Текст книги "Падающий цветок (СИ)"
Автор книги: Элен Форс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
И конечно, он обещал мне наследника, к чему очень быстро мы и преступили. Ахмед старался каждую ночь.
Аль-Мактум очень старался вернуть моё расположение. Он никогда так за мной не ухаживал. Раньше я даже не знала: что он вообще способен на романтические поступки. Такой душка!
Мне постоянно хотелось смеяться. Потому что в моих хрупких, женских руках была вся власть, та самая о которой так давно мечтал отец.
Молодой Эмир и его брат были согласны на все, лишь бы я проявила к ним благосклонность. И это была не заслуга моего отца. Это было моих рук дело. Весь план был придуман и реализован мною.
– Ахмед? – привстаю на постели, откидывая в сторону одеяло, с наслаждением рассматривая наши голые тела. Забавно, но голый Аль-Мактум совсем не такой, как я его представляла. Мне он всегда казался крупнее.
Голова раскалывалась от шампанского.
Мужчина храпел и не подавал признаков жизни. Притомился. Я смутно помнила наши занятия любовью. От выпитого шампанского и от накала страсти перед глазами все расплывалось. Восхитительные эмоции взрывали моё сознание яркими вспышками.
Наливаю прохладной воды в стакан, чтобы утолить жажду. С каждым глотком мне становится легче, картинка перед глазами фокусируется. Постепенно, не сразу, тщательно приглядевшись замечаю фигуру в кресле.
– Кто здесь? – от страха не узнаю своего голоса. Сначала мне кажется, что это галлюцинация, но потом понимаю, что все реально. Дьявольские огоньки в глазах гостя говорят о нем многое. – Амир?
– Джанна. – ледяным голосом можно замораживать. По голому телу пробегает дрожь. – Я все ждал, когда ты придёшь в себя.
– Что ты тут делаешь? – пытаюсь найти хоть что-то, чем можно прикрыть наготу. Не понимая происходящего, снова толкаю Ахмеда, чтобы он проснулся.– Ахмед!
Глава 30. Месть.
Мужчина нехотя поворачивается, в темноте он кажется совсем чужим и незнакомым.
Меня напрягает жестокий смешок Амира, после чего он включает режущий глаза свет. Жмурюсь, пытаясь справиться со светом, не понимая, что за цирк он устроил.
Я все же успела накинуть на себя лёгкий халат и прикрыть наготу.
Когда открываю глаза, то на кровати замечаю Абдула, несостоявшегося жениха сёстры. Он довольно и жестоко смотрит на меня, потягиваясь как кот, откровенно светя передо мной влажным членом.
– Что ты тут делаешь? – хрипло чеканю я, скрещивая руки, стараясь держать себя в руках. – Пошёл вон из моей постели, навозный жук!
Мужчина склабится, приобретает хищные вид и недобро окидывает меня взглядом, после чего привстает и жестко говорит:
– Не стоит так разговаривать со мной! – его голос мне кажется до боли знакомым, в голове закрадывается странное подозрение, от которого внутри все покрывается холодным льдом.
– Действительно, Джанна. Я бы не стал на твоём месте так разговаривать со своим мужем. – смертельно холодным голосом Амир ставит меня перед страшным фактом. Он сидит в кресле, закинув ногу на ногу, буря во мне дыру. – Видишь ли, после побега твоей сестры, твоя семья оказалась в долгу перед Абдулом. Ведь Вы пообещали ему породниться. – Амир делает паузу, давая мне время переварить сказанное им. – Когда мы с Ахмедом объяснили ему все особенности Вашего с братом брака, Абдул согласился принять тебя в жены вместо Джазии. Все, что тебе необходимо – родить ему наследника.
Меня начинает тошнить от его слов. Даже представлять себя не хочу рядом с этим старым мужланом. Еще и детей ему вынашивать.
– Я не согласна на этот брак. – спокойно говорю, чувствуя подвох. – Тем более, я жена Эмира.
– Отнюдь. Ваш брак был аннулирован ввиду того, что за время Вашего брака Вы ни разу не вступили в сексуальные отношения и ты так и не лишилась девственности. С разрешения твоего отца, мы провели никях. После чего Абдул лишил тебя девственности. – Амир не удерживается и снова издаёт противный смешок, от которого мне становится тошно. Мужчина рядом со мной снова довольно потягивается, хлопая себя по члену.
