Текст книги "Любовь серого оттенка: тьма, обласканная светом"

Автор книги: Елена Инспирати

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Annotation

Заключительная часть фантастической трилогии «Любовь серого оттенка».

***_

На «темной» стороне продолжается активная подготовка к войне со «светлыми». Брайен становится ключевой фигурой в своем мире и пытается заполучить доверие Правителя, чтобы взять контроль над происходящим. Но из-за своих «неправильных» отношений ему все сложнее сделать это.

В «светлом» мире для Авроры наступают спокойные времена: близкие наконец перестают давить на девушку и ее мужа после долгожданных новостей. Но этому затишью перед бурей отведен слишком короткий срок, из-за чего Аврора ни дня не проводит без попытки изменить будущее.

Раньше они были по разные стороны баррикад. Сейчас же им предстоит бороться за одну жизнь, которая стала дороже собственных. Аврора и Брайен готовы на все, чтобы сохранить любовь и спасти того, кого «светлые» и «темные» хотят уничтожить.

Возможен ли мир без войны? Или все-таки каждому придется взять в руки оружие?

Осмелится ли кто-то встать на третью, противоестественную сторону?

Любовь серого оттенка: тьма, обласканная светом

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 0

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Эпилог

Любовь серого оттенка: тьма, обласканная светом

Елена Инспирати (elena_inspirati)

Пролог

Саундтрек к книге:

Lawless feat. Britt Warner – «Diminuendo»

Импульс непорочных огней

Ведёт к мечте наших дней,

Вплоть до последней искры,

Лишь тебе решать исход любви

– Как может обычный шампунь стоить такие деньги?

Мое нелепое бурчание под нос привлекло косой взгляд женщины, явно не задумавшейся о таких скромных цифрах.

Я заработала денег на картинах и решила посетить один из самых популярных магазинов в другом районе, чтобы немного побаловать себя. Но я не догадывалась, что здесь будут такие сумасшедшие цены. И как это место привлекает такое количество людей?

И ради этого я больше часа ехала на такси?

За восемь месяцев беременности я почти не изменилась, за исключением появления огромного живота. Характер был все таким же сложным, порой невыносимым. Я уже и не вспомню, сколько истерик и срывов было, как часто я ревела и смеялась без причин.

Беременность для меня была одной крутой горкой, и больше всего мне было жалко Брайена и Дэйва: один мучился со мной днем, другой ночью. Дэйву везло больше, так как я предпочитала спать в его «часы дежурства». И самые тяжелые эмоциональные перепады я, конечно, испытывала, когда рядом был Брайен.

«Темный» относился с огромным терпением ко мне, и больше переживал о моем здоровье, которое, мягко говоря, ухудшалось. И всю вину за мое нестабильное состояние люди списывали на то, что я вынашиваю что-то «неизвестное».

Хотя это был обычный, вполне здоровый ребенок. Но из-за моего поведения казалось, что во мне живет маленький монстр. Я понимала, что все эти несерьезные заявления, которые бесили и Брайена.

Перед нами стоял один главный вопрос:

«Светлый» или «темный» будет ребенок? Или вообще «серый»?

Пока я держала в руках флакончик шампуня и летала где-то далеко в своих мыслях, что-то тонкой иголкой кольнула внизу живота. Меня встряхнуло из-за разнесшегося импульса, и я чуть не упала на витрину. Хорошо, что успела ухватиться за полочку.

– Девушка, вам нужна помощь? – За локоть меня стал держать обеспокоенный консультант магазина.

Кое-как я сфокусировала взгляд на девушке, отмечая размытые и все равно знакомые черты лица. И прежде чем я успела что-то сказать, «светлая» первая обратилась ко мне.

– Аврора? Ты… ты рожаешь?

Напуганные светлые глаза смотрели то на мой живот, то на мое сморщившееся от тупой боли лицо.

– Амелия, не обязательно так паниковать. Рано мне рожать, еще целый месяц впереди.

Я совсем не ожидала встретить здесь свою старую подругу. И тем более в такой неловкий момент.

– Но ты выглядишь, – девушка ненадолго задумалась, вновь и вновь оглядывая меня, – неважно.

