Текст книги "Веселенькое путешествие (фарс положений) (СИ)"

Автор книги: Елена Фирсова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

От нее исходили такие импульсы, что даже все остальные члены делегации заинтересовались предметом столь живого обсуждения и шепотом спрашивали друг у друга, что произошло и когда они продолжат свою культурную программу.

К Организатору подошла Переводчица и напомнила на ухо:

– Не боитесь жалоб со стороны этого товарища? Ведь всего одно слово недовольства – и нашу команду больше ни разу не привлекут к таким мероприятиям.

– А мне уже наплевать! Разве кто-нибудь когда-нибудь оценил наши старания? Посмотри на него! Он же заранее считает себя вправе что-то требовать, как будто лично я перед ним провинилась и должна искупить свою вину! Улицу Пожарского ему подавай, видите ли, и срочно! Он прикоснется к семейной колыбели и погрузится в сентиментальные пучины! А потом он захочет прикоснуться к семейной усыпальнице, потом – к зданию гимназии, училища, университета, церкви... Он, видите ли, очень впечатлителен, ему во всем символичность чудится...

Переводчица увещевала:

– Ну, не расстраивайтесь. Это его проблемы, не ваши и не наши! Нам главное – отработать контракт без нареканий и приступить к следующему проекту. Вы же сами называли эту работу творческой!

Организатор с горечью засмеялась:

– Боже мой, как это было давно! Действительно, когда-то во мне еще был энтузиазм, я старалась вложить душу, творчество... Но никакой отдачи не было, все усилия уходили в пустоту. Кому было нужно это творчество? Только мне? Нет уж, спасибо! Теперь это не творчество, а коммерция в чистом виде.

Иностранный Гость украдкой следил за ней из-за платка.

– Ну и пусть коммерция, – пожала плечами Переводчица. – Чем плохо-то?

Организатор посмотрела на нее и вздохнула с сожалением.

– Мы считаемся лучшими специалистами в этой области, – добавила переводчица. – И надеюсь, так будет и дальше.

Организатор еще раз вздохнула:

– Да будет, будет. Что у нас там по программе?

Переводчица перелистала блокнотик:

– По-моему, Кремль.

– Ну да, с этого обычно начинается знакомство с Верхним Старгородом.

– Совершенно верно: поочередно два собора, часовня, монумент героям войны и памятник основателю города. Все по стандартной схеме.

– Вот именно. Поехали.

Глаза у нее погасли, она больше не фонтанировала эмоциями – вошла в рабочий режим. Члены делегации обрадовались окончанию перепалки и продолжению продуктивной деятельности. В это время к Организатору подошел водитель автобуса делегации, по совместительству, как и Переводчица, помощник Организатора, и вполголоса сообщил:

– Из Кремля спрашивают, почему мы до сих пор не подъехали. Они ждут нас уже полчаса и начинают беспокоиться.

– Что ты им ответил?

– Как всегда – застряли в пробке на площади Горького, будем как можно скорее.

– Молодец.

– Едем, что ли?

– Конечно.

Они уже направились к автобусу, как Организатор вспомнила:

– С Москвой связь есть?

– Разумеется.

– Там все нормально?

– Да, все по плану.

– Слава Богу! Хоть они-то должны контролировать ситуацию?

Брусчатку поливал спокойный, размеренный, строго вертикальный и потому убойной силы дождь. Три стерильно чистых микроавтобуса стояли во дворе, готовые к выезду. Вода потоками стекала по зеркально блестящим поверхностям. Водители с тоской смотрели за окно – дорога обещала быть безрадостной.

– Вот охота в такую погоду куда-то ехать, – пробурчал один из них. – Тут даже дома сидеть не хочется, сразу в кабак тянет...

– Не надо говорить про кабаки, – остановил его Второй Водитель. – Слюнки текут...

– И правда, я вот даже пообедать не успел, – вздохнул Младший.

