Текст книги "Карабинер (СИ)"
Автор книги: Элен Форс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)
Глава 13. Новая клетка.
Мне надевают на ногу браслет, говорят правила нахождения в квартире и уходят, прощаясь с Зейдом. Ни у кого не возникает вопросов, почему заключённая переезжает на квартиру к Карабинеру. Всем плевать на закон.
На мне всё тот же государственный комбинезон и выгляжу я нелепо в нём в современной квартире в центре Рима. Зейд же этого не замечает. Мужчина не собирается устраивать мне экскурсию по дому.
– Иди в душ. Смой с себя тюремную вонь и избавься от этого прикида. – Зейд говорит только приказами. Я уже привыкла к такой манере общения, хотя понимала, что это не нормально.
– У меня нет одежды. – Смущенно говорю ему, вспоминая в чём я была при первой нашей встречи. При выходе из тюрьмы мне вернули весь набор белья, я выкинула его сразу же в урну перед машиной. Карабинер не удержался и рассмеялся, когда увидел эту картину, заставляя меня смутиться.
– Оденешь пока мою футболку, завтра привезу что-нибудь. – Мужчина провёл меня в огромную ванну с огромными окнами. Здесь было очень светло и уютно, но я не представляла, как можно было мыться здесь. Соседи могли всё видеть. – Окна со специальным покрытием, из комнаты ты видишь все, с улицы – ничего.
Конечно. Темнота тараканья, откуда мне знать, что так бывает.
Мужчина оставляет меня, и я принимаю душ, смываю с себя тюремный запах и жадно нюхаю все ароматные баночки. Они все пахнут как мужчина. Пряно. Сексуально.
Не могу поверить, что провела в тюрьме две недели. Всего две, а чувство такое, как будто год.
Как же дико круто просто принять душ наедине с собой без посторонних.
Выхожу из душа в футболке и хлопковых трусиках с мокрой головой. Непривычно ходить по чужой квартире в таком виде. Зейд видел уже меня голой и делал более неприличные вещи, но я всё равно смущаюсь.
Карабинер осматривает меня с головы до пят с ножом в руках. Я застала его на кухне за разделыванием лимона. Хотела бы я знать, что у него в голове.
– Я хотела поблагодарить Вас за помощь. – Говорю искренне. Но я помню, что в столовой он даже не сказал утешительного слова мне. Моё самочувствие вряд ли его заботило.
– Я вроде бы сказал избавиться от тюремного дерьма. – не сразу понимаю о чём он. Провожу руками по футболке, разглаживая невидимые складки. – Трусы тебе тут не нужны.
Мужчина подходит ко мне и срезает трусики ножом. Они падают к ногам, и я интуитивно прикрываю руками сокровенное место. Становится неловко, холодно и… Мне неудобно, что там у меня всё неаккуратно. В тюрьме нет возможности ухаживать за собой. У меня даже ноги не побриты.
– Так лучше. – замечает хищно мужчина и меня бросает в жар от его тона. Зейд напоминает мне хищную птицу, кружит надо мной, выжидает, видит того, что я не замечаю.
Зейд провёл указательным пальцем по руке, очерчивая царапины и недовольно щурясь. Вокруг глаз залегли мелкие морщинки, предающие его взгляду грозности. Длинные чёрные ресницы подрагивают от напряжения. Поражаюсь выразительности взгляда, мужчина может физически задавить одним прищуром. Так мало слов и столько жизни в чёрных глазах.
Перед глазами возникают картины как Карабинер своими руками расправлялся с заключёнными без тени жалости. Вздрагиваю и отвожу взгляд, не хочу узнавать его с этой стороны. Не хочу испытывать на себе его гнев.
– Можно мне телефон? Я бы хотела позвонить родным. – Прошу Зейда, испытывая максимум неловкости от своего положения. С сегодняшнего дня я практически его рабыня.
– Например, кому? – Мужчина накрывает руками лоно поверх моих рук и скользит вверх ладонью, сминая живот вместе с футболкой. Жаркие языки пламени облизывают плоть, заставляя сердце учащенно биться.
