Текст книги "Моя любимая кошка (СИ)"
Автор книги: Эль Верж
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)
– Эллина, моя Эллина… И будь я не в дурацкой кошачьей шкурке нас бы ожила весьма бурная сцена, но поскольку Григорий не был зоофилом все закончилось нежными объятиями и поцелуем в носик и лобик. Когда эмоции немного улеглись, Григорий спросил:
– Эллина, что с тобой приключилось? Ты переселилась в кошку, потому что, – он не закончил, но я и так поняла, что он имел в виду. Отрицательно мотнув головой, я снова направилась к компьютеру, ставшему посредником между нами:
– Нет, Григорий, это не переселение душ, я хоть это и звучит невероятно, превратилась в кошку. Это случилось… – и я начала рассказывать про тот злосчастный день, который так круто перевернул всю мою жизнь. Закончив свое повествование на том, как муж выбросил меня с балкона, я посмотрела на Григория. Он только и сказал:
– Невероятно! Значит, ты все-таки была дома! Детектив был прав! Но он не догадался, что виновницей твоего исчезновения стала респектабельная старушка, которую ты повстречала в дендрарии!
Григорий немного помолчал, словно задумавшись о чем-то, а потом, заглянув мне в глаза, тихо сказал:
– Знаешь, а я даже благодарен этой старушке. Ведь с ее помощью мы нашли друг друга!
Глава 5
Сумерки мягко вползли в комнату, а мы все еще молча сидели в кресле, наслаждаясь, обществом друг друга. Я была спокойна и счастлива, но вдруг меня словно стукнуло электрическим разрядом. Вздрогнув всем телом, я высвободилась из объятий Григория и скользнула к давно погасшему компьютеру.
– Что случилось, дорогая? – встревожено спросил Григорий, включая наш переговорный аппарат и сажая меня к себе на колени. Я с трудом дождалась, когда загрузиться Word и, наконец, дождавшись торопливо, делая ошибки, напечатала:
– Твой друг Виктор… – Гриша не дал мне допечатать, сказав. – Эллина, его больше нет, он покончил с собой… – Я снова поставила лапки на клавиатуру:
– Нет, Григорий, его убили!
– Что?! Что ты такое говоришь, Эллина? Он повесился на одном из складов, а в кармане нашли прощальную записку. Я ее видел, она написана его рукой!
– Я все видела. Убийца сначала ему что-то вколол, чтобы он не мог сопротивляться, а потом повесил… А записку написал сам. Он сказал, что умеет отлично копировать почерк… Я пыталась… – Тут я всхлипнула. – Я пыталась его спасти, прыгнула на это чудовище… Но… Но ничем не смогла помочь. Это все случилось у меня на глазах…
– Моя бедная Эллина! – Воскликнул Григорий, прижимая меня к себе. – Так вот, когда тебя покалечили! Это все так ужасно! А кто это был? Ты его разглядела?
– Да. Он бы совсем близко от меня! А из их разговора я поняла, что это какой-то его друг по имени Сергей…
– Серега?! А как он выглядел?
– Среднего роста, плотный, широкоплечий, волосы темные, лицо широкое, глаза глубоко посажены… И еще… Еще он так странно разговаривает, как…
– Как шут… – Закончил за меня Григорий.
– Да, да как-то несерьезно! Ты его знаешь?
– Естественно… Естественно, я его знаю! Ну, и подлец! Но зачем он его убил?
Он подменил у Виктора какие-то украшения и тот просил его их вернуть. Но этот Серега только смеялся над ним. Если я хоть немного разбираюсь в людях, то мне кажется, что этот тип специально подменил драгоценности, чтобы можно было в последствии инсценировать самоубийство. Истинная же причина этого убийства, на мой взгляд, в том, что Серега хотел, чтобы мастерская и магазин Виктора были закрыты!
– Вероятно, Эллина, ты права. Я слышал, что Серега тоже когда-то учился в ювелирных школах, но чтобы работал на этом поприще, я об этом ничего не знал… В любом случае этот мерзавец должен получить по заслугам. Я этого так не оставлю! Он должен понести наказание за смерть моего друга!
