Текст книги "Падающий цветок (СИ)"
Автор книги: Элен Форс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)
Абда так сильно тянула меня за руку, что у меня не осталось выбора. Нам было не суждено пересечься. Это была наша последняя встреча.
– На квартире есть все необходимые вещи и одежда. – мужчина говорил нечетко со странным акцентом, и я плохо понимала что он говорит. Мне было страшно в его обществе. – Вам будет нельзя выходить из квартиры ни при каких условиях. Вас будут искать. Нужно пересидеть волнение. Я лишь кивнула, заламывая себе пальцы. Меня тошнило на нервной почве.За окном проносились улицы Аль-эй-Джайры, машина неслась на всех парах, все быстрее удаляя меня от дворца и приближая к новой жизни. Еще несколько дней и я буду совсем далеко. Что такое неделя по сравнению с целой жизнью?
– Теперь Вас зовут Иман Ганнуши. Ваш паспорт готов и лежит на заднем сиденьи в кожаном конверте. Вы должны представляться американкой. Вышли замуж пять лет назад за гражданина Аль-эй-Джайры, поменяли религию и имя. Сейчас просто летите навестить родственников.
Мужчина постоянно смотрит в зеркало заднего вида. У него такой же колкий взгляд, как и у Абды.
Чтобы не отвечать ему, я беру в руки конверт, чтобы изучить свои новые документы. Они настоящие. Нет больше Вики, есть Иман.
Пробую на вкус своё новое имя. И от него у меня становится во рту горько. Дело даже не в новом имени, я не знаю, что оно значит и не могу оценить всю его красоту. Просто мне нравится моё имя. И мне противно жить под чужим.
– Семейству Аль-Мактум не понравится, когда они узнают, что их сиделка сбежала. Особенно, учитывая тот факт, что она по совместительству любовница Эмира. – у меня во рту пересыхает от волнения. Абда слукавила, она не сказала своему родственнику кто я. Преподнесла свою версию событий. Но почему?
Лихорадочно подбираю нужный вопрос, чтобы добыть информацию. Немногословная Абда ни о чем меня не предупреждала. Я даже не знаю легенду своего побега. Наши взгляды встречаются в зеркале заднего вида. Понимаю, что мужчина не верит в эту легенду, поэтому так и разговаривает. Он нервничает, стискивает изо всех сил руль, пытаясь контролировать ситуацию.
За эти несколько секунд, что он отвлёкся. Машину повело совсем чуть-чуть. Мы немного заехали на встречную полосу. Но это хватило. Всего десять секунд и…
Машина на встречной полосе вписалась в нас.
Мир закрутился. Я прижимала кожаный конверт к груди, стараясь удержаться на одном месте.
Машина перевернулась, переворачивая меня вниз головой.
+++
Трудно понять через сколько я прихожу в себя. Не могу сразу даже понять, где я нахожу и почему я в таком виде. Несколько минут я просто смотрю на крышу автомобиля, немного покорёженную после столкновения.
Только замечая кожаный конверт, я вспоминаю последние события этого дня.
Я сбежала.
Сердце гулко бьется. Ощупываю своё тело, пытаясь понять, ранена ли я. Местами болят руки и ноги, но вроде бы ничего не сломано. Я могу двигаться.
Подаюсь вперёд, чтобы проверить состояние родственника Абды. Трясу его за плечо. Я ведь даже не знаю, как его зовут. Говорю ему что-то на русском, но он не отзывается и не приходит в себя.
Холодею. Из головы вылетают все арабские слова, все какие я знала.
Он без чувств. Пульс слабо прослеживается. Слава Богу, что он жив.
Пытаюсь лихорадочно понять, что мне делать. Я не могу остаться в машине, меня найдут, и тогда Ахмед точно придумает страшное наказание для меня. Он не будет разбираться беременна я или нет, от него или от Мусы. Он просто упечёт меня в тюрьму или еще куда похуже.
Нужно бежать самой.
В спешке пытаюсь найти кошелёк с деньгами. Напоминаю гиену, терзающую тело. Я выступаю в роли падальщицы. Но без денег я не смогу выбраться из этого города.
Под действием адреналина страх уступает.
