Текст книги "Эльфийка и охотник: Дело Аптекаря (СИ)"
Автор книги: Элен Славина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)
Глава 2.
Ступая по мягкой траве босыми ногами, Мариэль чувствовала приятную усталость. Ей казалось, что она стала легче перышка самой маленькой птички в этом лесу.
Дотрагиваясь до жёсткой коры проплывающих мимо деревьев, девушке казалось, что она отдавала им частичку нежности. Тонкий слой своего сердца, наполненный чистой любовью. Ей было совсем его не жалко, она чувствовала, что её большого и счастливого сердца хватит на всех. Так ей хотелось поделиться своей радостью, что было больно от распирающего органа в груди.
Покружившись вокруг знакомого ей дерева, которого называла Адансония 37, она посмотрела наверх и вспомнила, что в дупле у самого неба живёт белка, подружка Жмуня. Вскарабкавшись по веткам до качающейся верхушки и постаравшись не зацепить платье, Мариэль заглянула в дупло и увидела Жмуня, которого приводила в порядок его Белочка.
– Жмунь, ты живой? – Девушка посмотрела в сонные глаза Мамондика и поняла, что он засыпает. Зверек делал это специально, чтобы иголки его стали мягкими и пушистыми, как лебяжий пух. Тогда его можно было трогать и лечить, если это было необходимо.
Белочка что-то просвистела на своём языке, но Мариэль поняла, что она хотела сказать. Закатив глаза, эльфийка весело произнесла: «Ты хочешь сказать, что вылечишь его и вернёшь мне в целости и сохранности? И это ты говоришь мне, врачевательнице всех животных в этом лесу». – Усмехнувшись, девушка послала ей воздушный поцелуй, догадавшись о том, что белочка просто хотела побыть наедине с маленьким Жмунем.
Мариэль жила в этом лесу долгое время, и видела любовь повсюду. Она была везде, во всяком листочке дерева, что отдавал ствол каждому из своих детей. В отдельной капле воды, от водопада, не отпускающего от себя, а лишь наполняя лесное озеро. Любовь была вокруг животных, образующих парные союзы на всю жизнь, оберегая и заботясь, друг о друге.
Вот только любовь между людьми или эльфами она встречала очень редко, да и можно ли это было назвать тем самым чувством, от которого бабочки или другие крылатые кружили и задевали стенки желудка. Все эльфы, кроме ее семьи, жили на другом краю леса, и редко сюда захаживали. Поэтому встретить парочку эльфов было практически невозможно.
Много лет назад, поругавшись с эльфийским племенем, отец забрал жену и поселился недалеко от самого королевства, где обитали люди. Не боявшись нападок и агрессии, мой отец решил служить в армии короля, так он мог защитить свою семью и больше не боятся. Перейдя на сторону короля, он навсегда порвал все отношения с сородичами своей жены, и никогда не жалел об этом. Перестав быть дипломатом между двумя воинственными племенами: людей и эльфов, отец стал благородным рыцарем. Армия забирала все самое лучшее у мужчин и их семей. Сначала отец бывал дома раз в неделю, потом раз в месяц, а в скором времени совсем перестал появляться. Он не писал писем, не приезжал сам и не позволял матери видеться с ним. Отгородившись от нас каменной стеной, он променял семью и любовь на королевскую армию.
Через некоторое время война забрала его без остатка, не оставив ничего, кроме воспоминаний.
Мариэль загрустила, вспомнив отца. Она всегда начинала плакать и теребить сережки, когда думала о нем. Но сегодня ей не хотелось грустить, ведь после того, что случилось, ей не терпелось начать танцевать и петь. А еще она снова желала целовать своего любимого охотника и быть влюбленной, как те парочки, что забегали в лес, смеялись и держались за руки. Улыбка не сходила с их лиц, глаза сияли так, что можно было ослепнуть. Они обнимались и целовались, стоя у деревьев. Некоторые ныряли в кусты, и тогда начиналось самое интересное.
Мариэль будучи лекарем животных, а ещё достаточно любопытной эльфийкой должна была знать все обо всем. Иначе как поймешь, если не воочию, если не на практике? Книжек в её доме было очень мало, да и те принадлежали её погибшему отцу. Он любил войну и корабли, сражения и жизнь благородных эльфов – вот про это все и были те книжки.