– Я с тобой полностью согласна, но как нам доказать его вину? – Напечатала я. – Единственный свидетель – это я, а если та придешь в милицию и заявишь, что твоего друга убили и у тебя есть свидетель – кошка, боюсь, тебя быстро отправят в ближайший сумасшедший дом!
– Да, с этим проблема. Нужно действовать быстро! Чем больше проходит времени, тем труднее что-либо доказать. Сейчас ты в качестве свидетеля выступить не можешь, но потом, когда вновь обретешь человеческий облик…
– Григорий! А если у него обнаружат настоящие украшения? Тогда его задержат, а ты сможешь заявить, что это был повод для убийства!
– Ты просто гений, Эллина. Главное, чтобы он их не выбросил!
– Нужно попробовать их найти! Как ты думаешь, Гриша, куда он их мог спрятать?
– Да куда угодно, к сожалению! Мог запрятать дома, положить в банковскую ячейку или вообще закопать у кого-нибудь на огороде! Найти их будет не просто… Может, снова обратимся к тому детективу, который разыскивал тебя?
– Я думаю, не стоит. Ведь, если он вдруг заметит слежку, тогда точно избавиться от улик, и мы никогда не сможет ничего доказать. Мои свидетельские показания против него он может назвать клеветой, а прощальная записка, даже если почерк в ней чуть-чуть отличается, спишут на нервное напряжение. Лучше давай займемся этим делом сами.
– Отлично, Шерлок Холмс! Но не кажется ли тебя. Если он увидит меня, то тоже что-нибудь да заподозрит? Я никогда не был его другом. Скорее даже мы друг друга терпеть не могли. И теперь, когда я буду болтаться где-нибудь поблизости от него, он предпримет какие-нибудь меры!
– Конечно, если он увидит тебя, а если меня… Он просто не обратит внимания на кошку!
– Ты забываешь, Эллина, что он тебя уже видел и питает к тебе отнюдь не дружеские чувства! Если он тебя обнаружит, то, боюсь, решит отомстить!
– Гриша! Не думаешь же, ты, что он помешался на кошках? Меня он вряд ли хорошо рассмотрел, там было довольно темно, тем более мы немного изменим мою внешность.
– Как? Превратим тебя в тигра? – Впервые после ужасного сообщения пошутил Григорий.
– Нет, в тигра не будем, а то наш друг-убийца чего доброго скончается от испуга и не попадет на скамью подсудимых. Мы поменяем цвет моей шкурки – ты сейчас пойдешь в магазин и купишь краску – оттенок черный и медь.
– Ох, и выдумщица же ты, Эллинка. А превратившись в человека ты не станешь полосатой? Мне так нравится твой естественный цвет волос!
– Думаю, что нет… Хотя, время покажет. Мне так хочется снова стать человеком, чтобы по человечески тебя обнять! Мне почти все равно, даже если я буду абсолютно лысая!
– Да, дорогая, тогда мы купим тебе дюжину самых роскошных париков, и ты будешь неотразима! Ладно, я побежал в магазин, пока его не закрыли. – И он, чмокнув меня в носик, отправился в ближайший парфюмерный магазин, даже не одев куртку.
Не успела я оглянуться, как Григорий вернулся с двумя коробочками краски, какие, я и заказывала.
– Надевай перчатки, Григорий, и приступай к делу! Крась пятнами, так я не сильно буду бросаться в глаза! – Посоветовала я, и мы отправились в ванную, где Григорий должен был проявить свое парикмахерское искусство. Он оказался на редкость талантлив, поэтому стоя через час после покраски перед зеркалом, я с удовольствием разглядывала свою обновленную шкурку, покрытую черно-рыжими пятнами. Налюбовавшись своим новым «нарядом», я позвала Гришу обратно в кабинет – договариваться о деталях слежки.
– Когда начнем, Эллина? – Спросил он меня.
– Чем, скорее, тем лучше! Предлагаю завтра, с утра, если, конечно у тебя нет более важных планов!