Я выбираюсь из машины. Поправляю свой наряд и сбегаю в каменные джунгли, забегаю в глубину узкой улочки, оставляя позади себя все знакомое. Сегодня у меня будет прекрасная возможность познакомиться с Эмиратом.
Оказываюсь в самом сердце муравейника, не зная куда идти и что делать. Я одна в этом огромном городе.
На улице уже стемнело и вокруг были одни мужчины. Меня только успокаивало, что я в традиционном наряде, не привлекаю лишнего внимания. Хотя я периодически замечала на себе взгляды. Они пронизывали меня насквозь.
Я просто брела, надеясь найти какое-нибудь пристанище или гостиницу.
Ноги вели меня все дальше и дальше от места аварии. Я шла пока не поняла.
Я заблудилась.
+++
Ахмед.
Делаю глубокий вдох, пожирая воздух, пытаясь уловить аромат ее кожи.
Принюхиваюсь, как дикий зверь. Мне нужно найти ее или с ума сойду.
– Как. Она. Могла. Выйти из дворца? – стараюсь говорить медленно, по одному слову, чтобы не выдать ядерной катастрофы внутри себя.
Амин лишь качает головой.
– Ты начинаешь меня раздражать своим непрофессионализмом.
– Ей помогли сбежать. Кто-то вывел ее из-под нашего носа.
– Да ладно? Блещешь умом.
– Мы перерыли весь дворец. Ее здесь нет. Она выехала за их пределы. За это время выезжало всего три машины. Рашид, но он не помогал бы ей. Посол Катара и Гаир с женой. – На последнем предложении Амин делает особый акцент. – Я послал уже людей за ними, чтобы проверить мою теорию.
Гаир. Троюродный брат Абды.
Стискиваю кулаки. С ней разберусь позднее.
– Поехали. Не буду сидеть здесь сложа руки.
– Ахмед, мы притащим эту сучку сюда. Не стоит покидать праздник.
– Здесь я буду решать, что мне делать. Когда мы найдём её, я больше не хочу тебя видеть рядом с собой. Никой зарплаты. Ничего. Ты сгниешь где-нибудь в сточной яме. Ты бесишь меня, Амин. По-моему, ты забылся, малыш. Кто ты. А кто я.
Мне глубоко наплевать на чувства Амина. Он поставил свои личные чувства выше своей службы, и заплатит за это. Не хочу видеть рядом с собой человека, которому не могу доверять.
Сейчас мне нужно найти ведьму.
Когда я найду её, заберу себе. Вытрахаю до потери сознания. Она разучится ходить. Не сможет говорить после того, как я закончу. Я пущу по ее венам свою сперму, на лбу выведу жирными буквами: «Она принадлежит Ахмеду Аль-Мактуму»/
Потому что она моя. Ведьма.
Которая приворожила. Предала. Обманула.
– Ахмед. – бледный Амин окликает меня. – Гаир разбился на машине, его везут в больницу. С ним точно была не жена, потому что она дома с детьми и сейчас выезжает туда.
А я не дооценивал сучку. Она запустила свои коготки глубоко в мой дом.
Вырвав мое сердце и унеся с собой.
+++
Вокруг была тысяча ярких огней, сотня дверей и десяток людей.
Я была в самом центре города. Одна. И не могла даже представить куда идти.
У меня были деньги, те которые я успела вытащить у родственника Абды. Но я не знала: много это или мало, потому что не ориентировалась в валюте Эмирата. Я отчаянно сжимала бумажки, чтобы не потерять их, как и папку с моими новыми документами.
Мне было страшно. Идея сбежать от Аль-Мактума уже не казалось такой хорошей. Я была одна в чужом городе. Сравнится ли гнев Эмира с тем, что меня ожидается на этих улицах?
Но дороги назад уже не было, поэтому мне ничего не оставалось, как продолжать двигаться вперёд.
Может быть судьба откликнется на мои молитвы и мне удастся встретиться с соотечественником?
Я продолжала идти против воли, пока не забрела на темную улицу, вдоль которой стояли пустые прилавки. Судя по всему тут был рынок, успевший закрыть в столь поздний час.
Присев на деревянную коробку, я осмотрелась.
От страха сердце заходилось. Мне даже показалось, что у меня может случиться сердечный приступ. Для успокоения, я стала гладить живот, тихонько приговаривая:
– Все будет хорошо, малыш. Я что-нибудь придумаю. Мы выберемся.
