Текст книги "Закатное Небо (СИ)"
Автор книги: Елена Ингверь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
Тсунаёши понимает, что, хоть запах палёной плоти и противен, но от этих криков сердце уже не сжимается.
Тсунаёши тогда нашла в штаб-квартире клана ещё Спаннера. Его тоже только приволокли, найдя на улице и посчитав недостаточно милым для борделей, но достаточно – для собственного развлечения. Тсунаёши взяла его с собой.
После этого Тсуна, вернувшись на временную квартиру, просидела в душе четыре часа. А когда Мукуро вышел на свободу, то она попросила его сама наложить на себя повязку Тумана.
Истинное Небо могло влиять на чувства и эмоции людей, даря им Гармонию. Могло даже залечивать разного рода психические травмы, хоть и не могло менять характер. Иначе бы Тсуна просто навела бы всех якудза, мафиози, Ладоней, и остальных на путь истинный, и не мучилась бы. Но она могла только успокаивать, и только других людей.
Её саму бы кто успокоил. Такой человек нашёлся. Легчайшая повязка никакого особого вреда не наносила. Тсунаёши даже помнила всё, как было, помнила свои чувства и эмоции, помнила саму себя. Осталась прежней. Но только все события сейчас представали перед ней как-то очень приглушённо, как будто там была не она, а кто-то другой, а она сидела и смотрела реалистичный фильм про саму себя.
Мукуро такие меры не понравились, но что было делать. Именно из-за этого события, когда его не было рядом, он и таскался теперь за девушкой хвостиком, не оставляя её одну ни на минуту.
Девушка тогда вырезала весь Исинедзу-гуми, сожгла все его бордели, попросила Верде заняться пострадавшими и помощью им, благо средства на это были. И потом долго бы ещё отлавливала сбежавших крыс, если бы иллюзионист не сообщил ей о её маме. Потом у неё появилась другая, куда более важная ей цель.
С тех пор она развила пламя настолько, что когда отец продавал её в следующие разы, её не успевали даже тронуть.
Пришла Тсунаёши на замену Джотто к восьмому уроку, вдоволь наплакавшись в женском туалете. Это вообще было её любимое место в школе, не считая крыши. Но на крыше постоянно был ГДК, и благодаря ему не было возможности часто там бывать. Ещё девушка выпросила у Мукуро успокаивающую иллюзию, и тот, поругавшись немного, наложил.
Зачем? А просто ей после уроков ещё надо было заглянуть в Дисциплинарный Комитет, ведь очень умный и находчивый Хибари Кёя поставил её перед тем фактом, что она будет разбирать за него всякую макулатуру. Добрый, однако. Но права отказаться девушка не имела.
В это время по дороге в аэропорт в Сеуле ехала чёрная машина.
Двое людей, в ней сидевшие, были очень недовольны тем, что их послали пассажирским рейсом, когда у клана уже были и деньги, и частные самолёты. Какая, к ёкаям, маскировка, кому они нужны?! Они же два представителя компании по производству посудомоечных машин, и важных представителя. У них и так такая маскировка, что никто не докопается.
А вот помешать им могли.
– Значит, – сказал один, – наследник отменяется.
– Да. Там Реборн, он приехал на неделю раньше.
– Тогда кто?
Этот вопрос стал очень актуален, когда Мисаки загребли. С этого момента у них не стало хорошего проверенного информатора. Ведь свободного всегда можно купить.
– Сестра наследника.
– А там Закатное Небо. Савада Тсунаёши ради такой защиты под якудза легла. Но, готов признать, оно того стоит. Красиво нас обломали. Да и, если ты не помнишь, она им не нужна.
– Что, тоже бы лёг ради Закатного Неба в телохранителях? – Попытался подколоть напарника второй, но наткнулся на мрачный взгляд глубоко посаженных глаз и предпочёл умолкнуть. Ссориться ему совершенно не хотелось, слишком хорошо он для этого знал коллегу.
– Мать наследника. На неё ни разу не было покушений, значит, она нужна Саваде.
– Уверен?
– Уверен. На всякий случай задержимся в Токио, узнаем поподробнее. В любом случае, нам кто-нибудь достанется.
– Хотя бы Кошку, – сказал задумчиво якудза.
– О. Ты знаешь, как её искать?