Мне хочется крикнуть, что это невозможно. Но что-то мне подсказывает, что все так и есть. Я вспоминаю последние две недели, заканчивающиеся пьяными ужинами, курением травки. Перед глазами постоянно плыло, я была воздушная и лёгкая. Они меня просто накачивала чем-то, что я не соображала ничего. Даже представить не могла, что они пойдут на такое.
– Вы будете гореть в аду. – это все на что меня хватает. Отвращение захлёстывает с головой. – А Вам Абдул приятно, что Вы женились при таких обстоятельствах? Не екает ничего?
– Абсолютно нет. – довольно говорит мужчина, вставая с постели и накидывая на себя махровый халат у его стороны кровати. – Бабосы твоей семьи уже мои. Расположение и благодарность Эмира стоит дороже денег. Да и такая козочка как ты мне по душе больше, чем твоя скромница сестра. Не захочешь сама меня обслуживать, заставлю как муж.
– Я разведусь. – уверенно говорю я. – Отец не позволит мне гнить рядом с такой падалью
– Твой отец благословил никях с этой падалью. – процедил злобно мужчина, надвигаясь на меня и наматывая волосы на кулак, обдавая своим дыханием. – Это был последний раз, Джан, когда ты позволила себе так со мной разговаривать, следующий отнимет у тебя зубы.
Вздрагиваю и стискиваю челюсти, морщась от неприятного сокращения моего имени.
– Абдул, оставь нас на пару минут своей женой. После чего я уйду и больше никогда не буду мешать Вашему семейному счастью. – Амир встаёт, расстёгивая верхние пуговицы на рубашке. – Очень хочется переброситься общими воспоминаниями с подругой детства.
Мой муж выходит, оставляя меня с Амиром наедине. В голове проносится тысяча сценариев моего будущего. Никакие угрозы не спасут меня, если отец благословил никях.
Просто падаю на колени, не сдерживаю слез.
– Амир, ради всего прошлого. Чтобы ни было между нами за последние дни, какие бы страсти не разгорались между мной и Ахмедом, разве я заслуживаю того, чтобы меня отдали этому чудовищу? Вы жестоко поступили со мной, опоили и подложили под него! Не верю, что отец согласился на такое.
– А сестра твоя заслуживала того, чтобы ее отдали ему? – Амир выгнул одну бровь, насмехаясь надо мной. Мои слёзы его не трогают. – У твоего отца не было выбора, нужно было выбирать между казнью и браком. Видишь ли, мы установили причину смерти отца, его отравили ядовитым цветком. Такой же, мы нашли у тебя в комнате. Ты убила Эмира – моего отца, Джанна
Судорожно сглатываю, стараясь не смотреть ему в глаза.
– И ты подделала ряд документов. Твой отец согласился их уничтожить, как будто их и не было. Иначе, мы были бы готовы заставить наших юристов подтвердить, что когда они подписывались Магомед Аль-Мактум был не в здравом уме. Это была лишняя причина казнить твоего отца и навлечь позор на всех ваших родственников.
– И почему же Вы не казните меня? – бросаю с вызовом.
– Смерть слишком лёгкое избавление. Мы не испачкаем руки в твоей крови. Мы устроим тебе жизнь, которой ты достойна. Ты будешь примерной женой Абдулу, родишь ему детишек и будешь стараться сделать их жизни счастливой, иначе твой муж не будет помогать материально твоей семье. Твой отец очень активно сейчас подписывает документы о передаче бизнеса нам. Он разорен, все что у него останется из дохода – пенсия. Как ты понимаешь, ее будет недостаточно для поддержания уровня жизни к которому Вы так привыкли.
Глава 31. Решение.
Виктория.