Матерые посмотрели на него с почти родительской снисходительностью. Он в ответ робко улыбнулся, признавая их временное превосходство, которое исчезнет по мере приобретения Младшим опыта.

– Давно на испытательном? – спросил Первый.

– Вторую неделю.

– Не сбежишь?

У Младшего вытянулось лицо.

– Надеюсь, что нет. А что, отсюда сбегают? – спросил он с испугом.

– Обычно нет. Но вот эта железка, на которую тебя посадили, – она какая-то странная. Никто не может работать на ней больше месяца.

– Как это?

Матерые переглянулись, Первый на правах старшего принял позу бывалого рассказчика и начал историю:

– Получилось, значит, так, что двух машин Президенту показалось мало. Не знаю, почему, да и не наше это дело – знать, наше дело баранку крутить. А машины эти делают на заказ, с соблюдением всех требований протокола. Кстати, видел я этот протокол, так, мельком.

Оба его товарища заинтересовались:

– Да? И что это такое?

– Ну, что-то похожее на наши инструкции, только еще муторней. Расписано все до мельчайшего винтика, даже образцы пластмассы для ручки прикуривателя. Понятия не имею, кому понадобилось так изгаляться. Тем более что Президент не курит, а уж его окружению и вовсе не положено.

– Спикер Парламента курит, – возразил Младший.

– Министр Финансов тоже, – сказал Второй.

– По-вашему, это много? Не придирайтесь к словам, а то ничего рассказывать не буду, нашли дурака!

– Зато Министр Иностранных Дел любит выпить, – добавил к уходящей теме Второй Водитель. – Если Президент узнает, ему недолго там сидеть, по заграницам ездить...

Младший попросил продолжать:

– Что же с машиной?

– А что машина? Президенту стало мало двух, сделали третью. Сначала все было нормально, ничего необычного. А потом вдруг перестали выключаться фары. Перестали, и все тут! Мы их смотрели, проверяли – все в порядке, никаких неисправностей. А фары не выключаются! Помнишь?

– А то! – солидно подтвердил Второй водитель. – Машину даже перехитрить не удалось.

– А пробовали? – спросил Младший.

– Много раз.

Младший смотрел на них с усиливающимся недоверием, однако лица у его товарищей были очень честные, впрочем, как и все лица при рассказывании анекдотов.

– А Президент?

Матерые одинаково усмехнулись:

– А Президент, малыш, не должен об этом знать! Он вообще не должен знать ни о чем таком, чтобы у гаража не начались неприятности.

Младший охотно с этим согласился.

– Что же вы сделали? – спросил он.

– Позвали мастера. Он тоже все осмотрел и проверил и тоже ничего подозрительного не нашел. Почесал репу и решил действовать радикально – поменял фары.

– Ну и правильно, – одобрил Младший.

Лицо Первого Водителя стало зловещим:

– А после этого с машиной стали происходить странные вещи. То она не заводится, то куда-то исчезают горюче-смазочные материалы, хотя ее только что обслужили по полной программе, то сами собой включаются поворотники, то руль не слушается! А с водителями вообще плохо – один сломал ногу на скользкой тропке, это зимой еще было, и до сих пор на костылях ковыляет, его заместитель заболел гриппом, получил осложнение и был вынужден уволиться, третий услышал обо всей этой истории и уволился сам, пока с ним не произошел какой-нибудь несчастный случай... А ты не боишься?

– Нет...

Младший, хоть и ответил не очень уверенно, выглядел разочарованным – он понял, что коллеги просто "спамят" ему обычные профессиональные байки, чтобы скоротать ожидание. Он уже хотел обиженно высказать: "Разводите, да?", но тут на близлежащих территориях началось активное движение, которое сигнализировало о скором отправлении в путь.

Забегая в автобусы, они, конечно, не промокли насквозь, но несколько крупных, разбрызгивающихся капель обязательно попадали на каждого высокопоставленного пассажира, не считаясь с их неприкосновенностью, которая ими самими не ставилась под сомнение. Поэтому, устраиваясь на сиденьях с максимальным удобством, пассажиры брезгливо отряхивались, словно дождевая вода их осквернила.