Звучало это очень недоверчиво. О Кошке в клане никто ничего не знал. Знали только, что крысы всегда мстят за своих сородичей.
– Через Саваду Тсунаёши.
– Да, допустим. Кошка проникла к нам с ней. Но ты что, действительно считаешь, что мы можем заставить её говорить при Закатном-то Небе?
– Всё гораздо проще. Саваде Тсунаёши точно нужна её мать.
====== Часть 13 ======
Тсуна вошла в кабинет, поздоровалась с ГДК, получила под нос груду различных бумажек и инструкций, и осталась наедине с ними и со своими мыслями. Кёя ушёл куда-то, и это было вполне замечательно.
Гокудера Хаято, значит. Верде по просьбе Мукуро ещё утром скинул девушке информацию на этого человека.
Итак.
Гокудера Хаято был свободным киллером. Как и Тсуне, ему было семнадцать лет, и он не был таким известным. Ещё он был неплохим хакером, но Тсуна не помнила, чтобы пересекалась с ним в Интернете. Он имел атрибут Урагана. Основным оружием был динамит. Парень имел соответствующий своему оружию просто взрывной характер, во многом благодаря своему детству.
Гокудера Хаято был внебрачным сыном босса семьи Палетти. До восьми лет он сам об этом не знал, хотя со своей матерью виделся. Уже после того, как его мать была убита, и ходили слухи, что по приказу его отца, он подслушал чей-то разговор и многое об этом узнал. Тогда он сбежал из дома, взял фамилию матери и сначала долго скрывался, а потом стал свободным киллером. Отцу и его семье гадил всячески, но уничтожить не пытался – он был парнем умным и здраво оценивал свои возможности.
Тсунаёши, прочитав это, подумала, что Верде пару лет назад написал бы также «в отличии от тебя».
Девушка хотела зайти с телефона (не очень удобно, но что делать?) на МИСХ, его ник был «StormCat», но вдруг в воздухе появился Мукуро.
– Тсунаёши, а ты тут нужна.
Девушка недовольно нахмурилась – опять придётся перекидывать дела на Джотто. А она и так считала себя виноватой перед ним.
– Кому это я ещё нужна?
– Варии, ку-фу-фу.
О. А это была проблема. Тсуна просто не понимала, что ей сказать Занзасу. Он уже знает от Бельфегора, что она – Закатное Небо, или ещё не в курсе? Может, он хочет сотрудничества? Хотелось бы ей на это надеяться.
– Прямо сейчас?
– Ну да.
Тсунаёши встала и сказала:
– Хорошо. Только накинь на меня пожалуйста иллюзию какой-нибудь нормальной одежды, хорошо?
Идти на встречу с капо Варии в школьной форме девушке совершенно не хотелось.
– Хм. Так сойдёт?
Девушка полюбовалась в иллюзорное зеркало на длинное закрытое цвета карамели платье и ответила:
– Оно прекрасно!
Потом вздохнула и позвала:
– Джотто.
Предок появился перед Тсуной, снова в её обличье. Вообще Тсуна страшно не любила смотреть на него в своём облике, но что было делать?
– Иди, – грустно улыбнувшись, сказал призрак. – И, если ты не помнишь, получив на свою сторону Варию, ты сможешь открыть правду Ироказэ-кай и начать войну с Вонголой.
– Как бы это прекрасно ни звучало, большим оптимизмом не веет, – мрачновато отозвалась девушка.
Но с Варией всё равно нужно было договариваться, и Тсуна вошла в расплывающийся портал.
Оказалась девушка в кабинете босса. Сам Занзас сидел в кресле за столом, а рядом расположились Скуало, Бельфегор и Вайпер.
Тсунаёши оглядела честную компанию, вспомнила в очередной раз об очень важных спокойствии и безэмоциональности, и сказала:
– Здравствуйте.
Занзас фыркнул и ответил:
– И тебе привет, Истинный мусор.
– Босс, не называй Принцессу мусором, она же Принцесса! – тут же встрял Бельфегор.
Тсуна вздохнула, вспомнив, как относится к людям капо Варии, но Принц-Потрошитель её удивил. Но девушка подумала, что ладно, мало ли что он там для себя решил, и спросила:
– Зачем вы меня вызвали?