Забираясь на дерево, она садилась поудобнее на самую крепкую ветку, закрывалась с головы до ног густой листвой и наблюдала. В такие моменты она забывала, как дышать, просто замирала и вспоминала об этом, когда чувствовала, что начинает кружиться голова, и она вот-вот свалится с дерева. Так бывало только в тех случаях, когда это длилось достаточно долго и очень медленно.
Но обычно все заканчивалось быстро, влюбленные не снимали с себя одежду, порой не целовались и даже не смотрели друг друга. Пять минут и дело сделано. Мариэль не нравились такие быстрые обмены жидкостями, она их считала ненастоящими, фальшивыми, и по сути, не достойными ее внимания и времени. Но что она могла поделать? Заранее ведь не залезешь в голову влюбленным, чтобы узнать, надолго они собираются устраивать спектакль любви или сделают все по-быстрому. Готовиться ли к волшебному таинству, замирая от удовольствия и зрительного наслаждения, или не стоит, тратить время, а лучше заняться чем-то полезным в лесу?
Мариэль, чувствовала запах влюбленности на большом расстоянии. Как только парень с девушкой появлялись на опушке леса, эльфийка понимала, что сегодня ожидается спектакль, на которые у нее куплены билеты в первом ряду. Бросая все дела, она мчалась на запах. Иногда ей казалось, что она сходит с ума от такого наваждения, но инстинкты брали свое. Она любила, когда у нее между ног становилось тепло и влажно. И стоило дотронуться до себя там, как весь мир взрывался у нее в голове. В такие моменты она закрывала рот ладошками и старалась удержаться на ветке. Но бывали случаи, когда это не помогало, и она падала с дерева с жутким грохотом, пугая влюбленных, на которых сыпались дождем белки.
Она знала и верила, что так будет не всегда. И может в ближайшее время ей представиться случай испытать все таинства любви на себе.
Сегодня, встретив незнакомца в лесу, она не ожидала от самой себя, что ее тело ответит на прикосновения мужчины такой яркой бурей эмоций и чувственных ощущений. Она боялась, что еще немного и растает в его руках, словно мед в жаркий день. Но как же ей хотелось утонуть в его объятиях, быть только его каждый день и ночь.
– Так стоп! Мариэль, он же охотник и скоро может вернуться за Жмунем или любым другим Мамондиком. Ну, уж нет, этому не бывать! Необходимо найти оружие, чтобы пугать им браконьеров. – Гневно произнесла девушка. – Но этот охотник, такой красивый… – Мариэль прислонилась к дереву и мягко обняла ствол.
Покрутившись вокруг него, она посмотрела наверх и вспомнила, что сидя на ветках деревьев, она мечтала, что однажды у нее будет точно так же, как у тех самых влюбленных. С горячими поцелуями и объятиями, с безудержными и самыми страстными прикосновениями, чтобы мир взрывался многочисленное количество раз.
Думая о своем первом поцелуе и красавце-охотнике, Мариэль не заметила, как подошла к дому. Оглянувшись вокруг, она не поверила, что ноги ее привели к родной хижине, туда, где последнее время она не могла находиться из-за массы причин. Поводом для избегания родственников, была болезнь сестры и бегающей вокруг нее матери. Все дела по дому были заброшены, так как Лариэль занимала все свободное время родительницы.
– Конечно, это происходит не специально, и я не должна винить в этом сестру. Но как же чертовски трудно это сделать. Ведь я люблю Лариэль. Ты мне веришь, Жмунь? – Повернувшись в сторону плеча, Мариэль поняла, что её дружка рядом нет, выругавшись на эльфийском, она осмотрела свое платье, и, вытряхнув последнюю труху из волос, подумала о том, что для всех было бы лучше, если бы она появлялась дома как можно реже.
Посмотрев наверх, она увидела, что в комнате сестры нет света, значит, она не проснулась. Хотя последнее время она просыпалась в это время, чтобы потом уснуть до самого утра. Благо лекарства всегда были под рукой. Вот только они не могли справиться с болезнью, а лишь облегчали ее сильные муки.
