Текст книги "Эльфийка и охотник: Дело Аптекаря (СИ)"
Автор книги: Элен Славина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
Друлаван откинул седые кудри назад и снова наклонился над внучкой: поцеловал ее в лоб и маслом нарисовал на коже эльфийский знак, означающий переход от жизни к смерти.
Посмотрев на присутствующих, он выдохнул, откашлялся и заговорил:
– Слова, которые я сейчас произнесу, знает каждый эльф, находящийся в этом месте и по ту сторону леса. Слова эти приходят к нам с материнским молоком и остаются до самого конца. Их произносят, когда мы рождаемся, и когда настает время уйти к Богам. Два пограничных состояния души: когда она посещает нас на время нашей жизни, и когда – снова улетает к Богам.
Друлаван замолк на мгновение, обвел всех затуманенным взглядом и тихо запел:
«Если не долетаешь до Божественной Земли,
То готов быть малахитовым листом,
И проблеском солнца…
И частью природы:
Открыться силе Создателя,
Чтобы не оставить покинутой душу,
А вернуться в состояние бытия!»
Закончив петь, он подошел к привязанному плоту, и последний раз взглянул на внучку. Затем накрыл белым саваном лицо девушки, полил ткань маслом и посыпал солью. В воздухе поплыл нежный аромат благовоний.
Взяв один факел из рук помощника, он посмотрел вдаль. Темная накидка развевалась на ветру. Небо начинало хмуриться, и кое-где слышались раскаты грома.
Медленно прислонив огонь к дровам, которые опоясывали тело эльфийки, Друлаван отцепил веревку, и с усилием оттолкнул от берега плот. Пламя, недолго думая, начало облизывать дрова и подбираться к телу покойницы. Слышно было, как устоявшуюся тишину на берегу нарушило потрескивание древесины. Затем пламя вспыхнуло, охватывая тело Лариэль. Плот отплывал все дальше, стараясь не показывать родным и близким, что огонь вытворяет с жертвой.
– Душа Лариэль покинула нас и теперь находится рядом с Богами. Под их защитой. Она плывет к берегу Numen. Отныне ее место там. – Упав на колени, король эльфийской деревни Фьоре, закрыл лицо руками и зарыдал.
Раскаты грома умолкли лишь на восемнадцатом ударе – Лариэль было восемнадцать лет.
Глава 14.
Солнце медленно поднималось из-за гор, и деревня Фьоре нехотя просыпалась после холодной ночи. Приближалась осень. Листья деревьев начинали желтеть, падая на землю, они устилали пожухлую траву янтарным ковром. Ветер еще теплый днем, остывал и менял направление ближе к ночи. Эльфийский лес готовился к естественным переменам и торопил эльфов сделать необходимые приготовления. Собрать лекарственные травы, запастись вкуснейшими заготовками на зиму, утеплить жилища и найти себе пару, чтобы согреваться в морозные ночи. Последнее самое важное, иначе можно остаться на все зиму без любви и бесплатного обогревателя. Кто еще согреет холодные эльфийские ножки, как не теплые обвивающие мужские ноги, дарящие покой?
Снова почувствовав себя свободной эльфийкой, не думая о проблемах и неприятностях, Мариэль улыбалась впервые за несколько дней. Она совсем забыла, как это делается, но сейчас, сидя на ветках дерева, она наблюдала за происходящим на земле и глаза ее сверкали от забытого удовольствия. Спрятавшись в листьях и притворившись невидимкой, она смотрела на сонных эльфийцев. Такие забавные, они еле передвигались, стараясь не упасть на землю, и добраться до места назначения. Прошло несколько дней с той кошмарной ночи, когда кремировали Лариэль, но деревня Фьоре только-только начинала отходить от шока. Траур еще не прошел, многие эльфийки носили черную одежду и забирали распущенные волосы под шелковые платки. Все празднования и гуляния были отменены, король Друлаван Второй не выходил к своим подопечным, стараясь скрывать боль в тишине покоев. Дочь Иеления после церемонии пребывала в забытьи, не выходя на улицу и ни с кем не разговаривая. Запершись в своей комнате, она пускала только матушку Глиндменель, где они проводили ночи напролет.