– Ну, во-первых, у меня для тебя новости. Жадный мусор наконец вспомнил, за десять тысяч евро, что это именно Генкиши имеет то пламя, из которого состоит повязка на старике.
Тсуна зло и вместе с тем очень укоризненно посмотрела на Вайпера. Надо же всё-таки меру знать! Но потом она подумала, что это она сама слишком привыкла к тому, что вся семья её любит и беспрекословно подчиняется, и что хранители совершенно не обязаны любить своего босса и вникать в его личные проблемы. Девушке даже стыдно стало. Тут ещё она увидела, что иллюзионист покаянно опустил голову, будто стараясь ещё больше спрятаться в своём капюшоне, и осознала: он тоже, как и Реборн, и все остальные, считал себя ей обязанным. Стало ещё противнее от самой себя.
Но тут девушку легонько тронул за плечо Мукуро, возвращая в реальность. Действительно, надо же было ещё как-то ответить Занзасу. А как?
– А во-вторых?
– А во-вторых. Мусор, если у тебя есть пламя, то…
– То я не претендую на Вонголу.
– Умный мусор.
Бельфегор хотел было вскинуться снова, но Мукуро вдруг оказался рядом с ним и легонечко похлопал его по плечу. И сразу исчез, ещё до того, как Принц-Потрошитель успел вытащить стилеты.
– Скорее не жадный. У меня есть собственная семья. Мне хватает.
– Хм, ладно. Слышь, Закатный мусор, выпусти пламя.
– Это ещё зачем? – это грозно вопросил Мукуро, появляясь перед Тсунаёши.
– Мукуро, сгинь, пожалуйста, – попросила девушка.
– Мне просто хочется узнать, на что конкретно королевский мусор так запал, – ответил Занзас.
– В смысле – запал? – ошарашенно спросила Тсуна.
– В прямом. Ходит и ноет, что хочет в Японию.
Девушке стало слегка не по себе. Это у её пламени эффект такой?! Раньше она подобного не замечала.
Хотя Бьякуран и очень, ну просто очень часто приезжал в гости, а звонил так вообще каждый день, но Тсунаёши прекрасно знала, что он при этом не жаждал её пламени, а просто воспринимал как своего рода младшую сестру. Хотя и в братья не набивался – прекрасно понимал, в отличии от Арии, что Тсуна этого не любила.
Узнавать о новом эффекте своего пламени девушка не хотела совершенно. Из всех, уже знакомых, ей не нравился ни один.
Но с Варией нужно было хотя бы сотрудничество, и если Занзас просит…
Браслет на правой руке стал расширяться, охватил всю кисть девушки металлической перчаткой. В этой руке и появился маленький огонёчек – её лёд не мог дарить Истинную Гармонию. Впрочем, чтобы просто показать пламя Занзасу, много выпускать не требовалось.
Мягкие золотисто-оранжевые лучи полились из раскрытой ладони девушки, и под их ласковыми касаниями варийцы просто застыли. Капо Варии с широко раскрытыми глазами смотрел на тёплый свет, а его руки дрожали, будто он чего-то хотел, но никак не мог на это решиться. Наконец, он это сделал – протянул к Тсунаёши руку, и даже сам чуть привстал со своего кресла.
Девушка никогда не могла, и даже думала, что и вообще не сможет привыкнуть к такой реакции на её пламя. Ей было неприятно видеть людей такими.
Поэтому, только заметив подобные преображения в Занзасе, она немедленно прекратила выпускать пламя.
Босс Варии плюхнулся обратно в кресло. С минуту он молчал, глубоко задумавшись.
Потом со вздохом спросил:
– А можно мне в Истинную Семью?
====== Часть 14 ======
Тсунаёши вдруг резко захотела упасть в обморок, но её нервы были для этого слишком крепкие. Нет, ну вот почему та же Киоко может, а она, Тсуна, не может?! Особенно, когда это так надо.
С чего это у Занзаса такие запросы?! Ладно, кроме самой себя это спрашивать было не у кого.
Девушка опустила ладонь, сжала в кулак и выпустила чуть-чуть льда. Посмотрела на Занзаса в упор.
Теперь девушка увидела, что капо Варии был абсолютно спокоен. Что его решение было обдумано задолго до разговора с ней, а требование показать пламя возникло действительно из-за любопытства. Она поняла, что Занзас действительно хочет от неё помощи в борьбе против CEDEF, и против всей Вонголы, которую дон Андреа уже подмял под себя. А ещё Тсуна увидела, что Занзас её не предаст.