– А кто у нас тут прячется в такое позднее время? – из переулка напротив выходит трое парней лет тридцати. Все трое в чёрных рубашках и брюках, похожи как две капли воды: с длинным бородами и колючими глазами. При виде их нахальных лиц мне становится не по себе. – Тебя Папа не учил, что в такое позднее время не стоит гулять по улицам одной?
Сжимаюсь в комок, прикусывая язык.
Мужчины подходят ближе, становятся прямо напротив меня. Благоразумно опускаю глаза, чтобы не провоцировать их. Да и согласно традициям женщинам не полагается смотреть в глаза незнакомым мужчинам.
Мозг лихорадочно думает.
– Смотри, Расул, строит из себя скромницу. Но все приличные девушки в такое время сидят дома.
– Да. Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя красивые глаза?
– простите. – мой голос выдаёт меня, дрожит. Я почти плачу. – Я жду брата, чтобы пойти домой.
– А ты ещё и лгунья? – один из них наклоняется и хватает меня за подбородок. С силой сжимает и поднимает голову, заставляя посмотреть на него. Я бью нахала по руке, за что получаю пощечину. Голова запрокидывается. Такого я не ожидала. – Не рыпайся.
– Уберите руки. – шепчу я. – Вы не имеете права меня трогать, потому что я… я…
Даже не знаю, что сказать им. Сбежавшая наложница Эмира? Будет звучать глупо.
– Сколько ты стоишь? – спрашивает он.
– Не сколько. Уберите руки! Вы меня с кем-то путаете! – мне удаётся оттолкнуть мужчину и отползти от них. Чувство унижения захлёстывается меня. Щека продолжает неприятно пылать, напоминая, что эти трое не гнушаются бить женщин.
– Не набивай себе цену. Ваши всегда тут ошиваются. – мужчина продолжает надвигаться, хватая подол моей накидки. Мужчина тянет меня на себя, не давая от него отодвинуться. Пары его дыхания образуют вокруг моей шеи петлю, затягивающуюся все сильнее. – Нам трахнуть тебя прямо здесь?
Он стаскивает с меня платок, распуская светлые волосы по плечам. Наглая лапа тут же зарывается среди моих локонов, перебирая пряди, наматывая парочку вокруг кулака, чтобы я не дёргалась.
Я вытягиваю одну руку вперёд, пытаясь оттолкнуть мужчину, а второй защищаю свой живот. Страх за ребёнка сковывает меня.
– Я буду кричать! – заявляю сломленным голосом. – Вас осудят. Законы Эмира запрещают насиловать женщин на улицах!
– Да мне посрать на твоего Эмира и его законы. Думаешь, ему есть дело до распутной девки?
– Я повторяю Вам еще раз! Я не продаюсь, уберите от меня руки! – отчаянно дергаюсь, пытаясь изо всех сил выбраться из-под здоровой туши. Ткань платья трещит, разрываясь на части, открывая вид на прозрачные шаровары, которым не удаётся скрыть белизну моих дрожащих ног.
Мужская рука тут же ложится на внутреннюю часть бедра, обжигая нежную кожу даже через тонкую ткань.
Чувствуя себя загнанной в угол, я отчаянно отпихиваюсь и кусаюсь, стараюсь оттолкнуть его от себя. Но мужчине помогают его друзья, они заламывают мне руки, один из них ловко запихивает мой платок в рот, перекрывая доступ кислороду и не разрешая мне издать и звука.
+++
Ахмед.
Мелкие осколки стекла усеяли дорогу. На некоторых из блестят капельки крови. Мне остаётся только догадываться – кому они принадлежат?
– Если ты не найдёшь ее сегодня до полуночи, закончишь свои дни, работая мусорщиком на свалке. – предупреждаю Рафхата, стоящего за моей спиной. Делаю жадную затяжку, пытаясь успокоиться. Оборачиваюсь и смотрю на суровое лицо мужчины. – Ты не расслышал меня?
– Со всем уважением, Эмир, но имеет ли смысл тратить время и силы на поиски эту девчонку? Можно считать, что она сама себя наказала. – мужчина говорит словами моего отца. Вот кто его обрабатывает.