– Ну, родственникам, друзьям. – Бессвязно бормочу, пятясь назад под напором руки. Мужчина впечатывает меня в стену, задирает футболку и жадно рассматривает грудь. – Они волнуется обо мне.
– М… Интересно. – Зейд ловит ртом сосок, жадно обсасывает и прикусывает. Я охаю, не сопротивляясь и позволяя ему делать всё, что он пожелает. Не могу воспротивиться. Ни физически. Ни морально. Мужчина стал развязнее, перестал себя сдерживать. Марина может и права на его счёт. Если захочет, переломит меня и никто не узнает. – Я думал ты одинокая сирота.
Слова пробегают током по коже. Я не говорила об этом Карабинеру. Информация не такая уж и секретная, но, если он узнал об этом, значит, пробивал информацию обо мне. Ему было интересно – кто я?
Карабинер замечает перемену моего состояния, ловит замешательство и усмехается.
– Родные могут быть не по крови. – Начинаю волноваться. Слова Марины и медсестры не дают мне покоя. – Я выросла в детском доме, а мы – детдомовцы стараемся держаться друг за друга. Девчонки мои переживают за меня.
– То есть, они не переживали, когда ты уволилась, продала квартиру и уехала с мошенником. Ни разу не позвонили за это время. А тут запереживают? – Жестокие, ранящие в самое сердце, слова сильно отличались от того, что мужчина делал с моим телом. Своими губами он доводил меня до экстаза.
Карабинер знал, что я лгу и наказывал за это, отыгрывался на моём теле. Трудно объяснить, но я чувствовала его эмоции, понимала, что, если обману или хотя бы попытаюсь, он открутит голову и закопает заживо.
На самом деле, я хотела позвонить в посольство, рассказать о себе. Подстраховаться.
Зейд истязал мою грудь, играл с ней как маленький ребёнок. Ненасытно оставлял отметки, желая оставить след и показать всем, кто мой покровитель. Хозяин. Я чувствовала собственнический настрой. Мужчина хотел показать всем и мне в первую очередь, что я его.
– Вы не хотите, чтобы кто-то знал, что я у Вас. Я никому не скажу. – Это лишь моё предположение.
Мужчина прижимается ко мне всем телом, вдавливая в стену и проникая пальцами вглубь, выбивая всё к чёрту из головы. Смысл жизни в эту минуту сужается до получения животного удовольствия. Есть только запахи, его пальцы и горящие глаза…
– Хочешь позвонить, заслужи. – Зейд ускоряется, заставляя меня извиваться как змее на сковородке на его пальцах. Смазка стекает по его пальцам на мои бёдра. Стыдно опустить глаза. Внизу всё липкое и влажное.
– Как? – Моя скудная фантазия не может угадать его желание.
– Всему тебя учить. – качает головой мужчина и подхватывает меня, закидывает на плечо и смачно шлёпает по попе. Он напоминает аборигена. Я лишь успеваю ухватиться за чёрную рубашку ледяными пальцами.
Зейд несёт меня в комнату, служащую ему спальней. Я непроизвольно задаюсь вопросом, сколько женщин здесь было?
Мужчина кладёт меня на кровать, быстро освобождая от футболки. Я остаюсь голая, как на ладони перед ним, только чёрный браслет на ноге – единственный аксессуар. Весьма тяжёлый.
– Раздвинь ноги. – Зейд отходит, чтобы посмотреть на меня со стороны. Я мешкаюсь, мне не ловко вот так оголяться. Только недавно я потеряла невинность и не могла быстро освоиться в постельных делах, мне не хватало уверенности. Да и Зейд не был хорошо знакомым человеком. Но разве у меня было право отказать? – НУ!
Послушно расставляю, согнув в коленях. Делаю это быстро из страха, мужчина всё равно получит желаемое, вопрос – как.
– А теперь поласкай себя. – Краснею. Смотрю на него, чтобы убедится, что он не шутит. Нерешительно опускаю руку и касаюсь влажных складок. Накрываю и не знаю, что делать дальше. – Поиграйся. Давай.
Дыхание сбивается. Мне нравится делать то, что он говорит. Нужно только переступить через стеснение.
