Текст книги "Леди в зеркале"
Автор книги: Элен Бронтэ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
Справедливость требовала принести Мэриан извинения за утрату веры в ее благородство и доброту девушки, а также за холодный прием несчастной, явившейся искать помощи, но мисс Беллсайд решила сначала прояснить все до конца.
– Ну, Мэриан, довольно плакать, это может навредить вашему здоровью. Думаю, самым разумным для вас будет прилечь и отдохнуть два-три часа, а я тем временем пошлю за доктором. Где вы остановились?
– В пансионе «Первая фиалка» на Вайолет-стрит, – прерывисто дыша, отвечала Мэриан. – И я не хотела бы поставить вас в неловкое положение своим присутствием здесь.
– Я не приму никаких возражений! Миссис Уэдсли – очень достойная женщина, к тому же я рассказывала ей о вас, как и о Саре и третьей моей любимой ученице, и она будет только рада, так как обожает принимать гостей. Да и этот пансион оставляет желать лучшего.
Мэриан была так измучена, что ей оставалось только покориться. Добрая подруга уложила ее пока на свою кровать, после чего направилась к хозяйке улаживать все вопросы, связанные с внезапным приездом дорогой гостьи, приболевшей в дороге, – так было решено объяснить необходимость медицинской консультации, во избежание лишних разговоров.
Через два с половиной часа Мэриан проснулась в незнакомой комнате, чувствуя боль в ноге и какой-то гул в голове и в то же время испытывая какое-то непонятное облегчение. Не сразу она сообразила, что эта легкость связана с тем, что она наконец объяснилась с мисс Беллсайд и узнала пусть и ужасную, но правду. Теперь она снова была не одна, а рассудительность старшей подруги наверняка поможет ей разобраться в случившемся.
Едва она успела привести в порядок свой туалет, как явилась и сама мисс Беллсайд, чтобы разбудить девушку и сообщить ей, что доктор ждет в маленькой гостиной, дабы осмотреть мисс Лестер и, может быть, назначить лечение.
Смущаясь, Мэриан спустилась вслед за своей покровительницей в гостиную, сожалея, что мисс Беллсайд поведала доктору слишком много из ее истории. Пожилой врач умел найти правильные слова для растерянной молодой леди, и их беседа почти не причинила Мэриан дополнительного переживания.
– Что ж, мисс Лестер, вы напрасно перетрудили эту маленькую ножку, поднявшись с постели слишком рано, – доктор неодобрительно покачал головой. – Вам нужен длительный отдых, после которого, полагаю, вы уже не будете хромать. Что касается вашей прелестной головки, я пока не нахожу каких-либо признаков душевного расстройства. Если я правильно понял мисс Беллсайд, вы не припоминаете некоторых эпизодов из вашей жизни…
– Сэр, я не могу объяснить это иначе, и в то же время я совершенно уверена, что уехала из дома, где я болела, всего лишь неделю назад.
Мистер Фростенли задумчиво склонил седую голову, постукивая по столу своей трубкой.
– А какого числа вы стали жертвой прискорбного падения, приведшего к перелому?
– Двадцатого марта, – без труда припомнила Мэриан.
– И когда вы, по утверждению вашей подруги мисс Беллсайд, вернулись в Лондон?
– Я не знаю, – растерялась девушка. – Она сказала, что я пробыла там около месяца, неужели может быть, что я не помню целый месяц?
– Не спешите расстраиваться, дитя мое. Сегодня у нас двадцать седьмое мая. Как вы утверждаете, неделя у вас ушла на разъезды в Лондон и сюда. Выходит, вы прибыли в Лондон не позднее двадцатого апреля, что совершенно невероятно, учитывая сложность вашего перелома. Мой коллега, лечивший вас, сделал все возможное, чтобы поскорее поставить вас на ноги, но вы не слишком развиты физически, а косточки у вас такие хрупкие…
– Невероятно? Но как же тогда… я ничего не понимаю.
– Поразмыслив, можно сделать два вывода – либо заблуждается целая семья, что попросту невозможно, либо это были не вы, а кто-то другой.