Их небольшая хижина, по меркам мудрых Эльфов, сделанная отцом для матери, находилась на высоте нескольких метров от земли. Точнее, на сплетенных деревьях-соседях и закрепленных между собой досками и бревнами.
Хижина напоминала небольшой двухэтажный шалаш. Она была окружена листьями и ветками, поэтому часть крыши была скрыта от посторонних глаз. Снаружи это был очень премилый домик, к которому вела винтовая лестница. Она тоже была сделана из дерева и опоясывала стволы, словно их обнимала. Сверху на перекрещенных бревнах висели зелёные тенистые лианы, они извивались змеями и свешивались спутанными прядями над землей.
Небольшая огражденная веранда, на которой стояло два плетеных кресла, была сейчас освещена ярким светом. Благодаря этому можно было увидеть этот островок безопасности и передохнуть перед тем, как зайти домой. А может даже подумать – стоит ли?!
– И правда, а стоит ли? – грустно произнесла Мариэль, но все же подошла к винтовой лестнице и сделала шаг наверх.
Стараясь не шуметь, Мариэль медленно поднималась по ступенькам, которые выдавали её своим неусыпным скрипом. Они давно уже рассохлись и требовали ремонта, только почему-то никто на них не обращал внимания. Словно их и не существовало вовсе.
– Тише-тише, милые, скоро я вас обязательно починю. – Девушка дошла до последней ступеньки и выдохнула, никто не выбежал на веранду и не отчитал её за то, что она мешает спать своей младшей сестре.
Присев на плетеное кресло, она посмотрела на верхушки деревьев и увидела сидящих там птиц. Они были соседями семьи Мариэль и часто приносили ей вести о том, что происходит в лесу. Какое животное заболело или попала в ловушку, расставленное браконьерами; а быть может оно убежало к краю леса, где бродят люди.
Но сегодня птицы молчали, а значит, у Мариэль был свободный вечер и возможно даже ночь. Она улыбнулась и достала из внутреннего кормана платья мешочек с золотом. Покрутив его в руках, она взвесила на ладони добычу и причмокнула. Денег было достаточно, чтобы купить лекарство сестре, и тогда, возможно, Лариэль поправится и наконец, будет помогать ей с лесом и защитой животных.
Пока она разглядывала мешочек и думала о том лекарстве, что купит сестре, к ней незаметно подошла мать и присела на соседнее кресло. Не поздоровавшись и не обняв старшую дочь, она взглянула на мешочек и с упреком спросила: "Откуда деньги?
Мариэль испугавшись внезапно нарушенной тишины, оторопела и выронила мешочек из рук. Он со звоном стукнулся о дощатый пол и рассыпался золотыми монетами. Девушка растерянно посмотрела на мать и увидела в её глазах блеск и недовольство. Все сразу. Бросившись собирать монеты, она даже не заметила, что ползала в ногах у матери, словно прося у той прощения. Матушка даже не сдвинулась с места, чтобы помочь ей, а только протянула костлявую руку с приказом отдать золото.
Посмотрев матери в глаза, Мариэль покачала отрицательно головой и зажала деньги в кулаке.
– Это на лекарство… для Лариэль.
Мать облегченно вздохнула и облокотилась на кресло: «Всё правильно, милая, купи самое дорогое для сестрёнки! Я больше не могу ходить в королевство, тебе самой придётся. Справишься?»
– Да… не беспокойся. – Девушка собралась было уходить, но мать взяла её за руку и тихо произнесла. – Ты же знаешь, как я люблю… её, я не смогу жить без неё, понимаешь! – Слезы потекли из глаз матери и скатились на подбородок.
– Мам…, а как же я? – Губы девушки затряслись от отчаяния, и случайно выронив часть монет из рук, она побежала в дом.
Хлопнув дверью, она поняла, что, скорее всего, разбудила сестру.
– Ukarima[1]1
Дьявольщина
[Закрыть]! – Выругавшись на эльфийском, она бросилась на самый верх, в свою комнату, и заперлась там ото всех на замок.