– Я никогда не… я… – Мужчина приближается. Зейд всё ещё в одежде, я ни разу не видела его без, а я бы очень хотела взглянуть. На Карабинере всё та же чёрная форма, угнетающая и порабощающая.
– Никогда не касалась себя? – Он накрывается мою руку и заставляет сделать круговое движение. – Я научу.
Мужчина облизывает палец, смазывает клитор, чтобы пальцы скользили по нежной плоти.
– Кто-нибудь касался тебя там? – Бледнею. Мне стыдно признаться, что я горе – шлюшка, которую целовал только один парень. И то, это были невинные поцелуи. Паоло берёг меня для клиентов. Глаза Зейда заволакивает дымкой, широкие ноздри дёргаются, потому что мужчина принюхивается. – Пиздец из тебя шлюха.
Нижняя губа начинает дрожать. Никогда не думала, что буду расстроена из-за этого. Мужчина был разочарован, ему требовалась более опытна женщина, та, что сможет удовлетворить его аппетит. Слёзы наворачиваются сами собой.
– Ната? – Зейд вопросительно выгибает одну бровь, получается выразительно. Я ни разу не видела, как мужчина улыбался. По-настоящему. – Что за истерика?
– Я научусь всему. – Зачем-то обещаю ему.
– Конечно, научишься. – Рычит мужчина, расстёгивая брюки. – Я лично займусь твоим образованием и буду проводить регулярные экзамены. – Он входит в меня рывком, и я подскакиваю на кровати, садясь от неожиданности. Издаю протяжный стон раненого зверя. Я не успела привыкнуть к мужскому члену. – fatati…
Мужчина забрасывает ноги себе на плечи, заставляя почувствовать каждый миллиметр его плоти в себе так глубоко, как никогда прежде. Мысли путались, и тело горело настолько, что я думала, что сгораю заживо.
Зейд проникал под кожу, трахая меня в бешеном темпе, заставляя кричать в голос от болезненного, ненормального удовольствия. Я срывала голос, моля его то ли об оргазме, то ли о спасении. Мужчина тихо смеялся.
Я так была поглощена нашей близостью, каждым толчком во мне, что даже не заметила, что в этот раз Зейд не надел презерватив. Поняла лишь когда он кончил в меня, заполняя горячей как огненная лава спермой.
От усталости я даже не подумала о последствиях, просто лежала, тяжело дыша и судорожно подрагивая после оргазма.
Мужчина провёл рукой почти нежно по моему бедру, убирая член в брюки.
– Можно мне позвонить? – спрашивая тихо
– Нет. – Категорично ответил Карабинер, скрываясь в ванной.
Глава 14. Пренадлежать.
Я смотрела на ворох картонных пакетов, пытаясь осознать, что все они мне. Их было не просто много, катастрофически МНОГО! Трудно было сосчитать и не сбиться.
– Спасибо. – благодарю Карабинера, чувствуя себя содержанкой – заложницей. В квартире не было телефона или ноутбука, чтобы я могла созвониться с кем-то из прошлой жизни, Зейд не позволял. Это было пугающе странно и не объяснимо.
Карабинер ничего не ответил, отправился в комнату переодеваться. Он не показывался без одежды, даже ночью спал в футболке и пижамных штанах. Одежда с коротким рукавом позволили мне рассмотреть его руки: жилистые с чёрными, вьющимися волосами и мелкими, едва заметными шрамами на смуглой коже.
Сажусь на пол как ребёнок и начинаю заглядывать в них, желая найти нижнее бельё и домашнюю одежду.
Сомневаюсь, что мужчина купил всё сам. Гардероб был продуман до мелочей, тут было всё: футболки, джинсы, юбки, платья. Не было ничего откровенного, никаких шорт и маек или лёгких сарафанчиков. Порочным, неприличным было бельё, которое было страшно в руках держать. Тонкое кружево было лёгким, невесомым и дико красивым. Такое я могла видеть только в картинках пабликов.
– Хотите есть? – Спрашиваю мужчину, когда он выходит из спальни. Я не успела нацепить трусики и так и ходила в одной футболке. – Мне было нечего делать, и я приготовила ужин, надеясь, что Вы не разозлитесь.