А Президент снова задержался на выходе, начиная уже раздражаться постоянными помехами. Собираться в дорогу ему, по большому счету, не пришлось – этим занимался вездесущий протокол, – так что у него освободилось некоторое время, пока собирались все остальные. Это время Президент намеревался употребить на подготовку к двум важнейшим мероприятиям, запланированным на следующий же день после окончания саммита Восток – Запад. Однако, хватившись необходимых документов, он их не нашел и был вынужден слоняться без дела по коридорам своей столичной резиденции в ожидании отъезда.

Время от времени он наталкивался на своего Помощника, который, как всегда, что-то сверял в своем блокноте и отделывался от Президента дежурным, иногда подчеркнутым кивком.

Уставший от бездействия Президент остановил Помощника, когда они в очередной раз столкнулись в лабиринте резиденции, и спросил:

– Скажите, ведь на пару дней поездки нужно совсем немного вещей. Ну, смена белья, ну, предметы гигиены, ну, костюм и галстук для официальных мероприятий.

– Совершенно верно.

Помощник уже сделал движение, чтобы идти дальше, но Президент снова остановил его:

– Тогда скажите мне, будьте так любезны, почему они собирают этот простой багаж уже третий час? Мне надоело их ждать!

Помощник пожал плечами:

– Может быть, они выбирают, что получше.

Президент был в недоумении:

– Выбирают? Это как? Примеряют рубашки и костюмы и вертятся перед зеркалом? Они что, девушки, которые готовятся к первому свиданию?

Помощник понял, что в данный момент Президент не намерен его отпускать, закрыл блокнот и терпеливо принялся объяснять:

– Господин Президент, это все-таки не первое свидание, а событие мирового масштаба. Все члены нашей делегации должны выглядеть соответственно. Мы не можем ударить в грязь лицом перед иностранцами, они и так всегда ищут, к чему бы придраться и унизить. Если со стороны организации саммита все будет безупречно, то они по всему свету растрезвонят, что русские варвары одеваются в лохмотья.

Президент смотрел на него с прежним недоумением:

– Для этого вполне достаточно, чтобы одежда была чистая и хорошо сидела. При этом не так важно, какого цвета вещи, лишь бы не казаться попугаем.

– Каждый стремится выглядеть наилучшим образом, потому что у каждого в этом мероприятии свои интересы. Здесь не бывает мелочей.

– Ах вот как, – протянул Президент и отпустил Помощника. – Как же я об этом забыл? Да, да, вы правы.

Он резко повернулся и пошел к выходу. Помощник с заметным равнодушием пожал плечами, вновь раскрыл блокнот и занялся своими делами.

Наконец, сборы завершились, багаж погрузили, пассажиры уселись по своим местам – все, кроме Президента. Сначала на это не обратили особого внимания – просто сидели и ждали, уткнувшись носом в окна. Через несколько минут всем надоело смотреть на бесконечные потоки воды по стеклу, и пассажиры раздраженно переглянулись: мол, почему тормозим? Столько было шума и спешки, и где теперь виновник этого переполоха?

Еще через несколько минут молчаливое ожидание стало напряженным, а потом и вовсе неприличным. На лицах, словно, лакмус, проступили гримасы, участились красноречивые глубокие вздохи, от которых, казалось, автомобили раскачивались, как лодки на волнах. А Президент все не появлялся. Вместо него появился его Помощник – он совершенно не поддавался дождю и добросовестно исполнял свои служебные обязанности.

В рамках этих обязанностей он заглянул во все автобусы по очереди и предупредил:

– Президент просит прощения за опоздание, но придется немного подождать.

Все снова переглянулись. Министр обороны спросил:

– А что случилось?

Вопрос не дошел до Помощника, который уже исчез за ширмами дождевых потоков. Лица пассажиров стали совсем кислыми. Все возражения и возмущения можно было высказывать только шелесту дождя в странной тишине.