– Сейчас ничего не может быть главнее правосудия! Я уже звонил своему заместителю и предупредил, что меня не будет несколько дней. В последнее время я там вообще редко появляюсь, но ничего… Дела идут неплохо. Значит, об этом договорились, начинаем следить за Серегой. Часов в шесть утра подъедем к его дому и займем наблюдательную позицию. Машину я позаимствую у соседа. Вернее поменяюсь с ним. У него неприметный жигуленок, который не должен вызвать подозрения у нашего субъекта. Потом понаблюдаем за ним: куда поедет, с кем встретиться. А вообще, будем действовать по обстоятельства. Я возьму ноутбук, и ты сможешь со мной разговаривать. Но я постараюсь задавать такие вопросы, которые требуют только ответа «да» и «нет». Ты согласна, с этим планом?
– Абсолютно, Гриша!
– Тогда пойдем отдыхать, завтра нас ждет трудный день! – И мы направились в спальню, где Григорий предоставил мне половину огромной кровати. Как давно я не спала по-человечески – на чистом, ослепительно белом белье, пахнущем свежестью и легким запахом туалетной воды Григория. А сколько лет, сколько долгих лет я мечтала уснуть, прижавшись к любимому мужчине?! Мечтайте! Ведь бывает, что мечты сбываются!
В пять утра, нещадно затрезвонил будильник, заставляя нас покинуть теплую кровать и пуститься в холодную темноту зимнего утра. Быстро позавтракав, Григорий оделся, укутал меня в пушистую шаль и отправился на стоянку за машиной. Ключи он взял у соседа накануне вечером. Забравшись в машину, Григорий включил печку и замерзшая за ночь машина начала оттаивать.
Без пятнадцати шесть мы были на своем посту – невдалеке от подъезда, где жил Серега. Было еще слишком рано, и дверь подъезда была наглухо закрыта. Но чем время ближе подбиралось к семи, тем чаще дверь распахивалась, выплевывая с клубами пара жильцов, отправляющихся на работу.
– Когда он уходит на работу? – Напечатала я на ноутбуке, стоявшем на переднем сиденье, рядом со мной.
– Честно признаться, не знаю. Я с ним очень мало общался и не в курсе, где он работает. Придется ждать на удачу.
– А он вообще дома?
– Ха! Хороший вопрос, об этом я даже не подумал! Жаль, что я не знаю, где его окна, можно было бы посмотреть, есть там свет или нет.
– Ничего, подождем! – Утешила я Гришу. – Рано или поздно он либо выйдет из дома, либо прейдет.
– Да, пожалуй, – согласился Григорий и попросил. – Пока мы ждем, расскажи, что ты делала последние три месяца. Пока ты печатаешь, я буду наблюдать за подъездом, а когда буду читать – ты посмотришь. Ты его сможешь узнать, Эллина?
– Еще бы! Я, наверно, никогда не смогу его забыть! – И я начала печатать историю своей кошачьей жизни.
Рассказав о Жене, его семье и том, как я обезвредила парочку воров, я позвала Гришу читать, а сама стала глядеть на ярко-зеленую дверь подъезда…
Было около одиннадцати часов утра, когда дверь отворилась и на свет появилась знакомая фигура. Я от неожиданности мяукнула, чем и привлекла Гришино внимание.
– Вот он, голубчик, вылез из своего логова! – Зло сказал Григорий и, подождав, когда Серега сядет в свою машину, завел двигатель и поехал за ним. Нам казалось, что наш убийца немедленно приведет нас к тайнику с украшениями, но нас ждало огромное разочарование. Серега неторопливо колесил по центру города, время от времени, покидая машину, чтобы куда-нибудь зайти. Тогда я тоже выскальзывала из машины и, ковыляя на трех лапах, тенью следовала за нашим объектом наблюдения. Сначала он посетил кафе, где заказал себе салат из свежих мидий, черепаший суп, мясо молодого ягненка, запеченное в горшке и бокал кроваво-красного вина. Потом зашел в книжный магазин, где очень-очень долго стоял перед стеллажом, на котором разместились книги о разных живописцах мира. Затем отправился в кинотеатр, где посмотрел детскую сказку «Хроники Нарнии», а после преспокойно сел в машину и отправился домой.
– Надо проследить хотя бы, какая у него квартира, – сказала я, когда мы сообразили, что он держит путь к дому. – Я пойду за ним.
– А вдруг он тебя заметит! – Забеспокоился Григорий.