Слезы покатились из изумрудных глаз девушки, но она даже не попыталась их остановить. Ее сердце саднило, и из горла вырывались протяжные всхлипы.
– Папа… папочка… ну почемуууу?
– Мариэль, я ждала тебя вчера вечером, но так и не дождалась.
– Я поздно пришла и очень устала. Прости меня! – Мариэль поцеловала младшую сестру в щеку и почувствовала холод. – Ты замерзла?
– Немного, видимо, погода портится! Как ты думаешь?
– Несомненно. Ложись в постель пожалуйста, я тебя укрою. Ты хочешь чаю? Я мигом принесу.
– Нет, не стоит беспокоиться, хватает материной суеты вокруг меня. У тебя свои заботы. Ты очень красивая Мариэль, твои глаза сияют росой на распустившихся листочках.
– Ты всегда была самой романтичной в нашей семье. – Мариэль смахнула слезу, поцеловала сестру и пообещала, что вечером обязательно навестит ее.
Выйдя из комнаты, она тихо закрыла дверь, и встретились лицом к лицу с матерью.
– Я иду в королевство за лекарством, пожалуйста, присмотри за ней. – Тихо произнесла Мариэль, подходя к двери и держась, чтобы не кинуться в объятия матери.
– Не переживай за сестру, все будет хорошо. Да, кстати, Мариэль, я хотела сказать тебе, ещё вчера… прости меня.
Мариэль повернулась к матери, но та уже скрылась за дверью Лариэль.
– Я прощаю тебя мама, разве может быть иначе.
Вылетев из дома и почувствовав за спиной крылья, Мариэль напевая песенку, побежала через лес в сторону королевства. Золото мягким звуком шептало ей о том, что скоро все будет хорошо, и Мариэль верила. Золото может все, и даже спасти ее сестру от смерти.
Пробежав мимо знакомых мест, она помахала рыжим белочкам и Мамондикам сидящим на пнях и пробовавших новую траву на вкус. Сейчас ей было ни до их чувствительных желудков, все потом.
Выйдя на опушку леса, она посмотрела назад и улыбнулась.
– Лариэль, я скоро вернусь, дождись меня!
Перед ней простиралось лавандовое поле невероятной красоты. А дальше, прямо за ним – башни замка самого короля Авнустаса Третьего. Накинув капюшон на голову, она спрятала эльфийские уши за волосы и шагнула в ароматный джем из цветов, где тут же утонула в тонких запахах лаванды и мяты доносившейся с небольших островков посреди поля.
Впереди ее ждало королевство и сердце чувствовало, что жизнь меняется. Причем достаточно кардинально.
Глава 3
Побродив по безграничному полю и собрав букет лавандовых цветов, Мариэль прилегла. Солнышко не сильно припекало и она решила, что если вздремнет часик – другой, это никому не повредит.
Подложив под голову накидку и вдохнув пряные немного древесные ароматы лаванды, напоминавшие весенние ландыши, она улыбнулась и задремала.
Рядом с ней ползали божьи коровки, они залезали на голову, расправляли крылья, и сразу же взлетали в небо. Некоторые путались в волосах и тогда им ничего не оставалось, кроме как ждать.
Мариэль спала и снилось ей детство. Прекрасное и безоблачное, как глаза Лариэль. Они смеялись и загорались огоньками, переливались от голубого до ярко-синего и обратно. Дарили надежду и свободу.
Сестры гуляли по лесу вместе с мамой, которая, не переставая, смеялась от счастья. Заливистый смех раздавался повсюду, в каждом уголке леса и эхом отражался, пугая зверей и птиц. Стаи пернатых кружили сначала над верхушками, а потом опускались все ниже и ниже. И вот они уже садились на ветки и кусты. Мариэль держала сестру за руку и отгоняла назойливых птиц, которые не давали им пройти, перегораживая дорогу. Крича маму, они никак не могли увидеть, куда же она пропала? Оглянувшись, поняли, мама исчезла и осталось только заходящееся смехом эхо. Они кричали сильнее, звали родительницу, оставившую их одних в лесу. Их пальцы расцепились, и отдаляясь друг от друга, каждая из сестёр пошла своей дорогой. Мариэль обернулась и увидела, что Лариэль облепили птицы и повалили на землю. Спохватившись, она бросилась к сестре, но подбежав, увидела, что тело исчезает, сливаясь с природой. На прозрачной оболочке остались только ее синие как небо глаза, они смотрели на Мариэль и окропляли землю слезами.