– Беременность меня не красит? Как обидно.

– Я даже не знала, что ты беременна.

– Прости, видимо забыла сообщить человеку, который просто исчез.

И снова. Словно кто-то ударил кулаком в живот, а затем пустил пальцы во внутренности и сжал их.

От невыносимой боли я сжала челюсть и сквозь стиснутые зубы издала слишком громкий крик, который привлек ненужное внимание. Мои пальцы впились в бывшую подругу, да и все тело нашло в ней свою опору. На удивление у нее было достаточно сил, чтобы поддерживать меня.

– Тебе надо вызвать скорую.

– Нет! – зарычала я, отмечая про себя, что болевые ощущения растворились. – Мне нельзя в больницу.

– Аврора, ты рожаешь! Разве можно схватки с чем-то перепутать?

Я до последнего хотела верить в то, что это была лишь такая минутная слабость, вызванная шоком от высоких цен. Но ощущения явно не могли меня обмануть. И вода, которая стала маленькими струйками течь по бедрам, указывала на то, что ребенок готов появиться на свет.

– Это ненормально. Слишком рано. Все слишком рано, – запаниковала я.

– Не переживай, мы просто вызовем скорую, и ты отправишься в больницу.

Амелия только хотел сказать что-то отбросившим работу помощницам, как я заткнула ее слишком сильным хватом за плечо и протяжным, громким криком.

Круглые глаза со страхом смотрели на меня. Она будто ждала, что я скажу ей, как лучше поступить.

– Мне нельзя в больницу. Ни в коем…

Я не смогла договорить. Только схватилась за живот и снова вскрикнула. Слишком сильные спазмы, я могла думать только о том, чтобы поскорей как-нибудь прекратить это.

Собравшись духом, наполнив легкие воздухом, я прошептала в лицо Амелии:

– Это не ребенок Дэйва.

Она поняла. На лице было написано, что до нее наконец дошло, почему мне категорически нельзя рожать в больнице. Но было поздно что-либо делать. Кто-то в толпе уже вызвал скорую и радостно сообщил об этом нам.

В этот момент все схватки стали казаться лишь легким дискомфортом. Страх материализовался прямо перед моими глазами и стал смеяться в лицо, шептать ядовито и противно:

Он только родится и сразу же умрет.

– Нет, – завопила я, отпихивая от себя Амелию и других встревоженных зевак. Но «светлая» решила, что лучше не позволять мне идти куда-то одной, поэтому тут же подхватила мое истощенное и напуганное до потери сознания тела.

Амелия говорила с кем-то по телефону, тараторила, пыталась сохранять спокойствие, хоть дрожь в ее руках становилась одним целым со мной.

Теперь запаниковали мы обе.

Ее бледное лицо повернулось в мою сторону, губы стали шевелиться, проговаривая какие-то слова. Но я слышала только стук своего сердца. Отчетливый, сбивающийся с темпа, то замедляющийся, то ускоряющийся до предела. Орган бился в конвульсиях, пытаясь держать меня в сознании, ударял по ребрам. А я только и могла воспринимать его как ком, мешающий мне нормально дышать.

Белые халаты стали просачиваться через зрителей прямо в центр спектакля, где я играла главную роль.

Что, так интересно наблюдать за тем, как девушка рожает? Как боится она так и не увидеть своего ребенка?!

Я не могла рыпаться и противостоять действиям врачей. Слишком больно было.

Слишком силен был страх.

Хотела, чтобы Брайен сейчас оказался рядом и сказал, что все будет хорошо. Успокоил меня, как только он умел, дал надежду в то, что я справлюсь. Но сейчас я должна была бороться одна.

Я просто обязана дать ребенку жизнь и сделать все, чтобы ее сохранить.

Глава 1

Семь месяцев назад

Стоять в одном полотенце в дверном проеме ванной комнаты было неловко, особенно не зная, кого принесло к порогу Брайена в этот раз. На самом деле я особо и не думала об этом. Перед глазами до сих пор была его спина с глубоким порезом.