– Не заметил же еще! А если и заметит, то подумает, что кошка идет домой или заблудилась! У него неприязнь, скорее всего, только к бродячим котам, а я теперь явно домашнее животное! Не беспокойся, Гриша, все будет хорошо.
– Ладно, но я буду поблизости. Если раздастся хоть одно твое «мяу», я сделаю из него отбивную! Приехали. – Сказал Григорий, останавливая машину и приоткрывая двери. Я выпрыгнула из авто и поскакала к подъезду. В саамы последний момент я проскользнула в дом за Серегой, а потом дверь тихо захлопнулась, притянутая магнитом домофона. В подъезде на первом этаже было темно – не светила ни одна лампочка. Только по громкому топанью я поняла, что Серега поднялся к лифту. Он долго давил кнопу, а потом, выругавшись, по поводу сломанного лифта, стал подниматься по лестнице. Густой полумрак беспрепятственно позволял мне следовать по пятам убийцы.
– Главное, не отстать. – Озабоченно думала я, чувствуя, что на пятом этаже дыхание стало сбивчивым, а три лапки предательски задрожали. Серега так же бодро, как и в начале пути, шпарил дальше, совсем не намереваясь сворачивать в сторону квартир. Шестой этаж, седьмой, восьмой, де-вя-тый, де-уф-ся-тый, од-дин-над-ца-тый. О Боже! Что он на крыше, что ли живет? На Карлсона он вроде не похож! Последний этаж – шестнадцатый! О, мои бедные лапки! Как бы он не услышал меня – пыхчу, как паровоз! Куда от там направился? Ага, квартира номер двести семьдесят пять! Отлично! Моя миссия выполнена! Я подождала, когда за Серегой закроется дверь, и неторопливо заковыляла вниз. Подождав пока кто-нибудь откроет дверь подъезда, я выбежала на улицу и тут же попала в объятия Григория, который, сажая меня в машину, сказал:
– Как ты долго, Эллина! Я уже весь извелся!
– Лифт не работает, а наш преступник обитает под самыми небесами – на последнем, шестнадцатом этаже! Квартира двести семьдесят пять! Каковы наши дальнейшие планы?
– Сегодня поедем домой, а завтра нужно будет выяснить обстановку у него дома. Ты можешь отсюда определить какие у него окна?
– Могу. Я примерно поняла расположение квартиры: вон та лоджия и окно рядом.
– Великолепно, если мне не изменяет зрение, решеток нет, форточка довольно большая и, несмотря на холодное время года – открыта! Завтра я спущусь с крыши, залезу в форточку и попробую поискать украшения.
– Григорий! Ты сошел с ума! Во-первых, ты можешь запросто свалиться, во-вторых, тебе придется перевернуть вверх дном всю квартиру, что может его раньше времени спугнуть, и в-третьих, если тебя там застанут, то за решеткой окажешься ты, а не он. Если тебя хоть немного интересует мое мнение, то я решительно против!
– Я, безусловно, ценю твое мнение, но у нас нет другого выхода! Мы должны найти настоящие украшения. Это наш единственный шанс! Я все прекрасно понимаю и тоже считаю, что мы должны проверить его квартиру. Только я настаиваю, чтобы это сделала я! Молчи! Дай мне объяснить! – Попросила я, видя, что Григорий готов разразиться потоком возражений. – Во-первых, мне будет легче попасть в квартиру – ты спустишь меня до форточки в какой-нибудь корзине, во-вторых, я не буду устраивать тартарарам, а просто подожду, пока Серега вернется. Есть вероятность, что он сам раскроет тайник, и, в-третьих, если он меня обнаружит, то просто выставит вон! Теперь я готова выслушать возражения.
– Это очень опасно, Эллина! Допустим ты благополучно проберешься в его логово и там спрячешься, но, сколько там тебе придется сидеть? Ведь он может и не полезть за украшениями, если он вообще держит их дома. В случае же, если он тебя обнаружит, то может просто спустить тебя вниз с шестнадцатого этажа! И я не уверен, что после такого полета с тобой будет все в порядке, даже не смотря на то, что ты сейчас кошка! Я не могу тобой рисковать, Эллиночка!