На самом деле с Президентом произошел досадный инцидент: закрывающаяся дверь прищемила ему брюки, и штанина с треском оторвалась по шву до самого пояса. Президент замер от неожиданности, кратко и очень крепко ругнулся и густо покраснел. Его Помощник тоже остановился, обернулся, мгновенно оценил ситуацию и, поскольку она вполне вписывалась в рамки протокола, сохранил олимпийское спокойствие.

– Придется переодеваться, – тоном простой констатации факта произнес он.

– Придется, – сквозь зубы ответил Президент.

У него на языке вертелось раздраженное "Возвращаться – плохая примета", но он сам не верил в приметы и не сомневался, что и Помощник в них не верит, поэтому упоминание об этом будет неуместным. Вместо этого Президент, все еще красный и злой, молча развернулся к своим личным апартаментам. При этом он представлял собой презабавное зрелище, когда пытался придержать брюки, чтобы они хотя бы не упали при ходьбе. Однако Помощник даже не улыбнулся: у него были еще какие-то пометки в блокноте, которые требовали внимания.

В состоянии крайнего раздражения Президент подошел к шкафу и распахнул дверцы. Ему не удалось рассчитать свои силы – послышался зловещий треск, шкаф развалился на составные части и рухнул, накрыв фанерными листами груду рубашек, костюмов, галстуков и белья.

Такого предательства со стороны неодушевленных предметов Президент не ожидал. Расширенными глазами он смотрел на произведенные разрушения и не верил в них. Это безобразие продолжало череду напастей, начавшихся в преддверии саммита Восток – Запад.

В комнату заглянул Помощник, удивленный раздавшимся отсюда грохотом. Картина, которую он увидел, его отнюдь не развеселила, хотя Президент был уже совсем без штанов.

– После саммита обслуживающий персонал резиденции ждут массовые увольнения, – тем же констатирующим тоном сказал Помощник. – Этот шкаф был собран всего месяц назад.

Президент покосился на него и заметил:

– Вы говорите так, словно это не живые люди, а механизмы, которые вы просто выключите.

– Так и есть.

– Что?

От возмущения Президент даже забыл о срочной смене костюма. Однако хладнокровный Помощник не отвел глаз – он ожидал от Президента именно такой реакции.

С этим Президентом нужно быть очень терпеливым, это Помощник понял с первой же минуты, как его увидел, когда началась предвыборная кампания.

– Как только человек попадает на свое рабочее место, он перестает быть человеком и становится, как вы выразились, механизмом. Поэтому и обращаться с ним нужно как с механизмом. И он сам должен это понимать и не иметь к нам никаких претензий.

– А вас интересует не их судьба, а только возможные претензии?

– Меня даже претензии не интересуют. Они же ничем не заканчиваются.

Президент холодно посмотрел на него и отозвался:

– Вот в это я охотно верю. Скорее всего, обыватели боятся вступать в борьбу за свои права, особенно если эти права нарушают власть имущие. Интересно было бы увидеть смельчака, который открыто предъявил бы претензии Президенту и его администрации.

– Думаю, вам уже следует переодеться.

Президент разобрал обломки шкафа и принялся рыться в ворохе одежды. Но когда он выпрямился и неожиданно приказал: "Никаких увольнений", Помощник вздрогнул. Он-то уже посчитал вопрос исчерпанным и думал совсем о другом.

Однако Президент не воспринял его молчания и настойчиво повторил:

– Никаких увольнений, ясно?

Помощник выдержал его взгляд и сказал:

– Одевайтесь уже, пожалуйста.

– Вернемся из Верхнего Старгорода – лично проконтролирую весь обслуживающий персонал поименно.

– Вы думаете, я глухой?

– Иногда.

Наконец, Президент нашел в груде тряпья костюм, по цвету почти такой же, как разорванный. Президент извлек его и начал переодеваться. Распавшиеся на части брюки заслуживали пристального внимания – Президент долго их рассматривал, потом проворчал:

– Надеюсь, вы не будете разгонять портных.