– Не я? Но кто же? – вскричала Мэриан, делая попытку подняться с места.
Врач удержал ее, призывая быть благоразумной и не спешить.
– Все раскроется в свое время. Самое простое, мисс Лестер, что вы можете сделать, – это написать даме, у которой были в гостях, и уточнить дату нашего отъезда в Лондон. Думаю, на ее свидетельство вполне можно положиться.
– О, безусловно, и как же я сама не догадалась о такой простой вещи? – Мэриан сокрушенно обхватила ладонями виски. – Возможно, у меня действительно не все в порядке с нервами.
– Вы устали и сильно расстроены, дитя мое, – мистер Фростенли покачал головой – случай был действительно любопытный. – Завтра же отправьте письмо, и по получении ответа мы будем думать, стоит ли прибегать к помощи лекарств или полиции.
– Полиции? – девушка удивленно воззрилась на доктора.
– Ну конечно же, мисс Лестер, разве вы не понимаете? Если вы все время были в постели со сломанной ногой, то кто же выступал в Лондоне от вашего имени?
– Я не подумала об этом. Но ведь… это не мог быть никто, кроме меня! Я прожила в семье Мэллоу целый год, и они не могли ошибиться!
– Или это был кто-то, очень похожий на вас, – в почтенном джентльмене явно проснулся интерес сыщика. – Я бы попросил вас держать меня в курсе событий, ваша история хоть и выходит за рамки моих профессиональных обязанностей, но она так необыкновенна, что я не смогу спать спокойно, пока не узнаю всю правду. Да и вы, я думаю, тоже.
– Конечно! – горячо воскликнула девушка. – Ведь если это была не я, мистер и миссис Мэллоу должны тоже узнать об этом!
– Разумеется, истина должна восторжествовать. Но я не советую вам делать какие-то выводы, пусть даже очень обнадеживающие, до тех пор, пока не будут представлены убедительные свидетельства. А пока вам стоит подумать, есть ли у вас какие-либо родственницы, походящие на вас внешне?
С этим вопросом доктор откланялся, пообещав всяческое содействие в раскрытии тайны, а Мэриан осталась сидеть в ожидании мисс Беллсайд, которой немедленно должна была все рассказать.
Мисс Беллсайд безоговорочно поверила утверждениям врача – если Мэриан не могла передвигаться самостоятельно месяц назад, а тем более путешествовать в одиночестве, значит, она действительно этого не делала.
Сидя на диване рядышком, дамы размышляли о том, что им теперь предпринять. Помимо получения письма миссис Тревел, которое могло бы послужить оправдательным свидетельством в глазах семьи Мэллоу, следовало узнать, что за девушка столь успешно заменяла мисс Лестер на протяжении целого месяца.
– Воистину это удивительный случай. У меня нет никаких догадок по этому поводу! – изумлялась мисс Августа Беллсайд.
– Зато, боюсь, они есть у меня, – грустно ответила Мэриан после некоторого раздумья.
– В самом деле? Тогда, Мэриан, я с нетерпением жду ваших соображений насчет этой леди.
– Настала пора раскрыть тайну моей матери, которую я собиралась оставить прошлому. – Мэриан не была уверена, что стоит сейчас говорить об этом, но, видимо, настало время вытащить скелеты из шкафа. – У моей матери была сестра-близнец, так что, возможно, эта девушка – моя родственница…
– Конечно, ваше родство все бы объяснило, но я никогда не слышала о существовании сестры у леди Лестер! – мисс Беллсайд не уставала удивляться открытиям сегодняшнего дня.
– Я узнала, обо всем из дневника матушки уже после ее смерти. Ее сестра, Джун Олдберри, покинула свою семью ради брака с французом, учителем рисования. Больше моя мать ничего о ней не слышала…
– Вы сказали – Джун? Но ведь так звали леди Лестер! – мисс Беллсайд опять настороженно взглянула на юную подругу – вдруг ее нервы все же не в порядке?
Мэриан покачала головой, отметая это предположение:
– Мою матушку звали мисс Энн Олдберри, а мой отец сделал предложение сначала тете Джун.
– Но как же так?