– Кто не рискует, тот не пьет шампанское! – философски заметила я. – Но все-таки, я думаю, стоит попробовать. Ты всегда будешь где-нибудь поблизости. Если Серега меня обнаружит, я заору, как сотня мартовских котов, ты услышишь сигнал, позвонишь в дверь. Серега пойдет открывать ее, ты чем-нибудь его заболтаешь, а я в это время выберусь. В крайнем случае, скажешь, что давно мечтал завести кошку и заберешь меня. Ну, как, идет?
Григорий долго глядел куда-то сквозь лобовое стекло, видимо, взвешивая все «за» и «против», а потом со вздохом сказал:
– Хоть это и опасно, но попробовать стоит. Ты всегда можешь убедить любого, что ты права! Завтра, как только Серега уйдет из дома, начинаем!
***
– Эллина, только прошу тебя, осторожнее! – Умоляюще попросил Григорий, сажая меня в корзину, к которой была привязана веревка. – Если все пройдет нормально, завтра, как он только уйдет, я снова спущу корзинку, и ты мне расскажешь что и как. – Я кивнула в знак согласия головой и Григорий, намотав бечеву на руку, стал меня осторожно опускать вниз. Холодный ветер раскачивал легкую корзинку из стороны в сторону. Я старалась смотреть не вниз, а только на серые облицовочные плитки стены дома. Когда край корзины поравнялся с форточкой, я громко мяукнула, и движение прекратилось. Нужно было оттолкнуться и прыгать! В лапках неприятная слабость.
– Ну, давай же, смелее! – Взбодрила я себя. Сжалась в комок, и непроизвольно зажмурившись, прыгнула. Лапы, обдирая краску, зацепились за дерево – я на форточке. Открыла глаза – посмотрела внутрь – внизу большой просторный подоконник, свободный от горшков с цветами. Прыгать было удобно и я, не боясь, соскользнула вниз… Кухня: стол, два стула, в раковине – стока немытых тарелок и пара грязных стаканов…
– Здесь вряд ли есть куда прятать украшения, – решила я и отправилась исследовать квартиру дальше. В ванну и туалет я не попала – они были закрыты, а две оставшиеся комнаты и коридор я тщательно исследовала. В прихожей – огромный встроенный шкаф для одежды, сбоку от шкафа – трюмо. В малюсенькой спальне – кровать, две тумбочки и комод, а в большой комнате – угловой диван внушительных размеров, корпусная мебель с плоским пятидесятидюймовым телевизором. В противоположном дивану углу – гигантский аквариум литров на тысячу – не меньше. Я заворожено подошла к этому чуду природы. За стеклом крайне упитанные золотые рыбки, не спеша, плавали среди серых каменных башенок причудливой формы. Дно было покрыто слоем белого песка, на котором то тут, то там лежали переливающиеся морские раковины. Красота! Я долго наблюдала за плавными движениями рыб, пока не вспомнила, что хозяин квартиры может в любую минуту вернуться, а я еще не нашла подходящее место для наблюдения.
Я никак не могла придумать, куда бы мне спрятаться, а потом решила на свой страх и риск тенью следовать за Серегой по всей его обители. Долго скучать не прошлось, так как явился Серый собственной персоной, и я еле успела спрятаться в прихожей под маленькой скамеечкой, пахнущей деревом и лаком. Убийца снял куртку и, бросив ее на трюмо, пошел в спальню, я – за ним. К счастью, дверь он полностью не закрыл, и в узкую щель я могла наблюдать, что он делает. Но ничего интересного он не сотворил, а просто завалился на кровать и через пять минут оглушительно захрапел.
Приоткрыв дверь так, чтобы спящего было видно из коридора, я вернулась на свое прежнее место под скамейку. Громкий, раскатистый храп, как ни странно действовал убаюкивающее, и вскоре я задремала. Не знаю, долго ли я пребывала в мире снов, но мне показалось, что не больше пяти минут. Разбудил меня громкий стук открываемой двери. Вздрогнув и открыв глаза, я увидела, что Серега покинул свое ложе и отправился на кухню. Там он достал из холодильника пакет кефира, налил молочный продукт в стакан и направился в гостиную, где, растянувшись на диване, включил телек. Переключая время от времени, с канала на канал он лениво потягивал кефир.