– Накрывай. – ответил лаконично мой покровитель. Зейд сел за стол, уперев одну руку в бок. Мне было неловко в своём новом положении в его доме, из рук так всё и сыпалось, а я очень старалась. Приготовила овощной салат и запекла мясо. Это были единственные продукты в доме.
– Вот. Извините, это всё, что было… – мужчина поморщился и я испугалась, что вывела его из себя своим комментарием. Прямой нос скривился, и я укусила себя за губу.
– Не подумал, что нужны продукты домой. Привык жить один. Напиши список, я распоряжусь, чтобы привезли. – Я подпрыгнула на месте от радости. Во-первых, потому что угодила. Во-вторых, он ни с кем не жил тут.
– Я люблю готовить. – Выдаю ему, ластясь как кошка. Хочется сделать мужчине приятное. Зейд пробует мясо, жадно вгрызается в него зубами. Поражаюсь, как мужчина делает всё непринуждённо, по-мужски.
– Вкусно. – Хвалит он, ухватывая меня за талию и притягивая к себе. Утыкаюсь носом ему в шею от неожиданно и уже не случайно, как бы случайно, провожу губами по шее. Чувствую, как Зейд напрягается. Сразу же начинаю жалеть, что не удержалась.
Он поворачивается ко мне лицом, смотрит как учитель на плохую ученицу. Ёжусь. Становлюсь на несколько сантиметров ниже в росте. Рука сжимает талию жёстче.
– Простите… – начинаю нервно елозить. Зейда рука медленно, невыносимо чувственно скользит вверх к шее. Карабинер обхватывает длинными пальцами горло и притягивает к себе. Чтобы не упасть мне приходится упереться коленом о стул, на котором сидит мужчина.
Мгновение. Считанные секунды. Я не успеваю открыть глаза, как Зейд целует меня.
В голове взрывается фейерверк. Жёсткие губы сминают мои, мужчина прикусывает нижнюю губу, проникает языком в рот, вырывая сладких стон. Я долго мечтала о поцелуе с ним.
Я практически сажусь на Зейда, обхватив руками широкую шею. Карабинер хватает меня под попу, сжимая булочки и заставляя распластаться практически на нём. Мужчина целует до потери сознания, мозг превращается в сладкую вату. Взрыв чувств. Никогда такого прежде не испытывала. Ни с кем. Никогда.
– Предлагаю начать с десерта. – Зейд быстро спускает штаны и приподнимает меня над собой, насаживая на стоящий и готовый к бою член. Я принимаю его в себя, сладко потираясь щекой о колючую щетину мужчины. Кажется, я начинаю привыкать к новой жизни.
Он как куклу насаживает меня на толстый хер с пылающей головкой. Плоть пульсирует во мне, вызывая ураган эмоций. Зейд как заводской станок повторяет ритмичные движения без тени усталости. Напряжение выдаёт лишь голубая венка на виске его лица, что бьёт в унисон его толчкам.
Я кончаю, срывая голос. Теряю голову со стыдом и рассудительностью в руках Зейда. Сжимаю член сокращающими стеночками, стимулируя его к разрядке.
Зейд до синяков сжимает напряжённую попу, управляя ритмом. Он творит с моим телом нечто невероятное, заставляет забыть обо всём и довериться ему, отдаться и не задавать вопросов.
Кончая, мужчина обнимает меня за талию и яростно целует, выписывая сложные фигуры во рту. Как же мне нравится чувствовать его вкус, ловить дыхание…
Так не привычно с ним целоваться. Я уже начала думать, что Зейд брезгует, не хочет целоваться с такой как я, но он первый сломал этот барьер.
Я прижимаюсь к нему всем телом, обвив ногами торс. Не хочется разрывать контакт ни на минуту. Растворяюсь в мужском тепле. Так приятно просто сидеть и обниматься.
– Вам нужно поужинать. – Опоминаюсь ото сна, слажу с Зейда и сжимаю плотно ноги, чтобы не замазать пол. – Я разогрею еду.