Ахмед протянул мне бумагу с красными печатями на арабском языке. Я осторожно приняла её, испуганно изучая. Моих знаний арабского хватало, чтобы прочитать написанное, но я еще пока читала очень медленно, поэтому Аль-Мактум резюмировал:
– Это отказ от престолонаследия. Мустафа никогда не станет Эмиром. – сжимаю холодными пальцами бумагу, испытывая неоднозначные чувства. Эта бумага была полной неожиданностью для меня. – Я хочу, чтобы он сам выбрал свое будущее. Захочет, и он останется в Эмирате, станет его частью, не захочет – сможет уехать в любой уголок нашего огромного мира. Эта бумага дарит ему свободу.
– А как же обязательства перед семьей? – осторожно спрашиваю мужчину.
– Мой крест пожертвовать многим ради долга, поэтому я сделаю все, чтобы он не передался по наследству. Отец так сильно хотел навязать мне эти самые обязательства, что привил мне отвращение. Я не хочу повторять его ошибки.
Просто киваю, испытывая облегчение. Мне не хотелось бы, чтобы Мустафа был привязан к этому жестокому миру. Пусть сын сам выбирает свое будущее. Он еще так мал, и мне не хочется, чтобы на него давили сумасшедшие обязательства. Может быть это неправильно, но пока слишком рано об этом судить.
– Я бы попросил тебя подписать вот это. Если бы я мог, то обошёлся бы без твоего участия. Но по-правильному, тут должна быть твоя подпись. – Ахмед протянул папку с белоснежными листами. Словно читая мысли, он поясняет: По нашим законам ты уже моя жена. Наш брак был заключён в тот момент, когда тебе нанесли татуировку, и полностью узаконен, когда ты родила… Но так как ты не исповедуешь нашу веру, и до конца следуешь нашим законам, я посчитал, что будет справедливо, если мы заключим обычный брак. Это брачный контракт международного образца, содержащий условия…
Мужчина пролистал папку, останавливаясь на пунктах со штрафными санкциями, описанными на английском языке. Я невольно приоткрываю рот, читая их. Согласно контракту, в случае моей измены я должна буду заплатить Аль-Мактуму миллионы долларов, сумма была больше годового бюджета Америки, развод был запрещен и не предусматривался брачным контрактом. Если Ахмед изменит мне, то он должен будет передать в моё распоряжение все его финансовое состояние. Брачный контракт запрещал других наложниц и жён.
– Это невыполнимые условия. – честно говорю я, откладывая бумаги. Мне льстит, что Ахмед отказывается от регалий Эмира и готов жить с одной женщиной всю жизнь, но все же…
– А ты хочешь создать прецеденты? – мужчина недобро щурится, забираясь мне в голову. – Хочешь любовника?
– Нет. – сразу же отвечаю я, активно качая головой. – Просто может быть не стоит и писать? Оставить все на доверии? Ведь самое главное, это доверие!
– Нет. – жестко говорит Ахмед, протягивая мне обратно контракт. – Я доверяю тебе полностью, но это бумага защищает нашу семью извне, никто не посмеет диктовать нам какие-либо условия.
– Значит, теперь я твоя жена. – хитро говорю я, откидывая на стуле, рассматривая самого красивого Мужчину на свете, не веря, что теперь он мой муж. – И могу качать права?
– Не можешь. – Ахмед забавно кривится, закатывая глаза и закуривая. – Не забывай, Малышка, что ты вышла замуж за арабского тирана, мимо которого прошли незаметно все эти феминистические революции.
– Тогда предлагаю включить этот пункт в договор! За систематическое игнорирование прав жены, штраф! – невинно откидываю волосы назад и хлопаю глазами.
– Можно. А еще можно включить такие пункты как – порку за непослушание и минет за чрезмерную болтливость. – Ахмед злорадно улыбается, напоминая, что мягкость лишь иллюзия, стоит немного на него надавить, и он показывает зубы. Из него точно не свить веревки.
– Не буду это подписывать. – говорю ему, откладывая ручку. У мужчины от удивления и злости глаза на лоб лезут. По лицу вижу, как он мечтает отшлепать меня прямо здесь и сейчас – Может быть феминистическая революция прошла мимо тебя, но не мимо меня. Хочу равноправия и уважения. Чтобы к моему мнению прислушивались!
– Бунт на корабле? – интересуется Аль-Мактум. – Хорошо, я не прислушиваюсь к твоему мнению?