Стараясь не тревожить родных, Мариэль ночевала на деревьях, днем изучала деревню Фьоре и прилегающий к ней лес.
Она тоже горевала по младшей сестренке Лариэль, только по-своему. Не рассказывая о своих чувствах и переживаниях, она заперла их в сердце, а ключик спрятала. Однажды, когда пройдет время, она поведает о них матери или дедушке с бабушкой, но сейчас тяжесть горя могла ее сломить. А этого она боялась больше всего.
Перебравшись с одного дерева на другое, Мариэль случайно ухватилась за колючую ветку, и, завопив от боли, сжала ладонь в кулак.
– Uquetima! (Дьявол, эльф.) – выкрикнула эльфийка и, прислонившись к стволу дерева, затихла, поняв, что это прозвучало очень громко.
– Красавица, да ты ругаешься как извозчик! Не ожидал от тебя такого. – Произнес чей-то приятный голос.
– Кто здесь? – Эльфийка повертела головой, и спустя мгновение увидела светловолосого эльфа, сидящего на несколько ветвей выше ее. Он крепко держался одной рукой за ветку, а второй поправлял выбившуюся прядь волос.
Запах морского бриза настиг Мариэль и заставил ненадолго забыть, что она в лесу.
– Мое имя, Исилендил.
– Друг луны. – Эльфийка перевела с эльфийского и неожиданно схватилась за одну сережку с голубым камнем в виде полумесяца. Присмотревшись к незнакомцу, она вдруг поняла, что еще не видела его в деревне. На церемонии кремации его не было, как и на ужине у дедушки Друлавана Второго.
Эльф не был красавцем, что являлось не типичным для эльфийской расы. Лицо было скорее непримечательным и не запоминающимся. Но вот его глаза. В них можно было смотреть бесконечно, не боясь утонуть. Голубые озера, цвет которых менялся, словно там было несколько уровней глубины. Чем дольше на них смотришь, тем больше постигаешь.
Темные густые брови, в отличие от светлых волос, сходились на переносице и были похожи на пучки сухой травы. Прямой нос, длинный, с горбинкой, заканчивался у очерченных тонких губ. Можно было подумать, что он все время злится.
– Что ты здесь делаешь? Следишь за мной?
Улыбнувшись Мариэль, эльф спрыгнул с ветки и ловко приземлился рядом с девушкой.
– Немного. – Щеки зарделись и проявившиеся ямочки, наконец-то, сделали лицо на удивление милым. – Надеюсь, что ты не против? Было бы крайне опрометчиво оставить красивую эльфийку без присмотра.
Улыбнувшись такому явному комплименту, Мариэль отвернулась от незнакомца и перешла на другую ветку.
– Мое имя, Мариэль. Хотя ты, наверное, это знаешь? – Неуверенно спросила эльфийка и подула на раненую руку. – Ты сидел на дереве, когда я с матерью подошла к дому деда. Я видела твою тень.
– И даже назвала меня трусом! Я все слышал. И птицы тоже. Не зря, они, испугавшись, ринулись подальше от этого шумного места.
Эльфийка рассмеялась и присела на ветку. Этот чудак нравился ей все больше и больше.
– Не люблю, когда за мной следят. Чувствую себя не ловко и не уютно. Обычно в такие моменты, я беру арбалет, заряжаю его и прошу у лесной чащи, показать мне преследователя.
– И как? Лес помогает тебе? – Аккуратно взяв раненую ладонь эльфийки, предварительно мысленно спросив об этом девушку и получив согласие, Исилиндил подул на глубокую ранку, в которой застрял кусок ветки.
– Всегда. – Улыбнувшись неожиданной заботе и проявлению мыслительных способностей, которых практически не было, Мариэль поняла, что эльф на самом деле на редкость приятный и добрый. – Мы с лесом друзья и однажды я поклялась, что буду защищать его до последней капли крови.
– Может, и мы с тобой станем друзьями? А, Мариэль? – Эльф посмотрел в изумрудные глаза эльфийки и нажал на ладонь острым ногтем. Услышав истошный крик, он выпустил руку и отклонился от девушки на безопасное расстояние.