– Тетя Джун убежала из дому, опозорив семью, и бабушка Олдберри убедила мою мать сыграть роль собственной сестры и выйти замуж за лорда Лестера взамен нее, сохранив честь фамилии Олдберри.
– И она это сделала? Невероятно!
– Увы, она любила моего отца и поддалась на уговоры. После свадьбы все, конечно, раскрылось… А дальше вы и сами знаете, к чему привел этот обман мою семью, – грустно закончила Мэриан.
– Бедное дитя! Теперь я понимаю, почему к вашем доме было так мало радости. – Сострадание доброй женщины к своей воспитаннице только возросло после этого признания.
– Увы, да. Отец возненавидел мать, и они с трудом существовали рядом. Но я узнала об этом слишком поздно для того, чтобы как можно больше жалеть и поддерживать маму. Да и отец мой не такой уж бессердечный человек, как я привыкла думать… И мои детские обиды могли быть гораздо меньше, ведь я считала, что они не любят меня, а они просто были очень несчастны…
Видя, что девушка вот-вот расплачется снова, мисс Беллсайд поспешила перевести разговор на события не столь давние:
– Вернемся к барышне, прожившей у миссис Мэллоу целый месяц и натворившей столько гадостей. Вы, похоже, уверены, что она дочь вашей тети, стало быть, ваша близкая родственница – кузина!
– Я почти в этом уверена, – кивнула Мэриан. – Иначе как еще можно объяснить наличие у меня двойника?
– Иногда встречаются довольно похожие люди, возможно, эта девушка – мошенница, которая давно наблюдала за вами, выжидая благоприятного момента. Вы с Мэллоу не виделись месяц, и некоторые отличия во внешности она вполне могла приписать болезни, а волосы растрепать и покрасить, – мисс Беллсайд и сама не знала, какое из предположений менее невероятное.
– Может быть, и так. Но она не могла знать, что и сломаю лодыжку и останусь так надолго у миссис Тревел. И потом, я же могла в любой момент вернуться!
– Вы сами говорили, что не получали писем Сары. Точно так же, вероятно, Сара не получала и наших ответов.
– Боже мой! Такое простое объяснение! – Мэриан с восхищением смотрела на подругу, так легко объясняющую одно странное обстоятельство за другим. – Но я должна тотчас написать им и все рассказать! Мне невыносима сама мысль, что сейчас они ненавидят меня и страдают от этого – с их добротой, наверное, так тяжело кого-то ненавидеть!
– Не спешите, Мэриан. Доктор Фростенли дал вам дельный совет, последуйте ему. Сейчас они навряд ли даже распечатают ваше письмо. После ответа миссис Тревел попросите ее написать то же самое и Мэллоу, ей-то они не смогут не поверить. А после этого поезжайте к ним, чтобы объясниться окончательно. Пожалуй, я поеду с вами, Уэдсли отпустят меня на несколько дней.
– Милая, дорогая моя подруга! Что бы я делала без вашего покровительства, отринутая всеми? – девушка обняла эту добрую фею, и обе они не смогли удержать слез нежности и признательности.
– Не стоит так нервничать, Мэриан, – мисс Беллсайд первой овладела собой. – Скоро позвонят к чаю, и вам надо хорошо выглядеть, иначе миссис Уэдсли измучает вас вопросами относительно самочувствия и требованиями съесть как можно больше.
Устрашившись подобной перспективы, юная леди отправилась умываться и приглаживать свои непослушные волосы – если в доме Мэллоу все любили ее кудряшки и не требовали от Мэриан изысканной прически, то на незнакомых людей они могли бы произвести впечатление неряшливости.
Супруги Уэдсли не слишком понравились Мэриан, но они гостеприимно приняли ее в своем доме, и благодарность требовала от нее вежливого и любезного поведения. Миссис Уэдсли была излишне суетлива и озабочена собственным здоровьем, в то время как мистер Уэдсли оказался безропотным маленьким человечком с объемистым брюшком, которого неуемная жена постоянно заставляла пить, есть и отвечать на ее бесконечные вопросы. Они показались Мэриан карикатурой на семью Мэллоу, и она сначала с некоторым удивлением посматривала на мисс Беллсайд, недоумевая, как та сохраняет невозмутимый вид, ежедневно сталкиваясь с такими неумными людьми.