– У меня была такая мысль.

– Вы опасны. Вас нужно держать в узде.

– А ваше потворство покажет халтурщикам, что они могут вредить безнаказанно.

– Халтура везде. Почему за всех должны отвечать именно эти?

– Начинать надо с чего-то. В данном случае – с кого-то. Разве это не ваши слова?

– Похожи на мои. Но, может быть, вы припомните и контекст, из которого их выдернули?

Помощника это не смутило:

– Конечно, припомню. Речь шла о коррупции в правоохранительных органах.

Президент глубоко вздохнул:

– Опять коррупция. Сегодня она меня преследует хуже этого дурацкого дождя!

– Только сегодня?

– Увы, нет, – снова вздохнул Президент и снял пиджак.

Помощник раскрыл блокнот и сказал:

– Пойду к автобусам – надо предупредить, что мы задержимся.

– Да я уже иду.

Но Помощник вышел из комнаты, не желая слушать возражений. Президент покачал головой. На лице у него было выражение упрямства – его личные порядки явно расходились с порядками протокола, и это грозило возникновением новых конфликтов, тем более что Президент своими порядками поступаться не хотел.

Пока Помощник выходил к автобусам, Президент успел одеться, даже сменил галстук. Помощник окинул его критическим взглядом, но не нашел, к чему придраться, после чего счел возможным дать добро для отправки на саммит.

На сей раз Президент действительно спешил. Он шагал так широко, что Помощник за ним едва поспевал и даже убрал свой блокнот, чтобы не сбиться с курса. Вдруг из-за поворота коридоров им наперерез метнулась какая-то фигура. Президент от неожиданности встал. Помощник чуть не бросился прикрывать его своим телом, но в следующую секунду его остановила комичность предполагаемой ситуации. Еще через секунду он мог и вовсе успокоиться по поводу безопасности, потому что очередной помехой на их пути в Верхний Старгород стала жена Президента.

Однако, когда Президент обнял ее и поцеловал, вместо того, чтобы спешить к автобусам, Помощник готов был применить силу и разделить счастливую пару, дабы их неуместные нежности не мешали государственной службе.

– Как ты себя чувствуешь, дорогая? – спросил Президент.

– Хорошо.

– Врач приходил?

– Да. Только я решила немного покапризничать и спряталась. Он меня не нашел.

– Здесь есть такие надежные тайники? – удивился Президент.

– Есть, дорогой. Я тебе потом покажу, когда за нами не будут наблюдать. Но от доктора я спряталась не так. Притворилась, что выпила лекарство и уснула. Он немного подождал и ушел.

– Дорогая, тебе не следовало так поступать. Ты же знаешь, в твоем положении...

она перебила:

– При чем тут мое положение? У меня прекрасное положение, и я замечательно себя чувствую, только не нужно вмешиваться в него со своими порядками. Ты не волнуйся, дорогой, все будет хорошо. От докторов какая польза, скажи? Они сами не знают, в чем дело, потому и роды отодвигают – сначала они должны были случиться в середине апреля, потом – на майские праздники, потом они выдали еще прогноз... В конце концов, пусть сначала сами определятся со сроками! Надеюсь, ради своей правоты они меня не заставят рожать принудительно?

Президент с улыбкой погладил ее по щеке и сказал:

– Ну, не горячись, дорогая. Процесс нужно держать под контролем.

– Зачем?

– Затем, чтобы с тобой и ребенком ничего плохого не случилось.

– Ничего не случится. Почему обязательно должно случиться что-то плохое?

– Надо быть готовым ко всему.

– Лично я предпочитаю быть готовой только к хорошему... Кстати, а ты куда собрался в такую погоду?

У Помощника вытянулось лицо.