Я чувствовала свою вину слишком сильно, чтобы собраться с мыслями и прояснить случившееся с Брайеном. То, что он пытается убедить меня в полной непричастности, только усугубляет мое состояние: такое чувство, что он пытается успокоить меня этими словами.

Моя истерика, безусловно, повлияла на его состояние, достаточно было просто кинуть спичку, чтобы Брайен вспыхнул как пламя. А что стало этой злополучной спичкой, мне еще предстояло выяснить.

– Аврора, это Ребекка.

Холодной водой окатил меня голос, который я, на самом деле, боялась услышать сейчас. Да и вообще когда-либо.

Понимала, что должна буду поговорить с Ребеккой, но сейчас могла думать только о том, чтобы захлопнуть перед ней дверь и спрятать от ее глаз мое стыдливое выражение лица.

– Возьми это. – Ребекка суетливо сунула в мои руки какую-то странную коробку. – Фонарик у тебя есть. Поторопись.

Дверь на самом деле захлопнулась, но только закрыла ее «темная». И я, не успев сообразить толком, что происходит, впала в ступор.

Кое-как придя в себя из-за скоблившегося под сердцем плохого предчувствия, я нащупала фонарик и посвятила им на загадочную коробку.

– Тест на беременность?! – вырвалось у меня, но я тут же прикусила язык. – Нет, нет, нет.

Какого черта Ребекка дала мне это?! Я не могу быть беременной! Брайен же сказал, что он бесплоден, пока с него не снимут действие препарата.

В заведенном состоянии я достала содержимое упаковки и как умалишенная начала смотреть на тест, моля его показать лишь одну полоску.

А потом с ужасом ждала результат. И каждая секунда добавляла в мою голову фактов, которые могли подтвердить мою беременность.

Во-первых, у меня задержка. Я не придавала этому значения, списывала все на стресс, но сейчас, кажется, что причины куда более серьезные. Во-вторых, не так давно меня начало тошнить от еды. И Дэйв постоянно шутил надо мной.

– Неужели беременна?

– По-твоему это смешно? Я отравилась чем-то, а ты шутишь.

– Жаль, возможно, тогда бы от нас отстали.

Накаркал.

И в конце концов в голове всплыла отчетливая картинка моего старого разговора с Ребеккой.

– Ты его любишь? – выпалила я, но ничуть не пожалела об этом. Эти подозрения у меня появились давно.

– Что за глупости?! Нет, конечно! Я просто к нему привязалась. Мы с ним ладим, но влечения у нас нет, – быстро оправдалась она, но я совсем не поверила такому скорому ответу.

– Ты печешься о нём, заботишься, искренне переживаешь за его жизнь. Ему от тебя больше пользы, чем от меня. Я приношу только неприятности… Может быть, ты сможешь стать ему близкой во всех смыслах этого слова. Ты всё-таки к нему неравнодушна.

Ребекка несколько секунд помолчала, явно удивившись моему предложению.

– Прекрати нести чепуху! Послушай меня, – ожила она, говоря так, будто я брежу.

– Но я говорю серьёзно. Это очень важно…

– Аврора, – хочет сказать мне что-то, но я не могу прервать себя.

– Я не знаю того, что знаешь ты. Кто он на самом деле? Что конкретно движет им? Почему к нему особое отношение? Что вообще происходило в его жизни? Ты всё это…

– Мне отдали приказ привести Брайена для того, чтобы нас поставили на учёт, как пару, которая должна завести ребёнка, – отчеканила она, оборвав поток моих мыслей.

– Прости, что? – опешила я.

– Я должна родить второго ребёнка от Брайена.

Приказ был отдан очень давно и наивно полагать, что о нем просто-напросто забыли, было очень глупо. Брайен даже не знал о нем, поэтому был уверен в том, что до сих пор бесплоден.

Черт!

Все складывалось в одну очень красочную картину. И проявившаяся проклятая вторая полоска перечеркнула все в моей голове, разделив жизнь на до и после.

Я беременна.

Паника, дикое биение сердце и обрывистое дыхание – все это прекратилось, оставило меня наедине с пустотой и упавшей на голову новостью. Слабость в ногах не позволила мне стоять на месте, и я упала на пробирающий до костей холодом пол.