Беру мясо и ставлю в микроволновку, подогреваю и ставлю обратно на стол. Ароматный запах заполняет кухню. Готовить я умела. Одно из немногочисленных моих достоинств.
– Сядь и поешь сама. Ты сильно похудела. – Сажусь напротив мужчины и беру вилку. У меня не было аппетита, но за кампанию я стала есть салат против воли. Последнее время я и вправду ела очень мало, забывала, не хотела, не успевала. – Что-то кроме зелени.
Зейд кладёт мне в тарелку сочный кусок мяса, который мне приходится съесть. Карабинер просто не оставляет мне выбора, будто пистолет к виску приставляет.
Если закрыть глаза, можно представить, что мы семейная пара, проводящая время за очередным ужином. Было тепло и уютно, в теле сохранилась ломота после оргазма.
Но нам не о чем было говорить. Я боялась спросить или сказать хоть что-то, а Зейд был не из тех, кто любил поговорить.
Тишина немного угнетала меня. Жутко хотелось спросить «как прошёл его день?», «что нового?», но у меня не было такого права.
После ужина я убрала со стола, помыла всю посуду и разложила её по своим местам. Зейд скрылся в своём кабинете, я не хотела мешать мужчине. Вернулась в коридор к пакетам, достала бельё и натянула на себя прозрачные трусики. Никогда не ходила ни в чём подобном. Было жутко непривычно и неловко. Ткань больше оголяла, чем прикрывала.
– Я не знаю, куда можно отнести пакеты. – Говорю Зейду, когда он выходит из кабинета, обводя руками и демонстрируя пакеты. Никто и никогда раньше не покупал мне столько вещей сразу. Раньше никогда у меня не было ничего такого дорогого.
– Куда захочешь. – Мужчина безразлично пожимает плечами. Зейд равнодушно относится к вещам. – Можешь разложить их в шкафу.
Звучит как приглашение к совместной жизни, но я не обманываюсь. Сгребаю всё своё добро и отношу в комнату. Борясь с собой, открываю шкаф и раскладываю вещи на свободные полки, которых оказалась слишком много. Вещи Карабинера в его шкафу поместились на нескольких полках.
У Зейда очень мало вещей и вся одежда чёрная. Карабинер предпочитал тёмные оттенки.
Хотя бы что-то. Теперь я знала его любимый цвет.
Я слышала, что мужчине кто-то звонил и он выходил на балкон говорить. Вмешиваться в его дела я не собиралась, но мне ужасно хотелось спросить, как моё дело.
– Как размер? – спрашивает мужчина, заходя в спальню и сразу же акцентируя внимание на новых трусиках.
– Мой. – признаю, переминаюсь и срываю пластырь. Я должна была это сделать и имела право. – Извините, я хотела спросить про разбирательство по моему делу…
– Конечно. – Внешне мужчина остаётся спокоен, но внутри него бурлил грозовой циклон. Мой вопрос не понравился ему. Я научилась чувствовать настроение Зейда, улавливать малейшие изменения без слов. – Тебя отпустят. Дело закроют, как будто его и не было. Вопрос времени.
Я расцветаю, не веря ушам. Прижимаю ладони ко рту, пытаясь удержать крик счастья.
– Вы шутите? Арестовали Марго?
– Нет. Документы о твоём задержании просто будет уничтожены. Как будто их не было. – Решение Зейда. Его сила и могущество. Знаю это. Не удерживаюсь, подпрыгиваю на месте и бегу к мужчине. Хочется сказать большое, человеческое спасибо.
– Вас мне сам Бог послал. – шепчу, сжимая его тонкими руками. Мужчина в моих объятиях как холодная скала. – Не знаю, как отблагодарить… Я возмещу Вам все расходы и неудобства. Найду работу как выйду, конечно, легальную, и отдам всё до копеечки.
Зейд слегка склонил голову, смотрел на меня своими ястребиными глазами с блуждающей усмешкой на лице. Мне не нравился этот взгляд, я отступила.
С каждой секундой мне становилось всё страшнее смотреть на мужчину.