– Похоже, я совершенно зря теряю время! – Раздраженно подумала я. – Он так и будет сидеть весь вечер! Как ему еще не надоело! – Окончательно разозлилась я. У меня сильно затекли лапки, и ужасно хотелось размяться. Я осторожно вытянула из под скамейки сначала одну лапку, потом другую, третью, четвертую вытянуть не решилась – вдруг закованная в гипс лапка за что-нибудь заденет, произведя опасный шум. Чуть-чуть размяв затекшее тело, я выбралась из-под скамеечки и стала прогуливаться по коридору. Так я ходила минут десять и, удовлетворив потребность в прогулке, вернулась на прежнее место…
Серега допил кефир, выключил телевизор и, бросив пульт дистанционного управления на маленький стеклянный столик, уставился в потолок. Когда я раздраженно подумала, что он снова уснет, Серега вдруг встал, подошел к аквариуму и, сдвинув верхнюю, прозрачную крышку, запустил руку в воду.
– неужели он ест сырых золотых рыбок? – с отвращение подумала я и зажмурилась. Но когда я вновь открыла глаза, то увидела, что в руке у мужчины отнюдь не трепыхающееся толстенькое тельце золотой рыбки, а … Золотой браслет, усыпанный изумрудами… Серега еще раз опустил руку в воду и вытащил из самой высокой башенки изящное колье, сияющее драгоценными камнями. Осторожно встряхнув украшения, чтобы с них стекла вода, он поднес их поближе к свету и стал разглядывать.
– Прекрасная работа! Жаль будет их переплавлять! Но продать я их не смогу – фальшивки уже лежат в милиции. Будет не очень хорошо, если оригиналы окажутся в моем магазине… Пожалуй, я оставлю их у себя, буду время от времени любоваться… – Сказал он и опустив украшения обратно в аквариум, задвинул крышку.
– Великолепно! Я выполнила свою задачу! Теперь осталось только дождаться завтрашнего дня и благополучно покинуть его логово! Мне так не терпелось рассказать все Григорию, что я с трудом дождалась следующего утра, лишь иногда засыпая тревожным, часто прерываемым сном.
Утром Серега встал, старательно сделал утреннюю зарядку, не спеша, тщательно побрился, потом отправился на кухню, открыл холодильник, долго созерцал его содержимое, наконец, достал два яйца – поставил варить, два йогурта, батон – намазал маслом и икрой, вытащил из кипятка сваренные всмятку яйца, налил кофе и сел есть. Он был явно сторонником теории, которая советует есть, тщательно пережевывая пищу, смакуя чуть ли не каждую молекулу, попавшего в ротовую полость продукта.
– Ну и капуша! Так, он до обеда провозиться, а потом в таком же темпе начнет готовить обед! – Кипятилась я, чувствуя во всем теле неприятный зуд от нетерпения.
Вопреки моим опасениям Капуша все-таки минут через тридцать пять покончил с завтраком, сравнительно быстро оделся и, закрыв двери на многочисленные замки, ушел. Я пулей полетела на кухню, всем сердцем отчаянно надеясь, что, уходя, Серега не закрыл форточку. К счастью, этот субъект, видимо, считал ежедневные проветривания строгой нормой, поэтому форточка была открыта настежь. Забравшись на подоконник, я принялась ждать. Корзину, которая заберет меня отсюда. Григорий был, как всегда, пунктуален, поэтому буквально через три минуты напротив форточки, слегка покачиваясь, остановился мой «лифт». Еще чуть-чуть, и я на руках у Григория:
– Все в порядке, моя дорогая Эллина? – спросил он, нежно поглаживая по спинке, от чего по кошачьему тельцу расползлись приятные мурашки. Я утвердительно кивнула, и мы спустились с крыши вниз. В машине я сразу же рассказала Грише о своем открытии.
– Хорошо! Украшения у него дома. Если милиция произведет там обыск, его могут задержать за кражу или что-нибудь в этом роде. Потом я скажу, что это, возможно, мотив убийства.
– И я выступлю в качестве свидетеля. – Закончила я.
– Конечно, солнышко, но сама понимаешь, не сейчас. Нужно сначала вернуть тебе человеческий облик.