Я беременна.

И я должна была осознать это, должна была закричать от радости, но страх дышал прямо в спину. Образ кого-то мрачного, пугающего и мертвого был рядом и обнимал меня со спины, кладя свои костлявые пальцы на мой живот. Его грубая, морщинистая кожа впивалась в меня, пыталась забраться внутрь тела и занять пустоту.

Это уже не просто образ из страшной сказки. Это реальная жизнь, и я не должна позволить существу поглотить меня, сорвать с костей плоть и выплюнуть остатки. Я не позволю сломать меня.

Только не сейчас.

Не сейчас, когда я стала ответственной за еще одну жизнь. Теперь я просто обязана быть сильной, бороться до последнего вдоха и умереть, если это спасет крошечное, и ни в чем неповинное сердечко.

Я была готова сообщить обо всем Брайену.

Я просто обязана взять себя в руки и выйти из ванной комнаты, чтобы сказать обо всем отцу ребенка.

Кажется, я даже чувствую воодушевление, встаю на ноги, поправляю полотенце и тянусь к дверной ручке. Но сухая и большая ладонь сжимает мои пальцы, а голос шепчет на ухо:

– Это конец, Аврора.

Какая ты мать, черт тебя подери, если так реагируешь на собственную беременность! Ты рада, Аврора, ты рада! Ты не была к этому готова, но ты со всем справишься! И это не навредить никому, и ребенок будет жить!

Расправляю плечи, отпихивая от себя дымчатый образ, и открываю дверь. Прохладный, но одновременно наколенный до предела воздух пустил волну мурашек по моему окаменевшему телу. Осознание всего происходящего, желание бороться маленькой мышкой скрылось в норе.

И я вновь пустая, с пустым взглядом и пустой головой.

Произношу тихо, не дыша:

– Брайен, я беременна.

Слова, брошенные в полную тишину. Они еще несколько раз ударились об стены и эхом вернулись ко мне.

Фраза была больше похожа на смертный приговор для меня, Брайена и не рожденного малыша. И, кажется, «темный» был такого же мнения. Он молчал, не шел ко мне, застыл где-то во мраке, прокручивая в голове весьма неожиданные новости.

Я должна найти в себе хоть какие-то силы. Я должна перестать думать о плохом.

Делаю шаг вперед, но выдаю собственный страх тем, что оступаюсь и снова чуть не падаю.

– Брайен? – Голос дрожит, в горле першит. – Брайен, ты меня слышишь?

Не отвечает. И вокруг только холод, словно я в своем ночном кошмаре.

– Прошу тебя, не молчи.

Вот снова глаза на мокром месте. Слезы тонкой полоской начали скатываться по щекам. Я никогда не умела сдерживать свои эмоции, не под силу мне контролировать саму себя в ситуациях, которые выбивают землю из-под ног.

Сейчас я как никогда нуждалась в Брайене, но он сам не мог взять себя в руки.

– Мне лучше уйти, – совсем тихо произнесла Ребекка. Она почти на цыпочках ушла из квартиры, напоследок кинув в сторону Брайена слова: – Не наделай глупостей.

И я сделала еще несколько крошечных шагов босыми ногами, пока не напоролась бедром на что-то в темноте.

Тогда Брайен оказался рядом: он схватил меня за плечи и немного отодвинул в сторону, предотвращая мое столкновение с чем-нибудь острым и способным меня покалечить. И заговорил так, как когда ситуация действительно выходила из-под контроля, когда он не знал, что делать, когда не мог даже отшутиться.

Заговорил так, как обычно никогда не говорил:

– Я… я в шоке. Не могу подобрать слов. На самом деле… я рад. Бесконечно рад и…

– Не ври, – перебила я его. – Ты напуган не меньше меня. Вероятно, даже больше.

Мои слова нашли подтверждение в его молчании и ослабших руках. Брайен прошелся ладонью по моему оголенному плечу, шее, затем запустил пальцы в немного влажные волосы. И это движение помогло мне на несколько секунд унять головную боль, возникшую из-за назойливых мыслей.

– Нам надо принять какое-то решение, – сказала я, надеясь, что решение может быть только одно.