– Твоя работа – теперь принадлежать мне. – произнёс он ровным, спокойным голосом, пугая до жути. – Ната.
Глава 15. Сила женщины.
Мы занимались сексом всю ночь в десятке поз, после которых мне было трудно лежать. Мышцы одеревенели и ныли, просили пощады. Было больно ходить, сидеть, лежать.
Теперь я принадлежала Зейду. Фактически для меня изменилась только форма плена и костюм заключенной. И пока не было понятно, что лучше…
Карабинер купил меня с потрохами, показывая, что он – закон. Захочет – посадит, захочет – достанет. Не очень было понятно, зачем ему была я, этот вопрос задать я не решилась.
Пока Карабинера не было я как послушная рабыня убрала и приготовила лазанью. Сидела на кухне до ночи в ожидании мужчины. Когда уже силы покинули меня и я стала сидя засыпать, я перебралась в спальню. Надела красивую ночнушку, самую приличную из тех, что купили для меня, и легла в кровать, успокаивая себя, что мужчина на работе.
Не заметно для себя я заснула и проснулась лишь от приятной возни и жара между ног.
Зейд вернулся с работы и забрался прямо в одежде на кровать, стаскивая одеяло и лаская разнеженное во сне тело. Мужчина был пьян и ласкал хаотично языком, прикусывая нежно кожу и погружая пальцы в меня.
Было непривычно видеть его таким расслабленным без уничтожающего взгляда. От Зейда исходил древесный аромат виски, я и сама стала хмелеть от его паров.
– Скучала? – Мне хотелось бы сказать нет, но тогда бы я соврала. Я лишь кивнула. – Моя девочка…
Он впервые называл меня так медово – сладко. По телу пробежала дрожь.
– Помоги мне раздеться. – Сон как рукой сняло. С диким рвением я бросилась ему помогать и стаскивать одежду, расстёгивала пуговицы на рубашке, желая увидеть его во всей красе.
Мужчина рассмеялся. Дико. Запрокидывая голову. Я залюбовалась его лицом в лунном свете, восхитилась идеальным профилем.
Сняв с Зейда рубашку, я замерла, начиная понимать, почему мужчина предпочитал ходить в одежде. На совершенном, идеально развитом теле было множество шрамов совершенно разных, от ожогов и ножевых ранений. Они все переплетались замысловатым узором, рассказывая о сложной жизни мужчины.
Я провела рукой по шероховатой коже. Ощутила его взгляд на себе, он, впитывая мою реакцию, ждал безмолвный приговор. Для меня шрамы стали неожиданностью, но не отталкивающей. Наоборот. Они говорили мне, что Карабинер всё-таки человек из крови и плоти.
Я прикоснулась губами к его плечу. Не знаю, как мужчине доставить удовольствие, не знаю как правильно. Просто хочу показать, что такая мелочь не оттолкнёт меня.
Зейд запускает руки мне в волосы, переплетает пальцы с прядями.
– Нравится? – Хриплый голос требует ответа.
– Они зеркало Вашего характера. Такие же сложные, как и Вы. – Отвечаю ему, опускаясь к брюкам. – Поэтому да, нравятся.
– А какой у тебя характер, Ната? – Зейд останавливает меня и заставляет посмотреть ему в глаза. – Ты со всеми такая послушная? Всегда на всё соглашаешься?
Становится до боли обидно. Оскорбительно просто. Для Зейда мне никогда не развеять образ шлюхи. Сначала его вопрос просто задевает меня, а потом я понимаю к чему он клонит. Пару месяцев назад я сходила с ума по Паоло, бросила всё и отправилась за ним в Италию. Теперь я отдавалась Зейду без сопротивления.
Но видит Бог, у меня не было такого жгучего влечения к Паоло, даже половины от тех эмоций, что вызывал во мне сириец. Я раньше просто не знала, каково это желать мужчину. Как это быть женщиной и хотеть отдаваться сильному, единственному…
Меня подкупило внимание, завлекло доброе отношение. Не более. Не было ничего.
– Нет. Только с Вами…
– Повтори.
– Только с Вами…
– Нет. Скажи, что ты только моя послушная девочка.