– А для этого нужно искать старушку…
– Возможно, это потребует много времени. Лучше начнем дело прямо сейчас. Я отвезу тебя домой – отдыхать. Нет, не спорь, пожалуйста, – сказал он, видя, что моя лапка потянулась к клавиатуре. – Ты должна хорошо выспаться! Так вот, отвезу тебя домой, а сам поеду в милицию.
Я покорилась авторитету сильнейшего, и мы поехали домой. Прежде чем уехать, Григорий меня накормил, уложил на кровать и укрыл собственным, пока еще холостяцким одеялом. Я слышала, как за ним захлопнулась входная дверь, а потом все причудливо расплылось, и я уснула.
Глава 6
Солнце золотым апельсином висело на лазурном шелке неба, щедро даруя свои ласково-теплые лучи бренной Земле. Белые, маленькие барашки волн лениво набегали на песчаный берег и с убаюкивающим шелестом откатывались назад в свою стихию. Полуденное солнце проникало даже под плотный темно-красный зонтик, согревая каждую клеточку тела пожилой дамы, закутанной в нежно-бирюзовый шелковый халат. Кресло-качалка с мелодичным скрипом покачивалось. Старой фее хотелось спать, но скоро должен был обед, и племянник ее будет ждать. Вздохнув, старушка покинула удобное кресло и медленно побрела с пляжа, завязая в шелковистом, горячем песке…
Каникулы подходили к концу. Три волшебные недели в Париже пробудили у старой феи воспоминания о далекой, бурной, манящей молодости. А почти три месяца на Ривьере принесли ей покой и смирение с неторопливо грядущей старостью. Как ни бодрись, а старость осторожными, бесшумными шагами с каждой секундой подкрадывается все ближе и ближе…
Фея давно мечтала оставить свое суматошное ремесло и отправиться на покой. Она хотела уехать в глухую деревушку, где-нибудь в предгорьях Альп, купить маленький домишко, завести пару резвых кошечек и мирно доживать свой век…
Но она знала, что это только мечты. Кто-то должен был приносить в этот серый, унылый мир искрящееся волшебство. Кто-то должен был дарить счастье, надежду, любовь. Нет, не пришло еще время ей отдыхать, не пришло… Фея поднялась по белой лестнице и выбралась на набережную, выложенную цветной плиткой. Вытряхнув из сандалий песок, она с достоинством побрела к своему пансионату.
– Что-то долго я гощу у племянника, пора и честь знать…Пора домой…. Тем более, испытания Эллиночки подходят к концу, она почти прошла свой путь к счастью. Нужно признаться, прошла его с честью, ни разу не смалодушничала, боролась за правду и справедливость храбро, отважно, временами даже, забывая, о себе… Молодец, девочка! Мо-ло-дец!
Старушка очнулась от набежавших мыслей и обнаружила, что стоит посреди улицы.
– Эх, опять задумалась. Нужно спешить. А-то время не ждет! – устала она, продолжая свой путь. А время летело со скоростью ласточки, спешащей в теплые края от студеной зимы. Летело, вперед и вперед. Вот и лестница, ведущая к воротам пансионата. Старушка, собрав силы, поднялась, ни разу не остановившись. Прежде чем пройти под воротами, фея оглянулась, посмотрела на сверкающее в полуденных лучах солнца море и чуть слышно прошептала:
– Прощайте голубое, бескрайней море, южное солнце и вы, крикуньи-чайки… Хотя… Почему прощайте? До свидания!
Глава 7
Когда я проснулась, Григорий был уже дома и гремел кастрюлями на кухне.
– Проснулась? Вот и отлично! Я уже почти приготовил плов. Надеюсь, ты его любишь? – Спросил он, увидев меня в дверях кухни. Я закивала головой и постаралась всем своим видом показать, что это одно из моих самых любимых блюд. Григорий поставил на стол две тарелки, открыл глубокую сковороду, и кухня тот час же наполнилась дразнящим ароматом. Я глубоко вдохнула и довольно заурчала. Григорий разложил плов по тарелкам и позвал меня к столу, вернее на стол, потому что есть со стула мне было не удобно. После обеда Григорий вымыл посуду и сказал:
– Пойдем теперь в кабинет, я расскажу тебе, как обстоят дела. Я только что был в милиции и там я встретил своего давнего знакомого. Не буду вдаваться во все юридические подробности, о которых он мне рассказал – это слишком путано и долго. В общем, суть в том, что он раздобудет ордер на обыск и в ближайшие дни со своими сотрудниками наведается к Сереге. Если украшения действительно обнаружат в его квартире, то сначала арестуют по обвинению в краже. Дальше будет производиться расследование и вот тут-то и будут весьма ценны твои свидетельские показания. Нужно поскорее превращать тебя в человека!