– Дорогая, – извинился Президент, – я не хотел тебя беспокоить. У нас саммит в Верхнем Старгороде, и я должен быть там. Это ненадолго. Спроси у моего Помощника, он уже расписал все по минутам и не позволит мне задержаться там дольше положенного.

Расписавший все по минутам Помощник намеревался вмешаться и поторопить Президента, но тут его жена требовательно сказала:

– Я с тобой.

Помощник округлил глаза от такого поворота. Однако он не успел проявить резкость, так как Президент принялся сам мягко переубеждать супругу:

– Дорогая, давай не будем переходить пределы разумного. В твоем положении лучше всего не покидать дом и готовиться к самому важному для нас с тобой событию. Мы не можем рисковать.

– Никакого риска, дорогой. Я прекрасно себя чувствую, у меня даже прилив сил начался. Обещаю, я буду вести себя тише мыши, проблем со мной не будет.

– Дорогая...

– Я не могу отпустить тебя одного! Тем более в такую погоду! В новостях показывают сплошные аварии!

– А новости перед родами вообще нужно запретить!

– Я еще не рожаю!

Помощник снова закрыл блокнот с намерением вмешаться, поскольку его терпение уже подходило к концу, как вдруг Жена Президента сама обратилась к нему за помощью.

– Вот вы знаток протокола. Положено ли президенту встречать иностранные делегации без присутствия жены? Жена президента – лицо официальное, и вы не сумеете это отменить! Вы сами мне это говорили!

Помощник не растерялся:

– Поскольку у иностранных гостей и их жен разная программа пребывания, ваше присутствие именно во время встречи...

Он запнулся, потому что протокол был строг и не допускал подобных сделок. Это означало измену формальностям. Кроме того, протокол не предусматривал, что жена президента может быть в состоянии ожидания ребенка. А законы логики, в свою очередь, говорили, что это состояние грозит постоянными нарушениями протокола в ситуациях, экстремальных для протокола. Чтобы этого не произошло, Жена Президента должна оставаться здесь.

Правда, как это выразить нормальными, понятными словами, протокол не указывал, поэтому Помощник был в затруднении. А уж от необходимости сказать женщине о ее беременности Он совсем разрумянился.

Вмешался Президент:

– Дорогая, это невозможно. Ты и сама понимаешь, без всяких протоколов. Саммит начнется и закончится, он не первый и не последний, а ты у меня одна-единственная. Роды могут произойти в любой момент! Что мы будем делать, если это начнется в дороге?

– Не начнется.

– Дорогая, ты снова капризничаешь, мне это не нравится. Мне давно пора ехать в Верхний Старгород, а для тебя лучше всего будет остаться здесь, под присмотром доктора и в полной безопасности. Мы же с тобой не дети, мы не можем ставить под удар международный престиж нашей страны. Или тебе просто хочется покрасоваться перед иностранными гостями?

– Нахал! – нахмурилась она, и осанка у нее стала как у королевы.

– Тогда не возражай и возвращайся к себе в комнату.

На глазах у нее вдруг появились слезы:

– Ты готов быть вдалеке от меня, в другом городе, в тот момент, когда родится наш ребенок? Ты действительно готов пойти на это?

Помощник еще раз захлопнул свой блокнот, так как ему надоело наблюдать за этой мыльной оперой, особенно при таком дефиците времени. Самое ужасное, что и Президент не мог противостоять напору супруги и выглядел беспомощным.

Неожиданно лицо Жены Президента изменилось: она увидела в коридоре доктора, вышедшего ее искать, и сделала несколько неудачных попыток спрятаться то за Президента, то за Помощника. Это тут же нарушило спокойствие резиденции, обстановка стала как в школьном коридоре на перемене, где главные действующие лица находятся в постоянном активном движении. Как раз это и привлекло внимание доктора. Он направился прямо к ним.