– Здесь я решаю, Рафхат, кому и на что тратить время. – жестко цежу я, делая в своей голове пометку, устроить ему головомойку за такое хамство. Мужчина в ответ кланяется и удаляется.
Я же оглядываю дорогу.
Куда же ты могла пойти, дурочка?
Рядом шумная улица неблагополучного района. Самого чёрного в Эмирате. Здесь собираются все отбросы. Нельзя так говорить о своём народе, но некоторых не переделать. Не отстреливать же их, как крыс за неугодность?
Отец пытался долгие годы бороться и исправить порядки, но все, что ему удалось уменьшить границы беспредела.
Докурив сигарету, отбрасываю ее в сторону, подзывая двух рядом стоящих парней.
У меня нет желания ждать пока кто-нибудь из них разродится. Если бы я был Викой, куда бы я бежал? В самую гущу. Туда, где меня было бы трудно найти.
Нужно идти вглубь, пока она не ушла слишком далеко. Пока ее сочная задница не нашла проблем.
– Эмир! Туда опасно идти одному! – Рафхат пытается меня нагнать, но я игнорирую его.
Мне нужно найти её. Любой ценой.
+++
Одежда слетает с меня быстрее скорости света. Мужчины напоминают саранчу, которая напала на меня и обгладывает со всех сторон. Они жадные, порочные и беспринципные.
Я остаюсь голая и беззащитная, распластанная на деревянных коробках из-под овощей. Мои ноги насильно разведены в стороны. Все мышцы тела болят и издают слышимые скрипы, все моё тело на пределе возможностей. Это никак не похоже на сладкую агонию в руках Аль-Мактума.
Мне всегда казалось, что такое не может случиться со мной. Где-нибудь в кино с кем-то – да, но не со мной. Я была уверена, что если это произойдёт – у меня хватит сил противостоять. Какая же я глупая была! Пытаюсь остановить их, но моих сил не хватает, чтобы сопротивляться трём амбалам. Мне не удаётся даже пошевелиться.
– Хочу ее сзади! –хрипло говорит один из них, насильно переворачивая меня и ставя перед собой на колени. Из-за его резких и грубых движений я обдираю ноги и руки в кровь. Мелкие царапины испещряют все моё тело. Занозы впиваются в тело. Но я уже даже не чувствую боли. Все чувства притупились. Мужчина наматывает мои волосы на кулак, с силой сжимая ногами мои бёдра. У меня нет и шанса пошевелиться.
Слезы крупными каплями стекают по щекам. Кожа покрывается коркой льда, я замораживаюсь, пытаясь спрятаться в собственный кокон. Бессильно закрываю глаза.
– Расслабься, дрянь! – чья-то рука ложится на мою голову, выбивая остатки света. Не знаю, как я не теряю сознание. Мое сознание отделяется от тела.
Слышу как мужчина растягивает штаны. Звук растягивающейся ширинки разрезает меня на части, как разделочный нож масло.
– Стой! – один из них отпускает меня, убирая несколько порядок с шеи. – Смотри… Это Анубис!
– Это…?
– Метка…
Они трое как по команде отпускают. Резко оставляя одну без опоры. Я падаю на пол, разбивая колено, пытаясь подтащить к себе то, что осталось от моей одежды. Облизываю треснувшую губу, ощущая соленый вкус крови.
– Ты наложница Эмира? – в голосе мужчины появляются нотки страха. Их троих пугает моя татуировка. Они узнают ее и больше не смеют трогать.
Горько усмехаюсь. Никогда бы не подумала, что это шлюшечье клеймо спасёт меня.
Я судорожно вздыхаю, испытывая облегчение. У меня нет сил сказать и слова. Быстро натягиваю на себя одежду, царапины неприятно ноют. Тело не слушается меня. Напоминаю побитую собаку.
– И что нам теперь с ней делать? Почему ты не во дворце? – мужчина трясёт меня за плечи. Я лишь испытываю некоторую потерянность. Пустоту. Мысли путаются.
– Эй! Что Вы делаете? – громкий мужской голос заставляет всех вздрогнуть. В конце улицы показываются двое высоких мужчин. Оба в белоснежных кандурах. Неестественно чистых в текущий обстоятельствах.