Это чувство возникало у Тсунаёши всегда, когда она выпускала пламя и хотела что-то понять. Все называли это её гиперинтуицией, доставшейся ей в наследство от Джотто вместе с пламенем и внешностью. Но проявлялось это наследие только при выпуске пламени, когда как у призрака оно работало всегда, и уже на уровне предвидения, хотя последнее, как он сам объяснял, происходило из-за того, что его уже не было в мире живых. Верде как-то предположил, что когда Тсуна выпускала пламя, то она как бы воздействовала на саму себя, но уравновешивая не своё подсознание, а своё тело, и поэтому у неё исчезали проблемы с координацией и проявлялась гиперинтуиция.
Вот и сейчас она возникла, и на её основе девушка приняла решение. И спросила:
– Вы хотите от меня помощи в борьбе с Вонголой?
– Да. Я хочу освободить старика от повязки, – твёрдо ответил Занзас.
Он, по всей видимости, хотел сказать что-то ещё, но тут снова влез Мукуро:
– Оя, великий босс, а ты вообще понимаешь, что в таком случае тебе придётся не называть нашу Тсунаёши мусором и хотя бы иногда её слушаться?
Бельфегор активно закивал, а Тсуна, не выдержав, хорошенько врезала иллюзионисту по шее. Нет, ну правда, разве она не может сама разобраться?!
Великий колдун, обиженно фыркнув, снова исчез, а девушка сказала:
– Да, я согласна. Как скоро вы хотите объявить войну CEDEF?
– Как только у нас появится достаточное количество ресурсов, информации и людей. А чего это ты так быстро согласилась?
– У меня есть свои причины на это, – ответила Тсуна. – А насчёт количества людей и ресурсов… Мукуро, явись пожалуйста.
Соткавшийся из воздуха парень хмыкнул:
– Наш великий Зефирчик на всё согласен.
– Ты что, мысли читаешь?! – возмутилась девушка, хотя прекрасно знала, что иллюзионист не может этого делать с ней и с другими её хранителями.
– Я предусмотрительнее, чем ты думаешь, фу-фу.
Тсунаёши пояснила Занзасу:
– В состав Истинной семьи входит семья Миллефиоре.
– Белый мусор? Ясно. Ещё кто? Сколько у тебя самой-то народу?
Тсуна хмыкнула.
– У меня самой, не в подчинении у других Небес? Мукуро. И ещё двое.
– Три?
Поразился этому факту не только Занзас.
– Три, умеющих драться. Есть ещё два человека, которые являются моими личными хранителями, но сами пока этого не знают. Они тоже очень неплохие бойцы. Есть ещё робототехника от Трио Утренней Дымки, которое тоже у меня в семье.
– Ши-ши-ши-ши-ши, так я и знал!!! – воскликнул Бельфегор. – Это была логическая бомба номера двадцать семь!
Девушка не обратила на Принца-Потрошителя ровным счётом никакого внимания и продолжила:
– Также я могу попробовать уговорить как минимум один клан якудза, тоже сильно пострадавший от CEDEF. Возможно, два.
– Сильные?
– Да, довольно-таки. Но есть проблема. Если мы сейчас начнём войну с CEDEF, то они могут взять в заложники дона Тимотео, и он не будет сопротивляться. А если ему прикажут, может и сам застрелиться при необходимости. Я предлагаю сначала найти Генкиши, а потом выступить.
Тсунаёши прекрасно знала, что что бы Занзас там не говорил и даже не думал, пытаясь обмануть самого себя, он очень любил своего отца. А когда узнал, что с ним, то наверняка не находил себе места.
Занзас задумался.
Наконец, после пары минут молчания, он ответил:
– Хорошо, я согласен. Нужна помощь в поисках, мини-босс?
– Не знаю. Но Генкиши точно нет в Японии, в Италии, в Китае, во Франции и в Германии. И я бы вас очень попросила не намекать на мой рост, я не виновата, что у меня такое тело.
– Неплохо. То есть, ты его искала.
– Да, но я не буду объяснять вам причины этого.
– Сойдёт. А ты не против, если мы грохнем наследного мусора? Он, конечно, твой брат, но, может, он тебе не нужен?