На подсознательном уровне я боялась, что Брайен скажет избавиться от ребенка. Уверена, такое возможно в «темном» мире.

– Знаю.

Волна холода и полной отчужденности прошлась по моей спине от затылка, где до сих пор были его пальцы. Он не притягивал меня, не отталкивал, стоял на перепутье, терроризируя себя различными вариантами действий.

Эта неопределенность вдавливала меня в пол, даже унижала. Я хотела услышать то, что он готов бороться вместе со мной.

Но это было не так.

Я убрала от себя его руку и отступила назад, чтобы не провалиться в пропасть, которая возникла между нами. Не такой эффект должна производить беременность на пару.

Но и беременность мою назвать нормальной просто нельзя.

– Только не молчи, – со злостью сказала я. – Даже не смей замыкаться в себе и пытаться что-то придумать без моего участия.

– Что, по-твоему, я должен сказать? – Он делает шаг ко мне, а я снова отступаю.

– Ты мог просто озвучить свои мысли. Знаешь ведь, что неизвестность меня пугает.

– То, что сейчас в моей голове, может напугать куда сильнее.

– Правда? – я удивленно вскинула брови и неестественно ухмыльнулась. Мне хотелось дать ему пощечину, выплеснуть всю злость, потому что он, кажется, был намерен добить меня этой ночью. – Тогда мне лучше вернуться домой, рядом с тобой я больше ни секунды не выдержу.

Я поворачиваюсь, начинаю на ощупь идти обратно в ванную, чтобы взять фонарик. И когда предмет оказывается в моей руке, Брайен достаточно громко произносит, заставив меня замереть на какое-то время:

– Не притворяйся сама, что рада. На твоем лице нет ни капли восторга.

– Какой же ты козел! Слышать тебя даже не хочу!

Я пытаюсь включить фонарик, но пальцы почему-то не могут сдвинуть переключатель.

Все из-за него. Черт возьми, Аврора, ты же не в сказку попала!

«Мы вместе пройдем через трудности, я действительно этого хочу».

Можно хоть тысячу раз представлять в своей голове различные эпизоды, придумывать реплики, все равно в жизни все будет иначе. Он не скажет того, что ты хочешь услышать.

А заменить его я была не готова. Нет у меня той силы характера, чтобы даже когда все деремово верить в какое-то чудо, пытаться все исправить!

Была лишь наивность, но даже она уже давно умерла.

Как только мне удается включить фонарик, Брайен оказывается рядом и выхватывает его у меня, вновь погружая ванную в темноту.

– Пусти меня! – Я пытаюсь его обойти, одновременно стирая с лица слезы. Но все без толку.

– Я не отпущу тебя.

Игнорирую его слова и старательно продолжаю толкать его в сторону. Но все, что мне удается, это впечатываться в его тело, которое подобно статуи даже ни разу не шелохнулось.

– Я не намерена стоять с тобой всю ночь в полной тишине. Извини, но мне становится только хуже от того, что ты опять предпочел замкнуться в себе, а не поговорить со мной. С девушкой, которая теперь носит ТВОЕГО ребенка! Может, тебе лучше с Ребеккой это все обсудить?! Я видимо до сих пор не заслужила того, чтобы ты со мной РАЗГОВАРИВАЛ!

Это была не истерика на фоне ревности. Я просто больше не могла выносить того, что до сих пор не стала тем человеком, с которым он откровенен, которому он может сказать обо всем. Я ждала, не давила на него, но это уже перешло все рамки. Сейчас он просто обязан быть со мной обнажен душой, а не только телом.

– Что еще должно произойти, чтобы ты понял, до чего доводят твои секреты?!

– Мне просто нечего сказать тебе сейчас! Мне нужно время!

Повышает на меня голос. Но сейчас тот случай, когда на меня никак не влияют его попытки подавить мою истерику.

– Тогда уйди, раз ты считаешь, что нам лучше дать друг другу время!

– Аврора! – Он против моей воли сгреб меня в свои объятия. Но я продолжала брыкаться – Пожалуйста, успокойся.

– Нет! Я не успокоюсь! Только не сейчас! – Я била его так, словно это имело хоть какой-то смысл.