Впрочем, обе мисс Уэдсли оказались очаровательны, и привязанность к ним гувернантки несомненно была глубокой и взаимной. Самоотверженная воспитательница старалась вырастить из них достойных леди, сгладив дурное влияние материнского характера, и, похоже, преуспевала в этом.
Во всяком случае, Фанни и Лиана, или Ли, как; звали малышку в доме, не перебивали старших, не сутулились за столом и не пререкались с матерью, постоянно делающей им замечания.
Миссис Уэдсли на некоторое время отвлеклась от наставлений мужу и детям, переключившись на мисс Лестер. Ее любопытство пришлось удовлетворять, и Мэриан не получила особого удовольствия от совместной трапезы. Напротив, она была необыкновенно рада наконец выйти из-за стола и подняться в комнатку, которую отвели ей рядом с помещением мисс Беллсайд. Последняя сперва убедилась, что дети легли в постель, а уж потом направилась побеседовать перед сном с бывшей воспитанницей, как это было заведено у них когда-то.
Войдя в комнату, мисс Августа застала свою любимицу сидящей на кровати и вновь проливающей слезы.
– Довольно, Мэриан! Пора прекратить эти бесконечные водопады! Мы выяснили главное – вы ни в чем не повинны, я помогу вам добиться справедливости, и Мэллоу простят вас и полюбят еще больше, чем прежде.
– Я думала сейчас не о Мэллоу, – потупясь, пробормотала Мэриан.
Мисс Беллсайд некоторое время разглядывала девушку, потом охнула и уселась рядом с ней на кровать:
– О, мне как-то не пришло в голову. Вы думали о том молодом джентльмене, мистере Найлзе?
– Да, о нем. Ведь он наверняка бывал у них в доме и общался с этой леди, как со мной, – мисс Лестер покраснела от чего-то, похожего на досаду или даже ревность.
– Полно, милая, неужели можно обмануть влюбленного мужчину! Если семья Мэллоу больше занята собой, то он должен был отдавать все внимание предмету своих ухаживания и не мог бы не заметить подмену! Вероятнее всего, он был в отъезде и не встречался с самозванкой, которую я, в отличие от вас, ни за что бы не назвала «леди»!
Решительное высказывание подруги заставило бедняжку покраснеть еще больше и нервно стиснуть кружевную отделку покрывала.
– Это Сара написала вам, что мистер Найлз влюблен в меня и ухаживает?
– А разве это не так? – видно было, что вопрос чисто риторического характера, а сама мисс Беллсайд явно уверена в правоте своего утверждения.
– Он уделял мне не больше внимания, чем другим девушкам на побережье, – слукавила ли она, оставляем на суд нашего читателя.
– Сара представила мне полное описание вашего путешествия во Францию, которое удостоверяет даже маленькая Рози. Кстати, она приписала, что под руководством мисс Лестер делала необыкновенные успехи во французском – это вполне может подтвердить французское происхождение этой неизвестной нам дамы. Но я отвлеклась, Сара указала также на его искреннее беспокойство о вашем здоровье, и его поведение в данном случае нельзя объяснить никак иначе, чем волнением влюбленного.
Мэриан не осмелилась спорить с авторитетным заявлением дамы, которая сама никогда не была замужем, но достаточно насмотрелась на кокетство своих воспитанниц и поведение их кавалеров, чтобы безошибочно определять серьезность их намерений.
– Так как же вы сами относитесь к нему, Мэриан? – не собиралась отступать мисс Августа. – Ведь вы бы не хотели, чтобы вместо вас он женился на девушке, которая является всего лишь вашим двойником?
– Нет, о, конечно, нет! – подобная перспектива ужаснула и потрясла Марианну, чего и добивалась ее собеседница.
– Ну что ж, раз мы все решили, я предлагаю вам лечь в постель и хорошенько отдохнуть, – невозмутимо заявила мисс Беллсайд, намеренно не обратив внимания на горячность юной подруги.