– Я против. Как бы там ни было, он мой брат. Он – всего лишь марионетка для отца, он виноват только в том, что отец воспитал его таким. Если у нас всё получится, то он всё равно не станет капо…
– Не если, а когда, – Поправил Занзас.
Девушка покладисто согласилась:
– Хорошо. Когда у нас всё получится, то он всё равно не станет капо. Я, правда, сказала Реборну, что если он сделает из Нагарэ человека, то мой брат станет во главе Вонголы, но я более чем уверена, что даже Реборн на такое не способен.
– Понятно. Мы изменили своё решение, мы с мусором приедем где-то в начале августа. Если что, зовите.
– Спасибо, – сказала Тсунаёши. – До свидания.
Мукуро открыл девушке портал, и она прошла… На базу. Удивлённо оглянулась на иллюзиониста и получила ответ:
– Там сейчас Кёя-кун, моя милая Небо. Иди лучше приготовь ужин, а то с твоими всяческими делами мы тут с голоду помрём.
Девушка вспомнила, что действительно, еда на базе должна была уже кончиться. Ну вот почему она единственная умеет готовить?!
Но пошла она не на кухню, а к Спаннеру и Шоичи.
Войдя в их мастерскую, в которой кипела работа, девушка остановилась на пороге. Подождав, пока парни выключат сильно шумящие машины, она радостно сказала:
– А у меня идея.
Техники удивлённо на неё посмотрели. Девушка продолжила:
– Вы не можете создать радар пламени, выискивающий только одного человека?
И как им всем такое в головы раньше не пришло?!
====== Часть 15 ======
Парни поохали, попричитали о никчёмности и отсутствии мозгов в головах у всей семьи и сообщили, что они могут, но плохо представляют, сколько времени и средств на это уйдёт.
Тсунаёши ещё раз вместе с ними отругала себя за глупость.
Она хотела было уже пойти готовить ужин, как просил Мукуро, но вдруг вспомнила ещё про одну немаловажную проблему, которую нужно было решить как можно скорее, пока её не решил Реборн.
Девушка переоделась и ушла с базы. Ни иллюзиониста, ни маски она с собой не взяла. Расчёт был такой: если её воспримут не как Закатное Небо, а как Никчёмную Курицу, то она получит, во-первых, лишь презрительный фырк, а не тщательное обдумывание своих слов, а, во-вторых, может даже и скидочку, так как такие люди мало не берут по определению.
Курокава Хана сидела в своём кафе. В своём собственном, хотя ей было только семнадцать лет. Более того, она сидела в общепризнанном лучшем кафе города Намимори, где продавали очень вкусные пирожные и абсолютно прекрасный шоколад. Более того, Сасагава Киоко, когда заходила сюда за этими самыми пирожными и шоколадом, была совершенно не в курсе, кто владеет этим замечательным заведением.
Курокава Хана училась в третьем классе старшей школы Намимори. Училась она на отлично. Для всех она была замкнутой ботаничкой с тяжёлым характером, общавшейся только с Киоко, отшивавшей всех парней, рискнувших на неё взглянуть, и не терпящей всех, кто младше неё хоть на два года. На Тсуну она, кстати, внимания в школе вообще не обращала.
Но практически никто не знал её настоящую – криминального информатора. Ногицунэ.
Говорили, что она могла узнать всё обо всех. Любые скелеты в шкафу последнего замученного кобуна, личные проблемы малолеток из Пепельных Ладоней, компромат на важнейших из итальянских мафиози, подробную информацию о многих из хакеров – мало ценится в наше время тот информатор, который с компьютером не в ладах. Даже и простым мирным обывателям она уделяла время.
Когда в кафе вошла, а вернее, влетела, споткнувшись о порожек, главная неудачница всея Намимори, никто не обратил ровным счётом никакого внимания.
Но далее несчастная доченька консильёри Вонголы абсолютно ровно, сжав лишь кулачки, направилась к официантке и тихо сказала:
– Мне, пожалуйста, чёрного шоколада, и чтоб побольше в нём горечи и тьма чтоб реками лилась, ибо сахар недостоин её.
Вообще было достаточно упомянуть реку, тьму и горечь, но Тсуна втихую подозревала, что Хана издевательства над паролем коллекционирует, или хотя бы, что узнаёт, и решила её немного подколоть, ведь информатор никогда не любила слишком много публично радующихся людей.