– Больно! Эльфийский дьявол тебя раздери. Что ты сделал с моей рукой, идиот?
– Заноза! – Показав кусок деревяшки, эльф протянул его девушке и расплылся в улыбке. – Ты меня однажды точно оглушишь. Сумасшедшая!
Рассмеявшись, Мариэль взяла занозу из рук эльфа и улыбнулась немного странному, но очень премилому эльфу. Протянув Исилиндилу здоровую руку, она подмигнула ему и произнесла:
– Друзья!
Парочка эльфов, стараясь быть никем не замеченной, тихо пробиралась через темноту спящих улиц.
Они шли достаточно долго и почти не общались. Обмениваясь пылающими взглядами изумруда и сапфира, они разговаривали путающимися мыслями.
Мариэль смотрела на спину своего друга Исилендила и старалась разгадать загадки.
Зачем этот необычный эльф приглядывает за ней? Почему учит её читать мысли?
Поручение деда Друлавана? После кремации Лариэль он стал очень чувствительным и мог приставить к ней своего охранника. Это приятно, но совсем без надобности.
Оглядываясь по сторонам, она изучала деревню под особым ракурсом, ранее неизведанном. Днем она гуляла свободно по улицам, а ночью, когда эльфы ложились спать, дома и деревья представлялись в ином свете. Своей тишиной и мрачностью, они создавали общую картину молчания.
Вмешиваясь в привычный ритм ночи, стрекот сверчка или крик случайной птицы, придавал деревне особое очарование.
– Долго нам еще идти?
"Почти пришли, ты куда-то торопишься?" – спросил Исилендил, не раскрывая рта.
"Я просто хочу знать, куда мы идем?"
Повернувшись к эльфийке, Исилендил взял её за руку и вместе с ней завернул за один дом. Как оказалось, последний в деревне Фьоре. Дальше было только бескрайнее поле пшеницы. Освещенное луной, оно светилось мягким медовым цветом.
На краю, у самой дороги, стояло крепкое бревенчатое строение, казалось, что оно дышало и мирно посапывало, выпуская клубы мутного пара. Дотронувшись рукой до стены, Мариэль ощутила небольшое дребезжание. Удивлённо посмотрев на Исилендила, она наклонила голову и прижалась ухом к одному бревну.
– Что там? Почему оно словно живое!?
– Пойдём, сейчас все увидишь.
Эльфийка послушалась друга, повернула за угол дома и заметила, в свете луны, закрытую дверь. Рядом с ней стояло двое стражников, которые облокотившись о стену дико храпели, посвистывая и причмокивая.
Рядом, в нескольких метрах от дома виднелся деревянный загон.
– Конюшня! – воскликнула Мариэль и захлопала в ладоши.
– Тише. Ты хочешь, чтобы все узнали, что эльфийка пришла на конюшню без разрешения короля Друлавана?
– Он мой дед! Ты что забыл? А я его любимая внучка. – Гордо произнесла Мариэль и сложила руки на груди.
– Это не важно, если нас здесь сейчас увидят, разбираться не будут. Поверь мне, я это уже проходил? – Эльф взял девушку за руку и повёл обратно, подальше от охраняемой двери. – Тут есть окно. Идем.
Залезть внутрь деревянного барака довольно просто, если знаешь как?
Эльф знал. Аккуратно сняв одну неприметную доску, что находилась рядом с окном, засунул руку внутрь.
– Она должна быть где-то здесь. – Натужно произнес Исилендил и весь покраснел от напряжения. – Ну, где же?
Раздался еле слышный щелчок и щеколда, закрывающая окно изнутри, слетела.
– Да, не ожидала от тебя. А я думала это я преступница. – Усмехнувшись, Мариэль распахнула окно и стараясь не упасть, перегнулась через край.
Изабелловые лошади стояли в стойлах и мирно спали. От их равномерного храпа дребезжали стены, дрожь разносила вибрацию по всему бараку, отчего казалось, что земля и все вокруг сотрясалось от возмущения.