– Да. Вы с братом приняли какое-то решение, в которым ты должен был изображать примерного семьянина с Джанной. После чего ты уехал, ничего толком не объяснив, я рассматривала Ваши фотографии, ничего не зная и не понимая. Потом ты появляешься весь такой красивый, говоришь что скучаешь. А ты можешь себе представить, что я чувствовала все это время? Какая боль внутри меня жила?
– Между мной и Джанной ничего не было, я ограничился лёгким касанием руки. На этом все. – Ахмед говорит напряжённо, на лице играют желваки. Его просто трясёт от негодования. – Ты хочешь подробностей? Не вижу смысла в них. Порой, счастье в неведении, не рассказываю, чтобы защитить тебя.
– Иногда для формирования фундамента доверия нужно рассказывать правду несмотря ни на что. – стою на своём, желая отстоять свои права.
– Не согласен. – отрезает Ахмед, беря меня за руку и стискивая ладонь. – Не зря говорят, что меньше знаешь, лучше спишь. Все, что произошло за эти две недели никак не касается наших с тобой чувств и отношений.
– Но что-то же произошло. – может показаться упрямством или капризом моя настойчивость, но мне хочется, чтобы этот мужчина сам рассказывал мне обо всем.
– Джанна убила моего отца, и за это мы с Амиром придумали ей наказание. – слова Ахмеда оглушают меня. Не могу поверить, что она способна на такое. Я могла приписать любую хитрость этой женщине что угодно мерзкое в копилку ее поступков! Но убийство? – Больше, я не хочу говорить на эту тему.
Замечаю, что эта тема приносит ему боль. Наверное, в глубине души он винит себя, что не заметил в ней чудовища раньше, не предотвратил страшного преступления.
– Виктория. – угрожающе говорит мужчина, надавливая на меня интонацией. – Подписывай уже! Сколько раз мне нужно сказать тебе, что я люблю тебя и нужна мне только ты, чтобы ты успокоилась?
– Ни сколько. Зачем он мне, вообще?
+++
Мое поведения вводит Ахмеда в коматозное состояние, мужчина такого не ожидал и теперь теряется. На лице проскальзывает откровенное удивление. Это придаёт мне сил.
– Зачем мне подписывать этот договор? До его подписания я в любую минуту могу все бросить и уехать к родителям, счастливо воспитывать сына. Заведу Блог о том, какого это быть наложницей арабского Шейха. Подписчиков будет тьма. Буду заколачивать деньги. Зачем мне все это?
К мужчине возвращается самообладание. Он цокает язычком, обдумывая мои слова. Замечаю в его глазах затаившуюся хитрость. В его голове созревает какой-то странный план, не обещающий ничего хорошего.
– Что же, если это твоё осознанное решение, не смею противиться, Малышка. – мужчина закуривает новую сигарету, пытливо рассматривая меня. – Ремонт в доме твоих родителей закончен, если что-то не понравится, ты всегда можешь переделать. Я оплачу. Каждый месяц буду переводить тебе деньги, чтобы у Вас все было с Мустафой. Твой заработок от Блога – твоё хобби. Сын будет жить, то у меня, то у тебя. Я не собираюсь отдать его на волю случая. Поэтому, если так хочется… валяй.
– Отдать сына? – во рту пересыхает, становится кисло. Сердце ухает вниз. А вот и зубы Ахмеда.
– Да. Ты ведь не хочешь быть моей женой? Хочешь в Россию на волю? Отпускаю.
Прекрасно понимаю, что это провокация, очередной рычаг давления. Он не отправит нас в Брянск из-за того, что я не захотела подпитывать с ним брачный договор. Это глупо. И все же, Ахмед очень упрям и настойчив в своих решениях, он может показать свой несгибаемый характер. И тогда, мы с Мустафой поедем в Россию.
Может быть, было бы правильнее уступить ему. Знаю же, что он за человек, и все равно ради глупого упрямства и желания отстоять свои права, отказываюсь подписывать.
– Что же, до обеда у меня встречи, как закончу, съездим с Мустафой на пляж. Заодно, обсудим дату Вашего возвращения. – он просто встал, быстро поцеловал меня в губы и ушёл, скрываясь через пару минут и оставляя за собой только сигаретный дым. Остаюсь потерянная и напуганная. Страх меня сковывает по рукам и ногам.