При виде незнакомцев насильники убегают. Один из них даже не успевает застегнуть штаны. Я лишь провожаю их взглядом, поднимая с пола папку с документами. Побег был ужасной идеей. Если Аль-Мактум не найдёт меня, то я не доживу и до рассвета.
Мужчины подходят ко мне и я отскакиваю в ужасе от них, моля Бога, чтобы остатки моей одежды окончательно не упали к ногам. Волосы спутались и свисали жирными сосулями на лицо. Я напоминала помойную собаку.
Передо мной предстаёт два высоких мужчины. Один из них поднимает руки вверх, оглядывая мой жалкий вид и поджимая губы. На его правой руке я замечаю перстень с огромным изумрудом, светящемся причудливым светом.
– Зураб, догони этих тварей. Ты знаешь, что с ними сделать за такое. – резко говорит он. Его слова расслабляют меня. Мужчина не похож на насильника. В его глазах чистый ужас. – Не переживайте, я отведу Вас домой. Вам нужна медицинская помощь?
Я отрицательно качаю головой. Если меня отвезут в больницу, то Аль-Мактум меня сразу найдёт.
– Они не успели. – шепчу я пересохшими губами. Он протягивает руку, чтобы помочь мне выбраться из вороха коробок. – Спасибо.
Принимаю его руку и переступаю, оступаясь и почти падая, но мужчина быстро подхватывает меня и берет на руки. Бережно. С некоторым трепетом. По блеску в его глазах я понимаю, что он успел заметить клеймо. Со страхом замираю, ожидая участи.
– Меня зовут Зейд. – представляется мужчина, продолжая пытливо рассматривать меня. У него очень пытливые медовые глаза и милая родинка над губой. – А ты значит наложница Ахмеда Аль-Мактума? Та самая, которая неудачно сбежала из дворца?
Лишь краснею, не произнося и слова. Напрягаюсь всем телом, испытывая ужас.
Теперь Зейд отвезёт меня обратно. Может быть это не худшее, что могло ожидать меня этой ночью.
Больше не говоря ни слова, Зейд несёт меня, выбирая самые узкие улочки. Скоро мы оказываемся рядом с большим джипом Hummer. Мужчина бережно усаживает меня на заднее сиденье. На его одеянии остаются красные пятна от моих ран. Только сейчас замечаю, что все мои ноги изрезаны и обильно кровоточат.
– Простите. – мне стыдно, что я доставила ему неудобство. – Куда Вы планируете меня отвезти?
– еще не знаю. Тебе нужно обработать раны, чтобы не было заражения. И я вот думаю, вернуть тебя Ахмеду, чтобы он позаботился о тебе, или найти где тебе скрыться? – на лице мужчины я замечаю слабую улыбку, почти заговорщическую. Не верю своим ушам.
Глава 8. Бедуины.
Три года спустя.
Красный луч света будит меня. Улыбаюсь, еще не проснувшись до конца, облизываю потрескавшиеся губы и плавно сажусь на постели, обхватывая ноги. Место рядом со мной пустует. На нем лишь танцуют солнечные зайчики.
Я совсем не удивлена. Провожу ладонью по матрасу, чтобы ощутить оставшееся тепло тела. Струны души затронуты, внутри меня раздаётся приятная мелодия.
Быстро встаю на ноги, накидываю белоснежных платок, расшитый красными цветами, на голову и беру в руки мокасины, и выхожу из палатки, вдыхая пряный аромат пустыни. Утром она пахнет по-особенному. Утром она необычайно красивая, напоминает безграничное красное море. Пока солнце еще не прогрело песок, иду босиком. Мне нравится чувствовать тысячу песчинок под ногами. Это дикое соприкосновение дарит свободу и чувство, что ты часть чего-то огромного.
Сразу же замечаю две фигуры в белом: большая и совсем крошечная. У меня замирает сердце. Так не бывает. В животе начинают порхать бабочки от переполняющего и щемящего чувства нежности.
Я просто бросаюсь вперёд, чтобы догнать их. Внутри в моем маленьком сердце теплится огромный шар, делающий меня счастливой. Это любовь. Безграничная и объемная любовь к самому крошечному созданию в этой пустыне.
– Мама! – голос сына разносится эхом по всей пустыне, заставляя мужчину рядом с ним обернуться. Слово из четырёх букв заставляет меня трепетать.
