к ведьме в пятнадцатом поколении. В ее мире за это могли и наказать.
– Боже, со мной уже кошка разговаривает? О, Господь всемогущий, я больше не буду пить, все. Я завязал, – пробормотал молодой человек и отбросил бутылку в кусты. Та булькнула и покатилась, разливая дурно пахнущую жидкость.
– Я тебе не просто кошка, я боевая ведьма! – кричала кошка, кричала вся ее ведьмовская сущность.
– Ты кошка дранная, а не ведьма, существо блохастое…
– Стоп, а почему ты меня понимаешь? Ты единственный, кто понимает, что я говорю? Ты кто? – вдруг удивленно спросила кошка.
– А я думал это у меня глюки, «белочка»? И со мной разговаривает кошка. К кому-то белки с похмелья приходят, к кому-то черти, а ко мне кошки, – молодой человек развел руками и уставился на нее. Его глаза были мутными от выпитого алкоголя.
– Кто ты? Ты существо из другого мира? – осторожно спросила кошка.
– Я Эльф…
Он так этим гордился когда-то. Теперь это все было неважно. Он один, в богом забытом месте, ненавидимый своими родными…
– О, всемогущие небеса! Тебя-то мне и надо…
Глава 2
Он лежал на сбившихся простынях, смотрел в потолок и курил. В голове была пустота. Рядом спало чье-то тело. Ему было все равно. Для него они все были кисками, зайками, рыбками, пупсики.
Каждый день в его кровати спала очередная красотка, которую он «жарил» всю ночь. Утром он без сожаления выпроваживал ночную гостью, а на следующую ночь приводил новую.
Он не помнил их имена, лица. Все сливалось для него в одно пятно, похотливое, стонущее, но пятно без имени, национальности, без прошлого и будущего. Этих красоток объединяло лишь одно: они творили с его телом такое, от чего у его матери, Королевы Туманных Лесов, покраснели бы ее остроконечные ушки. И она бы выгнала его с позор из своего королевства. Ах, о чем это он? Она и так его выгнала.
И да! Эти красотки умели подарить ему несколько часов наслаждения, он забывался в страстной похоти, которая выбивала дурные мысли из его головы и заставляла забыть унижения, которым он подвергся. В эти часы он получал истинное наслаждение. Прелестницы страстно извивались, стонали, похотливо облизывались и трясли своей соблазнительной грудью, их тела были восхитительными сосудами для его достоинства. Обычно по утрам он кормил красоток завтраком и выгонял. Иногда они уходили сами, некоторых приходилось выставлять из дома силой, были и те, которые всеми силами пытались вновь оказаться в его постели.
Были и такие, которые пытаясь предъявить ему свою беременность. Но он-то знал, что в этом мире он бесплоден. Совсем. Навсегда!
Его выставили из мира фей и лесных эльфов без денег, без возможности попросить помощи, выкинули, как ненужный башмак, лишив всего.
Единственное, что не забрали у него, отправляя в изгнании, так это его дар. Дар пробуждать природу и строить из нее архитектурные шедевры.
В этом ужасном мире он мог стать самым выдающимся ландшафтным дизайнером. К нему бы выстраивались очереди из самых состоятельных людей, чтобы он создал им сад мечты. Но он лишь стал пьяницей, дебоширом и любовником для дам, что иногда дарили ему не только прекрасные ночи, но и давали денег.
Он всегда нуждался в деньгах.
И так как в обществе слыл грубияном и бабником, то очереди из клиентов у своих дверей не наблюдал. Не проходило и недели, чтобы в желтых газетенках не описывали его похождения, скандалы, связанные с его именем, или очередная изгнанная им любовница не лила бы на него помои.
Заказчикам не нравились его экстравагантные выходки, длительные загулы, пьяные драки, те, кто мечтали об архитектурных шедеврах, уходили к другим дизайнерам. А он довольствовался маленькими заказами, да обслуживал летом несколько дач, наводя там красоту.
Эльф встал с постели и прошел до туалетного столика. Он любил красивые вещи, поэтому в его доме вся мебель была таким же шедевром, как и проекты в его мечтах. Когда у него были деньги, он с упоением торговался на всех аукционах мебели, чтобы приобрести очередной шедевр редкой красоты. Вот и сейчас он шел сквозь заросли растений, что украшал его спальню к туалетному столику, столь изящному, что любая кокетка высшего света захотела бы украсить им свой будуар. На столике стоял стакан воды, и лежала таблетка аспирина. Дуэт, который сопровождал каждое его утро.