Мэриан послушно кивнула и забралась под одеяло, а мисс Августа укутала ее и поцеловала на ночь.
– Совсем как в детстве, – пробормотала девушка, а через несколько минут она уже крепко спала.
Утро принесло с собой дождливую погоду, не способствующую прогулкам. Мисс Беллсайд в первой половине дня занималась с девочками, и Мэриан без всяких угрызений совести провела время в постели. Ее усталость еще не вполне улетучилась, и было очень приятно дремать пол мерное шуршание дождя по ветвям старого вяза за окном.
Письмо миссис Тревел, а заодно и дружеский привет друзьям – семейству Лоу – она написали во время легкого завтрака, который, по указанию мисс Беллсайд, ей принесли прямо в комнату.
Миссис Уэдсли не нашла в гостье ничего примечательного, поэтому не сочла ее отсутствие за столом большой потерей.
После чаепития, которое Мэриан не смогла проигнорировать, девочки отправились в детскую, чтобы поиграть и выполнить задания гувернантки, а мисс Беллсайд позвала подругу к себе.
– Вчера я не стала беспокоить вас, но сегодня вы выглядите вполне оправившейся от потрясения – в конце концов, за последние три года у вас их было предостаточно! И я думаю, нам стоит взглянуть на вещи этой девицы, присланные миссис Мэллоу. Возможно, они помогут нам больше узнать о ней.
– И опять вы подумали о том, что не пришло в голову мне! Конечно, это весьма неприятно, но, похоже, придется это сделать. – Мэриан было противно дотрагиваться до этих чужих вещей, но необходимость установить истину и очистить свое имя довлела сейчас над всеми ее побуждениями.
Мисс Беллсайд испытывала в свое время примерно такое же отвращение, поэтому спрятала баул с присланными вещами в дальний угол своей крошечной гардеробной. Теперь он был извлечен на свет, и обе дамы некоторое время молча перебирали его содержимое.
По правде сказать, загадочная мисс мало что оставила в доме Мэллоу —несколько шелковых шарфиков, пряжку, ночные туфли, гребень и зеленое домашнее платье, испачканное чернилами, – вероятно, его обладательница не сочла нужным взять это с собой, как безнадежно испорченное.
Мэриан приложила его к себе:
– Похоже, эта девушка чуть ниже и стройнее меня.
– Действительно, вот уж не думала, что бывают еще более худые барышни, – кивнула мисс Беллсайд, разглядывая платье. – Надо посмотреть, нет ли чего-нибудь в карманах.
Мисс Лестер сморщилась, но ее подруга не сочла необходимым быть щепетильной в такой ситуации:
– Нет, ничего, кроме платочка, не украшенного инициалами. О, смотрите, Мэриан, у платья есть и потайной карман, хозяйке платья явно есть что скрывать! К сожалению для нас, он пуст.
– В самом деле! Наверное, она забрала все свои вещи, а это – то, что прислуга нашла выброшенным или завалившимся куда-нибудь за кровать или туалетный столик.
– Да, гребень, несомненно, лежал на полу – он покрыт пылью. А этот рыжий волосок я бы без колебаний сочла вашим.
Мисс Беллсайд некоторое время мрачно смотрела на гребень, потом повернула пристыженное лицо к Мэриан:
– Вы когда-нибудь простите мое ослепление. Глупая старуха, как могла я поверить, что моя девочка сможет дойти до такой низости!
– Не надо об этом, мисс Беллсайд, прошу вас! Все свидетельства были против меня! – на глаза обеих появились слезы, и на этот раз младшая утешала старшую.
– Но я не имела права верить чему-либо, очерняюшему вас! Признаться, я подумала, что тяжелое детство все же ожесточило мою Мэриан, невзирая на все мои попытки скрасить его, и счастье девочек Мэллоу оказалось для вас непосильной ношей. Но я не должна, не должна была так думать!
Неизвестно, сколько еще бы мисс Беллсайд корила себя, но Мэриан решительно взяла с нее обещание никогда больше не заговаривать об этом и не позволять печальному инциденту оставить след на их многолетней дружбе.