На лицах мужчин счастливые улыбки, их глаза дарят мне безграничное тепло.
– Не хотел тебя будить. Ты так сладко спала, а Мустафа уже начал выбираться. Он же не может усидеть больше минуты на одном месте. Нравится ему встречать рассвет в пустыне. Настоящий бедуин. – у Зейда очень мягкий голос, его расслабленные нотки способны усыпить бдительность любого. У меня даже есть теория, что мужчина обладает гипнотическими навыками. Хотя бы потому, что никто не способен ему отказать. Мужчина никогда никому не приказывает, но все беспрекословно делают то, что он говорит.
– Я решила встретить это замечательное утро с Вами. – принимаю Мустафу из рук Зейда, целую сладкую макушку, которая еще пахнет молочком. Мой самый вкусный запах. – Если Вы не против! Может быть Вы хотели устроить мужские посиделки без женщин?
– Курасиво! – тянет с восхищением малыш. И я полностью разделяю его мнение. Бросаю быстрый взгляд на Зейда, с нежностью рассматривающего нас. В его чёрных зрачках видны блики восходящего солнца.
Ровно три года назад Зейд подобрал меня на рыночной улице в самом криминальном районе Эмирата. Мужчина спас меня, хотя не должен был этого делать. В ту ночь мне не удалось оценить всё благородство спасителя, но у меня было время, чтобы узнать его поближе и изучить все его качества.
– Хочу устроить сегодня ужин. Ты, я и Мустафа. – Зейд быстро смотрит на часы. У него очень плотный график, но для мужчины всегда в приоритете семья. Между этими двумя невидимая связь, они умудряются понимать друг друга без слов. А самое главное, они всегда сплочаются заодно против меня. Мой сын с дикой радостью перечит своей матери, хватаясь за бороду этого
Очаровательного мужчины.
Я лишь киваю. Ветер срывает с моей головы платок и быстро уносит его. Это уже третий за неделю. За все это время я так и не успела научиться правильно их повязывать. Нам лишь остаётся наблюдать, как белое пятно растворяется в этом океане.
Мужчина подходит и целует мальчика, придерживая его голову двумя руками. В таком простом жесте столько нежности. Раньше я не могла подумать, что мужчины способны быть такими заботливыми. Мой отец любит меня, но он всегда считал, что самая главная его задача – зарабатывать деньги. Занимать воспитанием, вкладывать всего себя в моё становление – задача мамы. Зейд же другой.
Как жаль, что он не родной отец моего мальчика…
Та ночь, самая кошмарная ночь, запечатана за четырьмя замками в глубине моего сознания. В тот день Вика, наложница Аль-Мактума умерла, пропала без вести на той улице. Её больше никто не видел. Она больше не разу не спросила ничего о семье Эмира. Ничего об Ахмеде Аль-Мактуме. И появилась невеста, и затем жена, Зейда ибн Амра. У которых родился сын Мустафа ибн Амра.
Семья Зейда относилась к независимым бедуинам Аравии, которые не подчинялись ни одному из Эмиратов. Они жили там, где хотели и по собственным законам. За ними шла сотня людей, желающих быть защищёнными их покровительством. Зейд не боялся Аль-Мактумов, он им не подчинялся. Он был сам по себе.
Зейд любил кочевую жизнь, половину своего времени он проводил в пустыне, но был ярым пропагандистом, что дети должны ходить в нормальную школу и сами выбирать: идти им за родителями или перебираться в город. У него был свой фонд, который помогал тем, кто хотел осесть в городе. Он выделял деньги на их обустройство, помогал найти себя и работу.
У самого же Зейда был свой дом на берегу моря, он любил его и жил там, продолжая уходить в пустыню, чтобы сопроводить караван.
В ту ночь он решил защитить меня, отвёз к знакомому врачу, который обработал все мои раны и проверил состояние плода. Мужчина не задавал глупых вопросов, не мучал меня, не рассматривал. Убедившись, что моему здоровью ничего не угрожает, Зейд просто бросил:
– От хорошей жизни не бегут навстречу неприятностям.
Тогда я даже не успела рассмотреть, что у мужчины глаза янтарного цвета, практически медовые. И голос очень приятный и мягкий. Да и вообще, Зейд был очень красив и селен.