Каждый вздох лошади, выпускал в воздух облако густого пара, и одновременно с этим, животные начинали светиться перламутровым блеском. Подобно отполированным жемчужинам, собранным из морских раковин, табун изабелловых лошадей представлял россыпь драгоценных камней.
Не смея пошевелиться, Мариэль стояла рядом с окном и не дышала.
– Они великолепны!
– Да, я знаю. Хоть я и вижу их каждый день, не перестаю удивляться красоте и грации этих необычных животных.
– Каждый день? – Мариэль задумчиво взглянула на эльфа. – Но ты же сказал, что входить сюда запрещено.
– Я ухаживаю за ними, кормлю, вывожу на прогулку. – Перепрыгнув через окно, эльф протянул руки и жестом позвал Мариэль к себе. – Это и есть моя работа.
Присев на деревянный подоконник, эльфийка перекинула платье, спустила тонкие ножки внутрь барака и спрыгнула на пол. Загадочно улыбнувшись другу, она подошла к стойлам и остановилась рядом с одной лошадью.
– Можно погладить?
– Да, думаю, она не будет против! – Исилендил запрыгнул в окно, встал рядом с Мариэль и расчесал пальцами густую гриву животного. – Её зовут Эдолина, она чистокровная лошадка Ахалтекинской породы.
Поглаживая лошадь, Мариэль видела, что животное светилось ярче, когда к ней прикасались. Словно неведомая глазу энергия просачивалась через кожу и окрашивала перламутровую шерсть, освещая комнату.
– Ответь мне Исилендил, почему я не видела тебя раньше? На церемонии и на ужине у деда, ты точно не появлялся, я бы заметила.
Эльф отошел к окну и присел на подоконник. Помолчав немного, он тихо заговорил:
– На ужине меня и правда не было, туда, как ты могла догадаться, пускали только приближенных самого короля. А на церемонии я был, хоть и немного опоздал. Отправлял послание через Мамондиков.
– Мамондик Жмунь… где же ты, мой игольчатый друг? – Ненадолго взгрустнув, Мариэль отошла от Эдолины и присела на небольшой тюк сена, лежащего у стены.
– Расскажи о своём друге! Я понял, что он дорог тебе. Где он сейчас?
– Я обидела его. Очень сильно. И боюсь, что теперь он не считает меня своей подругой. Мама сказала, что я жестокая. Ты думаешь, она права?
– Я тебя почти не знаю. И той ситуации, в которой ты оказалась, тоже. Но смею предположить, что действовала ты не со зла и не хотела причинить кому-то боль. Мне видится, что ты очень добрая и хорошая.
Взглянув в глаза эльфу, Мариэль улыбнулась и потрогала щеки. Они пылали.
– Я очень хочу прокатиться на Эдолине. Это возможно?
– Я знал, что ты изъявишь такое желание, поэтому заранее подготовился. Я усыпил стражников эльфтвейном, смешанным с маслом валерианы. Спать им до утра. – Приподнявшись с подоконника, Исилендил подошёл к Мариэль и протянул ей руки. Недолго думая, эльфийка ухватилась за них и резко приподнялась, оказавшись в объятиях друга.
– А ты не так прост, как кажешься! – Отстранившись от эльфа, Мариэль подошла к лошади. – Значит, масло валерианы, надеюсь, ты знаешь пропорции?
Уклонившись от ответа, эльф подошёл к Эдолине и посмотрел на красивую эльфийку.
– Эх, ты была так близко! Готов поклясться, что я увидел в твоих глазах россыпь изумрудов.
Рассмеявшись, Мариэль закрыла ладошкой рот и взяла поводья лошади.
– Я умею обращаться с животными и читать их мысли тоже, – Мариэль кивнула Эдолине и пошла к двери, за которой громко храпели стражники. Обернувшись на друга, закончила. – В отличие от эльфов, с Мамондиками я общалась с детства и они меня понимали.
Взяв изабеллового коня, эльф пошёл следом за Мариэль.
– Раз так, почему бы тебе не поговорить со своим другом Жмунем. Прямо сейчас?
– Читать мысли и общаться на расстоянии, не одно и то же.