Сначала злюсь на себя, а потом на Аль-Мактума, который считает, что может играть с моими чувствами. Поэтому на зло ему собираю вещи, аккуратно укладываю одежду в чемоданы. Через пару часов все мои нажитые вещи умещаются в два чемодана. Мустафе пока ничего не говорю.
После обеда приезжает усталый Ахмед. Он заходит в комнату и задорно бросает:
– Вы собрались? Я попросил подготовить шатер у воды, чтобы там можно было… – мужчина замирает при виде чемоданов в центре комнаты. – Не терпится уехать?
– Не вижу причин и смысла оставаться. – быстро выпаливаю я, стискивая руки в кулаки. Тело знобит как при гриппе. В голове суматоха и неразбериха. Я очень жду, когда он скажет, что не отпустит, не позволит уехать. Что он любит и готов меняться.
Ахмед садится на спинку кресла, рассматривая сначала вещи, потом меня.
– Значит, на пляж не хотите? – задумчиво протягивает он, поправляя ворот рубашки. Трудно понять о чем думает в данную минуту. – Что же, Малышка, не хочется тебя отпускать, буду скучать, но если ты приняла такое решение и считаешь, что там тебе будет лучше, чем со мной здесь, то… для меня самое главное – Ваше счастье.
– Как я могу быть счастлива в четырёх стенах, закрытая ото всех? Как можно жить с человеком, который ничего тебе не рассказывает, считая что так защищает тебя? – мы напоминаем маленьких детей, бросающих горячий пирожок друг другу. Каждый ждет решительного шага.
– А чего ждать то? Зачем мучить себя лишний день? Отправлю Ваш самолёт сегодня вечером. – он резко встаёт, выпрямляется и, сверкая глазами, гортанно выдаёт: Через час машина отвезёт Вас с Мустафой в аэропорт к самолёту.
– Ты не поедешь нас провожать? – мышцы лица сводит судорогой.
– Не люблю долгие прощания. Да и знаешь, на сегодня с меня хватит эмоций. Меня сегодня бросила жена. – От возмущения у меня сводит все тело. Я его бросила? Кто кого бросил! Его слова подстреливают меня.
– Твоя правда. Зачем травмировать ребенка. Хорошо, что он не успел привыкнуть к тому, что у него есть отец. – язвительные слова вырываются из меня против воли и попадают в цель. Мужчина морщится. Лицо становится красным от злости. Но ему удаётся сдержать себя в руках, он просто уходит, не говорят мне ни слова.
Переодеваясь и собирая сына в дорогу, я продолжаю ждать, когда Ахмед скажет, чтобы я закатала губу и перестала говорить глупости. Время идёт, но ко мне никто не приходит. Ахмед предпочёл упрямиться.
Ровно через час приходит прислуга и увозит чемоданы, в комнату влетает Лиза с округлёнными глазами.
– Почему ты не сказала, что едешь в Брянск?
– Неожиданное решение. – честно говорю ей. – Сама не ожидала такого поворота событий.
Глава 32. Любовь.
Мы прощаемся с подругой, я не уточняю, что возможно уезжаю на совсем. Не хочется озвучивать вслух свой главный страх.
Садясь в машину, перестаю чувствовать конечности, даже не слышу вопросы любопытного сына. Ахмед так и не появляется, словно вычеркнул нас из жизни.
Успокаиваю себя, что он ждет, когда я сломаюсь. Хочет, чтобы я капитулировала и приняла все его условия. Только на этом и держусь. Я устала ему уступать во всем.
Дорога пролетает слишком быстро, не успеваю даже морально приготовиться к вылету. Машина останавливается у самого трапа новенького частного самолета. Рядом с которым стоит стюардесса в красном костюме, она машет мне рукой, лучезарно улыбаясь.
– Добрый день! – пропивает она при виде меня. Девушка выглядит шикарно. – У нас все готово к полету.
– Извините, Эмир здесь? – сейчас меня интересует только это. Единственное, что меня волнует. Она растерянно хлопает глазами, покрываясь красными пятнами от волнения.
– П-простите, нам не говорили, что Великий Эмир тоже полетит. – она видимо не правильно истолковывает мои слова.