Официантка завела девушку в другой зал и указала на неприметную завешенную дверку за ширмой, и ушла дальше работать. Тсунаёши вошла.
Как Закатное Небо – девушка приходила к Ногицунэ только раз. Спрашивать о Тумане, понятное дело, но ничего тогда не узнала.
Сейчас Тсуна специально пришла к Хане в качестве самой себя. Скрывала свою личность она, как сама думала, довольно неплохо. Она считала, что если Ногицунэ увидит, что никчёмная одношкольница пытается плести что-то жалкое, то она лишь поиздевается и не станет много на этом зацикливаться.
Но, как известно, держать людей за идиотов – вредно для здоровья, а особенно для нервов.
Когда девушка вошла, Курокава Хана с минуту внимательно на неё смотрела, а потом сделала вывод:
– Значит, это всё-таки ты.
Тсуна опешила.
– Кто – я?
– Закатное Небо.
Девушка опять честно постаралась вспомнить, что лучший киллер Японии должен быть спокоен, если не желает вконец спалиться, и спросила:
– С чего ты решила?
– Ну, для начала, Тсунаёши-тян, ты говоришь шёпотом.
– В мире довольно много людей, которые по той или иной причине не имеют голоса. Кроме того, Закатное Небо может настолько фанатично не желать открывать свою личность.
По уверенности в голосе Ханы девушка поняла, что всё совсем плохо, но поспорить всё равно было надо.
– Ну хорошо, предположим, что это так. Про рост и фигуру тоже говорить ничего не буду – Туман, Туман, Туман. Также мы предположим, что четыре борделя погибли именно от пожаров, а ты, проданная туда за два-три часа до них, единственная чудом выжила.
– Могу показать шрамы от ожогов, – возмутилась девушка.
– Хорошо, предположим, что и это правда. А почему, когда твой отец продал тебя рабыней в Исинедзу-гуми, то где-то через полчаса после твоей продажи вся основная резиденция клана была уничтожена, а якудза были вырезаны, как мне сообщали много раз, «собственным товаром», ты не знаешь?
– Там были довольно сильные ребята.
– Ладно. Далее. Семья Эстранео была уничтожена примерно через полгода после того, как ты туда попала. Уничтожил её один Туман по имени Рокудо Мукуро. Я не буду делать никаких выводов исходя из этого, ведь личных хранителей выбирать не может никто, в том числе и Истинное Небо. Я спрошу другое. Как после всего, что произошло с тобой, ты всё ещё живёшь в отличной досягаемости для твоего отца? И, кстати, даже я до сих пор не знаю твоего адреса! Как такое возможно, позволь спросить?
– А позволь, пожалуйста, мне тоже кое-что спросить: кто здесь вообще информатор, ты или я? – Тсуне было очень и очень неприятно, как будто Ногицунэ нагло рылась в её вещах или без зазрения совести читала её дневник. Хотя девушка прекрасно понимала, что на то Хана и информатор.
– Я. И я сейчас, кстати, совершенно бесплатно сообщаю тебе информацию, пусть даже она и вся о тебе. Так вот. А не связано ли твоё проживание в этом замечательном городе с тем, что где-то года три назад меня посещала весьма интересная персона, называющая себя Закатным Небом, и просила найти иллюзиониста? А также с тем, что недавно я получила в агенты одного милого Туманчика, который и сообщил мне, что заметил повязку Тумана на Саваде Нане. О, я вижу, ты не удивлена. Причём созданную именно тем иллюзионистом, которого искала Закатное Небо. Хорошо, Тсунаёши-тян, ты можешь сказать, что Закатное Небо – несчастная дочь клана Ироказэ, особенно если учесть, какие она этому клану скидки делает. Но ты опять ни капли не удивлена, а значит, и сама можешь называть себя дочерью Ироказэ-кай. Но ладно, будем считать, опять же, что ты просто владеешь этой информацией и никак её не используешь. Будем считать также, что сейчас, вот на этой неделе, ни с того ни с сего в тебя действительно безумно влюбился Хибари Кёя-вакагасира, хотя раньше он не обращал на тебя никакого внимания. Открыл в тебе новую, неизвестную ему раньше сторону, и вдруг осознал, как ты прекрасна и замечательна. Хорошо. Но сейчас ты допустила ошибку. Образ Никчёмной Курицы, который ты, как я поняла, строила годами, обвалился, как только ты переступила порог моего кабинета. Домашняя замученная девочка никогда бы просто так не пошла бы к криминальному информатору. Даже если информатор учится с ней в одной школе, и даже если её охраняет лучший киллер Японии. Если бы ты была по-настоящему никчёмной маленькой девочкой, пусть и не очень глупой и наивной, то сейчас бы со мной разговаривала не Савада Тсунаёши-тян, а Закатное Небо, а Никчёмная Курица тихо стояла бы в сторонке. Или с тобой бы пошёл Хибари-вакагасира, или он вообще пошёл бы один. Так, о чём я ещё не сказала? А. Ты, наверное, подумала, что увидев не Закатное Небо, а тебя, я бы лишь презрительно фыркнула, подумала, что глупая никчёмная девчонка никогда не сможет плести интриги наравне с серьёзными якудза, и вскоре выкинула бы тебя из головы.