Жена Президента поняла, что ни муж, ни его Помощник не способны защитить ее от деспотического контроля, которого она старалась избежать любой ценой – из чувства протеста. В данный момент она решила сделать ставку на скорость передвижения: дождалась за спинами Президента и Помощника, пока доктор приблизится, с силой толкнула в него своего мужа, который от неожиданности всплеснул руками и чуть не упал. Помощник едва успел отшатнуться. От падения Президента спасло лишь то, что он вцепился доктору в рукава и повис. Доктор возмутился вслух, не сразу разобравшись в том, с кем он столкнулся в коридоре, и полагая, что Президента, как всегда, здесь нет – он занят исполнением своих служебных обязанностей.

А Жена Президента воспользовалась переполохом и побежала к выходу.

После того, как суета вокруг доктора улеглась, Президент и Помощник переглянулись и очень быстро направились к автобусам, потому что дальше тянуть было уже нельзя. Запыхавшись, они забрались в автобус, наконец-то уселись, и кортеж тронулся с места. Все так долго ждали этой минуты, что с облегчением вздохнули. Помощник, опрятный, несмотря на спешку, не нуждался в прихорашиваниях, совсем как Джеймс Бонд в кадре. А вот Президент, розовый и взъерошенный, поправил пиджак, рукава, манжеты, воротничок и галстук. Посмотрел за окно и с разочарованием отвернулся: потоки дождя по стеклам размывали картинку.

А когда кортеж выехал на улицы столицы и развернуть его было уже невозможно, из-за задних сидений, поверх плеч солидных пассажиров, появилась посторонняя голова и блестящие глаза Жены Президента, которая была чрезвычайно довольна тем, что ее проделка удалась.

Увидев ее, Президент только открыл рот. Помощник выразил легкое удивление, но от своего блокнота отвлекаться не стал. Жена Президента осмелела и выбралась из угла. Ее усадили на самое удобное место, потеснившись и кое-где перейдя на другое сиденье. Она отвечала галантным мужчинам улыбкой благодарности. Теперь муж находился под ее присмотром, и можно было расслабиться. А то привыкли аргументировать свои вечные требования ее положением, то есть беременностью. Якобы они заботятся о ее же пользе. Дудки! Она больше не позволит отстранять ее от жизни мужа.

В конце концов, это их семейная жизнь.

Верхнестаргородский Кремль ничем не отличался от всех прочих российских кремлей – крепость на вершине горы с обычной инфраструктурой крепостей, то есть администрацией района или области, парой храмов, мемориалом с вечным огнем и декоративной техникой времен войны. Здесь, в отличие от большинства городских территорий, поддерживался порядок и соблюдалась чистота.

Плюс ко всему, места посещения делегации дополнительно подчистили и подкрасили, где надо, чтобы предстать во всей красе и, не дай Бог, не показать супостатам свое истинное лицо. Для этого вся программа пребывания была согласована с администрацией города и не допускала ни малейшего отступления.

Делегация не спеша прогуливалась по Кремлю и демонстрировала вежливое восхищение .Переводчица останавливала их возле каждой клумбы, показывала на какой-нибудь ничтожный лепесточек и начинала вещать долгую историю о том, как этот лепесток чудеснейшим образом вписался в городскую и общегосударственную летопись. Истории эти были скорее из разряда произведений устного народного творчества, чем фактор действительности прошлого, однако считалось, что они знакомят иностранцев с нашим национальным колоритом, поэтому без них обойтись никак нельзя, несмотря на негодование Организатора, которая уже не в состоянии была их слушать.

Ее очень радовали звонки по сотовому телефону – тем, что отвлекали от этих мероприятий, надоевших до тошноты.

Погода была пасмурная, но как только экскурсия вышла к живописнейшему зеленому откосу с прекрасным спуском к реке, облака, словно по заказу, разбежались и обнажили солнечное синее небо. Пейзаж тут же окрасился во все свои краски, и делегация сразу повеселела, даже Организатор повеселела. Участники саммита зашевелились, стали доставать из карманов маленькие фотоаппараты и видеокамеры и щелкать кадры, потом начали произвольно формироваться в группы, меняться и снимать друг друга и даже сами себя. При этом они были похожи на играющих детей и только подтверждали все прежние наблюдения Организатора и сделанные на их основе выводы.