+++
Разложив ворох подушек на ковре, усадила Мустафу на них, показывая ему всем своим видом, чтобы он сидел здесь. Но разве его удержать? Он, как арабская гнедая, готов подорваться и нестись бедокурить быстрее ветра. Ему всего два года, а характер уже несносный, мне трудно справляться с ним.
Сын занимает чинную позу, готовясь к завтраку. Не могу скрыть улыбку. Такой маленький и важный. Мой центр вселенной. Наклоняюсь и целую его. Снова и снова, желая задушить в объятьях. Мустафа лишь корчит рожицу и отталкивает руками. Ему кажется, что он уже взрослый.
– Нельзя так нянчиться с мальчиком. Женщиной вырастит. – ворчит Эсме, жена младшего брата Зейда. Девушка старше меня и у неё трое детей. Высокая и худая Эсме была в красном платье, повязав платок на голове как тюрбан. Очень красивая и женственная девушка привлекала многие мужские взгляды.
Несмотря на ворчливый характер, она была очень добрая и справедливая. Лишь пожимаю плечами в ответ. Я не считаю, что мужчина, которого окружают заботой и лаской, вырастит женщиной, может быть он вырастит мужчиной, который не обижает женщин?
– Смотри, как сидит. Настоящий Эмир. – шутит Эсме и ласково трепет моего мальчика за щеку. Меня невольно передёргивает от шутки, и я прячу глаза, сжимая кулаки. Страх преследует меня. Никакие годы не дадут мне спокойствия.
Аль-Мактум не ищет меня и, наверное, даже не помнит моего имени, но мне все равно страшно. Что если меня кто-то узнает? Что если кто-то увидит мою татуировку? Тогда нашему счастью придёт конец.
Служанка приносит завтрак, усаживается рядом с Мустафой и кормит его. Мальчика все любят. Мустафа унаследовал от отца демонические зеленые глаза и благородный профиль, но от меня ему досталась улыбка. Маленький хитрец умеет очаровывать. А главное, он знает, что если улыбнуться и похлопать длинными чёрными ресницами можно очаровать любого. Проныра.
– Ты опять без платка! – спохватывается Эсме и осуждающе цокает языком. – Не знаю, почему Зейд женился на тебе. Ты такая растяпа! Горе нашей семье!
Она подхватывает меня под руку и с силой тянет в шатёр, чтобы я могла привести себя в порядок.
С улыбкой открываю чемодан и достаю из него последний платок, небрежно повязываю его.
Нужно быть осторожнее, в Эмирате не так много блондинок, кто-то может заметить и выдать меня. И тогда проблемы будут у Зейда. Аль-Мактум не простит ему этого предательства.
К нашему счастью среди окружения Зейда большинство людей, ведущих кочевнический образ жизни. Поэтому не знают ни сплетен ни интриг, но новостей, они просто живут.
Но никто никогда не должен увидеть моего клейма. Его узнают все.
В пустыне я чувствую себя намного спокойнее, чем в доме. Я бы осталась жить здесь, лишь бы минимизировать шансы встретиться с Эмиром и его семьей.
– Многие судачат, что Вы с Зейдом не спите вместе, поэтому у Вас больше нет детей. – осторожно говорит Эсме. – Не знаю, что между Вами, Виам, но слухи нужно пресечь. Это подрывает авторитет Зейда, а его авторитет – сила всей семьи. Это тебе говорю я, а не мой муж своему брату, потому что они считают низким обсуждать такие вещи. Но, Виам, мы обе знаем, что они не смогут защитить нас и наших детей, если люди не будут их уважать.
– Я поняла тебя, Эсме. – прерываю ее, выглядывая из шатра и следя за Мустафой, которому надоело завтракать, и он захотел играть.
Сердце тревожно съёжилось. Мой мальчик не заслужил жить в страхе, всегда оглядываясь назад.
В ту ночь Зейд спрятал меня и пообещал помочь сбежать. Как говорил он после, его поразилось моё эмоциональное истощение, поэтому он не мог отдать меня на казнь Аль-Мактумам. Его сильно позабавил план Абды, он разнёс его в пух и в прах сразу же, как только я все рассказала честно. Я доверяла этому мужчине с первых минут знакомства. Есть в Зейде что-то такое, что располагает тебя к нему.