Внезапный крик разорвал ее перепонки и она с ужасом проснулась. Руки тряслись и она никак не могла их успокоить. Надев накидку и закрыв голову, она обняла себя, чтобы согреться и унять дрожь.
– Это всего лишь сон, дурной сон! Ничего незначащие фантазии, гуляющие у меня в голове.
Посмотрев на небо, Мариэль поняла, что солнце перевалило за горизонт, и, оказывается, спала она не час или два. Лавандовое поле сморило ее на добрые полдня и нужно было торопиться, чтобы попасть в королевство до его закрытия. Ровно в одиннадцать часов вечера ворота прикроют и все, кто оказался за пределами моста, останутся ночевать на улице. У неё была важная миссия, найти аптеку, купить лекарство и успеть выйти до закрытия ворот. Проверив ещё раз мешочек с золотом и обнаружив его в нужном месте, она вышла из лавандового поля и пошла по тропинке к королевству Авнустаса Третьего.
Спустя некоторое время она стояла на мосту и видела, как по нему ходят люди и ездят небольшие повозки, перевозящие провизию. Хмурые люди не обращали на Мариэль никакого внимания, что ей явно было на пользу. Они занимались собственными делами, торопясь до заката закончить начатое и со спокойной душой отправиться домой.
То же самое нужно было и Мариэль, поэтому незаметно присев на движущуюся повозку, она спокойно въехала в ворота королевства и выдохнула. Проехав мимо лавки старьевщика и булочника, судя по доносящемуся оттуда запаху, она также аккуратно спрыгнула с повозки и спряталась за углом одного каменного здания.
Стараясь никому не показываться, Мариэль огляделась вокруг и поняла, она не знает, что делать дальше? Обращаться к людям было опасно, все сразу поймут, что она нездешняя, раз спрашивает, где находится аптека. А если нездешняя, значит, представляет опасность, тогда нужно обязательно позвать королевского констебля.
– Если констебль начнёт меня допрашивать, долго я не протяну. На моей душонке столько висит дел о воровстве, что жизни не хватит, чтобы расплатиться. Какого черта я поплелась в это королевство? Ну как же, тебе нужно лекарство для Лариэль. Точно, а я уж совсем забыла, зачем я сюда приперлась. Да, заткнись уже, Мариэль! Сколько можно слушать твоё нытьё?
– Действительно, Мариэль, сколько? – произнёс тяжелый мужской голос за спиной у девушки. Отчего она натянула капюшон до носа, стараясь спрятаться, и просто провалиться сквозь толщи королевской земли. – Ты что не узнала меня? Разве не ты, та самая Эльфийская красавица из леса?
– Нет, это не я! Вы ошибаетесь. – Пробубнила в капюшон Мариэль и медленно начала отодвигаться от незнакомого мужчины, в страхе, что это может быть тот самый симпатичный охотник. Ведь если это так, то он пришёл за деньгами.
– Да стой же ты глупая, это Аярис! Взгляни уже на меня.
Мужчина повернул Мариэль к себе и снял капюшон, чтобы она убедилась в правоте его слов. Неотразимая улыбка осветила этот тёмный переулок, и девушка кинулась на шею своему другу, который когда-то очень хорошо знал отца Мариэль. А еще он мог многое поведать о том времени, когда отец служил в королевской армии.
– Аярис, друг мой сердечный, как я же рада тебя видеть! – Девушка кинулась на шею взрослого мужчину, совершенно не испытывая смущения в отличие от Аяриса. Поцеловав друга в обе щеки, она не увидела того, что его лицо пошло красными пятнами.
– Мариэль, ну все перестань! Лучше скажи мне, что ты здесь потеряла или, может, нашла? – Аярис осторожно убрал руки девушки со своей шеи, и мягко поцеловал ей ладони.