Поравнявшись с эльфийкой, Исилендил остановился и, не смотря ей в глаза мысленно произнёс: «Расстояние не имеет значения. Все дело в силе мысли и твоём желании!»
«Я слышу тебя!» – Раскрыв дверь, Мариэль вышла с лошадью на улицу и поняла, что солнце медленно поднимается над горизонтом. Еще утопая в туманном озере, оно шипело, бурлило, но продолжало своё движение.
Взобравшись на лошадь, эльфийка погладила гриву и выдохнула. Закрыв глаза, подумала о самом важном желании и расслабилась. Музыка полей и арфы полилась ей в уши, запахи стали острее и отчетливее, подушечки пальцев закололо невидимыми иглами. Она мысленно представила Мамондика Жмуня.
«Жмунь, маленький колючка, если ты слышишь меня, живо дуй в деревню Фьоре, нам надо серьезно поговорить! Сколько можно дуться?»
После секундного молчания в голове эльфийки послышался знакомый писк:
«А я уж думал, ты обо мне забыла?! Не волнуйся, я уже в пути».
Грациозно вышагивая, ноги лошади утопали в мокрой траве. Роса, прозрачными каплями цеплялась за кремовую шерсть Эдолины и плавно соскальзывала обратно, на прохладную землю.
Наступило раннее утро, и проснувшееся солнце только-только поднималось из-за горизонта. Освещая листья деревьев, оно лучами будило озорных птиц, которые только и ждали часа, чтобы начать свою трель.
Оглянувшись на друга, Мариэль услышала голос в голове и повернула лошадь к конюшне.
– Жмунь спешит сюда. Так он сказал!
– Я знал, что у тебя получится с ним поговорить. – Догнав лошадь эльфийки, Исилендил поравнялся с ней и произнёс. – Мариэль, ты просто ещё не знаешь своих способностей, но это поправимо. Скоро ты всему научишься и станешь достойной своего деда – короля Друлавана Второго.
Хмыкнув, Мариэль сбавила скорость.
– Зачем мне эти сложности? Мне и так хорошо живётся. Я гуляю по эльфийскому лесу, когда хочу. Ночами бегаю по деревьям, выискивая себе приключения. Выхаживаю животных и помогаю матери с хозяйством. Я не хочу жить по правилам своего деда, придерживаться королевских канонов, лишь бы угодить ему. Мне это не нужно. Как только закончится траур, мы с матерью уедем отсюда.
– Ты уверена в этом?
– О чем ты? Конечно, уверена. – Подъехав к загону, Мариэль спрыгнула с лошади и погладила Эдолину по мохнатой гриве. – Хорошая лошадка, хорошая. Я принесу тебе яблочко, ты теперь моя любимица.
Обернувшись на Исилендила, Мариэль увидела, что он тоже подъехал к воротам, и его лошадь направлялась внутрь к красавице Эдолине.
– Мне уже пора, Исилендил. – Встряхнув волосы, Мариэль уложила их и сделала косу. – Думаю, меня потеряли и могут поднять тревогу. Не хотелось бы переполошить всю деревню.
– Я провожу тебя. – Грустно произнес Исилендил. – Можно?
– Не надо. Тут недалеко. И не грусти, пожалуйста, ты же мой друг теперь. – Взяв за руку эльфа, Мариэль ее крепко сжала и улыбнулась. – Если я возвращаюсь домой, это не значит, что я не буду навещать тебя и моих предков.
Эльф равнодушно пожал плечи и сжал руку Мариэль.
– Обещаешь?
Ничего не ответив, Мариэль улыбнулась, и последний раз посмотрев в сторону друга, направилась домой. Не зная о мыслях эльфа, она даже не догадывалась, что Исилендил пошёл следом. Прячась и не показываясь на глаза, он проводил её до дома, как и обещал королю Друлавану. Увидев, что Мариэль поднялась по лестнице и зашла в королевский шалаш, Исилендил, словно ветер, побежал по веткам деревьев, и через несколько секунд был уже у себя дома.
***
– Мариэль, где ты ходишь столько времени?