Пока длилось это обычное для туристов действо, Организатор и Переводчица стояли в терпеливом ожидании и никого не торопили: пусть пользуются минутами прояснения, да и для сопровождающих есть возможность отдохнуть.

Притом они были уверены, что их в данный момент контролируют городские и областные руководители, чтобы обезопасить себя от неприятных происшествий с делегацией и не нести ответственности.

Через несколько минут на небо вновь надвинулись низкие серые облака, от которых всем сразу стало прохладно и скучно. Делегация собралась кучкой. Все просматривали отснятый материал и недовольно кривились. Некоторые выражали свое недовольство вслух, чем заинтересовали Организатора. Она подошла к ним и спросила:

– Я могу вам помочь? Что случилось?

– Да. Вы можете удалить из кадра вот это?

Они протянули ей свои фото– и видеокамеры, демонстрируя испорченные помехой снимки и ролики. Организатор едва не рассмеялась. Она покраснела, кусая губы и пытаясь сдержать улыбку, потом повернулась туда, где до сих пор находилась помеха: это была высокая и толстая уборщица территории и по совместительству шпалоукладчица. В течение получаса она мыла площадку между воротами башен и крыльцо редакции официозной газеты, располагавшейся под боком у своих владельцев. На всех снимках и роликах, со всех ракурсов, монументальное существо в брезентовом халате присутствовало в кадре, повернувшись к делегации спиной и нагнувшись к полу, так что ее обтянутый малособлазнительной спецовкой круп невозможно было обойти в попытках сделать снимок. Организатор попала в сложное положение: желание членов делегации для нее закон, даже если дело касается лишь качества фотосессии, но ведь и у мойщицы полов есть кое-какие права. Она выполняет свою работу, и вполне понятно, что ей наплевать с высокой колокольни на качество фотосессии и прочие капризы любых делегаций, экскурсий и свадеб, которые также обрушиваются на многострадальный Кремль в выходные дни.

Организатор спрятала слезящиеся от смеха глаза, листая свою записную книжку, затем собралась с силами и уже почти ровным голосом сказала:

– Я прошу прощения, господа, но вынуждена вам напомнить, что мы немного отстаем от графика.. Поэтому давайте уже покинем эту площадку с чудесным видом на реку и осмотрим Свято-Троицкий собор.

Делегация отнюдь не получила удовлетворение от такого поворота, однако отвлеклась от испорченных неприличной картинкой фотографий.

– По-моему, за нами следят, – сказал Фотограф.

– Да ну тебя, – ответила Журналистка.

– Нет, правда.

– Где? Что ты выдумываешь?

– Вон та белая машина, которая заправляется позади нас.

Журналистка пригляделась.

– Три товарища в черных очках и усатый водила? – уточнила она.

– Совершенно верно. Они выехали из нашего двора следом за нами и с тех пор движутся практически по пятам.

Похоже, он не шутил. Журналистка снова пригляделась к преследователям.

– Нет, сказала она. – Никогда их не видела.

– Ты уверена, что никому в последнее время не насолила?

– Разве я могу быть в этом уверена?

– Тогда вспоминай, кому именно!

– Легче вспомнить, кому я ничего такого не сделала! Да и какой смысл вспоминать, кто это может быть? Сейчас это нам все равно не поможет. Лучше будем держать ухо востро и не пропускать их вперед, если это действительно хвост.

– Ты думаешь, это могут быть наши конкуренты?

– Скорее всего, так и есть.

– Они не похожи на наших коллег.

– Мы и наши коллеги вообще ни на кого не похожи. Ладно, поехали уже, у нас мало времени. По ходу дела разберемся, кто это такие.

Фотограф, отнюдь не успокоенный ее словами и равнодушием, пожал плечами, завел машину и вырулил с автозаправочной станции.

Командир с недовольством смотрел в окно.