Внутренний голос пискляво просил меня остановиться, но эмоции уже захлестнули с головой, лишили разума.

Брайен рывком повернул меня к себе спиной, лопатками прижал к взмокшему от нервов торсу и обнял с такой силой, что ребра начали трещать. Он наклонился ко мне, стал еще ближе и губами коснулся виска.

Тогда я перестала двигаться. По всему позвонку молнией прошлось то, что заставило сердце Брайена биться откровенно дико и нездорово. И мы синхронно сделали вдох, который был нужен больше всего в жизни в это мгновение.

Но покой не наступал. Речи быть не могло о том, что мы с ним сможем быть нормальными.

– Я очень боюсь, – прошептал Брайен, оперевшись щекой на макушку моей головы.

Сглатываю, чтобы избавиться от сухости в горле, и отвечаю ему:

– Я тоже боюсь. Но я думала, ты будешь предельно откровенен со мной, откроешься мне, и мы вместе обсудим дальнейшие действия. – Делаю паузу только для того, чтобы прикоснуться к его рукам, до сих пор крепко державшим мое тело. – Первое, что я испытала, – страх. Но я не хотела бороться с этим одна и считала, что должна быть рядом с тобой в этот момент. И уверенность в том, что отец ребенка – самый лучший мужчина, который сделает все, чтобы защитить свою семью, дала мне сил.

Семья.

Слово это я произнесла совсем бездумно, оно просто будто соскользнуло с языка, но показалось идеально подходящим нам. Мысли об этом заставили меня улыбнуться.

Наконец я смогла испытать радость от того, что буду мамой. Никакой паники, никакого страха перед лицом опасности и неизвестности. Только желание создать с Брайеном настоящую семью.

Вдруг в голове созрела больная идея, которая могла полностью не устроить Брайена. Но раз я на грани нервного срыва, а он из последних сил сдерживает свои эмоции, то, наверное, будет лучше отложить серьезный разговор до завтра, чтобы не сделать поспешных, ошибочных выводов.

– Знаешь что? – Я аккуратно повернулась к Брайену лицом, почти не отлипая от его тела. – Предлагаю не принимать сейчас решение.

– Ты решила добить меня своей неопределенностью? То хочешь сразу принять какое-то решение, то переносишь это на более удачный момент.

– Истерика заключалась не в этом, – поспешила ретироваться от колкостей, хотя знала, что он прав. – Мне просто кажется, что еще один эмоциональный всплеск ты попросту не выдержишь. Но, – я вздохнула, – на самом деле, причина в другом.

Пальчиками пробежалась по его плечам и сцепила руки в замок на его шее, таким образом стала еще ближе и почувствовала покой и комфорт, уверенность в том, что за эмоциями, страхами, срывами есть еще то, что может искренне радоваться происходящему.

– И в чем же? – Брайен убрал с моего тела спадающее полотенце и ладонями коснулся оголенной талии, нежно погладил покрывшуюся мурашками кожу.

– Я не хочу, чтобы эта новость была связана только с ужасом, который она на нас обрушила.

Почему-то мне стало слишком стыдно. Я же до сих пор не знаю, что Брайен испытывает помимо страха. Поэтому я уткнулась лицом в «темного», надеясь, что он правильно меня понял.

– Я ничего тебе не навязываю, – пробубнила я. – Но я бы хотела кое-что знать.

– Как бы я отнесся к твоей беременности, если бы нам ничего не грозило? Верно?

Я кивнула и зажмурилась, напряглась в ожидании его слов. Боялась, что он назовет это все чем-то обременительным, хотя с одной из сторон это так и было.

– Я был бы счастлив. По-настоящему, искренне счастлив. И я хотел бы, чтобы мы смогли создать с тобой семью.

Именно это я хотела услышать, и именно это тепло, исходящее от его сердца, почувствовать сейчас щекой. Писк восторга раздался в сознании и развеял черный, густой дым, состоящий лишь из всего плохого.

Я подняла взгляд на него и неподдельно улыбнулась. Как бы я хотела испытывать лишь эту эйфорию рядом с ним и не возвращаться к тому, что делает нас слабыми, к тому, что выворачивает наизнанку и грубо играет на нервах.