Тсуна поняла, что ещё никогда раньше она так глупо не вляпывалась. Её просто просчитали! Как глупо вообще было пытаться думать, что Хана внимания не обращает на мирных жителей!
Но надо было отвечать:
– Да, я признаю, что я – лучший киллер Японии. А ты знаешь, что лучший киллер Японии делает с теми, кто разглашает его тайну? Ты можешь, конечно…
– Знаю, – прервала её Хана. – Берёт в Истинную Семью. Собственно, затем я тебе это всё и рассказала. Я хочу твоей защиты.
Тсунаёши лишь вздохнула:
– Много вас таких в последнее время развелось.
– Значит, этих таких ты принимаешь. Примешь и меня.
– Будешь работать на меня – будешь под моей защитой.
– Отлично! – воскликнула Хана и усмехнулась. – Интересная у нас школа, однако.
Тсуна машинально кивнула и тут её осенило:
– Стоп, так ты… Всё это время молола интуитивную чушь с уверенным видом?!
У девушки даже дыхание перехватило, когда Ногицунэ преспокойно ответила:
– Такова моя работа.
– Ну ты и… Информатор!
– О да! – гордо ответила Хана.
– У меня слов нет.
– А должны быть. Ты же изначально за чем-то сюда пришла.
Тсунаёши немного успокоилась и сказала:
– Я скормила Реборну байку о том, что Аохари-кумитё нанял меня потому, что тщательно просмотрел мою биографию, и для этого обращался в том числе и к тебе.
– А, и ты хотела меня подкупить? Хорошо, если заявится, я ему это и сообщу. А Аохари-кумитё об этом уже знает?
– Нет, я только собиралась к нему поехать. И, наверное, сейчас поеду, – девушка попятилась к двери.
– А, хорошо. Пока.
Тсуна, уже почти выйдя, обернулась и сказала:
– Пока. Только подойди завтра, пожалуйста, к Шоичи, попроси у него браслет специальной связи моей непосредственной семьи.
Информатор в ответ только улыбнулась, что было ей совсем несвойственно. Тсунаёши даже сначала удивилась, но потом поняла – Хана на самом деле совсем не такая, какой старается себя показать.
====== Часть 16 ======
Тсуна заглянула на базу, переоделась и отправилась в резиденцию Аохари-кумитё.
Когда она пришла, оябун как раз разговаривал с Кёей, и девушка порадовалась, что ей не придётся отлавливать ещё и его.
Девушка вошла, и оба якудза сразу обернулись к ней. Даже неуютно как-то стало.
Кёя спросил:
– Чего пришла, почти-не-травоядное?
Кумитё чуть фыркнул и подумал, что его мальчик уже воспринимает Закатное Небо на том же уровне, что и его. Тсунаёши подумала, что она боится собственного Облака.
Она ответила:
– Пришла сделать небольшое дополнение.
– Хм.
– Сегодня Реборн спросил меня, почему вы наняли такого дорогого киллера.
– Потому, что я втюрился в зашуганную девчонку, – фыркнул Кёя, а Тсуна сделала для себя важный вывод: если бы он действительно полюбил девушку, то он сделал бы всё ради её безопасности.
Кумитё тоже это понял, улыбнулся и спросил:
– И почему же?