– Надо было мне посмотреть эти вещицы сразу же, возможно, я бы догадалась, что они не принадлежат вам, – посокрушалась еще мисс Беллсайд, и разговор перешел на более приятную для Мэриан тему – мистера Найлза.
Через три дня она уже не пыталась утверждать, что равнодушна к этому молодому человеку, и почти позволила убедить себя в его ответном чувстве. Рассуждения на эту темы помогали им скрасить томительные дни ожидания письма от сестры мистера Мэллоу. Мэриан опасалась, что приезд Деборы и ее супруга изменил планы миссис Тревел, возможно, вся их семья уже прибыла в Лондон.
– Не стоит расстраиваться из-за этого, дорогая моя, – успокаивала ее мисс Беллсайд. – Коли она явилась в дом к своему брату, это даже лучше для нас – они сами все выяснят и непременно напишут мне. Подождем еще немного – самое большее через четыре дня придет письмо от кого-то из них.
Но известие пришло уже на следующий день, и являло оно собой толстый пакет, надписанный неровным почерком миссис Мэллоу.
Мэриан взволнованно мерила шагами гостиную, в то время как мисс Беллсайд разворачивала письмо, адресованное ей, а не мисс Лестер.
– Здесь письмо от миссис Мэллоу и пакет, который пришел в адрес Мэриан Лестер, и миссис Мэллоу пересылала его мне, не распечатывая. Судя по ее выражениям, она все еще в сильном расстройстве, – поспешила мисс Беллсайд просветить Мэриан.
– Значит, миссис Тревел еще не в Лондоне. Но кто может писать мне, кроме Сьюзан или миссис Лоу? – Мэриан подошла взглянуть на пакет, но почерк был ей незнаком.
– Полагаю, он адресован той, другой «мисс Лестер», – прокомментировала ее подруга. – Какая наглость, осмелиться переписываться с кем-то от вашего имени! Я предлагаю взглянуть, что там.
Мэриан нехотя кивнула, любопытство не мучило ее, она скорее бы сожгла пакет не открывая, но в их ситуации это было бы ошибкой.
Внутри оказалось еще одно письмо и завернутая в бумагу зеленая кожаная тетрадь, частично обгоревшая. Торчащие из порванного переплета листки были исписаны мелким стремительным почерком.
– Это похоже на какой-то дневник! – оживилась мисс Беллсайд. – Похоже, что на этот раз мы узнаем что-то важное. Но сначала прочтем письмо.
– Читайте, прошу вас, у меня нет на это сил, – попросила Мэриан, усаживаясь напротив подруги.
Содержание письма заставило обеих надолго замолчать, то и дело переглядываясь.
«Марианна!
Я не отрекусь от своей дочери, как это сделала когда-то моя мать, но все во мне протестует против ласкового обращения к тебе. Поэтому сразу перейду к делу.
Два дня назад я обнаружила у Софи эту тетрадь, в которой после некоторого изучения узнала твой дневник. После долгих расспросов с моей стороны Софи призналась, что вытащила ее из печки, в которой ты, видимо, собиралась сжечь тетрадь. Впредь прошу тебя поступать осмотрительнее и тщательно следить за тем, чтобы вещи, которые ты хотела уничтожить, действительно были уничтожены.
Софи созналась, что прочла сохранившиеся страницы, и я наконец смогла понять, почему она в последнее время стала такой нервной, ее мучают ночные кошмары, отнюдь не свойственные ей раньше. Разумеется, я пролистала дневник в поисках того, что привело девочку в такой испуг. Лучше бы я этого не делала, поскольку узнать подобное о своей дочери – худшее наказание для любой матери.
Не считаю себя вправе судить о твоих поступках. В том, что ты выросла корыстной и бесчестной, есть и моя вина, так как мое опрометчивое замужество, а позже постоянные жалобы на бедность не могли не сказаться на ваших с Софи характерах. К тому же все мои советы содержали в себе намеки на то, как устроиться в жизни наилучшим образом за счет других людей.
Но сделать то, что сделала ты… у меня с трудом укладывается в голове, что этот чудовищный проступок совершила МОЯ ДОЧЬ.