– Мама? – Мариэль обернулась на голос, но увидела только тёмный силуэт.
– Мой голос очень напоминает интонацию твоей матери Иелении. Гены наши сильные, от них никуда не денешься, и рано или поздно, твой голос будет походить на мой.
Бабушка вышла на свет и подошла к Мариэль.
– Расскажешь бабушке, где пропадала?
Немного помолчав, Мариэль улыбнулась и потерла ухо с памятной сережкой отца.
– Я была с Исилендилом, в конюшне… и мы встречали рассвет верхом на Изабелловых лошадях.
Поглаживая тёмные волосы внучки, Глиндменель посмотрела ей в глаза и произнесла.
– Красивая, как нераспустившийся цветок на рассвете. Такой и останешься! – Улыбнувшись и сжав её ладони, продолжила. – Пойдём дорогая, дедушка Друлаван желает поговорить с тобой. Не будем больше заставлять его ждать.
Друлаван сидел в качающемся кресле возле камина и что-то шептал себе под нос. Скрип старой мебели перемешивался не то с песней, не то с заклинаниями и производил впечатление таинственности. Казалось, в комнате, в этот самый миг творилась древняя магия.
– Садись Мариэль! – Не поворачиваясь к внучке, произнес король. – Серьезный разговор нам предстоит. Долгий.
Мариэль подошла к деду, поцеловала в бородатую щеку и приземлилась в стоящее, напротив, кресло.
– Дедушка, о чем ты хочешь поговорить?
– Сейчас. – Спокойно сказал пожилой эльф и повернулся к жене.
– Глиндменель, душа моя, принеси сюда три чашки чая и твои фирменные оладьи с вареньем из одуванчиков. Завтрак, как ни крути! Будем кушать здесь.
Увидев одобрение на лице жены, Друлаван отвернулся и внимательно взглянул на Мариэль.
– Осенью и зимой стараюсь завтракать здесь. Камин согревает мне душу. Тебе нравится здесь, Мариэль?
– В твоем доме… или в деревне?
– Итак, итак. Везде!
– По-моему, этот дом прекрасен. Он большой и такой ухоженный. Как новый. Здесь тепло и уютно. Чувствуется, что он живой. Наш дом, не такой. – Уголки губ Эльфийки опустились, и она посмотрела на горящие поленья в камине. – Хоть я его люблю и очень и скучаю, но ему не хватает…
– Мужских рук. Знаю. Не переживай об этом. Я уже отдал указания, через неделю там начнётся глобальный ремонт.
– Что? Серьёзно? – Внучка бросилась к деду и обвила его шею. – Спасибо дедушка! А мама знает? Она обрадовалась? Надо ей сказать! – Разгоряченная Мариэль вскочила, поправила платье и пошла к двери.
В этот момент вошла бабушка Глиндменель с подносом, полным сладостей. От чая с ароматом жасмина и мяты шёл свежий запах летнего утра.
– Ты куда это, милая?
– К маме! Я хотела ей сообщить новость о ремонте.
– Она уже знает, не переживай, тем более, она ещё спит. Не тревожь её по пустякам. Мало времени прошло. – Тихо произнесла бабушка и неторопливой походкой пошла вглубь комнаты. Около открытого окна, куда заглядывали непрошеные ветки, стоял столик, украшенный кружевной скатертью и букетом осенних хризантем. – Садитесь, пока завтрак не остыл.
Бабушка Глиндменель поставила чашки с чаем на стол, туда же с подноса последовала тарелка с пышущими жаром оладьями и вазочка с душистым почти прозрачным вареньем. В густом сиропе можно было увидеть тёмные цветочки одуванчиков, отдавшие всю свою терпкость и аромат варенью.
– Приятного аппетита, мои родные!
Вкусно подкрепившись, Друлаван вернулся в своё кресло. Усадил рядом жену и внучку и приступил к рассказу.
– Несколько месяцев назад, в нашем лесу стали происходить ужасные вещи. Неподконтрольные нам, они разрастались как снежный ком. Все началось с того, что в наше поселение проник чужак. Представившись дипломатом, он вошёл к нам в доверие.