На глазах начинают проступать первые слезинки. Я все испортила? Уничтожила семью глупым упрямством?
– Госпожа, Вам звонят. – водитель протянул мне мобильный, и я выдохнула, услышав долгожданный голос.
– Я не стал прощаться с Мустафой, чтобы он спокойно перенёс полёт. Скажи ему, что я очень его люблю. Приеду за ним чуть позже. – Ахмед говорил прерывисто, и я ощущала болезненное покалывание в области сердца от каждого его слова. – И еще, Ви… я буду очень скучать по Вам.
Я вдыхала разгоряченный воздух, желая провалиться под землю. Сюр. Происходящее не могло быть реальностью.
– Нам нужно лететь. – стюардесса дергает меня за руку. – У нас согласовано время прибытия, не можем опоздать.
Не успеваю очнуться, как оказываюсь в душном салоне с сыном, нам помогают пристегнуться. Происходящее не похоже на пустой фарс. Аль-Мактум и вправду провожает нас на мою маленькую родину. Продолжаю крутить головой, ожидая, когда покажутся зеленые глаза, но их все нет и нет. Стюардесса закрывает дверь в самолёт, и мы трогаемся на взлетную полосу.
– Мамочка, почему ты плачешь? Ты так и не сказала мне, куда мы летим?
Что ответить сыну? Мне ставится так плохо. Начинаю рыдать навзрыд, не в силах сдержаться.
Если я так люблю этого мужчину, то может быть стоило принять его таким, какой он есть? Как я могу переделать его, и заставить быть, таким как я хочу? Ахмед всегда был немногословным и решительным, делал все, как считает нужным. Так, почему именно сейчас я решила настоять на своём? И что в итоге?
Желанна ли такая свобода?
Я дура!
Самолёт взлетает, и я практически лишаюсь чувств. Маленькие ручки сына гладят меня по голове, пытаясь успокоить.
– Что происходит? – спрашиваю секретаршу, чувствуя как самолёт резко пошёл на снижение. – Мы что падаем?
Она не понимающе разводит руками. Я прижимаю сына к себе, не в силах уже даже плакать. В груди все печёт огнём. Печальный конец отношений.
Пилоту удаётся посадить самолёт в аэропорту. Увидя знакомые очертания невысоких зданий, внутри меня начинает происходить осознание. Правый глаз предательски дергается. Все становится для меня кристаллически прозрачным и понятным.
Когда мы доезжаем до амбара и останавливаемся у него, я уже успеваю отстегнуться и вскочить на ноги. К этому времени дверь уже открывается и в самолёте показывается взлохмаченный Ахмед с напуганным выражением лица: щеки заметно впали, глаза налились кровью, крылья носа судорожно подрагивали.
Мне безумно хотелось выцарапать ему глаза.
Не удерживаюсь и ударяю его, сначала по одной щеке, потом по другой.
– Ты действительно хотела улететь? – шипит он, хватая меня за руку и притягивая к себе, не давая возможности даже пошевелиться. Мы напоминаем безумцев. – Я может быть не могу претендовать на отца года или лучшего мужчину, но я, блядь, стараюсь! Ежедневно наступаю себе на горло, пытаясь стать другим, не быть таким паскудой как был мой отец. Работаю над всеми своими ошибками, пытаюсь оградить Вас от всего этого дерьма, окружающего меня, чтобы Вы не знали этого. Я работаю над собой. А ты? Можешь меня бросить вот так, развернуться и улететь?
в губы.
– Это ты нас бросил! Тебе твои принципы дороже нас! Ты считаешь, что самый могущественный и можешь справиться со всем сам! Может быть это и так, но я не могу жить рядом с тобой, не участвуя в твоей жизни. Может быть и смогу, но так мне не хочется!
– Дура! – хрипло выплевывает он, зарываясь носом в мои волосы. – Я же думал, что сдохну, когда самолёт взлетал. Думал, смогу отпустить, дать свободу, но чем дальше ты от меня становилась, тем невыносимее мне становилось. Ты как будто вырвала из меня сердце и душу. Оставила пустого и одного. Все это время я ждал, когда скажешь, что любишь и никуда не полетишь!