– Мне очень нужно попасть в Аптеку. Лекарство для сестры почти закончилось и только здесь, я могу пополнить запасы медикаментов.
– Ох, дорогая моя, как не хочется тебя огорчать, но аптека уже не работает. Время позднее. Да и городские ворота закроются приблизительно через час.
Прикрыв ладонями глаза, Мариэль заплакала. Такого она не ожидала. Как могла она столько времени потратить на дорогу и не успеть? А ведь она обещала сестре, что будет сегодня вечером дома.
– Что же мне делать, друг мой? Выходить за пределы королевства с деньгами, я не могу. Особенно ночью.
– Ты права. Это очень опасно. Ты не против, если я приглашу тебя в свой дом? Хороший ужин и тёплая постель тебе обеспечена.
– Аярис, я даже не знаю… а как же твоя жена?
– Не волнуйся, Кларис не будет против. Я с ней поговорю. Идём?
Мариэль нехотя кивнула, опасаясь стеснять хорошего друга, но крепко взяла в свою руку потную ладошку Аяриса и направилась за ним.
Завернув за угол, они не заметили, как за ними двинулась дымная тень. Бледная душонка с мрачными мыслями знала, что в королевство прибыла Эльфийка и не просто так. Тени это было очень даже на пользу.
Двери харчевни «У веселой пастушки» была открыты днём и ночью. Хозяйка этого неприметного заведения охотно пускала посетителей попробовать свежего креплёного эля и насладиться непринужденной беседой.
Тень проследовала вглубь зала, за угловой столик, спрятанный сумраком и густым дымом. Шумно приземлившись, гость выругался и строго шикнул на подошедшего.
– Рассказывай, что видел, да побыстрее! – раздраженно пробурчал мужчина.
– Она здесь, в городе. Смогла проскользнуть мимо охраны.
– Где здесь? Говори яснее, ну-у-у! – Мужчина схватил Тень за грудки и начал трясти.
– Да отпусти же ты меня! – Тень дернулась и отцепила от себя съеденные артритом руки. – На площади была, пряталась ото всех. Местный конюх увёл к себе.
– Конюх, говоришь! Хорошо, значит, она никуда не денется этой ночью. Будет здесь. – Мужчина коряво улыбнулся самому себе, а затем добавил: «Деньги при ней?»
– Да. Целехонькие. – Тень усмехнулась и положила в рот скрученную сигаретку. Думаю, завтра утром можно будет провернуть дельце.
– Так и сделаем. А теперь уходи, нас не должны видеть вместе.
Тень нехотя поднялась, вышла из харчевни и свистом позвала собаку, словно ждавшую все это время в подворотне. Обе тени незаметно исчезли в дымном тумане улицы, как и появились. Через некоторое время, посетитель, что сидел за угловым столиком, встал, накинул на голову капюшон и исчез в ночном городе.
***
Фонари на мощеной улице еще горели ярким светом, освещая жилые дома. Со скрипом закрывались деревянные ставни на окнах, запечатывая семейные неурядицы. Шумные разговоры постепенно превращались в шепот, и где-то на окраине слышался протяжный собачий лай.
Многочисленные лавки закрывались тут и там, мягко выпроваживая назойливых покупателей, чтобы завтра они приходили снова. Люди расходились по домам, громко смеясь или отчаянно плача. Счастье и горе, радость и печаль, все было рядом, в этом небольшом городке.
И где-то здесь, в одном из домов жил тот самый охотник, который целовал Мариэль днем раньше. Человек, который сейчас томил ее сердце и заставлял думать о нем ежечасно, скрывался за одной из многочисленных дверей. Она смотрела по сторонам, в незакрытые окна, в надежде увидеть знакомую темную шевелюру и пухлые губы, скрытые небольшой бородкой.
– Куда ты смотришь, Мариэль?
– Никуда. – Тихо соврала девушка и крепче вцепилась в руку друга. Она еле поспевала за его быстрым шагом. Они проходили бесчисленные переулки, нигде не останавливаясь, словно стараясь запутать чужаков своими странными финтами. Она иногда оглядывалась, но никого не видела кроме жутких теней домов и прячущихся в темных углах бродяг. Отворачиваясь от мрачного зрелища, она держалась за рукав Аяриса и вдыхала знакомый аромат. Он пах сеном с конюшни и яблоками. Такой родной запах, которой она помнила с детства, сейчас напоминал ей отца.