Двери его спальни открылись, и вошла его нынешняя помощница, толстая и неповоротливая девица. На помощниц ему не везло, его любвеобильность была такая всепоглощающая, что в помощницы ему приходилось брать некрасивых дев, чтобы у него даже мысли не проскальзывала в их сторону. Но старые девы получали пуританское воспитание, что совсем не вязалось с его образом жизни, поэтому они приходили в ужас от его выходок и быстро увольнялись.
Вот и сейчас войдя в его покои, дева взвыла и закрыла свое лицо салфеткой.
– Прикажите подавать завтрак, господин Кристофер, – со страхом в голосе произнесла она.
– Подавай, – скомандовал он.
И старая полуслепая служанка внесла поднос, бухнув его на тонкий, изящный столик, чем вызвала испуг у Кристофера. Он с осторожностью погладил столик рукой и, убедившись, что слепая кухарка не повредила хрустальную поверхность, взмахом руки отослал ее. Он любил по утрам кушать мягкую и сладкую пищу: мед, булочки с изюмом, кофе и много сочных фруктов.
Эльф накинул на плечи халат и сел в свое любимое кресло. Халат не стал запахивать, оставляя открытым вид, на свое красивое, голое тело. Помощница покраснела до корней волос, фыркнула и отвернулась.
– Господин, не могли бы вы прикрыть свою наготу? – пропищала она.
– Не могу, проветриваю, – буркнул он, принимаясь за завтрак. – Достаньте блокнот и запишите список дел на сегодня.
Помощница ойкнув, отвернулась и, достав из кармана фартука записную книжку, принялась в ней усердно что-то чиркать.
– Вы бы не могла повернуться ко мне лицом, не хочу лицезреть вашу толстую задницу, – пробурчал Кристофер.
– Оденьтесь, господин, я не могу смотреть на ваши причиндалы, это не позволяет мое воспитание, – верещит старая дева.
– Чем тебя мои причиндалы не устраивают, всех устраивают, а ее не устраивают, – Кристофер все больше хмурился.
– Это ужасно, сидеть голым в присутствии дамы, – возмутилась помощница.
– А нагую статуи в саду рассматривать не ужасно, – съязвил Кристофер, так как накануне застал свою помощницу пускающей слюни на статую Аполлона.
– Я не рассматривала то, что было у него между ног, – взвизгнула помощница. – Я ее разглядывала, как шедевр, вышедший из рук скульптора.
– Да ты не только рассматривала, ты еще и руками трогала, – заржал Кристофер. – Зачем тебе статуя, потрогай меня.
И он резко встал, схватил руку помощницы и приложил ее к своему паху. Та задрожала, как слон, увидевший мышь. А потом заорала так, что проснулась его любовница, швырнула в него записную книжку и бросилась на выход.
– Я больше у вас не работаю, вы мерзкий, похотливый скунс, – орала она, сверкая пятками.
– Уф, еще одна сбежала, – зло выплюнул Кристофер. – Ну, я же просто пошутил. Чего было обижаться?
Он же платил столько, сколько не платил никто, просто надо уживаться с ним.
– Да, характер говно, но разве есть лучше? – искренне недоумевал он.
Утро было испорчено. Надо было искать следующую помощницу, а в городе о нем уже шла такая дурная слава, что найти умную, интеллигентную, пунктуальную помощницу было трудно.
Он кое-как оделся и вышел в сад, прихватив бутылочку вина. От грустных мыслей его всегда спасал сад. Сама природа лечила, убаюкивала, окутывала и дарила ту нежность и любовь, что когда-то дарила ему мать.
Кристофер забылся на скамейке в тени деревьев, когда откуда-то появилась кошка. Этакая рыжая, тощая кошка с зелеными и наглыми глазами, она шла, подняв трубой хвост, кончик которого был чуть изогнут вправо. Шла бодрой походкой, осматривая сад и обнюхивая стволы деревьев и кусты.
А дальше произошел диалог, который описывался выше.
Почти весь диалог Кристофер не произносил и звука. Слова просто появлялись в его голове, и ответы прилетали так же, только через несколько минут он понял, что кошка с ним ведет беседу.
– Ты существо из другого мира? – спросила его кошка, от чего его даже подкинуло на скамейке, он никогда не встречал других существ, в этом мире жили только люди.
– Я Эльф…
Он ответил на автомате, совсем не задумываясь, что раскрывает свою сущность черт знает кому.
– О, всемогущие небеса! Тебя-то мне и надо…
Промяукала кошка.
Глава 3
– О, всемогущие небеса! Тебя-то мне и надо.