– Я тоже. – признаюсь ему. – Думала, соглашусь на все, лишь бы вернуться к тебе, но ждала… когда скажешь, что любишь! Почему я должна была говорить это первой?
Гордость рушит все светлое в отношениях. Вспоминаю книгу Джейн Остин "Гордость и предубеждение". В свое время эта книга стала практически настольной для меня. Считаю, что любая девушка должна прочитать ее и сделать правильные выводы.
– Значит, мне нужно было промариновать тебя в Брянске месяцок, и тогда была бы шелковая! – усмехается мужчина, покрывая лицо поцелуями. Шутливо ударяю его. – Я и сам согласен на все, лишь бы ты была рядом.
От этих слов внутри живота разливается обжигающее тепло. Невидимые для человеческого глаза импульсы передаются от Ахмеда ко мне, наполняя меня гармонизацией чувств. Внутри все будто вставало на свои места, раскладывая по полочкам.
– Виктория. – серьезно с налетом официальности говорит Аль-Мактум. – Ты единственная, кого я хочу видеть в своей жизни. Я готов на все ради тебя и сына. Просто не бросай меня. И к черту этот брачный договор, если он тебе не нравится! Согласен на любые твои условия!
– Нет. Его мы подпишем. – неожиданно совершенно серьезно говорю я, хитро сверкая глазами. – В нем же зафиксировано, что ты не имеешь право заводить ни любовниц ни жён? А еще…
– Что еще? – Ахмед расслабленно потягивается, всматривается мне прямо в глаза. – Какие еще условия ты хочешь поставить?
– Давай переедем в летнюю резиденцию. Нравится мне смотреть на море из окна. Да и будем подальше от этой церемонности и суеты. Там спокойнее. – на выдохе говорю я, прижимаясь к разгоряченной груди.
– Как скажешь. – сразу же отвечает Эмир.
+++
От дикой жары спасает только морской бриз. Я вытягиваюсь на песке, ловля волны пальцами. Мои трусы уже полны песка и меня это только забавляет и не доставляет никакого дискомфорта.
– И что дальше? – спрашивает Лизка, сидящая рядом со мной. На ней были огромные солнцезащитные очки, и она напоминала мне черепаху Тортилу.
– Ничего. – довольно говорю я, вспоминая Джанну, которую мы встретили несколько дней назад на светском приёме. Пожалуй, быть такой мстительной и злопамятной нельзя, но я не могла ничего с собой поделать. Злорадство так и лезло из меня.
Рыжая и гордая Джанна сильно изменилась в браке. Рядом с суровым Абдулом она быстро изменила стиль одежды, заменив шикарные костюмы на просторные платья и покрыв голову. Живот Джанны заметно округлился, ещё несильно, но уже можно было понятно, что она беременна. И самое главное, особенно приятное – спесь с девушки заметно спала. Она старалась быть максимально прозрачной.
– Ты не нервничаешь перед приездом родителей? – подруга знала, что Ахмед отправил самолёт за родителями, чтобы они могли погостить у нас и, если им понравится, они могут остаться жить в Эмирате. Трудно представить родителей здесь. Они то и на Юге никогда не были.
– Конечно, нервничаю. Я так давно их не видела. – прикусываю губу, представляя нашу встречу. Когда я уезжала из дома на Мадагаскар, то была еще маленькой и наивной девочкой, которую нужно было опекать. А теперь я была взрослой женщиной с ребёнком. – Но Ахмед обещал, что все будет чудесно, взял организацию их перелета и размещения под личный контроль.
Поднимаюсь на ноги, стряхиваю с себя песок и бегу в воду, разбрасывая множество брызг в разные стороны. Моя жизнь сейчас напоминала беззаботный отпуск, в котором ничего не нужно было делать. Порой меня это пугало, я ожидала, когда что-то случится неприятное. Но потом я смотрела на уверенное в будущем лицо Ахмеда и меня отпускало, этот мужчина вселял в меня уверенность.
Чтобы моя жизнь была еще более счастливая, Аль-Мактум решил привезти родителей, он буквально поставил их перед фактом о прибытии самолёта.
До сих пор мне было непривычно, когда ко мне обращались как к Виктории Аль-Мактум. Казалось, что я играю в Sims, просто выбрала себе первую понравившуюся фамилию и использую её.