Она очень скучала по нему и часто вспоминала его добрую улыбку и весёлый нрав. Игры в прятки всей семьёй, порой заканчивающиеся глубокой ночью или под утро из-за невозможности найти Мариэль. Она так ловко пряталась в кронах деревьев, что длительные поиски приводили в отчаяние младшую сестру, и она начинала монотонно ныть. Ох, уж эта Лариэль, как она любила изводить родителей своими истериками. Отец сразу же прерывал такие стенания громким рыканьем, отчего младшая сжимались в комок и пряталась за маминой юбкой. После этого игры заканчивались и семья всей гурьбой шла домой успокаивать бедняжку Лариэль. В такие моменты Мариэль ненавидела свою сестру и желала ей смерти.
Потом папы не стало и игры закончились.
***
Мариэль сидела за столом и уплетала еду приготовленную женой Аяриса. Она изредка посматривала на супругов и старалась скрыть смущение за своё поведение.
– Не торопись, Мариэль, подавишься! Ешь осторожнее. Ты сколько времени не ела? – Аярис улыбался девушке и подкладывал ей в тарелку ещё порцию.
– Не знаю даже, я не думала, что такая голодная. – Невнятно пробормотала эльфийка, пережевывая пищу. – Просто понимаете, мама последнее время готовит немного. Она вся в заботах о Лариэль. И обычно когда я прихожу домой, еды совсем не остаётся.
– Бедная девочка! Тебе надо самой научиться готовить, раз такая ситуация в доме. Кларис поможет без проблем. Да дорогая?
– Если будет время, возможно! – ехидно произнесла Кларис, взяла тарелки и поставила в таз с тёплой водой.
– Да не нужно, я так-то умею. Просто не всегда есть желание. То одно, то другое. Пойду я наверно спать, ноги подкашиваются. Кларис, спасибо вам большое за приют и за ужин, все было очень вкусно!
– Пожалуйста. – Процедила сквозь зубы Кларис и отвернулась от эльфийки.
Мариэль вышла из кухни и услышала за спиной, как Аярис отчитывал свою жену за неуважение и неприветливость.
– Как ты можешь вести себя так? Мариэль, дочь моего лучшего друга.
– Ты бы слюни-то подобрал сначала, а потом отчитывал меня.
– Что? О чем ты говоришь?
– Кабель вот ты кто! Мариэль то, Мариэль сё. Может тебе подложить картошечки, салатика. – Кларис кривлялась, подражая голосу и повадкам мужа. – Тьфу, противно!
– Не говори ерунды, побойся Бога. Она же еще ребенок!
– Зачем ты привёл её сюда? Ответь, Аярис! – Она подошла вплотную к мужу и заглянула ему в глаза.
– Ей негде ночевать, завтра она уйдёт, не переживай.
Кларис понизила голос до шепота и выглянула в окно.
– Если соседи узнают, что мы приютили Эльфийку, нам несдобровать. Тотчас доложат полиции. Ты это понимаешь? – Женщина зашторила кружевные занавески и перекрестилась.
Больше Мариэль ничего не слышала, она ушла в комнату и тихо закрыла за собой дверь. Она чувствовала, что все будет именно так, поэтому и не хотела идти в дом Аяриса. Кларис всегда недолюбливала её семью, даже когда был жив отец. Но сейчас, накликать беду на дом друзей, Мариэль хотелось меньше всего, поэтому она решила уйти, как только встанет солнце.
Раздевшись, она положила мешочек с золотом под мягкую подушку и уснула крепким и спокойным сном.
За окном бродила тень и не знала что делать? План мог накрыться одним махом, если человек в темной накидке поступит по совести. Хотя последние её крохи, он растерял достаточно давно, когда был еще совсем юнцом. Присев у окна, тень плотно накрылась накидкой и уснула тяжелым сном.