Кошка прыгнула на лежанку, села рядом с Кристофером, обвив хвостом лапки, и посмотрела на него хитрыми, раскосыми, зелеными глазами.
– Мне надо…
– Мне тоже много чего надо, – пробурчал Кристофер, утреннее похмелье отдавалось болью в голове и никак не хотело проходить.
– Сейчас ты хочешь, чтобы у тебя перестала болеть голова, – сказала кошка и щелкнула коготками, маленькие искры вылетели из-под ее алмазных коготков, и боль стихла.
Кристофер удивленно воззрился на рыжую, хвостатую бестию.
– Мне нужно два бутона белладонны, корень валерианы, семена дурмана и один большой корень мандрагоры, – произнесла кошка.
– Сейчас осень, уважаемая, – Кристофер усмехнулся. – Поздняя осень, откуда я вам возьму бутоны белладонны, а мандрагора давно увяла.
– Ой, давайте обойдемся без этого…Я знаю, на что способны эльфы, – кошка щелкнула коготками, и боль вернулась к Кристоферу.
– Ладно, ладно, верни, как было, – Крис сморщился, боль досаждала, скребла, стучала. Ему казалось, что в сто мелких наковален стучат своими молоточками сто мерзких кузнецов.
Кошка усмехнулась и щелкнула когтем, боль исчезла.
– И так? – усмехнулась Кошка.
– И так мне тоже много всего нужно, например, мне нужна помощница, ассистентка. Так что баш на баш, – Кристофер смотрел на нее кошку, слегка прищурившись.
– Как я могу быть твоей ассистенткой, если не могу говорить по-человечески, у меня только «мяу» изо рта вылетает? А писать? Я не цирковая кошка, – удивленно промяукала кошка.
– Этот вопрос мы решим, а в остальном ты согласна, существо? – и Эльф посмотрел ей в глаза.
– Сам ты существо! А я Амалия, Гертруда, Офелия…
– Слышал, слышал. Я тебя буду звать Кошка!
– Вот так просто?
– Да!
– Контракт, мы подписываем контракт на два месяца, если ты выдержишь два месяца в качестве моей ассистентки, то по истечении их я дам тебе нужные растения, – воскликнул Эльф.
– Магический контракт, скрепленный кровью, чтобы ни у кого из нас не было повода увильнуть, – добавила Кошка, она щелкнула когтями.
И в воздухе повис пергамент, чернильница с кровью дракона и перо. Как только они поставили свои подписи, пергамент загорелся ярким пламенем и осыпался, оставляя после себя горстку пепла и удушливый запах.
– Ну, что? За мной моя помощница, – вскричал Эльф, вскочил со скамейки и понесся к дому.
Кошка засеменила лапками вслед Кристоферу, кое-где ей даже приходилось переходить на бег. Ну, вот они вошли в стеклянные двери кабинета на первом этаже.
– Это будет твоим домом, – произнес Кристофер, обводя рукой свой кабинет. – Здесь ты будешь печатать ответы моим поклонникам, тут твои записи ежедневных дел, а вот это телефон, тебе по нему будут звонить.
У Амалии закружилась голова. Она с удивлением смотрела на странные устройства, о которых в ее мире и слыхом не слыхивали.
Тут раздался звонок, и Кристофер поднял трубку. Кошка ясно увидела, что в один конец трубки хозяин говорил, а из другого конца лился чей-то голос. Продолжая о чем-то болтать, Крис пробежал пальчиками по буковкам на подставке, тут же вспыхнул огонек, и загорелся свет на второй ее части, стоящей вертикально.
– Что это? – кошка испуганно подскочила, распушив от страха хвост, и задела лапой стакан, тот предательски покачнулся.
– Нееееееет, – заорал Кристофер, но было уже поздно.
Стакан перевернулся в воздухе и вылил содержимое на ноутбук.
– Черт, скотина ты безмозглая, – орал Кристофер.
– Что это? Что это такое, – испуганно указывала кошка на странную книгу в виде подставки.
– Это ноутбук был, БЫЛ, тварь ты блохастая, – орал Крис.
– Что-о-о-о, что такое ноутбук, это книга так называется?
– Нет, это компьютер?
– Ко-ко-ком…что?
– Господи, ты тупица непроходимая, – рвал и метал Кристофер.
Потом схватил трубку, долго тыкал по клавишам устройства, которое он обозвал «телефон», и когда в трубке прозвучал мелодичный голос, он рявкнул: Мне нужен новый ноутбук, лучший, и мастера срочно для починки старого.
Он швырнул трубку на место и зло, посмотрев на кошку, спросил: Ты и сотовых телефонов никогда не видела? Та только потрясла головой.