Заклинаю тебя, Марианна, задуматься о своем будущем и попытаться загладить вину какими-то добрыми, благородными поступками. Помни, что все зло, содеянное нами, рано или поздно возвращается к нам в тройном размере.
Сама я тоже постараюсь измениться и не испортить хотя бы легкий нрав Софи, раз уж тебя перевоспитывать уже поздно.
Твоя несчастная мать, Джун Совиньи».
– Невероятно! Это действительно ваша кузина! – мисс Беллсайд тряхнула головой, словно пытаясь развеять сон и вернуться к действительности. – Интересно, что же такого натворила ее доченька, если мать обращается к ней в таком тоне?
– И это правда моя тетя Джун! Подумать только, она назвала ее тем же именем, что и моя матушка – меня! – Мэриан попыталась представить еще одну себя, и это у нее получилось плохо.
– Я слышала, что близнецы часто мыслят одинаково, но не думала, что настолько. Я предлагаю прочесть этот дневник – не зря эта мисс Совиньи пыталась сжечь его!
Первые страницы дневника сохранились плохо, и из этой части дамы смогли только сделать вывод о том, что детство мисс Марианны отнюдь не было безоблачным. Мэриан сразу же приготовилась сочувствовать бедной кузине, но мисс Беллсайд охладила ее родственный пыл, заметив, что лишения, перенесенные кем бы то ни было, не являются оправданием его преступных действий, а могут только смягчить вину.
– Вы говорите как член суда присяжных, – улыбнулась Мэриан. – И все-таки мне жаль эту девочку. Если мне недоставало только любви, то ей не хватало еще и самого необходимого – платьев, еды, тепла в доме.
– Давайте двигаться дальше, эти детские откровения, конечно, трогают душу, но они не отвечают нам на вопрос, каким образом эта девица умудрилась оказаться в Англии и занять ваше место.
Постепенно, по мере чтения, характер кузины начал открываться Мэриан в гораздо менее выгодном свете. Все начиналось с мелких проступков, которые даже и проступками-то назвать можно было с натяжкой: помощь в приготовлении уроков младшим ученицам ее родителей, отнюдь не бескорыстная, покрывание шалостей старших девочек, опять же в обмен на карманные деньги, безделушки или сладости, попытки тайно продать некоторые из рисунков отца… Полный перечень подобных деяний дамы не смогли себе представить ввиду пробелов в тексте, но предприимчивость девочки поразила их обеих.
– С такими наклонностями она неминуемо должна была быть наказана, и тем не менее ее бесчестные проступки явно оставались тайной для ее родителей. Но какая откровенность! Своему дневнику она доверяет все, не опасаясь, что кто-то прочтет его, и не стыдясь запечатлевать подобные вещи на бумаге, – возмутилась наконец мисс Беллсайд.
– Я тоже откровенно записывала свои мысли в дневник, и у меня не возникало подозрений, что вы или матушка захотите прочесть его, – возразила Мэриан.
– Разумеется, ни я, ни ваша мать никогда не попытались бы тайно проникнуть в ваши секреты, по-моему, это низкий поступок по отношению к ребенку. Но судя по тому, что пишет мисс Совиньи, ее малышка-сестра проявляла неустанное желание узнать содержимое дневника, и ей постоянно приходилось его прятать. Как мы теперь знаем, победа все же осталась за мисс Софи, что должно повлечь за собой раскрытие многих тайн.
– Мы не имеем права делать достоянием гласности ее секреты! – горячо возразила Мэриан. – Все, что мы узнаем, не должно выходить за пределы этой комнаты, прошу вас, мисс Беллсайд!
– Я не настолько гадкий человек, чтобы выдавать чужие тайны, – нахмурилась мисс Августа. – Но мы еще наверняка не подобрались к главному, тому ужасному, о чем пишет ее мать. И если это знание поможет нам восстановить справедливость, мы используем его во благо, и пусть ваша кузина пеняет на свою неосмотрительность.