– Вы её увидели…
– Вы её увидели, решили, что у неё какой-то странный взгляд, да, вот примерно это и решили, ну, или что-то в том же духе, порасспрашивали о её жизни и семье, поняли по ответам, что у неё явно что-то не так, принялись искать, наткнулись на очень хорошо подчищенную итальянцами информацию. Обратились даже к Трио Утренней Дымки и к Ногицунэ, так как они уже знают, что вы к ним обратились. И они нашли, что Савада Емицу продавал свою дочь в итальянскую семью Эстранео, а также и в несколько борделей, а также, что он пытался её убить и она спаслась только чудом. А ещё вы узнали, что в городе Намимори скоро будет много итальянцев, – влез Мукуро.
Тсуна мысленно выругалась на четырёх языках. Нет, иллюзионист, конечно, сказал всё правильно, но надо же было это не так преподносить!
Кумитё помолчал. Тяжело вздохнул. Ещё раз сделал для себя вывод об обычаях итальянских мафиози, скорее всего, и сказал:
– Видимо, она мне очень понравилась.
– Это как вам удобно.
– Надо будет на неё посмотреть.
– Зачем? Обычное замученное травоядное.
Оябун проигнорировал реплику Кёи и перевёл разговор:
– Да, кстати, а вы слышали, что, кроме этого Реборна и свиней из CEDEF, сюда прибудет ещё и группировка Вария? Где-то в конце августа.
– Знаю. Только они раньше будут.
Якудза нахмурился.
– Намного? Это плохо.
– В первых числах августа. И они явятся, чтобы уничтожить основные силы CEDEF, которые в это время будут в Японии.
Кумитё некоторое время внимательно вглядывался в девушку, потом сказал:
– Это дочерние группировки одной семьи.
Тсунаёши усмехнулась.
– Верно. Только этой семьёй сейчас целиком и полностью правит Савада Емитсу. Вария против него, и у неё есть причины это не афишировать. Именно поэтому, кстати, они пойдут в атаку в Японии, а не в Италии.
– Или потому, что вся Вонгола больше Варии раз в двадцать.
– На их стороне ещё третья по величине семья Италии. Которая тоже частично здесь появится.
Оябун призадумался.
– Хм. А им союзник не нужен?
– О, а я хотела вас сама уговаривать, – радостно сказала девушка.
Оба якудза внимательно на неё посмотрели. Кёя спросил:
– Ты-то там каким боком, Закатное почти-не-травоядное?
– У меня личные счёты с доном Андреа, но просто убить я его по некоторой причине не могу. Семья Миллефиоре вошла в мою семью уже довольно давно, а с Варией мы на эту тему вели сегодня долгие переговоры, но поддержку от Истинной Семьи они точно получат.
– Не думал, что у вас столько итальянцев.
– Пф. Травоядное, а японцев у тебя сколько?
Увидев, как сразу преобразилось отношение к ней у обоих якудза, Тсуна сказала:
– Шесть человек, если считать тебя. А, нет, уже семь. Могу, правда, сказать, что войти в Истинную Семью имеет все основания Ироказэ-кай, но Ироказэ-кумитё ещё об этом не знает. Когда он об этом узнает, у него будут также и все основания полностью уничтожить CEDEF с Вонголой, ради собственной чести и мести кое за кого. Но у меня пока ещё не так много народу, чтобы это возможно было сделать, и поэтому они до сих пор не знают, кому им мстить.
– И если мы согласимся, то они узнают?
– Да, скорее всего.
Аохари-кумитё задумался. С одной стороны, он изначально был не против уничтожить итальянских оккупантов при помощи других итальянцев. А с другой – эти новые могли оказаться ещё хуже. Потом он выяснил, что в Истинную Семью входят одни сплошные итальянцы. Вообще Истинная Семья – это сообщество вне национальностей, взглядов, религий, видов деятельности и всего подобного, но огромная итальянская семья против семи японцев было, на его взгляд, уже слишком. Потом он узнал, что второй по величине клан якудза в Японии имеет все шансы войти в эту Семью, но когда он об этом узнает, то должен будет за кого-то мстить. История, мягко говоря, странная. Но то, что Ироказэ-кай может внезапно оказаться на их стороне, уравновешивало многие проблемы, которые могли быть связаны с семьёй Миллефиоре.