– Ужас, как я мог заключил с тобой сделку? Как ты будешь работать?
Остаток дня Кристофер объяснял кошке, как устроен этот мир, как работают те или иные вещи. В конце дня у него уже язык заплетался, а Амалия сидела перед ним на стопке книг и не сводила с него удивленных глаз.
– Уф, я устал, – сказал он и, протянув руку, дернул за колокольчик. Где-то в глубине квартиры раздался мелодичный звон, и послышались шаркающие шаги.
– Что изволите, мой господин, – прошамкала старая служанка.
– Берта, принеси нам с новой помощницей еды и чай, – отдал распоряжение Кристофер.
– Что желает новая помощница? – шамкая и глотая слова, произнесла Гертруда.
– Мяаааассссаааа, – промурлыкала кошка, ее усы приподнялись, мордочка стала круглой, а глаза покрыла поволока.
– Она будет твои тефтели, – буркнул Кристофер.
Когда за Бертой закрылись двери, Амалия спросила.
– А она не испугается, что твоя помощница просто Кошка?
– Берта полуслепа, полу глуха, тебя видит просто как рыжее пятно, так что я ей внушу, что ты девушка с рыжими волосами.
– Мы не решили, что сделаем с голосом?
– Я тебе подарю голосовые связки, как у обычного человека.
Кристофер встал и вышел в большие стеклянные двери, за стеной кабинета у него была оранжерея. Собственно говоря, у него весь дом был одна сплошная оранжерея.
Через некоторое время он вошел вновь, неся в руках странный цветок, венчик которого был сложен из двух лепестков, которые, если смотреть сверху, напоминали голосовые связки.
– Это интересное растение, волшебное, с помощью его я дарил оперным певицам необычные голоса, – произнес Кристофер. – Открой рот.
Кошка повиновалась, а эльф засунул ей руку в пасть.
– Ааааааа, – брыкалась кошка.
– Ну, потерпи чуток, потерпи, неприятно, знаю, но они быстро приживаются, – бормотал Эльф.
Кошка зашипела и попыталась его укусить, но из ее рта полились красивые звуки вместо шипения, словно внутри ее кто-то играл на арфе.
– Что это? – пропела кошка.
– Это твой новый голос, – сказал эльф. – Конечно, тебе придется к нему привыкать, но мяукать ты тоже сможешь. Так что, когда я буду тебя бить тапкам за проделки, то ты можешь орать по-кошачьи.
– Еще чего, – зло фыркнула Кошка, тапкам он ее собрался бить, вот в тапки я тебе и нассу. Кошка скосила глаз, разглядывая эльфа.
Наверное, будь она в теле девушке, он ей бы понравился. Но как кошке, слишком безволосое тело, слишком утонченные черты лица, зачем такие большие глаза, если он не может видеть в темноте. И где его усы, как он без них ориентируется в темноте? Но вот уши, уши у него действительно замечательные, острые на кончиках, большие, мышей, наверное, он хорошо слышит.
Она замурчала и потерлась о его руку.
– Ты, животное, совсем сдурело, а ну брысь, – испуганно отпрыгнул от нее эльф. – Я еще ветеринара не вызывал, вдруг у тебя блохи или лишай?
Кошка обиженно зашипела и отвернулась.
Берта внесла поднос с едой.
– Мммммм, как вкусно пахнет, – прошептала кошка и накинулась на еду.
– Тебе надо научиться есть с помощью ножа и вилки, – Кристофер с презрением смотрел на нее. А она уплетала тефтели, разрывая их когтями и зубами. Жирные брызги летели во все стороны, оставляя неприятные пятна на салфетках.
После еды она полизала свою лапку и потерла той мордочку. Зачем? Она так и не поняла, но этого хотело тело кошки. Поэтому она это сделала.
День был насыщенный, когда он подошел к концу, то Кристофер бросил ей на прощание: Спокойной ночи.
И вышел в дверь на противоположной от окна стене. Кошка посидела немного в кресле, потом потопталась. Нет, кресло конечно было мягким, но ложе хозяин еще мягче. Она тихонько подкралась к двери. За ней раздавался тихий храп хозяина. Кошка осторожно протиснулась в двери, подошла к кровати. Та была широкая, мягкая с прекрасным пологом сверху.
– Почему я должна спать в кресле, если на хозяйской кровати так много места, – удивленно подумала Кошка и запрыгнула в кровать.
Утро началось с дикого крика хозяина.
– Скотина! Кто тебе разрешал забираться ко мне в кровать?
– И вам здравствуйте! – сказала Кошка, потягиваясь под теплым одеялом.