Мы потянулись друг к другу и поцеловались, слишком чувственно, выбивая напрочь из головы мысли. И дышать становилось невозможно, но останавливаться не хотелось. В груди пламенем все разгорелось, и по животу сладким и тягучим нектаром разлилось счастье, которое, я верила, однажды вырвется наружу и будет окружать нас и нашего ребенка.

– Тогда, – я отстранилась и облизала губу, пробуя на вкус запечатленный поцелуй, – Ты был бы самым лучшим папой.

– Я сам знаю, – самодовольно произнес он.

– Негодяй, – в шутку проворчала я, что вызвало у Брайена короткий смешок. – Может, мы сегодня поиграем в эту нормальную семью?

– Согласен на все, что вызовет улыбку у моей любимой.

Уверена, я вся залилась краской, потому что кровь под кожей вскипела от его милых слов.

Остановите время, потому что я не хочу, чтобы эти мгновения заканчивались.

Домой я вернулась под утро и, как следствие, спала до самого прихода Дэйва. Ночью мы с Брайеном действительно постарались не думать ни о чем плохом, хотя было это почти невозможно. Но нам надо было это, чтобы не сломаться от упавшей ответственности.

Мы шутили, придуривались, не отлипали друг от друга и много говорили о том, какой бы была наша семья.

Но какое это имело значение?

Как только мы разошлись, вся иллюзия пала. И сейчас я вновь с пустотой внутри, пытаясь выдвинуть на передний план счастья быть беременной от Браейна, думала только о том, как нам выжить.

С Дэйвом мы вместе поужинали, он отчитал меня за то, что я опять днем была у Брайена. Но хорошо, что в этот раз никто не решил навестить нас. Сама же я не стала говорить Дэйву о том, что за один день и две ночи наистерилась так, что мигрень стала моей «подружкой» на этот вечер.

Я мыла посуду, когда вновь утонула в собственных мыслях о беременности. Дэйв заметил, что я застыла на месте и перестала обращать внимание на хлестающую мне в руки воду.

– Что случилось? – он перекрыл воду и забрал у меня пенную губку. – Если что-то не так, ты обычно эмоциональна, а сейчас выглядишь убитой.

Как точно он подобрал слово.

– Мне надо тебе кое-что сказать.

Я перевела взгляд на Дэйва, который уже настороженно сверлил меня светлыми глазами в ожидании моего рассказа.

– Я беременна, – говорю я, слегка вжимая голову в плечи, словно напуганная черепашка.

– Не смешно, – резко ответил Дэйв. – Говори правду.

– Но, – я опешила из-за такой реакции, – это правда.

Дэйв еще долго смотрел на меня, перевирая полученную информацию. Лицо его вообще не выдавало какой-либо эмоции, что напрягало меня до невозможности сказать что-то еще.

– Что ж, – наконец заговорил он. – Теперь все в полной жопе.

Глава 2

Я сидела на кровати и пристально наблюдала за тем, как Дэйв ходит по комнате в раздумьях. Рассказать ему о беременности было, конечно, не так сложно как Брайену, но и плевым делом это не назвать. Легкий мандраж из-за волнения присутствовал и сковывал каждую клеточку тела. Я сжимала в собственных руках колени и сверлила дыру в Дэйве, пока он, наконец, не остановился напротив меня.

– У меня лишь один вопрос: чем вы думали? Не знали, откуда дети берутся?

– Не отчитывай меня, – я нахмурилась, чтобы скрыть стыд. – Ты далеко не все знаешь.

– Не думаю, что существует хоть один весомый аргумент, оправдывающий вашу безответственность.

– Я рассказала тебе не для того, чтобы выслушивать упреки и замечания. – Говорить о «бесплодии» Брайена я не стала, так как сама не знаю всех нюансов. Да и учитывая характер «темного», лучше оставить это в секрете.

Дэйв смягчился: он выдохнул, выражение его лица стало больше отображать тревогу, нежели злость.

– Не смотри на меня так, – вдруг сказал он, отворачиваясь от меня. – Мне становится слишком грустно.