Проснувшись рано, как только забрезжил рассвет, Мариэль открыла глаза и не поняла, где находится. Присмотревшись к незнакомой обстановке, улыбнулась первым лучам солнца, норовящихся пробиться к ней за ставни и тихонько, стараясь не шуметь, поднялась. Выглянув в окно, она увидела, что какая-то тень отделилась от стены соседнего дома и тут же исчезла, смешавшись с небольшой толпой. Морщинка образовалась на лбу девушки и тут же пропала, не оставив и следа.
Первые люди, поднявшиеся с восходом солнца, как она, везли повозки с продукцией себе в лавки; женщины стремились на фермы с корзинами в руках; булочник нес на себе мешок муки и следом за ним торопился и подпрыгивал подмастерье, держа в руках хлебные лотки. Многие горожане ещё спали, а жизнь на улицах уже кипела и бурлила. Готовилась к длительному трудовому дню.
Мариэль отошла от окна, привела себя в порядок, достала мешочек золота из-под подушки, аккуратно поправила одеяло и вышла из комнаты. В доме все спали, никто не ходил, не шуршал, не разговаривал. Было тихо и спокойно. Не попрощавшись с Аярисом и не поблагодарив ещё раз за приют, Мариэль вышла из дома и закрыла за собой дверь.
Стая пернатых пронеслась мимо и взмыла в небо, кружа и воспевая танец влюблённых. Мариэль зарделась, вспомнив своего охотника. Наблюдая за танцем птиц, она посмотрела направо и ахнула от представшей перед ней картиной. Как раз над черепичными крышами, скрываясь за туманной дымкой, возвышались остроконечные башни замка. Они переливались на солнце и словно подмигивали простым смертным, от гордости или смирения.
Замок короля Авнустаса III стоял на небольшом холме, откуда был виден весь город. Он раскрылся веером перед властным правителем и представлял живописную картину, окруженную лиственным лесом и небольшой речкой, протекающей неподалёку. Сам правитель занял трон, будучи прыщавым подростком, не имея ничего, кроме разрушенного долгами и войнами королевства. Спустя годы он имел в своём распоряжении славное государство и крепкую армию, с которой он периодически отправлялся на войну. Возвращаясь с победой, жители королевства устраивали пир, длившийся неделю, если же случалось поражение – горевали тоже всем миром. Короля любили и уважали, мужчины хотели быть на него похожим, а женщины мечтали однажды выйти за него замуж.
Отец Мариэль много рассказывал о короле, как о хорошем человеке, который всегда встанет на сторону беззащитного. Поэтому когда Авнустас III позвал отца служить в королевскую армию, тот пошёл с радостью. Жаль только, что это чувство длилось недолго. В скором времени началась война, и армия короля отправилась в далёкие земли. Сражения были жестокие, и много воинов полегло на тех полях. Жители королевства ещё долгое время не могли отойти от такой утраты. Вот и семья Мариэль до сих пор не отошла.
Мариэль спрятала волосы и уши за накидкой и, скрываясь от всех, пошла в сторону замка. Она подумала, что аптека должна находиться именно там, рядом с королевским дворцом. Мешочек с золотом легко ударялся о ногу девушки, не причиняя ей неудобств, а лишь даря спокойствие и уверенность. Отойдя от дома друга Аяриса, она почувствовала на себе чей-то взгляд, резко повернувшись, Мариэль ничего не заметила и пошла дальше. Какое-то странное чувство тревоги зародилось в сердце. Мариэль ускорила шаг и, стараясь не смотреть людям в лицо, пошла к аптеке. Выбрав момент и оглянувшись ещё раз, она увидела странного незнакомца, идущего за ней. Сердце забилось сильнее, ладошки вспотели и, не заметив, как Мариэль нырнула в незнакомый переулок. Испугавшись чужого города, побежала. Она слышала за собой тяжёлые шаги, они ускорялись, стараясь нагнать девушку. Мариэль остановилась, и резко обернулась. Перед ней стоял высокий человек в капюшоне. Глаза его было спрятаны длинными темными волосами, злобная ухмылка высветила часть беслоснежного зуба, на щеках торчала двухдневная щетина.
Он схватил ее за руку и зарычал.
– Золото, быстро!