– Я Ваша. Ваша послушная девочка.
– Умничка… – Зейд снимает штаны вместе с трусами. Я впервые могу любоваться им так до потери пульса. – Ната.
Не решаюсь поправить его. Для него я Ната.
Да. Ната не стесняется своих желаний. Наташа из Ярославля – да, а Ната из Рима – нет.
Мужчина ставит меня в позу собаки, лицом к огромному зеркалу, чтобы я видела его, когда он будет трахать меня. Брать властно сзади, держа за пышную грудь.
Я задыхаюсь от этого зрелища. Накаляюсь за считанные секунды и кончаю, прося его еще и еще. Зейд кончает следом. Ложится на спину и просит:
– Поработай ротиком.
За секунду я вспыхнула и стала краснее вареного рака. У меня волосы зашевелились на затылке, лишь одно слово "минет" вгоняло меня в смущение. Бросало в жар от стыда.
Медленно спускаюсь, заправляя растрепанные волосы за уши, чтобы они не мешали мне.
Жадно рассматриваю сильные ноги, покрытые густой, чёрной порослью. У мужчины тестостерон бьёт ключом. Это видно. Это чувствуется.
Его член тянется ко мне, раскачивается и призывно просится в ротик. Выглядит аппетитно, маняще. Я смотрю на него, как на запретный плод. Я уже пробовала его на вкус. Достаточно приятный.
Наклонилась, касаясь грудью его бёдер, соски напряглись от контакта с жёсткими волосками. По телу пробежала волнительная дрожь.
– Возьми его рукой. – Обхватываю ладонью, пальцы не сходятся. – Сильнее, не бойся, не сломаешь.
Детородный орган оказывается намного сильнее, чем я представляла.
Провожу языком от мошонки к головке, медленно двигаюсь, набираясь смелости.
– Обхвати головку губами.
Начинаю с головки, обильно смачиваю её слюной, посасываю, втягиваю, очерчиваю уздечку языком.
– Молодец. А теперь спускайся ниже, насаживайся на него.
С этим сложнее. Он крупный, еле умещается во рту, как я пропихну его в горло?
Приобретаю жалостливый вид, теряюсь. А Зейд теряет терпение, мужчина не привык повторять дважды.
Шире открываю рот, прячу зубы и начинаю в буквальном смысле натягивать себя на член. Член плавно скользит в глотке, входит как по маслу, не оставляя и сантиметра и забирая весь кислород. Мне дурно, не хватает воздуха, но я послушно глотаю его.
Дыхание Зейда становится тяжёлым, рваным и тягучим. Я чувствую затылком взгляд на себе.
Пошлые звуки, которые ни с чем нельзя было спутать, заполнили комнату. Причмокивание становилось всё громче, а член Зейда во мне всё больше. Он пульсировал, вибрировал и был готов излиться.
Мужчина резко схватил меня за волосы и притянул меня к своей мошонке, заставляя упереться носом в живот. Мне нечем было дышать, я захлёбывалась слюной и солёной спермой, заполняющей горло и стекающей прямо в желудок.
– Ты быстро учишься. – Хвалит меня Зейд, выпуская и позволяя отдышаться. Я закашливаюсь и хочу сползти на пол, но Карабинер возвращает меня обратно. Не даёт уйти. Зейд проводит пальцем по моим припухшим губам, заставляя облизать их и слезать остатки семени. – У тебя хорошо получается, мне нравится, как ты обрабатываешь мой член, заглатываешь по самые яйца. Если бы не порвал целку, то не поверил бы, что первый у тебя.
Я очень старалась для него, хотела доставить удовольствие, а вместо спасибо слышу, что больше похожа на шлюху.
– Тише. Это комплимент. – Мужчина ловит мой сосок ртом. – Разве плохо выразить своё восхищение минетом?
Не знаю. Я не разбираюсь в таких вещах и даже не умею говорить на такие темы, мне хочется побыстрее залезть под одеяло и не быть объектом изучения. Чёрные глаза издевательски ласкают меня, ловят каждую эмоцию.
– Расскажи о себе. – Это не просьба, очередной приказ, только у меня нет сил на его исполнение.