– Хотелось бы как можно скорее, но как? Иногда мне начинает казаться, что я всегда была кошкой!
– Глупости! Я же прекрасно помню тебя человеком!
– Да, но вся эта история со старушкой и превращением кажется такой неправдоподобной. Что, если на самом деле это как ты когда-то говорил переселение душ? Может, я давным-давно умерла?
– А история со старушкой тебе просто приснилась? Нет, я все-таки верю, что и на нашей до ужаса материальной и прагматичной Земле встречаются чудеса. Тем более ты с ней точно разговаривала – это может подтвердить детектив. Так что не раскисай, Эллинка! Мы еще сделаем из тебя человека!
– Ладно, убедил! И каков план действий, с чего начнем?
– Для начала полетим во Францию. Проще всего это сделать с каким-нибудь туристическим агентством. Купим самый долгий тур и будем искать!
– Ты я вижу, Гриша, оптимист! Париж ведь большой, очень большой город. И найти в нем крошечную старушку будет крайне трудно!
– Трудности нас не смущают! Мы с песней пойдем вперед! – Пропел Григорий.
– Отлично! А ты не думаешь, что путешествие с кошкой будет весьма проблематичным?
– Почему? Засажу тебя в удобную корзинку, вот и все дела!
– Да я не про то! Возьмут ли меня в самолет, а потом в гостиницу?
– В агентстве я сразу же скажу, что куплю у них тур только в том случае, если смогу поехать со своей любимой кошечкой! А они уже пусть решают эту проблему! – Сейчас схожу, возьму рекламную газету и попробую позвонить в пару-тройку агентств. – Он вышел и вернулся с газетой.
– Я сейчас буду звонить, а ты пока отдохни. Чего-нибудь хочешь?
– Да, ужасающе хочу шоколад! Не ела его, кажется, тысячу лет! И почему никому не приходило в голову предложить кошке шоколад?
– Ха! Никто же не знал, что под этой пушистой шкуркой скрывается такая сладкоежка! Сейчас принесу! По-моему, у меня где-то была плитка. – Он ушел на кухню, и некоторое время возился там, хлопая дверцами шкафов и холодильника. – Видимо, искал затерявшуюся сладость. Потом из кухни донесся торжествующий вопль:
– А! Вот ты куда спрятался! – И в комнату вошел Григорий с плиткой молочного шоколада с орехами и изюмом. – Такой сойдет?
– Еще бы! Сейчас я готова съесть даже обычную плитку «Пальмы»!
– По-моему, их сейчас больше не делают! Призрак детства! – сказал Григория, раскрывая шоколадку и разламывая ее на дольки, чтобы мне было удобнее есть. Положив лакомство на кресло около меня, он добавил:
– Отдыхай и наслаждайся, а я примусь за работу.
Он взял телефонную трубку и приступил к обзвону. Я не вслушивалась в его разговоры с менеджерами турагенств, потому что наслаждалась вкусом, плавая на приторно-сладких волнах шоколада. Я так этим увлеклась, что дверной звонок, резко пропевший в относительной тишине квартиры, нарушаемой лишь приглушенным голосом Григория, буквально выбросил меня из кресла. Григорий встал, положил телефонную трубку на место и спросил:
– Ты чего так подпрыгнула, испугалась? И не став ждать моего ответа, ответил сам: – Да уж поживи на улице в шкуре кошки, так от любого шороха начнешь до неба подскакивать – кругом опасности! Ладно, пойду, открою, а ты Эллина посиди, пожалуйста, здесь. Наверное, это мама пришла, а она не в восторге от кошек, а если я ей еще скажу, что ты моя невеста… – Он не закончил, громко хрюкнув от смеха. Я подальше от греха, вернее от будущей свекрови залезла на подоконник, спрятавшись за длинными плотными портьерами…