– Дипломатом? Как мой отец. – Произнесла Мариэль и замолчала.
Кивнув внучке, Друлаван продолжил.
– Мы всегда принимаем дипломатов с особым почтением, но никогда бы не подумали, что этот мерзавец совершит такое.
– Дедушка, что случилось? – Мариэль вся сжалась, опасаясь услышать самое страшное.
– В тот день наша деревня гуляла. Любимый праздник всех эльфов начинался очень хорошо. Это был день эльфийской Богини Лилеат.
Мариэль подняла глаза и произнесла: «Мама рассказывала о ней, это Богиня Луны, образ сияющей чистоты. Она защищает сны от кошмаров и читает сердца эльфов, пока они открыты».
Глиндменель взглянула на мужа и продолжила.
– Все были счастливы, пели эльфийские песни и танцевали. Многие купались в холодном озере, смывая чуждые помыслы и неугодные мысли. Столы на площади ломились от яств и эльфтвейна. Ночь была зажигательной и никто не стеснялся в проявлениях любви и страсти. Эльфтвейн лился рекой и все жители деревни были под хмелем.
– Почти все! – Огрызнулся Друлаван и продолжил рассказ. – Когда настало утро, многие эльфы заболели, отравление было сильнейшим. Они не приходили в себя несколько дней. Глиндменель и её подручные лекари сбились с ног, чтобы привести всех в чувства. Но многие все-таки не очнулись, некоторые так и остались блуждать в мире, между четырех берегов. – Взглянув на жену, мужчину тяжко вздохнул. – Мы потеряли немногих и все благодаря умелым действиям лекарей, а также крови наших спасителей – Мамондиков. Но те, кто покинул нас, были самые лучшие: юные девушки и мужчины, которые могли стать оплотом нашего племени. Их больше нет с нами.
– Как и Лариэль!
– Как и Лариэль. – Тихо произнес Друлаван. – Это все действия одного человека или банды. Мы, конечно, попытались допросить того дипломата. Но все безуспешно. Он молчал, и никакие средства воздействия не помогали. Естественно, он был не дипломатом, а обычным преступником. Когда мы об этом узнали, было уже поздно. Приняв то же самое лекарство, которое он влил в общий чан с эльфтвейном, он приговорил себя. Доза была многократной и как бы мы ни пытались, спасти его не удалось.
Откашлявшись, дед продолжил:
– Мариэль, внучка, мама рассказала, что ты дружишь с одним охотником, который также является королевским отпрыском. Это так?
Мариэль села прямо и опустила руки на колени. Взглянув на деда исподлобья, она неуверенно кивнула.
– Думаю, ты понимаешь, что я хочу сказать?
Мариэль снова кивнула, только более уверенно. Не смея вымолвить и слово, она молчала, надеясь на то, что дед услышит ее мысли.
– Теперь это твоя главная задача – найти виновных. Справишься? А уж накажем мы их сами. По-эльфийски. Как мы умеем!
– Да дедушка. Это все, что я могу сделать для нашей деревни и моей младшей сестрёнки Лариэль.
– Я рад, что ты согласилась, тем более, смотри, кто к нам заглянул. – Друлаван кивнул в сторону открытого окна.
Мариэль повернулась и увидела маленького Жмуня. Сидящий на столе, он уплетал оладьи за обе щеки, запивая все вареньем из одуванчиков.
– Опоздаем? – Непонимающе спросила Мариэль, все еще находясь в оцепенении от слов Жмуня.
– Ну да, как бы ему не остаться без головы. Тогда тебе некуда будет его целовать, а это уже не смешно! – Мамондик прыгнул к столу, и вылез на подоконник. Зацепившись хоботком за ветку дереву, он повис над землёй и через мгновение исчез.
– Противный колючка. Надо будет сдать его в швейную мастерскую, и то больше пользы будет.
Схватив сумку, Мариэль ненадолго оглянулась и с улыбкой покинула свою комнату. Внизу, у лестницы, ждала семья и кое-кто ещё. Дедушка Друлаван любил делать сюрпризы, но Мариэль об этом пока ничего не знала.