Мэриан не нашла в себе сил спорить с безупречной логикой подруги и попросила продолжить чтение. По мере того как мисс Совиньи взрослела, ее поступки становились все более коварными и бесчестными, при этом в глазах окружающих она явно выглядела ангельски прелестной девушкой, в то время как все наказания доставались подвижной, несдержанной Софи, зачастую незаслуженно.
Подробный рассказ мадам Джун Совиньи, тоже записанный ее дочерью в дневник, о бегстве с месье Совиньи дополнил картину, сложившуюся у Мэриан после чтения дневника собственной матери. Она снова посочувствовала тетке, не получившей от родных ни одного доброго слова и не узнавшей о горькой судьбе сестры.
Чтение заняло несколько часов, так что дамам пришлось даже сделать перерыв на чай и прогулку с Фанни и Ли, к тому же разбирать мелкий почерк на обгорелых страницах было очень непросто и небезвредно для глаз мисс Беллсайд.
Только поздно вечером, уложив девочек спать, она наконец добралась до места, которое, видимо, и имела в виду миссис Совиньи в своем письме. Текст на этих страницах прекрасно сохранился, так как находился в самой середине тетради. Впечатления мисс Совиньи касались ее обязанностей чтицы у соседки ее родителей, престарелой мадам Поташ, от которой миссис Совиньи ожидала некой благодарности за труды ее дочери. Мадемуазель Марианна неоднократно сетовала на необходимость приходить в дом старушки, где было мало света и дурно пахло, к тому же старая дама часто засыпала во время чтения, заставляя свою юную гостью снова и снова перечитывать одни и те же страницы. Вероятно, нетерпение девушки и отвращение к этой работе и привело ее к тому, о чем она бестрепетно поведала своему дневнику.
«Как же мне надоела эта отвратительная старуха со своими вечными придирками! То я читаю слишком тихо, то слишком громко, то шевелю ногой, то забываю читать выразительно… ей не угодишь! Воистину те жалкие крохи, которые она пообещала мне оставить в своем завещании, не стоят моих мучений. Нет бы ей взять Софи – этой непоседе не мешало бы поучиться сидеть неподвижно на протяжении целого часа, когда даже моргнуть нельзя без того, чтобы старая гарпия не начала ворчать. Дозволено только переворачивать страницы и наливать ей лекарство в одно и то же время.
И никаких отступлений от правил! Сколько еще должны продлиться мои мучения, прежде чем эта фурия отправится в ад и я получу свои деньги? Кто знает, может быть, она проживет – еще десять лет, и я сама состарюсь рядом с ней! В самом деле, мне кажется, что я каждый раз выхожу из ее дома на год старше, чем вошла туда, так на меня действует эта унылая комната.
Вчера доктор сказал, что мадам надо быть осторожнее с приемом лекарства, слишком большая доза может усыпить ее навечно. Она, если я правильно поняла, решила, что будет снова выходить на улицу и проживет еще тридцать лет, суя нос в дела соседей, если будет принимать как можно больше лекарства.
Что же, вот и решение проблемы – старушка тихо скончается во сне, и никому от этого не будет никакого вреда. Даже если доктор и заподозрит что-то неладное, во всем обвинят служанку – ей достанется дом старухи, а мне лишь жалкие гроши, ради которых не стоит затевать всю эту кутерьму. Надо только несколько дней наливать ей меньше лекарства, а остаток я буду уносить с собой в пузырьке от чернил, а потом, однажды, она получит его столько, сколько пожелает!»
На этом месте голос мисс Беллсайд дрогнул, и дамы переглянулись, не в силах поверить в подобное коварство со стороны молодой девушки из приличной семьи. После чего мисс Августа скрепя сердце продолжила чтение, чувствуя, что они подбираются к самой сути.
«Ну вот, все сделано как положено. С утра к нам явилась Жанин, обливаясь слезами, и сказала, что ее госпожа умерла во сне. Какое горе, ответила ей матушка. Вот уж воистину горе! Я так уверена, что слезы Жанин были слезами радости – старуха столько лет надоедала ей своими капризами, что теперь она почувствует себя в раю, оставшись одна в доме. Впрочем, к ней переедут ее родственники и наверняка будут сживать ее со свету, дожидаясь наследства.