Вероятно, мое отчаяние лезло наружу даже сквозь стеклянный взгляд. И попытки скрыть пустоту не могли увенчаться успехом.

– Прости. – Я поправляю волосы и пытаюсь оживиться, чтобы не нагнетать атмосферу. – Эти новости наверняка шокировали тебя.

– Не то слово. Удивить ты умеешь, – он горько ухмыльнулся.

– Я сказала тебе так прямо, не считая нужным подождать подходящий момент. Потому что мне кажется, что нет времени на это все. Мне вообще кажется, что осталось мало времени.

– За девять месяцев, Аврора, весь мир может измениться.

– Восемь.

Дэйв резко повернулся в мою сторону и спросил:

– Ты уже месяц беременна, но узнала об этом только сейчас?

Неуверенного кивка было достаточно, чтобы Дэйв понял, насколько я сама в шоке от того, что произошло. И насколько я погрязла в неизвестности, что не могу выдавить хоть какие-то привычные для себя эмоции.

– Хотя да, вы же с ним последний раз месяц назад и виделись.

Я смотрела куда-то сквозь собственные колени, пока не почувствовала рядом тепло. Сразу захотелось либо расплакаться, либо рассмеяться, подобно психу, почувствовать хоть что-то, но все это казалось сейчас лишним. Дэйв, который сел рядом со мной и подставил свое плечо в ожидании моей истерики, не мог никак помочь мне.

Он и не должен был.

– Что он сказал? – Дэйв даже не назвал имя. И так было понятно, что его интересовала реакция Брайена.

Ну а я, не зная, что и ответить, лишь пожала плечами.

– Аврора, это стоит обсудить, понимаешь? Ты беременна и тебе надо идти в больницу, чтобы встать на учет.

– Нет! – воскликнула я, быстро поднимая напуганный взгляд на Дэйва.

– Почему?

– Если я встану на учет, то пути назад не будет. А сейчас есть шанс все, – слово комом встало в горле и, кажется, даже поцарапало нежную кожу, – исправить.

– О чем ты? – Хмурый взгляд, полное недоумение. Дэйв понимал, о чем я, но не мог представить, что такое вообще возможно. В «светлом» мире ребенок считается неким благословением, ни у кого никогда не возникают мысли уничтожить крошечную жизнь. – Что тебе сказал Брайен?!

Муж разозлился и достаточно сильно встряхнул меня за плечи, но в чувства все равно не привел.

– Я ни за что не поверю в то, что Брайен предложил тебе это. Он не ищет легких путей, и отношения с тобой – прямое тому доказательство.

Я попыталась отстраниться от него, но Дэйв крепко держал меня на месте и вынуждал смотреть в глаза, потемневшие от гремучей смеси переживаний и злости.

– Хватит молчать! – Он встряхивает меня еще раз, но я лишь щурюсь от неприятной боли в руках. – Когда стоит держать рот на замке, тебя не заткнуть. Сейчас же…

– Хорошо! – перебиваю его. – Он ничего не сказал. Ни-че-го! Самое ужасное, как обычно, Брайен прокрутил в своей голове, решил не озвучивать. Он попытался успокоить меня своей ложью, словно он рад, хотя это не так. Мы оба не рады, оба боимся, но мне так сильно нужно было услышать от него, что мы не сдадимся, ВМЕСТЕ через все пройдем.

– Ты сама же все объяснила: он напуган, поэтому не может ничего сказать. Сначала надо все осознать.

– Именно поэтому мы провели «фальшивую ночь семьи». И в эти часы я была уверена в том, что мы оба хотим этого ребенка, что мы справились бы с ролью родителей. Но все отягощающие последствия моей беременности мешают положительным эмоциям взять верх.

– В любой другой ситуации ты бы была права и получила бы ту реакцию, которую хочешь. Но у вас все иначе, не стоит даже мечтать о благополучном будущем.

Не стоит даже мечтать. На этих словах сердце пропустило удар, позволило фразе эхом пронестись в голове.

– Мне нужно в душ, – промямлила я, чувствуя подбирающиеся к глазам слезы. Срочно нужно было уединиться.