– Очень хочется посмотреть на их лица, когда они увидят тут все. – Лизка смеётся громко, откидывая мокрые волосы, спеша за мной. – Они же не представляют даже, кто такой Аль-Мактум. Прочувствовать, что такое настоящий Эмир в современном обществе, можно лишь оказавшись в Эмирате. Тем более, слава Богу, они не знакомы с его горячей рукой!
Согласно улыбаюсь, замечая движение у дворца. Несколько слуг движутся к нам.
– По наши души. – показываю подбородком подруге на людей, направляющихся к нам. Лиза, на время командировки своего мужа, с дочкой переехала к нам, чтобы ей не было скучно. Да и мне было комфортнее днем с ней.
– Не по наши, а по твою. – уточняет подруга, закатывая глаза. – Моя жопка никому не нужна, в отличие от твоей.
Не могу с ней не согласиться. Ахмед, как око Саурона, круглосуточно наблюдает за мной, не даёт и мухе пролететь рядом без его разрешения.
– Госпожа, Великий Эмир вернулся, просил Вас зайти к нему. – женщина в белоснежном платье сделала почтительный поклон. Её звали Асхиб, она была не молода и ужасно напоминала мне Абду, чья жизнь была на совести Зейда.
– Мне нужно идти, иначе Ахмед сам придет сюда и мало никому не покажется. – чмокаю подругу в щеку, вымывая песок из трусов. Аль-Мактум порой не видит границ между работой и личной жизнью. Выхожу из воды и закутываюсь в лёгкий халат, направляясь за женщиной к Аль-Мактуму.
Во дворце мне нравилось больше. Тут я себя чувствовала как дома, делая что хочу и как хочу. Расхаживая в шортах и майке, чувствовала себя в комфорте, не испытывая стыда, что оголена. Плюс, в семейном дворце у меня были неприятные ассоциации, напоминающие мне о Джанне и всем том зле, что она причинила мне.
Мустафа в это время был на занятиях, поэтому было тихо, никто не носился по коридорам.
– Ахмед? – я заглянула в нашу комнату, пытаясь найти мужа там, но его не было. Как и в кабинете. – Ты решил в прятки поиграть со мной?
Вопрос я озвучила вслух просто по инерции, не ожидала получить на него ответ.
– Если только чуть-чуть. – бархатистый и родной голос окутал меня, обнимая практически физически. Ахмед подхватывает меня на руки и кружит. – Не видеть тебя всего пару часов, а чувство такое, что годы…
Обвиваю его шею руками, оставляя цепочку поцелуев. Его вкус для меня слаще мёда.
– Ты рано. – захожу издалека, пытаясь выведать, почему мужчина сегодня закончил работать днем. Последнее время он работает до ночи, раз в неделю устраивая себе полноценный выходной, который Аль-Мактум всегда проводил с сыном. Они были очень близки и много общались. – Что-то случилось?
– Есть кое-что. Я бы хотел, чтобы ты посмотрела на это лично. – Вид у мужчины загадочный. Предчувствую неладное. – Пойдём!
Мужчина видит меня по коридору в другое крыло, все больше интригуя. Я запахиваю халат по плотнее, стреляя глазами по сторонам. В последний раз, когда он так устраивал мне сюрприз, то привёл к Лизе и Рафу. Первой мыслью был приезд родителей, но они должны были приехать завтра.
До моих ушей донёсся задорный смех Мустафы, он что-то радостно лепетал на русском.
Ахмед привёл меня в светлую комнату, в центре которой на полу сидел сын, рассматривая матрешки. Рядом с ним сидели родители, не сдерживающие улыбки.
У меня перехватило дыхание. Я резко остановилась и замерла на месте, пытаясь впитать эту картинку. Родители выглядели счастливыми, у них горели глаза, когда они смотрели на внука.
– Викушка! – вскрикивает Мама при виде меня. Она подскакивает на ноги и спешит ко мне, чтобы обнять. А я так и стою как вкопанная, меня парализовало. Абсолютное счастье. Когда-то думала, что больше никогда не увижу родителей. – Как же я рада тебя видеть!