– Думаю всё уже есть в досье. – Отворачиваюсь, меня очень задели слова мужчины. Они ранили так, что не могу сдержать слёз. За долгое время я начинаю плакать. Зейд выпускает меня, позволяет сгрести простынь и укутаться в неё. – Я знаю, что у Вас есть на меня досье. Иначе, откуда бы Вы знали, что я выросла в детском доме?
– Есть, но я хочу услышать то, чего там нет. – Его голос давит и предупреждает, что мне не стоит истерить и устраивать сцен. У меня нет на это права. Мужчина освобождает меня от тюрьмы и уголовного преследования, я продаю своё тело.
Заставляю себя говорить спокойно, сбавить обороты и не хамить Зейду, не нужно злить дикого зверя, я ничего не получу от этого, лишь испорчу отношения. Но я не могу справиться с потоком слёз, то рекой текут по щекам.
– Простите. – лепечу дрожащим голосом. – Я переволновалась, а рассказать мне действительно нечего. В моей жизни не было ничего интересного.
Когда мужчина будил меня, он был пьян, от него исходил алкогольный дурман. Сейчас же Зейд был трезв как стёклышко и мне начало казаться, что его опьянение мне померещилось.
Он встаёт, выпрямляется во весь рост, и начинаю реветь ещё сильнее. Закрываю лицо руками и стискиваю челюсти, чтобы подавить этот приступ отчаяния.
Мужчина нравился мне, притягивал к себе. В детстве я представляла, что, когда выросту у меня будет муж. Я видела его именно таким, сильным и решительным, не бросающим слова на ветер. Мне ужасно хотелось бы встретить Зейда при других обстоятельствах и попробовать отношения с ним. Не такие испорченные.
– Что же тебя так расстроило, боюсь спросить. – Ответ «ничего» не подошёл бы для такого случая. – Или ты так переволновалась от минета?
Зейд одевался, каждое его движение кричало, что мужчина зол.
– Простите. – Ещё раз прошу его. – Накопилось. Сначала похищение, потом тюрьма… Я никогда никуда не уезжала из родного города, даже на машине в соседнюю деревню. Моё первое и такое желанное путешествие превратилось в настоящий кошмар. Меня обманул человек, которому я доверилась, потом я попала в тюрьму. Единственный человек, кто рядом – это Вы, но я не могу обнять Вас или попросить погладить меня по голове, успокоить… Не могу. Вы ведь не мой парень, Вы мой… покровитель.
Зейд замирает, мои слова его удивляют. Мужчина удивлённо вскидывает брови, наверное, он удивлён моей детской непосредственностью.
– Меня всегда тошнило от сентиментальных разговоров. – Зейд спрятал руки в карманы брюк. – Я вообще не люблю вести светские беседы. Считаю всё это бессмысленной тратой времени. Если тебе станет легче, могу успокоить тебя: каждый, кто был причастен к твоему похищению, расплатится за это. В тюрьму ты больше не вернёшься, и никто не посмеет тронуть даже пальцем тебя. Те, кто посмел, больше не жильцы.
Карабинер говорит так, что у меня возникает чувство, будто казнь в столовой была проведена из-за меня. Мужчины устроили бунт, в ходе которого был нанесён ущерб репутации Сирийца. Посмели тронуть ту, что принадлежала ему.
– И хочу расстроить тебя, Ната, что я единственный, кто может обнять тебя сейчас, сегодня и в будущем. В мои планы не входит отпускать тебя. Если ты будешь и дальше достаточно смышлёной, умной и послушной, твоя жизнь заиграет новыми красками. Заслужи моё доверие и я разрешу тебе выходить за пределы этого дома.
Голова становится квадратной и безразмерной, ничего не понимаю. Зачем Зейду я нужна? Я?
– На мне браслет. – говорю первое, что приходит на ум. – Полиция отслеживает мои передвижения.
– Твои передвижения отслеживаю я. Полиции срать, что с тобой и где ты. – Мужчина грубо усмехается. – А мне нет. Я пока не понял, кто ты и что из себя представляешь. Когда пойму, приму решение на твой счёт.