Абда неплохо все просчитала, не учтя одного. После моего побега ни одно судно и самолёт не отплывут из Эмирата без тщательного досмотра. А женщина с голубыми глазами и светлыми волосами бросается в глаза за километр. Можно было бы покрасить волосы и купить линзы, но будет ли этого достаточно, чтобы обмануть всех?
Мои шансы покинуть страну незамеченной были мизерны. Вряд ли Абда хотела меня подставить, скорее – она просто не учла все. Остаётся только догадываться, что сейчас с ней.
Зейд мог вывезти меня в Эмираты вместе с караваном, а там посадить на самолёт до России. Это было бы реально, если бы не одно маленькое «но»…
Все положение усложняла беременность. Меня постоянно тошнило, я была так слаба, что не могла ходить. Стресс усугубил положение. Мне пришлось признаться во всем Зейду. И тогда мужчина придумал авантюру, которая могла решить мои проблемы и его.
– В нашем мире беременная женщина не может передвигаться самостоятельно. Ни один врач не умолчит о таком, и при родах любой заметит татуировку. Дитя еще не сделает первого вздоха, а Аль-Мактум уже будет знать об этом. Защитить и закрыть ото всех глаз сможет только брак. Союз. Я как раз искал жену, чтобы порадовать своих старых родителей. Ту, которая будет молча следовать за мной и не хотеть ничего лишнего.
Зейд был бесплоден. Ему не хотелось стать предметом расстройства родителей. Многие девушки, которых ему сватали были не способны понять этого. За все эти годы он просто смирился с тем, что не найдёт спутницу, согласную жить в бездетном браке.
Мы согласились на союз, создание брака на взаимовыгодных условиях. Тогда мы еще не могли предположить, что станем лучшими друзьями, родственными душами. Между нами не было искр и секса, между нами было большее – крепкая дружба и нежность по отношению к друг другу.
+++
В белоснежной одежде в свете солнца смуглая кожа Зейда отливает золотом. Его статная фигура возвышается над всеми присутствующими. Густые брови сходятся на переносице, придавая взгляду суровости. Зейд всегда серьёзен и деловит. Если бы было нужно охарактеризовать его одним словом, то я бы сказала – благонадежный.
– Какой же он красивый. Когда я вырасту, выйду замуж за него. – девочка четырнадцати лет озвучивает вслух мысли всех присутствующих девушек. Я смущенно улыбаюсь, бросая взгляд на Зейда и слегка приподнимая бровь. Мы встречаемся взглядами, и мужчина посылает мне успокаивающие сигналы глазами.
– До сих пор не знаю, как Вам так повезло, что господин Зейд ибн Амра женился на Вас. – ко мне подходит дочь одного из бедуинов. Невысокая Анфис с широкими плечами и узкой талией никогда не жила в крытом доме, она привыкла спать под открытым небом в пустыне. Такая точно и верблюда на скаку остановит и траншею с водой прокапает в пустыне. И у неё были свои виды на моего мужа.
– Воля Аллаха. – ретируюсь подальше от неё, испытывая непереносимость этой девушки с первой встречи. Беру за руку Мустафу и веду его подальше от этого собрания. Хочется побыть с сыном наедине. Подальше от любопытных взгляд. Хорошо, что сын так очарователен и его все любят и не задумываются, что он совсем не похож на Зейда.
Мы достаём коробку с его игрушками и выкладываем их на ковре. Мустафа берет миниатюру со львом, поглаживая его маленькими пальчиками, а потом прижимая его к щеке, краснея и мечтательно закрывая глаза.
Машинально глажу его по голове, наблюдая как он затейливо расставляет животных. У сына особая любовь к царю зверей. Львы его заветная страсть.
Пожалуй, как бы мне не хотелось, гены пальцем не выковыряешь.
Меня отвлекает громкий топот. В пустыне все слышно, каждый шорох.
Настороженно выпрямляюсь и незаметно выглядываю из шатра. К центру нашего маленького поселения направляются всадники на чёрных скакунах. Четыре мужчины спешат к нам.
Нехорошее предчувствие охватывает меня. Облизываю пересохшие губы.
Сегодня ровно три года, как я сбежала от Аль-Мактума, неужели он нашего меня?
